Текст книги "Свинья в апельсинах"

– И ты встревожилась? – спросил у африканки Смайл.

– Еще как! – воскликнула Ичебе. – Я знала Алекса достаточно хорошо, чтобы понять: он не шутит. Я начала выяснять, что же такое затеял Алекс против моего мужа. И вскоре узнала, что дело в фотографиях, которые сделал Вольф. Что именно с помощью этих фотографий Алекс и собирается засадить моего мужа в тюрьму. Что Вольф уже звонил ему и предлагал купить у него эту пленку. Только цену назвал очень большую. Алекс столько заплатить не соглашался, но тем не менее я поняла, что пленку он попытается купить.

– Откуда ты могла знать про телефонный звонок Вольфа?! – воскликнул Алекс. – Я не говорил о своих планах ни единой живой душе. Во всяком случае, тут, в Африке.

– Не говорил, – спокойно согласилась с ним Ичебе. – Достаточно того, что ты говорил об этом по телефону с Вольфом.

– Но тебя в это время не было в моем доме! – воскликнул Алекс.

– Не было, – кивнула Ичебе.

– Но как же тогда… – начал Алекс и вдруг замолчал, уставившись на своего слугу.

– Это ты! – воскликнул он. – Только ты мог слышать мой разговор с Вольфом. Предатель!

И Алекс сделал попытку наброситься на Боду. Алекса перехватил Смайл, а Боду занял безопасную позицию подальше от рук хозяина.

– Предатель! – продолжал бушевать Алекс. – Только ты мог знать о моих планах. Ты подслушивал! Скажи, сколько тебе заплатила эта блудливая дрянь, чтобы и ты меня предал?

– Боду – мой родственник, – усмехнулась Ичебе. – И мне не пришлось ему ничего платить. Он сам пришел ко мне и рассказал о том, что ты, Алекс, попытаешься добыть компрометирующую Антона пленку даже ценой жизни Вольфа. Боду все рассказал мне о твоих гнусных замыслах против родного брата.

– По милости этого бабника я потерял вторую женщину, которую любил, – хмуро произнес Алекс. – А ты еще его защищаешь! Верно говорят, что у влюбленной женщины ума не больше, чем у кошки.

– Напрасно ты обижаешь кошек, – усмехнулась Ичебе. – Я защищала своего мужа. А ты жил со мной почти год и даже ни разу не заикнулся о свадьбе. И ты бил меня. Я же все время, пока с тобой жила, в ссадинах и ушибах ходила. А твой брат, несмотря на то, что я у него не единственная жена, ни разу меня не ударил. Конечно, я должна была защитить его, а вовсе не помогать тебе.

– И ты наняла этих парней? – спросила у Ичебе Мариша, указывая на африканца и рыжего детину.

– Да, – кивнула Ичебе. – Они поехали в Берлин, чтобы перехватить пленку у Вольфа раньше, чем до нее доберется Алекс. Но им это не удалось.

– Конечно, ведь я выкупил у Вольфа пленку раньше, – усмехнулся Антон.

– А кто была та девушка, которая села в мою машину? – спросила Кэт. – Она тоже была африканка.

– Моя сестра, – пожала плечами Ичебе. – Она очень переживала, что Антон задерживается. И она по своей воле поехала в Берлин, чтобы разыскать Антона и сообщить ему, что я жду от него ребенка и очень тоскую. Слава богу, что наша семья достаточно богата, чтобы сестра могла оплатить перелет в Европу. Так что моя сестра нашла Антона и убедила его, что ему можно и нужно вернуться ко мне.

– Хм, – переглянулись подруги и Кэт. – Похоже, ей удалось растолковать это Антону весьма убедительно.

– Да, и каким же образом? – с любопытством поинтересовалась Ичебе. – Мне сестра, когда они с Антоном вернулись ко мне, ничего не рассказала.

– Милая, это к делу не относится, – быстро сказал Антон. – Сейчас у нас есть вопросы и поважней. С твоей сестрой мы потолкуем позже.

