Текст книги "Подрывник будущего. «Русские бессмертны!»"

– Вот и все, солдат.

Запускаю планшет. Знакомое по компьютерам военных обилие значков на рабочем столе. Мать!.. Срочно где-то прятаться и чистить!

Спохватываясь, благодарно киваю. Пора бы возвращаться на место, к крыльцу.

– Может быть, еще что-то?

Доли секунды подумав, решительно тычу пальцем в файловый менеджер. Компьютерщик без задержки открывает пластиковую коробку. Надпись на крышке: «Разработка и отладка. Собственность корпорации Шелл». Вынув стандартный накопитель, протягивает мне:

– Гляньте, где-то в файлах инсталляции лежит. Разберетесь?

Вот так просто? Снова киваю, подрагивающей от волнения рукой открываю слот планшета, вгоняю девайс. Опознание системой… есть!

Диск почти не заполнен. Папки «Разработка», «Отладка», «Утилиты». В последней сразу нахожу установочный файл «Гипера».

Тем временем мужчина обращается к лейтенанту:

– Сэр, а у нас что, тревога? Солдат в броне, с оружием… молчаливый какой-то?

– Не поверишь, Марк…

Подхватив работника под локоть, отводит на несколько шагов и, сияя от удовольствия, излагает мою «правдивую историю».

Надеюсь, она не дойдет до ушей Власты. Впрочем, об этом узнаю наверняка.

Пока голова прикидывает, во что выльется гнев капитана, руки сами запускают все три папки на копирование. Отличная скорость!

Успеваю загнать файлы в корень диска, отключить накопитель и перевести в «сон» планшет, пока лейтенант грузил мужчину. Наладчик с улыбкой принимает девайс:

– Пожелал бы вам успешной службы, солдат, но…

Они на пару с лейтенантом ржут над недосказанным, а я только сейчас осознаю, что сумел скопировать и что теперь установлено на планшете. Теперь быстро назад!

Выразительно стучу пальцем по часам.

– Да, рядовой Мут, свободен.

Упоминание «фамилии» вызывает еще один взрыв смеха.

Выскочив на улицу, капитана не обнаруживаю. Если она меня уже ищет… Наиболее подходящая отмазка – ходил в туалет.

Через пять минут все более тяготящего ожидания и растущих опасений распахивается дверь и выходит Вильямс с запечатанным пакетом в руке. Лицо спокойно. Неужели?..

Ничего не происходит и по дороге в аукционную контору. Пока я, притягивая взгляды гражданских, стою у роскошной пальмы в кадке, Власта заполняет заявку и сгружает фотографии с карты памяти.

Возвращаемся в гостиницу, в фойе сидят капрал с рядовым.

– Заявка сделана, парни. Торги начнутся в полдень.

– Мы нужны, мэм?

– Нет. Идите, можете развлечься. Назад все равно не раньше завтрашнего утра.

– Да, мэм. Спасибо.

Чем ближе приближался назначенный час, тем заметнее нервничала Вильямс. Я тоже, но совсем по другой причине. Как выкроить время и вдумчиво поработать с планшетом?

И еще. Теперь мне наверняка доступно управление тем компьютером, что лежит в ящике в мертвом городе. Установленной в слот «рабской» картой расширения – сто процентов. А в подвале лишенное дактилоскопических наворотов оружие. Еще одна поездка на мародерку будет наверняка… Вряд ли удастся выдержать бой с тремя профессионалами, да и не стрелял я никогда. Не факт, что сразу разберусь с оружием, но вот вооружиться и уйти получится без проблем. Вряд ли они станут обыскивать опасное место. Покричат, немного продвинутся вперед по улице, а по истечении двух часов свалят. На сколько хватит аккумуляторов планшетов? И как безопасно избавиться от ошейника? Вдруг в папках есть нейтрализующая его программа?

– Нервничаешь?

Честно киваю: «Да».

– Я тоже. На сегодня лотов мало, мой и те дикие, да и мародерку не выставляли уже давно, тем более такую ценную. Вот знаю, что все должно получиться, а трясусь, как на экзаменах на офицерский чин!

Пройдясь по номеру, она уточняет:

– Есть хочешь?

Пожимаю плечами. Конечно, не отказался бы, но Власта точно не в настрое.

