Текст книги "Самое модное привидение"

Глава 12

Дима сидел на скамейке и ждал нашего появления. Ровненькие дорожки сквера, деревья, на которых появилась первая зелень, асфальт, разрисованный цветными мелками – все это радовало глаз и заметно повышало настроение.

– Он же не подумает, что я какая-нибудь… – замялась Лиза.

– Доверчивая юная особа? – спросила я. – Нет, не подумает, ты не производишь такого впечатления.

– Я серьезно, – взмолилась Лиза.

– Он подумает, что ты известная порнозвезда, и наверняка попросит у тебя автограф.

Лиза издала стон жертвы обстоятельств и с надеждой спросила:

– А может, не говорить Диме, что на кассетах?

– Ты что! Я не могу лишить себя такого удовольствия.

Лиза загрустила, а я прибавила шаг.

Увидев нас, Дима привстал и, улыбаясь, сказал:

– Чувствую, вы по мне соскучились.

– Не так чтобы очень, – ответила я, – просто дело есть.

– Что-то маловато нежности в твоем голосе, дорогая, – усмехнулся Дима, – а ведь ты разговариваешь со своим женихом.

– Не помню, чтобы кто-нибудь мне делал предложение и обещал любить и хранить верность до конца жизни, – поддержала я игру.

– Так вот, я его делаю.

Дима рухнул на одно колено и торжественно произнес:

– Катя, всю жизнь я искал такую женщину, как ты, да я просто жить без тебя не могу, мое сердце исполнено любви, а в душе живет робкая надежда, что ты согласишься сделать меня самым счастливым человеком на земле… Катя, будь моей женой.

Сказать, что я была в шоке от услышанного и увиденного, это ничего не сказать.

– Ой, как романтично, – воскликнула Лиза, нелепо размахивая руками.

– Как-то очень коряво, – критично сказала я.

– Будь снисходительна, – развел руками Дима, – я же первый раз делаю предложение.

– Встань, тут же люди кругом, – засмеялась я.

– Нет, пока ты не ответишь согласием, я буду вот такой… коленопреклоненный.

– Ты что, – толкнула меня Лиза, – соглашайся, когда тебе еще предложат такое.

По всей видимости, Лиза хоть и считала меня где-то в глубине души хорошей девчонкой, но особо в меня не верила.

– Согласна, – сказала я, чтобы, наконец, покончить с этой сценой.

Дима встал и поцеловал мне руку.

– Веришь ли, я так волновался, так волновался…

– Еще бы! – воскликнула Лиза. – Такое всего один раз в жизни бывает.

– Это у кого как, – отредактировала я.

– Теперь вы не отвертитесь, потому что я свидетель этой сцены, – не унималась Лиза, – сегодня же всем расскажу эту замечательную новость.

– Свидетели обычно долго не живут, – охладила я ее пыл. – Давайте уже перейдем к делу.

Мне хотелось побыстрее замять эту тему. И чем только Дима думал, когда делал мне предложение?..

Лиза села на скамейку и опустила глаза, все же актерства ей не занимать. После вчерашней ночи я уже не могла на нее злиться, в моей душе поселилась какая-то бесконечная ответственность за эту вредную особу.

– Лиза мне все рассказала, Лаврухин ее шантажирует.

– Это ужасно, – всхлипнула жена моего брата. Жаль у меня нет под рукой наволочки и простынки, а то бы я заботливо предложила ей высморкаться.

– А какие козыри у него на руках? – поинтересовался Дима.

– Две кассеты. Дело в том, что сто лет назад, когда Лизавета была еще молода и неопытна…

– Катя! – воскликнула Лиза.

– Ты протестуешь сейчас против «еще молода» или «неопытна»? – поинтересовалась я.

Мой вопрос заставил Лизу вновь потупить взор.

– Стриптиз, что ли? – просто спросил Дима.

– Хуже, – застонала Лизка.

– Страсть во всех ее проявлениях, – нашла я нужное определение, – так вот, этот гад ее шантажирует, и надо помочь бедной и несчастной звезде прошлых лет выпутаться из этой истории с наименьшими потерями.

