Текст книги "Сон Видящей"
Автор книги: Алексей Олейников
Жанр: Книги про волшебников, Фэнтези
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава двадцать пятая
Ее запах в воздухе, ветер несет его с запада. Там ее золотые волосы, там ее синие глаза, там ее кровь и сердце. Она должна принадлежать ему – вся, без остатка.
Надо торопиться, пока не явились остальные. Да, моя сладкая, ты нужна многим, и приходится суетится.
Тот, кто некогда был Клаусом Хампельманом, в прежней жизни любил планы и графики. Но теперь он стал иным, сгорел в огне алхимических пилюль колдуна и воскрес. Внутри его часть иного существа, происходящего из дымных бездн Тартара, и он теперь понял: планы и расчеты – детища разума, но разум лишь пытается расчислить мир, тогда как миром правит случай, который сильнее богов и демонов. О да, Властные Магуса недаром с таким почтением относятся к вероятности, они ближе всех подобрались к сути. Слушай, Хампельман, слушай, как небо и земля готовятся к великим переменам. Срок близок.
Он слышит зов ее крови, она меняется, как меняется темный небосвод, готовясь родить восходящее солнце.
Он спешит, бежит через поля вспугнутым зайцем, и водители в испуге давят на тормоз, когда высокая фигура, придерживая шляпу, огромными скачками мчится мимо.
Он – ее свидетель, ее волхв, он первым встретит ее рождение и поглотит ее, слабую и новорожденную.
И тогда наконец его голод утихнет.
* * *
– Как вы это допустили?! Столько народу – и никто за ней не может присмотреть?!
– Присмотреть за Дженни, если она этого не хочет, очень сложно. У нее жаба-светоед…
– Так надо было отобрать у нее артефакт!
– Ага, а отобрать у нее что-то против ее воли еще сложнее.
– Хватит оправдываться, ее чуть не убили!
«Арвет, – подумала Дженни. – Он пришел…»
– Да, и нас тоже. Я понимаю ваше негодование, однако ловушка была организована с большим искусством. Никто не предполагал, что Лекари решатся на убийство Дженни, мы думали, что она нужна Талосу.
– Значит, вы ошиблись, мистер Дьюла.
– Или у Лекарей был собственный план, – вступила Германика. – Жаль, допросить пленного мы не можем.
– Почему?
– У него сердце остановилось, когда Жозеф его взял.
– Дьявол! Жозеф, от твоей морды мрут даже Лекари! Ты не мог на него не дышать?!
«А это Роджер…»
– Отличное время вы выбрали, чтобы поострить, Брэдли, – сказала Германика. – К вашему сведению, Лекари могут останавливать сердце по собственному желанию. Он покончил с собой, когда понял, что не уйдет.
– Какая преданность делу.
– С Лекарями все понятно, – хмуро сказал Жозеф. – Значит, на сегодняшнем слушании мы не сможем выдвинуть обвинение против них.
– У нас хватает улик, – добавила Германика. – Духов сосуд, который привез Арвет, полон диббуков, выполнявших приказ Талоса. Да и все выборные, кого мы освободили от власти бестелесных, с охотой подтвердят, что все эти годы Судья готовил свержение Юки с помощью Собора Магуса.
– Для такого долголетнего плана дела у него идут не очень. Лекари ему все карты смешали. Зачем им вообще понадобилось ее убивать? Разве Талос не хочет получить ее обратно?
– Ты его здесь видишь, Роджер? – спросил Дьюла. – И я нет. У Лекарей свои пути и мотивы.
«Темно. Почему так темно?»
– Да забудьте вы о вашем Соборе!
«Арвет…»
– Что случилось с Дженни? Вы посмотрите на нее, она совсем белая.
Все задумались и замолчали.
– Возможно, Лекари ее отравили? – предположил Эдвард.
– Нет, в ее теле нет яда. Она не ранена. Дженни просто теряет силы. Почему, я не знаю. Будь она деревом, я бы сказала, что ее корни кто-то грызет.
– Может быть, это философский камень? – предположила Германика. – Она говорила, что он меняет людей, а она с ним провела столько времени.
– Где Марко? Ее спасать надо!
– Марко… далеко, – сказала Германика. – Он не сможет прийти.
– А Людвиг? Госпожа Бодден, о чем вы умалчиваете?
Германика не отвечала. Дженни услышала шуршание бумаги. Брэдли охнул:
– Дьюла, ты видишь?!
«Письмо, – поняла девушка. – Она достала его письмо…»
– Совсем с ума сошел, – пробормотал Эдвард.
– Франчелли может распоряжаться своей жизнью как угодно, – сказал дрессировщик. – Но если он с собой утянул и Людвига, ему не поздоровится. Я его на том свете отыщу.
– Может, прямо сейчас начнете, мистер Брэдли? – печально спросила Германика. – Я так его и не нашла. Даже на Дороге Снов.
– А Людвиг?
– Его не искала…
– Я могу спеть для нее песнь Исцеления, – неуверенно сказала Эви. – Но у меня нет сил. Разве что взять у Джея…
– Мы все досуха выжаты, – усмехнулся Эд. – Спасибо Германике и ее настоям, я хотя бы говорить могу. Но если не расплачу́сь сегодня же, свалюсь окончательно. И все остальные тоже. Что хмуришься, Родж?
– Паскудная штука – эта расплата, – сказал дрессировщик. – Я не слышу мир вокруг и призвать никого не могу. Сегодня уйду в лес платить.
– И я о том же, – подтвердил Эдвард. – Побереги силы хранителя, Эви, их следует использовать лишь в крайнем случае.
– Где я?.. – спросила Дженни. Она лежала в постели – но почему так темно вокруг? Что они, свет включить не могут?
– Ты в своем вагончике, – Арвет погладил ее по голове. – Дженни, ты как?
– Надо было вас позвать, – шепнула Дженни.
– Ничего, ничего, все будет хорошо, – а это Германика, она взяла ее за руку. – Отдохни, все уже кончилось.
– А Лас… как Лас?!
– Спит. Лекари накачали его отваром вербены, страшная дрянь. Но он выздоровеет, он сильный.
– А почему так темно? Сейчас уже вечер?
Наступила тишина.
– Утро, – хрипло сказал Эдвард. – Еще не рассвело.
– А свет почему не включаете?
– Не хотим внимания привлекать, – быстро ответила Германика. – Неизвестно, сколько шпионов Лекарей вокруг.
Дженни открыла глаза. Мрак клубился и перетекал вокруг чернилами, мир был полон серых, призрачных форм: вот очертания кровати, стены, вот темные фигуры вокруг нее, в каждой из которых тлел огонь.
Призрак у изголовья бережно провел рукой по ее волосам:
– Дженни…
– Тогда я еще посплю, – сказала она. – Подняли меня в такую рань, бубните…
Она закрыла глаза, задышала легко. Это все сон, глупый сон.
– Надо готовиться к заседанию, – поспешно сказал Жозеф. – Герми?
– Уже иду. Роджер, Дьюла, Эдвард, Эвелина – сбор в шатре. Сегодня будет трудный день, и нам понадобятся все артефакты.
– Нам бы до вечера дотянуть, – пробормотал Дьюла. – В глазах темнеет.
– Я дам вам «лист клевера», он поможет.
– Избавит от расплаты? – заинтересовался Эдвард.
– Нет, отсрочит ее.
– Я побуду здесь, – заявил Арвет.
– Смотри в оба, парень, – предостерег Роджер.
– Я посторожу снаружи, – сказал Дьюла. – На всякий случай. Родж, проведай Тадеуша.
– Он еще не пришел в себя?
– Нет, слишком тяжелая рана. Ты же видел, он даже перекинуться в волка не смог.
– Хреново…
Дверь хлопнула. Дженни слышала, как шаги отдаляются, исчезают в тишине и темноте. Теперь здесь только они вдвоем. Его дыхание над головой, его рука перебирает волосы.
Она стянула одеяло и села на кровати.
– Джен, ты что?! – Призрак качнулся к ней, обнял за плечи руками Арвета. Да, прикосновения она еще чувствовала как прежде.
– Помоги мне, Арви, – сказала она. – Кажется, у меня мало времени.
– О чем ты? Что за глупости, ложись сейчас же!
Он попытался уложить ее.
– Арви, милый, сейчас не время укладывать девушку в постель.
Арвет опешил:
– У тебя жар?
– У меня мрак, – отрезала Дженни. Она была как хрустальный бокал в темноте, вместо силы была слабость, но какая-то лихорадка гнала ее вперед, вела к неведомой цели. Ей очень нужно встать, ей надо… куда?
– На столе есть письмо. В другом конверте, не от Марко. Запечатанное. Я не прочитала его. Открой.
– Ты…
Дженни отодвинула его, встала, дошла до стола и уверенно взяла прозрачный серый прямоугольник. Открыла. Бумага завивалась в пальцах лепестком асфодели, буквы таяли и исчезали перед глазами.
– Прочти.
– Так ты видишь! – Арвет с облегчением вздохнул. – Я уж думал…
– Нет, Арви, я не вижу. Во всяком случае, так, как раньше.
– В каком смысле?
– А я откуда знаю?! – Дженни рассердилась. – Прочитай уже, мало времени, ужасно мало!
Она сунула листок ему в руки и двинулась по вагончику. Кажется, это ее джинсы. А это легкий свитер с высоким горлом. Синий с голубым. Теперь он лежал в руке комком темной материи, и только на ощупь она могла определить его узор. Какое проклятье ее настигло? Знать бы, у кого спросить.
Некогда, нет времени, надо спешить. В том конверте…
– Ну, прочел?
– Это описание ритуала. Сложного ритуала, я мало что понял, – сказал Арвет. – Нужен Властный. И не из последних. Речь идет о каком-то освобождении, разрыве связи с хозяином… Что это?
– Ритуал, который позволит химере стать свободной, – сказала Дженни.
– Это Калеб тебе принес? – напрягся Арвет. – Так и не отстанет?
– Это Марко написал. Мы должны Калебу. Ты же знаешь…
– Да знаю я, что он вернул тебе Синюю печать и что ты никак не можешь выкинуть его из головы. Пойми уже, он сам выбрал свою судьбу, сам пошел по этой дороге. Ты же предлагала ему уйти еще тогда, во Фреймус-хаусе.
«Синюю печать…» Дженни погладила перстень. Маха молчала. Давно молчала, она никак не проявляла себя, даже когда ее хотели убить. Дженни вообще забыла о силе печати в тот момент. А ведь Маха точно знала, что происходит. Конечно, печать откликается на обращение Хранителя и по своей воле ничего не творит, но все же такое молчание странно…
– Калеб не мог бросить зверей, – Дженни села на кровать. Ноги не держали. – Не мог, понимаешь? Смешной маленький Калеб так хотел быть дрессировщиком. Он ведь даже посвящение Магуса не прошел, он ничего еще не знал. А оказался умнее меня.
– О чем ты?
– Он не бросил зверей Фреймуса.
Арвет вздрогнул, встретившись с ее глазами.
– А я только убегала. Всегда.
– Дженни, я тебя прошу, ложись, – Арвет сел рядом. – Мне это очень не нравится. Я не для того весь Бросселианд вверх дном поставил, чтобы теперь видеть, как ты загибаешся. Быстро под одеяло!
– Арви… – Она нащупала его лицо, темный овал с горящими глазами, провела ладонью и неожиданно захихикала: – Тебе побриться надо. Совсем одичал.
– Джен!
– Не спорь, силы отнимает, – тихо попросила она. – А мне надо еще…
Она замолчала, будто заснула с открытыми глазами – взгляд ее блуждал где-то очень далеко, вне пределов вагончика. Арвет бережно надавил ей на плечи, пытаясь уложить, но проще было согнуть рельс.
– Я должна идти, – твердо сказала Дженни. Встала, покачнулась…
– Куда? – простонал Арвет, подхватывая ее. – Куда тебя несет, ненормальная? Лежи, ты же ничего не видишь. Тебе врач нужен!
– Он не поможет… – Дженни упиралась, как кошка перед кабинетом ветеринара – из последних сил, но всеми лапами. – Мне надо… в лес. Он меня ждет…
– Совсем с ума сошла, – сказал Арвет. – Только туда тебе и не хватало. Забредешь в чащу, рухнешь под дубом, а ночью мороз ударит, тебя к земле прихватит. Нет уж, лежи в кровати, здесь меньше шансов умереть.
– Я…
– Да помогу я твоему Калебу, только ложись! – взмолился Арвет. – А потом, когда на ноги встанешь, и в лес сходим. Обещаю.
Дженни вздохнула, опустилась на постель.
– Найди Властного, – велела она, закрывая глаза.
Дыхание ее выровнялось, стало легким, как осенний лист, подхваченный ветром. Дженни заснула.
– Ага, – пробормотал Арвет. – Легче легкого найти Властного, который очертя голову возьмется за освобождение химеры с помощью философского камня. Плевое дело.
Он накинул куртку. Жаль, нет меча стимфалид, он был бы очень кстати. В Бросселианде куда безопасней, чем здесь, на этом фестивале. Там ему угрожали всего лишь диббуки.
Оставлять ее одну опасно, но и сидеть без дела он тоже не мог.
Как бы ему проскочить мимо Дьюлы? Этот зверодущец отличный парень, но он взрослый. Слишком взрослый.
А если рассказать взрослым, что ты на самом деле намерен сделать, они непременно найдут тысячу причин, по которым тебе этого делать не стоит ни в коем случае. Если они так склонны реагировать, когда речь идет о невинных вещах вроде вечеринки с друзьями в загородном доме, что уж говорить об освобождении ледяной химеры от власти темника?
Арвет набросил накидку Гвен, подаренную Девой Бросселианда, и тихо открыл дверь. Дьюлы не было.
«Если волка не видно, это не значит, что его нет», – подумал Арвет. Он осторожно вышел и двинулся прочь.
Утро пятого дня циркового фестиваля «Феерия» выдалось холодным и туманным. Перед восходом белое марево встало над озером Герледан, хлынуло на пологий берег. Лишь верхушки шатров вставали над зыбкой мглой как забытые острова, лишь флаги висели неподвижно как память о веселом ветре, который еще вчера их развевал.
Из тумана выплывали афиши, выныривали и вновь исчезали люди, об облике которых оставалось только догадываться, обрывки слов, тревожных и сбивчивых. Влажный воздух доносил до Арвета:
– Мало публики…
– Сегодня и вовсе не будет.
– …слыхали вчера в новостях? Биржи обвалились.
– Да что там биржи, вчера французское правительство в отставку ушло. Все министры разом.
– В Италии то же самое…
– …в предместьях бунты. Половина Парижа в огне, какие уж тут развлечения.
– Да, и самолеты не летают.
– Как?!
– Позавчера в Хитроу два «Боинга» на взлетной полосе столкнулись. Говорят, какой-то компьютерный вирус. По всему миру…
– Мы тут можем надолго застрять.
Арвет пожал плечами. Все не важно, надо найти Властного… О чем он думает? Прежде всего надо найти врача.
«Ага, Лекаря, – подумал он. – Хотя… Они явно больше прочих знают о Видящих. Вот у них лица будут, если я к ним за советом приду».
Арвет нахмурился. Нет, лучше бы ему Лекарям на глаза не попадаться. Он не знал, что может сделать с теми, кто хотел убить Дженни. При одной мысли об этом темная волна поднималась в сердце, он боялся, что не удержит ее.
Солнце поднялось, болталось светлым желтком в небе, но туман и не думал расходиться. Арвету казалось, что он может раздвигать его руками.
Надо найти врача и понять, что с Дженни. Отыскать Властного и провести ритуал освобождения для Калеба. И тогда, наверное, он ее наконец оставит в покое.
Смутная тень встала перед ним, перегородила полмира. Шатер Собора. Негромкий свет, шум разговоров. Люди текли к нему ручьем, исчезали внутри. Арвет остановился в нерешительности. Там полно Властных – но как уговорить незнакомца на такое безумное предприятие?
У входа встретились двое, Арвет не подслушивал, просто он был близко, а шепот струился в сыром воздухе, будто перетекая от капли к капле:
– Ба, Морель, давно не виделись!
– Билл? Билл Морриган? Удивительно! Я думал, что ты не появишься на Соборе.
– Первый Собор за сколько столетий? Как я мог пропустить подобное событие?
– Но ты прибыл только сегодня.
Арвет подобрался ближе, словно выслеживал дичь. Билл Морриган – так ведь звали директора цирка «Магус». Цирка, в котором жила Дженни. Откуда родом Калеб!
– Все самое интересное происходит в конце, – сказал Морриган. – Ты же знаешь.
– О, не в этом случае. За три дня здесь столько произошло, что разговоров хватит на сто лет. Знаешь последний скандал? Лекари, посланцы Талоса, заявили, что Юки Мацуда, глава СВЛ, – не человек.
Морриган захохотал:
– Отличная шутка!
– Увы, они более чем серьезны.
– Вот как… – судя по голосу, Морриган задумался. – Талос хватается за любую возможность. Говорят, на Авалоне дела его совсем плохи. Юки выжидает, и правильно делает. В Союзе Старейшин разброд, большинство из глав Служб Великого Совета уже сожалеют, что приняли сторону Судьи. Если так пойдет дальше, он останется с одними туата и стимфалидами.
