Текст книги "Психология индивидуальных различий"

Эмоциональная стабильность – нестабильность связана с нейротизмом, который тесно коррелирует с тревожностью. При низком уровне нейротизма и тревожности наблюдается стабильность эмоционального фона, при высоком – нестабильность, т. е. частая смена настроения. Как стабильная характеристика человека тревожность впервые начала изучаться Э. Тейлор (J. Тауlоr, 1953).

У многих людей высокая тревожность, т. е. выраженное эмоциональное свойство личности, предрасполагающее к частым проявлениям состояния тревоги (беспокойства) в самых различных жизненных ситуациях, в том числе и таких, которые к этому не предрасполагают (Ч. Спилбергер[15]15
  Сh. Sрilbеrgеr, 1966


[Закрыть]). В. С. Мерлин (1973) определяет тревожность как высокую эмоциональную возбудимость в угрожающей ситуации. По определению К. Изарда, тревожность – это комплекс отрицательных эмоций: страха, гнева и печали.

Определенный уровень тревожности – естественная и обязательная особенность активной деятельности личности. У каждого человека существует свой оптимальный, или желательный, уровень тревожности – так называемая полезная тревожность.

Высокий уровень тревожности проявляется в тенденции оценивать явления, предметы, события, объективно неопасные, как угрожающие, с последующим переживанием тревоги. Тревожные люди боятся трудностей, чувствуют себя неуверенно в группе.

Ряд авторов говорят не об общей тревожности, а о частной, специфической, связанной с реакцией тревоги только на определенные ситуации (Н. Эндлер и др.[16]16
  N. Еndlеr еt аl., 1962


[Закрыть]; Р. Мартенс[17]17
  R. Mаrtеns, 1977


[Закрыть] и др.). Например, Д. Саразон (J. Sагаsоn, 1984) ввел понятие «тестовой» тревожности, отражающей склонность к этому состоянию в ситуациях экзамена, тестирования. В других исследованиях говорится о частной личностной тревожности, связанной с публичным выступлением, общением, обучением плаванию, участием в соревнованиях, конкурсах и т. п.

Нейрофизиологические механизмы высокого уровня тревожности до конца еще не выяснены. Предполагается, что последняя связана с активностью лобных долей, так как лейкотомия снижает степень хронической тревожности. Ч. Спилбергер подчеркивает роль субъективно-эмоциональных и вегетативных явлений.

Психологические и психофизиологические особенности имеющих высокий уровень тревожности. Испытывающие повышенную тревожность стараются использовать наиболее безопасные способы проявления своей тревоги и враждебности; они также не очень склонны исследовать неизвестные и незнакомые ситуации (Р. Пенни[18]18
  R. Реппеу, 1965


[Закрыть]).

О. Г. Мельниченко (1979) показала, что для таких людей характерны эмоциональная неуравновешенность (фактор С по Р. Кэттеллу), робость (фактор Н), неуверенность в себе (фактор О) и взвинченность, напряженность (фрустрированность – фактор QIV). У них более высокий и менее стабильный уровень притязаний. Со стороны биохимических показателей их особенностью выступает более высокий фоновый уровень лактата в крови.

По данным Р. Л. Астахова (2000), тревожность связана с показателями шизотимии, покорности, озабоченности, сентиментальности, негативизма, подозрительности, страха.

Все эти личностные особенности имеют природную основу, которой служат типологические особенности проявления свойств нервной системы. В. Д. Небылицын (1966) предположил, что лица со слабой нервной системой более склонны к тревожности, чем обладающие сильной нервной системой. Это было подтверждено рядом исследований. Выявлено (В. В. Белоус, 1970; Е. П. Ильин, 1976; Ю. А. Катыгин с соавторами, 1979), что люди с высокой степенью тревожности чаще имеют слабую нервную систему (табл. 8.1), следовательно, и высокую активацию в покое, которая обусловлена, скорее всего, возбуждающим влиянием на кору головного мозга ретикулярной формации. У подобных людей найдена и большая, чем у демонстрирующих низкий уровень тревожности, величина КГР в покое (Ю. А. Катыгин и др., 1979).

Таблица 8.1. Связь нейротизма с силой нервной системы (% случаев).

Кроме того, в упомянутом исследовании Ю. А. Катыгина и его соавторов было установлено, что людям с повышенной тревожностью чаще присущи инертность нервных процессов и преобладание торможения по «внешнему» балансу. Г. Б. Суворов (1981) подтвердил своим исследованием спортсменов-мужчин, что высокая тревожность связана с инертностью нервных процессов. Напомню, что последняя способствует ригидности установок.

Таким образом, для лиц с низким нейротизмом более, чем людям с высоким нейротизмом, характерны сильная нервная система, подвижность нервных процессов и преобладание возбуждения по «внешнему» балансу. По данным И. П. Петяйкина (1975), это типологический комплекс, характерный для решительных.

По моим результатам, у лиц, обладающих высоким уровнем тревожности, сильнее выражен мотив достижения (рис. 8.1).

Роль генетических факторов и факторов среды. Были предприняты попытки выявить роль наследуемости тревожности как черты личности. Р. Кеттелл и И. Шейер (R. Саttеll, I. Sсhеiеr, 1961) показали, что влияние среды проявляется гораздо сильнее и что лишь один фактор H, входящий в состав тревожности, существенно зависит от наследственности. Однако имеются и другие данные, свидетельствующие о влиянии генетического фактора в проявлении тревожности (Еаvеs L. J. еt аl., 1989, 1989; Lоеhlin J., 1992).

Больший нейротизм и тревожность мужчин-левшей (см. работы К. Мэсси-Тейлор[19]19
  С. Mаsсiе-Тауlоr, 1981


[Закрыть], В. Н. Кляйна с соавторами 1986, В. А. Москвина 1990) и женщин-левшей (исследования Л. А. Шмаковой и С. Е. Волошенко, 1983), вероятно, объясняются условиями жизни испытуемых в мире праворуких.

Рис. 8.1. Личностная тревожность (по Ч. Спилбергеру) у лиц с разным уровнем мотива достижения. По вертикали – уровень тревожности, баллы; по горизонтали: I – низкий мотив достижения, II – средний мотив достижения, III – высокий мотив достижения.

Возрастные и половые особенности выраженности тревожности. В исследовании Н. В. Бирюковой и ее коллег (1976) обнаружилось, что девочек с высоким нейротизмом (16 баллов и выше по опроснику Г. Айзенка) больше всего в 7– 8-летнем возрасте, а мальчиков – в 9–10-летнем. Затем число тех и других уменьшается (рис. 8.2).

Рис. 8.2. Возрастные изменения числа школьников с высоким нейротизмом. По вертикали – число школьников, %; по горизонтали – возраст, годы. Сплошная линия – данные для мальчиков; пунктирная – данные для девочек.

Большое число учащихся с высоким нейротизмом в младших классах, скорее всего, объясняется тем, что дети попадают в новую для них, непривычную обстановку, а последующее снижение числа таких учеников – адаптацией к школьному обучению, которая, судя по полученным данным, быстрее происходит у девочек.

Эффективность общения у людей с высоким уровнем тревожности. А. В. Никитина (2000) рассматривала, какие проблемы в общении со сверстниками испытывают дети 11 лет, отличающиеся высокой и низкой тревожностью. Оказалось, что первые показали наиболее высокие баллы по утверждениям: «Я не могу довериться своим друзьям полностью», «Бывает, что я не успеваю собраться с мыслями, мне трудно сформулировать мысль», «Меня не понимают», «Меня не понимает мой друг». Таким образом, высокая тревожность действительно создает проблемы в общении. Поданным В.Р.Кисляковской, даже при эмоциональном благополучии тревожность ожиданий в общении отмечается у 45% подростков.

Эффективность деятельности тревожных. Относительно того, как тревожность сказывается на успешности обучения, исследователи получили неоднозначные результаты. Было установлено (Р. Кэттелл и И. Шрейер), что связь таковой с успешностью умственной деятельности зависит от многих факторов: мотивации, трудности материала, возраста и других факторов. В целом очевидна отрицательная корреляция между тревожностью и успешностью обучения, однако тому может способствовать и незначительный уровень тревожности, поскольку это приводит к увеличению продолжительности самостоятельной работы с учебным материалом.

Л. Г. Матвеева (1991) выявила, что высокотревожные мальчики и девочки 6– 10 лет испытывают трудности при выполнении заданий на вербальный интеллект, причем у девочек, в отличие от мальчиков, это особенно проявляется в начале решения и при переходе к новому типу задач, более сложному, чем предыдущий. Касательно невербального интеллекта зависимость обратная: чем выше уровень тревожности, тем лучше выполняются соответствующие задания.

Как установлено Н. А. Курдюковой (1997), успеваемость 10– и 11-классников, характеризующихся высоким уровнем тревожности, хуже, чем учащихся с низким уровнем таковой. По данным Ч. Спилбергера, студенты, которые отличаются высокой тревожностью, в четыре раза чаще других отчисляются из колледжа. С этим согласуются и выводы Н. П. Фетискина (1987), обнаружившего, что по сравнению с отличниками у отчисленных студентов высокая личностная тревожность более распространена (в 49% случаев против 36%), но у них же распространеннее и низкая тревожность (30% против 21%). Эти результаты отражают, очевидно, две причины неуспеваемости и отчисления. Обладающим высоким уровнем тревожности, вероятно, нелегко выдерживать нервно-психическое напряжение, связанное со сдачей зачетов и экзаменов. Низкая же степень тревожности, наоборот, не вызывает ответственного отношения к учебе, что тоже приводит к плачевным результатам. Преуспевали в учебе (были отличниками) чаще всего студенты со средней мерой тревожности (43% против 21% у отчисленных).

В исследовании Е. А. Сидорова (1983) было продемонстрировано, что чем ниже была активность школьников на уроках физкультуры, тем чаще отмечалась высокая тревожность (рис. 8.3).

Рис. 8.3. Связь двигательной активности с тревожностью: а – высокая тревожность; б – низкая тревожность. По вертикали – число случаев, %; по горизонтали: I – младшие классы; II – средние классы; III – старшие классы.

Как показали Р. Кэттелл и И. Шрейер, высокий уровень тревожности снижает успешность профессиональной деятельности. Повышенная личностная тревожность, по данным Ю. А. Цагарелли (1979), отрицательно влияет на успешность концертно-исполнительской деятельности музыкантов. Спортивные психологи (В. М. Миленин, 1970) установили: спортсмены, которым присуща высокая степень тревожности, на ответственных соревнованиях, как правило, выступают плохо. Поскольку тревожность и страх тесно связаны, рядом видов спорта (прыжки в воду, парашютный спорт) люди с высокой личностной тревожностью практически не занимаются, причем это касается не только спортсменов высокого класса, но и новичков. Кроме того, по данным Н. П. Фетискина (1981), подобные люди менее устойчивы к монотонной работе, чем лица с низкой тревожностью.

Однако и низкая тревожность может обусловливать плохую эффективность деятельности. Все зависит, очевидно, от ее вида, которым человек занимается. Например, по данным Н. Е. Высотской (1979), низкий, по оценкам педагогов, уровень таких профессионально важных качеств, как трудолюбие, эмоциональная выразительность, артистичность, наблюдался у учащихся хореографического училища, которые имели не только высокую, но и низкую степень тревожности (причем лиц со средней было больше, чем с высокой). Вместе с тем высокий уровень этих качеств наблюдался у учащихся с высокой и средней степенью тревожности, но не с низкой (табл. 8.2).

Таблица 8.2. Профессиональные качества и уровень тревожности.

Таким образом, обнаружилось, что учащиеся, добивающиеся в учебе больших успехов, имеют средний уровень тревожности. Очевидно, это объясняет, что успеваемость по танцевальным дисциплинам и актерскому мастерству обнаружила только одну достоверную линейную корреляцию с тревожностью (в группе девушек успеваемость по характерному танцу была тем выше, чем больше оказывалась степень личностной тревожности).

Очевидно, меньшая успешность людей, испытывающих высокую тревожность, обусловлена стандартными подходами в обучении и тем, что не учитывается специфика их психологических особенностей. При разработке же методов обучения, адекватных таким людям, успешность обучения может оказаться ничуть не меньшей, чем в случае с лицами, обладающими низким уровнем тревожности. В качестве доказательства приведу результаты исследования Ю. Н. Шувалова (1988) по начальному обучению студентов плаванию.

Было установлено, что высокий нейротизм препятствует тому, чтобы не умеющие плавать научились этому, поскольку они боялись глубины. Оказалось, у 80% студентов с высокой тревожностью имелась и врожденная трусливость. Поэтому только 52% из их числа проявили заинтересованность в обучении плаванию (в отличие от 74% студентов с низкой степенью тревожности).

Не останавливаясь на всех деталях этого интересного, хотя и предназначенного специалистам исследования, отмечу главное: использование дифференцированного подхода, разработанного Ю. Н. Шуваловым с учетом специфичных особенностей студентов с высокой тревожностью (в том числе внедрение курса психической регуляции), позволило преодолеть негативные тенденции таких студентов и всех их обучить плаванию за отведенное учебным планом время (при стандартном, одинаковом для всех подходе достигнуть такого не удавалось).

Тревожность влияет на стиль деятельности. Н. А. Буксеев (1987) показал, что высокая тревожность чаще встречается у борцов универсального стиля, реже – контратакующего и еще реже – у борцов атакующего стиля, т. е. агрессивных. По данным Е. П. Ильина и соавторов (1974), у «мягких» (либеральных) спортивных судей высокая тревожность встречается чаще, чем у «жестких» (автократичных).

Учителя с высокой личностной тревожностью обладают более низкой самооценкой и авторитарным стилем преподавания, избегая активных социальных контактов. В противоположность им педагоги с низким нейротизмом уверены в себе и стремятся к активному общению с людьми (Д. Райенс[20]20
  D. Rуапs


[Закрыть], 1961).

Есть основания предполагать, что тревожность играет роль в естественном отборе для некоторых видов деятельности, в частности – в определенные виды спорта. Так, нет спортсменов с высокой тревожностью в парашютном спорте, причем как среди мастеров, так и новичков (Б. Карольчак, 1970; З. В. Григорьева, 1975), среди занимающихся прыжками в воду (Л. Е. Демьянов и др., 1974).

По П. В. Симонову (П. В. Симонов, П. М. Ершов, 1984), каждый тип темперамента связан с определенной группой эмоций. У холерика с его чертами преодоления, борьбы, агрессивности преобладают эмоции гнева и ярости. Для меланхолика с его нерешительностью и тяготением к обороне типичны страх, робость. Сангвиники и флегматики чаще испытывают положительные эмоции. Следует, однако, иметь в виду, что чистые типы темперамента встречаются редко, в основном они смешанные, поэтому проявление той или иной группы эмоций у конкретных людей будет сильно осложняться этим обстоятельством.

Поскольку склонность к переживанию эмоций определенной модальности выражена по-разному, исследователи стали изучать качественные индивидуальные особенности модальности. А. А. Плоткин (1983) выявил 13 типов модальностной структуры эмоциональности (рис. 8.4), из которых 6 являются основными: радость преобладает над страхом и гневом, страх преобладает над радостью и гневом, гнев – над радостью и страхом, радость и страх – над гневом, радость и гнев преобладают над страхом, гнев и страх – над радостью.

Рис. 8.4. Модальностные типы структуры эмоциональности (по А. А. Плоткину). Основные оси Р, Г, С-оси трехмерного пространства индивидуальных особенностей эмоциональности, соответствующие трем базальным модальностям (радости, гневу, страху); точки, отмеченные на окружности, обозначают различные типы соотношения модальностей.

И. В. Пацявичус (1980) показал, что субъекты, у которых преобладает переживание радости, обладают большей уверенностью в своих силах по сравнению с теми, у кого доминирует эмоция печали. Однако у первых результаты деятельности были более низкие, чем у вторых. Автор объясняет это тем, что устойчивые отрицательные переживания порождают активность, направленную на поиски и овладение новой информацией, способствующей усовершенствованию процесса саморегуляции, тогда как устойчивые положительные переживания этому препятствуют. По мнению И. В. Пацявичуса, положительные переживания закрепляют успешные действия и тем самым тормозят активность субъекта по обнаружению объективно более эффективных способов действия. Порог «субъективного успеха» у таких людей ниже, чем у лиц, переживающих негативные эмоции. Последние чаще недовольны собой и своими успехами. Они предъявляют к себе большие требования, поэтому достигнутое часто расценивается ими как «неуспех», а прикладываемые усилия – недостаточными.

Другую классификацию эмоциональных типов предложил Б. И. Додонов (1970, 1972, 1974). Хотя он и говорит об общей эмоциональной направленности людей (ОЭН), определяемой в зависимости от переживания, которое человек предпочитает испытывать, на самом деле речь у него идет о том, в какой сфере активности человек чаще всего испытывает радость: при оказании помощи другому (альтруистический тип), при достижении успеха в работе (праксический тип), при познании нового, подтверждении своих догадок и предположений (гностический тип).

Обнаружилось, что выраженность того или иного типа связана с доминированием определенной особенности личности: отзывчивости, трудолюбия или интеллектуального развития (см. табл. 8.3). Автор считает, что тип ОЭН способствует формированию того или иного свойства личности, поэтому оно и оказывается развитым несколько лучше, чем другие. В этом с Б. И. Додоновым можно поспорить. Более правдоподобным мне представляется обратный вариант: имеющиеся свойства личности (направленность на какой-то конкретный вид активности) определяют и ситуацию проявления радости, в результате чего и появляется типология, обнаруженная Б. И. Додоновым.

Таблица 8.3. Связь типов эмоциональной направленности личности с ее особенностями.

Эмоциональные различия между людьми в восприятии окружающего мира древнегреческие философы также учитывали как основу, создавая учение о темпераменте. Еще Платон обозначал эту разницу словами dyscholos(«дурножелчный») и euholos(«благожелчный») и считал, что она отражает различную восприимчивость людей к приятным и неприятным впечатлениям, из-за которой дисхолик при неудачном исходе какого-нибудь дела будет сердиться и сокрушаться, а при удачном не будет радоваться; эвхолик, напротив: при неудаче не будет ни досадовать, ни убиваться, а при удаче станет радоваться. Считалось, что меланхолики, для которых характерны мнительность и мрачное настроение, склонны пессимистично воспринимать окружающий мир.

 Оптимизм и пессимизм (от лат. орtimus– «наилучший», реssimus– «наихудший») – это понятия, характеризующие ту или иную положительную или негативную систему взглядов человека о мире, о происходящих и ожидаемых событиях и т. д.

В качестве психологической эмоциональной характеристики человека – это его общий тон и настрой на восприятие и оценку действительности. У оптимиста светлый, радостный тон восприятия жизни и ожидания будущего, у пессимиста – настроение безысходности.

В «Венецианском купце» В. Шекспира можно найти пример различий между оптимистами и пессимистами.

 
Природа на своем
Веку понатворила чудаков:
Одни готовы целый век хихикать,
И в их глазах всегда сквозит довольство;
Другие же с такою кислой рожей,
Что никогда улыбка их зубов
Не обнажит, хотя и сам бы Нестор
Их уверял, что стоит посмеяться.
 

А. Ф. Лазурский писал, что если хорошее или дурное настроение становится господствующим, постоянным, то возникает тип оптимиста или пессимиста, который на весь мир смотрит сквозь розовые или темные очки.

Оптимисты и пессимисты по-разному объясняют неприятные и приятные события, произошедшие с ними. Пессимисты считают, что причины их неприятностей постоянны, а оптимисты полагают таковые временными. И наоборот, приятные события пессимисты рассматривают как преходящие, а оптимисты – неизбывными. По теории Зелигмана (Sеligmаn, 1990), оптимизм и пессимизм – различные усвоенные когнитивные стили.

Являются ли оптимизм и пессимизм противоположными полюсами одного континуума? Если да, то бессмысленно прибегать для их оценки к разным методикам. Однако исследования свидетельствуют об обратном (Mаrshаll еt аl., 1992; Rоbinsоn-Whеlеn еt аl., 1997). Пессимизм преимущественно соотносится с нейротизмом и негативным аффектом, а оптимизм – с экстраверсией и позитивным аффектом. Это указывает и на то, что оптимисты открыты новому опыту, новой стимуляции, а пессимисты более замкнуты и скованны во взаимодействии с окружающим миром (Фрэнкин Р. Мотивация поведения. СПб.: Питер, 2003. С. 519).

Для пессимистов характерна также глобальность в оценках неприятных событий (перенос негативной, пессимистической оценки на другие события и объекты).

У пессимистов выше артериальное давление, они чаще жалуются на свое самочувствие, а попав в места лишения свободы, переживают более тяжелую депрессию.