Книга: Михаил Строгов - Жюль Верн

Тогда я и услышал об этом романе, но читать Жюля Верна "после детства" казалось не совсем оправданно, боялся разочарования, тем более, зная наверняка, что лучшие произведения автора я уже прочитал. Может быть, я бы так и не познакомился бы с этим романом, если бы не недавнее увлечение аудиокнигами, которые скрашивают мои километры. "Михаил Строгов" в исполнении Владимира Конкина сопровождал меня целых 20 километров. Конкин читает, конечно, мастерски, изящно моделируя голосом, но есть в нем какая-то приторность, которая не сразу, но постепенно начинает раздражать.

Что сказать о самом романе? Не шедевр - это однозначно. Как приключенческая история для юношества - вполне сносно, но не более того. Главный герой - положительный и безупречный - проходит через все испытания и достигает своих целей, попутно обзаведясь очаровательной спутницей, которая на последних страницах становится его женой.

О сюжете и так всем более-менее известно - бухарские татары устроили мятеж, и с помощью предателя Ивана Огарева захватывают почти всю Сибирь. Царь посылает своего фельдегеря Михаила Строгова с депешей своему брату, находящемуся в Иркутске. От миссии Строгова зависит по большому счету судьба Российской империи.

Всё закончится хорошо для Российской империи, царя и Михаила Строгова, а вот для татар, их вождя Феофара, и Ивана Огарева все закончится очень плохо. Но это и так было ожидаемо. Ожидаемо было и то, что за насыщенной приключенческой линией стоит основательное знакомство читателей с природой описываемых автором мест, в данном случае - Сибирь с её реками, тайгой и болотами.

Эта составляющая романа, наверное, самая достоверная, все же, география - это самая сильная сторона автора. Что же касается русской специфики, здесь всё намного "клюкворазвесистее". Начнем с того, что подобного описанному восстания в принципе не могло быть в Российской империи, напомню, в предложенной им реальности бухарцы захватывают всю Сибирь.

Чувствуется, что Жюль Верн не до конца разобрался с сословной системой Российской империи. Его "русские" в большинстве деталей не отличаются от современных ему французов. Например, во Франции 2 половины XIX века практически не было различия в одежде состоятельных горожан - аристократов и буржуа. Поэтому Михаил Строгов отправляется в путь с документами купца, но, видимо, в платье аристократа, потому что он каждый раз уточняет тем, кто спрашивает кто он такой, что он - купец. В России то, что он купец - было бы видно по одежде, а в еще большей степени - по манерам, привычкам, языку. Но Строгов ведет себя как классический аристократ-джентльмен, и это ни у кого не вызывает подозрений.

Более того, Огарев даже пытается вызвать "купца" на дуэль, что совсем уже не вписывается ни в какие сословные рамки, ведь купцы происходили из крестьян и мещан, посему дворянин не мог опуститься до того, чтобы вызывать потомка своих холопов. Да и в романе с Надей Фёдоровой - прекрасной рижанкой из разночинцев - ни слова не говорится о сословном неравноправии между женихом и невестой. Нет, перешагнуть через такое препятствие все же было можно, но любой русский писатель обратил бы на этот фактор внимание, и немалое, а вот Жюль Верн пролетел мимо, даже не заметив.

И все же роман оказался довольно популярным во Франции, харизматичный и благородный Строгов завоевал сердца французских читателей, а позже и зрителей, и не только французских, удивительно, но "Михаил Строгов" один из самых часто экранизируемых романов Жюля Верна. Отчего такая любовь именно к этому простоватому произведению, может потому, что там есть главный элемент русской жизни - схватка с медведем.

Но больше меня удивил сам Михаил Строгов. В описании указано, что его ослепили, а потом оказалось, что он не слепой. Суть в том, что я думала, что он прозреет к концу книги. Но оказалось все по-другому. После того как его ослепили Строгов, грубо говоря, сел на шею к Наде. Она его кормила, водила и относилась к нему, как к слепому. И он вел себя как слепой. То есть он делал вид, что не видит, что она не доедает, лишь бы накормить его. Что она доедает за ним объедки. Он делал вид, что он не видит, что она устала и еле волочет ноги. Правда он нес ее порой на руках (меня это удивляло, как слепой может нести на руках и не спотыкаться?), но зато, когда ее оскорбили (как правда не написано) он опять делал вид, что он не видит этого. Зато их друг Николай не стерпел этого и бросился ее защищать, за что был убит.

В конце книги оказалось, что Строгов вовсе не прозрел, а просто притворялся. Только зачем нужно было притворяться по отношению к своей любимой девушке, мне совсем не понятно. Ведь в любом случае она не выдала бы никому его тайны. Такого рода обман мне не понять. А Строгов вовсе не идеальный положительный герой.

Роман «Михаил Строгов» как раз относится к непрочитанной части творчества знаменитого литературного француза; хотя название книги запомнилось и какое-то время было желание её прочитать, но то ли в библиотеке в бумажном варианте не оказалось (а её там и быть не могло!), то ли ещё какая-то мутная спираль образовалась, но книга так и осталась ждать своего часа.

Час пробил.

Как бы это ощущение половчее сформулировать-то… В общем, по мере чтения так и кажется, что эта книга не принадлежит перу великого фантаста (не предполагаешь это, а просто такое ощущение приходит на ум). Скорее это приключенческий роман в стиле Дюма. Наверное просто потому, что никакой фантастики в этой книге нет. Разве что сама ситуация бунта и вооружённого выступления «татар» из Бухары (где та Бухара, и где татары!). Перед нами добротно выполненный приключенческий квест, осенённый к тому же романтическими и лирическими ореолами, накрученный траги-драматизмом и сдобренный изрядной простоты и банальности хэппи-эндом.

Т.е., для своего времени (последняя четверть века XIX) это, наверное, было и интересно, и на злобу дня, и немного познавательно (как же, таинственная и страшная Сибирь). А вот для сейчас и теперь… наверное, интерес и ценность представляет только для любителей жанра и автора. Ну, вот мой особенный интерес заключался, например, в том, что часть этого квеста проходила практически по местам моей малой родины — начиная от Красноярска и к востоку, к Байкалу, к Иркутску (из-под Тайшета я родом, так что места знакомые и потому волнующие).

Однако, в любом случае это было интересно и приятно — вновь вернулся в творчество когда-то более-менее знакомого, читаемого и почитаемого автора. И, заодно, почувствовал, что хочу перечитать давно мною любимый роман «Ченслер», а может ещё и «Гектор Сервадак» в придачу…

Описанное автором действительно отчасти происходило в России. Отчасти потому, что в качестве базы для произведения взяты реальные исторические события - локальные вспышки восстаний в Средней Азии во второй половине 19 века, вот только Жюль Верн изрядно преувеличил их, описав глобальное восстание, охватившее огромную территорию и народные массы, и далее пошел фантазировать в духе современных «фантастов-альтернативщиков». Да и сами персонажи произведения то слишком уж наивные, то получившие в подарок от автора особые гиперболизированные черты (и без "русских медведей" тут, к сожалению, не обошлось, но хоть без балалаек, и то радует). В произведении масса логических нестыковок, да и жизнь русских того периода, ... а автор вообще о русских и России писал? А вот второстепенные герои-иностранцы – англичанин и француз, вполне себе живенькие и харизматичные, чего не скажешь о главных, кажущихся шаблонными куколками (Строгове, Наде).

Сюжет слабенький, герои, ... ох и странные же они, любовная линия – не пришей кобыле хвост. Изрядно насмешила фантастическая сцена с выжиганием Строгову раскаленной саблей глаз, после чего герой как выяснилось, все же прекрасно видел, поскольку на глазах в момент казни были слезы, не позволившие выжечь орган зрения – Терминатор, ё-моё. В общем, Голливуд отдыхает. Конечно, это произведение стоит читать в юном возрасте, тогда многие авторские ляпсусы останутся незаметными, да и воспринято оно будет просто как лёгенькое чтиво.

Как историческое произведение «Михаил Строгов» ужасен, а вот качестве приключенческого романа – сойдет на один раз, и то стоит учесть что той насыщенности и напряжения, свойственной прочим произведениям автора, в этом романе нет.