Текст книги "Генеральная зачистка"

– Об этом не волнуйтесь. Умар получит достоверную информацию. Вы лучше подумайте, как сообщить ему об этом и как нам заменить Гурина на одного из наших офицеров.

– Сообщить Умару о «гибели» Жукова и Гурина в автокатастрофе не составит труда – позвоню ему, и всё. А вот с заменой Гурина… Здесь действительно надо подумать. В принципе я могу назначить телохранителем любого знакомого мне человека. Естественно, не из МВД, что также легко проверяется. Как я понимаю, этого своего человека вы собираетесь отправить на встречу Дуева?

– Да.

– Каким образом он узнает Вахида? Табличку на грудь вывесит?

– Нет, табличку вывешивать он не будет. Ваша сожительница, или гражданская жена…

– Какая жена? – невесело усмехнулся Строгин. – Шлюха, променявшая меня на водилу, бывшего прапорщика…

– Тем не менее речь идет о госпоже Лавадской.

– Не понимаю, чего вы хотите добиться от этой суки.

– Она же знакома с Дуевым?

– Да, они знают друг друга.

– Это все, что нам от нее надо.

– Вот оно что… Вы хотите послать в аэропорт своего человека, которого я должен представить Колгаеву вместо Гурина, вместе с Викторией?

– Да. Это сработает?

Строгин пожал плечами:

– В принципе должно сработать.

– Вы хорошо знаете Лавадскую?

– Считал, что да, а на самом деле… Значит, ошибался и совершенно не знал Вику.

– Меня интересует, сможет ли она сыграть отведенную ей роль так, чтобы Вахид ничего не заподозрил?

– О! Это Виктория сможет. Она прекрасная актриса. Если вы пообещаете потом отпустить ее…

– Хорошо, пока этого достаточно. Вам, кстати, необязательно находиться в кабинете. Можете подняться на третий этаж, поиграть в бильярд… вы же любите эту игру? Поплавать в бассейне, погулять в лесу. Ваши перемещения ограничены границей территории усадьбы. Внутри вы свободны.

– А если попытаюсь покинуть территорию, то меня тут же пристрелят ваши люди?

– Нет, Строгин, они вас только подстрелят, потому что вы нужны нам. Но наше соглашение утеряет всякую силу.

– Но тогда я не стану помогать вам, а без меня у вас прищемить Умара не получится.

– Ошибаетесь. Мы заставим вас делать то, что надо. Применим психотропные препараты.

– Зачем же вы договаривались со мной, если могли спокойно обойтись без этого?

– Потому что применение сильнодействующих спецпрепаратов часто вызывает необратимые процессы в мозге подвергаемого психическому воздействию объекта. А мне, как инвалид, как растение, вы не нужны.

– Даже после того, как выполню свою миссию?

– Кто знает, Константин Леонидович, когда можно будет считать вашу миссию выполненной…

– Вы гуманист?

– Нет, прагматик. Расчетливый прагматик… Но закончим об этом. Как посоветуете вести себя с вашей бывшей сожительницей?

– Предельно жестко. Не давая права выбора. Только тогда она будет играть по вашему сценарию.

– Понятно… Как же вы жили вместе?

– Она меня устраивала.

– А вот вы ее, похоже, нет… Однако хватит об этом. Пока я буду разговаривать с Лавадской, вы – здесь ли, на прогулке ли, – но до 22.00 должны составить письменный доклад о том, как фрахтуется судно для перевозки вооружения и наркоты, а также как арендуется автомобильная техника. Подробный доклад, Константин Леонидович!

– Это не проблема. Все делалось предельно просто.

– Тем лучше для вас.

Феофанов провел в спальне Лавадской не более двадцати минут. Хваткая женщина быстро поняла, что от нее требуется. Дала согласие безо всяких условий, лишь бы ей после позволили скрыться с вещами, которые она уже упаковала и которые желательно не досматривать. Странно, но о новом любовнике, своем водителе Крюкове, Лавадская не проронила ни слова. Взяв с нее подписку о неразглашении всего того, чему она стала свидетельницей в доме Строгина, Феофанов вышел на улицу. В это время на территорию усадьбы въехали «Газель» Управления и «Мерседес» генерала Потапова. Заместитель Феофанова доставил обработанные трупы Жукова и Гурина. Подготовка к проведению первого этапа антитеррористической операции «Арсенал» шла по плану.

