Книга: В Советском Союзе не было аддерола (сборник) - Ольга Брейнингер

Мне, на самом деле, зашли рассказы, они на сердце легли куда легче и гармоничнее. Хотя чисто тематически рассказы и перекликаются с рефреном основного «аддерольного» текста, который бы можно выразить так – это поиск себя людьми всё ещё советского поколения в постсоветском большом (глобальном) мире. Почему именно это поколение 27 – 35-летних до сих пор рефлексирует и о чём-то таком задумывается? Ну, наверное, потому что мы там, в той странной империи, родились, немножко вылезли из детского беспамятства, огляделись и обмерли: весь прежний, хоть и затхлый, неприятный, разлагающийся мирок в одночасье рухнул, окончательно схлопнулся, и нас вынесло безумной волной в совсем другие реалии. И вот это неосознанная тоска по чему-то большому, по телу той империи, которая многим сейчас даже представляется прекрасным сказочным царством, она корябает, шкрябает изнутри, не даёт окончательно раскрыться навстречу другому миру, который всегда жил без нас и без нас ещё бы тысячу лет прожил.

У Брейнингер «В Советском Союзе не было аддерола» попытка заглушить голос зовущей империи превращается в своего рода манифест о том, что мы, вышедшие из глухого советского подполья, люди всё равно всем ещё покажем-докажем. Этот невнятный, на самом деле, скроенный наобум манифест финализирует основное тело романа-повести, но и тоненьким перезвоном неумолкающего колокольчика проникает дальше, в рассказы.

Рассказы, имхо, более плотные, насыщенные и атмосферные. И вот почему: тут помимо магистральной темы неустроенности/с попыткой встройки вообще возникает тема конкретно женской постсоветской судьбы в реалиях большого мира. Любая ведь женщина, несмотря на толстую, мощную чешую селф-мейда и феминизма, всё-таки остаётся прежде всего женщиной. Тоньше чувствующей, острее реагирующей, злее себя бичующей в случае случившейся неудачи. Эта условная женщина живёт в большом море депрессии. А иногда в нём и тонет.

В связанных едиными героинями – Лизой, Эмили и Моной – рассказах одна из героинь действительно не справляется и тонет. Но это утопление, хоть и печальное по сути, но одновременно оно дающее надежду двум другим её подругам. Они должны переварить эту судьбу и понять для себя, что у них-то своя собственная, другая судьба. Без депрессии и с обязательным счастьем где-то впереди. Любопытно, что и счастье по Брейнингер тоже нужно уметь принять, понять и научиться с ним жить. Вот цитата, практически финализирующая последний рассказ:

«… Но мне кажется, что если что-то изменилось и она была счастлива… может, она испугалась, что это закончится. Что её затянет назад. Она так боялась возвращаться». Такое тоже ведь бывает, когда после даже долгого периода счастья, ты снова скатываешься в депрессию и полный безысходности мрак.

«В Советском Союзе не было аддерола» – книга довольно оптимистичная, заканчивающаяся светлой обнадёживающей грустью. Единственное с чем я бы поспорил, так это как раз с тем самым манифестом, провозглашающим путь перекусывания калёного железа окружающей реальности во что бы то ни стало. Не надо никому ничего доказывать и предъявлять внешнему миру, ты попробуй докажи самому себе. Но взаправду, однозначно, железобетонно – себя ведь не обманешь, не ослепишь пустышкой видимого успеха, за лоском которого прячется депрессия и тоска. Примирение с собой – вот единственный и значимый манифест, под которым можно расписаться и кровью.

Если вы никогда не слышали фамилию Брейнингер и не читали ее биографию — вы, дорогой друг, просто счастливчик. От этой книги вам обеспечено огромное удовольствие того рода, которое дарит нам опознание чьей-то хорошей шутки, замаскированной серьезными щами, остроумного шаржа в стиле «Восьмого класса» Бо Бернема. Три часа сомнений «так шутит автор или все-таки нет?» и облегчение в конце: «ну слава богу, уж такое никто всерьез точно не смог бы написать. Она шутит!»

А вот всем остальным повезло меньше. Мы решим, что Ольга действительно мнит себя сверхчеловеком, и написала об этом страшно скучный, тошнотворно-серьезный сентиментальный роман, скрыв эго все обещанные критиками умные мысли о глобализации.

Окей, если так и было задумано, типа «мы поколение шизофреников, зацикленных на себе до отвращения, и даже всего мира нам мало, чтобы наполнить себя; и пишу об этом я, изощренная в постмодернистских играх Ольга Брейнингер, стирая границы между собой и героиней, чтобы запутать читателя и посмеяться над его ужасом», то звездочка за идею. Итого у нас уже две звездочки, о второй ниже.

Галина Юзефович очень даже права в отношении некоторых кусков прозы о детстве: они действительно выглядят «жемчужинами». Но я, в отличие от нее, могу не ограничиваться политкорректным «весь рамочный сюжет с экспериментом проходит по разряду неловкого недоразумения». Мне потом отношения восстанавливать не придется, потому что их нет. Так что заявляю открыто: это было очень, очень плохо.

О, мои точеные скулы, как печальна слеза, катящаяся по вам одинокими ночами! О, моя тоска по родине, отнятой с рождения, о, моя боль! О, мои грациозные, выверенные жесты, о, мои продуманные реплики, о, мои дивные, сладкие академические достижения и несчастные любови! Какая же я грустная и прекрасная. Единственная в своем роде, такая одна.

А вот и злодей, который хочет воспользоваться моим невинным стройным телом и «мозгом, способным распознавать как явные, так и имплицитные связи между предметами, не только удаленными в пределах одного семантического поля, но и зачастую не имеющими на первый взгляд никаких семантических связей». Он — светило антропологии, лучший из лучших, супер-мега Профессор Зло. И он собирается сделать из меня Оружие Массового Поражения.

И, наверное, сделает, и мы надерем всем задницы, не знаю, не придумала эту часть… оставлю как есть. Скажу просто, что собирается и дает на эту тему кучу интервью для The Washington Post и Vogue, чтобы было понятно, что мы с ним Очень Шикарные. Так, теперь я блистаю на званом ужине в Оксфорде… вспоминаю родину… блистаю на фотосессии… вспоминаю друзей, с которыми нас теперь конечно же разделяет огромная пропасть… снова блистаю на званом ужине… еду в классной тачке… ну и хватит.

В конце произношу речь на саммите Большой двадцатки и выношу человечеству справедливый и окончательный приговор от рук миллениалов с высшим образованием. Возможно, мы закидаем всех книжками и смузи, но это не точно.

Пы.сы. Замечен терапевтический эффект «не говно ли я?» после прочтения: все время одергиваешь себя, чтобы случайно не сбрейнингерить.

Ставлю оценку 3 за то, что автор что-то делает и к чему-то стремиться. Я верю, что она будет дальше развиваться, но мне почему-то жалко стало девочку и захотелось порекомендовать психотерапевта.

Это не то чтобы двойные стандарты. Скорее, закономерность. Особенно подобная реакция — допускаю — может быть оправдана в случае с дебютным романом Ольги Брейнингер: первый выстрел неизвестной писательницы и сразу же, прямо так с ходу, беллетристическое изложение событий собственной жизни, пускай и с долей вымысла и недомолвок. Для кого-то вся эта ситуация выглядит достаточно высокомерно, и себялюбие автоматически порицается, часто — на подсознательном уровне.

Мной тоже — и тоже автоматически, невольно — порицалось. Текст — сплошное «я», «я», «я». И не только потому, что излагается происходящее от первого лица, но и потому ещё, что ты осознаёшь — автора слишком много. Её видение тех или иных жизненных аспектов, её стремление сделать из своего частного случая общее правило и (тут уже догадка) романтизация, почти перетекающая в идеализацию, своего жизненного пути и своего характера. Романтизация не классическая, а такая, как подобает поколению обожателей контркультуры: читателю с нетерпящим возражений тоном заявляется, что героиня (автор?) вечно стремится к саморазрушению, а ещё она очень необычная и очень умная.

Вы можете усмехнуться и подумать, что ведь вот же она — Мэри… Возможно, будете правы. Но я увидела другое.

Если Ван Гог изображает на картине свой внутренний мир — это, по всеобщему мнению, прекрасно, а его современники, прекрасное не оценившие, вообще ничего не понимали. Если так же поступает современный и никому не известный писатель, то есть изображает свой внутренний мир (пускай не в лоб, а при помощи литературных приёмов), используя вместо красок слова, то… «Мэри Сью!»

Мэри, конечно, явление вполне реальное и нехорошее. Но в книге Ольги Брейнингер видно как её саму, так и творческое переосмысление — как только начинаешь его видеть, недовольство по поводу того, что автора слишком много, как рукой снимает.

Этот выдержанный, умный баланс между личностью творящего и результатом творчества в романе (по мнению Галины Юзефович, почему-то повести) прослеживается не чётко, но он всё же есть.

Таким образом, минус произведения отнюдь не в автобиографичности. Основная его проблема — в обрывочном, непоследовательном и путанном повествовании. Это, с одной стороны, можно оправдать состоянием героини и назвать мерой, а не оплошностью, но подобное высказывание будет ни чем иным, как лестью в сторону автора. Увы, бесспорно, что это никакая не мера, а обычный недостаток опыта в крупной форме — Ольга Брейнингер, прикрываясь намеренной недоговорённостью, избегает подробностей там, где они со всей очевидностью необходимы. Но она не Чехов, и поэтому малое количество её страниц напрямую подразумевает меньшее количество описательного и даже всё-таки идейного.

Тем не менее у Ольги, как у автора, есть свой наработанный стиль. Правда, он далеко не всем придётся по вкусу — действительно похож на стиль писателей альтернативной литературы (как раз к ней рекламщики пытаются причислить и «В Советском Союзе не было аддерола»). Лично мне — понравилось очень. Слог гладкий, а что самое главное — он различается в зависимости от того, от чьего лица ведётся повествование. (Фокальные персонажи не чередуется, но добрая часть издания — это серия небольших взаимосвязанных друг между другом рассказов, не имеющих отношения к роману.)

Как отечественное литературное явление «В Советском Союзе не было аддерола» и вправду нечто значимое, но переоценивать его всё же не стоит. Роман интимный (личностно интимный), и он может понравиться по большей части тем читателям, которых затронутые вопросы так или иначе коснулись — собственно, как и автора. В силу того, что Ольга Брейнингер вложила слишком много себя, это никакой не роман поколения. Это — роман для таких же, как она. И ещё, пожалуй, для очень-очень любознательных.

Что касается серии взаимосвязанных рассказов, то они понравились мне даже немного больше. Там тоже затронута тема эмиграции, но основная идея крутится вокруг психических заболеваний и, в частности, биполярного аффективного расстройства. Что самое главное (и в то же время удивительное), в этих кротких отрывках из жизни по прочтении всех кусочков чувствуется куда меньше рванности и куда больше художественного монизма, чем в самом романе.