Ичебе не стала спорить с мужем. Но подруги не отличались такой покорностью. И Юля спросила то, что ее продолжало волновать:

– Антон, мы с тобой не виделись всего около двух недель, но за это время у тебя появилось еще четыре жены. Как мне следует это понимать? Ты что, забыл клятвы, которые давал, когда женился на мне?

– Юля, мы поговорим об этом не сейчас, – раздраженно пробормотал Антон. – Сейчас не время, как ты не понимаешь?

– Боюсь, что потом у тебя времени уже не будет! – гневно сказала ему Юля. – Учти, вернувшись в Берлин, я подаю на развод.

– А пленка? – немедленно отреагировал Антон. – Ты мне ее отдашь?

– Ну ты и мерзавец! – воскликнула Юля. – От тебя жена уходит, а ты волнуешься из-за какой-то паршивой пленки. Верну я ее тебе, не волнуйся!

– Но только после развода! – быстро сказала Мариша.

– Да, – спохватилась Юля. – Ты получишь пленку после развода.

Алекс, который все это время прислушивался к разговору, с ненавистью глядя на подруг, произнес:

– Так, значит, пленка и в самом деле у вас. Вот шустрые сучки! Когда же вы успели ее найти?

– Лучше скажи, откуда ты узнал, что пленка была спрятана в «БМВ», который выиграл Антон? – спросила в ответ у него Мариша.

– Это как раз было узнать проще простого, – ответил Алекс. – Те парни, которых нанял я, а не эта чернокожая потаскуха, следили за Антоном. И видели, как он заехал в салон, где стояла эта самая машина. И видели, как Антон крутился возле нее.

– Он засунул пленку под задний бампер! – воскликнула Мариша.

– Не засунул, а приклеил! – возразил Антон.

– Это не важно, – сказали ему все хором.

– Как сказать, – пробормотал Антон. – Лично я очень гордился своей выдумкой.

– Но если ты, Алекс, знал, что пленку твой брат спрятал в «БМВ», то зачем ты приехал требовать ее к Вольфу? – спросила Юля.

– Потому что я не верил, что этот волчара взял и отдал Антону единственный негатив, – ответил Алекс. – Я был уверен, что Вольф сохранил у себя отпечатанные с этой пленки фотографии.

– А вот ты и ошибся! – воскликнул Антон. – Я купил у Вольфа еще не проявленную пленку. Никакого негатива, никаких фотографий. Одна непроявленная пленка, и все!

– И как ты в таком случае мог знать, что это именно та пленка, которая тебе нужна? – поинтересовался у него Алекс. – Или что фотографии вообще получились?

– Я положил обещанные Вольфу деньги в банковскую ячейку, – сказал Антон. – Но в договоре было условие, что эти деньги выдадут обратно только в присутствии нас обоих. Так что, если бы пленка оказалась не той, которая была мне нужна, Вольф ничего бы не получил от меня.

– Но я об этом не знал, – произнес с сожалением Алекс. – И поэтому решил, что нужно для начала попытаться посмотреть в «БМВ», а потом поговорить с Вольфом. Но машина стояла на очень хорошо охраняемой стоянке, в павильоне. И до нее было не добраться. Тогда я решил, что нужно извлечь ее оттуда.

– Так это ты послал ко мне парнишку с письмом, в котором говорилось, что Антон выиграл машину, и предлагалось эту машину забрать? – догадалась Юля.

– Я, – кивнул Алекс. – И, как только машина покинула пределы павильона, мы начали следить за ней.

– А потом попытались угнать! – договорила за него Юля.

– Да, – снова кивнул Алекс.

– Но почему бы вам было просто не поговорить со мной? – спросила Юля. – Антон к тому времени сбежал. И ты, Алекс, мог представиться его братом и выманить у меня «БМВ» хотя бы на время. Этого было бы достаточно, чтобы обыскать ее сверху донизу. И не нужны были все эти фокусы и жертвы.

– Сначала я просто не догадался так поступить, – сказал Алекс. – А потом, когда дважды сорвались попытки угнать у вас «БМВ», мой интерес к ней мог показаться тебе и твоей подруге подозрительным. Так что я решил не раскрывать свое настоящее имя и представился вам Кенигом.