Глава седьмая

Выйдя из автомобиля, Потапов указал Тимохину и Крымову на «Газель»:

– Привезли тела Жукова и Гурина, взглянете?

Заместитель начальника ГУБТ, начальник отдела спецмероприятий и его заместитель подошли к «Газели». Водитель открыл задние дверки. Трупы лежали в ряд на целлофане.

– Поработали наши специалисты на славу, – поморщился Крымов. – Надо же так разделать тела…

– Нормально разделали, – сказал Тимохин, – как раз под автокатастрофу. И изуродованы, и опознать можно.

– Куда их? – спросил Потапов.

– А что, «Газель» не может постоять здесь до наступления темноты?

– Может, Саша, – ответил генерал, – но, несмотря на непогоду, трупы начнут разлагаться.

– Об этом, товарищи офицеры, не беспокойтесь, – заверил специалист Управления, сопровождавший тела. – Ничего с ними в ближайшие сутки не произойдет. Будут свеженькими.

Тимохин обернулся к специалисту, молодому майору медицинской службы:

– А вскрытие в морге не покажет, что в тела вводились бальзамирующие препараты?

– Нет. Потому что трупы обработаны составом, не выявляемым при обычном вскрытии.

– Тогда пусть лежат в «Газели», – проговорил Крымов, – какого черта таскать их с места на место?

– Добро, – согласился Потапов. – А где Феофанов?

– Да тут где-то, – ответил Тимохин.

– Я к нему, а вы, ребята, занимайтесь выполнение поставленной задачи.

Взмахом руки Тимохин подозвал Шепеля. Михаил подошел:

– Что за дела, командир?

– Посмотри в кузов «Газели».

Майор заглянул туда и поежился:

– А чего их разделали-то так?

– В таком виде, Миша, тела господ Жукова и Гурина должны обнаружить в разбитой машине инспектора дорожно-патрульной службы.

– В какой еще машине? – не понял Шепель.

– В той, которую ты ночью сбросишь с насыпи в кювет.

Шепель посмотрел на Тимохина, перевел взгляд на Крымова:

– Крым!.. Тимохин-то ладно, у него с детства, наверное, дурная привычка недоговаривать; может, ты объяснишь, что все это значит?

– То, Миша, что мы должны представить смерть Жукова и Гурина результатом несчастного случая, автомобильной катастрофы. Зачем? Об этом ты узнаешь позже.

– Вот оно что… Значит, мне сегодня еще и автокатастрофу устраивать?

– Почему нет, Миша? – усмехнулся Тимохин. – Ты же у нас лучший.

Шепель поднял вверх ладони:

– Ладно, сбросить тачку со жмуриками в кювет – не проблема, но в безлюдном месте, работая спокойно и не спеша… Однако интуиция подсказывает мне, что вы решили провести имитацию катастрофы там, где наверняка будет полно свидетелей.

– Интуиция тебя не подводит.

– И как же, интересно, сбросить тачку с дороги, чтобы она разбилась до такой степени, что в ней погибнут все?

– А вот это и обсудим, – сказал Тимохин, – но не здесь, а на месте запланированной имитации автокатастрофы.

– Значит, вы уже выбрали это место?

– Конечно! Дождемся прибытия дополнительных сил охраны – и поедем туда.

– А для чего нужно это мутилово, Саныч?

– Для того, – ответил Тимохин, – чтобы ты на пару с мадам Лавадской получил возможность без проблем встретить помощника Умара Колгаева, Вахида Дуева, что должен прибыть сюда для отправки в Дагестан взрывчатки, которую подготовил для террористов господин Строгин.

– Еще не лучше… А больше встречать Вахида некому?

– Так уж, Миша, получилось, что некому. Но давай все подробно обсудим после того, как решим вопрос с катастрофой.

– Да, с вами точно не соскучишься…

– Как и с тобой… Ладно, всё, подъезжает машина группировки.

– Я пойду встречу, – сказал Крымов, – расставлю людей на посты, определюсь с графиком несения службы. Потом поедем к мосту.

– Давай, Крым. А мы с Шепелем пока перекурим.

Крымов освободился через полчаса.

– Ну, вроде с рассредоточением наших бойцов порядок.

– Ты интересовался у Потапова, что с головорезами, которые не были захвачены здесь? – спросил Крымова Тимохин.

