Текст книги "Кое-что о Билли"

Четверг, 9 марта

09.30. На работе

Опять встретился со Сью на подходе к офису и снова сообщил ей, что она потрясающе выглядит. То, что однажды она меня уже отшила, как-то стерлось из памяти, и у меня в башке мелькнула мысль, а не попробовать ли подкатить к ней еще раз. А что, если все-таки… Нет, я не то чтобы в расчете на долгие отношения, а просто было бы любопытно, как оно получится при таком раскладе.

09.40. На работе

Только что отправил Шону маленькую бандероль по внутренней почте. Запихал в пакет упаковку со шкурками и для полноты удовольствия приложил записку, что это. мол, подарок от Майка. Понимаю, что нехорошо прятаться за чужую спину, но не могу устоять. Пусть теперь разбираются.

14.20. На работе

Лиз по электронной почте напомнила мне, чтобы я завтра не забыл прихватить все нужные шмотки, потому что «мы поедем к моим» сразу же после работы. Она по-прежнему отказывается сообщать мне что-либо о том, где живут ее родители и что они за люди. В прежней ситуации я бы уже истерзал себя страхами и сомнениями, но сейчас меня разбирает только любопытство. Почему-то я абсолютно уверен, что Лиз не имеет ни малейшего желания как-то меня подставить, и если она что-то скрывает от меня, то, видимо, имеет на то свои причины, притом достаточно веские.

19.45. Дома

Пришел домой и обнаружил на автоответчике сообщение от Митч. Она всего-навсего интересовалась, не имею ли я чего-нибудь против, чтобы посидеть с ней где-нибудь как-нибудь на днях. Сделав круг почета по квартире, я заставил себя успокоиться, перезвонил ей и абсолютно безразличным голосом извинился за то, что не появился дома раньше. Одновременно дал понять, что звоню сразу, как только обнаружил ее сообщение. А затем я высказался в том смысле, что ничего не имею против ее предложения. Вот и все. Как, оказывается, это просто.

Твою мать, даже не верится. На понедельник у меня, оказывается, назначено настоящее свидание с настоящей девчонкой. Причем девчонка эта очень даже ничего. Похоже, больной действительно пошел на поправку.

Пятница, 10 марта

09.25. На работе

Мое появление в конторе с большой сумкой со шмотками вызвало у ребят живой и неподдельный интерес. Все стали сразу же бурно обсуждать, куда это я так намылился. Разумеется, споры были недолгими, и вскоре все пришли к выводу, что я собираюсь устроить Лиз веселенькие выходные, затрахав ее насмерть с пятницы до понедельника. Ну что ж, если им нравится так думать, я с радостью предоставлю им эту возможность. А что касается общего внимания к моей персоне, то оно мне очень даже приятно.

Перекинулся парой фраз с Шоном, спросил его кое о чем по работе и понял, что почту он, судя по всему, уже получил. Но о свиных шкурках он даже не заикнулся. Что-то здесь не так. Чует мое сердце – надо быть настороже.

11.10. На работе

Блин. Так замотался на этой неделе, что совсем забыл о завтрашнем матче. А теперь, черт побери, я представления не имею, когда вернусь от Лиз, а значит, не могу сказать наверняка, пойду на игру или нет. Господи, как вспомню момент, когда я сказал ребятам, что прекращаю мотаться с ними на выездные матчи, так меня аж нот прошибает. А если я не приду завтра, то мне уж точно мало не покажется.

11.15. На работе

Лиз, зараза, где-то на совещании. Оставил ей на автоответчике сообщение с просьбой перезвонить сразу же, как только она освободится. Потом подумал и на всякий случай продублировал сообщение по электронной почте.

12.35. На работе

Лиз до сих пор не звонила, а Майк только что поинтересовался, какие, мол. у меня планы на завтра. Этот урод явно что-то заподозрил. Про свиные шкурки он, кстати, тоже молчит. Это говорит о том, что события могли развиваться по двум сценариям. Либо Шон мог до сих пор не разобрать почту и не вскрыть мой пакетик (что представляется маловероятным); или же (и это куда более вероятно) он мог просто-напросто тотчас же сожрать эти чертовы шкурки. Если это так, то получается, что он не смог устоять перед первым же искушением, что обещает превратить его жизнь в кошмар по моей милости. А уж я постараюсь отыграться по полной.

