Текст книги "Криминал в цветочек"

Лола медленно двинулась в том же направлении по другой стороне улицы.

Блондинка дошла до Литейного проспекта, на мгновение задержалась на углу и вошла в гастроном. Лола знала такой способ ухода от «хвоста» и сама его не раз применяла. В этой ситуации не нужно входить в людный магазин следом за «объектом», там ничего не стоит его потерять. Лучше поджидать его у выхода, если выход всего один.

У этого гастронома выходов было три, но Лола заняла удобную позицию на другой стороне улицы, откуда все они просматривались одновременно. Чтобы не привлекать к себе излишнего внимания, она достала из сумочки мобильный телефон и сделала вид, что разговаривает. При этом она с огорчением обнаружила, что батарейка разрядилась.

На самом деле это открытие не очень ее расстроило. Лола подумала, что Маркиз не может до нее дозвониться, и испытала злорадное удовлетворение. Пускай противный Ленька помучается! Пусть подумает о своем поведении! В следующий раз не будет так по-хамски с ней разговаривать! Она не позволит вытирать об себя ноги! Заставит с собой считаться! А пока она самостоятельно выследит эту наглую блондинку и докажет Маркизу, кто из них больший профессионал!

Лола стояла на тротуаре с телефоном, прижатым к уху, и осторожно бросала взгляды на выходы из магазина. Когда мимо нее кто-нибудь проходил, она взволнованно округляла глаза и восклицала в трубку:

– Да что ты говоришь? А что она ответила? А он? Да не может быть! – в общем, изображала оживленную и содержательную беседу.

Прошло несколько минут, и на противоположной стороне улицы появился знакомый силуэт. Блондинка выскользнула из гастронома, оглянулась и быстро пошла по Литейному проспекту в сторону Невы. Лола позволила ей немного оторваться и двинулась следом.

Так они проследовали целый квартал. Лола не сокращала дистанцию, чтобы не намозолить глаза объекту, но и не слишком увеличивала ее. Наконец, немного не доходя до перекрестка, блондинка остановилась перед витриной обувного магазина. Этот прием Лола тоже хорошо знала: остановившись перед зеркальной витриной и делая вид, что рассматриваешь товар, можно, как в большом зеркале, осмотреть улицу и вычислить своего преследователя. Поэтому она тоже немного задержалась, делая вид, что изучает витрину кондитерской. При этом она действительно несколько увлеклась, заметив в этой витрине ореховые трубочки и подумав, что это – любимое лакомство Пу И… Как там, интересно, ее Пу И? Не одиноко ли ему дома без любимой хозяйки? Не втянет ли его хулиганистый Аскольд, Ленин любимец, в очередную опасную авантюру?

Тут Лола спохватилась, что слишком долго смотрит на пирожные, и повернулась к объекту преследования.

Блондинки не было.

Лола ужасно расстроилась. Именно сегодня, когда она хотела доказать Леньке свой высокий профессионализм, так увлечься разглядыванием ореховых пирожных, чтобы упустить свою цель!

Нет, она просто обязана ее найти!

Да и куда, интересно, могла подеваться злополучная блондинка? Улица почти безлюдна, никаких подъездов и подворотен поблизости не видно, до перекрестка еще далеко, единственная дверь, куда она могла войти, – это дверь обувного магазина…

Лола бросилась вслед за девицей и вошла в этот магазин.

Конечно, это был рискованный шаг, но Лола очень хотела убедиться, что блондинка именно там и никуда не пропала. Кроме того, она успокаивала себя тем, что блондинка не знает ее в лицо – ведь, когда та вошла в приемную адвоката, Лола была за аквариумом, рылась в шкафу с архивными папками.

Дверь обувного магазина распахнулась, громко звякнул колокольчик.

В торговом зале были всего три человека: две молоденькие продавщицы и единственная покупательница, та самая блондинка. Она сидела на диванчике посреди зала, примеряя изящные шнурованные ботиночки, а продавщицы крутились вокруг нее с выражением служебного рвения.

Лола облегченно перевела дыхание.