– Как же!.. Интересовался, конечно. Нам только не хватает, чтобы кто-то из них явился сюда во время операции. Всех охранников по-тихому изолировали. Через Строгина вызвали в офис – у них, оказывается, свой офис в Марьиной Роще, – там и взяли. Заставили отзвониться женам, матерям, что срочно убывают на несколько дней в командировку, после чего перевезли в наш следственный изолятор. Ну что, можем ехать?

– Давайте в мою машину, – сказал Тимохин.

В 17.10 «Тойота» командира «Марса» выехала с территории усадьбы Строгина, прошла село Бузеново, мост через реку Волкня, миновала коттеджный поселок, повернула на Белогорское шоссе и пошла в сторону Москвы. В 18.15 проехали по старому мосту через Москву-реку, развернулись в первом же населенном пункте и вернулись к развилке, где дорожный знак показывал направление движения. Остановились на обочине, включив аварийку. По насыпи, покрытой щебеночным полотном, пошли пешком. Остановились метрах в двадцати от участка, где насыпь примыкала к конструкциям первого пролета нового моста. У края остановились. Тимохин посмотрел вниз:

– Вот подходящее место. Высота насыпи не меньше десяти метров, внизу лежат бетонные блоки. Если машина Строгина налетит на них, да еще на скорости, то превратится в хлам.

– И как, по-твоему, я сброшу здесь машину? – спросил Шепель. – Нет, разогнать ее по трассе не проблема, выйти на насыпь – тоже, руль повернуть… А потом? У меня не останется времени покинуть салон машины. Так что, и мне лететь вместе с трупами вниз?

– Надо успеть выпрыгнуть, Миша, – серьезно сказал Тимохин. – Давай вместе определим, где и когда это лучше сделать.

– А чего ее бросать в кювет? Пустим прямо; прошибет она заградительные пути и рухнет в воду.

– В том-то и дело, что в воду. Согласен, и в этом случае удар будет сильным, но если тачку перевернет и она упадет в реку крышей? При таком ударе крышу сомнет, а вот водители с пассажирами могут остаться в живых, если будут пристегнуты. Мы же не имеем права даже на малейший риск. Поэтому придется, Миша, бросать машину в кювет.

– Ладно, уговорил, – вздохнул Шепель. – Так! На шоссе надо будет разогнать тачку километров до ста сорока в час. Только при такой скорости водитель может не успеть отреагировать на дорожный знак и вылететь на насыпь. Если держать меньшую скорость, успеешь затормозить. Да и тормозить придется на насыпи. Если начать торможение с самого начала и в экстренном режиме, то машину может развернуть и не выбросить за пределы полотна. Следовательно, нажать на тормоз придется, пройдя метров тридцать по щебню на подъем. Скорость здесь упадет километров до ста в час. Далее торможение. Резкое. При нем не исключен юз по щебню, а он нам не нужен. Значит, резко тормозить нельзя. Только так возможно вывести автомобиль к месту сброса на скорости километров в шестьдесят в час. Тоже приличная скорость для вылета в кювет, а по сути, в обрыв высотой в десять метров. И прыгать из тачки придется на той же скорости. Чтобы не разбиться и не переломаться, нужен специальный надувной костюм и защитный шлем.

– А еще тормозной парашют, – улыбнулся Крымов.

– Тебе смешно, Крым? – повернулся к нему Шепель. – Тогда давай поработай ты вместо меня. И хоть реактивный двигатель к себе цепляй для торможения!

– Я же пошутил, Миша…

– А не надо таких шуток!

– Специальный костюм каскадеров будет, – примирительно сказал Тимохин. – Расчет, Миша, сделан правильно. Один момент: чтобы иметь больше времени для прыжка – пусть всего на мгновение, – думаю, машину перед поворотом надо подвести ближе к правой стороне насыпи и делать маневр оттуда.

– Посмотрим, – сказал Шепель. – Получится, прижмусь к правой обочине… Но это имеет свой существенный минус. Чуть просчитаюсь – и тачке лететь не влево, а вправо. И тогда выпрыгнуть я по-любому уже не смогу.

– Решение принимать тебе.

– Понятно, что не Феофанову и не вам… Вопрос, где во время маневра будете находиться вы?

– Мы все время будем идти за тобой. Вплоть до сброса машины. На насыпи и подберем тебя. Оттуда же вызовем ДПС и «Скорую».

– «Скорую»? Хорошая шутка… Кстати, о трупах. В момент удара они должны находиться на передних сиденьях.

– И что?

– Как же тот, кому предположительно играть роль водителя, попадет за руль, если с того места на улицу выпрыгну я?

– Мы остановим нашу машину возле тебя, – объяснил Тимохин, – ты сядешь в салон и снимешь спецкостюм. Спрячешь его в рюкзак – и сиди в машине. Мы с Крымом спустимся вниз, посмотрим, как разобьется машина Строгина, и пересадим тело Гурина с заднего сиденья на место водителя. Если же это сделать не удастся, вытащим трупы на улицу. Ну, а не пройдет этот вариант, подорвем тачку к чертовой матери. Тогда никто не поймет, кто и где находился в машине до катастрофы.

– А как же опознание трупов? – спросил Шепель. – Ведь их, как я понимаю, мы должны предъявить Вахиду Дуеву?

– Получится – предъявим, не получится – и черт с ним. Пусть Дуев заказывает дополнительную экспертизу. Вот только времени у него на это не будет.

– Ясно, – проговорил Шепель, еще раз пройдясь по насыпи. – Хрен его знает, чем эта авантюра закончится…

– Ну все, хватит светиться, – отрезал Тимохин. – Едем в усадьбу, там все еще раз обсудим. Обговорим взаимодействие, страховку…

– …И еще вариант, при котором менты из ДПС вполне реально могут заинтересоваться моей персоной, а также рюкзаком со спецкостюмом, на котором останутся следы от падения на насыпь…

– И это тоже. В машину!

В 19.20 «Тойота» Тимохина въехала на территорию усадьбы Строгина. Шлагбаум поднял прапорщик Шматко, облаченный в униформу частного охранного предприятия «Норд». Затем офицеров встретил Потапов:

– Как рекогносцировка?

– Машину сбросить можно, но Шепеля необходимо облачить в спецкостюм, иначе поломается.

– Доставим.

– И еще, товарищ генерал, Миша высказал дельную мысль. А точнее, выразил опасение.

– В чем оно заключается?

– Мы планируем его посадку в наш автомобиль, но инспекторы могут проверить мою «Тойоту» или «Ниссан» Крымова. Тогда они обнаружат и Шепеля, и рюкзак со специальным костюмом.

– Да, это вполне возможно… Значит, надо продумать самостоятельный отход майора от места имитации катастрофы. Там недалеко лес, в него инспекторы уж точно не пойдут. Планируйте отход Шепеля в этот лес и определите место, куда он должен выйти, чтобы вы спокойно его подобрали.

– Есть!

– Но и это не всё. Если машина Строгина при столкновении с бетонными блоками не взорвется или нам не придется самим подрывать ее, то салон должен быть залит свежей кровью. А у нас трупы чистенькие…

– Мы подумали об этом. Перед выездом получите по два контейнера с кровью погибших. Нашим специалистам удалось взять ее из тел до сворачивания. Еще вопросы?

– Пока нет. Но они могут возникнуть в ходе принятия окончательного решения.

– Я буду постоянно находиться здесь. Генерал Феофанов, по возможности, – тоже. Сейчас его вызвали в Администрацию, обещал подъехать.

– Кабинет Строгина свободен?

– Да. Хозяина перевели в гостиную.

– Тогда мы займем его кабинет?

– Без вопросов.

В 21.00 окончательный план проведения имитации автокатастрофы был принят, а в 21.10 в усадьбу прибыл начальник Управления. Он сразу же поднялся в кабинет. Крымов, Тимохин и Шепель поднялись при его появлении.

– Садитесь, – разрешил Феофанов. – У вас все готово?

– Так точно, Сергей Леонидович, – ответил Крымов.

– Кто будет докладывать?

– Я, – поднялся Тимохин.

– Ну, давай, Саша, – Феофанов присел в кресло Строгина, – слушаю тебя.

Тимохин разложил план акции. Генерал внимательно выслушал доклад полковника.

– Ну, что ж, план неплохой. – Повернулся к Шепелю: – Надеюсь, Миша, ты понимаешь, что реализация плана полностью зависит от тебя?

– Конечно, понимаю.

– И то, что малейшее промедление на насыпи грозит тебе если не смертью, то серьезными увечьями наверняка?

– Так точно.

– Уверен, что сделаешь все, как надо?

– Уверен, товарищ генерал.

– Ну, тогда работайте. Удачи вам! Доклад по возвращении Потапову, он вас встретит. Свободны!

Офицеры вышли во двор.

– Поедем на твоем внедорожнике, Крым, моя «Тойота» здесь уже примелькалась, – предложил Тимохин.

– Кто бы еще перегнал его сюда из городка…

– Так ты без колес?

– Да.

– Ну, тогда берем «Лексус» Строгина. – Тимохин повернулся к Шепелю: – Ступай, Миша, в гараж, подгоняй сюда «Ауди» бывшего генерала. Я имею в виду, к «Газели». Перегрузим трупы…

– Ну, а я подгоню «Лексус», – сказал Крымов.

В 22.10 колонна из двух дорогих иномарок пошла в сторону Москвы. В поселке машины развернулись и двинулись, набирая скорость, к развилке опасного участка дороги. Высланные сюда ранее бойцы комендантского взвода Управления с наступлением темноты аккуратно и незаметно опрокинули дорожный знак направления движения. Дорога в это время оказалась на удивление пустой. За те два километра, что «Лексус» и «Ауди» шли до опасного участка, им встретились всего две машины, уходящие от Москвы. Шепель вел «Ауди» на скорости в сто сорок километров в час. Он был облачен в специальный надувной костюм, защитный шлем и перчатки. На труп Жукова, пристегнутый рядом ремнем безопасности, майор не обращал никакого внимания. Увидев развилку, через станцию, закрепленную в костюме, он вызвал Тимохина:

– Впереди развилка. Подхожу к гравию. Сбрасываю скорость, небольшой юз, машину тащит вправо, начинаю торможение… Юз прекратился, иду ровно, скорость девяносто километров в час, семьдесят, шестьдесят… Сброс!

Передав слово «сброс», майор открыл дверь «Ауди», вывернул руль влево и выпрыгнул из машины. Иномарка, пролетев по воздуху десяток метров, ударилась о бетонные плиты. Удар был глухим, словно кто-то ударил обухом по бревну. Затем искореженная иномарка завалилась набок.

Шепель не смог удержаться на полотне – по инерции его также бросило вниз. Он пролетел спуск за считаные секунды и, кувыркаясь, врубился в небольшой куст. Михаил ждал, что «Ауди» от удара взорвется, но взрыва не последовало. Открыв клапаны, майор выпустил воздух из надувшегося при ударе спецкостюма, снял шлем, затем защиту, быстро уложил все в рюкзак и быстрым шагом направился к ближайшему лесу. Отойдя от места аварии метров на тридцать, увидел свет фар «Лексуса». Вновь вызвал Тимохина:

– Командир, это я.

– Ты цел?

– В порядке. Ухожу по определенному маршруту.

– Принял. Аккуратней! Давай! Я вызову тебя перед подбором.

Отключив радиостанцию и положив ее в тайник «Лексуса», Тимохин кивнул Крымову:

– Ну, что, начинается наша работа?

– Да, Саня, действовать надо быстро. У развилки какая-то тачка остановилась. Хотя нет, медленно едет сюда… Нашелся-таки свидетель, мать его!..

– Так это же к лучшему! Давай вниз.

Старшие офицеры спустились к разбитой «Ауди». Не без труда поставили ее на два спущенных, но не отлетевших левых колеса. Деформированные двери раскрылись. Жуков навалился на переднюю панель. Гурин лежал зажатый сиденьями. Офицеры вытащили тела на улицу. Пока Тимохин рвал на трупах одежду, имитируя попытку оказания первой медицинской помощи, Крымов залил кровью из термосов всю переднюю часть машины. Металлические контейнеры полетели в воду реки. Вовремя избавился от них Крымов – буквально через минуту к разбитой «Ауди» спустился мужчина средних лет в спортивном костюме.

– Вот это да, – проговорил он. – И надо же было вылететь на насыпь… Жив хоть кто из них?

Тимохин поднялся:

– Куда там! Оба наглухо.

– И немудрено… На скорости, с такой высоты, да еще на блоки… А тачка дорогая, новая.

– Была… Ты-то откуда взялся?

