Текст книги "Две женщины, одна любовь"

Глава 3

Вздохнув с облегчением, Леонид сказал: – Моя вина, что не предусмотрел такого хода. К счастью, ты проявила находчивость.

– Но тебе придется придумать убедительные подробности этой истории – я ничего не знаю о Москве.

– Значит, ты рисковала, когда перенесла туда нашу вымышленную встречу.

– Что мне оставалось? Если бы я упомянула Англию или какой-то европейский город и назвала дату, твой отец мог знать, что тебя не было там в эти дни. Москва показалась более правдоподобным местом, ведь ты живешь там, правда? О господи! – вдруг ахнула Терри от неожиданной мысли. – Или это не так?

– Не то чтобы постоянно, но большую часть времени. Москва прозвучала убедительно. – Он склонил голову, разглядывая ее с восхищением и некоторой подозрительностью. – Я ошибся насчет тебя. У тебя ловко получается.

Терри насмешливо улыбнулась:

– Больше не считаешь меня столь уж наивной?

– Думаю, ты не так проста, как кажешься, – высказал предположение Леонид.

Терри рассмеялась:

– Ну, если ты так считаешь.

– Может, мне стоит быть осторожнее с тобой.

– Конечно. Предупреждаю, за маской наивности скрывается коварная интриганка. Упаси боже довериться мне. Люди, которые меня хорошо знают, предпочитают не звать меня Эрикой.

– А как?

– Терри. Это прозвище, данное мне отцом при рождении: «инфант террибль» – ужасный ребенок.

Глаза Леонида заблестели.

– И насколько ты ужасна?

– Возможно, тебе придется испытать это на собственном опыте.

– Хочешь сказать, что я – потенциальная жертва? Терри сделала вид, что серьезно взвешивает его шансы:

– Не думаю, что тебе грозит такая участь.

– Почему?

– Ты гораздо опаснее и расчетливее меня. Помню, ты сам признался.

– Проницательное замечание. Ладно, мы предупредили друг друга. Пора раскрыть карты!

– Ох! – воскликнула Терри. – Карты на стол? Не оставив ни одного козыря в рукаве? Я разочарована.

– Намекаешь, что у тебя припрятан козырной туз?

– Не сомневайся. Без этого игра не доставляет удовольствия.

– Удовольствие? – На лице Леонида отразилось удивление.

– Незнакомое слово? – с веселым вызовом бросила Терри.

– Слышал где-то однажды, – поддержал шутливый тон Леонид.

– Но тебе никогда не приходило в голову, насколько это украшает жизнь, заставляя ее играть яркими, живыми красками. Будет что вспомнить в старости.

– Наверное, это единственное, чего мне не довелось испытать, – вдруг серьезно сказал он, – и чему я мог бы научиться у Терри. Или Эрики?

– Одна легко сменяет другую, – усмехнулась Терри. – Даже я не всегда замечаю подмену. Впрочем, это тоже украшает жизнь.

– Наверное, с тобой не соскучишься.

Терри уже приготовилась ответить колкостью, но вдруг что-то привлекло ее внимание.

– Посмотри, – кивнула она. – Твой отец наблюдает за нами.

– Его не так легко провести. Мы должны играть правдоподобнее.

– Как он смеет подозревать нас в лукавстве?! – воскликнула Терри с комическим возмущением. – Это оскорбительно.

Леонид засмеялся:

– Кому бы пришло в голову, что мы так низко пали.

– Продолжай смеяться, – быстро сказала Терри. – Выглядит убедительно.

«Слишком убедительно», – шептал внутренний голос. По контрасту с обычной мрачной сосредоточенностью Леонида, редкая улыбка неожиданным ярким светом озаряла его лицо.

– Посмотри мне в глаза, – прошептал он, – и прости за то, что я собираюсь сделать.

Театрально вздохнув, Терри с обожанием взглянула на Леонида. Он взял ее руку и прикоснулся губами к пальцам. Потом, как будто повинуясь импульсу, повернул ладонью вверх и жадно поцеловал. У Терри по спине пробежали мурашки, и она с трудом удержалась, чтобы не вскрикнуть.

– Извини, – шепнул он без всякого раскаяния.

– Не извиняйся, – искренне пробормотала в ответ Терри.

«Хорошо, что я не столь наивна, – подумала она, – а то могла бы увлечься».

– Сколько ты еще здесь пробудешь? – спросил Леонид как ни в чем не бывало, отпуская ее руку.

– Не решила.

– Путешествуешь, когда захочешь? Ничего не говори, попробую догадаться. Богатый отец исполняет твои капризы и ни в чем не отказывает любимой дочери.

– У меня вид избалованной бездельницы? – шутливо возмутилась Терри. – Я сама оплачиваю свои счета.

– Даже в этом отеле? – Леонид обвел взглядом роскошный интерьер.

– Где бы то ни было.

Он оценивающе посмотрел на ее дорогое платье:

– Ты умеешь произвести впечатление. Думаю… – Он оглянулся, и вдруг его улыбка погасла: в противоположном углу Жанин увлеченно беседовала с Марселем и Амос стоял в одиночестве.

– Минутку, – сказал Леонид. – Я должен кое-что передать отцу. Сейчас вернусь.

Он поспешил к Амосу и отвел его в сторону.

– Мне нужно поговорить с тобой, отец. Это очень важно. Я рад, что ты приехал, – заговорил Леонид тихим, напряженным голосом.

– По правде говоря, не одобряю этот брак, но Марсель меня не послушался.

– Он любит Кэсси, и это самое главное. Тебе, как никому, известно, что такое любовь, ведь ты не раз испытывал это чувство.

– Оставим эту тему. Как поживает твоя мать? Надеюсь, в добром здравии?

– Она нездорова, и уже давно, как я тебе неоднократно сообщал.

– Мне жаль, но годы берут свое.

– Согласен. Именно поэтому надеюсь уговорить тебя навестить ее. Она мечтает еще хоть раз увидеть тебя.

– Боюсь, это только расстроит ее. Мне не хочется причинить ей боль.

– Не спеши делать выводы, пока не прочитаешь письмо, которое она просила передать тебе.

– Только не сейчас. Отложим до завтра.

– Я передам конверт в твой номер сегодня вечером, чтобы ты успел написать ответ и отдать мне.

– В этом нет необходимости, отправлю письмо почтой.

– Я обещал привезти лично и сдержу слово. Она очень одинока и несчастна, отец.

– Ладно, будь по-твоему. Только не сегодня. Терри наблюдала за разговором отца и сына, и, хотя не слышала слов, ей было хорошо видно, как меняется выражение лица Леонида. Хотя поначалу оно было приветливым, в жесткой линии рта чувствовалось напряжение: в отношениях двух мужчин явно не было теплоты. Когда, закончив беседу, Леонид отвернулся от Амоса, его лицо стало мрачным и даже угрожающим.

Однако, поймав взгляд Терри, Леонид улыбнулся. «Он всего лишь играет роль», – напомнила она себе.

К ним подошли Марсель и Кэсси.

– Поднимемся к себе. Завтра будет трудный день, – попрощался с ними Леонид.

– Мы тоже уходим, – сказал Тревис. Все потянулись к лифтам.

Поднявшись на этаж, где размещались Фолконы и Терри, Леонид покатил кресло к ее номеру. Видя, что Амос продолжает наблюдать за ними, Леонид наклонился и, понизив голос, сказал:

– Все смотрят, войду ли я к тебе в комнату. Мы не должны их разочаровать.

– Почему же? У меня другое мнение. – Она ахнула с притворным ужасом. – За кого ты меня принимаешь? Разве я похожа на девушку, которая готова принять мужчину в своей комнате только потому, что он прогулялся с ней по улицам Москвы?

Леонид усмехнулся:

– Вероятно, до сих пор мне попадались именно такие девушки.

– Не сомневаюсь, – поддразнила она. – И тебя это вполне устраивало.

– Считаешь, что я готов ухлестывать за первой встречной незнакомкой?

– Разве нет?

Они обменялись веселыми понимающими взглядами.

– Можно я отвечу завтра? Боюсь, сейчас ты неправильно поймешь.

– Некоторым мужчинам удается всегда быть неправильно понятыми.

Он понизил голос до шепота:

– Я заставлю тебя пожалеть о своих словах.

– Неужели будешь мстить беспомощной калеке в инвалидном кресле? – промурлыкала Терри.

– Конечно нет. Я же обещал заботиться о тебе: сейчас помогу раздеться и уложу в постель.

В ответ на эту реплику Терри одобрительно прищурилась: Леонид был опытным соблазнителем, и ей доставляло удовольствие дразнить его.

– Очень мило с твоей стороны, но я не просила об этом.

– Джентльмен не ждет, когда леди попросит о помощи, он сам предлагает свои услуги.

– Даже если дама в них не нуждается? Он удивленно поднял брови:

– Почему ты решила, что я хочу услышать твое мнение?

– Не думаю, что тебя вообще интересует чье-то мнение.

– Рад, что мы так хорошо понимаем друг друга. Ну вот, теперь все собрались в коридоре, чтобы понаблюдать за нами, и не торопятся разойтись по номерам.

– Они увидят, как ты входишь в мою комнату.

– Более того, я собираюсь поцеловать тебя, и ничто меня не остановит.

– Тогда даже не буду пытаться.

Он опустил руки ей на плечи и наклонил голову. Терри решила, что сейчас последует страстный поцелуй, но Леонид поступил умнее. На глазах всей семьи он легко обнял ее и ласково коснулся губами рта, чтобы быстро в смущении отпрянуть.

Терри бросила взгляд на лица собравшихся и поняла, что расчет Леонида был точным.

– Отец недоволен тобой, – заметила она.

– Хорошо. Я хотел этого.

Все поступки Леонида были направлены на достижение какой-то собственной цели, о чем разумная женщина должна помнить. Терри гордилась способностью трезво мыслить. Она приехала в Париж только для того, чтобы успешно выполнить профессиональную задачу, и думала, что готова к любым препятствиям. Однако жизнь преподнесла Терри неожиданный урок, который мог нарушить ее планы.

Леонида явно не интересовали ее размышления. Встав на колени, он снял с нее туфли, потом расстегнул пуговицы платья на спине.

– Где твоя ночная рубашка?

Она указала на комод. Леонид достал и бросил на кровать кружевной шелк.

– Теперь встань. Береги ногу.

Цепляясь за него, Терри поднялась, думая, как далеко он собирается зайти. Леонид стащил с нее через голову платье.

– Дальше справишься сама?

– Да, не беспокойся.

Он достал визитку и написал что-то на обороте.

– Вот номер. Моя комната дальше на этаже. Обещай, что позвонишь в любое время, если понадобится помощь. Не забудь.

– Ладно. Спасибо.

Он осторожно выглянул в коридор, потом оглянулся, кивнул ей и вышел.

В комнате воцарилась тревожная тишина. Терри сделала несколько глубоких вздохов, чтобы привести в порядок сумбурные чувства. Она медленно сняла нижнее белье, которого не коснулся Леонид, и знала причину: он боялся потерять голову, увидев ее обнаженной. Терри на сомневалась, что он был близок к этому. Какой-то первобытный инстинкт подсказывал, что ему стоило больших усилий не поцеловать ее. Ситуация грозила выйти из-под контроля.

Больше всего Терри беспокоило то, что она сама мечтала об этом.

В коридоре никого не было. Члены семьи Фолкон разошлись, увидев то, что хотели увидеть. Леонид стоял в нерешительности. Даже зная о том, что Терри не может самостоятельно передвигаться, он лелеял безумную надежду, что она найдет способ позвать его обратно. Сколько женщин захлопывали перед ним дверь, чтобы в следующую секунду приоткрыть ее и поманить назад.

Наконец здравый смысл взял верх, и он вернулся в свой номер. Леонид приехал в Париж готовый, как обычно, к любым сюрпризам от своей семьи, однако на сей раз неожиданный поворот событий застал его врасплох. Что могло быть страшнее для человека, привыкшего держать все под контролем? Он был озадачен, открыв в себе что-то новое. Леонид не сомневался, что сумеет расставить все по местам, но прежде хотел выиграть время и разобраться в ситуации.

Он посмотрел на себя в зеркало, почти ожидая увидеть другого, незнакомого человека. Его смутило странное волнение, охватившее его, когда он нес Терри по лестнице. Она была не первой женщиной, которую он носил на руках, и далеко не единственной. Правда, до нее это всегда были богатые женщины, льнувшие к нему роскошным телом, потому что понимали, куда он их несет и зачем. Они заранее знали правила игры, где что-то давали они, что-то давал он. Леониду нравилась такая определенность.

Терри в его руках казалась хрупкой и невесомой. Их отношения не предполагали сделки: она была беспомощна и нуждалась в нем. Другими словами, он давал, ничего не получая взамен, но, как ни странно, охотно соглашался на это. Его согревала мысль, что встреча оказалась случайной, в отличие от прежних знакомств с женщинами его круга, и от этого особенно приятной. Как будто Судьба положила руку ему на плечо и сказала: «Я по-прежнему с тобой. Положись на меня». Леонид улыбнулся.

На следующее утро Терри как раз закончила одеваться, когда зазвонил мобильник.

– Привет, это Гарри. Я думал, ты сама со мной свяжешься.

Гарри возглавлял издание гламурного журнала, специализирующегося на «горячих» новостях из жизни звезд. Хотя он был лучшим клиентом Терри, в этот раз ей меньше всего хотелось с ним разговаривать.

– Как идут дела? – игриво спросил он. – Умираю, хочу услышать от тебя последние сплетни. Только не говори мне, что ты еще не подобралась к этой семейке.

– Ну, как тебе сказать… – Терри подошла к окну, глядя вниз, на набережную Сены, – там у парапета стоял Леонид.

Он поднял глаза, увидел ее и помахал рукой.

– Извини, Гарри, пока ничего нет.

– Ничего? На тебя не похоже. Обычно ты первая добываешь материал.

– Похоже, на сей раз мне не повезло, – протянула Терри.

– Шутишь? С тобой все в порядке?

– Не беспокойся, все отлично.

Она закончила разговор и посмотрела на мобильник в руке, удивляясь самой себе. Глупо отрицать, но что-то пошло не так. Куда девалась ее отчаянная решимость, готовность к риску? Все так хорошо начиналось: она проникла в узкий круг, получила приглашение на свадьбу, заслужила доверие Леонида.

Вот в чем проблема: Леонид доверял ей.

Хорошо или плохо, но волей судьбы он увидел в паспорте ее имя – Эрика Хенсон. Ему и в голову не могло прийти, что она Терри Дэвис, журналистка.

Ее преследовал взгляд Леонида, тепло его глаз. Он поверил ей, и ни за что на свете она не предаст его доверие.

«Я тронулась умом, – думала Терри. – Завтра мы расстанемся и никогда больше не увидимся. Почему я не могу? Почему?»

В коридоре послышались громкие голоса: спорили двое мужчин. Один из них – Леонид.

– Убирайся отсюда к черту, слышишь? Проваливай, чтобы я тебя больше не видел. Оставь в покое мою семью.

– Послушайте. Я только… – оправдывался другой мужчина.

Терри замерла, узнав голос. Это был Фрэнк, фотожурналист, с которым она работала несколько лет назад.

– Вон отсюда, я сказал. – Голос Леонида дрожал от злости.

Послышался звук удаляющихся шагов, потом к ней постучали. Терри была в ужасе. Она надеялась, что Фрэнк ушел. Если он найдет ее здесь, расскажет про нее Леониду. Она доковыляла до порога и приоткрыла дверь. Леонид был один.

– Что за шум в коридоре?

– Я только что столкнулся с человеком, который что-то вынюхивал. У него была фотокамера. Думаю, один из папарацци, которые везде преследуют Тревиса.

– Надо полагать, Тревис привык.

– Только не сейчас, когда он приехал на свадьбу Марселя. В конце концов, это частная жизнь нашей семьи. Этот человек мог охотиться за моим отцом в надежде получить новую грязную сплетню. Черт бы побрал всех журналистов – подлые, бессовестные твари! – Леонид подошел к окну. – Он уходит, посмотри.

– Нет, мне нужно… – Терри быстро скрылась в ванной. Если Фрэнк увидит ее в окне, произойдет катастрофа. «Подлая», «бессовестная» – пожалуй самые безобидные слова, которыми ее наградит Леонид. Она не знала, куда заведет рискованная игра, но скандал ей точно не нужен. Она вернулась в комнату.

– Пора идти завтракать, а потом в часовню на свадебную церемонию.

– Ты уверен, что хочешь взять меня с собой? – не удержалась от вопроса Терри. – Столько усилий предпринято, чтобы не допустить посторонних на семейное торжество…

– Ты не посторонняя, – уверенно заявил Леонид. – Я пригласил, потому что уверен в тебе.

Лучше бы он не произносил этих слов. Терри захлестнула волна эмоций. Теперь она точно знала, что истории не будет.

Когда они выходили из комнаты, она заметила уголок бумаги, торчащий из кармана Леонида. Он затолкал его глубже в карман.

– Это письмо отцу от моей матери. Обещал передать, но не могу застать его в одиночестве – мне не хочется расстраивать Жанин.

– Предоставь это мне.

– Нет, мне нужно лично отдать ему в руки.

– Я не об этом. Просто жди подходящего момента. – Изумление на его лице было для нее лучшей наградой.

Терри решила, что ей уже пора отказаться от инвалидного кресла, и, опираясь на руку Леонида, дохромала до лифта. Когда они вошли в кафе, где подавали завтрак, пожилая пара уже сидела за столиком. Терри со смехом плюхнулась рядом с Жанин, похвалила ее платье, увлекла веселым разговором. Краем глаза она видела, что Леонид беседует с отцом. Терри оживленно щебетала еще несколько минут и замолкла только после того, как конверт оказался в руках Амоса. Терри поднялась, пошла к столу с закусками, где к ней присоединился Леонид.

– Удалось?

– Только благодаря тебе. Ты гений.

– Всего лишь глупая болтушка, которая не может вовремя закрыть рот, – поддразнила его Терри.

– Иногда так проявляется гениальность.

Амос выглядел сердитым, но никого это, похоже, не беспокоило – привыкли.

После завтрака члены семьи собрались в часовне. Рядом с Марселем стоял Дариус – главный свидетель. Когда появилась невеста, Марсель посмотрел на нее с обожанием, но занятые друг другом Тревис и Шарлен даже не подняли голову.

«Они действительно влюблены, – подумала Терри, – что за история, просто сенсация! Я могла бы продать эксклюзивный материал. Но придется подождать другого случая».

Свадебный обед был великолепен. При других обстоятельствах Терри блаженствовала бы в журналистском раю, однако ради Леонида она принесла в жертву профессиональный успех. Терри всегда держала данное себе слово.

Осторожно ковыляя по залу с бокалом шампанского, она присоединилась к оживленной группе. Леонид сожалел, что скоро все расстанутся до следующей встречи, которая неизвестно когда состоится.

Раздался звонок, и Тревис чертыхнулся, доставая мобильник.

– Привет, Джо, что случилось? – Через мгновение его лицо просветлело. – Ты уверен? Ошибки быть не может?

– Что-то важное? – спросила Шарлен.

– Предварительное уведомление. Наша работа представлена в четырех номинациях на конкурсе лучших телевизионных фильмов.

Все бросились поздравлять его и договорились приехать на вручение наград в следующем месяце.

– Встретимся снова. – Тревис обвел взглядом присутствующих.

– Обязательно, – сказал Леонид. – Ни за что не пропущу такое событие.

– Я тоже, – неожиданно заявил Амос. – Горжусь тобой, сын.

Жанин с улыбкой наблюдала за присутствующими. Она придвинулась ближе к Терри и прошептала ей на ухо:

– Благодарю за то, что ты разрушила планы Амоса.

– Не понимаю, о чем вы? – осторожно поинтересовалась Терри.

– Дипломатичный ход, но, думаю, ты сама знаешь. Я всегда была против брака Фрэи и Леонида. Такой мрачный тип.

– Вы его хорошо знаете? Часто встречались?

– Вижу его второй раз, но мне этого достаточно. Мой совет: не увлекайся этим человеком, потом пожалеешь.

– Спасибо за предупреждение, – сказала Терри, отходя в сторону, прежде чем успела надерзить пожилой женщине – ей хотелось броситься на защиту Леонида. За короткое время их знакомства она успела понять, что за суровой внешностью прячется глубокая душа.

Впрочем, стоит ли размышлять об этом, с грустью подумала она. Через несколько часов они расстанутся: он вернется в Россию, она – в Англию. Увидятся ли они когда-нибудь снова? Вряд ли.

Глава 4

Наконец Леониду удалось отвести Амоса в сторону. – Ты прочитал мамино письмо, отец? – тихо спросил он.

– Да.

– Значит, я могу доставить ей ответ?

– Дай мне время.

– Но ты уезжаешь завтра утром. Когда же…

– Не приставай ко мне, – прорычал Амос, и вдруг его манера изменилась. – Марсель, иди сюда, дай обнять жениха. – Он шагнул прочь от растерянного Леонида.

– Ты в порядке? – спросила, подходя, Терри.

– Далеко не в порядке, – резко ответил Леонид. – Мне лучше прогуляться по саду. Но сначала провожу тебя в номер.

– Нет, мне хотелось бы пойти с тобой… если не возражаешь. – Ей показалось, что лучше не оставлять Леонида одного. Отец чем-то сильно расстроил его.

– Я в ярости и могу сорвать злость на тебе.

– Спасибо за предупреждение. Возьми меня под руку и пойдем, только медленно.

Они вышли в сад, простиравшийся вдоль берега Сены. Сгущались сумерки, река сверкала и переливалась огнями, с прогулочных пароходиков и катеров доносились звуки музыки. Леонид вел ее по пустынной аллее к скамейке.

– Неприятности? – спросила Терри, когда они уселись.

– Произошло то, чего я опасался. – Леонид не скрывал отчаяния.

– Это связано с отцом?

– Да. Я просил написать ответ матери. Черт бы его побрал!

– У вас сложные отношения?

– Не лучше, чем с другими сыновьями. Все хорошо, пока мы делаем то, чего хочет он, но, стоит только пойти против, начинаются проблемы. Отец очень успешный бизнесмен и меряет нас по своей мерке.

– Но ведь у тебя в России крупный бизнес. Разве мало?

– У него нет претензий. Более того, мы вместе провели несколько удачных сделок. Я стараюсь угождать ему, но не ради себя – ради матери. Она любит его с давних пор и по сей день, хотя они не виделись уже много лет. – Опустив голову, Леонид замолчал.

Терри видела, как обмякли его плечи. Не удержавшись, обняла за шею, ожидая, что он оттолкнет ее, но, к удивлению, он придвинулся ближе.

– Она вышла замуж очень рано за человека, которого выбрали родители. Его звали Дмитрий Царев. Думаю, никто не спрашивал ее согласия на брак, и она не была счастлива. Те, кто знал ее, утверждают, что муж очень хотел сына, но она не могла зачать. В доме родителей возле Ростова-на-Дону она встретила Амоса, который приехал в Россию, чтобы начать бизнес, и влюбилась. Но он просто получал удовольствие от жизни, заводил романы с женщинами. Потом уехал и забыл про нее. В то время он был женат на матери Марселя. Вскоре мама узнала, что беременна. Ей долго не удавалось связаться с Амосом. К этому времени появился на свет я, и Дмитрий был счастлив, что у него родился сын. Дмитрий оказался прекрасным отцом, любил и баловал до тех пор, пока считал меня своим ребенком. Но вернулся Амос, и все выплыло наружу. Дмитрий бросил нас обоих. Мать была уверена, что Амос заберет нас в Англию, но он этого не сделал, откупился деньгами. Она не перенесла этого. С тех пор она погружена в собственный, придуманный мир, в котором Амос по-прежнему любит ее. Я живу в Москве и хотел бы забрать ее к себе, но она отказывается уезжать из родительского дома, перешедшего к ней по наследству, потому что встретила там его.

– Муж так и не простил ее?

– Нет. Он умер несколько лет назад, отказавшись от нас, но матери было безразлично. Амос разбил ей сердце, только она не верит в его предательство и ждет, что однажды он вернется к ней. Я больше не пытаюсь открыть ей глаза – бесполезно. Она передала письмо и просила, чтобы я привез его, но это нереально. – Он с силой ударил кулаком по колену, потом еще и еще в состоянии безысходной ярости и боли. – Она верит мне, а я, в который раз, не могу помочь.

– Не говори так, – убежденно произнесла Терри. – Ты не виноват в несчастье матери.

– Кроме меня, у нее никого нет, – простонал он. – Она отдала Амосу всю себя и ничего не получила взамен.

– Это не так. Он дал ей любящего сына, а значит, она не все потеряла.

– Какой от меня прок? Я не могу утешить ее в горе, не могу вернуть его.

– Пока ты рядом, он не исчез навсегда. Ты остаешься его частью – любишь, заботишься, думаешь о ней, а значит, Амос Фолкон все еще присутствует в жизни.

Леонид замер. Он поднял голову, изучающе посмотрел ей в лицо, нахмурил лоб, как будто пытался осмыслить неожиданную точку зрения.

– Она знала мало радости, но то немногое, что выпало на ее долю, связано только с тобой, – добавила Терри.

– Возможно в твоих словах есть доля истины. Мне никогда это не приходило в голову.

– Счастье, что у нее такой сын.

– И все-таки меня убивает, что я не могу дать ей утешения. Как заставить отца проявить хоть немного человечности? – Леонид безнадежно махнул рукой.

– Остается только письмо, которое обрадует ее.

– Если бы он согласился! Но даже такую малость он не сделает.

– Может, он просто не знает, что написать, – задумалась Терри. – Насколько я успела понять, жалость ему несвойственна.

– Он вообще не способен к состраданию.

– Тогда ты должен помочь ему ради матери.

– Почему ты думаешь, что он согласится писать под диктовку? – осторожно спросил Леонид.

– Скорее, будет даже рад.

Глаза Леонида зажглись, словно ему явилось чудо.

– Я почти уверен, – прошептал он.

– Пускай напишет, что думает о ней, когда смотрит на тебя, и вспоминает проведенные с ней счастливые дни.

– Подожди, – перебил ее Леонид, доставая блокнот. – Теперь продолжай.

– Он гордится тобой и благодарен, что она так хорошо воспитала сына. Ты похож на нее?

– Говорят, у меня ее глаза.

– Отлично. Пусть напишет об этом. Где она живет? Они встретились в ее доме?

– Да, в Ростове. Вечерами они гуляли вдоль Дона.

– Он рад, что она все еще там, и в мыслях видит ее у реки. Припомни какие-нибудь подробности.

Леонид наморщил лоб, напрягая память:

– Мать говорила, они ездили в Таганрог – это город недалеко от Ростова. Она рассказывала ему об известных людях, которые жили там, – Чайковском, Чехове. Амос признался потом, что почти не слушал, любуясь ее прекрасными глазами.

– Он упоминал это в письмах к ней?

– Никогда. Уверен, он давно забыл об этом, но я заставлю его вспомнить. Пусть напишет собственной рукой. Она будет на верху блаженства. Спасибо! Спасибо!

Прежде чем Терри успела опомниться, Леонид схватил ее за плечи и горячо поцеловал в губы.

– Извини, – пробормотал он. – Я не должен был… но после всего, что ты для меня сделала… не удержался.

– Не волнуйся. Прощаю, – легко отмахнулась Терри. – Иди скорее, чтобы застать отца. Не жди меня, я сама потихоньку доберусь.

– Уверена?

– Да. Увидимся позже. – Она проводила глазами удалявшуюся фигуру, радуясь, что Леонид не заметил ее волнения. После его поцелуя ее сердце стучало как молот. Всего лишь знак благодарности, но она не могла унять дрожь.

Пусть Гортензия называла Леонида жестким, а Жанин считала мрачным типом – они не знали его.

«Он уязвим настолько, что сам ранит себя, – думала Терри. – Суровый вид – только защитная маска».

Терри медленно дошла до гостиницы, стараясь избежать встречи с теми, кто еще веселился на банкете. Наверху, в коридоре, она остановилась перед дверью Амоса. Она явственно слышала его голос, ему отвечал Леонид. Значит, встреча отца и сына состоялась. Терри торопливо двинулась дальше, боясь, что ее заметят. У себя в номере она налила бокал вина – следующий час мог оказаться самым трудным в ее жизни.

Наконец в дверь постучали. Стоявший на пороге Леонид смотрел на нее с необыкновенной нежностью. Терри взяла его за руку и потянула в комнату, уверенная, что через секунду окажется в его объятиях. Однако он стоял в полном смущении.

– Не знаю, как выразить благодарность.

– Получилось?

– Еще как! Ты не ошиблась насчет отца: он не знал, что написать. С твоей помощью письмо получилось искренним и трогательным. Мама будет счастлива. Мне никогда такое не пришло бы в голову. Отец даже поблагодарил меня за подсказку, посчитав это моей заслугой. Мне стыдно, но я не решился упомянуть тебя.

– Прекрасно! – обрадовалась Терри. – Ты мог все испортить. Он ничего не должен знать.

– Но это… не совсем честно.

– Честность не всегда полезна. Иногда лучше позволить людям думать то, что им хочется, даже если это красивая выдумка. Разве не так ты поступаешь с матерью?

Леонид медленно кивнул:

– Последую твоему совету.

– Хорошо, что не слышат твои подчиненные. Ты рискуешь репутацией.

– Они бы не поняли, потому что не знают, какая ты добрая и умная. – Леонид вытащил из кармана конверт. – Без твоего участия это письмо никогда бы не было написано. Хочешь прочитать?

– Нет, – отшатнулась Терри. – У меня нет права читать личную переписку. – Она взяла в ладони его лицо. – Отец написал его твоей матери. Никто не вправе вмешиваться, даже ты. Что бы там ни было написано, она должна верить, что это письмо от него. Для нее будет катастрофой узнать правду.

– Значит, мне нельзя рассказать ей о твоем участии?

– Ей нужно участие Амоса, а не мое. Кроме того, мы незнакомы, и мое имя ей ничего не скажет. Завтра каждый из нас пойдет своей дорогой, мы вряд ли встретимся.

– Больше не встретимся? – растерянно повторил он.

– Скорее всего, нет. Я живу в Лондоне, а ты – в Москве.

– Это невозможно! В следующем месяце в Лос-Анджелесе пройдет церемония награждения. Я приеду, а ты?

– Собираюсь быть там.

– У нас будет время поговорить и… кто знает, что случится.

Он протянул руки и обнял ее так осторожно, как будто она была хрупким цветком. Его рот легко скользнул по ее губам. Терри надеялась, что объятие станет жарким, а поцелуй страстным. Ей не терпелось прижаться к нему, почувствовать силу его желания под стать ее собственному. Однако Леонид вдруг замер и отстранился, тяжело дыша. Терри чувствовала, как он дрожит, хотя, возможно, дрожала она сама.

– Дорогая, – прошептал он. – Ты знаешь, чего я хочу?

Ее сердце подпрыгнуло.

– Знаю.

– Но ты дала мне так много. Я не имею права… не могу просить большего. Не этой ночью.

– Ты не должен просить. Никто из нас не должен ничего просить, Леонид. Чего ты боишься?

– Я слишком сильно хочу тебя.

– Разве бывает «слишком»? Он отпустил ее и шагнул назад.

– Если мы… если я… нет, не об этом. Ты не понимаешь, потому что я сам не могу понять, что между нами… Я так не могу.

В следующую секунду за ним захлопнулась дверь. Терри услышала звук стремительно удалявшихся шагов.

Почти всю ночь она просидела в кресле у окна, пытаясь разобраться в противоречивых мыслях. Не было сомнений, что ее чувства, желания принадлежали Леониду, но он отверг ее, просто сбежал.

«Если следовать логике, он оскорбил меня, – подумала Терри, но с улыбкой возразила себе: – К черту логику. Леонид хочет меня не меньше, чем я его, но сильное чувство не поддается контролю, к которому он привык. Он сбежал не от меня, а от самого себя, но я не отпущу его. Завтра у нас еще будет немного времени, а потом мы снова встретимся в Лос-Анджелесе».

Для нее была очевидна еще одна вещь – она должна раскрыть ему правду. Завтра перед расставанием она признается, что приехала в Париж с секретной целью, но встреча с ним изменила ее намерения. Возможно, он усомнится в ее искренности, но сердце подсказывало, что в конце концов Леонид поверит ей. Вспыхнувшее между ними магическое чувство настолько сильно, что преодолеет недоверие.

Что будет потом? Какое будущее их ждет?

Терри смотрела вниз, на темную воду реки, сверкающую волшебными огнями. Огни погаснут, но магия останется навсегда, думала она.

Утром, услышав стук в дверь, она поспешила впустить Леонида. Нога почти не беспокоила ее.

– Идешь на поправку? – обрадовался он.

– Мне гораздо лучше.

– Вчера ночью… прости меня. Я вел себя как сумасшедший.

Терри покачала головой. Странным образом у нее снова возникло желание защитить его.

– Вовсе нет. События развивались так стремительно, что у нас не было времени разобраться в чувствах.