Текст книги "Обналичка и другие операции"

Ликвидация

Через два дня после разговора с отцом Артура вызвал директор.

– В связи с вашим переходом на другую работу нам нужно решить, что делать с «Импульсом»: оставлять и использовать для решения других задач или закрывать.

Директор говорил об увольнении Артура, как о деле решенном. «А, может быть, директор имел в виду не увольнение, а переход к другим обязанностям в институте? – на мгновение предположил Артур. – Нет, формулировка у директора не та и тон не тот. Даже не обсуждает он со мной мое увольнение, все решил, отдал уже меня отцу… Стоп, прочь обиды! Вопрос директор задал важный».

– Юрий Иннокентьевич, единственное достоинство «Импульса» – стаж работы более четырех лет. За это время к названию «Импульс» привыкли, даже заказчики знают, что есть такой традиционный контрагент. Но оставлять его нежелательно. Предприятие «Импульс» имеет четырехлетний криминальный стаж. Подобной деятельностью занимаются предприятия, оформленные на неизвестных лиц. Принимают деньги на обналичку несколько месяцев и исчезают. Потому что дальше работать опасно! Это я оформил «Импульс» на свое имя и не исчезаю так долго…Фирму, пропустившую через себя несколько десятков миллионов долларов, нужно закрывать. Относиться к процедуре ликвидации следует очень внимательно, – все-таки в словах Артура просвечивала обида, но ведь по-другому не объяснишь, что «Импульсу» давно пора «смываться».

– Я согласен с вами. Давайте закрывать «Импульс». Вот и займитесь этим, – сказал директор.

– Необходимо подрядить юридическую фирму, которая специализируется на ликвидации малых предприятий. Необходимо пройти налоговую проверку. Хоть все документы у нас в порядке, характер деятельности «Импульса» определяется легко. Нужно договариваться с налоговой инспекцией, чтобы в итоговом документе проверяющие указали только неопасные нарушения, и «Импульс» бы только слегка оштрафовали… – Артур говорил вполне определенно, но при объяснении, что придется давать взятку налоговикам, он не произнес слово «взятка».

Директор, конечно, понял о чем речь, и поморщился. Подумал: «Ну, ладно уж, закроем эту позорную страницу, и дальше все начнем с чистого листа».

– Хорошо, решайте эти вопросы. Разрешаю также выдать премию, так сказать, выходное пособие сотрудникам «Импульса». По расходам потом составите отчет. Напишите отчет от руки в одном экземпляре и передадите мне из рук в руки.

Далее последовало такое, чего Артур никак не ожидал.

– Артур Артурович, после ликвидации «Импульса» останутся материальные ценности: деньги на счету, мебель, оргтехника, сотовые телефоны у вас и у бухгалтера, автомобиль «Москвич», кое-что еще. Не все эти ценности формально принадлежат «Импульсу» как юридическому лицу. Например, автомобиль оформлен на вас, но куплен на деньги «Импульса», мебель, компьютер и прочая оргтехника тоже фактически принадлежат «Импульсу». Я думаю, что не все деньги будут истрачены на ликвидацию «Импульса». То, что останется, необходимо будет вернуть в институт.

Не все в институте осмеливались сказать, что директор жадный. Говорили «хозяйственный», а начальница юрбюро Евгения Сергеевна придумала называть жадного директора словом «скрупулезный». Да и «кривая жадности» директора имела сложный вид, на этой «кривой» отмечались и проявления щедрости директора.

«Вот и сейчас Юрий Иннокентьевич сам предложил выплатить премии Оксане и Коновалову! И мне, подразумевается. Я ж его не просил. Конечно, суммы должны быть маленькие, а то директор возмутится. И подключить юридическую фирму для ликвидации «Импульса» согласился, не стал требовать, чтобы я сам фирму ликвидировал, как сам регистрировал, и про взятку налоговому инспектору довольно спокойно выслушал. Но столы, стулья, телефоны, а главное – «Москвич»! Тут директорская «скрупулезность» не выдержала. Да если бы не Николай Михайлович, был бы этот «Москвич» давно уже на свалке!» – лавиной пронеслось в голове Артура.

А когда лавина прокатилась, Артур сказал: «Хорошо, Юрий Иннокентьевич, все сделаю!»