– Из части домой ехал. Офицер я, личный состав после отбоя проверял. Увидел, как вы здесь встали, подумал, не иначе чего-то случилось. Подъехал – а тут… Кто эти погибшие, не смотрели?

– Оно нам надо? Пусть менты смотрят.

– Тоже верно!

– Ты-то сам не видел, как они упали?

– Нет… Мелькнуло вроде что-то перед вами, но это еще на трассе.

– Я вызваю полицию и «Скорую».

– А «Скорую»-то на хрена?

– Менты трупы не повезут.

– Это точно, – проговорил армейский офицер. – Слушайте, я ничего толком не видел; поеду домой, а то заставят менты жмуров в морг везти, потом из салона запах не выведешь…

– Езжай. Мы бы тоже свалили, но нельзя.

– Да… Лады, поехал я. Если что, можете сказать ментам, что я подъезжал к вам. Марка машины «Опель», номер… Захотят – найдут, зампотех восковой части №…, это тут рядом, местные гаишники знают.

– Давай!

Офицер быстро поднялся наверх, и вскоре его «Опель» ушел из поля зрения спецназовцев.

Тимохин вызвал полицию и «Скорую». Наряд ДПС и бригада «Скорой помощи» прибыли быстро и практически одновременно. Впрочем, у врачей работы почти не было. Инспекторы же приступили к всевозможным замерам и осмотрам. Позже подъехали лаборатория и «труповозка». Тела «разбившихся» увезли. Офицер полиции попросил у Крымова и Тимохина документы. Получив паспорта, он внес их данные в протокол.

Освободились руководители отдела спецмероприятий ГУБТ в 1.20. Выехав на шоссе, Александр достал радиостанцию:

– Второй!

– Да? – ответил Михаил.

– Где находишься?

– Там, где и должен находиться.

– Подходи ближе к трассе, мы скоро подъедем.

Забрав майора боевой группы «Орион», спецназовцы направились к усадьбе Строгина, на территорию которой въехали в 2.40. Их встретил Потапов. Крымов доложил о проведенной акции.

– Значит, мы можем быть уверены, что инспекторы ДПС ничего подозрительного в «автокатастрофе» не заметили? – спросил Потапов.

– Можем, Владимир Дмитриевич. Насчет инспекторов все нормально. Они сделали свое дело, составили протокол, опросили нас, как свидетелей, вызвали группу МЧС для подъема разбившейся «Ауди». А вот насчет медиков я так не уверен.

– В чем дело?

– Кто знает, что они станут делать с трупами…

– Отправят на экспертизу. В данной ситуации это положено. Судмедэксперты установят причину смерти – но днем и под нашим контролем. Главное, что «гибель» Жукова и Гурина попадет в ночные сводки. Это то, что нам требовалось… – Потапов взглянул на Шепеля: – Ты не пострадал, Миша?

– Нет. А что, выгляжу плохо?

– Все же слететь с такого обрыва…

– Да я в спецкостюме ничего и не почувствовал.

– Ну и хорошо. Так, сейчас всем отдыхать. В особняке, думаю, не совсем удобно, займите комнаты второго этажа гостевого дома.

– Феофанов здесь? – спросил Тимохин.

– Еще нет, но звонил, обещал быть в пять утра.

– Ясно. Спокойной ночи, товарищ генерал.

– Спокойной… Благодарю за службу!

– Служу Отечеству!

23 октября, суббота

Начальник Главного управления по борьбе с терроризмом прибыл в усадьбу Строгина в 6 утра. Предупрежденный о приезде начальника, его встретил заместитель. Феофанов тут же после приветствия поинтересовался:

– Как прошла акция с имитацией автокатастрофы?

– Акция проведена успешно, – доложил Потапов. – У нас, правда, нет информации из ГИБДД, но в сводку катастрофа попала, я проверял лично. Из МВД обещали сообщить, если кто-то будет пытаться узнать подробности происшествия.

– Строгин еще спит?

– Да. Он в спальне Жукова.

– Так, Владимир Дмитриевич, поднимай Строгина, пусть приведет себя в порядок – и в кабинет.

– Есть, Сергей Леонидович.

В 7.10 в свой кабинет зашел Строгин. Выглядел он уставшим.

– Не выспались, Константин Леонидович? – спросил у него Феофанов.

– Не выспался.

– Попросили б, вам дали бы снотворного.

– Снотворное есть и у меня, но оно не подействовало. Так, подремал немного… Но вы не для того вызвали меня, чтобы узнать, как я провел ночь?

– Не для того… Вам надо сообщить новость о гибели помощника и телохранителя Умару Колгаеву.

Строгин взглянул на часы:

– Еще рано. Умар встает не раньше восьми.

– Нам необходимо еще раз обсудить, как вести переговоры.

– Вы видите в этом проблему?

– Да. И плохо, что ее не видите вы. Если Умар заподозрит неладное, сорвется вся операция. Что для вас будет означать прекращенные действия наших соглашений.

– Что ж, – вздохнул Строгин, – давайте еще раз все обговорим.

Разговор длился более получаса. Наконец начальник Управления откинулся на спинку кресла:

– Вот так пойдет.

– Умар не должен встревожиться. Но информацию о гибели Жукова и Гурина, как я уже говорил, проверит обязательно. Надеюсь, вы подготовились к этому?

– Вы входите в роль, – усмехнулся Феофанов. – Это в принципе хорошо. Но не стоит забывать, что мы с вами были и останемся по разные стороны баррикад, так что напоминать мне о моих обязанностях не следует… – Взглянул на Потапова, находившегося в кабинете: – Владимир Дмитриевич, вызовите сюда старшего лейтенанта Шустова с аппаратурой прослушивания телефонных разговоров.

– Минуту, Сергей Леонидович…

Шустов прибыл через пятнадцать минут. В руке он держал кейс.

– Товарищ генерал-лейтенант, старший лейтенант Шустов по вашему приказанию прибыл.

– Хорошо, Толя. А теперь подключи свою аппаратуру к телефону обычной связи. Послушаем один интересный разговор. Но подключи так, чтобы абонент на другом конце провода не смог ни сам, ни с помощью каких-либо спецсредств определить прослушку.

– Сделаем, товарищ генерал. Записывать переговоры будем?

– Да.

Шустов открыл кейс, подсоединил к телефонному аппарату какой-то блок, от которого отходили шнуры с наушниками, включил тумблер на блоке и доложил:

– Прослушка готова.

– Нас точно не обнаружат на другом конце провода? – уточнил Потапов.

– Никак нет. Я объяснил бы принцип действия системы, но это займет достаточно много времени.

– Не стоит, – сказал Феофанов.

– Мне оставаться здесь или уйти? – спросил Шустов.

– Оставайся. Мало ли, вдруг понадобишься… И следи за своей системой. – Феофанов кивнул Строгину: – Время 8.10.

Бывший генерал присел за столик с телефонами, снял трубку подключенного к прослушиванию аппарата и по памяти набрал длинный номер. Феофанов и Потапов надели наушники.

Длинные гудки звучали в динамиках довольно долго. Наконец раздался недовольный, еще сонный голос с едва заметным южным акцентом:

– Генерал? Какого черта ты звонишь мне в такую рань?!

Строгин был спокоен:

– Не шуми, Умар. И во-первых, доброе утро.

– Какое оно, к шайтану, доброе, когда ты снял меня… впрочем, теперь это неважно. Зачем звонишь?

– У меня ЧП, Умар.

– Чрезвычайное происшествие? – Голос Колгаева напрягся.

– Да, к сожалению…

– Говори!

– Сегодня ночью погибли Жуков и Гурин.

– Что? Как это погибли? Что произошло, генерал?

– Автокатастрофа.

– Подробней!

– А стоит ли по телефону?

– Такого человека, как ты, могут прослушивать?

– Нет, нашу линию не прослушивают.

– Тогда в чем дело? Говори, генерал, я очень внимательно тебя слушаю.

– О’кей! Ты знаешь, чем занимался Жуков. Буквально позавчера он вышел на людей, готовых приобретать у нас товар по очень хорошей цене. Вчера состоялась встреча. Жуков выезжал с Гуриным. Семен позвонил мне, доложил, что договоренность о поставке первой партии достигнута, но в подробности вдаваться не стал… по понятным причинам. Сказал лишь, что они едут в усадьбу. После чего связь с ними оборвалась. А в три часа мне сообщили о катастрофе.

– Кто сообщил?

– Ты задаешь неуместные вопросы, Умар. Тебе напомнить, кем я служил в МВД? Каждое утро ко мне на стол ложатся сводки о всех серьезных преступлениях в Москве и области; ну, а о гибели моего помощника и моего племянника не сообщить просто не могли.

Выдержав паузу, Колгаев спросил:

– Где произошла катастрофа?

– Ты хорошо знаешь это место. Мост через Москву-реку, недалеко от которого ты развлекался с девочками во время своего последнего приезда в Москву.

– Но как там могла произойти автокатастрофа?

– Зачем ты спрашиваешь о том, что сегодня будешь проверять?

– Да, я проверю твою информацию, но не потому, что не доверяю тебе, а чтобы убедиться, что это не дело рук тех самых клиентов.

– Им-то зачем было убирать потенциальных поставщиков?

– Конкуренция, генерал, об этом ты не подумал?

– Я обо всем подумал и имею полный расклад по катастрофе. Жуков и Гурин погибли в результате несчастного случая, а точнее, из-за халатности племянника.

– Где сейчас находятся трупы?

– Естественно, в морге.

– Ты можешь повлиять на сроки проведения экспертизы?

– Ее проведут завтра, и копия заключения будет доставлена мне.

– Хоп! Мой товар к отправке готов?

– Да. Как и договаривались, я жду Вахида.

– Пока я не проверю твою информацию, Дуев не полетит в Москву.

– Я плохо понимаю тебя. Ты что, чего-то опасаешься?

– Нет, я страхуюсь. Слишком много поставлено на карту, генерал, и у меня нет права рисковать.

– Что ж, страхуйся, хотя в этом нет никакой необходимости. По-твоему, я горю желанием попасть в лапы ФСБ? Да если бы у меня возникли хоть малейшие сомнения в том, что катастрофа произошла не случайно, я тут же спрятал бы товар и не стал с тобой контактировать. Тебе дорога твоя шкура, мне – моя… Впрочем, поступай как знаешь.

– Константин, я не хотел тебя обидеть, – сменил тон Колгаев. – Но пойми и ты меня. Я обязан на сто процентов быть уверенным, что и ты, и груз вне контроля со стороны органов безопасности.

– На обиженных воду возят… Когда ты сообщишь мне дату прилета помощника?

– Как только проверю твою информацию. Это не займет много времени.

– Понял тебя, жду звонка.

– Прими мои соболезнования, генерал!

– Принял.

Строгин положил трубку на рычаги аппарата, Феофанов и Потапов сняли наушники.

– Разрешите отключить и убрать оборудование? – спросил Шустов.

– Нет, Толя, – запретил начальник Управления, – ничего убирать не надо. Более того, с этой минуты ты должен постоянно находиться здесь и вести контроль всех звонков на номера господина Строгина. А главное, не пропустить звонка того человека, с которым только что разговаривал бывший генерал, – Умара Колгаева. Или его помощника Вахида Дуева.

– Так точно!

– Мы будем находиться рядом… – Феофанов взглянул на Строгина: – Как думаете, Константин Леонидович, сколько времени затратит Умар на проверку поступившей к нему информации?

– Факт катастрофы он проверит быстро, в течение часа, но будет ждать заключения судебно-медицинской экспертизы.

– У него, кроме ваших людей, есть собственные осведомители в МВД?

– И не только в МВД.

– Вы знаете, кто эти осведомители?

– Точно не знаю; подозреваю одного, но, как говорится, подозрения к делу не пришьешь…

– Назовите этого человека.

– Полковник Зайченко из управления кадров.

– Имя, отчество?

– Сергей Сергеевич. Но не спрашивайте, почему я подозреваю именно его. Просто подозреваю, и все.

Феофанов посмотрел на Потапова. Тот кивнул:

– Я понял, Сергей Леонидович, мы пробьем этого Зайченко и всех, кто каким-либо образом с ним связан.

– Это надо сделать оперативно!

– Конечно, Сергей Леонидович.

Помощник начальника ГУБТ вышел из кабинета.

– А теперь, господин Строгин, – произнес Феофанов, – поговорим о том, как вы арендовали технику из ближайшей восковой части. По судну нам все ясно – Жуков скрупулезно вел отчетность по делам вашей преступной организации. А вот по автобату вопрос остается открытым. И первый из них – кто из ваших людей занимался арендой автомобилей, если так можно назвать похищение транспорта за взятку и привлечение к погрузочно-разгрузочным работам солдат.