– И сколько же он хочет? – поинтересовался Дима.

– Сто пятьдесят тысяч долларов. Денег таких у нас нет, – развела я руками, – и в ближайшее время не предвидится.

– Я хотела с ним договориться на меньшую сумму, но он и слушать ничего не хочет, – жалобно сказала Лиза, – присосался, как пиявка.

Дима прислонился к дереву и закурил, мне показалось, что он злится, слишком сильно он затягивался, слишком резкими стали движения.

– Надо узнать, где он хранит эти кассеты, и украсть их, – предложила я, – вроде все просто.

– Ты думаешь, это легко? – спросила Лиза. – Вот увидишь, мы загремим в милицию.

– Тогда надо его обмануть. Ты скажешь, что раздобыла нужную сумму, он принесет на встречу кассеты, а мы их у него отберем.

– Каким образом?

– Лиза, к чему эти подробности, – пожала я плечами, – главное, чтобы он вынес кассеты, а там мы что-нибудь придумаем, убить человека не так уж сложно.

– Катя!

– Шучу, – улыбнулась я Лизе.

– А если он сделал копии? Шантажисты всегда вытрясают из жертвы все до последней копейки, – сказала Лиза, – я ему вообще не верю.

– Разборчивее надо быть в связях, – с укором сказала я, – да и вообще, зачем сниматься стала, тоже мне актриса погорелого театра.

– Так я же не знала, что так будет, я думала, это для нас…

– Ты дома у него была?

– Нет, он раньше с родителями жил, а отдельная квартира у него уже позже появилась.

– Наверняка дверь на десяти замках, – задумалась я, – взламывать придется.

– Тогда точно в милицию попадем, – беспокойно ерзая на скамейке, сказала Лиза. – А нет другого способа?

– Есть, – уверенно произнес Дима.

Пока мы с Лизой обсуждали, как лучше украсть кассеты, он молча курил и не вмешивался в разговор.

– А какие у тебя предложения? – спросила я, очень надеясь на что-нибудь дельное.

– Сейчас мы поедем в магазин к Лаврухину, я думаю, ему уже давно стыдно за свое поведение, и он с радостью отдаст Лизе кассеты просто так.

– Ты это серьезно? – нахмурилась я. – Не похоже, что он является столь сознательным.

– Абсолютно, поехали.

Лиза с сомнением посмотрела на меня, я же в ответ просто пожала плечами.

В магазине Лаврухина не оказалось, словоохотливая девушка Ира поведала нам, что ее директор приболел и сейчас находится дома. Вычислить квартиру нашего врага не составило труда: где его окна, мы знали.

Около двери, обитой черной кожей, Дима тихо сказал:

– Лиза, звони, он спросит «кто», представишься и скажешь, что пришла по делу.

Лиза кивнула и нажала на кнопку. Дима потянул меня за руку, и мы исчезли из поля зрения дверного глазка.

– Кто? – услышали мы хриплый голос.

– Жень, это я, – ответила Лиза, – нужно поговорить.

Замок издал несколько брякающих звуков, и на пороге появился Лаврухин. Дима решительно отодвинул Лизу в сторону и шагнул в квартиру, мы засеменили за ним. Лицо Лаврухина выражало растерянность и недоумение, такого поворота событий он, видно, не ожидал. Дима схватил его за ворот махрового халата и со всей силы вдавил в стену. Мы с Лизой переглянулись, не зная, как на это реагировать, мы рассчитывали увидеть какие-то дипломатичные ходы, но сейчас, глядя на Диму, я понимала, что интеллигентность он оставил за дверью.

– Что происходит? – возмутился Лаврухин, испуганно глядя на Лизу. – Кто это?

– Ничего особенного, – тихо сказал Дима, отпуская противника, – мы просто пришли в гости, кофе нам можно не готовить, обойдемся. Катя, закрой поплотнее дверь. Евгений Станиславович, кажется? Так вот, Евгений Станиславович будет кричать, возможно, громко, а я уверен, что его соседи добропорядочные люди, не заслуживающие того, чтобы их слух осквернялся подобными звуками.

– