Текст книги "Вопросы святого Сильвестра и ответы преподобного Антония"

Бога почитая, в Церкви возносимого, само сущее духом разумеем, душой зрим, телом претерпеваем. На земле славим, из мертвых встаем, на небесах почиваем. Совершенный человек о Троице – верен, кроток, любим всеми, смирен, милостив, человеколюбив, праведен, не щадя тела идет в божественном с жаждой небесного, живя телом с людьми и являясь на земле образом. Так что тридцать они собирают как живущие среди людей, шестьдесят – как служащие вместе с Ангелами и сто – как общающиеся с Богом. Елеопомазанием они дают плод тридцать, Крещением – шестьдесят, а совершенным Миропомазанием – сто. Верующий во Отца творит тридцать, исповедующий Бога Сына равным Отцу творит шестьдесят, а Духом совершаемый, исповедующий Его Богом, совершенно творит сто.

Некие люди из богомерзких сказали, что вера к Духу творит тридцать, к Сыну – шестьдесят, ко Отцу – сто. Они сами себя развращают, что считают нужным умалить Святой Дух, Отца и Сына превознося и славя более Него, высшими, по порядку полагая Отца и Сына. Это весьма порочно для разума. Ибо сперва веруют не в Духа, а во Отца, потом в Сына, а затем в совершенный Святой Троицы Божественный и Святой Дух. Как и божественный песнопевец, сказывая, что во всем сотворении мира была Троица, сказал: Словом Господним сотворены небеса, и Духом уст Его – все воинство их (Пс. 32, 6). Уста – Господа Отца; словом – Сыном, Дух Святой – полнота Святой Троицы.

Господство Духа явил Господь, когда воскрес из мертвых и сказал Своим ученикам: Примите Духа Святого. Кому простите грехи, тому простятся (Ин. 22, 22–23). Этим Он являет господство Духа – что приятие Духа дарует власть отпускать грехи. Мы не должны теперь погибнуть вместе с еретиками, желая, чтобы южная царица, которая пришла с конца земли к Соломону, чтобы встретиться с премудростью, осудила нас за леность о лучшем.

Вопрос 216. Мы должны разуметь только то, что написано, или это содержит в себе какой-то внутренний смысл – вопрос Петра и ответ Господа: Сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? До семи ли раз? На это Господь отвечал: Не говорю тебе: «До семи», но до седмижды семидесяти раз (Мф. 18, 21, 22).

Ответ. Это хорошо и уместно, конечно, и на пользу обеим сторонам – и согрешающему, и прощающему. Первому – что он просит, обещая этим исправиться в том, в чем согрешил, а второму – что он виноват в тех же вещах, ибо нет никого без вины и греха, только единая вышевластвующая и несравниваемая Святая Троица во едином естестве. Ибо говорит богоносное слово Писания: «Кто похвалится, что у него чистое сердце? Или кто дерзнет рассматривать себя как чистого от греха?» (см.: Прем. 20, 9). Прежде Спасителя дивный Иов, незыблемый столп, когда его бил диавол, а он не слабел от страданий, не истощался, этот человек явным образом восклицает: «Никто не чист от греха» (см.: Иов. 14, 4). Даже если и один день живет он на земле, он проживает жизнь, а не из ложесн выходит жить.

Но с возрастанием тела и завершением ума – начало Промысла о житии. Ибо Петр желал взять ключи Царствия Небесного и церковного устроения. Под ключами нужно понимать власть прощать грехи. Вместо ключа у нас есть язык, который отворяет небеса и затворяет. И при нас это – языком себе отворять или затворять небеса: первое – когда мы делаем достойное, а второе – когда делаем недостойное того, что изречено Богом. Тот, у кого надежда принять власть прощать грехи, спрашивает Господа: Сколько раз прощать брату моему, согрешающему против меня? До семи ли раз? (Мф. 18, 21).

