Текст книги "Принцесса радужного мира"

Елена Березовская
ПРИНЦЕССА РАДУЖНОГО МИРА

Глава 1
На общих основаниях

Шагаем стройными рядами по сверкающим коридорам космической звездной базы. Счастье переполняет меня, и улыбка расползается до ушей. Наконец-то! Я – как все! Всю жизнь мечтала, и вот сбылось! Практика за пределами планеты на общих основаниях!

И вот она, заветная дверь в административной части. Высокий, статный мужчина приглашает нас к круглому столу. Удобные серебристые кресла принимают наши тела в свои объятья, и все, затаив дыхание ждут. Для нас это начало нового этапа в жизни. Обвожу взглядом сокурсников. Они взрослее, солиднее, но это уже не так бросается в глаза. Я – такая же! Расправляю плечи и понимаю, что пуговка на груди вот-вот оторвется. Форменный пиджак явно не был рассчитан на мое экстренное взросление, то бишь, появление округлостей третьего размера. Пытаюсь незаметно ссутулиться. Уф, пронесло! Но все равно, я – как все! Просто надо срочно заказать новую форму и привыкнуть к тому, что я взрослая.

Ищу свое отражение в блеске стальных конструкций. Опять хочется улыбнуться, но я сдерживаюсь. Маринка толкает локтем в бок и указывает глазами на парней. Напротив нас Стас с Генкой, и смотрят они куда-то в район моей несчастной пуговки. Щекам становится жарко, и я в ужасе представляю, какого они сейчас цвета. Опускаю взгляд и сквозь стеклянный стол рассматриваю ноги моих соседей. Интересно, почему парни всегда сидят, широко расставив колени? Логическая цепочка заставляет меня отвернуться и я, красная как рак, упираюсь взглядом в наше новое руководство. Настроение стремительно падает. Вот тебе и взрослая… А всего-то на пять лет младше сокурсников. Похоже, взросление тела меня не спасет, надо что-то срочно делать с головой…

Хозяин кабинета – начальник зеленого сектора и наш дипломный руководитель. Реально, это круто. Секторов всего пять, и лишь один из них – штатский. К нему мы и приписаны. Виктор Федорович Вяземский – профессор, ученый и очень известный научный деятель. Мужик солидный и приятный. Надеюсь, первое впечатление не обманчиво.

Нас всего-то двенадцать студентов лингво-инженерного направления. Отобрали лучших из трех групп. Из моей всего трое: я, Маринка и Георг. С остальными пересекались на общих парах, но лично удалось с ними познакомиться только на корабле по пути на базу. Пять девушек и семь парней. Одна стабильная пара, остальные в поиске. Лучшие из лучших, умненькие земные детки. Нам явно рады, и практика обещает быть веселой и плодотворной. Серж, руководитель группы, получает планы на ближайшую неделю и карточки на расселение. Попрощавшись до завтра, все движутся к выходу. И тут, в лучших традициях нашей академии, звучит знакомое:

– А вас, Алена Львовна, я попрошу задержаться.

Физиономия моя приобретает кислый вид, а Маринка зажимает рот рукой и, хихикая, выскакивает за дверь. Нет! Ну, это не справедливо! Почему опять я?!

Поворачиваюсь к профессору и вопросительно поднимаю брови. Мне указывают на кресло. Когда дверь за ребятами закрывается, загорается большой экран интеркома. И кто бы сомневался, что я там увижу… Красавец военный в адмиральской форме и с проседью в коротких светлых волосах грозно хмурит брови и смотрит на меня в упор.

– Аленка! У тебя совесть есть?

– Есть, – вжимаюсь спиной в кресло и лихорадочно думаю, что же успела натворить. Мой испуганный вид явно положительно действует на адмирала.

– Радость моя, ты, когда просила снять детскую следилку, что обещала?

– Самой докладывать, где нахожусь и что делаю, – отрапортовала я, как по нотам.

– Ну?!

Лихорадочно начинаю вспоминать, где последний раз видела свой интерком и когда связывалась с родителями. Вчера точно времени не было, мы всю ночь в монополию играли, а потом отсыпались. Аппарат, помню, сунула в задний карман брюк. На мне сейчас форма академии. Тогда вопрос, где брюки? В биочистке корабля. Устройству она, конечно, не повредит, я не первая забыла проверить карманы. А вот где на данный момент летают мои брюки – это большой вопрос.

Поднимаю испуганные глаза на экран. Полгода ныла, чтобы не позорили и убрали функцию поиска «где ребенок?», которую устанавливают на коммуникаторы детей лет с трех, чтобы всегда понимать, где чадо находится. Работает, даже если аккумулятор сел. Максимум, чего сумела добиться в шестнадцать, не носить детский браслет, а иметь следилку в обычном устройстве. В этом же месяце я, наконец, стала совершеннолетней, и родители решили проявить доверие. Всё, мне кранты. И, главное, сама виновата.

– Вижу, что поняла. Теперь будешь ходить в браслете, пока не поумнеешь.

– Неееет, – ною я, – ну пожалуйста, только не браслет!

– Хорошо, я пошутил, – подмигивает мне адмирал. – Зайди к Борису, у них там новая разработка, он все равно тебе подарок задолжал. На практике обычный планшет точно не прокатит, интеркомы ты методично теряешь, надо было сразу продумать. В общем, марш расселяться и срочно позвони маме, она там с ума сходит!

Я улыбаюсь и посылаю изображению воздушный поцелуй. Быть дочерью Льва Красина, адмирала космического флота Земли, это тебе не хухры-мухры. Из-под земли достанет и уму разуму научит. Это, конечно, хорошо, только вот опять себя маленькой чувствую. Глобальный контроль кого хочешь достанет. Хорошо хоть перед всей группой не заложили, пусть теперь гадают, зачем я понадобилась новому куратору. Эх, говорила мне мама, что школьная программа экстерном до добра не доведет. Но папа так радовался, что я суперумненькая… В общем, хорошо хоть к концу обучения мне стукнуло восемнадцать, а то бы точно с Земли не отпустили.

Маринка подпирает стенку напротив кабинета. Она как раз в курсе моих семейных проблем, мы же из одной группы. Не то чтобы подруги, но общаемся с первого курса. Я уже заметила, что меня воспринимают нормально те, у кого есть младшие сестры. А у сокурсницы их целых две. Жгучая брюнетка с короткой стрижкой – моя противоположность. Яркий макияж, веселый нрав и повышенная активность. Единственное, в чем мы сейчас похожи, это средний рост и наличие немаленькой груди. Только я ее прячу, а некоторые наоборот.

Десять метров по коридору, и с нами уже пытаются познакомиться. Моя темно-каштановая коса по пояс и скромно опущенные глазки с зелеными линзами тоже почему-то вызывают интерес у окружающих. Пока подруга отшивает штатских, тереблю кончик косы. Замечаю, что кисточка опять покраснела, надо искать, где тут у них супермаркет. Шоколадный каштан № 675. Цвет стандартный, везде имеется.

Маринка дергает меня за рукав, и мы движемся дальше. Интересуюсь, куда, и получаю пластиковую карточку с номером. Оказывается – каюта. Кто бы еще объяснил, где она расположена. Но подруга уверенно шагает вперед, и я спокойно уступаю ей право побыть Сусаниным. Что мне, жалко? Причем от внимания окружающих, в отличие от меня, Маринка получает удовольствие. Ее мечта – военный, красивый, здоровенный. Так что штатские зря стараются. Если подумать, мне и самой военные нравятся больше. Конечно, когда в семье все такие, есть с чем сравнить. У нас даже мама – военный медик, а в академии мальчики, конечно, симпатичные, но большая часть – ботаники. К тому же многие – в прямом смысле слова. Академия так и называется – биоинженерная. Я же лингвоинженер с психокинетическим уклоном. Специализация, скорее, в области мозга. То бишь, мы не психи, мы пси-инженеры, как шутят у нас на курсе.

Так как мы с подругой отстали от всей группы, поиски затянулись. Это не база, а лабиринт какой-то. Как они вообще здесь ориентируются? Надо будет загрузить карту на первое время. Минут через двадцать блужданий понимаю, что коридоры все те же, а вот народ изменился. Исчезли аккуратные мальчики в пиджаках и с папками, зато появились накачанные верзилы в серебристых комбинезонах. Третий проходящий мимо поднял на нас глаза, молча взял под руки и развернул к неприметной округлой двери.

– Нажмете на зеленую кнопку, – буркнул парень и скрылся в глубинах коридора.

Мы переглянулись и уставились на дверь. Неожиданно она отъехала в сторону и из кабины обыкновенного лифта стали выходить люди.

– Лифт! – поразилась я.

– Лифт, – подтвердила подруга и затащила меня в кабину. На стене ожидаемо наблюдалось множество кнопок. Разных цветов радуги с цифрами и буквами. Спасибо нашему спасителю, хоть сориентировал. Правда, у нас на лбу было написано, что мы штатские и заблудились. Маринка решительно вдавила зеленую кнопку, и наши тела резко потеряли вес. Ничего себе! А, вроде, все время шли по одному уровню. Двери плавно отъехали, и мы очутились перед горящим табло с надписью «зеленый сектор». А под надписью – дисплей с картой.

Похоже, одна я не дружу с техникой. Маринка вытащила наладонный коммуникатор и скинула туда карту. Я же постаралась просто запомнить. Что– что, а на память не жалуюсь. Карта зеленого сектора улеглась в отдельный файл на подкорке.

Наши каюты оказались в двух шагах от административного коридора, поэтому решили для начала вернуться к исходной точке. Возле кабинета главы сектора в воздухе неуклюже висел тощий кудрявый Серж и пытался что-то доказывать верзиле, взиравшему на парня через очки ультракома. При этом висение в воздухе объяснялось просто – верзила держал нашего руководителя группы за шкирку, то есть, за воротник форменной курточки.

Мы, не сговариваясь, бросились спасать сокурсника. Обидчик же, увидев нас, уронил Сержа и подхватил меня на руки. Интересно, он посчитал меня равноценной заменой? От неожиданности я, конечно, пискнула, а Маринка застыла, открыв рот. Понятно, ей, наконец, удалось рассмотреть этого хватателя. Мне тоже удалось, поэтому писк не повторился. Зарылась пальцами в белокурую гриву и чмокнула в щеку. Все, подругу можно выносить. Меня в группе до победного считали ребенком и даже не заигрывали. А тут – такое.

– Борис, поставь, где взял, ты мне всю репутацию испортишь!

– О, черт, сестренка! А я думал тебе ее повысить! – сказал этот неотразимый тип и таки поставил меня на пол. Еще немного, и у подруги слюнки потекут. А она даже его синих глаз не видела. Ультраком – штука безумно навороченная, но с одним недостатком: взгляда собеседника уж точно не разглядишь. А кто такое надел, уж поверьте, добровольно не снимет. Маньяки, короче.

Но я ошиблась, братец поднял игрушку на манер обруча и еще раз обнял меня.

– Аленушка, как же я соскучился! Надеюсь, с подружкой познакомишь?

Нет, ну умеют некоторые девушек снимать! Впрочем, этим некоторым давно пора жениться, а в военных секторах базы, начальником одного из которых и является мой братец, выбор маловат. Я окидываю критическим взглядом подругу, оценивая ее достоинства, как возможной родственницы, и киваю. Маринка – это не просто красавица. Она и умница и просто душевный, добрый человек, что при ее внешности даже немного странно.

– Маринка, познакомься, это мой старший брат Борис. Астролетчик и специалист в области хай-тек технологий. Остальное потом расскажу.

Подруге, похоже, вообще неважно, кто у нас Боря. Да, с такой внешностью, можно и уборщиком на базе иметь счастье в личной жизни. Только вот ему уже тридцатник, а до сих пор единственную не нашел… На моей памяти он всегда взрослый, неотразимый и такой родной. Я даже в детстве была в него влюблена. В общем, и сейчас его очень даже люблю, но уже не ревную. Вот, даже с подругой готова познакомить, которая так смотрит, будто это любовь с первого взгляда.

– Бос, а где мой подарок? – неожиданно вспоминаю я.

– Так я же тебя и ловил, мелкая, чтобы вручить! А ваш балбес-староста не смог толком объяснить, куда ты пропала. В общем, предлагаю пойти к тебе в гости.

Братец выдернул у меня из рук карточку с номером и пошагал вперед. Понятно, мы двинулись следом. Замыкал шествие обиженный Серж, по выражению лица которого сразу можно было понять, что он теперь думает об альтруизме и заботе об одногруппниках. И ведь вернулся же за нами! Ладно, надо будет извиниться… Мой братец, похоже, думал аналогично.

– Пацан, я так понимаю, ты тоже пси-лингва? – вопросил Борис.

– Ну? – буркнул Серж.

– Последнюю разработку Фримайлета видел?

Парень замер на месте и уставился на Бориса круглыми глазами. Мы, не упустившие ни слова, тоже умирали от любопытства. Кто же у нас на факультете не слышат о Фримайлете?! Ага, все слышали, только никто не видел!

– В общем, приходи завтра в фиолетовый сектор, покажу, – бросил мой брат и пошагал дальше.

Все! Нашего старосту купили с потрохами! Смотрит на Бориса влюбленными глазами и аж подпрыгивает на ходу. Мы с подругой пыхтим и уже собираемся возмутиться, но брат оборачивается:

– И девчонок этих прихвати с собой. Надеюсь, ты постараешься больше не терять мою сестру.

Серж лихорадочно кивает и хватает нас под руки. Мы же расплываемся в блаженных улыбках. Фримайлет… Много ли пси-инженеру надо для счастья?

Брат посмеивается и прикладывает мою карточку к двери с соответствующим номером. Ух ты! Одноместная каюта с удобствами! А я думала, нас по 2–3 распихают. Как нам объяснили, весь зеленый уровень рассчитан на тысячу человек. Относительно мелкая научная база. А вот условия у них люксовые. Мне есть с чем сравнить, была как то в гостях у наших в общаге. Думала, здесь будет что-то похожее.

– И что, такое всем дают? – присвистнул Серж, крутя в руках свою карточку.

– Иди, посмотри, если не веришь, улыбнулся Борис. – Детки, это новая база и здесь простых людей нет, да и нелюдей тоже. В основном, гении в своих областях. Или скажешь, вы обычные студенты?

– Ну, нормальные мы… – тянет Серж.

– Угу, уже верю. И самая нормальная среди вас – Аленка. Как все. Правда? Если не ошибаюсь, ты Сержио Манори, придумавший пси захват четвертого порядка?

Серж пожимает плечами. Ну, он придумал, все это знают.

– А ты, Марина Ямпольская, виртуальные словари для молчащих и куча пси факторов по мелочам?

Маринка скромно опускает глазки.

– Я уже молчу об Аленке.

Да, я – как все. Теперь самая обыкновенная и даже уже взрослая. Только вот по поводу практики на общих основаниях, явно какая то неувязка. И база супер крутая, и братец – начальник фиолетового сектора. Какая-то мысль крутится на заднем плане, но никак не может сформулироваться. Ладно, это не так важно. А вот где мой подарок?

– Бос! Ты обещал подарок, – дергаю я за рукав брата.

Борис улыбается и вытаскивает из широченного бокового кармана фиолетовых штанов серебристый обруч. Смотрится как красивое ювелирное изделие. На полоске посередине вязь разноцветных растений. Беру в руки и тихо отъезжаю в нирвану. Ультраком! Женская модель! Да такого чуда, наверное, ни у кого на Земле нет!

– Не обольщайся, у мамы уже есть. Ну, еще у жены президента. Через месяц поступит в продажу, и мне нужно будет сбегать в другую галактику.

– Почему? – туплю я.

– Понимаешь, у меня патент на часть разработки. При реализации реальный процент в деньгах. Кстати, советую не терять, цена у него заоблачная.

– Так, а причем тут другая галактика?

Брат вздыхает и отворачивается.

