Книга: Они сражались за Родину (сборник) - Михаил Шолохов
- Добавлена в библиотеку: 27 мая 2015, 02:36
Автор книги: Михаил Шолохов
Жанр: Литература 20 века, Классика
Возрастные ограничения: 16+
Язык: русский
Издательство: Эксмо
Город издания: Москва
Год издания: 2015
ISBN: 978-5-699-79929-9, 978-5-699-79318-1 Размер: 606 Кб
- Комментарии [0]
| - Просмотров: 13299
|
сообщить о неприемлемом содержимом
Описание книги
Михаил Александрович Шолохов (1905–1984) – один из наиболее значительных писателей русской советской литературы. Роман «Тихий Дон» принес автору мировую известность и Нобелевскую премию в 1965 году. В настоящую книгу вошли рассказы разных лет о Великой Отечественной войне, которые любимы читателями многих поколений, – «Наука ненависти», «Судьба человека» – и главы из романа «Они сражались за Родину» – по этому роману Сергей Бондарчук в 1975 году снял одноименный художественный фильм, ставший безусловным шедевром на все времена.
Последнее впечатление о книгеПравообладателям!
Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.Читателям!
Оплатили, но не знаете что делать дальше?С этой книгой скачивают:
Комментарии
- tretyakow:
- 13-05-2020, 15:23
К 9 мая решил прочитать незаконченный (точнее, частично сожженный самим автором) роман Михаила Шолохова "Они сражались за Родину". Фильм-то смотрели почти все, многие - по нескольку раз.
По бескрайней донской степи ветер гонит мелкий песок. Над хутором Мелологовским, сбрасывая бомбы, пикирует самолет. От взрывов содрогается земля и в воздух взлетают горящие обломки домов. Я смотрю на это, и сознание мое отмечает, что подобное уже было. Было в 1942 году. Тогда я мог погибнуть. А сейчас смотрю на взрывы спокойно. Идут съемки картины "Они сражались за Родину". Когда Бондарчук предложил мне роль солдата Некрасова, я внимательно перечитал роман Михаила Шолохова. Потом долго думал: соглашаться или нет? - И вы и я воевали,- сказал мне Сергей Федорович.- Скоро тридцать лет со дня нашей победы. Фильм мы собираемся выпустить к этой дате. Неужели вы еще сомневаетесь? Принять участие в этой картине - наш солдатский долг.
Через два дня я уже подбирал на "Мосфильме" солдатское обмундирование для моего Некрасова. Надел грубое белье, гимнастерку, брюки, сапоги, затянул себя ремнем, примерил пилотку и в таком виде подошел к зеркалу. На секунду мне стало жутко - из зеркала смотрел пожилой солдат. Выгоревшая гимнастерка, стоптанные сапоги заставили вспомнить забытые годы фронтовой жизни, землянки, окопы, бомбежки, голод и тоску тех тяжелых лет. Съемки проходили недалеко от рабочего поселка Клетская на берегу Дона. Места эти указал сам Михаил Александрович Шолохов. Именно здесь, по словам писателя, воевали герои его романа.
Из Москвы я вылетал позже многих актеров - был занят в цирке. Сначала летел до Волгограда, а потом на маленьком самолете добирался до Клетской, а оттуда на машине до хутора Мелологовского. Летчик, узнав, что я еду на съемки, специально провел самолет над выстроенными декорациями. Сверху я увидел хутор, пришвартованный к берегу пароход, а вокруг палатки воинских частей, принимающих участие в фильме. Даже с высоты картина съемок поражала своей масштабностью. Скопление людей, артиллерии, танков, машин, понтонов, кавалерийских лошадей - все это впечатляло. Потом это место кто-то в шутку назвал донским Голливудом.
Когда мы приземлились, меня повели в небольшую каюту. Там я переоделся в военную форму, которую носил все три месяца съемок. В соседних каютах жили Василий Шукшин и Вячеслав Тихонов. На следующий день около здания школы, где разместились костюмерные, Бондарчук произвел осмотр наших костюмов. Осматривал он придирчиво. К Ивану Лапикову и ко мне, как к бывшим фронтовикам, артисты подходили за советами. А мы и сами многое забыли. Я вдруг задумался: на каком плече - на правом или на левом - носили скатанную шинель? Потом вспомнил - конечно же, на левом, ведь на правом - ремень от винтовки. Зато я сразу заметил накладку костюмеров, которые прицепили на гимнастерку Василию Шукшину (он играл роль бронебойщика Лопахина) на большой колодке медаль "За отвагу". В 1942 году такие колодки еще не носили. Вместо них были маленькие, красненькие. Странно и непривычно выглядели актеры в гимнастерках, сапогах, пилотках. Даже лица стали другими. Особенно ладно военная форма сидела на Лапикове и Шукшине. Казалось, будто они носили ее всю жизнь.
Хотя до моих игровых сцен было далеко, я исправно ходил на все репетиции. Мне хотелось посмотреть, как работает с актерами Бондарчук. Он проводил репетиции за столом в большой кают-компании. Работал с актерами долго. Начинал всегда со спокойной читки, уточняя текст роли. Если что-то актера смущало, какое-нибудь слово ему трудно было произнести, или, как мы говорим, фраза не ложилась, то шла неторопливая работа над каждым словом. Рядом со сценарием у Бондарчука всегда лежал роман Шолохова.
Съемки проходили в основном на натуре. Почти весь текст предстояло потом переозвучивать. Тем ие менее Бондарчук добивался такого точного звучания каждого слова, будто оно сейчас уже войдет в картину. И это было справедливое требование.
Никулин о встрече с Михаилом Шолоховым:
Когда мы по приглашению Шолохова поехали к нему в станицу Вешенскую, я видел, как волновался Шукшин. Приехали поздно вечером, переночевали в гостинице. Утром зашли в книжный магазин и купили книги Шолохова, чтобы он подписал нам на память. Так с книгами и вошли в кабинет Михаила Александровича. Встретил он нас радушно. Я первый раз видел его. Думал, Шолохов высокий, а он оказался небольшого роста. Крепкое рукопожатие, взгляд умных живых глаз. Говорил Михаил Александрович спокойно, неторопливо. Мы сразу попросили у него автографы. - Нет-нет, что вы! - замахал он руками.- Таким хорошим людям и вот так, наспех, что-то написать... Ни за что! Я вот обдумаю, а потом каждому напишу хорошие слова. Книги не оставляйте. Сам пришлю. Потом в большой комнате, сидя за длинным столом, мы пили кофе. Комната светлая, вся уставленная цветами. За столом шел оживленный разговор, в основном, конечно, о фильме: как снимать, как играть, какие будут пожелания. Михаил Александрович говорил, что писать и ставить фильмы о войне трудно. Вспомнил он, как в начале тридцатых годов ездил в Берлин и там попал на премьеру картины по роману Ремарка "На Западном фронте без перемен". Картина шла в каком-то шикарном кинотеатре. На премьеру собралась вся знать Берлина. Мужчины в смокингах, дамы в бриллиантах. Начался фильм с того, что в грязном окопе спиной к зрителям лежал солдат, который поднимал ногу и издавал непристойный звук. Вначале это вызвало в зале шепот, недоумение, а когда солдат звук повторил, то все зааплодировали. - Я к чему это рассказываю,- сказал Михаил Александрович.- Это вроде бы не для нашей картины, но правду солдатской жизни вы обязаны передать. Пусть все будет достоверно. Может быть, где-то я крепкое словцо прозвучит, это неплохо. Солдатскую жизнь не надо приукрашивать. Хорошо бы показать, как все было на самом деле. Ведь второй год войны был для нашей армии тяжелым. Около трех часов мы провели за беседой. Шолохов рассказывал о том, как по предложению Сталина начал писать этот роман, как впервые его напечатали. Слушали мы Шолохова с интересом. Говорил он образно, убедительно. - Интересный он дядька,- говорил позже мне Шукшин.- О, какой интересный. Ты не представляешь, что мне дала эта встреча с ним. Я всю жизнь по-новому переосмыслил. Много суеты у нас, много пустоты. А Шолохов это серьезно. Это - на всю жизнь.
Вспоминает Г. Бурков (из книги "Хроника сердца"):
В мае 1974 года актеры съезжались на Дон. Началась работа над фильмом «Они сражались за Родину». Нам, актерам, предстоял тяжелый ратный труд вдали не только от дома, но и вообще от человеческого жилья. Съемки предполагались именно там, где разворачивались события, описанные в романе. Место указал сам автор, М.А. Шолохов. Шли дожди, дороги размыло, да их и не было на подступах к месту назначения. Добирались долго, сутками. Измучились. На берегу Дона стоял теплоход «Дунай». Актеров разместили в каютах первого класса. У всех было какое-то праздничное, возбужденное настроение, как перед отплытием. Будто еще немного – и начнется путешествие, круиз по родным местам, по России. А тут еще никуда не деться от воды, от солнечных зайчиков, которые проникают всюду и создают полную иллюзию движения. И музыка. Целыми днями корабельные радисты крутили на всю катушку одну и ту же мелодию из фильма (американского) «Доктор Живаго».
Если говорить о кино, то и здесь было много интересных ролей. [...] Копытовский в «Они сражались за Родину». Тоже народный характер, и он мне особенно дорог тем, что возник в таком дуэте с Шукшиным. И один народный, и другой народный, а ведь это не один какой-то тип. Все русские и все такие разные. Один – сильная личность, а другой только еще становился личностью под воздействием этого первого. И возникает нерасторжимость, нация, вернее, такая молекула нации.
Бурков о встрече с Шолоховым:
Шукшин отчетливо сознавал, куда он идет, что делает, но какая-то затаенная неуверенность не давала ему покоя, не хватало ему слова заветного. Быть может, его-то он ждал от Шолохова? Эта мысль постоянно будоражит, возвращает и возвращает к той встрече, которая состоялась в Вешенской, во время съемок «Они сражались за Родину». Вспоминаешь тот день, то волнение, которое мы испытывали перед встречей с Михаилом Александровичем. У Шукшина оно было особенным – очень переживал и, если говорить честно, надеялся на отдельную встречу, готовился к ней. Все думалось: вот-вот сейчас придет, позовут… ждал, что Шолохов проявит инициативу… Но этого как-то не случилось. Шукшин корил себя за то, что признался мне в этом. Нервничал, что открылся, слабость проявил, злился на себя. Его надо было понять. Он как бы хотел что-то вроде благословения, чтобы Шолохов какое-то слово заветное ему сказал с глазу на глаз…"
P.S. Василий Шукшин умер во время съемок в этой картине. Ему было всего 45...
- katerina-959:
- 11-04-2019, 10:50
Я вообще не любитель военной тематики ни в фильмах, ни тем более в книгах, но скажу откровенно - книга мне понравилась. Жаль, конечно что она не дописанна...
- George3:
- 5-01-2019, 20:20
В 1948 году прочитал первые вышедшие главы романа о трагических событиях на Дону в 1942 голу, когда советские войска под бездарным управлением героев гражданской войны маршалов Советского Союза Буденного и Тимощенко отступали под натиском превосходящих сил немцев.
- red_star:
- 6-07-2018, 08:39
Удержались ли наши Там, на Среднем Дону? Этот месяц был страшен. Было все на кону. "Я убит подо Ржевом", А.Т. Твардовский, 1946
Не умею (и не хочу учиться) писать спокойно о любимых книгах.
Тогда, конечно, я не заметил этого места разрыва, столь видного сейчас, где Шолохов пытался сшить главы, написанные во время и сразу после войны, с эпизодами довоенной жизни Николая Стрельцова, в которых он пытался осмыслить и воспринять репрессии конца 30-х. Замысел автора понятен, но вышло топорно, поэтому, вероятно, Шолохов и сжег все остальное, что так и не увидело свет. Вероятно, в большом романе, трилогии, о которой он говорил, эти эпизоды срослись бы лучше, но замысел так и остался нереализованным.
Поэтому не стоит скрывать, что подлинной жемчужиной являются именно военные главы, эти несколько дней лета 1942, когда остатки отступающего полка ведут сдерживающие бои, стараясь дать возможность другим частям Красной Армии отойти за Дон. Здесь видно то великое мастерство Шолохова, которое принесло ему заслуженную мировую славу – люди у него живые, настоящие, неплакатные. Прелесть, как часто бывает, в умело найденном равновесии между стоящим описанием боев, между умело вычерченной геометрией войны, бьющими в душу подробностями душевного напряжения и той разрядкой, которая наступает в передышках. Люди шутят, смеются, думают о женщинах, мечтают о микояновском пайке, забывая о том, что всего несколько часов назад вокруг кипел ад, что в воздухе еще слышен запах взрывчатки и мертвые немцы лежат в полусотне метров от линии обороны. Этот контраст между смертью в четырех шагах и юмором, живым, простым юмором одновременно и разителен, и удивительно по-человечески понятен.
Шолохов подчеркнуто демократичен, он говорит о войне на уровне рядовых бойцов (и нескольких ефрейторов, старшины и двух-трех офицеров). Колхозный агроном, шахтер и комбайнер – вот его главные герои. Собственно, драматургия построена в целом-то не на боях, а на легкой, дружеской пикировке, на подколах, на умении и желании ответить товарищу. Сами диалоги прекрасны, они написаны таким настоящим, некнижным языком (хотя и без мата, который упоминается, но не цитируется, но и так все понятно), что я не могу не восхищаться (и не выписывать любимые цитаты). Это то самое умение переключать регистр от правильной литературной речи в описаниях, хоть и сдобренное диалектными словами, придающими речи Шолохова четкую географическую привязку, к живой человеческой речи, сложной, порой рваной, у каждого своей.
Бондарчук снял фильм по этой книге буквально, вплоть до жестов, до кустика полыни и одернутой гимнастерки. В голове моей при чтении диалогов звучали голоса самого Бондарчука, Лапикова, Никулина и Тихонова (и того, кто озвучивал Шукшина). Фильм вышел ручной выделки, он неизменно производит на меня сильнейшее впечатление своей дотошной достоверностью, столь странной для этого условного искусства. Разводы пота на гимнастерках, мятые и поцарапанные каски, блики солнца на кончике штыка и на навершии знамени – такие сочные кинематографические детали, но Бондарчук все это взял из книги, там это прямо прописано. И тем не менее, так перенести, так прочувствовать нужно уметь. Да, это идеальный роман для неорелистичной манеры. Просто эпизоды из жизни людей, без зачина и финала, просто несколько дней лета 1942, без рассказа о неудачном наступлении на Харьков, без Сталинграда. Но все, что надо для понимания войны, для понимания как и за что сражались советские люди, здесь есть.
P.S. У меня в который раз возникает мысль, что для советских романов о войне, что для Симонова, что для Шолохова, да и для других авторов, хорошо было бы выпустить визуальный справочник. Люди в тексте часто говорят о вещах, которые были частью их быта тогда и перестали быть столь близкими и понятными нам теперь. Что такое «шведский ключ», какой тягач помогает ремонтировать Звягинцев, как выглядела американская тушенка.
P.P.S. Читал я в этот раз в отличном издании "Речи". Иллюстрации Реброва хороши, экспрессивны, однако выполнены после 1975 и испытали, как мне кажется, сильнейшее влияние фильма, такое сильное, что лица некоторых актеров вполне узнаваемы. Этот же художник делал иллюстрации в 1959, но их мне обнаружить на просторах сети не удалось.
Иллюстрация Ю.П. Реброва
- AleksandrGrebenkin:
- 4-08-2016, 15:58
Наверное, книга Михаила Шолохова останется для меня лучшим эпосом, самым драматическим повествованием о войне.
Я не считаю роман незаконченным произведением.
"Перед рассветом по широкому суходолу хлынул с юга густой и теплый весенний ветер. На дорогах отпотели скованные ночным заморозком лужи талой воды. С хрустом стал оседать в оврагах подмерзший за ночь последний, ноздреватый снег. Кренясь под ветром и низко пластаясь над землей, поплыли в черном небе гонимые на север черные паруса туч и, опережая их медлительное и величавое движение, со свистом, с тугим звоном рассекая крыльями повлажневший воздух, наполняя его сдержанно-радостным гомоном, устремились к местам вечных гнездовий заждавшиеся на полдороге тепла бесчисленные стаи уток, казарок, гусей". А далее следует любимая мною, внутренне трагическая, часто перечитываемая глава о том, как к агроному Стрельцову приехал его брат Александр, попавший в мясорубку сталинских репрессий, отсидевший в лагере и оправданный. Их горькие разговоры о страшном тридцать седьмом годе, о ежовско-бериевских жерновах, перемоловших в себе, сломавших судьбы многих хороших и достойных людей. И замечательное описание вечерне-ночной рыбалки - сочное, подробное, с рекой, рыбой, лесом, костром, сложной и душевной беседой - куда лучше, чем у Хемингуэя!
А потом отступление разбитого полка, жаркое лето сорок второго, каменистая донская земля, покрытая колючей травой, которую и рыть -то тяжело, чтобы обороняться.
"На синем, ослепительно синем небе — полыхающее огнем июльское солнце да редкие, раскиданные ветром, неправдоподобной белизны облака. На дороге — широкие следы танковых гусениц, четко отпечатанные в серой пыли и перечеркнутые следами автомашин. А по сторонам — словно вымершая от зноя степь: устало полегшие травы, тускло, безжизненно блистающие солончаки, голубое и трепетное марево над дальними курганами, и такое безмолвие вокруг, что издалека слышен посвист суслика и долго дрожит в горячем воздухе сухой шорох красных крылышек перелетающего кузнечика. Было что-то величественное и трогательное в медленном движении разбитого полка, в мерной поступи людей, измученных боями, жарой, бессонными ночами и долгими переходами, но готовых снова, в любую минуту, развернуться и снова принять бой".
И совсем сцена из греческой трагедии - разговор Лопахина со старой казачкой, жесткие слова обвинения, упреков солдатам, призванным быть защитниками родины.
"— А ты не знаешь, за что? — сурово спросила старуха. — Бесстыжие твои глаза. Куда идете? За Дон поспешаете? А воевать кто за вас будет? Может, нам, старухам, прикажете ружья брать да оборонять вас от немца? Третьи сутки через хутор войско идет, нагляделись на вас вволюшку! А народ на кого бросаете? Ни стыда у вас, ни совести, у проклятых, нету! Когда это бывало, чтобы супротивник до наших мест доходил? Сроду не было, сколько на свете живу, а не помню! По утрам уж слышно, как на заходней стороне пушки ревут. Соли вам захотелось? Чтоб вас на том свете солили, да не пересаливали! Не дам! Ступай отсюдова! Багровый от стыда, смущения и злости, Лопахин выслушал гневные слова старухи, растерянно сказал: — Ну, и люта же ты, мамаша! Лопахин вытер платочком пот со лба, сказал: — Ну, что ж… извините, мамаша, дело наше спешное, пойду в другом дворе добуду ведро. — Он попрощался и пошел по пробитой в бурьяне тропинке, с досадой думая: «Черт меня дернул сюда зайти! Поговорил, как меду напился…»
В романе очень четко и выпукло даны образы героев - немногословного, внутренне интеллигентного Стрельцова, балагура, весельчака и отважного героя, шахтера Лопахина, серьезного и рассудительного колхозного механизатора Звягинцева, бойца Некрасова и других. Очень зримо, отчетливо, подробно показан бой каждого с врагом. В романе много замечательных страниц это показывающих, все процитировать просто невозможно! Страх и ненависть, героизм и боязнь за близких, грусть и радость, отвага и честь, озорство и дисциплина, трагедия и надежда на победу - все смешалось в котле романа, все ярко отточено, сделано на совесть! И предстают перед нами живые люди, отстоявшие в неравных боях нашу землю и свободу.
- alenenok72:
- 8-07-2015, 18:18
Маленький кусочек войны. Можно сказать эпизод. Но в нем есть все: и сражения, и отступление, и страх, и боль, и ненависть. И очень многое показано: в этом эпизоде отражена целая история войны.
В нескольких метрах от воронки девушка выпустила из потной занемевшей руки угол плащ-палатки, перевела хриплое дыхание, неожиданно проговорила плачущим голосом: — Господи, и зачем это берут таких обломов в армию? Ну зачем, спрашивается? Ну разве я дотащу тебя, такого мерина? Ведь в тебе, миленький, верных шесть пудов! .... — Вот еще глупости какие! И к чему вы, мужчины, всегда всякую ерунду говорите? — сердитым шепотом сказала девушка. — Куда ты годен? Ну куда? Это я только так, устала немного, а как только отдохну — снова тронемся. Я еще и не таких тяжелых вытаскивала, будь спокоен! У меня всякие случаи бывали, даже похлестче этого! Ты не смотри, что я с виду маленькая, я сильная…
Вот так и вытаскивали. Маленькие девчонки взрослых крепких мужчин. И перемешано в ней и слезы, и юмор. Еще с первого давнего прочтения этой книги запомнила и историю про окопную болезнь, и многие перепалки бойцов. И рядом бойцы, засыпающие в движении, хирурги, засыпающие у операционного стола. Потому что было это все вне всякого предела человеческих сил.
- Mary001:
- 6-05-2015, 20:08
Михаил Александрович Шолохов – известный писатель двадцатого века. Он писал о войне, о природе и о характерах людей. Мое знакомство с этим автором началось с книги «Они сражались за Родину».
Авторам практически всех произведений о Великой Отечественной войне лично пришлось побывать в самом пекле, поучаствовать в героических боях и пронести на своих плечах какую-то часть той боли, что испытывала наша страна в 1941-1945 годы.