– На свете нет ничего невозможного, Билл. Скажи… ты ведь давно не встречался ни с кем из глав Магусов?
– Да уж лет десять как. А что?
– Так… подумал, что чертовски давно тебя не видел, – быстро ответил Морель. – Что ж, мне пора открывать Собор. Я жду тебя после заседания, выпьем бутылочку «Керисака».
– Традиционного? Проще пропустить конец света, чем твой сидр, Морель!
Глава бретонского Магуса скрылся в шатре, Морриган последовал за ним, но тут Арвет набрался духу. Сбросил накидку и подошел ближе:
– Мистер Морриган!
Директор цирка обернулся. В руке его качнулась черная трость:
– Мы знакомы, юноша?
– Не совсем, сэр, – Арвет замялся. – Я друг Дженни Далфин. Арвет Андерсен…
– И она здесь? – нахмурился Морриган. – Вместе с компанией моих беглых циркачей? Я слышал, они теперь в команде СВЛ. Агитируют за Мацуду. А Франчелли наверняка нет. Как всегда спихнул всю грязную работу на других.
– Честно сказать, никто не знает, где он, – сказал Арвет. – Я не о нем хотел…
– Мне неинтересно, о чем вы хотите поговорить, – повернулся директор. – Дела Франчелли и его людей меня не волнуют. Он вышел из Магуса Англии.
– А Калеб Линдон?
Директор остановился:
– Что ты знаешь о Калебе, юноша?
– Достаточно, чтобы понять, что только вы можете ему помочь.
– Калебу уже никто не может помочь, – покачал головой Морриган.
– Франчелли так не думает, – Арвет протянул ему письмо с инструкцией.
Билл Морриган открыл конверт, пробежал листок глазами.
– Что за бред! – он отбросил листок. Арвет быстро поймал его, бережно сложил в конверт.
– Вам не по силам этот ритуал?
– Он никому не по силам! – возмутился Морриган. – Здесь нужен философский камень. Шутка в духе Франчелли.
Он повернулся ко входу.
– Я дам вам камень, – пообещал Арвет. – Освободите Калеба, мистер Морриган.
Директор расхохотался:
– Какой-то лесной оборванец обещает мне философский камень? Из какой чащи ты выбрался? Лучше скорее вернись туда и забейся под корягу, ты ничего не смыслишь в таких вещах.
– Наверное, не смыслю, – согласился Арвет. – Но у меня есть камень. И вы должны Калебу Линдону.
Он смотрел прямо в глаза, не робея, этот странный парень, и Билл Морриган все никак не мог уйти, вертел в руках трость, которой давно хотел отпихнуть наглеца. Но все как-то не получалось.
– Вы глава Магуса Англии, так помогите же одному из своих, – продолжал Арвет. – Он меньше всего виноват в том, что случилось, разве не так? Разве Магус бросает своих?
– Магус делает и не такое, – поджал губы Морриган. – Прошу простить, меня ждут дела. Собор…
Он повернулся и вошел в шатер.
Глава двадцать шестая
– Они не явились, – сказал Жозеф.
– Вижу, – Германика напряженно оглядывала шатер Собора. Первый ряд напротив был пуст. Ни одного Лекаря и туата, хотя Морель давно провозгласил начало заседания и теперь нервно поглядывал на проход.
К нему подбежал один из помощников, что-то шепнул на ухо. Лицо у Мореля вытянулось, он в изумлении переспросил…
– Эви, ты же умеешь читать по губам? – спросил Эдвард.
Эвелина посмотрела на брата:
– А смысл? Он сейчас сам скажет. Я даже догадываюсь что…
– Господа! – провозгласил Морель. Он выглядел до крайности озадаченным. – Лекари покинули Собор. Никого из них нет на фестивале.
– Как это понимать?! – вскочил на ноги толстый мужчина во втором ряду. Он озирался в явном испуге. – Это происки СВЛ!
– Магус Бельгии, Франсуа Аварет, – шепнул Жозеф Германике. – Он приезжал к Морелю одним из первых.
Германика кивнула, встала. Вышла в центр манежа:
– Господа выборщики. Достойные представители Магусов. Вчера Лекари пытались убить Хранительницу Синей печати.
Ропот прокатился по шатру, глухой и тревожный. Выборщики переглядывались. Мыслимое ли дело – убийство на Соборе? Неладные дела творятся на этом фестивале, люди меняются, давние друзья, которых ты не видел много лет, смотрят на тебя чужими глазами и становятся врагами. Политика везде грязное дело, но на Соборе Магуса она ведется нечеловеческими средствами, здесь чувствуется чья-то чужая воля.
– Зачем это Лекарям?! – долетел возглас. – Это же глупо – так себя подставлять. Талос никогда бы не убил свою внучку.
– Талос – нет, – вмешался Никифор Ермаков. – Но Лекари преследуют свои собственные цели. Они уверены, что Дженни Далфин – Видящая. Вы в курсе этих слухов…
– Конечно, но все же… – Морель не мог подобрать слов. Он был готов сражаться с диббуками. С тех пор как его освободили от их власти, он мечтал отплатить за потерянные годы жизни – но обвинение в попытке убийства? На Соборе? Лекарями, чье призвание – спасать людей от безумия Магуса? Куда катится этот мир?!
– Если Дженни Далфин – Видящая, Лекари сделают все, чтобы уничтожить ее, – твердо сказал Ермаков-старший.
– Они уже пытались, – сказала Германика. – Несколько раз, еще на Авалоне…
– Зачем Лекарям убивать Видящую? – заметил рыжий юноша в середине зала. – Она же легенда. Говорят, она может свести луну с неба и погасить звезды.
– Именно поэтому, – пожал плечами Ермаков. – Обратитесь к старшим, мистер Лермонт: уверен, в шотландском Магусе есть мудрые наставники. Они объяснят вам, почему Лекари больше всего страшатся силы, которую не смогут обуздать. Я не могу заниматься вашим образованием.
– Господа, что же нам делать? – растерянно спросил Морель. – Если делегация одной из сторон конфликта покидает Собор, в нем более нет смысла.
– Вот именно! – заявил Франсуа Аварет, покидая свое место. – Магус Бельгии уходит.
– Вы не хотите узнать об остальных преступлениях Судьи Талоса? – удивилась Германика. – Он не только узурпировал власть на Авалоне – он пытался повлиять на решение Собора.
Глава Магуса Бельгии вздрогнул.
– Не вижу причин более слушать вашу ложь, – заявил он с достоинством. – Мы покидаем Собор.
Подчиняясь его словам, в проход спустились еще семь человек.
– Магус Баварии тоже уходит!
– И Магус Италии…
– И Греция тоже…
– Вы все еще Собор Магуса! – крикнула Германика. – Вы властны принять решение, которое выше воли Старейшин. Морель!
Распорядитель Собора махнул рукой. Выход из шатра перекрыли дюжие фигуры. Братья-близнецы Шавенье, Стражи Магуса Бретани. Любой из них останавливал грузовик на скорости шестьдесят километров в час. Одним ударом.
– Как это понимать, Морель? – возмутился Франсуа. – Вы оказываете давление на выборщиков Собора?!
– Своему старому другу я бы сказал, что я делаю, – ответил Морель. – Но тебе, тварь, которая захватила его тело, я пожелаю только возвращения в Тартар.
– Что здесь происходит?!
– Вы с ума все сошли?
– Как он его назвал?
– Почему?!
– Они нас не остановят, давайте поднажмем!
Толпа ринулась по проходу, налетела на Стражей и отпрянула прочь, когда в руках у близнецов засверкали мечи.
– Бестелесные! – голос Германики всколыхнул шатер. Она подняла над головой небольшой стеклянный шар – духов сосуд, освобожденный от защитного футляра. – Ваша владычица взывает к вам. Ступайте к ней, скитальцы, оставьте эти тела их настоящим хозяевам.
Те, кто носил кольца Сновидцев, и те, кто взирал на шатер с высоты Дороги Снов, видел, как из духова сосуда выплеснулась жадная воронка тумана. Его дымные крылья прошлись по шатру, пронизывая каждого, и выдернули из тел выборщиков диббуков – всех до единого.
Франсуа Аварет завизжал как поросенок, неожиданно ловко запрыгнул на спинку стула и прыгнул к выходу – над головой Стражей, прочь из гибельного шатра…
Коса тумана настигла его в полете, и глава Магуса Бельгии грянулся наземь в глубоком обмороке.
– Без паники, господа, – воззвал Морель. – Обморок пройдет примерно через десять минут. Это довольно неприятно, но не смертельно. Гораздо труднее привыкнуть к тому, что твоим телом управлял диббук.
– Умеете вы подбадривать, – хмыкнул бледный Лермонт.
– Госпожа Бодден, я был бы благодарен вам за объяснение, – сказал Никифор Ермаков.
– И не вы один, – пробормотала Германика.
Люди Мореля рассаживали всех по местам и приводили в чувство освобожденных. Духов сосуд, тяжелый и горячий, она убрала в футляр. Арвет был прав, артефакт сработал как магнит для бестелесных. Такое чувство, что над ним поколдовал какой-то хороший Властный. Чем саам занимался в лесу?
Она набрала воздух. Оглядела зал, полный взволнованных и испуганных лиц. Юки, зачем ты выбрала меня главой делегации? Я совсем не гожусь на эту роль.
«Это как песня, – подумала она. – Надо просто спеть ее и не сфальшивить».
– Ваши друзья и знакомые были захвачены диббуками! Судья Талос использовал их, чтобы повлиять на решение Собора. Эту комбинацию он задумал очень давно…
* * *
«Согласится, – подумал Арвет. – Морриган согласится. Как только я покажу камень…»
Он сбросил накидку. Вход в шатер СВЛ охранял какой-то Ловец из Магуса Бретани. Совсем юный парень, он откровенно забил на свои обязанности и резался в игрушку на планшете. Арвет мог бы весь шатер вынести, парень ничего бы не заметил.
Но ему нужна была всего одна вещь. Свинцовый футляр с философским камнем. Германика запечатала его сразу же, как только Дженни вернулась из лагеря. Похоже, опер-Ловец сама не знала, что с ним делать, и, как всякий солдат, рассудила, что такие решения – дело начальства.
Ну, раз она не знает, значит, он ей и не нужен. В конце концов, этот камень добыла Дженни, и она имеет полное право им распоряжаться.
А Дженни сказала – принеси его. И найди Властного.
Арвет взвесил футляр. Килограммов шесть, не меньше. Хорошо, рюкзак прихватил. Он упаковал футляр, набросил накидку и выскользнул из шатра.
Стражник увлеченно вел космолет среди астероидов и даже голову не поднял, когда мимо него прошелестел легкий сквозняк.
Арвет вернулся к вагончику, когда Дьюла как раз решил размять кости – снял рубашку и прогуливался вдоль вагончика, энергично размахивая руками. На худой спине гуляли узлы мышц, и крест-накрест поперек спины волновались два сизых шрама. Спина у клоуна напоминала жуткий флаг.
Саам на цыпочках прокрался мимо него и взялся за ручку двери.
– В следующий раз через окно вылезай, – сказал Дьюла, не оборачиваясь. – Ступеньки скрипят.
Арвет неопределенно хмыкнул и вошел внутрь.
Как он с таким чувством юмора детей веселил?
Дженни спала. Арвет присел у кровати, погладил по волосам.
Похудела, подумал он. Совсем прозрачная стала. Что же делать?
Может быть, Элва знает, что с Дженни?
Арвет сел в кресло. Расстегнул чехол, погладил прохладную кожу бубна.
Да, Зарница, ты снова мне нужен. Скачи по Дороге Снов…
…Ветер подхватил их, едва Зарница коснулся копытами туманного воздуха. Схватил, как беспомощных котят, и потащил за собой, Арвет прильнул к шее оленя, бросил его вбок, хотел проломить упругую стену, но лишь отлетел прочь. Ветер тянул их с неодолимой силой, Зарница напрягал все силы, но не мог вырваться. Пейзажи Дороги летели прочь, отброшенные чудовищным ходом самодвижущегося воздуха, и где они пролетают, понять было невозможно. Арвет лишь понял, что их тащит на север.
– Тише, Зарница, тише, родной, – он погладил его по шее. – Кажется, я понял, куда нас несет.
Олень смирился, перестал бороться, и ветер запел, понесся вперед, словно прозрачный дракон, утаскивающий прочь добычу.
…Они грянулись оземь на лесной лужайке, у маленькой избушки, рассевшейся на огромном пне. У остывающего костра сидела маленькая фигурка, чертила палкой знаки в пепле. Чертила и стирала.
Арвет отцепился от Зарницы и сполз на землю:
– Все, иди погуляй.
Олень диковато глянул на него и отошел.
– И зачем надо было так меня тащить, ба?
Старуха поднялась, разогнулась – до хруста в пояснице.
– А это не я, внучек, – подозрительно ласково сказала она. – Штормит Дорогу-то нынче.
Подковыляла ближе, опираясь на обгорелую палку.
Элва постарела, стала хрупкой, почти прозрачной..
– Ба?
Элва подняла палку и с размаху треснула внука по голове.
– Бабушка! – завопил Арвет. – Больно же, ты что делаешь?
– Я что делаю?! – рявкнула нойда вместо «здравствуйте» так, что вороны поднялись с окрестных елок. – Ах ты засранец! Это ты что творишь, наглец ты эдакий!
Палка загуляла по его спине и голове, Арвет перекатился назад, бросился по поляне от бабушки, которая припустила следом.
Острая палка, воняющая дымом, то и дело впивалась между лопаток и с размаху прилетала ниже. Арвет рванул в лес, но ели качнулись навстречу, сцепили ветви, выставили иглы и сучья. Прыгнул к избушке, но та захлопнула дверь. Кинулся к Зарнице, но тот попятился и только сочувственно покачал головой – смирись, мол, хозяин, прими как неизбежное.
– Ты куда намылился?! – орала Элва, рассекая воздух. – Ты о маме подумал? Обо мне? Совсем тебя эта девка с ума свела!
Арвет резко остановился, палка взметнулась, но он перехватил ее.
– Хватит, ба, – попросил он.
Элва, разъярившись, рванула палку, и та сломалась. Старуха в изумлении посмотрела на нее, швырнула обломок и принялась его топтать. Потом согнулась, принялась рвать и разбрасывать траву, раздирать землю, швыряться комками в Арвета. Юноша вздохнул, сел на землю. В ухо дыхнуло жарко, шумно.
– Да, Зарница, тут придется ждать, – сказал он. – Последний раз она так злилась, когда узнала, что я решил стать священником. Хотел бы я знать, что же я натворил в этот раз.
– Он еще спрашивает! – Элва остановилась посреди дикого танца, всплеснула руками. – Нет, ну он еще спрашивает! Бесстыжие твои глаза, бессердечное твое сердце! В какой черный час тебя моя дочь родила, шатун ты облезлый…
Бабушка явно нацелилась на второй заход.
– Может, лучше чаю? – попробовал разрядить обстановку Арвет.
– Молочаю! – отрезала Элва. Она выдохнула, вытряхнула из волос ошметки травы. Села у костра, из недр своего цветастого одеяния вынула трубку с длинным мундштуком, принялась ее набивать. Арвет осторожно присел рядом, убедившись, что поблизости нет никаких недогоревших сучьев и палок.
– Ба…
– Молчи уж, – буркнула бабушка, выпуская клуб дыма. – Знаю, зачем ты явился. Что, захворала твоя фея?
Арвет подался вперед:
– Ты знаешь…
– Конечно, знаю! Да побольше, чем все твои Ловцы и Властные.
– Лекари, пытались ее убить, – сказал Арвет. – Мы едва успели.
Элва кивнула:
– Конечно. И будут пробовать еще.
– Почему? Что им Дженни сделала?!
– А что я им сделала?
Арвет опешил:
– Ты…
Элва обвела рукой лужайку:
– Это убежище. Я сотворила его очень давно. Молодая была, сильная. На Дороге Снов много потаенных уголков, но этот не найти никому. Разве что самому Предку первых. Знаешь зачем?
– Спрятаться хотела?
– Повезло мне. Рано в силу вошла, рано меня мир позвал. Прежде чем Лекари до меня добрались, поняла что к чему.
– Ба, ты о чем?
– А ты забыл уже? – сверкнула темными глазами нойда. – Разве не говорила я тебе, что этот день придет? Что она проснется? Разве не говорила, что делать, чтобы правильно ее пробудить?
Арвет нахмурился:
– Что-то такое говорила, но я забыл. Я тогда ничего не понимал, если честно. Да и столько потом всего случилось.
– Вот дурень! – пальцы Элвы сжались на мундштуке, но она сдержалась. Яростно затянулась, выдохнула как дракон, продолжила:
– Нет ничего важнее этого. Слушай меня внимательно, Арвет Андерсен, потому что от этого зависит жизнь твоей обожаемой Дженни. Я бы не стала ей помогать, кабы не ты, дуралей. Ты не отступишься. То, что с ней происходит, – начало. Она просыпается, она становится Видящей. Она просила очень много, и мир всегда откликался. Он давал ей чудеса, которых она желала. Теперь пришло время платить, пришло время слушать.
Правообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?