– А кто подбросил дохлых попугаев к нам в квартиру и в почтовый ящик Вольфа? – спросила Юля.

– Это сделал я, – скромно сказал Алекс.

– Я так и думала, – вздохнула Мариша. – Но зачем?

– Очень просто, – ответил Алекс. – Во-первых, я хотел, чтобы Антон решил, что в Вауки ему ничего хорошего не светит. Дохлый попугай означал, что ему объявляют войну и за его жизнь теперь в Африке никто не даст и ломаного гроша. А во-вторых, я хотел, чтобы у него не было возможности проявить или перепрятать пленку.

– Но как ты умудрился подкинуть дохлого попугая к нам в квартиру? – спросила у него Юлька. – У меня был ключ от вашей квартиры, – скромно пояснил ей Алекс.

– Ключ? – удивилась Юля. – Тебе его Антон дал?

– Я взял его сам, – сказал Алекс. – Когда Антон еще жил в Африке.

– Да, я помню, что ключ у меня пропал. Но зачем тебе еще тогда понадобился ключ от моей берлинской квартиры? – воскликнул Антон.

– На всякий случай, – туманно пояснил Алекс.

– Ты задумывал какую-то очередную гадость против меня! – припечатал его Антон. – Так?

Алекс молчал.

– Так что там с попугаями? – спросила у него Мариша, видя, что молчание затягивается. – Кстати, а как ты провез в Германию столько сенегальских попугаев?

– Не такая уж это и редкость, – проворчал Алекс. – Их можно было спокойно купить в некоторых зоомагазинах. Что я и сделал.

– Погубил бедных птичек из-за своей затеи, – нахмурилась Мариша. – Скотина ты все-таки, правильно твой брат говорит.

Алекс лишь фыркнул в ответ.

– Так вот, я подкинул попугая Антону, – продолжил свой рассказ Алекс. – И я все рассчитал правильно. Увидев дохлого попугая, мой брат решил трусливо бежать, опасаясь мести родственников своей покинутой Ичебе. С этой же целью я подкинул попугая и в почтовый ящик Вольфа. Я знал, что тот обязательно расскажет об этой посылке Антону. И тот перепугается еще больше.

– Только ты не рассчитал, что Ичебе пошлет в Берлин своих людей и сестру, – сказала Мариша. – Которая и объяснит Антону, что никто его убивать не собирается, а, напротив, его ждут, помнят и любят.

– Да, но откуда мне было знать, что этот вонючка предал меня, – кивнул на Боду Алекс.

– Ну а зачем ты положил рядом с телом Вольфа еще одного попугая? – спросила Мариша.

– Не знаю, – пожал плечами Алекс. – Честное слово, не знаю. Просто птица уже все равно сдохла. А я подумал, что если положить еще одного попугая рядом с телом Вольфа, то это может пустить следствие по ложному пути. Мне совсем не хотелось, чтобы меня начали таскать в полицию из-за того, что я был в доме Вольфа, когда тот отдал концы.

– Глупо, – сказал Ганс, который молчал до сих пор. – Вас и ваших сообщников видел сосед Вольфа. Художник. Он запомнил вас и нарисовал ваш портрет, который находится у нас в полиции.

О том, что имеющийся в полиции портрет Алекса годился лишь для любителей кубизма, Ганс благоразумно промолчал. А подруги не стали его выдавать. В результате настроение у Алекса ухудшилось, и он снова начал осыпать всех грубой бранью.

– Заткнись! – посоветовал ему Смайл. – Тут женщины.

Это замечание разозлило Алекса еще больше. Он заявил, что ни одной женщины тут нет, а сплошь блудливые стервы, из-за которых у него рухнул весь его чудесный план, как ему надолго избавиться от своего милого братца.

– Да, чудные отношения в семье, – буркнула Мариша. – Тебе, Юлька, можно только позавидовать.

– К счастью, скоро эти двое перестанут быть моими родственниками, – ответила Юля. – Потому что на развод я подаю стопроцентно.