Почему он не ищет четного или круглого числа, а здесь спрашивает до семи? Думаю я, что он желал узнать тайну об убийце: удостоен ли будет прощения крещением и покаянием тот, кто впал в семь грехов? Первый в мире убийца Каин осужден на столь великие мучения соответственно связанным с убийством грехами. Он сотворил зло – первый убил. Первый солгал Богу, когда Бог спрашивал о убитом. Первый доставил родителям плач и рыдание, убив брата. Первый породил ненависть и ревность. Первый лукаво принес початки хлеба. Первый землю осквернил кровью, став посредником ее проклятия. Семь раз он был в убийственном действе – равночисленное мучение приносит божественный глас: бесплодие и бесхлебие земли, не принимающей при этом убийцу, стон и дрожь по всему телу… Подобает понимать, что мучение завершилось по этому числу.

Проклята земля за тебя (Быт. 3, 17) – первая мука. Возделывай землю (см.: Быт. 3, 19) – вторая. Он оказался лицом к лицу с некоей неизреченной необходимостью, которая заставляла его страдать на земле и трудиться. И не позволит земле даровать от своего обилия (см.: Быт. 4, 12) – третье мучение – трудиться и от усилий не иметь никакого приплода. Стенать и дрожать на земле (см.: Быт. 4, 14) – к трем мукам Божие устроение прибавляет две: беспрестанное стенание и не отпускающую дрожь, так что нельзя доставить телу ни пищи, ни питья, чтобы правая рука не устала, ибо крепость руки убила брата: здоровьем надо искупать болезнь. Шестая мука, что он лишился дерзновения к Богу, а это страшная и тяжелая мука все выдерживать, когда Бог отвращается. В ней, рыдая, находясь в этом искушении, он просит смерти, которая бы избавила от бедствия, и она лучше, чем жить отверженным от Бога. И сказал: Вот, Ты теперь сгоняешь меня с лица земли, то есть не велишь при этом наслаждаться ее плодами, и от лица Твоего я скроюсь (Быт. 4, 14), раз земного, что служит потребностям, я лишился. «И когда Ты велишь, я не могу явиться, и пусть любой, кто меня встретит, меня убьет, лучше мне умереть, чем жить, жестоко мучимым» (см.: Быт. 4, 14). Господь сказал ему: «Нет. Я поставил знак на тебе, чтобы тебя не убил никто из встречающихся тебе» (см.: Быт. 4, 15). Это седьмая мука – не удостоиться смерти, которая обращает в прах всякий позор и славу, но продолжать жить в мучениях, будучи обличаемым знаком, что он есть начинатель злых среди людей, и это самая тяжелая мука – позор среди наделенных даром разума и слова. Виновным суд Божий налагает запрет, когда говорит: Изыдут творившие добро в воскресение жизни, а делавшие зло в воскресение осуждения (Ин. 5, 29). Так как убийца внес семь зол, то столькими же наказаниями и был осужден.

Знал Петр, что седьмой день назван почтенным Господним днем: Господь в этот день прекратил Свои дела. И не почему-либо другому, но именно поэтому Закон почитает субботу, чтобы, в соответствии с названием, отдыхать от трудов. И число семь особо выделяется и почитается иудеями. И в нем все численные установления. В нем день очищения. А седьмой год у них – год прощения. Шесть лет вспахивая землю и собирая урожай, учреждают на седьмой год, чтобы она отдыхала и была нетронутой, изобилуя самосевом хлеба. Раб, поработав семь лет, получал свободу, когда седьмой год заканчивался. Семьдесят лет пробыли иудеи пленниками в Вавилоне. Прибавляется и святой Христоносной нашей Церкви благодать седьмого числа: Семикратно в день прославляю Тебя, – сказал Давид, божественный песнопевец (Пс. 118, 164). Днем он называет настоящий век, восхваляя семь дней недельного круга.

Исаия насчитывает семь духовных даров и семь очей Господних, что сказал и Соломон: «Премудрость создала Себе храм и поддержала его семью столпами» (см.: Притч. 9, 1). Премудрость – это Христос, как объясняет божественный Павел, а дом – это небо и Церковь. Семь столпов – это ангельские чины. А в Церкви – те, кто вместе со Стефаном и Филиппом – семь диаконов апостольских. И опять же другой из святых сказал: Семь раз упадет праведник, и встанет (Притч. 24, 16), – не иначе как покаянием.

