Текст книги "Мои поцелуи вкуса крови"

Эффект от моего появления оказался вовсе не тот, на который я рассчитывала. Подумать только, они приняли меня за себе подобную! Парнишка в вязаной старушечьей кофте принялся выспрашивать, какого вида добычу я предпочитаю. Услышав, что моей любимой пищей являются юные глупцы, он начал посвящать меня в тонкости охоты на девственниц. Когда же я немного поработала над внешностью и показалась им в виде покойника месячной давности, они приняли это за видения, вызванные их подозрительными сигаретами. Куда только катится наш мир!

Город обшарила самым добросовестным образом, с завтрашней ночи перехожу на ближайшие пригороды. Начну с тех, куда не так далеко лететь – Шувалово, Парголово, затем в направлении Зеленогорска. Если понадобится – буду искать хоть сто лет или больше, переверну все кладбища и разберу по камешку все более-менее подходящие развалины.

Влетаю через открытую форточку и бесцеремонно плюхаюсь на тахту, прямо на подушку. Как хорошо, что мне пришла удачная идея переселиться в одну из пустующих комнат для гостей. Теперь мои ночные отлучки не так заметны. Не то, чтобы кто-то попытался ограничивать мою свободу, просто не люблю играть на чужих нервах, не так я дурно воспитана…

Крылья просто отваливаются; кажется, слухи о том, что вампиры не могут испытывать усталости, сильно преувеличены. Привычный холодок пробегает по спине, а потом мое тело начинает меняться – увеличивается, вытягивается и вот я уже в своем обычном облике. Как хорошо, что я не могу видеть своего отражения в зеркале; должно быть, выгляжу я ужасно, даже для вампира.

Разглядываю свои руки – грязные, в земле и копоти, когти отросли сантиметров на пять длиннее обычного. Надо бы доползти до ванны, но так лень, да еще набирать воду, возиться с ароматической солью, разыскивать халат… Интересно, почему это в ванной горит свет, а дверь приоткрыта? Сто раз ведь говорила – ничего без меня не трогать!

Ванна наполнена водой, сверху плавает целая шапка пены с моим любимым запахом календулы. На полочке стоит флакон жидкого мыла, а на крючке у двери – мой любимый махровый халатик, который я не далее как позавчера безуспешно разыскивала по всему дому. Чудеса, да и только!

…Вылезаю из ванны, с закрытыми глазами пробираюсь в направлении тахты и тут улавливаю смутно знакомый запах. Пока я отмокала в ванне, сюда кто-то заходил. Открываю глаза: на журнальном столике большущий графин темно-красного гранатового сока, пицца с шампиньонами и рулет из мороженого с черносмородиновым джемом. Что тут еще? Ага, записка. "Дорогая, не беспокойся, на фирме все под контролем. Не знаю, чем ты занята, но, если понадобится какая-нибудь помощь, пожалуйста, дай мне знать. Напоминаю номер своего сотового… Целую. Сергей".

примерно в это же время.

Молодой человек, которого родители до сих пор иногда называют примерным мальчиком, почти бежал, с трудом сдерживая нетерпение. Он держал руку в кармане, не выпуская дискету, как будто она могла ни с того ни с сего взять и исчезнуть. Было отчего: если записанную на ней информацию распечатать на бумаге, то на ней смело можно ставить гриф: «совершенно секретно, только для служебного пользования». Все-таки как здорово иметь в друзьях одного из лучших питерских хакеров. Раз-два и выборка из засекреченного милицейского архива у тебя в кармане. Все что касается нападений на сотрудников уличной лотереи и нераскрытых преступлений, где фигурируют эти самые характерные повреждения в области шеи. Недешево, правда, обошлось удовольствие; Склиф, хоть дружат они еще со школы, запросил почти запредельную сумму. Видите ли, техническая база постоянно требует обновления, да системы защиты… С мечтой о покупке стереосистемы пришлось расстаться, по крайней мере на несколько ближайших месяцев. Ну и плевать, зато теперь он владеет информацией. Илья Игнатьевич, стоило ему лишь заикнуться, уперся как неизвестно кто и до конца вечера травил байки о молодых сотрудниках, которые пострадали из-за своего неумеренного энтузиазма, А все потому что не прислушивались к советам старших товарищей. И это несмотря на то, что они с папашей уговорили целую бутылку коньяка на двоих.

Нет, на домашнем компьютере такое смотреть нельзя, тут нужен режим секретности в полном объеме. В институте тоже не годится – компьютерный класс просто проходной двор какой-то, ни к кому из друзей тоже не пойдешь, вопросов будет не обобраться. Эврика! Просмотрю материалы на работе; в кабинете, где стоит ксерокс, сейчас все равно никого нет, как потом удалять темповые файлы, Склиф показал. И никто-никто не увидит, и никто-никто не узнает… Лепота! А потом и в самом деле можно распечатать, а хранить все это лучше в своей комнате под ковром. Простая истина: темнее всего под свечкой. Заодно составлю аналитическую записку – свои выводы, гипотезы и соображения, как в том фильме про ЦРУ. Там начинающий агент таким образом общался с вышестоящим начальством.

Пару дней спустя

В квартире, тесно заставленной старомодной мебелью, раздался телефонный звонок. Несмотря на то, что ближе всех к трезвонящему аппарату находился сын, мама проявила молниеносную реакцию. В два тигриных прыжка она пересекла кухню с прихожей и цепко схватила трубку. Кто бы это мог быть? С родственниками она говорила по телефону не далее чем вчера вечером, длительная беседа с лучшей подругой завершилась полчаса назад. Мужу почти никогда не звонят, если только с работы, но это в будни, а сейчас суббота, значит… Значит, у сыночка завелась какая-то девушка! Хорошо, если она из приличной интеллигентной семьи, а если ее родители какие-нибудь люмпены, да еще с социальными проблемами?!! А вдруг, они познакомились достаточно давно, что, если их отношения зашли недопустимо далеко? Нет, она ни в коем случае не допустит подобного мезальянса. Поэтому "алло", произнесенное вежливым женским голосом, прозвучало примерно в той же тональности, в какой герой старого военного фильма требует предъявить пропуск. Наглая девица, услышавшая такое, непременно бы призадумалась, стоит ли соваться туда, где ей совсем не рады, но это оказалась совсем не соискательница на должность невестки.

– Алло, это квартира Мельниковых? Пригласите, пожалуйста, к телефону Игоря.

– Простите, а кто его спрашивает? … Да, сию минуту. Игорь, это тебя! Из милиции! Ты что, совершил что-то незаконное?!! Если это так, я умру прямо сейчас, на твоих глазах. И тебя всю жизнь будет мучить совесть, имей это в виду!

– Мама, успокойся. Это по работе. Алло, здравствуйте! Проблемы с ксерокопиями?

– Здравствуйте, Игорь. Нет, с техникой все в порядке. С вами говорят из отдела расследования аномальных преступлений. Да, такой существует. Мы хотели бы с вами побеседовать по поводу вашей разработки, которую вы назвали "вампиры среди нас". Компетентные лица дали ей высокую оценку.

– Но как? Я же убил все темповые файлы, а дискету унес с собой…

– Не будем вдаваться в технические подробности, для этого существует множество специальных методов. Если вас это действительно заинтересует, можете проконсультироваться у вашего друга. Да, того самого, который работает с секретными кодами. Суть не в этом. Игорь, вам выражается благодарность на высоком уровне. Вы хорошо потрудились, но теперь ваша задача – не вмешиваться и не создавать трудностей в работе профессионалов.

– Да… А как же…

– Разговор о зачислении вас в качестве стажера мы продолжим в более подходящее время. А пока что занимайтесь вашей обычной деятельностью.

– Понял: чтобы эти… граждане ничего не заподозрили. Если что, я даже институт брошу, без вопросов.

– Работа в определенных структурах, разумеется, связана со многими жертвами, но высшее образование в число их не входит. Итак, благодарим за проявленное старание, когда будет нужно, с вами обязательно свяжутся.

Потрясенный Игорь молча удалился в свою комнату, не в силах понять, следует ли ему радоваться или огорчаться. Мама, собравшаяся, было, дать достойный отпор нахалке, посягающей на ее сына, поймала себя на мысли, что обрадовалась бы девушке даже с более низким социальным статусом, лишь бы Игорь не превратился в зачерствевшего старого холостяка. Пожалуй, стоит переговорить по этому поводу кое с кем из сотрудниц. Не может быть, чтобы у них не нашлось на примете девушек подходящего возраста…

Человек, положивший трубку на другом конце телефонного провода, был очень доволен. Вдруг здесь и в самом деле выплывет какой-нибудь компромат, на котором можно будет неплохо заработать. Дурные привычки и противоестественные наклонности состоятельных людей – поистине золотая жила. Если к тому же обладаешь некоторыми связями и возможностями, то получается и вовсе недурно. Почему бы не начать прямо сейчас: попросить кое-кого, чтобы взяли список состоятельных лиц, обитающих в Питере и области и кратенько прикинули биографические данные каждого.

А ретивый молодой человек может и дальше ждать, когда его за особые заслуги зачислят в отделение милиции следователем-стажером. Или, когда рак на горе победит в конкурсе художественного свиста.

Настоящее время,

В котором я безнадежно потерялась

Отчего-то именно сегодня мне вздумалось отправиться на поиски, не принимая облик летучей мыши. Может быть, мне удастся заморочить голову кладбищенским работникам и заглянуть в регистрационные книги. Не зря же говорится, что самые интересные находки случаются именно за письменным столом. Вдруг, сопоставляя какие-то записи, я замечу нестыковки, которые выведут к интересующей меня информации? Я хоть и вампир, но могу пользоваться не только своей силой; годы, проведенные в качестве бизнес-леди, многому меня научили. Интересно, где же я настоящая, кто я? Такой вопрос я могла бы задать только наставнику, и только он смог бы мне на него ответить…

Нет, снова ничего. Возвращалась я тоже пешком. Я шла по обочине шоссе, погрузившись в печальные мысли и отмахиваясь от тех, кто настойчиво предлагал мне место в машине и свое общество. Окончательно потеряв терпение, я стала облаком холодного осеннего тумана. Может, мне хотя бы тогда позволят спокойно подумать?! Нет, не получилось. Где-то впереди раздался оглушительный грохот, скрежет и два мужских голоса, выясняющих отношения с применением ненормативной лексики. Ну что там еще? Оказывается, крутейший "черный бумер" на полной скорости въехал в бортовой "бычок", который вез из ближайшего совхоза отходы жизнедеятельности мелкого рогатого скота… Чуть позже к "честной компании" присоединилась цистерна с отвратительным просроченным пивом; она перевернулась, превратив участок шоссе в нечто, совершенно не поддающееся описанию. Пришлось перепрыгивать через все это безобразие, на время выпав из поля зрения водителей, которые уже собирались перейти от слов к делу. Какой все-таки омерзительный запах; отошла не меньше чем за километр, а он все равно ощущается как будто находишься рядом. А если бы я была живая?

Я не страдаю от холода и сырости, а без человеческой пищи могу обходиться достаточно долгое время, но, заметив впереди "очаг цивилизации" в виде нескольких ларьков и павильон с яркой вывеской "шаверма 24 часа", я испытала настоящую радость. Горячий комок непрожареного теста с полусырым мясом внутри и стаканчик горячего чая сейчас для меня будут ничуть не хуже глотка свежей крови. Хорошо, что, уходя из дома, я чисто машинально положила в карман портмоне с мелочью… Ну кто там еще? Поесть не дают спокойно, ну никакого уважения к… даме!

