Текст книги "Пламя Деметры"

Да, речь идет не о террористе-одиночке. Читая отчет, первые несколько минут Дзимбээ думал, что у Ивана просто поехала крыша на почве того, что действительность не соответствует ожиданиям, по русской традиции он стал думать, кто виноват, додумался до полного маразма и отправился мочить Сингха. Но, принимая во внимание распечатки, приходилось признать, что все гораздо хуже. В Олимпе действует вражеское подполье. И успешно действует, раз они сумели добыть такую важную информацию и организовать покушение на такого высокопоставленного человека. Бесы их подери, надо срочно что-то делать!

Необходимо провести семантический анализ этих документов, выделить элементарные фрагменты информации, составить список вероятных источников, а потом вдумчиво поработать с каждым кандидатом на роль предателя. Хотя... Дзимбээ пролистал отчет до конца и обнаружил, что в разделе «Выводы» первым пунктом рекомендовалось именно это... Все-таки в отделе работают настоящие профессионалы. Даром что свиноголовые.

Но как они сумели завербовать Ивана? Дзимбээ давно его знал и до самого последнего момента был уверен, что Иван предан делу братства настолько, насколько вообще можно быть преданным какому-то делу. Невозможно представить себе, чтобы он мог продаться за какие-нибудь материальные блага, и тем более непонятно, чем его могли шантажировать. К тому же на Деметре его завербовать явно не могли, а если его завербовали еще на Гефесте, тогда революция вообще не состоялась бы. К сожалению, наиболее вероятной представляется третья основа вербовки, так называемая патриотическая – Иван разочаровался в деле братства и начал бороться против него с тем же энтузиазмом, с каким раньше боролся против корпораций. Плохо. Если такие люди, как Иван Мастерков, начинают переходить на сторону врага, значит, все не просто плохо, а очень плохо. И если бы эта проблема была единственной...

На последнем виртуальном совещании Ефим Борода поругался с Багровым из-за того, что по каким-то неведомым причинам оказался сорван график поставки деталей для строящегося термоядерного реактора под Нью-Майами. Причем график был не просто сорван, люди, ответственные за этот проект, облажались настолько, что пришлось консервировать старую стройку и сооружать рядом другой реактор, вчетверо меньшей мощности. А это означает, что придется выбирать, что важнее – осушать Олимпийские болота или строить космодром и развивать нормальную энергосистему. С точки зрения экономики явно важнее второе, но как к этому отнесется население, которому пообещали цветущий сад в самом ближайшем будущем?

И еще одна проблема начинает проявляться чем дальше, тем больше. Никто не спорит с тем, что трудовая мобилизация необходима в сложившихся условиях, но народ начинает роптать. Их можно понять – в первые дни нового порядка Джонни Черная Рука с пеной у рта клеймил корпорации, установившие на Гефесте рабовладельческий строй, а теперь получается, что братство делает на Деметре то же самое и даже хуже. Дзимбээ понимал, что в сложившейся ситуации это неизбежно, но простым людям этого не объяснишь. Значит, ггридется еще сильнее ужесточать цензуру, начинать политические репрессии... Как фашисты, честное слово!

Дзимбээ понимал, что сейчас он играет роль самого страшного идола новой власти, самого главного душителя свободы. Эта роль была ему отвратительна, он не хотел насаждать тоталитаризм на планете, ставшей ему родной, но он читал документы аналитиков, смотрел результаты компьютерного моделирования и не видел другого выхода. Если быть точным, другой выход был – вначале хаос и анархия, а затем добро пожаловать в феодальный строй. Нет уж, пусть лучше будет тоталитарное общество.

Уже очевидно, что в высших эшелонах братства недостаточно хорошо проработали план действий после победы революции. Главные ошибки можно назвать уже сейчас. Во-первых, недооценили наркомафию, этих мерзавцев надо было душить немедленно и с максимальной жестокостью. И не стоило начинать выступление до тех пор, пока у Багрова не накопится достаточно информации о местонахождении основных баз наркобаронов. Впрочем, выступление началось вынужденно, когда стало известно, что через считанные дни золотой цверг попадет в руки свиноголовых... Собственно, он тогда уже попал в их руки...

Во-вторых, недооценили ящеров. Надо было с самого начала договориться хотя бы со швуем Ойлсовлом, пообещать ему что-нибудь незначительное, чтобы он удержал своих хвостатых рыцарей от нападений на человеческие фермы. А сейчас уже поздно, ситуация вышла из-под контроля, сейчас даже сам швуэ при всем желании не сможет ничего сделать. И еще наркомафия использует ящеров в своих интересах...

Но самая главная проблема не в этом. Самая главная проблема в том, что аналитики братства очень сильно ошиблись в оценках трудозатрат на развитие экономики. Предполагалось, что восстановление уровня жизни займет не более пяти лет, но уже очевидно, что в самом лучшем случае речь идет годах о двадцати. А когда это поймут не только высшие чины братства, но и простые граждане Деметры, они зададут резонный вопрос – зачем была нужна такая революция? Что им ответить? Извините, ребята, мы не рассчитали, хотели, как лучше, а получилось, как всегда? Или ничего не отвечать, а просто тихо начать репрессии? Что в лоб, что по лбу...

Если бы полгода назад Дзимбээ знал, во что выльется толковая идея построить светлое будущее на одной отдельно взятой планете, он немедленно пошел бы в полицию и всех сдал. Никакое светлое будущее не стоит тех жертв, которые уже пришлось принести и еще придется. Если бы это была не реальная жизнь, а стратегическая игра, ее давно следовало бы начать заново, но, к сожалению, в реальной жизни это невозможно, а значит, приходится нести свой крест, как говорят христиане. Бесы бы побрали эту революцию!

Но все-таки что такое случилось с Иваном? Кто его завербовал, на какой основе? Как не вовремя он погиб! Дзимбээ был уверен, что ответы на все вопросы хранятся в домашнем компьютере Ивана, но ключи доступа Иван унес с собой в могилу Подобрать внешний ключ еще можно, но кроме него есть еще PIN-код, который, в принципе, тоже можно подобрать, но компьютер не даст проделать нужное число попыток. От трех до десяти неудачных операций в зависимости от того, какие настройки установил Иван, и данные будут уничтожены навсегда. Обидно.

В общем, из всего происшедшего следуют два главных вывода. Вывод первый – в Олимпе действует вражеское подполье, имеющее агентов в самых высших эшелонах власти. И вывод второй – отныне нельзя доверять никому, даже Багрову, даже Рамиресу. Да и самому Дзимбээ тоже доверять не стоит.

5

Якадзуно добрался до аэропорта на автобусе. Раньше он никогда не ездил на автобусах. На Гефесте он пользовался электричками, но это все же не то, там все так ездят. А сейчас Якадзуно чувствовал себя грязным бомжом, отбросом общества, не имеющим не только личного транспорта, но и возможности арендовать такси. Да что там говорить, у него теперь даже мобилы нет!

В аэропорту Якадзуно прежде всего попытался выяснить расписание транспорта на стратегическую стройку №5, но выяснить удалось только то, что никакого расписания нет, трейлеры приходят и уходят по мере необходимости, когда на складе скопится достаточное количество груза или в зале ожидания – достаточное количество пассажиров. Якадзуно поинтересовался, когда отправится ближайший трейлер, и узнал, что в данный момент это неизвестно никому. Когда будет надо, тогда и отправится. Якадзуно спросил, какова вероятность, что он отправится в ближайшие часы, и ему сказали, что эта вероятность близка к нулю. Тогда Якадзуно спросил, как он сможет узнать, что трейлер скоро отправится; если у него нет мобилы. Якадзуно обозвали идиотом и велели немедленно купить мобилу, подъемного кредита хватает на самую дешевую модель. Это не входило в планы Якадзуно, потому что самые дешевые модели не позволяют входить в глобальную сеть, но когда Якадзуно озвучил эту мысль, его снова обозвали идиотом и показали на вывеску, гласившую – «Интернет-кафе». Якадзуно некоторое время смотрел на вывеску, а затем признал себя идиотом.

Цены в интернет-кафе оказались не так высоки, как можно было ожидать Якадзуно оплатил час времени и уселся за компьютер, расположенный примерно посередине зала. Лучше было бы выбрать место подальше от входа, но весь дальний конец зала оккупировали похожие друг на Друга прыщавые юнцы, время от времени испуганно зыр-кавшие по сторонам. Очевидно, они разглядывали запрещенную порнографию. Якадзуно было наплевать, что они разглядывают на экранах компьютеров, но ему не нравилось то, что если он сядет рядом с ними, то будет привлекать внимание остальных посетителей. Поэтому он занял место посередине зала.

Первым делом Якадзуно завел себе бесплатный почтовый ящик. Далее он зашел на сайт «Деметра онлайн» и отправил текстовое сообщение на спутниковый телефон Ибрагима. Якадзуно не был уверен, что на этот номер можно посылать текстовые сообщения, да и вообще он не был уверен, что этот номер существует, но нельзя же упускать такой шанс! Сообщение гласило: Я в Нъю-Майами. Денег нет, мобилы нет. Ответь письмом по адресу: assam123@hot-mail.dem, желательно в течение часа.

Далее Якадзуно отправил сообщение на собственную мобилу. Евсро обещал, что мобила Якадзуно будет все время находиться в зоне досягаемости, ее будут возить вдоль трасс, где стоят соты. Это сообщение гласило: Прибыл в Нъю-Майами. Есть проблемы. Твоя помощь невозможна. Когда разберусь с проблемами, напишу еще раз.

Первое письмо Якадзуно написал просто от отчаяния. Он был уверен, что тело Ибрагима разлагается в разрушенных подземельях Исламвилля, но он никак не мог не использовать последнюю возможность связаться с начальником и другом. Якадзуно не ожидал, что Ибрагим ответит, и тем более не ожидал, что ответ придет практически мгновенно.

Ибрагим писал, что очень рад, что Якадзуно жив. До этого момента Ибрагим думал, что в Осулез произошел-таки мятеж и Якадзуно убили в ходе боевых действий. Но он жив и это просто замечательно. Далее Ибрагим интересовался, за каким таким интересом Якадзуно занесло в Нью-Майами. Если причина в том, что Якадзуно получил какую-то важную информацию, то ее надлежит немедленно передать, желательно по защищенному каналу.

У Якадзуно не было при себе ни мобилы, ни карты энергонезависимой памяти, соответственно ключей шифрования у него тоже не было. Можно было сгенерить ключевую пару прямо на месте, но, во-первых, ею можно будет воспользоваться только один раз, а во-вторых, только лохи заливают секретную информацию на общественный компьютер. Поэтому Якадзунв ответил лаконично: Начинка нашлась.

Ибрагим сразу все понял. В письме, пришедшем от него минут через пять, содержалась уйма полезных сведений. Главное – ссылка на файл, содержащий прошивку идентификационной карты на имя Газиза Бруно, двадцать четыре года, образование высшее, окончил факультет журналистики университета имени Вернадского, специальный корреспондент газеты «Окрестности». В сопроводительной записке Ибрагим пояснял, что на Деметре такой газеты нет и потому риск случайно встретить коллегу по работе равен нулю.

Газиз Бруно был довольно-таки богатым человеком. Его кредит позволял оплатить место на суборбитальном лайнере до Олимпа. Только зачем теперь Якадзуно ехать в Олимп? Кстати, что там пишет Ибрагим насчет дальнейших действий?

Ибрагим велел Якадзуно немедленно прибыть в Олимп и еще раз выйти на связь уже оттуда. Якадзуно почесал голову и решил, что вернуться в Олимп на данном этапе жизненного пути необходимо. Со всех сторон его так настойчиво подталкивают к тому, чтобы приехать в Олимп, что это не может быть ничем другим, кроме воли богов или предков, что, в сущности, одно и то же. Якадзуно вставил идентификационную карту в приемную прорезь компьютера и через минуту превратился из Бенедикта Ассама в Газиза Бруно.

Далее Якадзуно направился к кассе, но вовремя сообразил, что совсем недавно разговаривал с женщиной, сидящей в этом окошке, и представился как Бенедикт Ассам. Если он назовется сейчас Газизом Бруно, это, мягко говоря, вызовет негативную реакцию. Поэтому Якадзуно резко развернулся и пошел к выходу из здания аэропорта. Придется погулять по городу и вернуться обратно часа через четыре, когда в окошке сменится оператор. Или еще лучше...

Якадзуно вернулся в интернет-кафе и заказал билеты на ближайший рейс прямо с компьютера. А потом отправился в город коротать время, оставшееся до начала регистрации.

6

Дзимбээ приехал почти без приглашения. Почти – потому что за полчаса до визита он позвонил Рамиресу и набился в гости, причем весьма нагло, как будто на время он забыл о традиционной японской вежливости. Рамирес сразу понял – что-то случилось. Он даже догадывался, что именно.

Дзимбээ отказался от амброзии и от крепких алкогольных напитков, согласился на пиво, но сразу отставил кружку в сторону и, казалось, забыл о ней. Дзимбээ сидел на диване и старательно делал вид, что зашел просто так и никуда не торопится, но Рамирес видел, как тяжело дается Дзимбээ эта ритуальная вежливость. Рамирес решил помочь другу.

– Спрашивай, – сказал он.

Дзимбээ не стал изображать непонимание.

– Меня интересуют твои контакты с Иваном, начиная с момента, когда ты прибыл в Олимп из Баскервиль-холла, – сказал он.

– Да не было никаких контактов, – пожал плечами Рамирес. – Мы вообще не общались, даже по телефону не говорили и по почте не переписывались. Только неделю назад он вдруг позвонил, сказал, что хочет нас всех собрать, посидеть, выпить, пообщаться...

– Он не говорил, зачем он это хочет?

– Но это и так понятно! Вот тебе разве не хотелось снова увидеть старых друзей?

– Если бы не хотелось, я бы к тебе не приехал. У тебя не сложилось впечатления, что у него была другая цель?

– Трудно сказать... Сейчас, задним числом... Да, мне тогда показалось странным, с чего он вдруг так срочно захотел со всеми повидаться. До этого ни разу не звонил и вдруг предлагает собраться... Не знаю. А что?

– Ничего, я просто должен кое-что понять. Ты уверен, что ни разу с ним не разговаривал? Может, забыл...

– Абсолютно уверен. А что случилось?

– Ничего, – отрезал Дзимбээ. – Извини, мне пора. Мне в самом деле пора, у меня очень срочное дело.

Дзимбээ ушел. Рамирес не знал, что и думать. Очевидно, с Иваном что-то было не так, что-то совсем не так. Но что? Неужели Дзимбээ подозревает, что Иван продался врагам? Нет, это невозможно! Иван не такой человек, чтобы предать дело революции. Хотя... как он говорил перед смертью... концлагерь... зачем мы свергли власть корпораций... Нет, даже если Иван вдруг разочаровался в революции, он ни за что не перешел бы на сторону врага. А если все-таки перешел, значит, все не просто плохо, все ужасно! Надо немедленно что-то делать, надо исправлять ситуацию, пока еще не поздно!

Рамирес сел за компьютер и стал набрасывать тезисы следующей телевизионной речи.

7

Ибрагим отключился от матрицы, помассировал затекшую шею и недовольно поморщился. В тайном бункере сопротивления, не имеющем даже названия, не нашлось ни одного нормального виртуального кресла. Лучшее из того, что имелось в наличии, не позволяло проводить в матрице более трех-четырех часов, да и то потом приходилось чувствовать себя совсем разбитым.

Ибрагим не знал, почему матрицу назвали матрицей. Он слышал, что это название впервые упоминалось в каком-то старом фильме, но он не был точно уверен в этом. В конце концов, какая разница, как что называется?

Загадочный шеф наркомафии, которого все называли просто Шеф, сделал правильный выбор, когда через Рашида передал Ибрагиму просьбу возглавить сопротивление. Ибрагим сразу понял, что ему предлагается роль чисто номинального лидера, что все решения будет принимать Шеф, но его вполне устраивала такая роль. Потому что Ибрагим получал легальный доступ к спутниковой связи, а через нее и к глобальной компьютерной сети.

Достойно удивления, почему братство так и не выявило каналы связи, которыми пользуется сопротивление. Они сделали очень большую ошибку, недооценив возможности наркомафии. Позволить врагу паразитировать на своих коммуникациях – такую глупость не делал никто и никогда, ни в одной большой войне раньше такого не бывало. Кроме, пожалуй, американо-еврейского конфликта, но и тогда масштабы информационного прорыва были несравнимы с тем, чего добился Ибрагим за прошедшие месяцы.

Если бы в рядах СПБ нашелся Иуда, перешедший на сторону врага, эта ошибка была бы быстро исправлена. Но предателя не нашлось, все люди Деметры, имевшие трансформацию класса F или выше (Ибрагим точно не знал, существуют ли вообще более высокие классы трансформации), были уничтожены в первый же день революции, в живых остался только Ибрагим. Он не сразу поверил в свою удачу, оказавшись единственным человеком на планете, способным работать с компьютерной сетью бывшей службы планетарной безопасности.

Наивные леннонцы думают, что эта сеть уничтожена. Ну-ну, успехов вам, ребята. Чтобы уничтожить сеть СПБ, надо одномоментно уничтожить не менее 87 процентов компьютеров планеты. А если останется хотя бы один полный архив, то рано или поздно эта спора прорастет и сеть возродится, как феникс из пепла.

Та часть сети, что находилась в большом сером здании на окраине Олимпа, была лишь верхушкой айсберга Программные агенты Службы планетарной безопасности присутствовали практически на каждом компьютере А с тех пор как оперативники СПБ завербовали человека в Microsoft Demetra, ни одни антивирус никогда не обнаруживал программных агентов – операционные системы заражались прямо у производителя, и все антивирусы свято верили, что троянский код является неотъемлемой частью системы. Если бы кто-нибудь попытался выкусить из операционной системы вредоносный код, встроенная система контроля целостности не позволила бы это сделать. Но никто никогда не пытался это сделать, потому что людей, знавших о существовании троянов СПБ, раньше было можно пересчитать по пальцам, а теперь и считать не надо, потому что такой человек остался только один.

Ибрагиму пришлось здорово поволноваться, когда в результате рейда Ратникова в Карасу к братству попала информация о том, что сопротивление пользуется спутниковой связью. Пришлось срочно организовать два убийства, похожих на несчастные случаи, и еще пришлось развернуть в «Деметра онлайн» самый большой ханипот за всю историю компьютерных сетей. Когда-нибудь в далеком будущем, когда этим подвигом можно будет похвастаться, коллеги лопнут от зависти, узнав, что Ибрагим провел за нос самого Токиро Окаяму. Гражданские компьютерщики привыкли относиться к спецслужбам с пренебрежением, а зря. Когда Ибрагим читал отчет Окаямы, он был очень удивлен, что у прославленного хакера не возникло даже мысли, что многочисленные следы разветвленной шпионской сети, оставшиеся в компьютерах, сфальсифицированы от начала до конца. Даже сам Клиффорд Столл мог бы гордиться своим далеким последователем.

Как бы то ни было, опасный момент был успешно пройден. Окаяма и Дуо поверили, что сопротивление полностью отрезано от контролируемых братством планетарных коммуникаций. После этого работать стало легче.

Просто удивительно, насколько безалаберно высшие чины братства относятся к компьютерной безопасности. Джон Рамирес, например, начал писать мемуары, которые хранил в своем домашнем компьютере, даже не зашифровывая. Впрочем, шифрование его не спасло бы – програмный агент, живущий в его компьютере, аккуратно копировал все ключи в свою память и держал их там до тех пор, пока они не потребуются тому, кто имеет соответствующую клиентскую программу.

Ибрагим получил большое удовольствие, ознакомившись с писательским творчеством Джона Рамиреса. Талант у Рамиреса, бесспорно, был, даже в черновом варианте будущая книга читалась с интересом. Но главное было не в том, что воспоминания Рамиреса интересно читать, а в том, что Ибрагим почерпнул из них много интересной информации и эта информация позволила ему развернуть самую большую тайную операцию за всю историю человечества.

Справедливости ради следует сказать, что этой тайной операции еще предстоит стать самой большой в истории человечества. Пока что в ее ходе достигнут только один серьезный результат – ликвидация Сингха.

Рамирес очень хорошо описал личности и характеры своих друзей. Ибрагим сразу понял, что незаурядный интеллект Ивана Мастеркова в сочетании с полным отсутствием образования создает в его душе настоящий взрывоопасный коктейль. Надо всего лишь подобрать подходящий детонатор.

Этим детонатором стало простое электронное письмо. Иван должен был подумать, что письмо написал Дзимбээ Дуо, бывший мафиозо с Гефеста, вечный заместитель Абу-бакара Сингха, человек, которого Рамирес никогда не понимал. Рамирес не мог понять, как в Дзимбээ мирно уживаются удивительно строгие моральные установки и самый отъявленный цинизм. Ибрагим, напротив, понимал это очень хорошо, он сам был из той же породы, он тоже признавал извечный тезис любой религии «не греши», но только с одной оговоркой – «без веских причин». Насколько Ибрагим понял из описаний Рамиреса и личных документов, которые без всякой защиты хранились в домашнем компьютере Дзимбээ, тот жил по аналогичному принципу. Он мог без колебаний совершить самое чудовищное злодеяние, если того требовали обстоятельства, но никогда не ограбил бы наркомана, отключившегося на улице. Если бы его спросили, почему, он ответил бы, что это бесчестно. А если бы его спросили", зачем он приказал заложить химическую бомбу долговременного действия в офис одной из дочерних компаний «Хэви Метал Майнерз», он бы ответил, что так было нужно. Дзимбээ свято верил в то, что цель оправдывает средства, ради достойной цели он был готов пойти на любые преступления. В точности как Ибрагим.

У Дзимбээ была еще одна черта, общая с Ибрагимом, но отсутствовавшая у Сингха. У Дзимбээ была совесть. Он всегда признавал ошибки, не стеснялся отменить прежнее распоряжение, он никогда не старался скрыть свои промахи. Он относился к жизни со здоровым фатализмом, для него она была подобна джунглям, кишащим опасными хищниками и не менее опасными травоядными. Дзимбээ был хищником, притом одним из самых хитрых и жестоких, но он не позволял этому своему природному инстинкту брать верх над высокими чувствами. Дзимбээ не считал собственное выживание наивысшей ценностью в жизни. Если более сильный и умный хищник одержит над ним верх, Дзимбээ не будет стараться выжить любыми средствами. В отличие от хищников, подобных Сингху, хищники, подобные Дзимбээ и Ибрагиму, думают не только о себе, но и о джунглях в целом. Для такого хищника, как Дзимбээ, нет ничего позорного в том, чтобы вез боя уступить место другому, более сильному, умному и решительному. Человек, подобный Дзимбээ, не станет устраивать многоходовые комбинации, чтобы занять место собственного начальника. Действительно, зачем это нужно? Если начальник не справляется со своими обязанностями, он скоро перестанет быть начальником. А если он справляется, зачем его подставлять?

Все эти тонкости были неведомы Ивану. От твердо знал одну вещь: все начальники – сволочи, и чем выше начальник, тем большая он сволочь. Мелкие начальники могут быть хорошими людьми, но чем выше человек поднимается по бюрократической лестнице, тем больше подлых поступков ему приходится совершать и тем больше следов эти поступки оставляют в его душе. Когда Дзимбээ был рядовым членом ячейки Джона Рамиреса, он входил в число людей, ради которых Иван был готов отдать жизнь не раздумывая, но теперь, когда Дзимбээ стал начальником особого отдела, он не мог не измениться. Иван был готов к тому, что Дзимбээ начнет делать подлости, и Иван почти не удивился, когда получил письмо.

Ход был очень рискованным. Дело было не только в том, что Ивана могли взять еще до операции либо сразу после убийства, это волновало Ибрагима меньше всего. По-настоящему волновало Ибрагима то, что Иван мог поделиться с Дзимбээ подробностями проделанной работы, а тогда вся информационная война пошла бы насмарку. Ибрагим подготовил ликвидацию Ивана, место и время были уже намечены, но, к счастью, эта операция не понадобилась. Иван ликвидировал себя сам.

Когда Галя Козлова доложила Ибрагиму о том, что случилось в доме Рамиреса, у Ибрагима прямо-таки камень с души свалился. Все прошло просто замечательно. Кое-какая информация в доме Ивана наверняка осталась, но это даже хорошо. Пусть Дзимбээ знает, что в Олимпе действует глубоко законспирированное подполье, пусть он боится, что следующей жертвой станет он сам. Это хорошо, так ему легче будет пойти на переговоры. Дзимбээ ни за что не признается даже самому себе, что он боится, но это не важно. Важно то, что он почти готов к тому, чтобы начать сотрудничать с сопротивлением.

Ибрагим организовал убийство Сингха вовсе не из-за того, что Сингх был отъявленным мерзавцем, не заслуживающим права на жизнь. Если абстрагироваться от эмоций, сам Ибрагим был не лучше. Дело было в том, что Сингх мог предать дело братства только в одном случае – если речь пойдет о спасении его собственной шкуры. Договориться с ним по-другому не представлялось возможным. А Дзимбээ этим не проймешь, его душу открывает другой ключ. Он должен поверить в то, что делает неправое дело, и тогда с ним можно начать обсуждать, как следует превратить неправое дело в правое к всеобщему удовлетворению. Ибрагим не был уверен, что Дзимбээ уже успел полностью осознать, в какую клоаку братство загнало Деметру, но Ибрагим знал, что это всего лишь вопрос времени. Очень скоро Дзимбээ перестанет быть марионеткой в руках Багрова и начнет свою собственную игру.

К сожалению, две другие частные операции прошли не так успешно. Джон Рамирес обманул ожидания Ибрагима, он вовсе не слетел с катушек, узнав, какое место занимает в иерархии братства его возлюбленная Полина. Он впал в глубокую депрессию, но не запил и не сел на иглу, как рассчитывал Ибрагим, вместо этого Рамирес попытался забыться в работе и, надо сказать, довольно успешно. Все, чего удалось добиться Ибрагиму, – подложить ему в постель Галю Козлову. Отправляя Галю в Олимп, Ибрагим испытывал некоторые сомнения, но действительность превзошла все ожидания: Галя оказалась не только прекрасным микробиологом, но и столь же прекрасным психологом. Каламбур, однако, – прекрасным психологом. Хорошо, что Ибрагим вовремя узнал про второе высшее образование Гали, а еще лучше то, что ее второе образование сопровождалось реальными знаниями и, более того, соответствующими умениями. Ибрагим очень хорошо знал, как редко такое встречается в реальной жизни.

Пока еще Галя не получила никакой ценной информации, но Ибрагим знал, что это вопрос времени. Неудачно получилось, что Рамирес не входит в ЦРК, Ибрагим был уверен, что он входит, но что поделаешь, пророк тоже ошибался. Но это ничего, самую главную вещь Рамирес наверняка должен знать. А когда эту вещь узнает не только Рамирес, но и Ибрагим, противостояние братства и сопротивления закончится. Все, что для этого нужно, – список адресов высших деятелей братства. Когда из всего ЦРК останется в живых один Дзимбээ... Пожалуй, стоит еще Токиро оставить, хотя бы из уважения к прошлым заслугам... Ну так вот, когда все остальные большие боссы перейдут в лучший мир, тогда победа станет совсем близка. С Ратниковым Ибрагима постигла полнейшая неудача. Анатолий получил информацию, воспринял ее, но эмоционально не прореагировал. Он принял информацию к сведению, но его поведение, насколько мог судить Ибрагим по косвенным данным, не изменилось ни на йоту. Ибрагим даже знал, где ошибся в оценке эмоциональных параметров – он не учел тот факт, что в бытность свою офицером десанта Анатолий получил тяжелейшую психическую травму. В самом деле, что такое для человека, искрошившего в мясной фарш четверых детей, узнать, что влюбился в проститутку? Мелочь, не стоящая того, чтобы тратить на нее нервы. Ну и что, что она не любит его, а просто работает, ну и что, что братство относится к нему как к дорогой машине? Анатолий подошел к этому вопросу со здоровым цинизмом... Хотя нет, такой цинизм нельзя назвать здоровым. Но что можно ожидать от человека, комиссованного по состоянию психики?

Зато с Аруном Вайшнавайей все прошло как по маслу. Ибрагиму даже было немного стыдно за эту операцию. Разрабатывая ее, он не раз ловил себя на том, что размышляет не о деталях мероприятия, а о том, насколько оно в целом укладывается в рамки честной игры. Ибрагим понимал, что в информационных войнах не бывает честной игры, но у него была некая грань, через которую он не позволял себе переступать. Воздействие на Вайшнавайю находилось на самой грани допустимого. На последнем этапе планирования операции Ибрагиму даже пришлось воспользоваться эмоциональным фильтром. Он не любил ими пользоваться, считая, что по-настоящему достойный человек не нуждается в том, чтобы фильтровать свои эмоции. Но это был особый случай.

Вайшнавайя пустил себе в висок электрическую пулю, и у братства остались только два терминатора. Самые обычные линейные терминаторы, их физические способности будоражат воображение обычных людей, но они не в состоянии действовать в матрице, все, что они могут, – телепатически контролировать действия десятка боевых или промышленных роботов. Хорошо, что работы по киберге-нетике всегда были засекречены. Если бы Багров или Дуо узнали, что умеет Ибрагим на самом деле, все джунгли Эвожвову были бы давно выжжены, а тайная база сопротивления, на которой сейчас обитал Ибрагим, превратилась бы в большую консервную банку с жареным человеческим мясом внутри. Потому что только неисправимый оптимист позволит существовать рядом с собой человеку, способному мысленно управлять сотней компьютеров одновременно. Причем это не бортовые компьютеры роботов, а офисные и домашние компьютеры, за которыми сидят люди, даже не подозревающие о том, что с их компьютером работает кто-то еще.

Матрица – странная вещь. Когда в нее входишь, твое сознание растворяется в сети, ты сохраняешь ощущение своего тела, но одновременно твоим телом становятся все компьютеры, в которые проникает твой разум. Создать новый файл так же естественно, как сделать шаг или пошевелить рукой. Чтобы набрать текст, достаточно просто проговорить его про себя, причем можно не тратить время на подбор правильных слов, достаточно лишь представить себе в общих чертах, что хочешь сказать, а остальное доделает растворенное в сети подсознание. Только тот, кто умеет входить в матрицу, понимает, насколько близки современные компьютеры к обретению собственного разума. Иногда Ибрагиму становилось страшно от этой мысли. Когда-нибудь в одной из глобальных сетей зародится настоящий искусственный интеллект, и тогда Ибрагим будет по сравнению с ним таким же щенком, как сейчас Анатолий Ратников по сравнению с Ибрагимом.