Седьмой от Адама Енох по преставлении не увидел смерти. Итак, его преставление указывает, что мы сможем из тленного и временного жития преставиться в бессмертное житие Церкви, сохраненные от потопа бесов, как духовно понимаемый Ной, имея Христа кормчим. Седьмой после Ноя – Авраам; он принимает обрезание, отбрасывая плотное и тучное жизни. Седьмым после Авраама явился божественный законодатель Моисей: изменение жития, очищение от беззакония, возвращение благого Закона. Он даст дивный устав, чтобы на седьмой год почитать субботу – чтобы была свободна пахотная земля, чтобы должники были прощены от долгов, а рабы освобождены из рабства. Семьдесят седьмой от Адама рождается Христос, как свидетельствует божественный Лука по числу родов. И именно поэтому Священное Писание число прощения грехов дает по уставу семи.

По седмицам продолжается и настоящее житие. Седьмой день совершен у Творца. Седмица, возвращаясь всегда к себе, несет отпущение грехов через покаяние для тех, кто склоняется к исправлению и трезвению, дарованному от Бога. Мы об этом ленимся, но вскоре мы, отринувшись от весьма горшего, опять прикоснемся к деланию добра. Омоем одежды и сердце от скверны, убежав от нее, чтобы не задохнуться, и взойдем к древнему возвышенному житию. Слух приклоним к Божией воле, забудем земное. И приобретем верховный град добродетели от любви. И на скрижалях сердца начертаем Божий Закон, став доской в руках Бога.

Вопрос 217. Почему Петр, который, столько раз согрешив, получил прощение, сам не простил Ананию и Сапфиру, но одновременно словом умертвил обоих? И этот грех не сопоставим с клятвенным отречением. Тем более что речь идет об утаивании своего золота, а не чужого. И даже если оно было чужое, то это нельзя приравнять: немного утаить из своего или отвергнуться Бога.

Ответ. Не бездумно к виновным применено верховное наказание – проразумея наставление, многим людям уврачующее страсти. Потому что тот человек Богу передал только одну часть золота, но, уязвленный святокрадством, утаил остальное. А когда его спросили, то отрекся. И когда начал Петр сеять евангельские семена, то увидел только проросшие плевелы. И он искусно их сразу остановил, чтобы они, растя вместе с пшеницей, не задавили ее. И когда они не изменились к лучшему, о чем и вся горесть Симона, осудил их на смерть. Он уразумел Духом и ответил, что они не изменятся к лучшему. Они молились простить от стыда, но сердце их пело нестройно с устами. Как сказал божественный песнопевец об Израиле: И льстили Ему устами своими, и языком своим лгали пред Ним. Сердце же их было не право пред Ним, и они не были верны завету Его (Пс. 77, 36–37).

Так и искусные во врачевании обычно делают. Если кто до конца одержим неисцелимым страданием, то отрезают от руки или ноги палец, прежде чем повреждение не распространится на прочие члены. Так и дивный Моисей, когда увидел изначально, что принадлежащее Закону находится в небрежении, хотя и слаб был, приказал камнем побивать того, кто в субботу греховно собирает хворост. Так Бог повелел написать – преступление осуждаемо и великое, и малое. Как сказал Господь: Кто соблюдает весь закон и согрешит в одном чем-нибудь, тот становится виновным во всем (Иак. 2, 10). Не губит он всю свою добродетель, ибо так подобает думать тем, кто неправедно и плохо мыслит о Божием праведном суде, но думается, что повинен всему тот, кто отнимает что-то от добродетели.

О конце мира и об иудейском рассеянии

Вопрос 218. Если неизбежен конец мира и пришествие Христово, то почему Господь говорит: Тогда находящиеся в Иудее да бегут в горы, и кто на кровле, тот да не сходит взять что-либо из дома своего, и кто на поле, тот да не обращается назад взять одежды свои (Мф. 24, 16–18)? И еще Он говорит: Молитесь, чтобы не случилось бегство ваше зимою или в субботу (Мф. 24, 20). Горе же беременным и питающим сосцами в те дни (Мф. 24, 19). А если конец случится летом, в воскресенье или в понедельник, то мы можем спрятаться и убежать? Почему, когда так много людей и собраний, только кормящих и беременных из всех Он оплакал? Потому ли, что они не смогут быть родителями, или потому, что они тогда примут мучения более тяжелые?