Теперь, убедившись, что объект на месте, она могла уйти из магазина, но это выглядело бы слишком подозрительно, привлекло бы к ней ненужное внимание блондинки, поэтому Лола со скучающим видом пошла вдоль полок с обувью, разглядывая выставленные на них туфли и сапожки.

Одна из продавщиц оставила блондинку на попечение своей коллеги и бросилась к Лоле.

– Вам я могу чем-нибудь помочь? – прощебетала она, искательно заглядывая покупательнице в глаза.

«Что ж ты так надрываешься? – подумала Лола. – Конечно, сейчас все продавцы на проценте от продаж и стараются не упустить покупателя, но обычно все равно не перетруждаются, природная лень берет верх над материальными интересами. А здесь – такой трудовой энтузиазм! Хозяйка уволить, что ли, пригрозила?»

Тут она заметила в глубине магазина слегка приоткрытую дверь и догадалась, что хозяйка или хозяин магазина приехали с инспекцией и теперь исподтишка наблюдают за тем, как работает персонал, этим и объясняется такое подозрительное усердие.

– Спасибо, я все вижу, – благосклонно проговорила Лола, и затем, видя, что блондинка спокойно примеряет очередную пару обуви и не собирается покидать магазин, указала на симпатичные сапожки:

– Пожалуй, я примерю вот эти.

– Сейчас я принесу второй! – обрадовалась продавщица и скрылась за служебной дверью.

Лола уселась на диванчик рядом со своим объектом. У нее мелькнула еще одна интересная мысль. Обратившись к соседке, она вежливо попросила ее подвинуться и едва заметно прикоснулась к ее плечу. При этом она весьма ловко прикрепила к плащу блондинки миниатюрный передатчик.

Из подсобки вышла продавщица, в руках ее было несколько обувных коробок. Лола обреченно вздохнула и сняла туфли. Покосившись на соседку, она перехватила ее взгляд.

Блондинка пристально разглядывала Лолину обувь.

В первый момент Лола испытала чисто женское удовлетворение: у нее были действительно очень красивые туфли от Prada, и интерес к ним другой женщины она восприняла как должное.

Но в следующий момент она с ужасом осознала истинную причину этого интереса.

Действительно, когда блондинка вошла в приемную адвоката, Лола до половины углубилась в несгораемый шкаф, и ее лица не было видно… Но ее ноги в этих самых туфлях были снаружи, на виду! И блондинка, как всякая нормальная женщина, обратила внимание на красивую обувь! А теперь она увидела те же самые туфли и, естественно, сложила два и два…

– Вот, пожалуйста, та пара, которая вам приглянулась! – сладким голосом пропела продавщица, опустилась перед Лолой на колени и чуть ли не силой напялила на ее ногу один сапог. – Я вам на всякий случай принесла еще одну, на размер меньше. У вас такая миниатюрная ножка…

Тем временем блондинка обулась, встала и направилась к дверям.

– Мне не подходит! Тесно! Неудобно! Некрасиво! – заверещала Лола, пытаясь отобрать у настырной девицы свою ногу.

– Да что вы! – настаивала та, вцепившись в Лолину лодыжку мертвой хваткой. – Это именно ваш размер! И это самая модная модель в этом сезоне! И они вам очень, просто очень идут! Удивительно к лицу!

– Скорее, к ноге, – проворчала Лола и ловким движением вырвала ногу.

Она быстро надела свои туфли, под разочарованные возгласы продавщицы подбежала к двери и выскочила на улицу.

Силуэт блондинки виднелся метрах в ста слева от магазина.

Лола бросилась следом, забыв о конспирации и думая только о том, как не упустить из вида объект.

Но вдруг перед ней, как из-под земли, выросла нелепая мужская фигура.

Лицо незнакомца напоминало перезревшую и подгнивающую грушу. Правда, в отличие от груши, его нижнюю, сильно расширяющуюся часть покрывала трехдневная щетина, а верхнюю часть, заметно суженную, венчала поношенная кепочка из кожзама, в народе называемая «плевком».

Остальная часть незнакомца была облачена в доисторический плащ «болонья» удивительно жизнерадостного коричнево-зеленого оттенка.

