Текст книги "Пистолет для мертвеца"

25

Они преодолели уже половину пути, когда высоко в воздухе послышалось хлопанье кожистых крыльев. Все трое вскинули головы, и наконец Холидей разглядел где-то на юге то, что искал.

– Вон он!

– Ну что ж, устройство, похоже, работает, Том, – заметил Эрп. – Бэт и правда побывал на ранчо Клэнтонов.

– Отрадно знать, что прибор функционирует, – ответил Эдисон. – Для меня это облегчение, как и то, что Бэт жив после ночи на враждебной территории.

– Я не слышал выстрелов, никто ничего о перестрелке не сообщил, – сказал Эрп. – Наверное, Ковбои до сих пор спят.

– Все, кроме одного, – поправил его Холидей. Эрп вопросительно взглянул на друга. – Вряд ли Ринго может спать.

– Что же он тогда не пристрелил гигантского вампира, когда тот пил кровь коней?

– Во-первых, мы еще не знаем, убил ли Бэт коня, хотя это очень даже вероятно, – ответил Холидей. – Во-вторых, кони принадлежат Клэнтонам, не Ринго. Ему начхать сто раз на собственность Клэнтонов. И в-третьих, то, что он по ночам не спит, еще не значит, что он у них несет вахту в темное время суток. Скорее всего, просто читает… если не пьет виски.

Эрп остановил лошадей и развернул их в сторону города.

– Смысла ехать на ранчо нет: Бэт жив, а если даже загрыз коня, то пусть Клэнтоны докажут его причастность.

– По мне, так справедливо, – согласился Холидей.

– По мне – тоже, – добавил Эдисон.

По пути в Тумстоун почти не разговаривали, а в самом городе Эрп сразу же отвез Эдисона в мастерскую.

– Тебя куда подбросить, Док? До Кейт или в «Ориентал»?

– Почему бы тебе не вернуться к подружке в «Гранд Отель»? – предложил Холидей. – Кабриолет мне пригодится.

– Зачем?

– Потом расскажу, – пообещал Холидей. – Знаешь, тебе стоит жениться на этой актрисе.

– Я и так женат.

– Это ненадолго, – сказал Холидей. – Не пройдет и полугода, как Мэтти загнется от лауданума.

– Она не умеет принимать его, – горько проговорил Эрп.

– Она не умеет быть женой цели номер один для всех бандитов на Западе.

Когда они остановились у «Гранд Отеля», над горизонтом как раз показалось солнце.

– Морг и Вердж подберут Бэта и вернут его в номер отеля, – сказал Эрп.

– Вот и хорошо, – ответил Холидей.

Эрп слез с козел и отправился в гостиницу.

Холидей развернул лошадей и поехал тем же путем, которым они вернулись в город. Минут через пять он покинул пределы Тумстоуна, а через двадцать уже видел впереди ранчо Клэнтонов.

Холидей заметил в одном из загонов Айка и Билли Клэнтонов – вместе с подручными они собрались подле мертвой лошади. Горло животному разорвали в клочья.

– Какого хрена ты приехал? – зло спросил Айк.

– Так, решил заглянуть по-добрососедски, – ответил Холидей.

– Хорош врать! Ты покалечил моего братца!

– Пускай твой братец благодарит свою счастливую звезду за то, что жив остался. Я ведь не обязан был целиться ему в колено или плечо.

– Не уверен, – произнес знакомый голос, и Холидей, обернувшись, увидел Джонни Ринго. Тот отвлек на себя половину мух, круживших над трупом лошади. – Может, ты в другие места и попасть-то не смог?

– Может, и не смог, – пожал плечами Холидей.

– Эй, Айк, – позвал Ринго. – Хочешь убить его?

– Нет, – ответил Клэнтон. – Убьешь его сейчас, и сюда примчатся Эрпы, а с ними – толпа человек в тридцать, если не сорок. Мы еще поквитаемся и с Эрпами, и с этим задохликом, но время и место выберем сами.

– Тебе везет, – сказал Ринго Холидею. – Живешь еще день.

– Благодарность моя просто безмерна, – саркастично произнес Холидей.

– Ты так и не ответил на вопрос, – напомнил Клэнтон. – Какого хрена притащился сюда?

– Думал прикупить у вас лошадь, но та, которая мне глянулась, мертва.

– Мы слышали, что Джеронимо наложил проклятие на твоего дружка Мастерсона. Это он загрыз кобылу.

– Мастерсон друг Уайетту Эрпу, не мне, – подсказал Холидей. – И тут, скорее всего, поработал волк.

