Текст книги "Меня зовут Алекс Кросс"

ГЛАВА 69

Нед мог не только потерять работу за то, что передал мне такую информацию, но и сесть в тюрьму. Чувствуя себя его должником, я хотел извлечь из этого списка максимально полную информацию. Поэтому, последовав совету Неда, я начал сверху, с самого крупного «благодетеля» Тони.

Если бы месяц назад мне сказали, что сенатор от Виргинии Маршалл Ярроу имеет отношение к подобному скандалу, у меня это вызвало бы только скептическую усмешку. Этому человеку было что терять и помимо денег, в которых он, мягко говоря, не нуждался.

Ярроу стал миллиардером, еще не достигнув пятидесяти лет, разбогатев в девяностых на интернет-бизнесе, но вовремя прекратив эту деятельность. Он потратил часть своего состояния на создание фонда в стиле Билла Гейтса, которым руководила его жена, а сам занялся вопросами детского здоровья в США, Африке и Восточной Азии. Затем вложил свою добрую волю и большой мешок денег, чтобы попасть в сенат. Его участие в избирательной кампании никто не воспринял всерьез, однако он победил. Ярроу отсиживал свой второй срок в сенате, и ни для кого не было секретом, что он уже учредил негласный исследовательский комитет с прицелом на следующие президентские выборы.

Да, Ярроу рисковал многим, но он оказался бы не первым вашингтонским политиком, просадившим все из-за спеси.

Позвонив кое-куда, я выяснил, что в этот день у Ярроу рабочий ленч в его офисе, а в половине второго – встреча, причем и то и другое в помещении сенатского здания Рассела. Следовательно, незадолго до половины второго он будет в вестибюле.

Именно там я и поймаю его.

В двадцать пять минут второго Ярроу вышел из лифта в сопровождении помощников. Сенатор разговаривал по телефону.

Я остановился перед ним так, чтобы он увидел мой жетон.

– Простите, сенатор, не уделите ли мне минуту?

Единственная женщина в группе, потрясающая блондинка лет под тридцать, встала между нами.

– Чем могу помочь, офицер?

– Я – детектив, – пояснил я, не сводя глаз с Ярроу. – Всего несколько вопросов сенатору. Я расследую большую аферу с кредитными карточками в Виргинии. Кто-то воспользовался одной из карточек сенатора. В общественном клубе в Калпепере.

Ярроу держался отлично. Он даже не моргнул, когда я упомянул клуб на «Ферме кузнеца».

– Ну, если только по-быстрому, – не слишком охотно отозвался он. – Грейс, скажи сенатору Морхаусу, чтобы не начинал без меня. Вы все идите, я поговорю с детективом и догоню вас. Все в норме, Грейс.

Еще через несколько секунд мы с ним остались одни. Насколько я знал, трехэтажный свод над нами доносил звуки абсолютно повсюду.

– Так о какой кредитной карте шла речь? – невозмутимо спросил Ярроу.

Я понизил голос.

– Сенатор, мне хотелось бы спросить вас о переводе полумиллиона долларов на определенный счет за рубежом в последние полгода. Не удобнее ли вам поговорить об этом в другом месте?

– Знаете что? – отозвался он так весело, как будто беседовал с Мэттом Лауэром, ведущим шоу «Сегодня». – Я забыл взять досье, а оно понадобится мне для встречи. Помощников своих я уже отослал. Не прогуляетесь ли со мной?

ГЛАВА 70

В офисе Ярроу мне сразу бросилось в глаза великое множество его фотографий, развешанных по стенам. Ему хотелось, чтобы его видели в обществе высокопоставленных людей, поэтому тут были фотографии с президентом и вице-президентом, с Тайгером, Вудсом, Боно, Арнольдом и Марией, Бобом Вудвордом, Робертом Барнеттом. Вполне очевидно, что Ярроу имел отличные связи, и каждый, кто входил в его офис, должен был убедиться в этом.

Ярроу присел на край огромного инкрустированного письменного стола, однако не предложил мне сесть.