– Я тоже не могу. Давай дождемся первых торгов.

«Да».

Оказывается, в этом мире на торговлю отводится немного времени. Ровно в час пополудни планшет известил мелодичным сигналом о первых результатах.

Она читает сообщения, и лицо озаряет победная улыбка:

– Есть! Дьявол, не знала, что этот штуцер столько стоит! Так, что дальше?..

Теперь я не только слышу проявление золотой лихорадки. Вижу полностью охваченную ею женщину.

– Страп! Чертова удачливая скотина! Ты видишь?! Твари! Вам не победить капитана Вильямс! Кишка тонка, господин траханый сенатор!

Она одновременно отвечала покупателям и подсчитывала итоговую сумму, не забывая комментировать происходящее и озвучивать впечатления. И вот, наконец…

– Да-а-а!

Раскинув руки, плашмя упав на кровать, счастливо улыбается в потолок. Слов нет, но я понимаю: денег уже хватит.

Мы все-таки пообедали перед походом в аукционную контору. Сумка с добычей на моем плече, Власта внимательно контролирует улицу, держа руку на штурмовой винтовке. В послеобеденный час солнце жестоко раскалило город, поэтому народу мало. Да и кто рискнет кинуться на двух вооруженных военных?

Из зала передачи ценностей капитан вышла с гордой и радостной улыбкой, тут же направилась в банк. Сдав оружие охране, расслабившись под кондиционером, смотрю, как она отправляет спасающий будущее дочки перевод.

По дороге в гостиницу сосредоточенная строгость совсем покинула ее лицо. Власта даже улыбнулась. Сначала думая о своем, а потом посмотрев на меня. И улыбка напомнила о…

Эта женщина всегда держит свое слово. Выйдя из душа, обнаруживаю окна зашторенными, а капитана в распахнутом махровом халате на голое тело с тем самым жадным и полыхающим желанием взором. Все, попал.

* * *

Невольно поморщившись в очередной раз, переключаю скорость. Все-таки лучше сидеть за рулем – управление машиной отвлекает от боли. И от воспоминаний о том, что пришлось вчера вытворять по ее желанию. Точно, бешеная фантазия у женщины, кинокомпания «Прайват» отдыхает. Готовая героиня в порносагу о вампирах.

Умиротворенная и разрядившаяся Власта регулярно задремывает на соседнем сиденье. Царапины она обработала прилежно, но пот и необходимость двигаться делают свое дело. Горят пополам с болью и грудь, и спина. Ну, хоть без наручников обошлась. Сколько еще ехать? Бросаю взгляд на часы и плавно добавляю газу – в медсанчасть хочется пораньше.

У запрещенного приказами одиночного передвижения есть неоспоримое преимущество – скорость. В три часа пополудни мы уже входили в медпункт.

– Власта, не томи! Как дела?

Обрабатывающая меня врач полна нетерпения.

– Все прекрасно, Сара.

Капитан делает глоток кофе и довольно улыбается:

– Сначала нервничала ужасно, а потом все шло, словно по маслу. Выручила даже больше, чем рассчитывала, поэтому, моя дорогая, сегодня тебя ожидает подарок. Вечером скину на твой счет небольшое вознаграждение.

– Власта!..

– Не спорь. Ты для меня сделала достаточно. Кстати, своих парней я тоже не забуду. Решила – как пришло, так и должно уйти, до пенни.

– Ты потрясающе решительна. Спасибо!

– Не стоит благодарности. Тем более, мародерка не напрягала, сплошное удовольствие.

– Хочешь съездить еще?

– Подумываю. Сейчас, конечно, надо выждать, отследить сплетни и слухи, прижать язычки самым догадливым и болтливым, а потом я, наверное, опять обращусь к тебе за той нейтрализующей отраву химией. Само собой, не бесплатно.

– Всегда готова. Между прочим, ты так и не рассказала: как все было?

– Захватывающе. И, что самое главное, безопасно. Страп работал как механизм, совершенный робот. И ему везло буквально с первого шага, мы даже слегка увлеклись.

Власта замолкает, качает головой:

– Сильно увлеклись. Он ходил с тайм-планшетом и сам не очень следил за временем. Когда бежал назад, свалился от теплового удара. Хорошо, что я успела буквально в последний момент перехватить управление ошейником. Так вот, представляешь: добычу не бросил, нес до последнего, а потом рухнул как подстреленный.

Сара оборачивается к подруге, ее рука замирает:

– Такой преданный? Мне даже немного его жалко.

Власта кивает:

– Самое интересное случилось потом. Видно, что вырубился полностью, фильтры противогаза на издыхании, я психую, ору в микрофон, требую встать… и он начинает шевелиться. В отключке услышал мой голос и выполнил приказ.

– Невероятно. Идеальный слуга.

– Я тоже так решила. Даже если больше не получится с мародеркой, перед сменой все равно его выкуплю и сразу отправлю на курсы ВИП-слуг. Черт с ним, с вознаграждением!

– Ты круто размахнулась. Не жалко денег?

– Он этого достоин.

* * *

Теперь во взвод я прихожу, можно сказать, символически: утром. Как раз сделать зарядку, побриться и отправляться на завтрак. Ночь проходит в одной постели с Властой, независимо от того, требуется ей секс или нет. Но о любви или теплых чувствах речи не идет. Я ей нужен, как бывает нужна для безмятежного сна большая мягкая игрушка.

Особое отношение лично капитана и саперов взвода заметно во всем, что вызывает все более косые взгляды Чифа. Гонсалес раскусил его хитрость с минными заявками, теперь капрал лично выдает опасные для жизни задания, и мы выполняем одинаковую работу. В отместку мастер донес о моих тренировках «на подрыв». Наверное, считал, что наглеца накажут. Я полагал так же, но все оказалось совсем по-другому.

Вечером во взвод прибыли все военные саперы и выгнали меня на полосу: смотреть. Иду к «неисправной» противопехотке, хлопок… падаю плашмя намного раньше, чем на землю шлепнулся вылетевший цилиндр мины.

– Класс! Ну, Мут, засранец!.. Капрал, а ведь у него может и выгореть?

– Не уверен. Фугасная часть рвется на высоте в полтора фута, в этот момент парень, похоже, еще падал.

– Нет, он уже точно лег.

– Я тебе говорю – нет. Ромеро, ты что молчишь?

– Думаю, на что забиться.

– Пари?

– А что спорить всухую?

– Ты прав. Не хер глотки попусту драть, надо реально подумать, как устроить проверку.

– Видеокамеру можем взять в охране, потом посмотреть в пошаговом режиме.

– Надо, чтобы еще и фугаска хлопала.

– Так снимем цилиндр с роликами и положим немного взрывчатки.

Гонсалес отрицательно качает головой:

– Не пойдет. Вес изменится. Но идея хорошая, надо только доработать.

На следующий вечер все стало по-честному: на полосе появилась цифровая видеокамера, мина лишилась цилиндра с роликами, но обрела небольшой заряд ВВ и стальное кольцо-утяжелитель. От меня к месту установки противопехотки на колышках натянули белый нейлоновый трос – как раз в полутора футах от земли.

– Мут, вперед! И помни, я поставил на тебя!

Весь на нервах, иду. Ближе, еще ближе… Сколько они положили взрывчатки? Заполучить осколком механики тоже не шоколад. Хлопок, падаю… почти сразу резкое:

Дах!

По ушам бьет ощутимо. Встаю, отряхиваюсь. Учебная мина в клочья – вон, валяются обломки.

– Успел! Парни, реально говорю – было видно.

– Не спеши, надо глядеть в пошаговом.

Камера по беспроводной сети подключается к планшету капрала, пошел отснятый ролик. Смотрю вместе с военными. А нормально выгляжу на записи: лицо спокойное и сосредоточенное. Начинаю падение одновременно со взлетом фугасной части. Вот взрыв, а я уже ниже веревки, практически на земле.

– Успел! Мут, молодчина!

Благодарно киваю. Гонсалес подводит итог:

– Да, парень, ты успел. Разрешаю тренироваться и дальше. Но помни: чуть зазеваешься – и ты гарантированный труп. Сапер ошибается один раз.

«Да».

* * *

С работой в поле, ремонтом мин и занятиями спортом совсем не оставалось времени вдумчиво поковыряться в новом программном обеспечении. Ночи тоже отпали по понятной причине. Приходилось буквально выкраивать минуты, чтобы без свидетелей заняться планшетом. Первым делом убрал ярлыки с рабочего стола и из меню запуска программ, приведя внешний вид операционной системы в исходный. На минном поле разобрался с открывшимися функциями саперной программы. Теперь вижу полную информацию по каждой противопехотке, включая заряд аккумулятора и количество отработанных часов, могу переводить в пассивный режим не одну, а четыре мины сразу. Еще одна возможность – команда на перевод в параноидальный режим выбранной противопехотки, через командный модуль или непосредственно. Есть особая фишка – блокировка ее в параноидальном режиме под своим личным паролем. Появился режим «сканирование», то есть поиск установленных без командного модуля мин. Наверное, на случай боевых действий.

В общем, военные саперы оснащены неплохо.

Программа контроля рабов при запуске оповещает: «Не найдено устройство» и немедленно закрывается. Изучив ее мануалы, пришел к выводу – ошейник не отключить, про снятие тоже ничего не написано. М-да, обидно.

Еще одна прога взаимодействует с меткой через персональный модуль синхронизации. Узнал номера «закрепленных» за мной винтовки и пистолета. Ну, «оружие не обнаружено», что и следовало ожидать. Серьезно заинтересовал раздел допуска к новым стволам. Получается, для военных есть возможность воспользоваться оружием товарищей. Процедура описана кратко, но общий смысл понятен. Интересно, я так смогу, или помешает радиосигнал ошейника?

Папки «Разработка» и «Отладка» словно на миг вернули в родной мир. Стандартный инструментарий программиста, язык очень похож на Си++. Там же нашел обновления программ, которые ставили на сервера наладчики. Как и следовало ожидать, из комплекта управления насосными станциями и минными полями. Эх, мне бы это все раньше, когда было полно свободного времени! А пока рассчитываю только на работу в ближнем радиусе от базы – туда отправляюсь в одиночестве, наверняка получится выкроить лишний часик для нормального изучения полученного богатства. Что немаловажно – не опасаясь чужих глаз.

Через два дня выпадает долгожданный шанс. Три мины в пассивном режиме на втором от базы участке. Нормально. Больше заданий нет, поэтому работать убываю я, а мастер остается ремонтировать противопехотки. Когда вернусь, придется к нему присоединиться – это уже обязательное правило.

Привычным бегом быстро добираюсь до участка. Глотнуть из фляги и браться за планшет. Первая совсем рядом, две в середине поля. Вперед!

Обезопасив и закинув в ранец вторую мину, задаю путь до последней. Пароль… Что?!

«Пароль неверен. Доступ запрещен». На дисплее все окружающие меня мины уже желтого цвета – дежурный режим. Под надписью идет обратный пятиминутный отсчет. Твою мать!..

Проверяю: бумажка под третьим номером, вводил вроде правильно. Первый раз со мной такой ляп.

Сверяясь с текстом, набираю снова, жму «Отправить».

«Пароль неверен. Доступ запрещен».

Похолодев, смотрю на грозящую смертью надпись. Может, все-таки ошибся бумажкой? Судорожно выхватываю из кармана использованные и оставшуюся. Нет, все правильно. Или… бумажка с непрошедшим паролем выглядит словно потрепанней остальных. Подменена?.. Чиф! Он получал пароли у Гонсалеса. Побоялся, что займу его место, и решил меня прикончить? Наверняка. О намерении меня выкупить Власта молчит, капрал и Ромеро тоже не распускают языки. Вот мастер, оценив особое отношение к «молодому и раннему», и сделал неправильный, но крайне правдоподобный вывод.

Сколько осталось времени? Четыре минуты пятнадцать секунд. Уже четырнадцать.

Борюсь с захлестывающим сердце отчаянием. Нет, я же могу лечь на землю и ползти… под грохот непрерывно взрывающихся мин. И если хоть одна взлетит с наклоном…

Занывшая спина словно вживую ощутила удар стальных роликов.

Стоп! Возьми себя в руки, Артем! Ты же рассчитал алгоритм создания паролей. Думай!

Выхватив отвертку, присев на корточки и постаравшись отрешиться от все больше захлестывающей душу паники, выписываю на песчаной земле цифры.

Взгляд на часы – сегодняшняя дата, участок второй… Сторона левая, поэтому контрольная сумма с каждым вводом уменьшается на единицу. На правом крыле растет.

Алгоритм генерации паролей я вскрыл в тот день, когда погиб Шарк. Мне достались цепочки паролей сразу от двух крыльев и разных участков. Терпение, озарение, немного удачи, и все получилось. Уже несколько раз проверял расчеты полученными паролями, все совпадало.

Две минуты в запасе, готово первое число. Бумажка… Оно!

Второе… Да! Теперь главное. Рассчитав, проверяю еще раз. Вроде правильно.

Сорок пять секунд.

Сосредоточенно набираю буквенно-цифровую комбинацию, жму «Отправить».

«Пароль принят».

Смотрю на безопасный проход и чувствую, как на лице высыхает обильный пот. Плюнув на правила, выпиваю полфляги воды, постепенно приходя в себя.

Теперь проверить оставшийся на выход пароль. Здесь все точно. Уже спокойно рассматриваю бумажки. Содержащая неправильную комбинацию точно желтовата и по длине не соответствует остальным. Чиф, сволочь!

Заменив последнюю мину, сижу в тени труб, размышляя. Поработать с планшетом сегодня не судьба – надо думать, что делать дальше.

Доложить Гонсалесу? Мастер вполне может сослаться на элементарную ошибку – завалялась в кармане бумажка с прошлого выезда, порядковые номера совпали случайно. Ну, отхватит наказание. Сомневаюсь, что его за это убьют. Проверят на полиграфе? Ради одного животного проверять другое? А если он тоже владеет секретом прохождения проверки? Семь лет в саперах, никаких претензий – это не просто так. Может вывернуться.

Сделать вид, что ничего не произошло, и потом поговорить по душам? Во-первых, разболтает о моем грядущем выкупе, а во-вторых, сто процентов, позавидует со всеми вытекающими. Опять же, он уже принял решение меня убить. Не думаю, что откажется от этой мысли.

Снова возвращаюсь к главному вопросу: что делать?

И понемногу в сознании формируется решение вопроса. Кардинальное.

В виновности мастера убедился безоговорочно, когда, зайдя без стука в бункер, увидел его изумленные глаза.

– Ты?!. Э-э-э, что, отработал?

Я уже привык сохранять внешнее хладнокровие в любой ситуации.

«Да».

Еще минуту он молча смотрит на мое невозмутимое лицо, потом рожает:

– Все было нормально?

Киваю и кладу на стол контейнеры с неисправными электромеханическими блоками.

– Так. Да. Мут, начинай разбирать, я в туалет схожу.

Ага. Знаю я твой туалет. Побежал проверять бумажки. Ну, пока ты убеждаешься в правильности своей подставы…

Взяв ближайшую отремонтированную мину, выполняю категорически запрещенное действие: взвожу. Планшет… вот она, в дежурном режиме. Перевести в пассивный, пробку на место, поставить, как была. Ждать.

Мастер отсутствовал минут пять. Неужели тоже рассчитывал пароли? Может быть. Не стоит считать других глупее себя.

В бункер Чиф вернулся с почти нормальным выражением лица, но мучающий его вопрос так и проглядывал во взоре.

Встав, жестом показываю срочную необходимость тоже посетить туалет. В бункере прохладно, поэтому подобное вполне обоснованно и не вызывает подозрений.

– Сразу не мог сходить?

Виновато пожимаю плечами.

– Ладно, беги.

Выйдя наружу, направляюсь к месту, где кабели уходят в бетон стены. По ним в бункер подается электричество, среди прочего есть и коаксиал антенны, служащей для синхронизации «рабского» излучателя. Надеюсь, по оплетке пройдет и мой радиосигнал. Подношу планшет вплотную, запускаю сканирование. Есть! Вот она, та самая мина. Тачаю, выпадает меню. Выбираю «Параноидальный». Задержавшись на секунду, палец касается: «Подтвердить».

Грохот взрыва заставил вздрогнуть бетон стен и настежь распахнул стальную дверь. Лог последних операций… вычищено. Остальным занимался час назад на поле. Все «чужие» папки переименованы, спрятаны и имеют атрибуты служебных, поэтому поверхностная проверка ничего не даст. А сейчас самое неприятное…

Из темноты бункера тянуло вонью сработавшей взрывчатки, крови и дерьма. Освещению хана. Постояв и подождав, пока глаза привыкнут к сумраку, осторожно спускаюсь по ступенькам. Внутренняя дверь тоже распахнута настежь, а за ней…

Черная лужа на полу однозначно кровь. А вон и куски плоти.

Поздравляю, Артем, ты только что убил человека.

Резко замутило, желудок подступил к горлу. Делаю еще один шаг, понимая, что сейчас будет тошнить, и…

«Пи-ик».

Не понял?

«Пи-ик».

Звук идет…

«Пи-ик».

…от ошейника! Излучатель бункера накрылся!

Похолодев, резко поднимаюсь по лестнице наверх. Рабский самоликвидатор молчит. Да, еще шаг, и я бы присоединился к Чифу. Тошноты, кстати, как не бывало.

Дежурящий по штабу капрал недолго вникал в надпись на дисплее планшета.

«Сэр, мастер Чиф подорвался. В бункере».

– Во взводе?!

«Да».

– Склад цел?

«Да». Показываю жестом: «заперт».

– Мать!.. Стой здесь.

Буквально через несколько минут спешно прибыли военные саперы, и мы отправились во взвод. Капитан подошла, когда я вместе с уборщиками собирал останки Чифа, а Гонсалес с фонарем в руках оценивал состояние бункера, параллельно обеспечивая нам безопасную работу со своего планшета.

О бункере и был первый вопрос Вильямс.

– Накрылись электричество и излучатель, рабочий стол можно выбросить, стены посекло рикошетировавшими роликами. Повреждены с десяток мин. Тара, инструмент, приборы – по мелочи. В общем, ничего серьезного. Жаль только, что лишились опытного сапера.

– Как произошло?

– Пока устанавливаю. Мут отошел в туалет, как раз и рвануло. Похоже, сначала мина, потом сработало кольцо. Да, вот планшет Чифа – лежал в его комнате.

Капитан проводила взглядом половину черепа, которую пронес в совке уборщик, поморщилась:

– Ладно, разбирайся, я на доклад к майору. За двое суток бункер в порядок приведем?

– Если кабели не перебило, то даже быстрее.

В мой планшет капрал заглянул уже на исходе дня, и явно для очистки совести, потому что три принесенные с поля мины так и остались лежать в разобранном и полностью безопасном состоянии.

К теме гибели мастера Власта вернулась перед сном:

– Ты сегодня сильно испугался?

Вспоминаю пережитое на поле:

«Да».

– За пять лет в первый раз, чтобы в одну вахту гибли сразу два сапера. Один в год – и то много. Чиф вообще был как заговоренный.

Что же, я знаю причину.

– Страппи, я не могу освободить тебя от выполнения работ. Пока ты полностью принадлежишь корпорации и обязан исполнять свою социальную функцию.

«Да».

– Знаю, что ты исполнительный и дисциплинированный, но еще раз приказываю: будь осторожен. Ты мне нужен живой. Запомнил?

«Да».

* * *

Вот так я остался один. Взрыв в бункере Гонсалес списал на ошибку Чифа. Что же, полностью соответствует действительности. Мастер ошибся, недооценив меня. Теперь моей жизни угрожают только мины. Стало ли от этого легче?

Казалось бы: сам себе начальник, пользуюсь доверием саперов, регулярно получаю от них похвалу. Дни наполнены интересной работой и спортом, ночи провожу с красивой, занимающей высокий пост женщиной. Классный фасад, правда?

На деле это все дерьмо. Липкая грязь, рабское болото, которое затянуло меня целиком, сделало пресмыкающимся, безропотным исполнителем чужой воли. Воли оккупантов, помешанных на расовой теории нацистов. Все чаще вспоминаю мумии партизан в подвале мертвого города. Они хотя бы умерли как мужчины, с оружием в руках, защищая родную землю. А кто я? Мародер и слабовольный приспособленец, отрабатывающий будущий перевод в слуги, покорное рабство до самой смерти. Мечтаю заполучить планшет Власты? Нечего себя обманывать – эта женщина такого просто не допустит.

Власта… Строгий командир, образцовый офицер и изощренная любовница. Даже в постели она заставляет чувствовать разницу в общественном положении. Наглядный пример – ее губы никогда не касались моих. Участившиеся проявления нежности, ласковые слова и поглаживания – так относятся и к любимому животному. Какой мерзкий смысл в словосочетании: «любимое животное»! Для нее я никогда не стану человеком.