Безо всякого сомнения, передо мной стоял живой человек. Хотя он вполне сошел бы за ожившего персонажа третьеразрядного ужастика. Неопределенного возраста – ему с одинаковым успехом можно дать и восемнадцать и тридцать восемь лет. Бледная, даже серая кожа, опухшее лицо, длинные давно не стриженые волосы. Одежда, которая велика ему на несколько размеров, болтается на нем, живя своей самостоятельной жизнью. А еще дрожь, которая пробегает по его телу и запах… нет, такую кровь я не стала бы пить даже после очень большой голодовки!

– Извините, пожалуйста, вы меня не выручите?

Грязная дрожащая ладонь тянется ко мне. Выручить? Отчего бы и нет, такое существование должно очень тяготить, а я сегодня достаточно разозлена… Мысленно соприкасаюсь с сознанием странного молодого человека и вызываю в нем несколько картин наименее неприятного расставания с такой жизнью: ссора с каким-то здоровяком, который за пару секунд сворачивает ему шею, сердечный приступ, который в считанные мгновения избавляет его от необходимости влачить омерзительное существование… Останавливаюсь, заметив ужас в его глазах. Нет, ему требуется всего-навсего скромная сумма, чтобы перекусить и доехать на метро туда, где его ждут, не дождутся нежно любимые родители. Нет, своим деньгам я найду применение получше а, чтобы почувствовать настолько наглую ложь, вовсе не нужно обладать вампирским чутьем. Отворачиваюсь и тут же забываю об отвратительном субъекте. Но он упорно не желает отстать.

– Извините, вы не купите у меня сотовый телефон? Всего за двести рублей. Понимаете, у меня в электричке вытащили кошелек и бумажник с документами. Я бы добрался пешком, но я только что из больницы…

Отрицательно качаю головой и возвращаюсь к тому, что вряд ли достойно называться "хычин с мясом". Вот только прожую и, если не отстанет, продемонстрирую ему клыки в самом буквальном смысле этого слова. Ну, что там еще? Нет, мне случайно не требуется почти новый зонтик-автомат, женские часы и книга про Анжелику… Что-что?!! А ну покажи!

Не выпуская изо рта комок теста, протягиваю руку и выхватываю у навязчивого попрошайки простое металлическое кольцо. В глазах его, в которых только что было не больше жизни, чем в глазах дохлой рыбы, мелькает что-то похожее на удивление. Ах, да: у обычных людей суставы не гнутся в этом направлении, да и удлинить руку вряд ли бы получилось. Подношу кольцо к самым глазам, нюхаю его, еле удерживаюсь, чтобы не лизнуть. Сомнений не остается: именно его носил тот, кто был и остался для меня дороже всех на свете. Он не снимал его даже на время сна. С этим кольцом что-то было связано… не помню, прошло столько времени, а тогда я не придавала таким историям большого значения. Вроде бы, это фамильная драгоценность и она имеет власть вызвать хозяина из-за порога смерти. Наставник даже как-то пошутил, что однажды, когда он решит удалиться на покой, он воспользуется этими качествами и встретит обычную старость.

Снова удлиняю руку, хватаю отвратительного типа за шиворот, поднимаю над землей и трясу как тряпичную куклу:

– Откуда ты это взял? Говори, откуда это у тебя?

Голова попрошайки безвольно болтается из стороны в сторону. Кажется, он пытается что-то сказать. Пожалуй, лучше успокоиться, иначе спрашивать будет просто некого.

– Кольцо? Друг подарил, на память, он… уехал в другой город. Не знаю, где он его взял. Раз ваше, то, конечно, возьмите, бесплатно, только в милицию не заявляйте. И не трясите, у меня давление… А может, все-таки поможете на еду и метро?

– Да, разумеется, я вас с удовольствием выручу.

… Попрошайка со стажем очень удивился, обнаружив себя, едущим вниз по эскалатору с полным пакетом дешевых жареных пирожков.

Веселое настроение исчезло так же внезапно, как и появилось. Стою посреди площади у метро, сжимая в руке свою находку. Если в семейном предании можно найти хоть долю истины, то я сделаю все, что только возможно и невозможно, чтобы… И все возвратится: шкафы с книгами, огонь в камине, умные беседы и не только они. Какая я была глупая, что не замечала таких очевидных вещей, какая я была глупая!

Кольцо велико мне; сваливается даже с большого пальца. Отрываю полоску от замшевой куртки и вешаю его на шею. Теперь оно всегда будет со мной. Всю мою вечность.

лет за пятнадцать до описанных событий

Подземный кабинет освещается только тремя свечами, стоящими на столе в старинном бронзовом канделябре. Язычки пламени подрагивают от еле заметного сквозняка, бросая отблески на книги в старинных кожаных переплетах с золотым тиснением. На полках соседствуют современные научные издания и труды средневековых ученых. Гравюры и репродукции, занимающие свободное пространство, повествуют об ангелах и демонах, универсальной модели мира, принятой в Средние века и версии Босха о том, что ожидает грешников в потустороннем мире.

Хозяин кабинета – мужчина средних лет в ослепительно-белой рубашке и темном бархатном домашнем пиджаке, грустно улыбается вслед девушке, которая куда-то спешит. Девушка в брючном костюме из очень дорогого магазина оборачивается на пороге, на прощание машет рукой и исчезает.

Мужчина переводит взгляд на бандероль, которая лежит на столе перед ним – несколько старинных книг в кожаных переплетах. Даже сейчас видно, что страницы их не бумажные, а пергаментные, как было принято несколько столетий назад. Выждав некоторое время и, как будто на что-то решившись, хозяин кабинета протягивает руку к самой верхней книге. И тут же оборачивается, замерев на полдороги.

– На вашем месте я не стал бы этого делать – раздается тихий голос, более всего похожий на шуршание сухих листьев или скрип рассохшихся половиц в давно заброшенном доме. – Посылки, приходящие невесть откуда могут быть очень опасны.

В глазах хозяина дома загорается недобрый огонек. Несмотря на то, что он остается сидеть в своем кресле, даже не изменив позы, теперь он похож на опасного зверя, готового к прыжку, однако в голосе его нет ни капли беспокойства.

– Какого черта вы заявились в мой дом без приглашения? Вон отсюда!

Высокая фигура, которая появляется из темного угла, лишь отдаленно напоминает человеческую. Пожалуй, так могла бы выглядеть древняя мумия, которой вздумалось покинуть музейную витрину, чтобы немного прогуляться.

– В отличие от вас, достопочтеннейший, мне не требуется приглашения, чтобы войти куда-либо. Разумеется, я покину ваш дом, но только после того, как выполню то, что мне поручено. Те, кто послал меня к вам, желают знать, согласны ли вы существовать в соответствии с традициями, освященными веками или вы по-прежнему настаиваете на роли бунтаря-одиночки?

– Ответ остается тем же самым. Можете идти и передать это своим хозяевам.

– Мне приказано еще раз спросить вас: отдаете ли вы себе отчет, у кого на пути становитесь? Достаточно лишь произнести слова "Крылья ночи", чтобы заставить трепетать сердца всех немертвых в самых отдаленных уголках этого мира.

– Я не все, милейший, зарубите себе на носу, если он, конечно, у вас есть. Вы утомили меня своим присутствием и, кроме того, этот вечер я собирался посвятить более интересному занятию, чем беседа с вам подобным.

Темная фигура совершает едва уловимое движение, похожее на танец пламени свечи на ветру, но уходить никуда не собирается. Высохший палец непочтительно указывает в сторону лежащих на столе книг.

