Электронная библиотека » Генри Олди » » онлайн чтение - страница 1


  • Текст добавлен: 12 ноября 2013, 23:24


Автор книги: Генри Олди


Жанр: Публицистика: прочее, Публицистика


Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Шрифт:
- 100% +

Генри Лайон Олди
Сценичность персонажа, или Как оживить образ
(доклад на фестивале фантастики «Созвездие Аю-Даг-2010»)

…я его слепила из того, что было,

А потом что было, то и полюбила!

Из эстрадного шлягера

О. Л.: Когда я учился на режиссерском отделении Харьковского института культуры, меня учили работать с самодеятельным актером. Кто такой самодеятельный актер? Дело не в том, что он хуже или лучше актера профессионального. Главное отличие – он не получил профильного образования. И поэтому режиссер обязан давать ему это образование прямо в процессе репетиции. У нас по этой причине был усиленный курс актерского мастерства и всех сопутствующих ему дисциплин – сценречи, сцендвижения, фехтования, грима и тому подобного.

Писатель попадает в точно такую же ситуацию. Когда он «лепит» образ, то у него в распоряжении актер самодеятельный. Он не получил соответствующего образования – и сам, без писателя, играть не будет. Он не умеет. И поэтому наша писательская задача – этот образ обучить. Мы как бы вместе с ним работаем над ролью. В нашем распоряжении нет уже сформированного талантливого актера, который сам, при минимальном вмешательстве со стороны, сыграет в нашей книге. Ну а раз мы его учим, то мы сами должны понимать, каким образом «делается» роль, каким образом – простите за каламбур – создается образ. И вот тут существует две оппозиции, на которых, в сущности, строится все бесчисленное множество систем подготовки образа и работы над ролью. Эти две оппозиции можно рассматривать с нескольких сторон. С этого мы и попробуем начать.

Главная оппозиция – это «школа переживания» и «школа представления». Они не хуже и не лучше, они просто разные. А вы уж сами теперь проводите параллели с писательскими нюансами. Школа переживания, так или иначе, утверждает, что актер, работающий над ролью – или, если угодно, писатель, создающий образ персонажа – создает внутри себя зародыш псевдо-личности. Работая над ролью, он формирует в себе эту псевдо-личность. Он в итоге изучает все, что касается его персонажа. Он придумывает все, чего нет в пьесе. Он смотрит его реакции, его мотивации, его эмоциональный спектр и интеллектуальный уровень; кто папа и мама, чего герой хочет, как любит одеваться… То есть, актер формирует образ в максимально проработанном виде, насколько ему хватает таланта, образования и подготовки. Формируя личность, актер также формирует в себе спусковые крючки, запускающие эту псевдо-личность. Потому что как писатель не все 24 часа в сутки пишет книгу, так и актер не все 24 часа в сутки играет на сцене. А в обычной жизни эта псевдо-личность мешает – она давит на мозги. Поэтому актер знает, как ее запустить – и как отключить.

При этом актер школы переживания знает о своем образе в десять раз больше того, что он сыграет на сцене.


Д. Г.: То же самое можно сказать о писателе. Далеко не все, что придумал писатель для своего персонажа, попадает в книгу. Но за этим стоит общее знание писателя, общий эмоциональный фон, общий настрой. Писатель может в тексте не давать всю целиком биографию героя – неважно, главного или второстепенного, потому что «лепка» и тех, и других, в принципе не отличается. Разве что внимания в книге одним уделяется больше, а другим меньше. Таким образом получается, что писатель одновременно выполняет работу и актера, и режиссера. Он сформировал в себе псевдо-личность героя – и не одну, потому что герой в книге не один, а целая компания – и он же ими управляет, как режиссер, работая и изнутри, и снаружи.


О. Л.: Актеры, которые великолепно владеют школой переживания – хоть в советском театре или кинематографе, хоть в зарубежном; такие, как Табаков, Джигарханян, Гердт, Плятт – создают абсолютно разные роли. Вспомните! – именно это очень ярко характеризует школу переживания. Мы можем вспомнить это и у писателей. Когда Флобер говорит: «Мадам Бовари – это я!» – это типичная школа переживания. Образ – это я! Это не значит, что Флобер описал свою биографию и свою жизнь. Понятно, что Флобер – не женщина, и что он не Эмма Бовари. Но переживание диктует именно такой подход: пережить чужую жизнь.

С другой стороны, существует и школа представления. Актер школы представления не формирует в себе псевдо-личность. Это не плохо и не хорошо; это другая методика. Он представляет эту личность. И знает про эту личность ничуть не меньше актера школы перевоплощения. И способен представить самые разные роли, любой спектр образов. Он знает – и умеет это воплотить на сцене по высшему разряду. Как эта личность ходит, как движется, как реагирует на различные раздражители, каким образом достигает той или иной цели, как одевается, как любит… Все это он, как уже было сказано, великолепно представляет. И зрителю в зале, откровенно говоря, все равно – переживает актер или представляет. Что чувствует и думает актер, зритель видит и слышит, и воспринимает через призму актерского поведения. Зритель не может залезть ему в душу и спросить: «Чувствуешь или не чувствуешь?»

В свое время режиссер А. Попов, работавший, если память не изменяет, в Центральном театре Советской армии, вспоминал, как к нему в гости пришел актер Соломон Михоэлс. Михоэлс тогда репетировал «Короля Лира», и был великий реформатор, потому что первый сыграл Лира без бороды. Но дело не в этом. Михоэлс сказал Попову: «Слушай, мы тут репетируем, и я такой замечательный жест придумал! Представляешь, Корделия мертвая, и я над ней читаю монолог, и на такой-то реплике делаю этот жест…» Попов, сторонник системы переживания, возмутился: «Как это ты сейчас придумал жест? Вы сцену с Корделией будете репетировать только через месяц, а играть – так вообще через полгода! А ты уже заранее придумал жест! Жест должен родиться от внутреннего состояния, от того, что ты почувствуешь в этот момент…» Михоэлс не стал спорить и ушел. И Попов пишет в своих мемуарах, что когда он пришел смотреть «Короля Лира», и дело дошло до указанной сцены – Михоэлс сделал этот жест, и Попов обнаружил, что плачет. При виде жеста, который он уже видел полгода назад, в разговоре с Михоэлсом. Зная, что жест был придуман давным-давно.

Актеры школы представления владеют техникой показа настолько, что полностью имитируют все необходимые чувства. Мы, зрители, сидя в зале, скорее всего, не заметим разницы между одинаково талантливыми и подготовленными представителями разных школ.


Д. Г.: Тут еще можно заметить, что эти две оппозиции – не на 100 %, но во многом – относятся к ассоциативному и логическому мышлению. Переживание – выстраивание цепи работающих ассоциаций, представление – точная, как скальпель хирурга, логика. Когда актер (в нашем случае – писатель) все знает о персонаже, но не влезает глубоко в его шкуру. Зачем? Он и так до тонкостей в курсе, как будет вести себя герой в той или иной ситуации. Как станет реагировать на поворот сюжета, как будет общаться с другими людьми… Тут, как в старом анекдоте: «Главное – не процесс, главное – результат!» В итоге, если актер смог прожить фрагмент чужой жизни «в образе», или сумел идеально показать образ – раз зритель (читатель) проникся и сопереживает, значит, все в порядке. Каким способом достигнута цель, не суть важно.

Кстати, заметим, что оба этих способа присутствуют одновременно хоть у актера, хоть у писателя, когда они создают образ – просто смешиваются в разной пропорции, и одна методика отчетливо доминирует. В абсолютно чистом виде методика не работает никогда.