– В здешних краях волков лет тридцать не видали, – возразил Клэнтон. – Это сделал Мастерсон, а науськал его Эрп.

– Ты несправедлив к ним обоим, Айк, – упрекнул Клэнтона Холидей.

– Еще как справедлив.

– Вот что я тебе скажу, – произнес Холидей. – Позволь осмотреть кобылу, и если ее правда загрыз вампир – гигантский или еще какой, – я возмещу тебе убыток. Прямо на месте. Ну как, честно?

– Ты что это задумал? – подозрительно спросил Клэнтон.

– К чему такое недоверие? Если я соглашусь, что кобыла пала от клыков вампира, я возмещу тебе ее стоимость. Даже Джонни Ринго согласится, что это выгодная сделка.

Айк шепотом переговорил с братом Билли, потом с молодым Ковбоем по имени Билли Клэйборн и наконец обратился к Холидею:

– По рукам.

Холидей спешился, прошел в загон и, присев подле трупа на корочки, бегло осмотрел его. Когда он снова встал, Клэнтон спросил:

– Ну, что?

– По-моему, тут и впрямь поработал вампир, – ответил Холидей. – Наверное, здоровый был, зараза.

– Так ты заплатишь мне за лошадь?

– Сказал же, заплачу, – он немного подумал. – Знаешь что: я и правда приехал купить у вас лошадь. Сейчас осмотрю остальных лошадок в загоне, и может, мы заключим вторую сделку.

– Ну так смотри, не торопись, – ответил Ринго, покручивая револьвер на пальце. – Все равно, пока не заплатишь за дохлую кобылу, никуда не уедешь.

Следующие пять минут Холидей оценивал животных в загоне. Наконец он отошел и, уперев руки в бока, взглянул на них последний раз.

– Беру гнедого мерина с белым пятном на лбу, – сказал он.

– Отлично, – ответил Клэнтон.

– Ну, сколько я тебе должен?

– Три сотни долларов.

– В конюшне у Финнегана, – насупил брови Холидей, – можно купить отличного полноценного коня за семьдесят пять. Может, сторгуемся до более приемлемой цены?

– Эта – окончательная. Не нравится – проваливай, – ответил Клэнтон.

– Тогда проваливаю, – Холидей достал из кармана бумажник и, отсчитав полторы сотни долларов, протянул их Клэнтону.

– Еще полтинник сверху, – сказал тот.

– С какой стати? – возмутился Холидей.

– Две сотни – за мертвую лошадь. Она стоила куда больше гнедого.

– Откуда ты знаешь? – спросил Холидей. – Она и умерла-то, поди, необъезженной.

– Эй, Док, мы все слышали твое обещание, – с улыбкой напомнил Ринго.

Холидей выругался вполголоса и, отсчитав еще полсотни долларов, отдал всю сумму Клэнтону.

– Одно удовольствие иметь с тобой дело, Док, – сказал Ковбой. – Присылай мышь в любое время.

Все заржали, а Холидей, кипя от гнева, забрался на козлы и, щелкнув хлыстом, направил лошадей обратно в Тумстоун. Животные сразу сорвались на легкий галоп, и Холидей гнал их, пока ранчо не скрылось из виду. Тогда он попридержал животных, вынул из кармана фляжку и с победной ухмылкой сделал из нее глоток.

26

Холидей вошел в «Ориентал» и кивнул бармену. Остановился поздороваться с Генри Уиггинсом, что стал постоянным клиентом в салуне и в борделе Кейт, а после направился в заднюю комнату. Морган и Уайетт Эрпы сидели за столом и попивали кофе.

– Куда ездил? – спросил Уайетт.

– Нанес светский визит Клэнтонам и Джонни Ринго, – Холидей обратился к Моргану: – Вы ведь нашли Бэта?

– Да, – ответил Морган. – В тени, прямо за редакцией «Эпитаф». Устройство привело точно к нему.

– Дьявол, Док! – вскричал Эрп. – Ты за каким лешим поехал к Клэнтонам?

– Платил за лошадь, убитую Бэтом.

– Что-о?! – хором вскричали оба Эрпа.

– Если у службы маршалов есть спонсорский фонд, он должен мне двести долларов. Иначе, боюсь, придется взыскать с Бэта. Лошадь-то убил он.

– Ты вроде не дурак платить за убитую животину, – сказал Морган. – Какого черта ты возместил ущерб?

– Только так я сумел осмотреть мертвое животное и дюжину других, целых, – ответил Холидей.

– Док, ты же лошадиного зада от морды не отличишь, – напомнил Уайетт. – Хочешь, чтобы мы и дальше, как дураки, гадали, чем ты на самом деле занимался, или сам все расскажешь?

– Перо и лист бумаги найдется? – спросил Холидей.

Уайетт сходил до небольшого стола в углу, извлек из ящика перо, чернильницу и лист бумаги. Принес все это Холидею, и тот принялся выводить на бумаге ряд символов.

– Что это? – спросил Уайетт.

– Бегущая К, – ответил Морган. – Клеймо Клэнтонов.

– А это?

– Знак Маклори.

Холидей вывел еще три знака – все оказались местные; затем – искривленное копье с острием на обоих концах.

Уайетт и Морган переглянулись.

– Ты точно видел эту метку, Док?

– Абсолютно точно. Уверен, она не принадлежит никому из белых.

– Это клеймо племени валапай, – подтвердил Уайетт.

– На что я и рассчитывал, – сказал Холидей. – Не то чтобы я прежде слышал о племени валапай, однако надеялся отыскать в стойлах Клэнтонов хотя бы одного коня, угнанного у индейцев.

– Ну хорошо, нашел ты его, – сказал Уайетт. – Что дальше?

– А то, что если у этого племени есть шаман, – ответил Холидей, – у нас появился козырь. – Тут он улыбнулся и добавил: – Уверен, вы не слышали термина «квипрокво», но я покажу, как работает этот принцип.

27

Ехать верхом Холидей отказывался, однако Уайетт убедил его, что отправиться к становищу валапай на экипаже Бантлайна – не самая удачная идея. Индейцы не увидят, кто внутри повозки, и подумают, что на них напали.

Кругом простиралась пустошь, утыканная редкими кактусами и полынью. В пути часто останавливались: два раза поили лошадей, один – ждали почти полчаса, пока пройдет приступ кашля у Дока, и еще раз – когда спешились у небольшого ручья и развели костер, чтобы приготовить обед.

– Знаешь, – сказал Холидей, прислонившись к стволу дерева и отпивая из фляги, пока Эрп наворачивал стейк, – было время, когда я смотрел на койота вроде вон того, – он указал в сторону животного, что сидело в полусотне ярдов от стоянки, готовое кинуться на объедки, – и видел в нем просто койота, – Холидей улыбнулся. – Теперь приходится гадать: может, это Коул Янгер или Клэй Эллисон, а то и вовсе Билли Кид, о котором только и разговоров.

– Если есть в мире справедливость, Кид стал бы гагарой, а не койотом, – ответил Эрп. – Он чокнутый. Сколько ему? Восемнадцать лет? Девятнадцать? Он убил по человеку на каждый год своей жизни.

– Так говорят.

– За него, поди, кучу денег обещают в награду, – продолжил Эрп. – Может, когда закончим здесь, отправишься по его душу?

– Здесь мы закончим, только если кто-то прикончит Эдисона, – ответил Холидей. – Если только ты не решил, будто однажды он бросит изобретать свои штуковины.

– Том? Да он скорее дышать перестанет! Поддерживай в нем дух, и он будет изобретать бесконечно.

– Было бы неплохо, если бы он изобрел что-нибудь, чтобы вернуть на тот свет Джонни Ринго.

– Так он этим занимается, – ответил Эрп. – Просто не напрямую.

– Это как же?

– Эдисон ищет способ, как победить шаманскую магию. Найдет – и конец Джонни Ринго. А до тех пор магия удерживает этот труп на грешной земле.

– Можно и так взглянуть на проблему, – признал Холидей.

– Я тебя не убедил?

– Ринго не хочет снова умирать, то есть возвращаться туда, откуда Римский Нос его выдернул, – ответил Холидей. – Говорю же, если бы ему было плевать, он давно бы застрелил Эдисона.

– Может, ты и прав, – пожал плечами Эрп. Подобрал с земли камень и запустил им в койота – животное лишь увернулось и никуда не убежало.

– Похоже, койот и правда не убийца, – улыбнулся Холидей, – а просто уцелевшая жертва любителей новомодного спорта, которым увлеклись на Востоке.

– Ты про бейсбол?

– Да.

– Видел, как в него играют? – спросил Эрп.

– Нет.

– Зато я видел: в тебя кидают мячиком, но ты не уворачиваешься, а бьешь по нему особенной палкой.

– Думаешь, игра приживется у нас?

– Уже прижилась, – ответил Эрп. – Почти у каждого города есть своя команда: игрокам платят, чтобы они выступали от имени поселения, – Эрп хохотнул. – Глупый способ зарабатывать на жизнь.

– Верно, – с улыбкой ответил Холидей. – Не так умно, как бесплатно выступить против Ринго и Клэнтонов.

– Хуже тебя брюзги не встречал, – закуривая сигару, фыркнул Эрп.

– Для меня это самый лестный комплимент.

Эрп протянул Холидею новую сигару.

– Хочешь?

– Откажусь, пожалуй, не то опять кашель скрутит.

– Почему не спросишь Тома, вдруг он поможет?

– Да что он сделает? Пропустит ток через мои легкие? Не-ет, – поморщился дантист, – это вряд ли.

Эрп оторвал кусочек от стейка и метнул им в койота. Животное отскочило в сторону, осторожно обнюхало мясо и, забыв о всякой осторожности, набросилось на подачку.

– На всякий случай, вдруг это какой-нибудь законник, – пояснил Эрп.

– А если это самый обычный койот, он потащится за нами до самого лагеря валапай.

Эрп вздохнул.

– Наверное, здорово было жить во времена, когда не было этой чертовой магии.

– Магия была всегда. На Западе она не нова, это мы здесь в новинку. – Холидей немного помолчал. – Дьявол, да она нигде не нова! Ты что, про Мерлина не слыхал?

– Марлин? Рыба, что ли?

– Забудь, – ответил Холидей, медленно поднимаясь на ноги. – Едем дальше?

– Едем, – кивнул Эрп.

Законник с дантистом снова сели на лошадей и отправились дальше на север.

– Сколько нам еще ехать? – спросил Холидей.

– Миль двадцать, может, тридцать. Валапай постоянно кочуют с места на место.

– Ты прежде с ними встречался?

– Пару раз. Нам нужен их вождь Куэсула.

– Разве не шаман? – спросил Холидей.

– Так он еще и шаман, – ответил Эрп.

– Вот ему, наверное, повезло – не надо бояться выборов.

– Он бы разбил соперников в пух и прах, – подтвердил Эрп. – Валапай – племя небольшое. Вождь предпочел не объединяться с апачами, он заключил мир с поселениями белых.

– Хорошо, – сказал Холидей. – Терпеть не могу иметь дело с дураками: они не знают, чего хотят, а если чего и попросят, то назавтра же передумают.

– Дураком Куэсула еще никто не называл.

– Если он до сих пор жив и сумел отвадить апачей и шайенов, то, должно быть, умен. Сколько ему лет?

– Мне почем знать? – пожал плечами Эрп.

– Он сед? Зубы еще не выпали?

– Док, на вид ему лет двадцать с небольшим, – ответил Эрп. – Некоторые седобородые старцы утверждают, якобы так он выглядит последние лет шестьдесят-семьдесят.

– У индейцев же вроде борода не растет?

– Надо же мне было как-то описать древних старцев, – вскинулся Эрп. – Сказать по правде, я даже не помню, заметил ли у них бороды. Помню лишь, что они были седы и с головы до пят покрыты морщинами.

– Либо этот твой Куэсула и впрямь владеет магией, либо он самый чванливый индеец, о котором я когда-либо слышал. Ну, или и то, и другое.

– Как бы там ни было, он неплохо умеет сохранять нейтралитет на земле, где нейтралитет не сильно приветствуется.

Сигара у Эрпа погасла, и он отбросил ее в сторону. К окурку тут же подбежал суслик – обнюхал ее и умчался прочь.

– Вот кто никогда свои легкие не выкашляет, – заметил Холидей.

– Вот дьявол, – произнес маршал, поглядев суслику вслед. – Здорово напоминает мне Юриллу.

– Юриллу? – переспросил Док.

– Это моя первая жена. Точно так же виляла бедрами.

– Ты никогда не говорил о ней.

– Она умерла через несколько месяцев после свадьбы.

– Жаль, – сказал Холидей. – А когда ты женился на Мэтти?

– Официально, – поерзал в седле Эрп, – мы не женаты.

– Однако она называет себя Мэтти Эрп.

– Пусть зовет себя как хочет, – ответил Эрп. – Как-то она призналась, что Мэтти – не настоящее ее имя.

Помолчав, Эрп добавил:

– Она работала шлюхой в Канзасе. Мы познакомились, и она отправилась за мной в Тумстоун – прихватив с собой пару пузырьков лауданума.

– Ну, раз тебя не сдерживает закон, ты тем более должен жениться на Джози Маркус.

– Какой из меня семьянин, Док? Мой союз с так называемой Мэтти миссис Эрп означает, что я не желаю никому и ничему отдаваться целиком, – он снова ненадолго замолчал. – Слишком долго я не мог оправиться после смерти Юриллы.

– Так мы с тобой оба сожительствуем со шлюхами, – пожал плечами Холидей. – Так уж получается, что и сожительствовать-то здесь больше не с кем.

– Если только с актрисой.

– Она для тебя слишком хороша, Уайетт, – улыбнулся Холидей. – Так что женись на ней, пока можешь.

– Я над этим подумываю, – признался законник. – Однако всему свое время. Сейчас пора защищать Эдисона, выиграть для него фору в борьбе с индейской магией.

– Кстати, о птичках: в полумиле слева от нас конный индеец, – заметил Холидей.

– Следит за нами. Да, я его вижу. Воины Куэсула будут вести нас до самого его дома.

Эрп оказался прав: каждую милю Холидей замечал вдалеке конного индейца – разведчики следили за чужаками, не приближаясь и не заговаривая. Шаман этот Куэсула или нет, однако он точно знал, где в какой момент находятся Док с Эрпом и когда они приедут в лагерь.

Когда до стоянки оставалось с полмили, им навстречу выехало шесть воинов: двое поехало впереди, по двое с каждой стороны и еще пара – сзади. Индейцы сопровождали Холидея с Эрпом, даже не попросив сдать оружие, не заговорив с ними. По пути миновали несколько небольших вигвамов, и наконец добрались до внушительного жилища Куэсула. Перед вигвамом сидело две женщины: одна ткала плед, другая чинила одежду из шкур. Словно по команде, обе встали и, собрав вещи, укрылись за вигвамом. Холидей с Эрпом спешились.

Почти сразу же им навстречу вышел Куэсула: высокий, стройный, без единой морщинки. Некоторое время он смотрел на Эрпа, потом произнес:

– Тебя я знаю, – почти без акцента произнес он на английском и обернулся к Холидею: – Тебя встретил впервые, однако много слышал о безжалостном убийце Холидее.

Дантист коснулся полей шляпы.

– И я наслышан о Куэсула, – в ответном взгляде вождя он прочел: «Хорош трепаться, иначе не договоримся».

Куэсула снова обернулся к Эрпу.

– Зачем ты пришел на землю валапай?

– Мой друг лучше объяснит суть дела, – ответил Эрп.

– Прошу, объясняй, Холидей, – обратился к Холидею индеец.

– Недалеко от Тумстоуна есть ранчо, принадлежащее семье Клэнтонов.

– Знаю о них, – сказал Куэсула. – Дурные люди.

– Даже очень, – добавил Холидей. Он вынул из кармана жилетки лист бумаги и вручил его Куэсула. На бумаге было изображено клеймо валапай. – Узнаете?

– Наша метка. Сам знаешь.

– В загоне у Клэнтонов я нашел коня с такой меткой.

– Понимаю, зачем вы пришли ко мне, – сказал Куэсула. – Помочь не смогу. Клэнтоны – враги моей крови, но их от меня защищают.

Холидей нахмурился.

– Не объясните, что это значит?

– Год назад Ковбои угнали у нас коней, и мой сын пытался остановить воров. Клэнтоны его убили. Тогда я пробовал им отомстить, но Вокини защитил их от моей магии. Помочь вам не могу.

– Вокини? – переспросил Холидей.

– Бледнолицые называют его Римский Нос.

– Тогда, похоже, мы сможем помочь вам, – сказал Холидей.

– Объясни, – велел Куэсула.

– Клэнтоны укрыты от магии и только от нее. Недавно я подстрелил одного из них и, при поддержке Уайетта, намерен перестрелять остальных.

– Правда? – удивился Куэсула.

– Правда.

– Ты поможешь ему? – обратился к Эрпу шаман.

– Даю слово, – ответил маршал.

– Как я могу вам отплатить? – спросил вождь.

– Я ждал, что вы спросите об этом, – признался Холидей.

– Дочерей у меня нет.

– Не беда. Я со своей-то женщиной едва справляюсь.

– Тогда еще раз спрашиваю: как могу отплатить?

– Поддержите нас магией, – ответил Холидей. – Джеронимо проклял одного из наших, Бэта Мастерсона.

– Слышал о нем, – сказал Куэсула.

– Каждый день с заходом солнца он обращается летучей мышью, – продолжал Холидей. – С рассветом снова становится человеком. Можете снять заклятие?

Куэсула прикрыл глаза и некоторое время стоял неподвижно.

– Да, – наконец ответил он.