– Быть в десятке самых богатых женихов планеты – это жестоко. Тебе пока не понять…

Я начинаю смеяться и прижимаюсь к брату.

– Бедненький! Это ж надо было так попасть! Я так понимаю, на тебя теперь откроют охоту?

– Да, как только станет известно. Но, – брат внимательно смотрит на мою подругу, – может меня спасут?

Ага, спасут. Я так понимаю, Маринка готова его грудью прикрывать, собственной. Четвертого размера. И, кажется, кто-то не очень против. Ну и пусть развлекаются. Какая, по сути, разница, сколько у парня миллионов. Думаю, каюта у него не слишком от моей отличается. Хотя, надо посмотреть. А вдруг?

Глава 2
Все включено

Мой ультраком – чудо! Пару часов сидела как зомби, уткнувшись в экран, изучала инструкцию. В каждой каюте стационарный коммуникатор с доступом в земную сеть. Тоже вещь уникальная и супер навороченная. Плюс бонусом открытый доступ к любой инфе.

В первую очередь, после разборок с новой игрушкой отзвонилась маме. Шикарная брюнетка с зелеными глазами и в деловом костюме внимательно меня осмотрела, параллельно нажимая какие-то пищащие кнопки. Лиана Красина уже два года как министр здравоохранения Земли. Явно сорвала ее с какого-то совещания, так что разговор получился коротким. Нотаций мне не читали, это обычно папина прерогатива. Мама поинтересовалась самочувствием и посоветовала раз в неделю проходить тесты в медицинском блоке. Информация на меня в базе медкома уже имелась. Понятно, по прибытии я об этом совершенно забыла, и сейчас предстояло искать этот загадочный отдел, где меня, оказывается, с нетерпением ждут. В конце разговора мама ласково улыбнулась и послала воздушный поцелуй.

– Солнышко, ты же сама понимаешь, чем рискуешь. Пожалуйста, будь хорошей девочкой.

– Конечно, мамочка! Спасибо, что все-таки отпустила…

До отбоя по местному распорядку оставалось часа четыре. Время здесь условное, но оно необходимо, как тот же обязательный отбой, иначе некоторые фанатики вообще до кают доходить не будут. Нас уже предупредили, что в лабораториях за час до контрольного времени включается ультразвук, при котором совершенно невозможно работать. Понятно, до него поступает несколько предупреждений о конце рабочего дня. Есть и ночные лаборатории, но там нужно специальное разрешение.

В общем, времени у меня много, а реальная работа начнется только завтра с утра. Договоренности с родителями надо выполнять. С этой мыслью я и направилась в мед отсек, который, к счастью, является частью нашего сектора.

Коридор направо, сто метров налево, зеленые стрелочки прямо, и я у примечательной двери с зеленой эмблемой здравоохранения. Если все освещение вырубится, эта картинка явно будет светиться. Провожу пальцем по змеюке, обвившей чашу. Красиво!

Дверь отъезжает в сторону, пропуская меня в святая святых местной медицины. И вот как наши ожидания могут не соответствовать объективной реальности! Вижу перед собой уютную гостиную с парой удобных кресел, далеко не в стиле хай-тек, чайный столик с натуральным фарфоровым чайником и, вместо ожидаемой к подобному антуражу старушки, огромного дядьку с седой шапкой волос и впечатляющей бородой. Хорошо, у нас не красный сектор, и форма у этого индивида морской волны. Прозвище Дед Мороз ему очень подходит и в такой одежке. Хотя, Айболит будет правильнее. Дополняют картину очки в массивной темной оправе, не скрывающие теплые лучики вокруг глаз.

– Здравствуйте, – вежливо говорю я, – Алена Красина явилась на плановый осмотр.

– Здравствуйте, – улыбается Айболит, – а я вас уже заждался. Чаек успел пару раз остыть, а вас все нет. Разрешите представиться, Ингемар Гуннар, ваш доктор на время практики.