Николай Михайлович Чистяков

Артур ездил на своем «Москвиче» более трех лет. За это время в автомобиле сломалось все, что только могло сломаться. Эта красивая и нарядная машина оказалась очень плохо сделанной. Выходили из строя даже такие узлы, которые непосредственно не относились к автомобилю, например, из резиновых покрышек вылезала проволока корда и прокалывала камеры. Как будто шинный завод специально производил брак, потому что продукция предназначалась для АЗЛК, завода, где делали «Москвичи». Помимо низкой надежности всех узлов, в конструкции «Москвича» были принципиальные ошибки. Например, после пересечения лужи двигатель автомобиля мог заглохнуть и не заводился, пока не стечет вода, залившая «трамблер».

Записаться на автосервис, «на станцию», было непросто, провести там нужно было целый день. Ремонтировали машины на сервисе плохо, и никто за качество ремонта не отвечал.

Среди владельцев «Москвичей» ходило множество анекдотов про их автомобиль. Артур давно бы купил новый автомобиль, и деньги были. Но поменять машину Артур не мог, ведь он ездил на ней под бдительным взглядом Юрия Иннокентьевича. Что директор скажет, как расценит такое неучтенное богатство подчиненного?

Однажды Артур пришел к себе в «Импульс» с большим опозданием и с несчастным видом. Коновалов, посмотрев на его черные расцарапанные руки, спросил: «Ну, что? Замучился с ним? Надо тебя с Николаем Михайловичем познакомить…»

Николай Михайлович Чистяков был соседом по гаражу Коновалова. Чистяков много лет работал на огромном заводе, и как передовика производства с большим стажем его когда-то поставили в очередь на приобретение автомобиля. Через пять лет ожидания Николай Михайлович был уже в этой очереди первым. Однако время шло, автомобили для работников завода выделялись, но первому в очереди их не предлагали, а продавали другим, не первым. На вопросы Николая Михайловича в профкоме завода отвечали, что эти автомобили министерство выделило в целевом порядке, специально для конкретного человека. А в общей очереди Николай Михайлович стоит первым, и первый же автомобиль будет предложен ему. Простояв полгода первым, несколько раз «залезая» из-за неотложных нужд в сумму, накопленную на автомобиль, затем восстанавливая ее, Николай Михайлович стал, наконец, обладателем автомобиля, и какого! Только что выпущенная новая модель ВАЗ-2105, красавица «пятерка» с двигателем от «тройки», самым удачным и надежным из всех «жигулевских» «движков»! Подождав целый день на морозе на площадке в Южном порту вместе с такими же счастливчиками, как он, Николай Михайлович приехал домой на «Жигулях», правда, не за рулем, а на пассажирском месте. За рулем сидел опытный водитель, заводской товарищ, которого по такому случаю отпустили с работы в помощь «имениннику».

На автомобиле Николай Михайлович проездил 12 лет. За это время он стал знатоком автомобиля и не ленился применять свои знания к собственной машине. Однако, увы, даже при идеальном уходе автомобиль старел. В очередь на новый автомобиль второй раз Николая Михайловича на заводе никто бы не поставил, в открытую продажу автомобили не поступали, а купить машину, проездившую 3–4 года, было невозможно: на рынке такие машины стоили значительно дороже, чем недоступные новые.

Потом времена изменились, очереди на автомобили на заводе не стало, потому что можно было пойти и купить машину, причем новые машины стали стоить значительно дороже старых машин. Но на заводе теперь платили так мало, а за автомобиль нужно было отдать так много! У Николая Михайловича не было надежды поменять свою машину на новую.

Вдруг мелькнула перспектива. Фирма «Властелина» собирала деньги – половину стоимости автомобиля «Москвич-2141» и через несколько месяцев отдавала целый автомобиль за внесенные заранее полцены. Здравомыслящий человек Николай Михайлович понимал, что это – жульничество, и никогда бы не стал связываться, но ему предложили по знакомству вступить в группу работников МВД, которые договорились с «Властелиной» на некоторое количество автомобилей, и теперь добирают надежных людей «со стороны» до определенного количества участников. Николай Михайлович рискнул и через четыре месяца стал обладателем искомого автомобиля. А еще через несколько месяцев «Властелина» лопнула. Хозяйку «Властелины» посадили, а множество людей остались без денег. Но Чистяков успел!