– Тогда, я думаю, мы заключаем сделку?

– Сперва, – ответил Куэсула, глядя на протянутую руку, – вы отомстите за меня Клэнтонам. Я сразу узнаю, когда месть свершится, и в тот же день сниму заклятие с вашего друга.

– Вы точно не можете расколдовать его прямо сейчас?

– Могу, но не стану. Мой сын умер много раньше, чем вашего друга прокляли. Я ждал очень долго, тогда как он страдает совсем недавно.

– Похоже, лучше условий нам уже не светит, – обратился Холидей к Эрпу. Вождю валапай он сказал: – Согласен.

Только теперь индеец пожал ему руку.

– Готово, – сказал он. – Есть уговор.

– Отлично, – улыбнулся Холидей. – Я уж испугался на минутку, что мне придется пожизненно лечить вам зубы бесплатно.

– Это вряд ли, – ответил Куэсула.

– Отчего же? – полюбопытствовал Холидей. – У вас в наличии все зубы, есть чему заболеть.

– Тебе не пришлось бы лечить меня пожизненно, – серьезным тоном пояснил Куэсула, – ибо ты умрешь молодым.

28

В Тумстоун вернулись сразу после заката. Бэт к тому времени преобразился, и Холидей с Доком даже увидели, как он летит на юг, прочь из города.

– Знаешь, – сказал Холидей, глядя вслед огромной крылатой твари, – если превращения продлятся еще пару недель, спасать Бэта будет бесполезно. Он и так наполовину с ума сошел.

– Нужно выждать правильный момент, Док, – ответил Эрп. – Я законник, не могу просто так вызвать Клэнтонов на бой и перестрелять их на улице.

– Знаю.

– И что?

– Я-то не маршал, – напомнил Холидей, – и мне не в тягость пострелять бандитов на улице.

– Их слишком много, Док, – покачал головой Эрп. – На ранчо ты видел далеко не всех.

– Кто еще с ними?

– Говорят, Клэнтоны повязаны с Томом и Фрэнком Маклори.

– Отлично, – сказал Холидей. – Я давеча играл с ними в покер, и они мне не понравились.

– Черт подери, Док! – пожаловался Эрп. – Я звал на помощь тебя и Бэта. Теперь, когда Бэт для нас потерян, я не допущу, чтобы тебя нафаршировали пулями.

– По-твоему, я сам это допущу, Уайетт? – спросил Холидей. – Не хочу показаться грубияном, но как часто я спасал твой зад в Додж-Сити? Да и мало ли где еще! Сам ты хоть раз пришел мне на помощь?

Эрп промолчал.

– Айка мне пристрелить не сложней, чем Фина, – продолжал Холидей. – Если Айк прихватит с собой сопливого братишку, мне же лучше.

Он похлопал по кобуре с латунным револьвером.

– У этой крошки два барабана на двенадцать патронов. Убью Клэнтонов, и еще десять выстрелов останется.

– А если с ними будет Джонни Ринго? – спросил Эрп.

– Тогда мы с ним поговорим о Декарте и Спинозе, а Клэнтонов я убью в другой раз – когда они будут без Ринго.

– Декарт и Спиноза? Это что еще за черти?

– Ринго поймет и оценит, – пообещал Холидей.

– Док, если ты правда их пристрелишь, убедись, что есть свидетели, могущие подтвердить, что Клэнтоны напали первыми или хотя бы вытащили оружие. Иначе придется тебя арестовать или сдать значок. В любом случае я, считай, подпишу смертный приговор Тому Эдисону и Неду Бантлайну.

Холидей долго и пристально смотрел на друга и наконец произнес:

– Я прежде не спрашивал, Уайетт, но сейчас ответь: что ты с этого получишь? Какая тебе, к черту, разница, где Штаты проведут границу: у реки или у океана?

Эрп глянул по сторонам, желая убедиться, что кроме Холидея, его никто не слышит.

– Док, ты, может быть, не знаешь, но когда я только начинал зарабатывать деньги, меня арестовали за кражу коней. Причем законно, чин чинарем. Конокрад из меня паршивый. Я играл с тобой в покер всего раз, потому что уже через десять минут понял: я тебе не ровня. Картежник из меня тоже аховый. Я на паях владел канзасским борделем, где работала Мэтти, и он прогорел, – Эрп помолчал и продолжил: – Хорошо у меня получается только быть законником. Если мне суждено оставить след в истории, чтобы люди лет через двадцать вспомнили Уайетта Эрпа, то случится это, лишь если я стану лучшим законником. На твой вопрос отвечу так: клал я с прибором, где будет проходить граница Штатов – у Миссисипи или у берегов Тихого океана, однако мне важно быть тем, кто определит исход предприятия.

Холидей продолжал молча смотреть на Эрпа.

– Чего уставился? – раздраженно спросил тот.

– Уайетт, это была самая длинная твоя речь и притом неплохая. Хорошо, я согласен, не стану вызывать на дуэль Айка Клэнтона, – Холидей мрачно усмехнулся. – Зато если он вызовет меня…

Он многозначительно умолк.

– Поехали, – сказал Эрп, закрывая тему, и подстегнул лошадь. – Есть время поужинать, потом придут транжиры.

Холидея внезапно скрутило, и когда он наконец прокашлялся и отдышался, то сказал Эрпу:

– Езжай, поешь. Мне что-то не хочется.

– Я подожду тебя.

– Нет, – покачал головой Док, – не надо. Я сегодня, пожалуй, обойдусь жидким ужином, – он мельком и вымученно улыбнулся. – Но раз уж ты так переживаешь, я скажу бармену, что выпивка за твой счет.

– Уверен?

– Что ты угощаешь? Абсолютно.

– Будь ты проклят, Док!

– Да, да, уверен, со мной все будет хорошо. Сам ведь знаешь: мне не привыкать.

Эрп присмотрелся к другу в лунном свете. Пожал плечами и, развернув лошадь, направился в сторону отеля «Америкэн».

– Тогда еще увидимся.

– Увидимся, увидимся, – тихо ответил Холидей. Он вернул лошадь в конюшню, заплатил доллар за аренду и гривенник дал груму на чай, потом отправился в «Ориентал». В салуне сразу прошел в заднюю комнату. Там Верджил Эрп потягивал черный кофе.

– Как прошло? – спросил Верджил.

– Вполне недурственно, знаешь ли, – ответил Холидей. – Куэсула может снять проклятье с Бэта.

– Хвала небесам! – обрадовался Верджил. – Бэту с каждым днем все хуже и хуже. Наконец его муки закончатся!

– Не спеши ликовать, – осадил его Холидей.

– Что так?

– Мы заключили сделку: сперва я убиваю Клэнтонов, потом шаман снимает заклятье.

– Вот дерьмо! Док, ты ведь не можешь просто поехать к ним и пристрелить!

– Ты, однако, говоришь прямо как твой брат, – насмешливо заметил Холидей.

– Нельзя ли чем другим отплатить индейцам?

Холидей покачал головой.

– Клэнтоны угнали у валапай коней и убили сына вождя, – он взял со стола бутылку и налил себе стакан виски. – Можно их арестовать и повесить за убийство.

На сей раз Верджил мотнул головой.

– Арестовать человека за убийство на земле валапай, в сорока или пятидесяти милях от города – вне моей власти, – он скривился. – Дьявол, в моей власти лишь охранять покой и порядок на улицах и в салунах этой части города.

– Что ж, грядет день, когда ты не сможешь уйти от боя с Клэнтонами, – сказал Холидей. – Просто убедись, что я буду рядом.

– Если получится, – ответил Верджил. – Такое ведь не планируют.

– Раз уж на то пошло, то если бы не вы, треклятые Эрпы, я бы с радостью запланировал такой бой, – полушутя признался Холидей.

– Я и не сомневаюсь, – без тени веселья ответил Верджил.

– Ты меня дьявольски удручаешь, – сказал Холидей, поднимаясь из-за стола. – Пойду, пожалуй, пообщаюсь с гражданами Тумстоуна, ну или хотя бы с теми, кто заглядывает к вам в салун.

Прихватив ополовиненный стакан, Холидей вышел в главный зал. Глянув на бар, он улыбнулся и очень тихо произнес:

– Спасибо, Господи.

Прошел к бару и встал рядом с Айком Клэнтоном.

– Приветик, Айк, – сказал Холидей. – Когда я вошел, тебя вроде не было.

– Я с Ковбоями сидел за столом в углу, – едва ворочая языком, ответил Клэнтон. – Теперь вот перебрался поближе к пойлу.

– Лучше не налегай на него, – посоветовал Холидей. – Не то зубы сгниют, мозг превратится в кашу, а сам ты лишишься прекрасной фигуры. Впрочем, тебе это уже не грозит.

– Ты же вроде покинул город, болезный, – ответил Клэнтон. – Хотя нет… это было бы слишком хорошо и ладно.

– Я навещал старого друга. Вот, вернулся.

– У тебя друг есть? – удивился Клэнтон. – Странно.

– Индеец по имени Куэсула, – пояснил Холидей. – У него на тебя зуб, Айк.

– Первый раз слышу это имя.

– Может, и так, – согласился Холидей, – зато про племя валапай, спорю, ты знаешь. Мой друг – из этого племени.

– Не встречал таких.

– Что ж, всех ты, наверное, не мог перевстречать, поскольку угнал у них коней. Однако Куэсула твердо убежден, что ты видел одного из них: его сына.

– С чего бы мне его помнить?

– Забываешь тех, кого убил, Айк? – добродушно спросил Холидей. – Я вот всех помню.

– Ты что это, назвал меня убийцей?

– Нет, я назвал тебя Айком. Убийцей тебя называет Куэсула.

– Так вот зачем ты приезжал вчера на ранчо, – догадался Клэнтон. – Искал коней этого племени. Чьими деньгами ты со мной расплатился?

– Вопрос довольно спорный, – возразил Холидей. – Однако на твоем месте, я бы сменил профессию. Если мексиканцы не могут обратиться в суд и доказать, что ты угнал у них коней, то мой друг может.

– Слово краснокожего против моего? – недоверчиво спросил Клэнтон.

– Его и мое, – уточнил Холидей.

– Довольно с меня твоих обвинений, Холидей! – отрезал Клэнтон. – Выйдем и уладим спор на месте?

– Если настаиваешь, – не в силах сдержать улыбки, ответил Холидей.

– Минуточку, – произнес знакомый голос.

Холидей обернулся и увидел идущего к ним Джонни Ринго, как всегда вонючего и страшного.

– Айк, не стоит тебе с ним стреляться, – предупредил Ринго.

– Я не боюсь, – ответил Клэнтон.

– Это потому, что последние два часа ты старательно надирался, – сказал Ринго. – С Доком может состязаться лишь один человек.

– Эдак понятие «человек» становится чуть более растяжимым, – заметил Холидей.

– Айк, ступай домой и проспись, – посоветовал Клэнтону Ринго.

Ковбой опорожнил стакан и обернулся к Холидею.

– Мы с тобой не закончили, – пробубнил он. – На твоем месте я бы теперь опасался ходить в одиночку по темным переулкам.

– Смотрю, ты не читал епископа Беркли, – ответил Холидей, и Ринго рассмеялся.

– Что еще за епископ и что он делает в Тумстоуне?! – пьяно вопросил Клэнтон.

– Он тот, кто выдвинул аргумент в пользу существования Незримого Наблюдателя, – ответил Ринго.

– О чем это ты толкуешь, черт подери?

– О доказательстве существования Бога, – сказал Ринго. – У Беркли оно куда лучше драной первопричины Фомы Аквинского.

– Аргумент гласит, что за нами всегда приглядывают, – добавил Холидей, – особенно когда ты темной ночкой пытаешься выстрелить кому-то в спину.

Клэнтон попытался собрать глаза в кучу, сосредоточиться и, не сумев сделать ни того, ни другого, пошел к пружинным дверям. На полпути наткнулся на стол и рухнул. Ринго подождал, вдруг Клэнтон сам поднимется, а после велел двум Ковбоям подобрать его и отнести домой.

Когда они ушли, он обратился к Холидею.

– Ну, жить тебе еще денек.

– Мне? – насмешливо спросил Холидей и хохотнул. – Он и трезвый-то меня не убьет, а уж мертвецки пьяный – подавно.

– Согласен, – ответил Ринго.

– Ну, и что дальше?

– Я бы занял его место.

– До или после того, как я убил бы его? – уточнил Холидей.

Ринго рассмеялся.

– Без разницы, ты был бы мертв в обоих случаях.

– Занятный, должно быть, опыт – умереть.

– Мягко сказано.

– Помнишь что-нибудь из своего опыта?

– Говорю же: было холодно и тесно.

– Я не про могилу спрашиваю, – покачал головой Холидей. – Я про то, что стало после гибели. Есть она, жизнь после смерти?

– Помню только, что сильно расстроился, утратив кое-что.

– Что же?

– Шанс сразиться с Доком Холидеем, – ответил Ринго. – Я искренне верю, что пришел бы за тобой с того света, даже без помощи Римского Носа.

– Ну что за бой это будет? – сказал Холидей. – Мы оба знаем: пуля тебя не то что не убьет, даже не замедлит.

– Я пойму, что ты попал в меня, – заверил его Ринго. – И если правда попадешь, я это признаю… перед тем, как пристрелить тебя.