14.20. На работе

Среди ребят словно ураган разнесся слух, что завтра меня может не оказаться на стадионе. Чтобы пресечь все кривотолки, я был вынужден приоткрыть завесу таинственности над своими планами на сегодняшний вечер и, главное, признаться в том. с кем именно связаны эти планы. Выпады в мой адрес тотчас же прекратились, потому что каждый из ребят в глубине души знает, что на моем месте поступил бы точно так же. Впрочем, я все же умолчал о том, что, несмотря на перспективу провести ночь в доме Лиз, вопрос о сексе даже не был включен в повестку дня. По правде говоря, пройти по тонкой грани между тем. что можно сказать ребятам, а чего им знать не следует, оказалось делом весьма нелегким. Не знаю, как бы выкручивался на моем месте тот же Кев.

14.25. На работе

Отправил Лиз очередную «емелю» с докладом, как меня пытали в обеденный перерыв. Соответственно, запросил более подробную информацию о том, что нам предстоит сегодня вечером. Футбольные дела, конечно, время от времени достают меня так, что выть хочется, но представить себе жизнь совсем без футбола у меня пока еще не получается. Стоит только подумать о том, что завтра я могу впервые за семь лет пропустить домашний матч «Уотфорда», как я уже готов послать куда подальше и Лиз, и ее таинственных родителей, и их долбаный званый вечер.

15.30. На работе

Лиз наконец-то позвонила и первым делом потребовала, чтобы я не вел себя как последний мудак. Она по-прежнему отказывается говорить, куда именно мы едем, но уверяет, что если уж мне так приспичит завтра вернуться к началу матча, то я совершенно спокойно успею. Что-то меня это не убеждает и уж никак не обнадеживает.

15.50. На работе

Только что заходил Майк – мрачнее тучи. Он молча швырнул мне на стол неоткрытый пакет со свиными шкурками. Я так думаю, что минут за пять до этого Шон торпедоносцем ворвался к нему в отдел и у всех на глазах запустил этот пакет прямо ему в физиономию, наверняка высказав по ходу дела все. что он думает об этих детсадовских шуточках. Я. разумеется, стал все отрицать и даже высказал осторожное предположение, что это дело рук Кена, но на самом деле мысленно я готов был пожать Шону руку за то, что он сумел преодолеть первое искушение. Задача оказалась серьезнее, чем я думал. Впрочем, завтра мы еще посмотрим, чья возьмет, когда на стадионе дойдет очередь до пирожков с мясом и хот-догов, которые мы закупаем обычно не по одной штуке на брата. Все это. ясное дело, притом условии, что я все-таки приеду на матч.

17.30. На работе

Ну что ж, выходные начинаются. Едва ли не впервые за долгие годы я отправлюсь прямо с работы не в паб с ребятами, а поеду с шикарной женщиной неизвестно куда отмечать неизвестно что. Спору нет. жизнь долго выливала на меня ушаты дерьма, но, похоже, она наконец сподобилась повернуться ко мне не задницей, а весьма симпатичным личиком. Как выяснилось, эта стерва жизнь, оказывается, умеет улыбаться.

Абонемент на стадион лежит у меня в сумке. Так, на всякий случай. А вдруг времени будет просто в обрез.

Воскресенье, 12 марта

19.25. Дома

Если я когда-нибудь соберусь писать автобиографию, в нее непременно войдут и займут там почетное место некоторые дни и события моей жизни. Мой первый настоящий поцелуй (в девять лет, с Клер Стайлз), мой первый сексуальный опыт (в тринадцать лет, с Клер Стайлз), день, когда я впервые по-настоящему потрахался (в семнадцать лет, с неизвестной женщиной), и моя первая машина («Пежо-306»). Надеюсь, наступит время, когда в этот ряд встанет день знакомства с женой и день рождения моего первого ребенка. Но прошедшие выходные будут включены в этот список при любом раскладе. Все прошло просто охренительно.

Пригласив меня на званый ужин. Лиз далеко не сразу сообщила, что ее родители собираются кое-что отметить. Лишь в самый последний момент выяснилось, что отмечается не какой-нибудь банальный день рождения или годовщина свадьбы, а – ни много ни мало – возвращение ее отца из тюрьмы. Выяснилось это. между прочим, уже в тот момент, когда мы подъехали к внушительным воротам весьма солидного особняка в графстве Беркшир. Видимо решив, что я еще не до конца обалдел, Лиз огорошила меня кое-какими дополнительными деталями. Оказывается, папаша ее мотал срок за контрабандный ввоз и распространение порнографии самого жесткого толка. Судя по размерам дома, а также по машинам, стоявшим на подъездной дорожке, речь шла отнюдь не о подпольно переписанных на плохой аппаратуре «тряпочных» видеокопиях.

В какой-нибудь другой ситуации, предложи мне кто побывать в пятницу вечером в гостях у порнобарона, я бы только обрадовался. Но в тот момент даже не знаю, кто из нас чувствовал себя более неловко – Лиз или я. Впрочем, скорее все-таки большее неудобство испытывала она. Я понял это по ее взгляду, но едва заметно изменившемуся голосу,

даже по тому, как она выключила зажигание и вытащила ключи из замка. Эту сторону своей жизни она хранила в тайне от всех, по крайней мере от всех, с кем работала. И вот теперь она призналась в этом мне. Учитывая, что познакомились мы всего несколько недель назад и у меня не было повода доказать ей свою надежность, рисковала она сильно. В общем, чтобы как-то ободрить ее, я сделал то, на что у меня хватило ума: наклонившись к Лиз, я обнял ее и тихонько сказал на ухо, что с ее стороны было невежливо не предупредить меня захватить с собой лишнюю пару трусов понаряднее, чтобы достойно принять участие в предстоящей оргии. Судя по реакции Лиз, весь этот бред в самом деле подействовал на нес успокаивающе.

Как выяснилось, оргии в программе не значилось. Нигде не валялось порножурналов, не было видно и грудастых голых баб, бросающихся на гостей мужского пола. Все происходило на редкость обыкновенно – конечно, если считать чем-то обыкновенным огромный дом с бассейном и теннисным кортом в саду. Мама у Лиз просто отличная, ее братья – совершенно нормальные ребята (несмотря на то что болеют за ублюдочный «ВестХэм»), да и отец – вполне нормальный мужик, который просто заработал кучу бабок на торговле порнухой. Короче, ничего общего со стереотипом преступной династии, и совершенно не похоже на то, что я мог бы вообразить, если бы Лиз сказала мне обо всем раньше.

Я не стал уточнять, чем именно так провинился отец Лиз, что власти, не ограничившись штрафом, упекли его за решетку. Сама же она сказала мне только то, что отсидел он полгода и организовал этот прием по случаю своего возвращения. Вечер прошел просто замечательно. Спать я отправился часа в три, если не позже. Один, как и предсказывала Лиз.

Те несколько часов, что я проспал, меня преследовали не то сны, не то галлюцинации, в которых моя комната находилась под прицелом скрытых камер и по моему сигналу ко мне являлись девочки по вызову, чтобы исполнить любую мою прихоть. Такой сон все равно не приносил отдыха, и часов в семь утра я унес встал и спустился в кухню. Там я обнаружил старика Лиз, который заваривал себе чай и намеревался раскурить сигару. Все бы ничего, если бы он при этом не был абсолютно голым. Судя по тому, что он даже не покраснел, чувствовал он себя гораздо более комфортно, чем я.

Он совершенно по-свойски предложил мне чай и тосты, от чего я поспешил отказаться: если этот человек с таким пренебрежением относится к наличию одежды на своем теле, держу пари, что он едва ли помыл руки, прежде чем взяться за приготовление завтрака. Он же тем временем взял свой поднос и направился к бассейну, жестом позвав меня за собой. Разговор зашел о наших отношениях с Лиз. Никаких грязных непристойных намеков, ничего такого, просто нормальный разговор нормального отца с парнем, явно подружившимся с его дочерью. Не знаю только, подумал ли он о том, что мне может быть неуютно, когда меня расспрашивает голый человек, только что вернувшийся с зоны, где он отбыл срок за свои успехи в создании порноимперии.

Так мы с ним и беседовали. Я всячески старался смотреть куда угодно, лишь бы мой взгляд не упал на его мужское достоинство. – что, по-моему, было бы уж совсем неприлично с моей стороны. – и совершенно невинным тоном убеждал его в том, что мы с Лиз питаем друг к другу абсолютно дружеские чувства. Все это изрядно отдавало дурдомом, но по-настоящему я обалдел, когда к бассейну вышла хозяйка – мама Лиз. Она чмокнула своего мужа, погладила его по голове, затем кивнула мне и спросила, хорошо ли мне спалось, а потом… потом она просто-напросто скинула халат и нырнула в бассейн. Я уже смирился с тем, что мои худшие предположения оправдались и что сейчас начнется именно то, ради чего все и собрались. Впрочем, бросив еще один беглый взгляд на купавшуюся женщину, я обнаружил, что она была не совсем голой, а всего лишь топлесс. Отсутствие на ней лифчика, конечно, тоже ставило меня в неловкое положение, но уж лучше пусть так, чем наоборот, особенно учитывая тот факт, что ее мужа полгода не было дома, и одному богу известно, что уж они там с ним вытворяли в течение последних нескольких часов.

Какое-то время я был вынужден поддерживать светский разговор, всячески пытаясь не смотреть ни на одно из обнаженных тел и борясь с всплывавшими в мозгу картинками того, как они занимаются сексом. В конце концов я буркнул что-то в свое оправдание и смылся на кухню. Оказывается, за то время, что я, сгорая от стыда, проторчал у бассейна, сюда спустились Лиз и ее старший брат, которые уже успели приготовить себе завтрак. Я, конечно, был несколько разочарован тем фактом, что Лиз оказалась полностью одета – как, впрочем, и ее брат, – но буквально в следующую минуту настроение мое изрядно улучшилось: ввиду того, что игра «Хаммерз» 66
  «Хаммерз» – «Молотобойцы» – Прозвище футбольной команды «Вест Хэм».


[Закрыть] была перенесена на вечер понедельника, брат Лиз собрался ехать посмотреть матч, который игрался у нас в Уотфорде; таким образом, он вызвался отвезти меня туда, а после игры, если я, конечно, захочу, подбросить обратно.

Мы стали обсуждать, удастся ли нам раздобыть для него билет и сколько это может стоить перед самым началом матча, но тут на кухню ввалился их папаша, по-прежнему голый, и выразил живой интерес к предмету нашего разговора. Лиз как ни в чем не бывало объяснила ему, что и как мы собираемся делать. К моему изумлению, ее старик не только вызвался поехать вместе с нами, но, выяснив, что ни у кого, кроме меня, еще нет билетов, тотчас же сел на телефон и через пару минут сообщил, что нас ждет одна из самых шикарных лож.

В общем, день прошел просто великолепно. Я не только успел на матч, но впервые в жизни наблюдал за на редкость удачной игрой своей любимой команды (победившей со счетом 2:1), сидя в ложе с уже оплаченной (ей-богу, не вру) выпивкой. Более того, я даже успел сплавить свой билет одному из перекупщиков, а потом еще и позвонил ребятам на мобильник и помахал им рукой из ложи, чтобы они не сомневались, что я смотрю игру на стадионе, а не по ящику. Да, блин, вот это новая жизнь!

К тому времени, как мы вернулись в дом родителей Лиз, там уже снова собралась куча народу, и мы классно провели вечер, деля время между весельем и поддавоном.

Продолжалось все это чуть не до самого утра. Встали мы на следующий день достаточно поздно. После неспешного завтрака, к которому родители, слава богу, сподобились выйти одетыми, старик потащил всех нас в паб на хороший ланч с отличной выпивкой. Веселью, казалось, не будет конца. Когда Лиз сказала, что, по ее мнению, уже пора ехать, я был готов расплакаться. Дай мне волю – и я бы остался там навсегда. Пусть ее папаша порнобарон, пусть он отсидел, пусть он, в конце концов, ходит по дому в чем мать родила – но, с моей точки зрения, он просто отпадный мужик. А если он к тому же может запросто раздобыть бесплатные билеты на футбол, да еще и в ложу с дармовой выпивкой, то уж ничего не поделаешь – он, блин, является моим кумиром.

На обратном пути в Уотфорд Лиз, несколько оттаявшая за выходные, рассказала мне кое-что о своем детстве и юности. Судя по всему, она не слишком стыдилась того, каким образом ее отец зарабатывает деньги, но и нельзя сказать, чтобы ее по этому поводу распирала гордость. По-моему. я начинаю потихоньку въезжать в то, почему она именно такая, какая есть.

Само собой, у нее не слишком высокое мнение о представителях сильного пола в целом; впрочем, и демонстрировать свое презрение она не стремится. Опять же, если посмотреть на это с другой стороны, то почему бы ей и не попридержать при себе свои чувства, зная, на чем выстроено благосостояние ее семьи.

Но все-таки, глядя на нее. становится понятно, что и без сомнительных папашиных денег ей удастся добиться того, чего она хочет. Что же касается меня… Если девушка может хотя бы иногда устраивать для своего друга такой уик-энд, то по мне, так она просто высший класс. Жаль только, что никому об этом не расскажешь, но тут уж дело такое: уговор есть уговор.

Понедельник, 13 марта

09.10. На работе

Судя по всему, с того момента, как я рассказал ребятам, что в пятницу после работы я не пойду с ними в паб, а уеду куда-то с Лиз, они только обо мне и трепались. Нисколько не прояснило, а, наоборот, еще больше запутало картину мое загадочное появление в субботу в служебной ложе на стадионе. Похоже, кое-кто из ребят в тот момент настолько ошалел, что решил не строить больше бессмысленных предположений, а дождаться, пока я приду на работу и сам все объясню. В общем, через пять минут после моего появления в офисе ко мне прибыла делегация с твердым намерением сорвать с меня маску таинственности и любой ценой, пусть даже под пыткой, выведать у меня, где и как я провел эти выходные. Я бы с удовольствием рассказал им правду, прекрасно понимая, чте ничем не рискую, – мать их, да они ведь все равно бы мне не поверили. Но как бы меня ни подмывало, я не могу нарушить данное Лиз обещание. Дело даже не в том, как она будет после этого ко мне относиться, а в том, что для нее это окажется сокрушительным ударом. В общем, я отказался давать какие бы то ни было комментарии. Прямо скажу – далеко не всем это пришлось по вкусу. Особенно жалко было смотреть на парней из отдела маркетинга, у которых совершенно безнадежно зависло пари, касающееся оргазма Лиз.

09.20. На работе

Позвонил Лиз и сказал, что прошедший уикэнд был лучшим в моей жизни. Потом добавил, что с меня причитается по меньшей мере сегодняшний ланч. В общем, мы договорились пообедать где-нибудь вместе. А ребята – ну что ж, пускай еще подергаются, им только на пользу пойдет.

10.20. На работе

Твою ж мать! Чуть не забыл – ведь у меня сегодня вечером свидание. Настоящее, никем не подстроенное свидание. Главное, чтобы она, боже упаси, не начала меня расспрашивать, как я провел выходные.

14.50. На работе

Только что вернулся с обеда. В кафе набрался храбрости и спросил у Лиз, почему ее старик ходит по дому голышом. Она засмеялась и пожала плечами: «А почему бы и нет? Это ведь его дом». Возразить мне на это было нечего. Осталось только не забыть предупредить мою маму на тот случай, если ему когда-нибудь вздумается познакомиться с моими родителями и пригласить их в гости.

Потом я рассказал Лиз о предстоящем свидании. Она, уже зная о том, как я умею похерить любое благое начинание, посоветовала мне только одно: расслабиться и быть самим собой. По ее словам, если я буду вести себя так, ни одна нормальная женщина не устоит и влюбится в меня по уши. Чем больше я об этом думаю, тем острее ощущаю засевшую в сердце обиду на нее. Нет, я, конечно, тронут ее заботой и поддержкой, но, говоря начистоту, меня куда больше порадовала бы хоть капля ревности с ее стороны.

19.00. Дома

Через полчаса мы с Митч встречаемся в одном кафе неподалеку отсюда. Подумать только, как долго я ждал такого момента, и вот – здрасьте вам: сижу и дергаюсь. Чуть ли не придумываю повод, как извиниться и смыться через пару минут после встречи. Лиз посоветовала быть самим собой. Ей легко говорить, а что делать мне. если после поездки в Нью-Йорк я и сам не знаю, какой я есть на самом деле?

23.50. Дома

Я где-то когда-то читал, что идеальным может показаться тебе только тот человек, которого ты никогда не встречал. Ну. просто когда видишь человека по ящику или в кино, он может выглядеть милым и симпатичным, а как встретишь его живьем, то он вдруг окажется полным мудаком. После сегодняшнего свидания готов подписаться под этим тезисом. Когда я впервые встретился с Митч, мне она показалась очень клевой девчонкой, но теперь-то я наверняка знаю, что это не так. Нет, я вовсе не хочу сказать, что она последняя стерва. Не последняя, хотя и находится недалеко от конца списка. Да нет, на самом деле она просто одна из тех бесчисленных идиоток, которые решили, что лучше всего будут выглядеть, копируя манеры самых жлобских мужиков. Причем на самом деле ей глубоко плевать на все феминистские идеи вместе взятые. Просто, дожив до тридцати двух лет и не выйдя замуж, а кроме того, натерпевшись от мужчин всяких гадостей, она решила, что теперь настал ее черед отрываться по полной программе и вести себя так же омерзительно.

И вот сижу я с ней за столом, слушаю ее жалобы на бывших бойфрендов, гляжу, как она хлещет пиво прямо из горла и наворачивает жареные куриные крылышки так, что за ушами трещит, при этом чавкая и вытирая рот руками, и вдруг понимаю, что именно такие бабы и испортили все к едрене фене. Причем сами они этого не замечают, до поры до времени им кажется, что все о'кей. Но нормальным парням вроде меня становится ясно, что что-то потеряно безвозвратно. Эти дуры кучкуются по кабакам и обсуждают, что вот, мол, блин, они одинокие, а одинокие, блин, потому, что все мужики либо женаты, либо козлы и сволочи, либо, блин, женатые козлы, – и им невдомек, что на самом деле мы просто шарахаемся от них как черт от ладана. Мы ведь больше не знаем правил игры: бабы поменяли их, не сказав нам, что теперь можно, а чего нельзя. Я уж не говорю о том, что ворота они и вовсе унесли хрен знает куда. Неужели непонятно, что именно поэтому им попадаются в жизни только редкостные ублюдки – единственный тип мужиков, которые суются куда угодно, в любую авантюру, не задумываясь о последствиях, потому что на самом деле им от женщин ничего не нужно, кроме как перепихнуться, а потом послать подальше. Получив первое, они с удовольствием переходят ко второму.

Не переставая охаивать нас. мужчин, женщины вроде Митч в то же самое время прилагают все усилия, чтобы стать нашими копиями – женским вариантом мужиков. При этом они считают своим долгом набраться от нас самого худшего – тех наших качеств, с которыми боролись в нас женщины на протяжении последних лет пятидесяти. Неужели равенство наконец наступило? И неужели оно состоит в том, что женщины теперь могут напиваться в хлам, материться и обжираться насквозь прокопченным карри только потому, что мужчины ведут себя именно так?

В общем, я не стал дожидаться, чем все это закончится. Оплатив свою половину счета – это, пожалуй, одно из немногих преимуществ, полученных мужчинами в наши дни, – я запихнул Митч в такси и отправился домой. Не могу сказать, что вечер прошел удачно. Что касается возможности затащить ее в койку, то об этом нечего бьшо даже и думать. А стоит мне вспомнить, как она с хрустом пожирала куриные крылышки, так меня сразу начинают одолевать сомнения: а способен ли я был бы хоть на что-то, даже если б Митч сама возжелала меня? И кроме того, я прекрасно знаю, какое воздействие оказывают острые индийские соусы на мой желудок, равно как и могу предположить, в какой части квартиры мне придется провести некоторое время ближе к утру. Мысль о том, каково в это же время будет Митч, тоже не прибавляет ей сексуальной привлекательности в моих глазах. И это при том, что у меня личная жизнь засунута в глубокую задницу. Что же говорить о тех парнях, которые не настолько изголодались по женщинам.