– Да, сочинения средневекового монаха, раритет, за который на любом приличном аукционе можно выручить целое состояние. А канцелярия Римского папы заплатит еще больше лишь бы вырвать эту книгу из нечестивых рук и вернуть ее в лоно церкви. Кстати, еще недавно данный трактат украшал собой одну из полок библиотеки Ватикана, откуда таинственным образом исчез, несмотря на все мыслимые и немыслимые меры предосторожности. Рассказывают, что это единственный экземпляр, написанный автором самолично. В переплете книги находится несколько ниток из его сутаны, а чернила, которыми она была написана, разбавлены слезами, пролитыми во время молитвенного экстаза. Хорошенько подумайте, милорд, прежде чем дотронуться до нее. Для созданий тьмы, даже тех, чья сила подобна вашей, такой поступок может оказаться губителен. Организация, которую я имею честь представлять, понесла бы невосполнимый ущерб в вашем лице. Кстати, остальные книги в этой посылке являются вульгарными подделками. Ваш знакомый контрабандист приобрел их на блошином рынке, не утруждая себя последующей проверкой. Они не стоят вашего внимания.

– Вы, кажется, осмеливаетесь мне указывать?!

Лицо хозяина кабинета окончательно теряет сходство с человеческим. Янтарно-золотые глаза кажутся глазами рассерженного тигра, во рту вдруг оказываются клыки, которым позавидовал бы любой хищник. Черты лица, кажется, тоже начинают изменяться, а, может быть, это просто игра света. Но на высохшей физиономии того, кто явился без приглашения, ничего не изменилось, в глазах его не промелькнуло и тени страха. Как будто странному существу неведомо такое чувство как инстинкт самосохранения. Темная фигура чуть наклоняется, обозначая вежливый поклон.

– Мне также поручено передать вам что если вы докажете свою силу, дотронувшись до этой книги, организация признает ваш особый статус и навсегда оставит вас в покое. Пока вы сами не изъявите иного желания. Те, кому я служу, умеют ждать, ни пространство, ни время не являются препятствием для них… Прошу вас, милорд, и я тотчас же оставлю ваше жилище.

– Именно это я и собираюсь сделать, не спрашивая ничьего мнения и, тем более, не выслушивая чьих-то там жалких предположений. Ну, раз уж вы все равно здесь, можете остаться и передать своим хозяевам, что я не нуждаюсь в их обществе.

Не спуская с незваного посетителя высокомерного взгляда, хозяин кабинета демонстративно берет лежащий сверху том в черном кожаном переплете. И тут же вздрагивает, как человек, который по рассеянности схватил горячий предмет, осознав это лишь пару мгновений спустя. Лицо его и без того бледное, делается еще белее, в глазах мелькает нечто похожее на растерянность. Слегка пошатнувшись и выпустив из рук книгу, он хватается за крышку стола, отчего на прочном дубовом дереве остаются глубокие царапины.

Темная фигура моментально оказывается рядом. Положив одну руку на плечо хозяину кабинета, другой достает откуда-то из складок одежды тускло поблескивающий предмет и медленно подносит к его лицу.

– Эта вещь тоже из Ватикана, из папской сокровищницы. Серебряный крест, принадлежал одному видному экзоркисту, чье имя вам, без сомнения, известно. В отличие от вас, милорд, я могу без вреда для себя притрагиваться к серебру и церковной утвари. А теперь я должен выполнить порученное мне до конца. Вы ведь мечтали тихо умереть в своей постели, не так ли?

И с силой, неожиданной для, казалось бы, немощного тела, он берет потерявшего сознание мужчину на руки и относит в соседнюю комнату. Уложив его на тахту, он поднимает с пола и кладет рядом с ним старинный томик, похожий на ту книгу, которая осталась лежать на столе. После, наклонившись над хозяином подземного жилища, пришелец делает что-то еще, отчего с тем происходит нечто ужасное. Не приходя в сознание, он начинает стареть, за считанные секунды пройдя путь от среднего возраста до глубокой старости. Во всяком случае, лицо его делается похожим сперва на жутковатую маску, а затем на обтянутый кожей череп. Тело тоже усыхает на глазах, съеживается, как бы проваливаясь внутрь себя. Прежней остается только одежда, даже не потерявшая своей свежести и длинные полуседые волосы, связанные сзади в хвост как это обычно делают неформальные музыканты.