– Женщина! – воскликнул странный тип надтреснутым голосом спившегося театрального трагика. – Пожертвуйте самую малость на всемирный институт Сознания Будды!

– Уйди с дороги! – лаконично ответила Лола и попыталась обойти невесть откуда взявшегося буддиста.

Но не тут-то было. При всей своей кажущейся неловкости, мужик так быстро переступал то вправо, то влево, что Лола никак не могла его обойти.

– Пошел прочь! – выкрикнула Лола, с изумлением осознав, что не может проскочить мимо странного алкаша.

– Всемирный институт Сознания Будды учит нас прощать своим недругам и недоброжелателям…

– Да пропусти ты меня, наконец! – Лола замахнулась на алкаша своей сумочкой, но он очень ловко увернулся и снова перегородил дорогу.

– Пожертвуйте хоть сколько-нибудь! – жалобно напевал он, заглядывая Лоле в глаза взглядом побитой дворняжки.

– Вот тебе. – Лола выгребла из сумочки горсть мелочи и пару десяток. – Только пропусти меня!

– Всемирный институт Сознания Будды в моем лице выражает вам свою глубокую признательность за ваш щедрый дар! – завел мужик. – Сейчас я оформлю вам сертификат благородного дарителя…

– Ничего мне не надо! – прошипела Лола. – Только уйди с дороги!

– Как это не надо? – теперь в голосе «буддиста» звучали возмущенные нотки стареющего актера на амплуа «благородного отца». – Это мой священный долг! Моя наипервейшая обязанность! Я не смогу спокойно спать, если не сделаю все честь по чести! Кроме того, я должен поведать вам о том, какими благородными делами занят институт…

Лола была удивлена богатым словарным запасом этого бомжа и его витиеватыми, старомодными выражениями. Должно быть, прежде, в другой жизни, он был преподавателем или научным работником, но с тех пор прошло очень много лет, и все эти годы «буддист» не мылся и ни разу не менял одежду.

Лола сделала обманное движение и снова попыталась проскочить мимо настырного мужика, но он был начеку и снова умудрился перехватить ее. Видимо, в молодости он не только читал умные книги, но, кроме того, часто играл в футбол, причем стоял на воротах, и какие-то навыки сохранились у него с того давнего времени.

– Всемирный институт Сознания Будды, – снова завел он своим надтреснутым голосом, – это международная благотворительная организация, которая ставит перед собой цель помогать сбившимся с пути найти дорогу к духовному прозрению и нравственному совершенствованию…

– Лучше бы ты не помогал мне найти дорогу, а просто дал пройти! – проговорила Лола и применила последний, довольно жестокий прием. Она хорошенько прицелилась и пнула «буддиста» острым носком туфли в коленную чашечку. Тот взвыл и запрыгал на одной ноге, выкрикивая такие слова, которым его вряд ли научили во всемирном институте Сознания Будды.

Лола больше не слушала его. Она обогнула выведенного из строя «буддиста» и припустила вперед по улице. Однако за то время, пока Лола боролась с неожиданным препятствием, коварная блондинка успела ускользнуть.

Лола добежала до угла с Фурштатской улицей, огляделась по сторонам – «объекта» нигде не было видно.

Только тут Лола сообразила, что блондинка наверняка наняла бомжа специально, чтобы задержать ее и сбить со следа.

– Ну, ничего! Мы еще посмотрим, кто кого! – проговорила Лола и вытащила из сумочки плоскую коробочку, с виду похожую на обычный плейер. От других подобных устройств этот плейер отличался тем, что по нему можно было слушать не музыкальные записи и не уроки иностранных языков, а то, что передавал крошечный микрофон. Тот самый микрофон, который Лола в обувном магазине прикрепила к плащу хитроумной блондинки.

Лола надела наушники и включила плейер. Сначала она не слышала ничего, кроме ровного механического шороха и негромкого потрескивания. Она увеличила громкость, и в этот момент случайно ударилась ногой о металлическую урну.

– Черт! – прошипела Лола, потирая ушибленную ногу.