Ответ. Господь, предвозвещая будущее бегство, научает иудеев бежать в горы. Ибо после Веспасиана пришел Тит, который полностью перекопал и перемолол Иерусалим. Он со злом загубил иудеев, сжиная мужчин мечом, разбивая о землю маленьких детей, распарывая готовых родить женщин и всяким пагубным истреблением потчуя племя богоборное. В субботу город был осажден, а дома всех были праздными по причине субботнего празднества, и была зима, так что никто из них не смог убежать от гибели и посечения. А те, кто стремился спрятаться в верхних комнатах, не смели ничего забрать снизу из своего добра, размышляя, что дороже жизнь, чем имущество. А те, кто был в поле, не только не возвращались домой, но и далеко бежали и отходили, увидев, как горит и гибнет город.

А если вы хотите достойно, обращаясь к нашему, истолковать слово: Тогда находящиеся в Иудее да бегут в горы, – то Иудея толкуется как крепкие в благой вере, и на высокое прибежище – Христа – пусть уповают, хранимые своим исповеданием веры. Те, кто наверху, пусть не спускаются взять то, что в храмине их дома, то есть ни во что вменяют настоящую жизнь в стенах, презирая всю здешнюю красоту, став выше мира, и, выбив изнутри страсти, ничего из них да не приемлют: ни радости, ни печали, ни напрасной славы, ни напоминания о богатстве, что было бы сошествием с горы. А тот, кто в поле, пусть не возвращается взять свою верхнюю одежду: тот, кто снял с себя ветхого человека и отрекся от плотского, пусть носит нового человека, ибо он сам себя обновил для того, чтобы ведать Бога. Таковые очистились от скверны, став свободны тем самым от всякого зла, и никакое смущение или сердечное пристрастие не отвратит их от любви Христовой.

Христос говорил, кто зовется матерью и братьями, становятся таковыми по причине послушания заповедям спасения (см.: Мк. 3, 35). Это учит, что духовное дороже плотского. Так и ученики Его оставили трапезу, чтобы пойти под сень благочестия, и прияли Слово, а не были все умудряемы словами, но и показывали дела. Хорошо говорить подобно свирели или гуслям, а творить добро – это ангельское.

Вопрос 219. Но они будут призваны с концом мира, когда все, со всех стран света, будут веровать, тогда и иудеи начнут обращение. Ибо говорит Господь в Евангелиях, что есть у Меня и другие овцы, которые не сего двора, и тех надлежит Мне привести… и будет одно стадо и один Пастырь (Ин. 10, 16). И апостол в согласии с этим говорит: Когда войдет полное число язычников, и так весь Израиль спасется (Рим. 11, 25–26).

Ответ. Никогда не вернутся иудеи по вере, не так учит Господь, не так – возвышенный апостол. Хотя об этом правильно сказано, но дурно тобой понято и вместе с тем и высказано. Господь сказал, что у Него есть другие овцы, то есть явно мы, которые не из этого стада, то есть не из иудеев, из которых первой была Мать по человеческому началу Господа и Бога, затем – святые апостолы и те, кто вместе с ними и благодаря им верные из Иудеи. Ибо не было среди них людей со стороны прежде спасительного рождения в муках Церкви, ибо не было нам проповедано, не было крещения, которое Христос даровал по Воскресении своими апостолами, присоединив нас к верному стаду из иудеев, так что мы все, верные, – единое стадо, пасомые и хранимые единым Пастырем, Архиереем и Пастушеским Владыкой Христом, ибо один Господь, одна вера, одно крещение (Еф. 4, 5), как сказал ученик, старейшина пастухам и учитель поднебесной великий апостол, который и произнес: Когда войдет полное число язычников, и так весь Израиль спасется. Он говорит, что не иудеям в конце явится спасение, но тем, кто видит Бога в чистоте ума и вере. Это и есть Израиль, как толкуют все, в том числе и сами иудеи, – ум, ведающий Бога.

Не все те, кто происходит от Израиля, Израиль: Не все дети Авраама, которые от семени его, но сказано: в Исааке наречется тебе семя. То есть не плотские дети суть чада Божии, как сказал тот же апостол (Рим. 9, 7–8). И опять Господь сказал в Евангелии, что много званых – потомков Израиля и христиан, но мало избранных, то есть спасаемых (Мф. 20, 16). Когда войдет полное число язычников, войдет Вселенская Церковь (явно, что на Суде), тогда весь Израиль, ум, зрящий Бога, то есть любой человек, в вере и благочестии разумеющий Бога, спасется.

Вопрос 220. Иудеи слышали об этом и очень часто говорят христианам, что вновь они получат град[28]28
  Имеется в виду Иерусалим. – Прим. Ред.


[Закрыть] и огородятся и возведут церкви. И что они опять, как предписано в Законе, будут праздновать. И если бы Бог не хотел принимать их жертв, то Он бы не повелел Аврааму приносить жертвы и жертва не была бы принадлежащей Закону, и города и церкви Он дал. Они говорят: «Насильно нас захватили римляне, думая прекратить наши праздники; они отняли у нас город, отняли все, а мы в согласии с Законом все хранили, празднуем и приносим жертвы. Так что в любом случае необходимо, чтобы наша церковь (Иерусалимский храм) была воздвигнута, как и город, и были отданы нам». Так как они хвалятся тем, что говорят, и с ними соглашается большая часть нашей Церкви, то умоляем тебя ясным образом сказать о том и множеством свидетельств из книг их остановить тех, кто до сегодняшнего дня ни по какой причине не будут оставлять надежды.

Ответ. Злонравные сообщники иудеев! Мне думается, что такие в древности пришли в Афины, восхищались постройками, улицами, красотами афинскими по причине пустословного учения. А теперь от этого учения они отказались мыслью и только суетно пустословят одним мнениям. Не поверив разумом божественное, они говорят языком гортани, ни одного слова не совершая истинно. Они не разумеют, что не показ говорения, но служение на деле воистину являет ревнителя божественного учения.

Не был похвален древний противник, который разбился, упав с небес, замыслив на божественное пророчество, искушая Господа, – но был он осужден и отвержен, так как, имея разум, он не выбрал действие. Иуда, облеченный апостольским саном, не сделал никакой пользы, хотя и изучил небесную премудрость. И опять: Голиаф, увешанный внешним оружием, не оказался храбрым, ибо хилым было его внутреннее и не было у него щита веры, не было меча Святого Духа. И если иудеи не желают явиться подобными этим людям, то есть держать наставление только на языке и быть поругаемыми, то, далеко отойдя и отвергнув иудеев, с братьями той же крови да трудятся в Церкви и да сподобятся, отрешившись Лазарем от пламени богатства, напитаться каплями Духа с помощью перста разумения.

С наступлением света изгоняется тьма, и с ясностью дня расходятся сумеречные тени на востоке, а с восходом солнца темнеют полкй звезд. С пришествием большего прогоняется более слабое. Так и когда воссияла евангельская благодать, прекратилось учение Законное. Так онемел Захария, будучи его образом, когда услышал новое Благовествование, и затем родил голос – Предтечу Слова. Так прекратилось иудейство, когда премудрость Христова учила и обличала.

При этом их город и их храм им ни воздвигнуть, ни получить невозможно, ибо они их лишились. И они теперь совершают Пасху как беззаконную и беззаконно празднуют Пятидесятницу, ибо ничего из этого Закон не велит совершать вне повеленного им места и города, явно возглашая: Не можешь ты заколать Пасху в котором-нибудь из жилищ твоих, которые Господь, Бог твой, даст тебе, но только на том месте, которое изберет Господь, Бог твой, чтобы пребывало там имя Его, заколай Пасху (Втор. 16, 5–6), – только в четырнадцатый день первого месяца и только в Иерусалиме велит ее творить. Так и день Пятидесятницы Господь повелевает творить через семь недель, говоря: Весь мужеский пол должен являться пред лице Господа, Бога твоего, на место, которое изберет Он, и нельзя вне его это творить (Втор. 16, 16).

Разве оба эти правила могут соблюсти отошедшие в другие края и живущие вдали от Иерусалима в различных городах и селах? Исследуем их Закон. Когда некие, пропустившие время празднования из-за нечистоты, спрашивали законодателя Моисея: Мы нечисты от прикосновения к мертвым телам человеческим; для чего нас лишать того, чтобы мы принесли приношение Господу в назначенное время среди сынов Израилевых? (Чис. 9, 7). Нечистые, по Закону, – это те, кто погребает мертвеца и наступает на кость и на падаль и те, кто испускает семя, а также пестрые, которым нельзя входить в святилище и чье приношение не принимается. А когда кончаются для них установленные дни, то они, окропленные и очищенные омовением, только так прикасаются к святилищу, принося дары по Закону. Так и у нас Закон не велит роженицам до сорока дней прикасаться к святыне церковной, по подобию девственно родившей Приснодевы, которая через сорок дней после рождества вошла в храм и принесла Отрока – Слово выше слова – праведному Симеону. И сказал им Моисей, божественный законодатель: Постойте, я послушаю, что повелит о вас Господь. И сказал Господь Моисею, говоря: скажи сынам Израилевым: если кто из вас или из потомков ваших будет нечист от прикосновения к мертвому телу или будет в дальней дороге, то и он должен совершить Пасху Господню; в четырнадцатый день второго месяца вечером пусть таковые совершат ее… по всем уставам о Пасхе (Чис. 9, 8-12).

Смысл, как я думаю, не только в промышлении о времени, но и в том, что да не будет Пасха вне Иерусалима, чтобы не преступать время ради места. Это – истинные указания иудейскому беззаконию, для творящих Пасху вне Иерусалима. И благодаря людям от племени их, от той же крови сущих обличу их, до конца беззаконствующих и Богу сопротивляющихся. Ведь все божественные пророки, которые были в Иудее и подчинялись тому же Закону, не избирали ни праздновать, ни петь песнопения, ни приносить жертвы и ничего иного из принадлежащего Закону делать на земле чужой – даже понуждаемые теми, кто их взял в плен, бедственно страдающие, когда те захотели, чтобы иудеи начали игру на органах (свирелях) и пение. Послушай их плач и смиренное пение, которое исполняется в Писании псаломском: При реках Вавилона, там сидели мы и плакали, когда вспоминали о Сионе; на вербах, посреди его, повесили мы наши арфы. Там пленившие нас требовали от нас слов песней, и притеснители наши – веселья: пропойте нам из песней Сионских. Как нам петь песнь Господню на земле чужой? – сказали они на это и прибавили в плаче и рыдании: Если я забуду тебя, Иерусалим, забудь меня десница моя; прилипни язык мой к гортани моей, если не буду помнить тебя (Пс. 136, 1–6).

Так и три отрока, те, что с Ананией, в детстве уведенные в Вавилон, не хотели, не желали приносить жертвы или совершать что-либо из принадлежащего отцам, поскольку Закон возбраняет. И сказали они: Нет у нас в настоящее время ни князя, ни пророка, ни вождя, ни всесожжения, ни жертвы, ни приношения, ни фимиама, ни места, чтобы нам принести жертву Тебе и обрести милость Твою (Дан. 3, 38). Хотя и велик, и широк был Вавилон и никто не запрещал им приносить жертвы и творить принадлежащее Закону, ибо не в обычае халдеев запрещать пленникам творить отечественное богослужение, – много и наших (христиан) у них, и они не запрещают им творить ничего о вере, – но тем более отроки оставались блаженными, подчиняясь Закону, и ничего из Закона не творили на чужой земле, не праздновали Пасху.

И явно, что для них из названного не было там ни песни, ни необходимой службы, ни жертвоприношений, ни пожертвований, ни каждения. Ибо ясно, что не по причине скудости тимьяна они не кадили в Пасху, ведь много благовоний в Вавилоне, тем более что отроки, которые были с Даниилом и Ананией, были устроены у царя и для царя были более чем любы их имена: он назвал святого Даниила по имени их бога Валтасаром, Ананию – Седраком, Азарию – Мисаком, Мисаила – Авдинаком. Но, прямо ходя по благовониям, они не кадили благовониями, думая сохранить Закон, который запрещает кадить вне Иерусалима. Но подобает понимать, и делать известным искомое, и доверять словам Даниила. Послушай, что он сам сказал: В эти дни я, Даниил, был в сетовании три седмицы дней. Вкусного хлеба я не ел, мясо и вино не входило в уста мои, и мастями я не умащал себя до исполнения трех седмиц дней. А в двадцать четвертый день первого месяца я видел это видение (Дан. 10, 2–4).

Здесь приклони ко мне ухо, досточудный. Во дни ядения опресноков алкать не подобает. А он двадцать один день ничего не ел. Начал с третьего дня первого месяца до двадцать четвертого, когда кончил, а Пасху иудейскую Закон повелевает начинать в четырнадцатый день этого самого месяца и кончать в двадцать первый день. Из этого явно, что семьдесят лет в Вавилоне они Пасху не праздновали, ибо тогда бы блаженный Даниил не алкал бы во дни Пасхи, поскольку их Закон этого не велит. И, таким образом, разве не являются осквернителями Закона эти беззаконники, когда они в рассеянии празднуют эти дни, ослушавшись своих пророков и владык, которые избрали ничего не творить на чуждой земле от страха перед Законом? А эти теперь бесстрашно творят. Так что можешь увидеть, почему Бог не любит требуемых служений, совершаемых ими, и желает, чтобы они очнулись от беснования. Он повелел им приносить жертвы только в едином городе, чтобы те, кто далеко живет и не может прийти на собрание, отказались от служений и не желали их совершать.

Не с самого начала Бог повелел им приносить жертвы, как свидетельствует пророк, когда говорит: Слушайте слово Господне, князья Содомские; внимай закону Бога нашего, народ Гоморрский! (Ис. 1, 10). Не на них, но на иудеев Господь тогда гневался, ибо они беззаконно вели себя по их подобию и возвратились к своему беснованию. Он их называет и псами, и одичавшими конями, которые на жену ближнего наскакивают, – они сменили, разумеется, не природу, а перешли по своей воле к скотскому блуду. К чему Мне множество жертв ваших? – говорит Господь: Я пресыщен всесожжениями овнов и туком откормленного скота; и крови тельцов, и агнцев, и козлов не хочу. Когда вы приходите являться пред лицо Мое, кто требует от вас, чтобы вы топтали дворы Мои? (Ис. 1, 11–12). И прежде этого Бог сказал иудеям через песнопевца: Не приму тельца из дома твоего, ни козлов из дворов твоих. И затем, гнушаясь их жертв, сказал: Ем ли Я мясо волов и пью ли кровь козлов? Не хочу жертвы скота! – но что прибавляет тотчас: Принеси в жертву Богу хвалу и воздай Всевышнему обеты твои и призови Меня в день скорби; Я избавлю тебя, и ты прославишь Меня (Пс. 49, 9, 13–15). И еще, Собой являя добродетельную Свою жертву, сказал: Жертва Богу – дух сокрушенный; сердца сокрушенного и смиренного Ты не презришь, Боже (Пс. 50, 19).

Если бы Бог радовался закланиям и крови, принимая такое служение, то в любом случае он древним повелел бы творить его. Но что заколол Енох, который преставился, не видя смерти? Что заклал Ной, который был сохранен от всемирного потопа? Что заклал Авраам, который был оправдан? Что заколол Моисей, что заставил Нил вскипеть жабами? Что заклал тот, кто воевал с египтянами губительной саранчой, которая тлетворным облаком летит с воздуха? Что заколол тот, кто разделил Чермное море, высушив его ударом посоха? Что заколол Иисус Навин, который остановил солнце и сделал день удвоенным? Что заколол Давид, который, ударив камнем страшного иноплеменника Голиафа, закованного в железо, в могучем шлеме, обмотанного броней и панцирями, поразил его? Что заколол Илия, который сделал медной природу неба, и высушил всю землю, и умертвил все, что на ней, сделав бесплодными дождеродные облака на три с половиной года? Что заколол Елисей, который воскресил сына сонамитянки, уже скованного путами смерти? Что заколол Петр, который принял небесные ключи Церкви? Что заколол Павел – служитель Закона, который возлетел до третьего неба и оттуда – в рай? А вершина мучеников, тезоименитый Стефан? Разве он заколол овцу, или корову, или козу, или телку, и так сделал, что отверзлось небо, и убедил Христа явиться ему? И разве все они не были иудеями? Почему они тогда не сотворили жертв? Почему они не угодили Богу закланиями и кровью?

Бог не хотел жертв. Он выпрямил иудеев, но, снисходя к их немощи, видя их беснующимися, радовался и жертвам, и закланиям, и крови. Так и искусный врач, когда видит, что человек, которому вредно мясо и крепкое вино, но который, тем не менее, так к этому стремится, что если ему запретить это, он убьет себя или бросится с крыши на землю, – тогда врач, желая умерить большее зло, позволяет меньшее, дабы человек не погубил несчастным образом свою жизнь. Так и Бог обычно делает. Он попускает немощи человеческой, чтобы тихо и понемногу человек отошел бы от неприятия и похоти.

Он видел беснующегося умом и беззаконствующего Израиля, сгорающего огнем, давимого желанием принести жертву и бывшего на это готовым; если бы Он прямо сразу не уступил, то Израиль по собственной воле ушел бы к идолам. Более того, они в древности так и поступили. Они собрались к Аарону и сказали ему: Сделай нам бога, который бы шел перед нами (Исх. 32, 1). И, сломав серьги и перстни своих жен, они отлили голову вола в Хориве и поклонялись идолу и променяли славу свою на изображение вола, ядущего траву (Пс. 105, 20). И велел Бог истребить их, и так бы и было, если бы Моисей – избранный – не встал среди поселения пред Ним, чтобы обернуть гнев Его, чтобы Он не погубил их, как говорит божественное песнопение.

Когда они праздновали погибельный праздник и соединились с бесами, то Бог повелел им приносить жертвы, умоленный Своим угодником Моисеем, чтобы не истребить их племя, но немного снизойти к ним и одолеть их безумие. То есть: если хотите жертвовать, то Мне, а не бесам, но премудро и тихо. Через некоторое время Бог вновь берется увести их от жертвоприношений, подобно врачам, которые ласковы с больным, и когда он хочет вина или вкусной еды, то врач приносит это из дома в стеклянном сосуде, и это словно бы дает больному выпить, а потом тайно велит слугам разбить стеклянный сосуд, чтобы хотя бы так больной отошел от бесполезного пристрастия. Так и Бог делает. Он велел приносить жертвы в жгущем и истребляющем огне не по всей вселенной, а только в Иерусалиме. И вот, через немногое время, когда они сотворили жертвоприношения, Он разрушает град и сокрушает все, и более всего сосуды служебные. Как у врача разбивание чаши, так и тут разрушение града, которое отдаляет иудеев от безумия идольского.

Ты понимай Бога как врача, стеклянный сосуд – как град, а больного – как толпу иудеев, угождающих злу; прохладительное питье и жгучее вино – это неполезное пристрастие к жертвам. И как врач успокоил больного от гнусной похоти, разбив сосуд, так и Бог удалил от жертвоприношений безумных людей, разметав их град и сделав так, чтобы никто не мог в него войти. Если бы не хотел этого Владыка и Служитель всего, то почему Он ограничил храм только одним местом, Он, «Иже везде сый и вся исполняяй»? Ради чего службы жертвоприношения ограничил местом, одним градом, определенным временем? И Сам его, опять же, разрушил? И это заслуживает удивления, что Он позволил иудеям ходить по всей подсолнечной, а град их до корня разметал, так что они не могут войти в него, – тот самый град, в котором одном Он повелел им приносить жертвы. Разве тем самым не дана причина разрушения града для причастников этого наставления?