С двенадцатилетним опытом эксплуатации «Жигулей» Николаю Михайловичу «Москвич» был не страшен. Если при Николае Михайловиче ругали «Москвичи», то он сердился и громко говорил, что «Москвич» – самая скоростная, удобная и надежная машина, нужно только… Далее следовали рекомендации, в соответствии с которыми требовалось разобрать автомобиль «до винтика», кое-какие детали заменить на аналоги от приличных производителей, затем снова собрать «по-человечески». Николай Михайлович не понимал, что такие советы не всем подходят. Единственная претензия к «Москвичу», с которой соглашался Чистяков, это то, что кузов у него ржавеет быстрее, чем у других автомобилей. «Да, – говорил Николай Михайлович. – Металлический лист им поставляют плохой». Но и тут следовали советы, как сохранить кузов: «пушечное сало», битумная мастика для днища, «мовиль» и другое, ныне забытое. Во всяком случае, «Москвич» Николая Михайловича был в образцовом состоянии.

Николая Михайловича осаждали соседи по коллективным гаражам, жаждущие совета. Но обычному автолюбителю, «чайнику» совета мало, нужны еще «руки». И Николай Михайлович помогал соседям и «словом», и «делом». Со временем Николай Михайлович ушел с завода, договорился с соседом, сделал из его пустующего гаража «ремонтный бокс», и стал ремонтировать «Москвичи».

Вот к этому человеку и привел Артура Коновалов.

Часть 2. Другие операции

Банк

Артур теперь работал в банке «Росинвестпроект». Должность его называлась «и. о. заместителя председателя правления». На должность настоящего заместителя Артура не утвердил Центробанк из-за отсутствия опыта работы в кредитных учреждениях. Первая его задача состояла в том, чтобы этого опыта набраться. Набираться опыта было не просто, потому что ко многому в деятельности банка Артура не подпускали, и другие замы относились к нему, как к блатному, сосватанному высокопоставленным папашей. Замы полагали, что Артур в их банке посидит-посидит и выше полезет. Но и сам Артур рассматривал себя как представителя отца. Артур Иванович контролирует проведение взаимозачетов, а его направил в один из уполномоченных банков, чтобы отец мог из первых рук получать информацию о том, что происходит на самом деле. Разговор про зачеты в «Росинвестпроекте» произошел вскоре после начала работы Артура в банке.

– Хочу тебя спросить, – обратился Артур Иванович к сыну. – Как проходят практически взаимозачеты. Расскажи на примере твоего банка, какова техника этого дела.

– Я давно хотел тебе живописать, как проходят зачеты, но сомневался, стоит ли. Но раз ты сам спросил, сдерживаться больше не буду, расскажу, – начал Артур. – Представь себе холодное февральское утро, часов восемь, темно еще. У дверей банка толпа, дверь откроется в девять, но все приехали заранее, чтобы очередь занять. Толпа состоит из главных бухгалтеров, директоров предприятий и их заместителей, всяких других деятелей приличного уровня. Все газоны и тротуары вокруг входа в банк заставлены такими автомобилями, которые только на автосалоне увидишь. Двигатели включены, фары горят и освещают грязный снег, дым из глушителей машин, здание нашего банка, соседние дома, сквер, темные фигуры. Каждая из этих темных фигур принадлежит человеку, к которому без доклада не попадешь, и который управляет большими деньгами и многими людьми. А здесь он бродит по скверу с одной задачей – что-нибудь узнать, сориентироваться, в последний момент подправить бессмысленные бумаги про взаимозачет между предприятиями, которые, в принципе, никак связаны быть не могут. Но главная задача – узнать, идут ли зачеты, не приостановлены ли. В машинах шофера сидят, и время от времени хозяйка или хозяин приходят к ним греться. А иногда приводят кого-нибудь с собой, чтобы поговорить. Тогда водитель вылезает из авто и прогуливается, разминая затекшие конечности, потому что он всю ночь ехал из Нижнего Новгорода, или из Питера, или из какого-то секретного городка, которого на карте нет. В девять ровно двери открываются, и толпа устремляется внутрь. Правда, в дверях сильно не толкаются, все-таки солидные люди, очередь заранее расписали. Выясняется, сколько сотрудников принимают документы, и к каждому выстраивается по хвосту.

– Ну, тут-то можно было навести порядок! – прервал рассказ сына Артур Иванович.

– Подожди, пап. Ты же хотел услышать, как есть, вот я и рассказываю… К сотруднику подходят парами: плательщик налогов и бюджетник. Сейчас стеклянную загородку с окошечком убрали, а то, отвечая на вопросы сотрудника банка, то один, то другой представитель предприятия в окошечко просовывался, как дрессированные звери по команде укротителя. Часов в одиннадцать прием прекращается минут на десять, это работникам банка принесли обеденное меню. Клерки в костюмах и галстуках думают и даже громко обсуждают между собой, что бы такое заказать, а потом ставят «галочку», какие блюда они будут сегодня кушать. А очередь терпит, не возмущается, а то клерк придерется к чему-нибудь и не примет у тебя документы.

– Но ты ведь руководитель! Построй эту очередь, как считаешь нужным! – снова вмешался отец в рассказ сына.

– Я пытался. Добился только, чтобы сняли стеклянные загородки с окошечками. Ладно, дальше рассказываю. Больше половины людей в очереди из других городов. Пары бывают ближние: одно предприятие – во Владимирской области, другое – в Питере. Из дальних мест, например, из Комсомольска-на-Амуре, может приехать один человек с доверенностями от двух предприятий сразу, то есть сам с собой взаимозачет оформляет. Документы у всех подготовлены, как правило, очень тщательно, у всех принимают. Наши функции состоят всего лишь в том, чтобы собрать документы, проверить, правильно ли они оформлены, подержать их у себя несколько дней, на случай изменений, и подать их тебе.

– Давай так, – сказал Артур Иванович. – Ты мне будешь регулярно, раз в неделю, докладывать о приеме документов в вашем банке. Требуй порядка в очереди, чтобы людей не унижали. Я помогу, поддержу твои требования. Заодно и в других уполномоченных банках наведу порядок. Про обеденное меню ты красочно рассказал, хотя это конечно беллетристика…

Старые связи

Леонид Владимирович, мимолетный знакомый Артура того периода, когда Артур только еще начал изучать технологию обналички, пришел в банк «Росинвестпроект» открывать счет для новой фирмы. Леонид Владимирович остался таким же пухленьким маленьким мужчиной с лакейскими бачками. Только на темени явно обозначилась лысина. Он был также аккуратно одет: светлый костюм по сезону, голубая рубашка, галстук яркий, нестрогий, но ведь и человек молодой, носки под цвет брюк, новые туфли, очень новые и с высокими каблучками. И так же, как раньше, живые глаза плохо сочетались с такой «галантерейной» внешностью.

Со школьных лет Леонид Владимирович тяготел к покою и основательности. Сам, без репетиторов, подготовился и поступил в МВТУ имени Баумана. Окончил вуз с «красным» дипломом и получил распределение на огромное космическое предприятие вблизи Москвы. Молодых специалистов, направленных на работу в эту знаменитую фирму, собрали в актовом зале. К ним вышел заместитель главного конструктора со звездой Героя соцтруда и медалью лауреата Ленинской премии на пиджаке. Он поздравил молодых специалистов, в основном, мальчиков, с окончанием вузов. Потом перечислил основные вехи славной истории предприятия. Потом сказал, что настали трудные времена, развитие отрасли остановилось, денег на зарплату нет, поэтому расширять штат в настоящее время нет возможности. И никто из пришедших к ним по распределению молодых специалистов не будет принят на работу. В заключение оратор выразил надежду, что молодые люди с таким блестящим образованием не пропадут.

Леонида поразило, что многих ребят обрадовала свобода. Сам он такого поворота судьбы никак не ожидал, запасного места работы у него не было. Леонид стал искать места, и довольно быстро ему удалось устроиться продавцом в ночной магазин. Его точка – бывший киоск «Союзпечать» около автобусной остановки в Бескудниково. Ночью он торговал пивом, сигаретами, хлебом, спиртом, фасованными макаронами, фисташками в пакетиках, а днем спал и искал место получше. Новая работа сама нашлась – хозяин киоска предложил Леониду работать в обменном пункте валюты во дворе около выхода из метро «Кузнецкий мост», руководить сменными кассирами и охранниками. «Ленчик, – сказал ему хозяин. – Побудешь в обменнике на Ленинском, там опытный парень сидит. Как наблатыкаешься, станешь на свою точку. В месяц попробуй уложиться. На этот месяц зарплата прежняя». Месяц Леонид побыл стажером, а потом восемь месяцев занимался обменом валюты сначала в одном пункте, потом в другом, потом в третьем. Свел знакомство в банке. В банке ему предложили работу в индустрии обналички.

Много говорят об «утечке мозгов». Уехали ученые из России, беда! Ищут «утекшие мозги» в Америке и в Европе. Деньги выделяют, миллиарды рублей на возвращение уехавших за рубеж, конечно, тех, кто там преуспел, кому и там хорошо. В действительности основная утечка мозгов происходит внутри страны, без пересечения госграницы. Вот и мозги Леонида Владимировича «утекли», пусть не из академической науки, а из отраслевой, космической, но очень важной для страны. Потеряли инженера с «красным» дипломом лучшего технического вуза страны, и никто не выделяет денег, чтобы вернуть его обратно. Но чиновникам, чем Ленчика и еще сотни тысяч несостоявшихся специалистов вернуть в науку и технику, выгоднее возвращать из Англии лауреата Нобелевской премии (ведь у чиновников, как у пушкинской попадьи, ум «догадлив, на всякие хитрости повадлив»).

Леонид Владимирович предложение банка принял и расстался с прежними хозяевами. К моменту расставания у Леонида с хозяевами накопилось взаимное раздражение. Хозяева раздражали Леонида своей дремучестью, апломбом и хамством, не соответствующим огромным суммам, которые они контролировали. А Ленчика хозяева не любили за его самостоятельность, образованность и начитанность. Эти качества, по мнению хозяев, никак не соответствовали подчиненному положению Леонида Владимировича. Хозяева говорили между собой: «Какой этот Ленчик противный! Но умный, работать с ним можно.»

Свой офис Леонид Владимирович организовал образцово. Несколько человек работали с клиентами, двое регистрировали новые фирмы и занимались отчетностью по действующим и «старым», готовым к «потоплению» фирмам. Сам Леонид Владимирович осуществлял все контакты с банком, добывал утерянные несобранными гражданами паспорта и решал все вопросы с контролирующими организациями. Контролеров было много, но Леонид всегда решал только одну задачу: кому и сколько дать денег.

В тот период, когда Леонид Владимирович руководил обналичивающей конторой, и приходил к нему Артур Калмыков на разведку.

Леонид Владимирович на этой работе имел дело только с теми людьми, которые не соблюдали установленные правила. Клиенты не хотели платить налоги, не желали, чтобы их траты контролировались, а желали тратить деньги своих предприятий, «не делясь» с государством и по своему усмотрению, для чего и переводили деньги на те счета, которые указывал им Леонид Владимирович. Юристы регистрировали липовые фирмы. Нотариусы заверяли фальшивые документы. Мелкие государственные чиновники за взятки смотрели на эту деятельность сквозь пальцы. Но и находясь в этой среде, Леонид Владимирович сохранил в глубине души стремление к покою и основательности. Только теперь Леонид видел себя в мечтах не крупным инженером с макетами своих изделий на письменном столе и государственными наградами на лацканах пиджака, а честным бизнесменом, работодателем и налогоплательщиком, производящим нужный для страны товар. Много времени он посвящал поиску перспективного дела, анализу потребительского рынка и сравнению того, что происходит у нас и за границей. Перебрав множество возможных направлений, Леонид решил, что самое надежное дело – производство упаковки для пищевых продуктов. В этой сфере наши сильно отставали от иностранцев. Удобная современная упаковка неизбежно потребуется в ближайшие годы.

Леонид тщательно и долго разрабатывал бизнес-план, обсуждал этот план с разными людьми, подыскивал себе партнеров. Оказалось, что по прикидкам, чтобы начать дело, Леониду нужно было не менее двухсот пятидесяти тысяч долларов.

Набрав эту сумму, Леонид Владимирович стал готовиться к переходу от жульничества к честной работе. Нужно, конечно, оговориться, что Леонид Владимирович всегда работал честно, выполнял обещания и не подводил партнеров ни слева, ни справа. Но это была честная работа в нечестной, или, скажем, незаконной отрасли. А теперь он хотел работать честно и законно. Организуя новое «белое» предприятие, Леонид Владимирович пришел открывать счет в банк «Росинвестпроект». По своему немалому уже опыту взаимодействия с банками Леонид решил, что этот банк наиболее «чистый» и надежный. И в то же время не такой монстр, как «Сбербанк», который ограбит клиента и не заметит.

Дежурная при входе в банк, по-новому – офис-менеджер, дала Леониду список документов для открытия счета, и сказала, чтобы уважаемый клиент заполнил только заявление. Согласится ли банк на открытие счета, решает заместитель председателя правления. Сейчас его может принять Артур Артурович Калмыков.

За дверью с надписью «Заместители председателя правления» Леонида встретила секретарша и сразу указала на дверь с табличкой «и. о. заместителя председателя правления Артур Артурович Калмыков». Леонид прочитал табличку, подумал, что буквы «и. о.» для него никакого значения не имеют, и вошел в дверь. Увидев в кабинете Артура, Леонид Владимирович ничего не вспомнил.

Артур же сразу узнал посетителя, но виду не подал. Поздоровался, усадил, рассказал, какой у них надежный банк, объяснил, что правительство приглашает их банк для участия в важных государственных программах. Поэтому банк осторожно подходит к открытию счетов новых клиентов, интересуется видом бизнеса и прочими характеристиками кандидатов в клиенты.

– Расскажите, пожалуйста, чем вы будете заниматься, каков годовой оборот, нужны ли вам кредиты, – спросил Артур.

В ответ Леонид Владимирович вынул и протянул Артуру красиво оформленную брошюру с цветными иллюстрациями – бизнес-план.

Пролистывая план, Артур понял, что документ не липовый, визитер на самом деле собирается производить упаковку.

– Ваше предприятие называется «Европак». Похоже на «Быстроупак», предприятие господина Дядьева…

– Насколько я помню «Двенадцать стульев», господин Дядьев под этой вывеской занимался спекуляцией мануфактурой, а мы, в соответствии с названием, собираемся производить упаковку, – ответил Леонид Владимирович.

– Понимаете ли, – сказал Артур, пристально глядя в глаза собеседнику. – Я был в вашем офисе на Покровке в конце девяносто второго года. Названия фирм там были разные, а занимались они одним и тем же. Для нашего банка такая деятельность неприемлема!

Леонид Владимирович внутренне содрогнулся. Не то, что его испугал выпад Артура, подумаешь, что, на этом банке, что ли свет клином сошелся! Просто, Леонид начинал новый круг и болезненно воспринимал воспоминания о старой своей деятельности. Однако, решил Леонид, нужно уважать собственные выводы, если уж он выбрал этот банк, то следует за него побороться.

– Все меняется, Артур Артурович, – вполне доброжелательно ответил Леонид Владимирович. – Ведь если вы приезжали в офис на Покровке, значит, и ваша деятельность пять лет назад отличалась от нынешней вашей деятельности.

«Да, – подумал Артур. – Все правильно говорит. Этого поросенка без хрена не сожрешь! Да и на поросенка он стал меньше походить, возмужал». И вместо первоначального желания отказать, отомстить, отыграться за былое невнимание к своей персоне, родилось уважение к этому парню и даже стремление помочь.

– Это – правда, – сказал Артур. Написал на заявлении «Согласен. Калмыков.» и отдал документы Леониду Владимировичу.

– У нас в банке такой порядок – тот заместитель, который визирует заявление на открытие счета, сопровождает клиента в его работе. Так что, если будут проблемы, обращайтесь.

Артур встал и пожал Леониду руку.

Встрече со следующим старым знакомым предшествовал телефонный звонок.

– Артур Артурович, звонит Алексей Федорович из банка «Тишинский». Будете разговаривать? – доложила секретарша.

«Алексей Федорович, зам из банка «Тишинский»? Это ведь из прошлой жизни», – подумал Артур и взял трубку. Договорились о встрече в кабинете Артура.

Алексей Федорович за год несколько поблек, уже не казался суперменом. После взаимных приветствий, передачи поздравлений от Раисы Хамзеевны и выражений «глубокого удовлетворения», что оба они работают теперь в одной сфере и на одинаковых должностях, Алексей Федорович перешел к сути дела.

– Артур Иванович приостановил взаимозачеты. Конечно, по чрезвычайно важным причинам, мы в этом не сомневаемся. Но от этого у наших клиентов – энергетиков создалось напряженное положение, которое сказывается и на положении банка. Я далек от мысли просить вас двинуть дело, к тому же думаю, что это и не в ваших силах. Но любая информация о приостановке зачетов была бы нам чрезвычайно полезна. Даже сведения о том, кто притормозил процесс – сам Артур Иванович или есть команда из правительства, имеют ценность. Если знать, кто конкретно задержал зачеты, по какой причине и что нужно делать для того, чтобы конкретный взаимозачет провести, то такие сведения чрезвычайно важны для заинтересованных сторон.

– Понятно, информация – самое дорогое в наше время, – Артур не спешил ввязываться в разговор по существу, ведь любой конкретный ответ налагает некоторые обязательства.

– А чтобы обмен информацией был взаимный, я вам тоже кое-то сообщу, – продолжил Алексей Федорович. – Не особенно конкретные сведения, частично мое собственное мнение, но, может быть, вам будет интересно это услышать, потому что все имеет прямое отношение к Артуру Ивановичу.

В словах Алексея Федоровича звучали жесткие нотки.

– Взаимозачеты эти придумали очень серьезные люди и сумели пробить свою схему через правительство. Противодействие в правительстве было, одним из подтверждений этому стало назначение Артура Ивановича в качестве «смотрящего». Наличие «государева человека» внесло, конечно, некоторые изменения в мероприятие. Тем более, что ваш отец работает очень квалифицированно, сдержанно, проводит консультации с заинтересованными сторонами и применяет данную ему власть только в безоговорочных случаях.

«Да-а-а, – думал Артур, слушая коллегу. – Очень опасные люди прислали ко мне Алексея Федоровича. От них исходит явная угроза». Артур почувствовал, как по спине поползла капелька пота.

– Чайку? – спросил Артур.

– Кофейку, – ответил Алексей Федорович.

Перерыв был нужен обоим. Артур надеялся, что за эти десять минут он лучше поймет, чего хочет Алексей Федорович. А тот думал, что Артур за это время успеет посильнее испугаться.

– Так вот, – продолжил Алексей Федорович после чаепития. – При такой безукоризненной, по-настоящему государственной работе вашего отца, вмешиваться, лезть к нему с просьбами никто не решится. Но вы поймите, Артур, люди работали, обеспечили взаимозачеты между крупными предприятиями, машина запущена. Вдруг, бац, зачет приостановлен, и срок возобновления не ясен. Рушится схема, устаревают документы, да и участники зачетной схемы могут переменить свои намерения. Поэтому очень важно знать побольше о сроках приостановки и возобновления взаимозачетов.

Артур вспомнил про капитана Бородина и с досадой подумал: «Опять из меня хотят «крысу» сделать!»

Расстались на том, что Артур пообещал поговорить с отцом и сообщить о результатах разговора Алексею Федоровичу.

Выслушав сына, Артур Иванович сказал.

– Алексей Федорович твой «надувает щеки», или, как теперь говорят, «пальцы гнет». Банк «Тишинский» никакого отношения к взаимозачетам не имеет, не получилось у Раисы Хамзеевны пробиться в уполномоченные банки. Но банк по собственной инициативе разослал агентов по стране, в основном в Сибирь и на Кавказ, ищут заинтересованные предприятия, составляют схемы, готовят документы. Положение у них зыбкое, чистые посредники. Поэтому им нужно провести зачет быстро и четко, а то участники схемы очухаются и поймут, что могут все сделать сами. Вот, Алексею Федоровичу поручили разобраться, поэтому он и ищет источники информации. Не обращай внимания. Передай ему, что отец не стал с тобой разговаривать на эту тему.