Сначала я собирался вести себя агрессивно, но теперь решил проявить деликатность. Если Ярроу предпочтет возвести между нами стену, добраться до него без вызова в суд будет затруднительно.

– Сенатор, забудем о ваших отношениях с неким клубом. Сейчас меня интересует не это, – сказал я, несомненно лукавя.

– Я никогда не говорил о своих отношениях с каким-то клубом, – заявил он. Это были довольно опрометчивые слова, поскольку он участвовал в сексуальных играх, записанных Николсоном на нескольких дисках.

– Пусть так, но вам следует учесть, что меня больше интересует вымогательство, чем домогательство.

– Пожалуйста, не пытайтесь решить одну задачку за счет другой, детектив. Я слишком умен и слишком занят для этого. Что именно вы рассчитываете здесь добыть?

– Скажите, банковские переводы – именно то, что я подозреваю?

Помолчав, Ярроу ответил:

– Ладно, давайте выложим карты на стол. Я бывал в этом клубе – для того чтобы развлечься. И я говорю не только о себе, но и о посетителях из других городов, спонсорах, гостях с Ближнего Востока и прочих. К сожалению, это часть моей работы. Я привожу их, выпиваю с ними, а затем предоставляю самим себе. Вот и все, поверьте. – Он поднял левую руку и помахал пальцем с золотым кольцом. – Я не могу себе позволить сердить Барбару, и это еще важнее для меня, чем недовольство моих избирателей. Так что никакого домогательства! Ни малейшего повода для шантажа.

Меня уже тошнило от людей, делавших вид, что ничего особенного не происходило.

– Извините, сенатор, но свидетельства, которыми я располагаю, говорят об обратном. Цифровое видео. Не хотите ли изменить избранный вами путь?

– Детектив, закрытое совещание началось пять минут назад, и если я не продвину важный закон о воде сегодня, мне придется вообще забыть о нем. Поэтому прошу меня извинить.

– Совещание надолго?

Ярроу вынул из кармана карточку и двумя пальцами протянул ее мне.

– Позвоните Грейс. Мы запишем вас на прием.

Я чувствовал, как воздвигается стена – все выше и выше, все быстрее и быстрее.

ГЛАВА 71

В тот вечер я принес в палату Наны музыку – записи той поры, когда она ходила по клубам с моим дедушкой и друзьями: Бейсик, Сара Воэн, Лена Хорн, сэр Дьюк и великий мистер Эллингтон.

Когда мы сидели у нее, эти записи звучали на ноутбуке Бри.

Джазовые певцы были не единственными знакомыми голосами в палате. Я привел с собой Дженни и Али. В этот вечер сёстры впервые впустили Али в палату. Сидя возле кровати Наны, он держался спокойно и почтительно. Славный маленький мальчик.

– Это зачем, пап? – спросил он меня совсем детским голосом. Он говорил так, когда нервничал и в чем-то сомневался.

– Это сердечный монитор. Видишь линии? Они показывают, как бьется сердце Наны. Сейчас оно бьется ровно.

– А труба зачем?

– Через нее Нану кормят, пока она в коме.

Тут Али произнес:

– Я хочу, чтобы Нана скорее вернулась домой. Хочу этого больше всего на свете и целыми днями молюсь за Нану.

– Скажи ей об этом сам, Али. Нана же здесь. Не стесняйся.

– Она услышит меня?

– Наверное. – Я положил его руку на руку Наны, а свою сверху.

– Говори!

– Привет, Нана! – воскликнул Али так громко, будто Нана была глухая.

– Громковато, приятель, – заметила Бри. – Зато с энтузиазмом. Уверена, Нана услышала тебя.

ГЛАВА 72

Дженни вела себя более сдержанно. Она неловко двигалась по палате, будто не зная, где остановиться. В основном маячила у двери, пока я не позвал ее.

– Иди сюда, Дженель. Я покажу тебе и Али кое-что интересное.