И, немного помолчав, она вдруг воскликнула:

– Стойте! А волосы? Алекс, а как же волосы?

– Какие волосы? – очумело вытаращился Алекс.

– Те волосы, которые кто-то прислал Антону в конверте, – ответила Юля.

– Это были мои волосы, – со вздохом ответил Алекс.

– Твои? – удивилась Юля. – Но зачем тебе было посылать Антону свои волосы?

– Я же говорил, что в мои планы входило перекрыть Антону дорогу в Африку и оставить его в Европе, где его быстро бы нашли, окажись пленка у меня в руках, – ответил Алекс. – Вот я и послал ему свои волосы, приложив к ним записку, в которой от имени родственников Ичебе написал, что свою месть ему, Антону, они начали с меня. И посылают в доказательство серьезности своих намерений клочок волос с моей головы.

– Но у тебя длинные волосы, а в конверте были короткие! – запротестовала Юля. – Как же так?

– Я не хотел портить свою прическу, только и всего, – ответил Алекс. – Не люблю короткие стрижки. Так что я отхватил себе лишь кончик пряди. А потом подравнял по ней остальные. Получилось неплохо.

И он тряхнул своими волосами, подстриженными в каре.

– Ты врешь! – недоверчиво сказала Юля.

– Нет, он говорит правду, – возразил Ганс. – Мы сделали сравнительный анализ волос, присланных в конверте вашему мужу, и волос, которые ваша подруга нашла на подушке в больничной палате, где лежал Алекс. Она их отправила мне перед своим отъездом в Африку.

– И что?

– И выяснили, что волосы принадлежат одному и тому же человеку, – ответил Ганс. – То есть ему – Алексу Эрбе. Правда, в больнице он лежал под другим именем. А поэтому мне бы очень хотелось у него уточнить, где и какой умелец сделал ему второй комплект документов.

Алекс хмуро промолчал, сделав вид, что вопрос относится вовсе не к нему.

– Так что, выходит, и первое письмо, которое сжег Антон, тоже было от Алекса? – растерянно спросила Юля.

– Да, – кивнул Алекс. – В первом письме я просто угрожал Антону от имени родных Ичебе. А во втором уже прислал свои волосы для пущего драматизма. Антон занервничал. Потом я подбросил ему дохлого попугая. И нервы у моего братца совсем сдали, и он пустился в бега.

– Свиньи вы оба с братом! – с негодованием заявила Мариша. – Сколько птичек погубили.

– Я попугаев не губил! – возразил ей Антон.

– Молчи уж! – фыркнула Мариша. – Ты тоже дел натворил! Хорошо, что теперь мы с подругами про вас все знаем. И розовой краской вы нам глаза больше не застите.

– Подождите! – пробормотала Юля. – Ну хорошо, в Берлине нас преследовали люди Алекса и ребята, которых послала Ичебе. Но кто же следил за мной в таком случае уже в Дакаре? Все молчали. Ичебе пристально смотрела на Антона, но тоже молчала.

– Что, так и будем молчать? – спросила Юля. – Или кто-то признается?

– Юля, это был я, – произнес Антон.

– Ты? – поразилась Юлька. – Но откуда ты знал, что я буду в Дакаре? Насколько я помню, мы этот маршрут с тобой ни разу не обсуждали. Ты даже при мне не заикался, что когда-то был в Африке.

– Юленька, зная твою настырность и упрямство, я подозревал, что рано или поздно ты все же появишься в Африке, захочешь найти меня, – сказал Антон. – Так что, когда ты, Кэт и твоя подруга приземлились в Дакаре, я был тут же извещен о вашем прибытии.

– Но зачем ты тащился за мной под дождем, пока я гуляла по городу? – удивилась Юля.

– Хочешь верь, а хочешь нет, но я соскучился по тебе, – печально ответил Антон. – Я же тебе говорил, что я любил и люблю тебя.

– А чего же ты не подошел к ней, если так уж ее любишь? – прямо спросила Мариша.

– Сначала я просто не решился, – ответил Антон. – Я ведь сознавал, что виноват. И пока я собирался с духом, Юля встретила ту компанию студентов.

– Ну предположим, – сказала Мариша. – А кто пытался проникнуть в наш номер в отеле? Тоже ты?

– Тоже я, – кивнул Антон.

– Вот в это я верю! – воскликнула Юлька. – Помните, Грей тогда не лаял и не рычал, а выглядел каким-то растерянным. Он узнал по запаху Антона! И не знал, как ему реагировать.

– А в наш-то номер зачем ты лез? – опять спросила Мариша.

– Чтобы взглянуть на Юлю, – чуть ли не со слезами на глазах ответил Антон. – Мне очень ее не хватало.

– Идиот, – пробормотала Мариша по-русски.

– А кто лез в дом Алекса, когда мы в нем ночевали перед тем, как отправиться ко двору короля? – спросила Кэт. – Антон, неужели это тоже был ты?

– Ну да, – кивнул Антон. – А кто же еще? Я хотел поговорить с Юлей наедине. Все ей объяснить. Я рассчитывал, что, когда все лягут спать, я смогу поговорить с женой без помех. Все ей объяснить. Как-то оправдаться. Но меня спугнули!

– Можешь особенно по этому поводу не переживать. К тому времени, когда тебя спугнули, мы с подругами были уже далеко от дома Алекса, – спокойно сказала ему Юля.

– Я знаю, – печально ответил Антон. – Я потерял след Юли. И только когда она появилась у нас в деревне, понял, что все эти дни она жила рядом со мной.

– Как-то странно получается, – сказала Мариша. – Ты живешь с племянницей короля. Мы с подругами живем во дворце короля, а ты про нас ничего не слышал. Неужели Ичебе не общалась ни с кем из своей родни, живущей в королевском дворце?

И подруги посмотрели на Ичебе.

– Я знала, что вы там живете, – немного помявшись, призналась та. – Но поймите, я не хотела, чтобы Антон узнал про вас. Я боялась, что он уйдет от меня. А я не хотела его терять.

– Любовь слепа, – пробормотала Юля. – Ну и бери его себе на здоровье, раз уж такое счастье тебе на голову свалилось.

– Антон, ответь еще на один вопрос, который не дает мне покоя, – попросила тем временем Мариша. – Почему ты все-таки спрятал пленку, так и не проявив ее?

– У меня просто элементарно не было времени, чтобы успеть ее проявить, – ответил Антон. – Когда я уладил порядок расчетов с Вольфом и получил от него пленку, то мне уже нужно было мчаться домой, чтобы успеть собраться в дорогу. Как вы помните, я собирался пуститься в бега по Европе. С собой я носить пленку опасался, потому что Вольф признался мне, что Алекс тоже заинтересован в этой пленке. А своего брата я знал достаточно хорошо. Поэтому мог ожидать, что он наймет кого-нибудь, чтобы отнять ее у меня. Вот я и спрятал ее, как она была, – непроявленную. Я рассчитывал, что заберу ее обратно очень скоро. Но, увидев дома дохлого попугая, запаниковал.

– Понятно, – сказал Смайл.

– Но почему ты, Алекс, все же согласился встретиться с нами? – спросила у парня Мариша. – Помнишь, ты тогда еще представился нам Кенигом.

– Помню, – кивнул Алекс. – Честно говоря, мне уже надоела эта игра в кошки-мышки. Вольф к тому времени был мертв. А пленка где-то в «БМВ». Я решил, что пока я буду разговаривать с вами, то мои ребята обыщут вашу машину. А я задержу вас сколько понадобится.

– А что на все это скажешь ты? – обратилась Юля к Гансу.

– Хм, – задумался тот. – Как я уже говорил, промышленный шпионаж не относится к моей компетенции. Я занимаюсь убийствами. Но тут, я так понимаю, никакого убийства не случилось. Вольф умер в результате застарелого порока сердца. Вероятно, история с продажей пленки подорвала его здоровье. А когда к нему в дом приехал Алекс со своими сообщниками, то Вольф здорово перепугался, и сердце у него не выдержало дополнительной нагрузки.

– А многоженство моего брата? – с надеждой спросил у него Алекс. – Разве это не преступление?

– Сложный вопрос, – подумав, ответил Ганс. – Если бы Антон женился на всех шести своих женах в Германии или, на худой конец, где-то в Европе, где брачный кодекс четко определен, тогда бы сомнений не было. Но мы в Африке… И я не уверен, что пять африканских жен Антона судьи в Берлине согласятся считать его законными супругами.

– А тот факт, что меня против моей воли увезли из Берлина люди, которых наняла жена моего брата? – спросил у него Алекс.

Но вместо Ганса ответила ему Ичебе.

– Что ты врешь? – спросила она у Алекса. – Кто тебя насильно увозил? Просто двое твоих знакомых любезно проводили тебя из Берлина, где они случайно оказались и застали тебя на больничной койке, обратно к тебе домой. Ты должен быть им за это благодарен!

– Да?! – разъярился Алекс. – А скажите, пожалуйста, кто в таком случае уложил меня на эту больничную койку? Кто в меня стрелял?

– Мы не видели, – поспешно отказались Мариша с Юлей. – Мы, кроме того пистолета, из которого ты в нас целился, вообще ничего не видели.

– Это заговор! – взвизгнул Алекс. – Говорю вам, эти двое парней похитили меня!

– Они тебя не похитили, – ответила ему Ичебе. – Они отвезли тебя домой, потому что ты был еще очень слаб, но дома у тебя никого не было. Даже твой слуга находился в это время во дворце короля – Средоточия Мира. Кто бы оказал тебе, Алекс, необходимую помощь? Ведь после полученного ранения ты был еще очень слаб. А чтобы ты не навредил себе сам, твоим друзьям, зная твой неугомонный характер, пришлось связать тебя до твоего полного выздоровления.

– Я протестую! – возмутился Алекс. – Никакие они мне не друзья. Я их вообще впервые увидел в Берлине, когда один из них всадил в меня пулю, из-за которой я и попал на больничную койку.

– Твое слово – против слов этих двоих, – возразила Ичебе.

– А еще твои ребята, Алекс, угнали у нас «БМВ», – сказала Мариша. – И что ни говори, а вы напугали бедного Вольфа до смерти. Но с Вольфом вообще темная история. А вот «БМВ» вы у нас точно угнали. В этом я могу поклясться. И не просто угнали, но и разобрали машину на части, а потом утопили их в озере.

– Не было такого! – буркнул Алекс, но цепляться к остальным перестал.

– И еще предстоит разобраться, откуда у вас, господин Алекс, второй комплект документов, – напомнил ему снова Ганс.

После этого Алекс вовсе приуныл и умолк, мрачно глядя на своего брата, который, похоже, снова вышел сухим из воды.

Когда страсти немного улеглись, Юля сказала своему мужу:

– Антон, тебе придется полететь со мной в Берлин. Во-первых, чтобы подтвердить, что ты выписал мне доверенность на «БМВ», во-вторых, защитить меня перед страховой компанией, а в-третьих, чтобы развестись со мной.

– Я отказываюсь! – воскликнул Антон. – Я тебя люблю. И я на тебе женился не для того, чтобы разводиться, не пробыв вместе и года.

Юля слегка растерялась.

– А вот я бы на твоем месте не отказывалась, – вмешалась в их разговор Мариша, обращаясь к Антону. – Пленка-то до сих пор у Юли. И если ты не хочешь, чтобы эта пленка с соответствующими пояснениями оказалась на столе у господина Фридриха Гестанка, то советую тебе выполнять любое пожелание моей подруги. Тебе ведь не захочется, чтобы она получила развод, когда ты окажешься на скамье подсудимых? А?

И Мариша ласково улыбнулась Антону. Тот в ответ скрипнул зубами и сказал:

– Хорошо, Юля, я полечу с тобой в Берлин. Но Ичебе полетит вместе с нами.

– Бери хоть всех пятерых! – великодушно разрешила Юля. – Мне уже все равно. Такой подарок, как ты, я готова уступить любой своей сопернице. Пусть наслаждается!

И молчавший до сих пор Грей радостно гавкнул, словно предчувствуя скорое возвращение в Берлин к своему хозяину, по которому пес уже успел соскучиться. К этому времени уже рассвело. И внезапно все услышали, как к дому приближается какая-то машина. Верней, несколько машин.

– Кажется, к нам снова гости, – сказала Мариша и не ошиблась.

Не успели все выйти во двор, чтобы посмотреть, кто к ним пожаловал, как во двор ступил их высочество Средоточие Мира собственной персоной. Король выглядел очень взволнованным. Но, увидев на террасе Маришу, внезапно успокоился. – Я боялся, что не увижу вас больше, – сказал он Марише, поднявшись в дом вместе со своей свитой и охраной.

– Ну, теперь держись! – прошептала Юлька на ухо подруге. – Зуб даю, что он явился делать тебе предложение руки и сердца. Смотри, не обидь его. А то не выбраться нам живыми из этого райского уголка.

– Следи лучше за Смайлом, – велела ей Мариша. – Как бы он глупостей не натворил. А с королем я разберусь сама.

И она действительно разобралась. Никто не присутствовал при их беседе, когда Мариша и король уединились вдвоем в гостиной. А Мариша потом так никому и не рассказала, что же на самом деле произошло между ней и королем за закрытыми дверями. Но король покинул дом Алекса в самом радужном расположении духа, пожелав всем удачного возвращения на родину. А на руке Мариши появились роскошные парные золотые браслеты, в которых Смайл немедленно признал браслеты, которые мужчина из племени Средоточия Мира по традиции дарит в подарок своей невесте. Однако даже он вынужден был признать, что хоть браслеты и остались, а сам король уехал.

– Но двери моего дома и мое сердце всегда будут открыты для вас.

Этой фразой король закончил свой визит, длившийся почти два часа. После чего отбыл обратно во дворец со своей свитой.

– Что он от тебя хотел? – набросились на Маришу ее подруги.

– Любви, – улыбаясь и снимая с рук браслеты, ответила она.

– И что?

– Увы, мое сердце уже занято, – ответила Мариша и покраснела.

Так и закончилась эта история. Алексу тоже пришлось вернуться в Берлин и давать в полиции объяснения по поводу того, что ему известно о смерти господина Вольфа. А еще ему было предъявлено обвинение в приобретении и использовании фальшивых документов.

Антон после развода получил от Юли вожделенную пленку, а также фотографии и еще одну непроявленную пленку. Подруги поступили с Антоном честно. Он же всеми способами пытался удержать Юлю, но, один раз обманувшись в человеке, во второй она на удочку не попалась. Так что Антону пришлось убраться обратно в Африку и искать там утешение в обществе своих чернокожих жен.

Кэт вернулась к своей работе. Она тоже разлюбила Антона. И вскоре вышла замуж за Ганса, того самого полицейского, который вел дело об исчезновении Антона. Грея отдали его законному хозяину, который едва не рыдал от счастья, получая обратно своего любимца. К своей невесте Грей опоздал, но зато утешил хозяина, получив на выставках целых три золотые медали. А Юля с Маришей после Юлиного развода вернулись домой в Питер. Вместе с ними в Питер прилетел сияющий от счастья Смайл, которого пригласила к себе в гости Мариша.

– Господи, как же я счастлива, что снова дома! – воскликнула Юля, ступив наконец на землю родного города.

– А что я тебе говорила перед тем, как вы с Антоном улетали в Берлин? – усмехнулась в ответ Мариша. – Как говорится, в гостях хорошо, а дома лучше.

И подруги счастливо засмеялись. Смайл вначале недоуменно посмотрел на них, а затем тоже присоединился к их смеху. Если бы бедняга знал, какие приключения по вине неугомонных подруг ждут его на российской земле, то смех застрял бы у него в горле. Но он еще ни о чем не подозревал, и будущее рисовалось ему в самых радужных красках.