И тут же из наушника донесся раздраженный возглас:

– Черт!

Лола застыла на месте, пораженная таким совпадением. Проходившая мимо миниатюрная интеллигентная старушка в сером приталенном твидовом пальто и черной шляпке с кокетливым перышком удивленно взглянула на нее и участливо осведомилась:

– Девушка, вам помочь?

– Ничего мне не надо! – раздраженно отозвалась Лола и тут же услышала эту фразу из наушников.

Все еще не веря очевидному, она вполголоса произнесла одну из скороговорок, которыми ее изводили преподаватели на занятиях по актерскому мастерству:

– «Шла Саша по шоссе и сосала сушку».

Та же самая скороговорка отчетливо прозвучала в наушниках.

Лола сорвала свою курточку и уставилась на нее, как на злейшего врага.

И почти сразу же увидела прикрепленный к спине крошечный кружок миниатюрного микрофона. Тот самый, который она собственными руками приколола к плащу блондинки.

– Перехитрила, зараза! – воскликнула Лола, отдирая злополучный микрофон.

Она поняла, что на этот раз столкнулась с достойной соперницей.

Интеллигентная старушка оглянулась на ходу и увидела странные манипуляции, которые Лола проводила с курткой. Она пожала плечами, потом поднялась на три ступеньки, чтобы войти в шляпный магазин. Окна были широкие, чисто вымытые, через них старушка видела, как Лола надела куртку, потом пыталась позвонить по мобильному телефону. Очевидно, у нее ничего не вышло, потому что девушка огорченно потрясла телефон и спрятала его в сумочку. После этого она целеустремленно зашагала в сторону станции метро, но передумала по дороге и подняла руку, чтобы остановить машину. Старушка отвела взор от окна и обратила его к шляпам, во множестве развешанным на стойках.

– Какое убожество, – тихонько вздохнула она, – кто будет носить такие безвкусные шляпы? Вот в наше время изготовить шляпу – это было искусство. А от того, правильно ли выбрана шляпа, зависело очень многое – личное счастье, например…

Девушка у прилавка наконец соизволила обратить внимание на одинокую покупательницу:

– Дама, вы будете что-то мерить?

– Да что тут мерить-то! – с досадой ответила старушка, – Ну, вот хоть эту…

Это была круглая шляпка из черного фетра с крошечной вуалью.

– Ну что? – спросила она, поворачиваясь к девушке.

– Вряд ли женщина могла найти личное счастье, носи она эту шляпу! – неожиданно искренне ответила девица.

– Да вы умница! – расцвела старушка. – И правда, любая женщина в этой шляпе похожа на учительницу младших классов на пенсии. Так что я уж, пожалуй, останусь при своем…

Лола вернулась домой страшно сердитой. Она потратила столько сил, трудилась весь день, варила кофе этому противному адвокату Гринбауму, надышалась пылью, разбирая доисторические папки в шкафу, а результат оказался нулевым. То есть она все рассчитала правильно, искомая блондинка явилась на встречу с адвокатом, и нужно было только проследить за ней. И тут-то как раз и случился прокол. Глазастая блондинка Лолу вычислила, очевидно, Лола где-то прокололась.

«И кто в этом виноват?» – тут же начала оправдываться перед собой Лола. Разумеется, этот разгильдяй, ее компаньон. В самую необходимую минуту он, видите ли, заявил, что занят и не может приступить к работе. А всего-то и требовалось, что проследить за неуловимой блондинкой. Нет, Ленька в последнее время совершенно потерял квалификацию, и она, Лола, этого так не оставит.

Маркиза дома не было, так что экзекуция откладывалась на неопределенный срок. Однако он вскоре явился, причем Лола услышала под окнами шум мотоцикла и могла видеть, как ее компаньон прибыл в сопровождении Уха.

– О, Лолка! – приветствовал ее Леня как ни в чем не бывало. – Как дела?

– Убила бы! – с ненавистью прошипела Лола и хотела запустить чем-то тяжелым в этого негодяя, но ничего не попалось под руку.

Руки у нее были заняты Пу И, с помощью песика она пыталась успокоиться, впрочем, как только появился Маркиз, Пу И тут же рванулся прочь, он понял: сейчас будет грандиозный скандал.

– Как ты посмел разговаривать со мной в таком тоне? – налетела Лола на Леню как фурия. – Как ты посмел бросить мне пренебрежительно, что перезвонишь, когда будет время?

– Да я тут, понимаешь…

– Кто я тебе – одна из твоих девок? – не слушая, продолжала Лола. – Официантка из «Макдоналдса»? Кассирша из супермаркета?

– Да при чем тут девки? – не выдержал Леня.

– Вот именно, твои девки здесь совершенно ни при чем! – припечатала его словами Лола. – И не смей никогда ставить меня на одну доску с ними!

– Да никто тебя никуда не ставит!

– Вот именно! – обрадовалась Лола. – Ты меня ни в грош не ставишь! Ты обращаешься со мной так же пренебрежительно, как с половой тряпкой! Да что там – еще хуже!

– Что может быть хуже… – пробормотал Леня, он понял, что Лола закусила удила и, что бы он ни говорил в свое оправдание, все обернется только против него.

– И ладно бы ты относился ко мне по-свински просто так, из личной неприязни! – продолжала накручивать себя Лола. – Но ведь от твоего отношения страдает наша общая работа! Видано ли дело: я звоню ему и сообщаю, что объект наконец-то появился, а он отвечает, что в данный момент занят! Чем это ты так был занят, интересно бы знать?

– Вот с этого и надо было начинать! – осмелел Маркиз. – Меня, между прочим, бандиты чуть не убили!

– Так тебе и надо! – тут же ответила Лола. – И вообще, чуть-чуть – не считается. Так что я не принимаю никаких оправданий.

– Ты ее упустила? – вскричал Леня.

– Что значит – упустила? – заорала Лола. – Это ты ее упустил!

Она вовсе не собиралась рассказывать компаньону, как хитрая блондинка ее обвела вокруг пальца, как прицепила к Лоле ее же собственный микрофон, как подослала к ней настырного бомжа… Но как-то так получилось, что, отвечая на ловко поставленные вопросы Маркиза, Лола проговорилась про опознанные блондинкой туфли.

– Вечно тебе надо выпендриться, – с досадой сказал Леня, – ну для чего было надевать такую дорогую и заметную обувь в эту задрипанную адвокатскую контору? У простой секретарши нет денег на такие туфли. Ну, надела бы что все носят – турецкое что-нибудь…

– Угу, или вообще китайские кроссовки, – поддакнула Лола. – Ты уж молчи! Из-за тебя вся операция сорвалась!

– На меня какие-то козлы наехали! Машину хотели отобрать и побить!

– А хоть бы и побили, может, ума бы прибавилось, – безжалостно сказала Лола.

– Но ты хоть сумела записать их беседу?

– Я-то сумела… – ворчливо сказала Лола и достала из сумочки крошечный магнитофон.

Маркиз вырвал его у Лолы из рук и включил воспроизведение.

«А, это вы, – послышался голос адвоката Гринбаума, – рад вас видеть…»

Но было заметно даже на пленке, что в голосе его не было особенной сердечности. Девица в ответ буркнула что-то, едва ли напоминающее приветствие. Послышался скрип стула и шуршание бумаг. Вот звякнул ключ, стукнул ящик. Лола уже знала, что верхний ящик письменного стола Гринбаум запирает на ключ, очевидно, оттуда он сейчас что-то достал. Потом стул с грохотом опрокинулся, послышались тяжелые шаги, скрип дверцы сейфа, что-то упало на пол, адвокат, наверное, наклонился что-то подобрать и чертыхнулся едва слышно.

– Чего это вы так нервничаете? – спросила девица с едва уловимой насмешкой. – Держите себя в руках…

– Я вовсе не нервничаю, – с одышкой возразил адвокат.

Лола представила себе, как он распрямляется после наклона, лицо красное от усилий, тяжело дышит. Еще бы, привык, что все секретарша за него делает, сам и сахар в чай положить не может…

– Можете приступать, – пропыхтел Гринбаум.

– Да, кстати, вы освоили то устройство, что я принесла вам в прошлый раз? – мимоходом поинтересовалась девушка.

– Я… м-м-м…

– Борис Михайлович! – укоризненно сказала она. – Ну я же просила! Ведь ничего сложного в этом приборе нет!

– Да, но я с детства не в ладах с техникой… Мне все кажется, что любой прибор может ударить током…

– Этот прибор не ударит вас током, а защитит! Защитит наши разговоры от прослушивания! Он создает помехи и действует безотказно! Я же принесла вам подробную инструкцию! Вот же написано черным по белому: «Прибор “Эгида” предназначен для…»

– Она написана от руки и вообще какая-то подозрительная. И сам прибор вашей фирмы…

В это самое время звук пропал и послышалось ровное гудение, какое издает работающий мощный трансформатор. Леня покрутил ручки – ничего не изменилось. Магнитофон работал, просто звука не было.

– Все ясно, – вздохнул Маркиз, – эта белокурая бестия включила прибор электронной защиты. Фиг теперь что узнаем!

– Подожди-ка! – встрепенулась Лола, прислушиваясь.

Несмотря на то что девица хвалила прибор, какие-то отдельные слова сквозь помехи можно было расслышать. В основном неразборчивые, как будто говорили на непонятном языке. Все же удалось разобрать название какой-то фирмы – «С-студия», а также говорившие часто поминали Бостон.

– Бостон… – повторила Лола. – Секретарша Гринбаума говорила, что его отец живет и работает в Штатах. Возможно, его контора находится именно в Бостоне.

– Подведем итоги, – строго сказал Маркиз, – что мы имеем?

– Почти ничего, – вздохнула Лола.

– Но все-таки что-то у нас есть. Это Бостон и название фирмы – «С-студия». Немного, конечно…

– Еще Гринбаум проболтался, что прибор «Эгида» производит фирма, к которой блондинка имеет отношение! – вспомнила Лола. – Он так и сказал: «прибор вашей фирмы…»

– Отсюда и придется танцевать, – сказал Леня, берясь за телефонную трубку, – пока позвоню Рудику, а там решим, что делать дальше…

Во всех случаях, когда Маркизу срочно требовалась квалифицированная консультация по экономическим вопросам, он обращался к своему старинному знакомому Рудику Штейнману.

Рудик когда-то очень давно, еще до перестройки, попытался заняться бизнесом. Будучи в то время студентом престижного финансово-экономического института, он торговал американскими джинсами и финской жевательной резинкой, японской электроникой и немецкими грампластинками – в общем, пытался своими слабыми средствами ликвидировать царивший в стране тотальный дефицит самых разнообразных товаров.

Страна не оценила его титанических усилий, и Рудик с треском вылетел из института, чудом избежав тюрьмы.

Через несколько лет то, чем он занимался подпольно, под угрозой суда и заключения, превратилось в престижное и уважаемое занятие, и прежние фарцовщики и спекулянты стали солидными бизнесменами. Но Рудик не влился в их стройные ряды. Возможно, это объяснялось тем, что он был в глубине души авантюристом и романтиком, его привлекали опасность и риск, связанные с подпольным бизнесом, а бизнес легальный казался ему пресным и скучным. Живи Рудик в шестнадцатом веке, он, вполне возможно, нанялся бы на пиратский корабль, бороздящий под черным флагом тропические моря и открывающий между делом неизвестные острова и континенты. А сейчас он скучал и толстел, издали наблюдая за тем, как его старые коллеги создают состояния. Он любил поесть, спал до полудня и, находясь в хорошем настроении, называл себя «центнером мужского обаяния». Однако никто так хорошо, как он, не знал всех сколько-нибудь заметных людей, занимавшихся в нашем городе бизнесом. Он знал приблизительные размеры их состояний, состав семьи, привычки, сферу деловых и личных интересов – в общем, он знал о них практически все. Эти обширные познания давали ему возможность немного зарабатывать платными консультациями.

Маркиз набрал номер мобильника и услышал хорошо знакомый полусонный голос.

– Рудик, – проговорил он с наигранным ужасом. – Ты, никак, еще спишь? Так можно проспать все самое интересное!

– Ничего интересного по утрам не происходит, – отозвался Рудик, подавив зевок. – Ты, что ли, Маркиз? По делу звонишь или просто так?

– Просто так я не осмелился бы тебя побеспокоить! – усмехнувшись, произнес Маркиз. – Мне срочно требуется твоя консультация! Готов накормить тебя обедом или, если тебе кажется, что для обеда еще рано, завтраком.

– Идет. – Рудик наконец окончательно проснулся. – На Дворянской недавно открылось новое заведение, называется «Приют гурмана». Я там еще не был, а говорят, у них очень вкусно кормят. Если хочешь поговорить, встречаемся там через час.

– Заметано! – отозвался Маркиз и отправился одеваться.

Увидев «Приют гурмана» вблизи, Леня подумал, что зря надел кашемировую водолазку от Кензо и пиджак от Армани. Здесь больше подошел бы старый поношенный свитер и рваные джинсы, в которых Леня в случае необходимости изображал жэковского сантехника. Разрекламированное Рудиком заведение оказалось закопченным подвалом, в который вели неровные вытертые ступени. Над входом в этот подвал криво висела кое-как намалеванная на доске вывеска, а вместо столов в низком сводчатом зале стояли темные, рассохшиеся бочонки.

– Рудик, что это за дыра? – удивленно спросил Леня, увидев за одним из таких «столиков» своего приятеля.

– Ты ничего не понимаешь! – отозвался тот, оторвавшись от изучения меню. – Это не дыра! Это последний писк оформительской моды, результат долгой и творческой работы самого высокооплачиваемого дизайнера в городе!

– Незачем было нанимать дорогого дизайнера, – проворчал Леня. – Можно было просто арендовать дешевую пивную на Обводном канале. Там такой дизайн уже пятьдесят лет не меняется!

Заглянув в меню, он был вынужден признать, что действительно попал в крутое и дорогое заведение. Меню, отпечатанное на мятой и жеваной бумаге неровным скачущим шрифтом допотопной пишущей машинки, содержало десятки видов самых изысканных морепродуктов, от свежих устриц и орешков святого Жака до икры морских ежей под каталонским соусом и трепангов, фаршированных ягодами можжевельника. Карта вин содержала не меньше сотни названий – в ней были представлены лучшие винодельческие регионы Франции и самые знаменитые марки, вплоть до Шато Лафит Ротшильд и Шато Марго.

Сильное впечатление на Леню произвело и блюдо с оливками, которое немногословный официант поставил на их стол, прежде чем они сделали заказ, в качестве аперитива. Только настоящий гурман мог оценить эту простую с виду закуску: на блюде было не меньше десятка разных сортов оливок лучшей домашней бочковой засолки из французской Каталонии.

Рудик внимательно и с явным удовольствием изучил меню, подозвал официанта и спросил, насколько свежие у них устрицы.

– Выловлены в Лангедоке, под Перпиньяном, сегодня ночью, доставлены специальным самолетом час назад, – с гордостью сообщил тот.

– Это хорошо, – одобрил Рудик. – А то мне недавно в одном ресторане с пеной у рта пытались доказать, что замораживание нисколько не портит вкуса устриц. Я им на это ответил, что в таком случае сжигание нисколько не снижает ценность денег, и предложил в качестве оплаты горсточку пепла от сожженной купюры. Они почему-то не согласились.

Он заказал дюжину лангедокских устриц, порцию морских улиток с зеленым салатом и чесночным соусом и лангет с луком-шалотом. Выбрав бутылку эльзасского белого вина урожая девяносто восьмого года, он на этом остановился, только попросил официанта:

– Устриц ни в коем случае не открывайте, я сделаю это сам.

Скромный в еде Леня ограничился рагу из морепродуктов и бокалом сотерна.

Как только официант отошел от стола, Рудик повернулся к Маркизу и спросил:

– Ну, и что тебя интересует на этот раз?

– Тебе что-нибудь говорит такое название – «С-студия»?

Рудик на минуту задумался.

– Если это то, о чем я думаю, ты влез в настоящий гадюшник. Смотри, ступай осторожно, не наступи какой-нибудь змее на хвост!

– Рудик, ты мне так и не ответил. Что там опасно, я прекрасно понял и без тебя, но что это за контора?

– Эта самая «С-студия» недавно выделилась из крупного, хорошо и давно известного проектного института «Петропроект». Причем, насколько я знаю, выделилась с целью проведения проектных работ по одной-единственной теме: проектирование сверхскоростной железнодорожной магистрали «Москва – Петербург».

– Что-то я об этой магистрали слышал, – вставил реплику Леня. – Какой-то колоссальный проект, очередная стройка века… Поезд должен проходить весь путь всего за два часа…

– Вот-вот, – кивнул Рудик. – А чем славились все стройки века? Тем, что в них вбивались немыслимые средства, значительная часть которых оседала в карманах руководства разных уровней.

В это время к столу подошел официант, и Рудик замолчал. Он вооружился ножом для устриц и переключился на другую тему:

– Чем хороши устрицы, это тем, что с ними еще нужно побороться. Они защищают свою жизнь до последнего, чем и доказывают, что все еще живы.

Он ловко продел кончик ножа между створками, слегка надавил, и раковина открылась. Выдавив на моллюска капельку лимонного сока и полюбовавшись тем, как устрица сжалась под воздействием кислоты, Рудик ловко отправил ее в рот.

– Жестокий ты, Рудик, – поморщился Леня. – Как ты можешь так безжалостно обращаться с живыми существами? Сразу видно, у тебя нет никаких домашних любимцев.

– Зато у тебя, по-моему, их слишком много, – ответил Рудик, открывая следующую устрицу. – Но ты ведь и сам не вегетарианец!

– Но я никого не ем живьем! – Маркиз приступил к рагу. – Все, кого я ем, уже давно убиты и приготовлены, причем не мной лично. Ну ладно, мы сюда пришли не для дискуссии по вопросам морали. Что еще ты знаешь про эту «С-студию»?

– Ты же знаешь, я не люблю вести деловые разговоры во время еды! – поморщился Рудик. – Все удовольствие пропадает! Ну ладно, так уж и быть… Больно уж тема интересная. Так вот, с этой сверхскоростной магистралью дело обстояло так. Средства на ее строительство были выделены администрацией обоих заинтересованных городов, Москвы и Петербурга. Инвесторами создана компания «Моспитер», на чей счет и поступили деньги. Начались сметные, проектные и прочие подготовительные работы, потом вырыли котлован… и деньги неожиданно закончились. Куда они делись – никто так и не смог понять, да кажется, никто особенно и не пытался. Видимо, все заинтересованные стороны получили свою часть пирога и сразу же утратили интерес к судьбе этих денег. А деньги-то немалые, сотни миллионов, между прочим!

Леня присвистнул.

– И что, – проговорил он после небольшой паузы, – на этом сказка о спящей красавице заканчивается? Все герои будут жить долго и счастливо?

– Или умрут в один день, что более вероятно, – подхватил Рудик. – Нет, Леня, здесь начинается самое интересное. В Соединенных Штатах, а именно в Бостоне, существует такая фирма, она называется «Сэнди Браун Лимитед», которая занимается приобретением по всему миру обанкротившихся строительных фирм и незавершенных проектов. Во главе этой фирмы стоит довольно молодой человек, зовут его, как нетрудно догадаться, Сэнди Браун. Говорят, он начал свою карьеру в шесть лет, купив на карманные деньги обанкротившийся детский сад…

– Рудик! – воскликнул Маркиз. – Ты расширяешь сферу своих деловых интересов! Раньше ты знал все только об отечественном бизнесе, а теперь вышел уже на мировую арену!

– Только тогда, когда это связано с отечественным бизнесом, – усмехнулся Рудик. – Дело в том, что фирма «Сэнди Браун» проявила интерес к нашему проекту, к этой самой сверхскоростной магистрали, и согласилась вложить в нее большие средства. То есть не просто большие средства, а по-настоящему огромные!