Незваный гость удовлетворенно кивает и уже собирается повернуться и уйти, как вдруг на, казалось бы, уже безжизненном лице открываются пылающие яростью янтарно-золотые глаза. Рука с длинными когтями поднимается, хватает убийцу, впивается в высохшую плоть и опускается вниз, превратив черный балахон и все что под ним в бесформенные лохмотья.

Но даже это не вызывает на лице у нежданного посетителя никаких эмоций. Он даже не пошевелился, видимо ощущение боли ему также неведомо. Омерзительное создание совершенно не беспокоит, что его тело только что стало подобием распоротого мешка, из которого медленно вываливаются какие-то куски.

Вернувшись в кабинет, кошмарное существо замечает, что свечи уже успели потухнуть. Это ненадолго задержит его здесь, но ничего не изменит. Жилище того, кто осмеливался столько лет стоять на пути "Крыльев ночи", должно бесследно исчезнуть вместе с хозяином. Чтобы все прочие содрогались от ужаса и не помышляли отступать от предначертанного. Эта старая бумага так хорошо горит… Но тут совсем близко раздаются шаги, эти люди не проходят мимо, они идут прямо сюда. Что им нужно так рано утром, когда живым положено еще спать? Нет, через "парадный вход" уже не выйти, его заметят. Незваный гость снова заходит в соседнюю комнату и, даже не взглянув в сторону того, что осталось от ее хозяина, скрывается за другой дверью, откуда пробивается еле уловимое движение воздуха.

Глаза хозяина подземного жилища в последний раз оглядывают все вокруг, задерживаются на портрете молодой рыжеволосой женщины, висящем прямо напротив тахты, и закрываются навсегда.

той же ночью

Высокая фигура в разодранном темном балахоне, через прореху которого в лунном свете белеют кости, движется по аллее, удаляясь от развалин, скрывающих подземное жилище. Движения странного существа стремительны и в то же время необыкновенно плавные, как будто над песчаной дорожкой парит бесплотный призрак, гонимый холодным ночным ветром. Едва он доходит до выхода из парка и показывается в воротах, как рядом с ним тормозит темная иномарка. Зеркальное стекло одного из окон чуть опускается. Худощавая блондинка в мужском костюме и шляпе бросает нетерпеливый взгляд. Короткий разговор между ней и ночным убийцей проходит без слов.

– Ну что?

– Он не согласился. Я поступил, как мне велели.

– Вижу. Ты свободен, уходи.

Жутковатое создание снова направляется в парк, в одну из боковых аллей. Это самая необитаемая часть парка, отчего-то именно сюда никому не хочется заходить… не хотелось до недавнего времени. Движения странного существа с каждым шагом становятся все более медленными, как будто внутри у него постепенно останавливается какой-то механизм. Наконец, не доходя до мусорных контейнеров, стоящих у задней стены летнего павильона, ночной посетитель падает и остается лежать без движения. Постепенно фигура его теряет всякое сходство с человеческой. Сначала то, что лежит на газоне, похоже на узел, оставленный здесь пьяным бродягой. Затем это становится все более и более плоским, а некоторое время спустя часть пожухлой прошлогодней травы оказывается посыпанной чем-то похожим на золу или удобрение с истекшим сроком годности. Первое время пятно до странности напоминает очертания лежащего человека, но легкий ночной ветерок разрушает это наваждение.

Худощавая блондинка в мужском костюме кажется расстроенной и разозленной одновременно. Она закуривает, было, тонкую сигару, но выбрасывает ее в окно, едва сделав пару затяжек. После этого она достает довольно массивный золотой медальон. Цепочка немного зацепилась, и женщина нетерпеливо дергает ее, с легкостью разорвав. Судя по всему, это занятие успокаивает ее, так как вскоре толстая золотая цепь превращается в кучу коротеньких обрывков. Женщина открывает медальон, но тут же гримаса злобы перекашивает ее лицо, рука сжимается, сплющив золотую вещицу так же легко, как если бы та была сделана из сырого теста.

– Упрямец! – произносит она, глядя куда-то в пространство. – Ну почему ты всегда так строго придерживался своих принципов!

В уголках ее глаз показываются едва заметные красные капельки, но женщина, с досадой встряхнув головой, снова загоняет их вовнутрь.

Опять настоящее время

Или совсем недавнее прошлое

В офис меня в тот день привело множество самых разных причин. Во-первых, захотелось немного развеяться и отдохнуть от печальных мыслей. И потом, отчего бы не полюбопытствовать, чем заняты подчиненные, когда они чувствуют себя в полной безопасности. А заодно можно немного подпортить обедню дражайшему супругу. Я, хоть и вампир, но в все же и женщина, а значит, доля здоровой стервозности мне абсолютно не чужда.

Сначала я развлекалась от души… если у подобных мне она есть. Никем не замеченная, я пересекла несколько комнат. Лишь самые восприимчивые из сотрудников уловили нечто похожее на дуновение холодного сквозняка, а дама из бухгалтерии почувствовала некоторое недомогание. Еще цветы, стоящие на столе одной вертихвостки из отдела маркетинга, как-то вдруг разом увяли, не на шутку расстроив их обладательницу. И поделом: в рабочее время нужно думать о работе, а не о том, кого она больше любит – Мишу или Андрюшу и с кем из своих ухажеров отправится в клуб на ближайших выходных.

Занятия прочих сотрудников не отличались оригинальностью – "косынка", морской бой, ролевые игры он-лайн. Половина производственного отдела на редкость дружно "заседала" на сайте знакомств. Особую пикантность ситуации придавало то, что двое, занимающие соседние столы вели довольно откровенный виртуальный диалог, упорно не узнавая друг друга.

После всего увиденного было бы просто глупо не навестить родной кабинет, вызвав "на ковер" кое-кого из чересчур разрезвившихся, и не почтить своим присутствием собрание руководящего состава, попутно сообщив, какое безобразие они тут без меня развели…

А потом еще это идиотское мероприятие общегородского масштаба. Видите ли, все, от директора до кладовщика должны сдать кровь для выявления какой-то там инфекции. А чтобы особенно не срывать рабочий процесс, мобильная бригада медиков выезжает прямо на фирму. Терпеть не могу врачей, а сдавать кровь ненавижу с самого детства. Хуже этого, пожалуй, только зубной врач. Еле удержалась, чтобы не свернуть шею толстой дуре, которая сперва принялась неумело тыкать мне в палец иголкой величиной со штопальную, а затем сунула под нос ватку с нашатырным спиртом. А если бы я была живая?

Интересно, чья кровь во мне сейчас? И насколько она отличается от той, какая была когда-то у покойной Марины? Кстати, а когда я ела последний раз и что служило мне пищей? Кажется, на автобусном вокзале пытались развернуть свою деятельность какие-то лохотронщики… Я торопилась и вопреки своему обыкновению оставила этого типа живым. Правда, с небольшой поправкой в его жизненных взглядах; после встречи со мной он должен возненавидеть всех своих "собратьев по труду". Это называется умело перепоручить свою работу; кажется, семинар для руководителей принес мне некоторую пользу, а я еще идти не хотела…. А что случается с кровью, попавшей в организм вампира? Насколько я помню, какое-то время она циркулирует как его собственная, а потом "перегорает", постепенно разлагаясь, и тогда требуется новая порция. Вдруг, эти дотошные докторишки все же что-нибудь да заподозрят? Хотя вряд ли: тот проходимец был здоров как бык, значит, его кровь не должна заинтересовать борцов с вирусами. А все прочее совершенно не важно.

* * *

Удачливый шантажист пребывал в полнейшей растерянности, граничащей с состоянием ступора. С подобными вещами ему еще не доводилось сталкиваться. Скрытый алкоголизм, болезни, о которых не принято упоминать в приличном обществе, даже проживание под именем другого лица – все это, разумеется, является не похвальным, но, так или иначе, укладывается в рамки нормального человеческого восприятия, но чтобы такое…