Али вцепился в мою руку, а Дженни подошла и заглянула через плечо. Теснота у кровати была мне по душе: семья сплотилась, готовая ко всему, что может случиться.

Я достал из бумажника фотографию. Это ее я нашел в квартире Каролин и теперь всегда носил с собой.

– Смотрите, это Нана – мама, ваш дядя Блейк и я. Давно, в 1976 году.

– Папа! Ты такой смешной! – Дженни показала на красно-бело-синюю шляпу, надетую на мою африканскую прическу в стиле семидесятых. – Что это на тебе такое?

– Это называется канотье. Было двухсотлетие Америки, и в тот день около миллиона людей надели такие шляпы. Но далеко не все веселились.

– Ой, как жаль! – Дженни смутилась, чувствуя жалость к своему бедному простодушному отцу.

– Так или иначе, – продолжил я, – примерно через пять минут после того, как сделали этот снимок, мимо нас в парадном строю проплыл индейский поплавок, такая большая платформа. С него кидали в толпу небольшие мячи, и мы с Блейком едва с ума не сошли, так старались поймать хоть один. Мы бежали за ними несколько кварталов, даже не подумав о бедной Нане. Ты знаешь, что случилось потом?

Я рассказывал детям, но также и Нане, как мы сидели за кухонным столом, а она стояла у плиты и слушала. Я и сейчас представлял себе, как она стоит там, помешивая что-то вкусное и делая вид, будто ничего не слышит, а тем временем обдумывая, как бы посмеяться надо мной.

– Нана искала нас несколько часов, и уж поверь, когда нашла, нам досталось как следует.

– Она сильно разозлилась? Расскажи! – попросил Али.

– Помнишь, как она рассорилась с нами и на время уехала?

– Ага.

– Ну так еще злее. А помнишь, как некий мальчик, – я ткнул Али в бок, – съехал на пылесосе по лестнице и поцарапал дерево?

Подыгрывая мне, Али открыл рот от изумления.

– Рассердилась сильнее, чем тогда?

– Раз в десять, малыш.

– Так что же произошло, папа? – вступила в разговор Дженни.

Если честно, то Нана для начала дала нам обоим по физиономиям, затем обняла и по дороге домой купила по красно-бело-синей сахарной вате, огромной, как наши прически. Она придерживалась традиций старой школы, во всяком случае, в те времена. Но я не осуждаю ее за взбучку. Порка в те дни была делом обычным. Суровая школа, но со мной это срабатывало.

Я взял руку Наны и посмотрел на нее, такую хрупкую и неподвижную. Она как будто караулила место той женщины, которую я любил так сильно и знал так долго, что даже не помнил, с каких пор.

– Ты сделала все, чтобы нам уже и в голову не пришло еще раз убежать, верно, Регина?

Еще две секунды назад я шутил. Теперь меня охватили такие эмоции, какие скорее всего владели Наной в тот день на параде до того, как она нашла меня и Блейка живыми и невредимыми.

Мной овладели страх и отчаяние, наверное, потому, что я предвидел самое скверное развитие событий. Больше всего на свете я хотел, чтобы вся наша семья снова была вместе – как прежде.

Но я сомневался, что это возможно, и не мог смириться с этим.

«Останься с нами, Нана!»

ГЛАВА 73

Следующее утро началось слишком рано для большинства других детективов, занятых в деле. У меня был список фамилий из записок Николсона, добытых нами в банковской ячейке, а Сэмпсон нашел двадцать два адреса девушек по вызову, в разное время работавших в клубе в Виргинии.

В восемь часов я разослал пять групп, по два полицейских в каждой, на поиски девушек по вызову.

Разыскивали мы ночных птичек, поэтому утро казалось наиболее подходящим временем. Я хотел поговорить с этими девицами, пока перекрестный допрос окончательно все не запутает и не сделает расследование еще труднее.

Сэмпсон попросил нашу коллегу Мэри-Энн Понтано из подразделения по борьбе с проституцией, чтобы помогла нам устроиться в офисе, который делила с группой, занимающейся наркотиками, и согласилась присутствовать при допросе.

К десяти часам мы собрали пятнадцать девиц из двадцати двух, обозначенных в списке.

Я рассадил их по всем комнатам для заседаний, кабинетам дознания, закуткам и даже холлам, поэтому едва ли обрел в то утро друзей среди сотрудников отдела по борьбе с наркотиками. Плохо, конечно, но я не опасался причинить кому-то неудобства.

Помещение превратилось почти в зоопарк, так как я задействовал четырех офицеров, велев им следить за тем, чтобы никто не улизнул. Остальную команду я отправил на поиски оставшихся проституток. Я старался пока не думать, что некоторых из них, возможно, так и не удастся найти.

Допросы начались вяло. Никто из красоток не выказывал мне доверия, в чем я не мог их винить. Мы не скрывали от них подробности убийства Каролин, как и вероятности того, что такая же судьба постигла и других. Я хотел, чтобы эти молодые женщины осознали, какой подвергались опасности, работая на Николсона или кого-то другого в эскортном бизнесе. Я использовал все, чем располагал, чтобы заставить их говорить.

Несколько девушек сразу узнали Каролин на фотографии. В клубе они знали ее под именем Николь, хотя, судя по всему, она посещала его не слишком часто. Она была «милой». И «тихой». Иными словами, они не сообщили мне ничего, чем я мог бы воспользоваться, чтобы найти ее убийцу.

Вместо ленча я обошел квартал, чтобы проветрить мозги, но цели своей не добился. Неужели я зря теряю время? Может, задаю не те вопросы? Или нам следует отпустить проституток и спасти хотя бы часть дня, чтобы заняться чем-то полезным?

Для меня это была обычная проблема: я никогда не умел вовремя остановиться, ибо полагал, что тем самым сдаю позиции. А это я отвергал. Прежде всего потому, что очень живо помнил «останки» Каролин. И опасался, что еще несколько девушек закончили жизнь таким страшным образом.

Я свернул на Третью улицу, но настроение мое ничуть не улучшилось. Позвонила Мэри-Энн Понтано.

– Тебе следует вернуться и еще раз поговорить с девушкой по имени Лорен.

Я ускорил шаг.

– Рыжая, в дубленке?

– Она самая, Алекс. Кажется, у нее восстановилась память. Она расскажет кое-что интересное про одну из исчезнувших девушек, Кэтрин Теннанкур.

ГЛАВА 74

Как и все вызванные в этот день девушки, Лорен Инсли была великолепно сложена и поражала красотой. Когда-то Лорен работала моделью в Нью-Йорке и Майами, закончила институт во Флориде и специализировалась на мужчинах, любителях бойких девушек, лидеров групп поддержки. Николсон, видимо, должен был потрафлять самым разнообразным вкусам, при этом главным критерием отбора стало слово «дорогая».

– Кэтрин умерла, верно? – спросила Лорен, когда я сел напротив нее. – Никто ничего мне не говорит. Вы заставляете нас рассказывать, а сами помалкиваете. Как такое могло случиться?

– Мы сами не знаем, Лорен, поэтому и беседуем с вами.

– Но что вы думаете? Это вовсе не любопытство. Кэтрин была моей подругой, одна хотела стать юристом. Ее приняли в Стетсон, а это хорошая школа.

Лорен терзала бумажную салфетку, разрывая ее на маленькие кусочки. Я решил, что она действительно хочет услышать правду. И рискнул рассказать.

– Из полицейских отчетов ясно, что Кэтрин не собирала вещи в своей квартире. Поскольку прошло много времени, есть все основания полагать, что она уже не вернется.

– О Господи! – Девушка отвернулась, борясь со слезами.

Атмосфера становилась все более гнетущей. Мы находились в одном из самых просторных кабинетов дознания, где граффити пробивались сквозь свежую краску, а пол был покрыт пятнами от незагашенных окурков.

– По словам детектива Понтано, вы упоминали об особом клиенте в клубе и Кэтрин. Лорен, расскажите мне об этом клиенте.

– Не знаю, – ответила она. – То есть знаю только то, что говорила Кэтрин. Но там постоянно распространялись всякие слухи.

– Что она сказала вам, Лорен? Мы не арестуем вас за то, что вы здесь расскажете, поверьте. Это большое дело, связанное с убийствами.

– Кэтрин сказала, что у нее назначена встреча с кем-то очень важным. Она назвала его Зевсом. Это был наш последний разговор с Кэтрин.

Я записал. Зевс?

– Это что, кличка? Или Кэтрин так кодировала его?

– Кличка. Почти все использовали литературные имена. Ну, знаете – мистер Шекспир, Пигскин, Грязный Гарри, что в голову взбредет. Это не означает, что вы не сходитесь лицом к лицу, но настоящее имя клиента нигде не записывается. Для всех так безопаснее.

– Еще бы, – кивнул я. – Итак, Лорен, вы знаете, кто такой Зевс?

– Нет. Честно. Но я вот что скажу. Допустим, он имеет какое-то отношение к правительству. Кэтрин была слишком доверчивой. Я даже не задумалась, когда она мне это сказала.

Мои мысли теперь немного забегали вперед.

– В каком смысле доверчивой? Что вы имеете в виду?

Лорен откинулась на стуле и откинула волосы с лица.

– Поймите, – она подалась ко мне, – клиенты постоянно врут насчет того, чем они занимаются. Им кажется, что если придадут себе значительности, девушка позволит им все. Поэтому я никогда не верю и половине того, что говорит клиент. Думаю, те, кто болтает о своей жизни, обязательно врут. Люди с настоящей властью? Эти держат рот на замке.

– А Зевс?

– Я вообще не уверена, что он существует. Это просто имя. Имя греческого бога, верно? Греческого? Может, тут ключ? В его сексуальных преференциях?

ГЛАВА 75

Рассказ Лорен не привел меня ни к какому выводу, потому-то на следующее утро этот вывод сделали другие.

Я гнал взятый напрокат автомобиль по направлению к дому и думал о том, как мне плохо без собственной машины. После перестрелки в Александрии она находилась в мастерской, и я хотел еще вчера забрать ее. Ничто не заменит знакомую машину, даже отверстие для стакана находится именно там, куда ты автоматически тянешься.

Зазвонил мобильный.

– Детектив Кросс? – Женский голос, несколько официальный, мне незнакомый. – Пожалуйста, подождите и ответьте начальнику штаба Белого дома.

Я не успел ответить, как меня перевели в режим ожидания. Меня поразил не сам звонок, а выбранное время. Что происходит? Звонит Белый дом? Неужели это возможно?

Долго ждать Габриэля Риза мне не пришлось. Я узнал его характерный голос сразу, возможно, потому, что часто видел Риза в новостях и в случайных воскресных утренних шоу «Встреча с прессой».

– Привет, детектив Кросс, как поживаете? – бодро начал он.

– Это зависит от обстоятельств, мистер Риз. Простите, а где вы узнали номер моего телефона?

Разумеется, он не ответил.

– Я хотел бы встретиться с вами как можно скорее. Лучше всего в моем офисе. Когда вы подъедете?

Я вспомнил, как накануне был возбужден Нед Маони. Как его преследовала мысль, что документы расследования могут обнародовать. Вероятно, это уже случилось.

– Простите, мистер Риз, но в чем дело?

После паузы, возможно, не случайной, Риз сказал:

– Полагаю, вы уже знаете.

Что ж, теперь знал.

– Я буду примерно через пятнадцать минут.

Тут Риз снова удивил меня.

– Нет. Скажите, где вы. Мы подхватим вас.

ГЛАВА 76

Тошнотворного цвета машина с военнослужащим за рулем добралась до меня через несколько минут. Водитель зашел за мной в ближайший парковочный гараж, подождал, а затем отвез меня в Белый дом.

Мы подъехали к северо-западным воротам, выходящим на Пенсильвания-стрит. Я показал удостоверение личности часовому у ворот, а затем вооруженному охраннику возле поворота в Западное крыло. Оттуда агент секретной службы проводил меня прямо к входу, ближайшему к розарию.

Я был в Белом доме не раз, поэтому сообразил, что ведут меня кратчайшим путем в офис начальника штаба. Еще я понял, что мой визит не должен привлечь внимания к поводу для него.

Габриэль Риз имел репутацию скорее эксперта, чем бульдога, в основном из-за тайной власти, которой он здесь пользовался. Он был знаком с президентом с давних пор. Многие считали его теневым вице-президентом. Для меня это означало, что Риз организовал нашу встречу либо по своей инициативе, либо по требованию президента. Мне не нравились оба варианта.

Сопровождающий агент передал меня женщине – той, чей голос я слышал по телефону. Она провела меня к Габриэлю Ризу.

– Спасибо, что приехали, детектив Кросс. – Он пожал мне руку и жестом предложил сесть. – Примите мои соболезнования по поводу вашей племянницы. Это тяжелый удар.

– Спасибо, – сказал я. – Признаться, меня беспокоит, что вы обладаете таким объемом информации по этому делу.

Риз выказал удивление.

– Было бы странно, если бы я не обладал этой информацией. Секретная служба должна знать все, что имеет отношение к Белому дому.

Я недоумевал. «Какое отношение мое уголовное расследование имеет к Белому дому? Что вообще происходит?»

– В таком случае, – произнес я, – полагаю, мне следовало бы встретиться с секретной службой.

– Всему свое время, – усмехнулся Риз. – Мои нервы не выдерживают больших нагрузок.

В манере Риза не было ничего вызывающего – просто очень уверенный в себе человек. Странно, вблизи он выглядел моложе, казался почти студентом в этом консервативном галстуке. Глядя на него, никто не заподозрил бы, что он приложил руку к внешней американской политике.

– Сейчас, – сказал Риз, – я хотел бы услышать, как продвигается расследование. Сообщите мне ваше мнение об этом деле и расскажите, что уже раскопали.

Беседа с каждой минутой становилась все более необычной.

– Все идет нормально, спасибо.

– Я имею в виду…

– Догадываюсь, что вы имеете в виду. Уважаю вас, мистер Риз, но перед Белым домом отчитываться не должен. – Пока, во всяком случае.

– Понятно. Конечно, вы правы, совершенно правы. Извините за слишком острую реакцию.

Как и Риз, я зашел куда дальше, чем собирался, но решил продолжить наступательную тактику.

– Вы когда-нибудь слышали имя Зевс в связи со всем этим делом? – спросил я.

– Что-то не припоминаю. Я обязательно запомнил бы, все-таки Зевс.

Я почти не сомневался, что он лжет, и мне на ум пришли слова Лорен Инсли по поводу клиентов. Зачем такому человеку, как Риз, отвечать на мой вопрос? Чтобы соврать?

На столе зазвонил телефон, он сразу взял его, слушал и наблюдал за мной. Затем повесил трубку и встал.

– Извините, я должен отлучиться на минуту. Мне очень жаль, что я задерживаю вас. Знаю, как вы заняты.

Когда он вышел из комнаты, агент секретной службы шагнул в открытую дверь и встал ко мне спиной. Любопытно, подумал я, что произойдет, если я попытаюсь уйти? Но разумеется, я сидел, пытаясь расставить все по местам. Почему начальник штаба Белого дома интересуется моим делом? Как он с ним связан?

Вскоре снаружи послышались голоса, но я не мог разобрать слов.

Агент у дверей сделал шаг наружу, и его сменил другой. Он вошел и быстро оглядел офис. Меня он рассматривал так же, как мебель.

Затем он отошел в сторону и уступил дорогу президенту. Она улыбнулась.

– Алекс Кросс. Я столько о вас слышала. И только хорошее.