Я с удивлением смотрю на чайник. Столик явно оборудован ультразвуковой панелью, и вода постепенно начинает закипать. Во всяком случае, раздается громкое бульканье. Меня жестом приглашают в кресло, и на столике появляется ваза с конфетами. Мужик, похоже, скандинав, но говорит со мной без переводчика на всеобщем. Попробую сделать ему приятно.

– Очень приятно, не ожидала такого вкусного приема, – отвечаю я на шведском и улыбаюсь. Врач реально удивлен. Шведский не просто не в обиходе, он и среди носителей – редкость.

– Я в курсе, что вы лингво-инженер, неужели это новая разработка в действии? – осторожно интересуется мой собеседник.

Я немного смущаюсь. Он, похоже, не дочитал мое досье.

– Нет, просто я полиглот.

– Но почему шведский?! – удивляется врач.

– Просто запомнила все языки, с которыми работала при создании пси-переводчика. Версия включала двести лингво структур. Все земные языки. Это было в прошлом году, и модель еще в разработке.

– Что же вы будете делать у нас на базе с такими-то талантами?

– Участвовать в доработке пси-переводчика внеземных языков. Общаться с носителями.

Ингемар хмыкает и наливает мне чай в огромную чашку с белыми ромашками. Чай пахнет малиной и возвращает в лето, на веранду бабушкиного дома. Я расслабляюсь. Трезво понимаю, что этого от меня и добивались. Если бы я сейчас увидела сверкающие капсулы регенераторов, медицинское оборудование и стеклянные шкафы с препаратами, доктор бы воспринимался мной, как враг народа номер один. Сейчас же рядом сидит добрый доктор Айболит и явно пытается подружиться. И где этот замечательный Ингемар был все мое детство? Конечно, я привыкла к белым кабинетам, улыбчивым светилам медицины и необходимости тратить на все это драгоценное время. Но даже наличие рядом мамы не спасало от какой-то обреченности. Это она меня любит, а остальные видят лишь уникальный объект. Хорошо, мама не простой врач, и доступ ко мне очень дозирован. В последние годы меня вообще старались не трогать…

После чая с конфетами я разрешила доброму доктору все. Мама бы удивилась. Понятно, некоторая информация обо мне у него имелась, но какой же ученый откажется сравнить, особенно, если многие данные реально устарели. С шестнадцати лет я получила все права свободного гражданина Земли и, пользуясь этим, отказывалась от большинства плановых обследований. Актуальным для меня являлся лишь офтальмолог. Перед вылетом линзы пришлось заменить на новые.

Глазки мои Ингемара тоже очень интересовали, причем руководствовался он чистым любопытством. Я тяжело вздохнула и попросила стерильный контейнер для линз, мой остался в каюте. Чего для хорошего человека не сделаешь? В результате мой доктор удивлялся, как ребенок, разве только не подпрыгивал на месте. Что радует, его осмотр был полезен и для меня. Ингемар посоветовал заказать минимум два комплекта линз к имеющимся. И как альтернативу – темные очки. По его словам, атмосфера базы была приближена к земной, но не везде так. И если мне придется перемещаться в процессе практики, мои линзы могут намного быстрее выйти из строя. В результате, мой ультраком одобрили, как замену очкам. Кстати, очки самого доктора оказались вовсе не очками, а ультракомом с медицинским уклоном. А я еще удивлялась, как может быть у врача плохое зрение.

Расстались мы друзьями, и я пообещала приходить на чай не реже раза в неделю. До отбоя оставалось минут двадцать, и нужно было двигаться в сторону своей каюты. Под дверью меня ожидала возмущенная Маринка. Оказывается, я опять испарилась, никого не поставив в известность. Стало стыдно, и я предложила, чтобы не теряться, просто связать наши устройства. Ультраком оказался вполне дружелюбен к простому коммуникатору. Назвала я его Цветик и подружила с Маринкиным Масиком. Теперь, чтобы найти подругу, надо было просто спросить у своего устройства, где сейчас Масик. Мы договорились вместе пойти на завтрак и разошлись по каютам. Прилегла на кровать с мыслью, что надо сходить в душ, и отключилась. Да, понедельник – день тяжелый…

Утро началось радостно, с бурчания моего желудка. Конфетки с чаем, как приличный ужин, им явно не рассматривались. Душ все-таки пришлось посетить, после чего заботливая Маринка потащила меня на завтрак. Дорога была ей уже знакома, поэтому через пять минут мы сидели за круглым столиком в огромном зале. Я с удивлением рассматривала узкие длинные клумбы с яркими цветами. Арочные, высокие окна с видами природы, помпезные люстры и белоснежные скатерти повергли меня в шок. И это столовка заурядной межзвездной базы?! Понятно, что тот же потолок – явная голограмма, но как эффектно выглядит!

Начала оглядываться в поисках официантов, проведя четкую параллель с крутым земным рестораном. К моей неописуемой радости роль официантов исполняли биороботы соответствующей модели. Плавно передвигаясь от столика к столику, они убирали грязную посуду и очищали скатерти. А меню? Маринка бросила сумку на стул и потащила меня в центр зала.

– Ты когда-нибудь про систему «все включено» слышала? – спросила на ходу подруга.

– Конечно! Была с родителями пару раз на море. В больших отелях обычно все включено. Жаль, мои предки всегда заняты, а то бы осталась там жить. Мечта!

– Вот считай, что твоя мечта сбылась! Моя, кстати, тоже. Мы когда договор на практику подписывали, там условия проживания мелким шрифтом в конце были напечатаны.

– Кто же читает в конце и мелким шрифтом, обычно в таком месте только всякие гадости пишут. А у нас то и выбора не было. Куда послали, туда и подписали.

– Так вот, у нас проживание и питание по системе «Все включено»! – гордо заявила подруга. – Я даже не поверила и уточнила у куратора. Серж, подтверди.

Появившийся рядом староста с огромным подносом только кивнул и продолжил что-то нагребать в тарелку. Оценив содержимое подноса, я засомневалась, влезет ли все это в нашего чахлого одногруппника. Серж таки обратил на удивленную меня внимание и хмыкнул:

– Влезет, не сомневайся.

Маринка засмеялась.

– Сразу видно, человек первый раз так попал. Посмотри вокруг и сама поймешь. Вон видишь, наша парочка, Мариуш с Юстиной взяли по омлету с сосиской и спокойно пошли за чаем. Тех же, что впервые, еще пару дней колбасить будет, потом успокоятся.

А я смотрю на все это утреннее изобилие и понимаю, что взять действительно хочется побольше, только вот реально не влезет. Потому беру себя в руки и иду к витрине с творожками и йогуртами. С трудом нахожу обычный белый творог, поливаю его сметаной и сверху вареньем из крузикулуса. Не знаю, что это такое, но надо же попробовать. А творог я всегда по утрам ем. В таком деле привычкам лучше не изменять, а то организм не обрадуется. По дороге к своему столику цепляю с подноса пару аппетитных пончиков, политых шоколадом, и пироженку с кремом. Понимаю, что лишнее, но удержаться не могу. Черный кофе разносит официант, и я прошу долить туда молоко. Все, я счастлива! И вот вопрос, много ли человеку нужно для счастья? Маринка со мной совершенно согласна. Правда, у нее пара йогуртов, сдобные булочки и банан. Но счастье, понятно, у всех разное.

Серж плюхает поднос на наш столик, и места сразу становится меньше. Но за информацию мы готовы и потерпеть. Оказывается, на базе пять подобных столовых, в каждом секторе своя, и куча мелких закусочных, расположенных рядом с лабораториями. По сути, питаться мы можем в любом месте, но нужно получить допуск на территорию сектора. На данный момент красный и черный для нас закрыт. Интересно, а кормят везде одинаково? Этого Серж не знает и сам, но зато у него наше расписание, коим староста и делится.

Из-за стола выходить не хочется, и мы медленно уничтожаем финики и какие-то незнакомые ягоды с тарелки парня. В него все равно не влезет. Он это понимает и молча жует. Мы же кайфуем, развалившись на удобных мягких стульях из настоящего дерева. Жизнь удалась. Во всяком случае, на время практики. А это мы еще лабораторий не видели…

Увидели, поразились, прониклись. Да у них квазитронный профайдер на каждого студента – отдельный! А у нас в академии один на всю группу!

Расписание оказалось просто чудесное. На третий день сообразили, что если так пойдет и дальше, придется принудительно садиться на диету. Я серьезно! Завтрак – лаборатория, перекус – лаборатория, обед – лекция, полдник – контакты с носителями языка, ужин – те же контакты, поздний ужин – свободное время до отбоя. Да меня так мама в детстве не кормила! Полненькая Оля взвыла в первый же день на ужине, втором. Мы посмеялись. Угу, сегодня с утра погрустневшая Юстина заявила, что только что из медкома. Проверяла свой вес. Доктор посоветовал, как минимум, урезать порции. Так это Юстине, которая вообще без фанатизма к еде относится! Взвешиваться мы с Маринкой не пошли, чего зря расстраиваться. Решили пока исключить из рациона мучное и сладкое. Сократить количество посещений ресторана никто не рискнул предложить. Хотя, если нас загрузить работой, может, просто не будем успевать? Вот сегодня, например, у нас допуск на троих в фиолетовый сектор. Завлаб Климент долго удивлялся, но отпустил. Спасибо Борису, о том, что я его сестра, знает только наш начальник сектора. Не очень приятно, когда окружающие думают, что ты попала на крутую базу по блату. А так, никаких привилегий. Вот и в военные лаборатории я не одна иду. Придется конечно подписать кучу документов о неразглашении, но фримайлет того стоит. Серж вообще не верит, что нас таки пригласили.

Фиолетовый сектор занимается практически тем же, что и наш зеленый, только все разработки засекречены. Если мы выполняем просто правительственный заказ, они работают на армию, разведку и, в последнюю очередь, на население. То, что фримайлет окажется в общем доступе, небывалое чудо. Зато, как объяснил Борис, это окупит все поточные разработки на ближайшее десятилетие. Лабораторий у Боса оказалось десять. Показали нам три. Потом Борис оставил ребят прыгать вокруг фримайлета и повел меня в четвертую. И за что мне такое счастье, скажите пожалуйста? Оказалось, хотел удивить. Удалось. Большой адронный коллайдер – супер-ускоритель частиц. Не узнать не возможно. На Земле такой один, и я его видела. Но чтобы подобное на космической базе?! Это же тот самый коллайдер, с помощью которого можно заглянуть за обшивку материальности. Увидеть среду Хиггса. Именно наличие поля Хиггса обеспечило частицы их массами. Если бы не было поля, частицы были бы безмассовые, и тогда бы вся эволюция Вселенной протекала совершенно по другому сценарию.

Краеугольный камень так называемой «стандартной модели» – теоретической конструкции, описывающей взаимодействия всех элементарных частиц – бозон – самая загадочная частица, наличие которой Питер Хиггс и Франсуа Энглер предсказали в своих статьях еще в 1964 году. Получивший имя ученого бозон просто обязан был существовать, в противном случае рушилась вся стройная картина устройства материи во Вселенной.

Поле Хиггса, состоящее как раз из бозонов, по предположению ученых, возникло в тот самый момент, когда большой взрыв положил начало нашему мирозданию. Оно окружает нас и сейчас. Именно проходя через него, все остальные частицы как бы замедляются, приобретая таким образом массу, а значит, и материальную сущность.

Полвека от теоретического предположения, до практического подтверждения и Нобелевской премии. Мгновение в космических масштабах. И дело-то всего лишь в отсутствии инструментов. У человечества просто не было аппаратуры, способной смоделировать и зафиксировать то, что существует во Вселенной с момента ее рождения, а это без малого 14 миллиардов лет. Как говорят ученые, с обнаружением бозона Хиггса мозаика знаний об устройстве этого мира пополнилась одним из ключевых элементов. Работы по изучению темной материи начались сто лет назад, с обнаружения бозона Хиггса. Через пару десятилетий они плавно зашли в тупик, и даже существование того же коллайдера позволило лишь доказать существование среды Хиггса. Повлиять же на нее пока никому не удавалось.