О. Л.: Эта оппозиция проявляется под другим углом еще в двух методах. Актер, работая над ролью, может играть «от состояния» и «от отношения». Если я играю от состояния, я формирую в себе последовательную цепочку психофизических состояний, присутствующих в моей роли. Тут я гневен, тут раздражен, тут влюблен… И, исходя из данного состояния, я веду себя на сцене. Вот Ромео пришел на бал, он еще не знает ни о какой Джульетте, у него конфликт с Розалиндой, предыдущей пассией… Какое у него состояние? Он думает, не бросить ему Розалинду, друзья его подкалывают – все это диктует ему линию поведения. Увидел Джульетту, понравилась, возникла мысль заменить одну девочку на другую. О любви еще речь не идет – так, интерес. Но состояние уже изменилось. Третье состояние – сцена у балкона, когда Ромео понимает, что эта девочка уже влюблена в него без памяти; значит, совесть не позволяет отойти от этого балкона… Начинает формироваться реальное, мощное чувство. Я-актер формирую эти состояния одно за другим – и согласно им себя веду.

Но я могу играть от отношения. Я владею актерской техникой, а зрителя не должно интересовать, какое во мне состояние. Зрителя должно волновать то, что он видит и слышит. Актер может добиться отклика от зала, не вызывая в себе нужного состояния. Такое часто бывает. У актера есть отношение к представляемому образу. Яркое, эмоциональное, интеллектуально обоснованное, разработанное на репетициях отношение.

Допустим, я играю Плюшкина. И я знаю, что Плюшкин – жадина, скряга, подонок, родную мать продаст за грош. А я не люблю скряг и подонков. Это мое отношение к Плюшкину. И я его так играю, чтобы вы в зале четко поняли: это скупердяй и мерзавец. Это и есть игра от отношения к персонажу. Такая игра более свойственна буффонаде, фарсу, сатирическим спектаклям, оперетте – там, где все по условиям жанра более ярко выражено. Более реалистические драмы чаще все же идут от состояния. Хотя и там можно сыграть от отношения, и очень тонко.


Д. Г.: Опять же, при игре от отношения – и в театре, и в литературе – образ формируется внешними средствами. Поскольку от состояния «поток» идет, условно говоря, изнутри, а тут он оформляется мастерством представления. Походка, взгляд, мимика, жестикуляция и мелкая моторика. Допустим, персонаж очки протирает. Но когда он нервничает, он протирает их одним способом, когда спокоен – другим; а когда нервничает, но хочет показать, что спокоен – третьим. Движения резкие или плавные, быстрые или медленные… При должном мастерстве возможна масса нюансов, и на таком пустячке, как протирка очков, можно выстроить целую гамму выраженных чувств и одну из характеристик образа.

К литературе это относится в той же степени. Просто средства выразительности другие – текст, а не сценическое действо. Любопытно, что эти оба способа чудесно могут перетекать друг в друга. В свое время я играл вора, члена шайки – эпизодическую роль в спектакле по пьесе Ю. Эдлиса «Жажда над ручьем» о Франсуа Вийоне. И в кульминации моей роли мне надо было пытаться зарезать Вийона. Для этого я полгода учился вертеть нож. Был у меня длинный армейский штык-нож – немецкий, времен 2-й Мировой – с ним я и упражнялся. Шесть месяцев, день за днем. Нож туповатый, но порезаться, в принципе, можно…


О. Л.: Ничего себе туповатый – вы там чуть не перерезали друг друга на сцене…


Д. Г.: И вся эта тренировка нужна была мне для того, чтобы, оказавшись в луче прожектора – а на мне был длинный черный плащ – выхватить этот нож из-под плаща и завертеть его должным образом. Поймать свет, создать вертящуюся вспышку стали. Плащ взлетает темным крылом, обнажая блеск клинка… Такое было решение сцены. Далее начинается вся эта свистопляска близящейся резни, я наступаю на Вийона – и в последний момент атаман шайки Колен де Кайе должен вступиться за Вийона, разогнать подельников, и меня в том числе, спасая этим великого поэта. А Колен на премьере чуть-чуть замешкался. И вот у меня идет чистое внешнее жействие – наработанная техника обращения с ножом, движение по сцене в адрес актера, играющего Вийона… Я знаю, что должно быть сейчас, но атаман молчит. И в голове вдруг пробивает паника: «Где этот чертов Колен? Я же сейчас Вийона зарежу!» Я ведь прижал Вийона к краю сцены, и дальш

...

конец ознакомительного фрагмента

Внимание! Это не конец книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента. Поддержите автора!

Страницы книги >> 1
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации