Текст книги "Я хочу вернуться туда…"

– Давай съездим завтра в Инчхон и посмотрим на новую площадку для строительства?

Это предложение было совершенно неуместно в сложившейся ситуации. Чонсу даже забыл, что это за площадка такая и для чего она нужна.

– Может, выясним что-то о твоей девушке, – продолжал Ын Сон.

Эти слова были еще более непонятны. Как Оливия быть связана со строительством? Чонсу незаметно ущипнул свою руку. Это могло сниться только в страшном сне. Но нет, он почувствовал небольшую боль. Он не спал. Кто ему может помочь? Он остался один, звонить Минкё сейчас бесполезно.

– Я не могу, сейчас не время… – ответил Чонсу, замотав головой.

Какой, к черту, ресторан, когда из его жизни пропали главные составляющие!

– А я думаю, нам удастся кое-что узнать о твоей… Оливии. Ее ведь так зовут?

Глаза Ын Сона сверкнули недобрым блеском. Он барабанил пальцами по подлокотнику дивана, на его губах все сохранялась эта усмешка, а Чонсу не мог понять, как он мог так быстро измениться в своем поведении.

– Откуда вы… знаете имя? – в ужасе прошептал Чонсу.

Собрав остатки силы, он вскочил с дивана, неосознанно пятясь от этого человека.

– Я знаю его так же, как и то, что два года назад ты работал в адвокатском агентстве «Правая защита». Я прав?

У Чонсу чуть сердце не остановилось, когда господин Ким упомянул это заведение. Порой оно еще снилось ему в кошмарах. Ночами он просыпался в холодном поту, а рука, раненая тогда, начинала ныть.

– Так что у нас есть о чем поговорить. – Ын Сон тоже встал с дивана и направился к двери. – Я зайду за тобой завтра в девять часов утра. И… – Он снова окинул презрительным взглядом Чонсу, который и пальцем не в силах был пошевелить. – Можешь не искать свою принцессу. А, и еще, – Ын Сон приостановился. – Надеюсь, ты не станешь звонить в полицию?

Эти слова окончательно убили всякую надежду. Он хотел броситься на Ын Сона, задушить его, но он был единственной ниточкой, ведущей к Оливии. Ын Сон ушел, совершенно не чувствуя опасности. А Чонсу остался стоять посреди своего кабинета.

Итак, он не был никаким бизнесменом. Это единственный вывод, который можно сделать из произошедшего. Кто же он тогда? Явно ничего хорошего сделать он не может. Сомнений нет, имя его выдуманное. Нет и никаких данных. У него ничего нет! Остается только ждать завтрашнего утра, чтобы он отвел его туда, куда хочет. Сердце начинало биться быстрее при мысли о том, что он там увидит. Еще через минуту Чонсу осел на пол, ноги уже не держали. Он был загнан в угол и не знал, как из этого угла выбраться. Село солнце, показалась луна, а он нисколько не сдвинулся с места. Он сидел так до тех пор, пока ноги не затекли совсем, но даже когда это произошло, был не в силах сдвинуться с места. Свет до сих пор не был включен, глаза давно привыкли к темноте. Чонсу не собирался ехать домой, да и метро закончило свою работу. Что делать? Оставалось только ждать. Он был совсем один.

Один он приехал в Пусан в этот раз. Без особых сложностей разыскал то самое кафе, хотя было уже темно. Всю дорогу он думал о необычном поведении Чонсу. С чего это он вдруг решил так резко разорвать все связи? Неужели тот бизнесмен устраивал его больше? С самого первого слова о нем он не внушал никакого доверия Минкё. От того, что Чонсу буквально выгнал друга, становилось обидно до слез. Признаться, Минкё даже пустил одну слезу в самолете, но тут же быстро вытер ее тыльной стороной ладони. Никогда он не должен показывать себя слабым. Фонари слабо светили, волны плескались недалеко, чайки кричали… Но ничто его не могло отвлечь от предательства друга. Он просто не понимал.

И теперь он лежал в чужой постели чужой квартиры рядом со спящей девушкой по имени Су Ён. Он разыскал ее без труда, в этот день снова была ее смена. Без особого труда он добился ее прощения за отсутствия звонков. Без труда в тот же вечер покорил ее сердце, оказавшись с ней в одной постели. И теперь она спала, положив свою тонкую руку на его грудь, а он продолжал думать о сложившейся ситуации. Он сам себе усмехнулся, подумав, что, лежа в постели с девушкой, он впервые размышлял о друге, а не о том, какую красивую фразу сказать утром. Минкё чувствовал, что творится что-то не то, что ему нужно вернуться в Сеул, но гордость не позволяла ему сдаться так рано. Позвонить? Нет уж, пусть Чонсу будет первым! Девушка придвинулась ближе. Он скосил взгляд в ее сторону. А все-таки симпатичная. Длинные волосы темным водопадом спадали на подушку, веки подрагивали во сне. Ее маленький носик временами смешно морщился. Минкё невесомо провел рукой по ее спине.

Ночь проходила. За окном стало совсем тихо, а он все не мог уснуть. Не мог понять предательство друга. Не мог понять, отчего так неспокойно сердце. В конце концов, когда на восточном краю неба уже забрезжил свет, он осторожно встал, стараясь не разбудить Су Ён, и направился к журнальному столику. Он хотел найти чистый листок, но оказалось, что это было довольно сложно. Наконец, нашел и написал несколько слов, о том, что еще вернется, еще перезвонит. К этой бумажке он приложил свою визитку, где был написан адрес их главного офиса. Если она работает официанткой, то какая разница, где работать? Тихо одевшись и собрав все свои разбросанные вещи, он вышел за дверь. Утренние улицы Пусана были красивы. Воздух наполнен запахом моря. Ветер свежий и ободряющий. Минкё даже не чувствовал, что не спал всю ночь. Он хотел повторить маршрут поездки с Чонсу. В Кванчжу ему нужно было забрать несколько своих вещей, которые он побоялся доверять почте. На сей раз он выбрал самолет за скорость. Чувство того, что он должен вернуться в Сеул, не покидало его, и он решил ему поверить. Но сначала свои дела!

Всего три часа и он уже на своей малой родине в Кванчжу. Еще не было и полудня, как он добрался домой по единственной ветке метро. День обещал быть жарким. Было очень кстати, что первым пунктом назначения Минкё выбрал свой дом, где хранилось немало вещей, которые он носил когда-то. Легкая футболка в этот день пригодится уж точно.

Минкё ехал в метро родного города, будто и не уезжал никуда, будто не было этих лет, проведенных заграницей. Он ехал недолго, всего полчаса до станции Хвачхон, но за это время словно вся прежняя жизнь пронеслась перед глазами, жизнь без особых трудностей, где самая важная проблема заключалась в том, чтобы не схлопотать неудовлетворительную оценку по математике или ханчча или же вовремя занять вакантное место в столовой у окна. Только сейчас не было рядом друга, который переживал все эти проблемы вместе с ним. Сейчас этот друг был в другом городе, и все бы ничего, если бы у Минкё не было такого смутного предчувствия чего-то нехорошего.

Дома никого не оказалось, только тишина и мелкий слой пыли на верхней полке книжного шкафа. Минкё быстро поднялся к себе, переоделся, взял все необходимое в свою дорожную сумку. Уже собирался уходить, но из кухни донесся соблазнительный запах пирога с начинкой из бобов. О, эту сладость он не пропустит никогда! Пришлось потерять еще полчаса на спокойное поедание своей законной половины пирога. И вот он снова на улице.

Солнце подбиралось к половине своего пути, близился полдень. Сначала Минкё направился снова к станции метро, но потом передумал. Лучше он забронирует билеты и зарегистрируется по интернету и посидит немного в своем… нет, уже бывшем своем ресторане.

Доехав до ресторана на автобусе, со вздохом он вошел в главный зал. Все так быстро и глупо закончилось… Он знал, что в таких вопросах Чонсу более чем серьезен. Оставалось только смириться. Принимать поклоны официантов было теперь как-то неловко. Он оглядел зал. Свободных мест было совсем мало. Но заинтересовало его другое. Снова она…

– Кёнхи! Какими судьбами?

С дежурной улыбкой Минкё подошел к бывшей однокласснице и сел рядом с ней. Странно было видеть ее снова здесь. Хотя… он бросил взгляд на висящий в углу календарь. Особо ничего странного и не было, ведь наступила суббота.

– Нравится мне тут, – ответила Кёнхи, отпив еще один глоток коктейля.

– Выглядишь уставшей… – сделал вывод Минкё, оценив ее вид.

Кёнхи только вздохнула. Потом посмотрела на улицу через окно. Солнце светило по-прежнему и менять свой курс не собиралось.

– Где Чонсу? – вдруг спросила она.

– В этот раз его здесь нет, – уклончиво ответил Минкё.

Он подозревал, что у них что-то случилось, но подробностей знать не хотел. Лучше пусть у этого маленького сердцееда будет одна девушка. Кёнхи кивнула, отпила еще глоток.

– Так что случилось?

– Экзамены, – одним словом ответила Кёнхи. – Точнее, контрольные тесты. Меня вымотали эти тесты.

– Ты сдаешь сейчас контрольные тесты? – удивился Минкё.

– Нет, дети. У класса, в котором я веду уроки, контрольные тесты. По корейскому тоже. Вот и устала… Но, – она сделала театральную паузу. – Но они-таки смогли их сдать!

На ее лице появилась улыбка. Облегчение и усталость – вот основные эмоции, отраженные на ее лице в этот час. Минкё не знал, что ответить на это. Оставалось только поздравить. Неплохо было бы иметь такую учительницу, подумалось ему. Не то, что их О-сонсенним.

Поговорив еще немного, он распрощался с Кёнхи. Пора была ехать в аэропорт. Напоследок, когда он уже открывал дверь, она крикнула ему «Передавай привет Чонсу!». Он не стал ничего отвечать. Пусть никто пока не знает об их ссоре. И он даже не знал, что встретит в Сеуле. Новый блестящий проект или… об этом он старался не думать.

Как он мог подумать, что этот человек, который называет себя Ким Ын Соном, на самом деле лжец и бандит? По дороге в Инчхон Чонсу заметил у него под одеждой пистолет. Ничего не оставалось, как полностью ему подчиниться. Только бы с ней ничего не случилось…

Со стороны они выглядели, как хорошие знакомые. Никто бы и заподозрить не смог о всей серьезности происходящего. Чонсу бы и хотел задушить его при сотне свидетелей, но только он мог привести его к Оливии. Как было бы легче, если бы Минкё никуда не уезжал, остался здесь! Но нет, он сам выгнал его из ресторана. Теперь оставалось полагаться лишь на себя, но сил уже не оставалось. Человек с вымышленным именем изредка поглядывал на Чонсу, усмехаясь при этом. Над злостью в его глазах этот господин смеялся, упиваясь бессилием Чонсу сделать что-либо.

Солнце светило ярко, но Чонсу был не в силах заметить даже это. И конечно, он боялся не за себя. Он боялся того, что увидит, боялся за Оливию. Она же ничего не понимает! Даже по-корейски ничего не может сказать… Наверняка, испугалась сильно. С каждым километром, проеденным на поезде, он приближался к ней. Он хотел успокоить ее, утешить…

– Ты же не думаешь, что мы просто так отдадим тебе твою принцессу? – будто прочитав мысли Чонсу, сказал похититель.

Не имело смысла что-либо отвечать. Чонсу и так понимал, что никакое похищение не совершается без выдвинутых требований. Он лишь с ненавистью посмотрел на этого гнусного человека.

Поезд уже подъезжал к городу. Вот и вокзал. В Инчхоне как всегда царила неразбериха и большое столпотворение. Человек, который даже имени своего настоящего не назвал, подтолкнул Чонсу к правому выходу. Тот послушно пошел перед ним. Куда же дальше?

У выхода их ждала черная машина. Водитель был даже чем-то похож на господина «Кима». Такой же непримечательный и не выделяющийся. Чонсу подтолкнули к машине. Он сел, и только после этого уселись эти двое. Дорога была длинной, машина много раз сворачивала, кружила по подъемам и спускам. В конце концов, они приехали в маленький пригород, названия которого Чонсу даже не заметил. У небольшого одноэтажного дома, скрытого забором, машина остановилась. Сердце у Чонсу стучало как бешеное, он шел быстрым шагом к дверям дома, подталкивать его не приходилось. Дверь оказалась закрыта. Господин «Ким» постучал условным сигналом. Открыл ничем не отличающийся от водителя мужчина. Теперь на лице лжеца держалась и не исчезала презрительная усмешка. В доме было темно, занавески почти не пропускали свет. Зайдя в дом, главарь этой шайки подошел к пыльному зеркалу, которое висело на пустой стене, снял очки и быстрым движением руки отклеил усы. Даже они оказались фальшивыми! Потом повернулся к Чонсу, ожидая чего-то. Теперь его лицо выглядело более знакомо. Призрак из прошлого, щупальце давно прошедших неприятных дней!

– Да-да, это я, – подтвердил мужчина, главный здесь. – Как ты помнишь, ты мне подчинялся когда-то… Это я, Хон Ён Хван!

У Чонсу подкосились ноги, он чуть не упал. Тот самый старший секретарь Канга, его правая рука! Что им опять нужно?.. Никаких документов у него больше не было, а ресторан им никак не может пригодиться…

– Ты думаешь, что нам нужно? – снова усмехнулся Ён Хван. – Сейчас скажу. Дело в том, что наш общий начальник сейчас находится в тюрьме. Это произошло по твоей вине. И я хочу предложить тебе облегчить его участь.

У Чонсу только удивленно приподнялись брови. Он совсем ничего не понимал. Ён Хван говорил загадками и недомолвками.

– Подойди сюда, – он поманил рукой Чонсу к двери в другую комнату. Тот послушно поплелся за ним.

Дверь открылась, и его глазам предстало то, чего он так боялся. Оливия не была связана, не была избита. На ее теле вообще не было видно ран. Она, красивая, смешная, в легком желтеньком сарафане с заплетенными блондинистыми волосами. Ей не грозила никакая опасность. Но она вообще не двигалась! Будто лежала на старенькой кровати и тихо спала. В ее руку около локтевого сгиба была вставлена медицинская игла, соединенная с неким подобием капельницы. Чонсу рывком попытался приблизиться к ней, ему показалось, что по его вине умер прекрасный цветок, окрашивающий в яркие краски всю его жизнь! Но Ён Хван остановил его твердой рукой, не дав этого сделать. Он вообще не дал зайти в комнату.

– Она не умерла, – сказал он обезумевшему Чонсу. – Пока не умерла. Она находится под действием новейшего снотворного, которое постоянно добавляется в ее кровь. Но стоит немного увеличить дозу и…

Договаривать он не стал. Конец и так был ясен.

– Ее жизнь зависит от тебя. Если ты пойдешь в отделение полиции и возьмешь вину на себя… если скажешь, что это ты хотел подставить начальника фальшивыми отчетами ради собственного продвижения, тогда твоя принцесса останется жива. Если нет… живой ты ее больше не увидишь.

Ён Хван закрыл дверь, потом прошелся по комнате взад-вперед. Повернувшись на каблуках своих начищенных до блеска туфель, он ожидающе посмотрел на Чонсу. Тот не мог ничего сказать. Ему казалось, что у него пропал голос, и он никогда не сможет ступить шагу.

– Но я не такой плохой, как ты думаешь, – мягко добавил Ён Хван. Даже подошел и по-братски похлопал Чонсу по спине. – Я тебе дам сутки на раздумье. Подумай хорошо, иначе…

Договаривать он не стал. Просто открыл входную дверь и подтолкнул Чонсу в ее направлении. Тот пошел на несгибающихся ногах, будто робот, а голова кружилась и никак не могла остановиться. Неужели у него оставался только один путь – в полицию?

Только один путь был у Минкё, и этот путь он решил преодолеть на такси – было утомительно нести с собой сумку с вещами. Чтобы удостовериться в том, что его тревоги безосновательны, оставалось только снова приехать в ресторан. К тому же нужно было забрать некоторые документы.

Перед тем, как войти, он прошел немного дальше, к побережью. Ханган сверкал, как и тысячу лет назад, солнечные блики закатного солнца ослепляли глаза, но именно сейчас хотелось, чтобы этот свет не давал смотреть дальше. Может быть, Минкё смотрел на это все в последний раз, и на это место ему больше не придется приходить, поэтому он постоял у ограды немного дольше, чем сам того хотел.

– Ну вот и отдохнули, – пробормотал Минкё, отвернувшись от сверкающей реки. – Дом, милый дом, – в который раз он сказал самому себе, посмотрев на красноватое здание, где находился ресторан «8AM & 8PM».

С каждым шагом идти становилось все тяжелее. Он не хотел этого последнего раза. Он бы и университет мог оставить, только бы все оставалось по-прежнему! Но через две секунды Минкё постучал себя по голове ладонью, попытавшись выгнать эти сентиментальные мысли. Рановато ему становиться таким чувственным! Решительным шагом он преодолел последнее расстояние, на правой полосе дороги чуть не угодив под машину. Водитель даже не притормозил. Минкё привычно выругался, да так, что прохожие оглядывались на него с недовольством.

В ресторане кипела обычная жизнь. Может, даже посетителей больше стало. Но это было лишь внешне. Минкё постарался пройти незаметно в кабинет управляющего, что удалось ему с трудом. Пришлось поднимать воротник и прикрывать им лицо. В кабинете будто никого и не было. Тихо, спокойно… Минкё зашел и огляделся. Где же Чонсу? Пройдя к шкафу, Минкё открыл сейф с документами. Код знали только два человека. Он и…

– Чонсу? Что ты здесь делаешь?

Зазнавшийся владелец ресторана сидел на полу около боковой стороны стола. Одну ногу он согнул и поставил на нее локоть. Казалось, что он узнал о приближающемся апокалипсисе и готовился поведать о нем миру – настолько было скорбно его лицо. На лице были мокрые дорожки, будто он плакал совсем недавно.

– Что случилось? – Минкё присел около друга, с тревогой вглядываясь в его лицо.

Тот не мог ничего сказать еще две минуты. Собирался и не мог. А потом слова полились сами нескончаемым водопадом. Чонсу говорил все: как он ошибся в новом партнере, что его и зовут-то по-другому, что он очень сожалеет, что выгнал своего единственного верного друга, что Оливию похитили и…

– И вот, мне завтра придется сознаваться в том, чего я не совершал! – уже со слезами на глазах сказал Чонсу.

Минкё только хмурил брови, что было признаком крайней безысходности, а также глубокого мыслительного процесса. Чонсу опустил голову насколько это возможно. Ему было стыдно смотреть в глаза друга, ведь он наговорил ему столько гадостей недавно. Ему было стыдно, что Минкё видит его беспомощность. Единственный выход казался совсем неутешительным, этот выход лишал его свободы, чести… Но что он еще мог придумать, если его любимая девушка находится на волосок от гибели? Лучше пожертвовать этими глупыми понятиями ради невинной жизни. На глаза снова начали наворачиваться слезы, а Чонсу этого даже не замечал. Он и друга-то своего почти не замечал, почти не слышал и не видел.

– Сложно… – тихо произнес Минкё. Было крайне мало случаев, когда он не мог придумать выход из сложной ситуации, но эта оказалась одной из них. Он уже забыл о тех обидных словах, произнесенных Чонсу совсем недавно. Сейчас до этого просто не было дела, а слова прощения были лишними.

Чонсу посмотрел на друга глазами, полными слез, безысходности и тревоги. Потом снова до невозможности опустил голову. Минкё уже был не в силах смотреть на потерявшего все в один момент Чонсу. Он встал, прошел несколько шагов туда-обратно, взлохматил одной рукой себе волосы. Ничего не приносило сообразительности. Потом он рванулся к двери из кабинета, бормоча что-то себе под нос, из чего можно было только различить «Мне нужно придумать… Мне нужно…». Он вышел, оставив друга наедине со своим горем. Чонсу хотел снова все разрушить, снова бросить папку в стену, сломать стул, сжечь документы, разнести кабинет к чертям… Но на это уже не оставалось сил. Он так и продолжал сидеть на полу, а перед глазами было безжизненное лицо Оливии.

Через три минуты вернулся Минкё. В его руке была наполовину пустая бутылка соджу. Уже не таким твердым шагом он снова подошел к Чонсу и присел на корточки.

– Хочешь? – как ни в чем не бывало предложил Минкё, немного приподняв бутылку.

Чонсу только безразлично посмотрел на предлагаемую бутылку и опять опустил голову.

– Зря, – заключил Минкё, отпив еще один глоток. – Помогает соображать. Я кое-что придумал…

С этих слов всегда начиналось увлекательное и довольно опасное приключение, в конце которого Чонсу был готов убить друга за глупую идею. Но в этот момент именно эти слова были самыми долгожданными. Чонсу вопросительно посмотрел на друга.

– Помню я одно произведение… – пространно начал Минкё.

– А ближе к делу? – поторопил Чонсу. Сейчас каждая секунда была дорога, и на пустые разговоры просто не было времени. Минкё принял чуть обиженный вид.

– Какой нетерпеливый… – Еще один глоток. – Ладно. Есть у меня одна знакомая. Она работает в полиции. Я думаю, за тобой сейчас следят? И ты можешь пойти в отделение полиции, только чтобы дать ложные показания? Так вот… – Минкё сделал многозначительную паузу. – Я могу встретиться со своей знакомой, но только чтобы она была в штатском. И она сможет помочь нам, сделать так, чтобы выслали наряд полиции. Как тебе?

Несколько секунд Чонсу смотрел на друга, как на придурка. Произошло то, чего он и боялся – Минкё снова выдал свою глупую идею. Но не глупость ли должна им помочь в этой ситуации? Там, снаружи начали поблескивать окна соседних домов, светло и не очень, весело и грустно, но обладателям этих окон было невдомек о глобальных проблемах владельцев маленького ресторана.

– У нас очень мало времени, – тихо сказал Чонсу. – Успеешь?

Этих слов для Минкё было достаточно. Он достал телефон из кармана брюк и принялся искать номер «одной своей знакомой». Это заняло некоторое время, ведь таких знакомых была тысяча. Но вот, он уже приложил трубку к уху и слушает гудки. Чонсу безмолвно наблюдал все это. Она ответила. Разговор был недолог, заключался лишь в том, чтобы узнать как дела и какие планы на завтра. Да-да! Она свободна завтра, даже может встретиться утром! В глазах Чонсу начала загораться маленькая надежда.

– Ну все, – сказал Минкё, захлопывая крышку телефона и убирая обратно в карман. – Спасем мы тебя и твою Оливию. Но все равно придется сходить в полицию, чтобы отвлечь их внимание.

Надежда, начавшая светиться в глазах Чонсу, снова угасла. В положительный исход операции он не верил. Кто послушает женщину-полицейского о том, что надо выслать наряд полиции? А если они убьют Оливию раньше, чем арестуют всех этих бесчестных людей? Голова кружилась от всех этих мыслей. Хотелось спать, но он не мог позволить себе такую роскошь. Сейчас он снова напоминал того худого парнишку, который убивался на трех работах в Америке и совсем не видел выхода из этого замкнутого круга. Глаза закрывались сами собой, жуткие короткие кошмары заставляли биться сердце чаще в тысячу раз. Наконец, он просто не оказался способен бороться со сном. Голова упала на грудь, рука бессильно повисла вдоль тела.

– Опять быстро заснул… – пробормотал Минкё.

Он еще некоторое время с сожалением смотрел на друга, рассуждая о том, что все невзгоды выпадают именно на его бестолковую голову. Потом он подошел к шкафу, достал из нижнего ящика одеяло, которое было приготовлено на случай ночевки в кабинете, и укрыл, насколько это было возможно, своего друга. Тот только хмурил брови и наверняка боролся с плохими снами. Сам Минкё, бормоча что-то насчет того, что перед завтрашним днем надо хорошо выспаться, устроился на своем излюбленном диване, предварительно заведя будильник на своем телефоне.

Настала ночь и в этом маленьком кабинете. Окутала тишина, прокралась темнота… «Тишина перед бурей», – было последней мыслью Минкё.

Звонок будильника оказался раздражающим и совершенно надоедливым, хотя это была любимая песня Минкё. Остатки сна быстро улетучивались, как он не хотел остаться в их власти. Покряхтывая, он попытался встать. Получилось только со второго раза. Мысль о том, что через час ему предстоит встреча с офицером полиции, с которой у него когда-то намечался роман, в секунду придала ему бодрости. Первое, что бросилось Минкё в глаза – лежащий на полу Чонсу. Он подложил руку под голову и все так же спал, хмуря брови. Наверное, до этого он совсем не спал, если не услышал даже звон будильника. Минкё подошел к другу и немного потряс его плечо. Чонсу сразу же открыл глаза, но хмуриться не перестал. Медленно он поднялся с пола, даже не спросив, как он там оказался. Слова были ни к чему. У них был один шанс из ста на успех, оба это понимали. Но они постараются во что бы то ни стало ради спасения одной маленькой, но такой драгоценной жизни.

Небо хмурилось с самого раннего утра. Минкё даже пожалел, что не взял зонтик, но скоро забыл о нем, потому что перед ним стояла важная задача. Он не исключал, что за ним следят тоже, ведь было общеизвестно, что два владельца маленькой сети ресторанов – лучшие друзья. Поэтому нужно было действовать незаметно.

Выйдя на станции метро Каннам-гу, он направился по улице Апгучжон к ближайшему к шестьдесят второму участку городской полиции кафе. Там он должен был встретиться с Ли Хе Сок, красавицей-офицером полиции. На секунду воспоминания о встречах с ней вытеснили истинную цель сегодняшней встречи, но Минкё быстро забыл обо всем лишнем, помотав головой, отчего челка спала на глаза. Неосмотрительное решение, ведь над прической он колдовал целых пять минут.

Вот и кафе «Проустар». Минкё зашел туда с радостным видом и дежурной улыбкой. Хе Сок уже сидела за одним из столиков, мелкими глотками отпивая кофе. Она всегда приходила вовремя. Еще бы, как-никак офицер столичного участка полиции. Как и просил Минкё, она была в обычной одежде, хотя только час назад закончилось ее дежурство. Она была прекрасна. Крашеные рыжеватые волосы спадали с плеч, тоненькая талия была перехвачена красным поясом, так удачно контрастировавшим с желтым коротким платьем.

– Хе Сок, дорогая! – воскликнул Минкё при виде молодой женщины. – Приношу тысячу извинений за опоздание!

Офицер полиции только строго посмотрела на Минкё. В этом взгляде выражалось все разочарование в молодом человеке, опоздание которого могла искупить лишь приятная внешность и тысяча комплиментов, сыпавшихся из его уст. Через несколько секунд вслед за Минкё зашел человек в черной потрепанной куртке и уселся за барную стойку.

– Как поживаешь? – произнес стандартный вопрос Минкё, внутренне моля о том, чтобы она ничего не сказала о работе.

Хе Сок не зря считалась ценным кадром. Сопоставив факты из вчерашней речи Минкё, она понимала, что нельзя подавать виду о том, что она служит в полиции. Поэтому она решила играть роль влюбленной дурочки. Она надула губки и сказала:

– Ну почему ты мне не звонил так долго? Я ждала целых три дня! Оппа*, ты жестокий!

Минкё усмехнулся при таком обращении. Благо, Хе Сок сделала яркий макияж и могла показаться младше, чем он сам.

– Прости, милая… – сказал Минкё, взяв руку Хе Сок в свои и немного поглаживая. – Я был занят и вырвался только сейчас… Кстати, я тебе привез кое-что из Пусана.

Человек за барной стойкой изредка кидал косые взгляды в их сторону.

– Вот, знаменитые пусанкие лепешки! – торжественно сказал Минкё, доставая коробку, которую взял утром в их ресторане. Отдавал он ее дольше, чем нужно было бы. Глупый знак, но больше он ничего не мог придумать. Но Хе Сок поняла и это. Она взяла коробку, незаметно открыв ее и достав маленькую бумажку. Быстрым движением положив бумажку в карман, Хе Сок произнесла игриво:

– Оппа, подожди меня немного, я сейчас.

С этими словами она ушла в сторону уборной. Минкё остался за столиком один. Как он надеялся, что Хе Сок поможет им, что все правильно поймет! На его лице оставалась беспечная улыбка, а внутри все дрожало от ожидания. Ожидание это растянулось на целую вечность, каждая секунда была равна столетию… Но вот и она! Вернулась, улыбается… Еще несколько бессмысленных фраз, тонна комплиментов, десяток случайных прикосновений… Хе Сок играла свою роль великолепно.

– Прости, оппа, мне нужно идти, – через двадцать минут сказала она. – Нужно выполнить домашнее задание.

Минкё понял, что она собирается в участок, чтобы просить выслать наряд полиции по указанному адресу. Хоть те бандиты и старались сделать так, чтобы Чонсу не увидел никаких опознавательных знаков местности, ему удалось заметить объявление о местных городских выборах, на котором был написан прилегающий участок. Описание дома, все, что успел разглядеть Чонсу, прилагалось.

– Очень жаль, – вместо своих размышлений сказал Минкё, вставая вслед за Хе Сок. – Но мы же встретимся еще в ближайшее время?

– Обязательно, – с легкой улыбкой ответила она.

Потом быстрым шагом Хе Сок вышла из кафе, и через полминуты затерялась в толпе, уже наводнившей улицы Сеула. Минкё выдохнул с облегчением. Первая часть плана была выполнена. Остальное уже было за офицером шестьдесят второго участка полиции. Он старался отогнать от себя плохие мысли о плохом исходе плана. Главная сложность заключалась в Оливии. Но и о ней было написано в записке.

В записке было все точно указано. Ее они писали вдвоем. Но у Чонсу колени подкашивались при одной мысли об исходе операции. Ведь сейчас ему предстоит отправиться из ресторана прямо в ближайшее отделение полиции, чтобы дать ложные показания. То есть сделать вид, что он собирается это сделать. Но это нисколько не облегчало его участи.

Итак, он вышел через главный вход в их ресторан. Каждый шаг давался с большим трудом. Но мысли об Оливии были еще тяжелей. Как бы он хотел заснуть и проснуться уже тогда, когда все закончится! Но нет, нужно было идти дальше. Ханган сочувственно поблескивал, отражая городские огни.

От него сейчас зависела только малая толика всего глобального дела.

В Сихын, пригороде Инчхона, уже начал накрапывать дождь. Асфальт, люди на улицах, крыши домов… Всё оказалось мокрым за полминуты. Тишина… Дождь тихо проливался редкими, но настойчивыми каплями на землю. Так же тихо не вызывающий никаких подозрений человек подошел к обветшалому дому. Этот человек был совершенно незаметен. Ничего не привлекало внимания. Но вот что странно. Ему удалось перемахнуть через забор всего в несколько движений. И вот, он уже непосредственно у двери на заднем дворе. Не было собак, не было охранника… Может, он ошибся?

В заброшенном доме человека ждала лишь тишина и полумрак. Он прошел к двери. Открыв, увидел другого человека, сидевшего у постели, на которой покоилась девушка. Он сидел и играл в какую-то видеоигру. Поэтому-то он и не услышал приближение вторгнувшегося. А услышав, уже не смог ничего сделать – тот оглушил его так, что он просто свалился на пол всей своей бесформенной тушей. А человек тем временем, переступив через потерявшего сознание, подошел к девушке. Светловолосая европейка… Невольно он засмотрелся ею. Спокойствие, которое было у нее на лице, передавалось и ему. Но отвлекся человек лишь совсем ненадолго. Он достал ватный тампон, пролил на него жидкость из бутылочки с надписью «дезинфицирующий спирт» и закрыл им небольшую ранку на руке девушки, образовавшуюся после того, как вытащил иглу. Она проснется. А теперь ему нужно помочь своим напарникам.