Горько усмехаюсь последней мысли. Я никогда не стану человеком. Причина проста – меня не хватает на возвращающий человеческое достоинство поступок. Казалось бы – дерни посильнее кольцо ошейника. Или повернись спиной к минному полю и уходи, пока последний шаг не поставит закономерную точку. Но я слишком хочу жить. И смерть Чифа лишь еще одно этому подтверждение. Мы были, как два не поделивших миску шакала. Я оказался хитрее. Стал от этого лучше? Наоборот.

Такие мысли все чаще приходят в голову, вызывая муки совести и глубокое отвращение к самому себе. И, скорее всего, самоубийство стоит уже не за горами. Я как раз думал о нем, держа вынесенную с поля мину и глядя на проклятую трубу, когда услышал за спиной невероятно, до боли знакомый голос:

– Эй, парень!..

Мина шлепнулась на землю из резко ослабевших рук.

– Парень!..

Не веря, но не в силах отказаться от вспыхнувшей безумной надежды, неловко поворачиваюсь.

Я не плакал с того самого страшного дня, когда увидел отца погибшим. А сейчас, плохо видя от хлынувших из глаз слез, протянув руки и беззвучно повторяя слово «папа», иду к самому дорогому человеку на свете. Это он, мой погибший, но вернувшийся отец. Оживший и вернувшийся, чтобы забрать меня из этого ада. И не имеют значения потрепанные выцветшие камуфляжки отца и его спутника, не имеет значения направленное на меня оружие. Правильно, ведь я в проклятой форме оккупантов. Но это все равно я! Папа, это я, Артем!

Ствол потертой штурмовой винтовки опустился вниз, когда я все-таки дошел и обнял живого, теплого, родного отца.

Надо было ему сказать, хотя бы напечатать на планшете, но я не мог. Все пережитое выплеснулось в сотрясающих тело рыданиях. Как маленький, я горько плакал на груди моего доброго, любимого папы.

– Парень, ты что? Коля, ты что-нибудь понимаешь?

Спутник отца ответил:

– Командир, похоже, парень настрадался. Смотри, слова вымолвить не может. Наверное, тебя с кем-то спутал.

Я могу! И я ни с кем не спутал! Все еще судорожно всхлипывая и вытирая слезы, вынимаю планшет и набираю:

«Папа, я здесь не могу говорить. Я рад, что ты жив, что ты пришел, папа!»

– Папа?!.

Он успел меня забыть? Наверное, в этом виновата Смерть. Я тоже о многом уже забыл, попав сюда.

Николай смотрит мне в лицо, потом на отца и пораженно качает головой:

– Сергей, ты извини, но он на тебя очень похож. Сильно похож, поверь.

Отец глядит в глаза и словно узнает:

– Ты мой сын?

Киваю, старясь сдержать снова закапавшие слезы.

– Командир, а ты не говорил…

– Я сам не знал! Черт!.. Я даже не помню, как ее звали…

Беззвучно подсказываю: «Анна». Спохватываясь, набираю на планшете: «Маму зовут Анна».

– Она жива?

Киваю… а потом пожимаю плечами. Она ведь в том мире.

– Почему ты молчишь? Из-за ошейника?

«Нет. Я не могу говорить. Я немой».

– Черт!.. Что будем делать, Коля?

– Не знаю. Но надо шевелиться – попадем под объективы спутника, и нам всем хана.

Спутник «Шелл»? Я помню график его пролетов. Смотрю на часы, печатаю:

«Спутник будет через два часа. Время пролета сорок минут».

– Хренассе! Ничего себе парень знает!

– Его надо вытаскивать прямо сейчас, брат.

– Сам понимаю. Как? Ошейник рванет, едва мы доберемся до середины рощи.

Отец напряженно думает:

– Помнишь, мы обсуждали возможность? Растяжку деревьями?

– То обсуждали. Но никогда не пробовали.

– А что, есть выбор? Я сына тут не оставлю.

– Сергей, ну, мы же еще не знаем наверняка…

– Я знаю точно! Я это чувствую! Достаточно?

– Вопросов нет, командир.

Папа обращается ко мне:

– Сынок, мы постараемся снять эту дрянь с твоей шеи. Мы сделаем все, чтобы это получилось. Ты нам веришь?

«Да».

– К той роще!

Проклятое кольцо начало пикать, когда до первых деревьев оставалось еще метров пять. Делаю шаг, второй. Пиканье резко учащается. Еще один шаг снесет мне голову.

– Черт! Что делать?!

Оглядываюсь назад, стараясь включить мозги. Мы сейчас в ложбине перед невысоким холмом. Радиоволны всегда уходят от земли наверх. Если бы подняться повыше! Смотрю на отца и вспоминаю, как он катал меня маленьким на своих плечах. Вернувшись немного назад, набираю предложение на планшете.

– Ты уверен?

«Да».

Бойцы смотрят друг на друга:

– Давай попробуем, что мы теряем?

– Сынок, лезь на шею.

Расчет оказался точным, ошейник сразу замолк. Не стал пикать и когда я оказался на своих ногах на склоне холма.

– Ничего себе! Парень, ты еще много знаешь об этих штуках?

«Да».

– Командир, ему цены нет.

– Сам знаю. Он ведь еще и сапер. Сын, ты сможешь дойти до труб и вернуться назад?

«Да».

– Охренеть… Коля, хватит жевать сопли, работаем!

Недалеко оказались спрятаны их выгоревшие, старые рюкзаки. За вершины двух берез зацеплены веревки, хитро пропущены через ветви других деревьев. Слаженно, по команде, рывками заметно наклоняем древесные стволы. Хотелось бы еще, но наших сил уже не хватает.

Сняв оружейные ремни, отец с Николаем осторожно продевают их между шеей и кольцом, привязывают к веревкам.

– На артерию двигай.

– А я куда? Ты слабину точно отмерил?

– Старался.

Стою на склоне, ремни пока свисают вниз.

– Закрой глаза, парень. Взрывом хлестнуть может.

Киваю, натягиваю на глаза армейский кепи.

– Коля, готов?

– Да.

– На «три». Раз. Два. Три!

Свист выпрямляющихся деревьев, хлопок натянувшихся ремней, сбивающий с ног рывок в сторону и… взрыв. Лежу на земле, чувствуя, как по шее стекает что-то теплое. Это кровь. Боюсь пошевелиться, опасаясь, что голова сейчас отвалится. Нет, я же дышу и думаю!

– Сынок!..

Прижав слабо кровоточащую ранку ладонью, приподнимаюсь и улыбаюсь подбежавшим бойцам. Ошейника нет. Я больше не раб!

– Куда ты руками!.. Дай посмотрю.

У них с собой даже аптечка. Вынув пинцетом осколки пластика, обработав края ранки зеленкой, папа бинтует мне горло бинтом из невероятной древности индивидуального пакета.

– Идти можешь?

Я все могу. Рядом с отцом – все без исключения.

* * *

Так я оказался в партизанском отряде Подполья. Полтора года назад оккупанты нанесли серьезный удар по силам сопротивления России, почти уничтожив ее защитников и мстителей. Но «почти» не считается. Пока жив хоть один партизан, война продолжается бесконечно.

Мой отец – командир разведчиков, ученик легендарного Серого. Папа про него много рассказывал по дороге. Жаль, что этот бесстрашный боец погиб. Но остались его товарищи. Переждав кольца облав, укрывшись от умной техники оккупантов в подземных тоннелях разрушенного города, потренировав подросшую молодежь, отряд выступил в поход, имея целью ту самую, поставляющую врагам нефть и газ трубу. Трубу, о которой я так много знаю.

Временная база партизанского лагеря разместилась в густо заросшей подлеском, когда-то сожженной оккупантами деревне. От нее остались только полуразрушенные печи и погреба. Вот под землей, соединив ближние подземелья ходами, дополнительно выкопав землянки, и укрылось полтора десятка человек. Из них три девушки. Одна, Марина, дочь командира отряда, чуть не оборвала мою партизанскую жизнь в самом начале.

До лагеря мы добрались уже в темноте, практически ночью. Отец обменялся условным сигналом с часовым, потом торопливо прошли к командирской землянке. Возле нее наперерез метнулась неуловимая гибкая тень.

– Ты что, сдурела?!

Батя в последний момент перехватывает руку с ножом. Зло оскалившись, из захвата вырывается молодая девушка, почти девчонка: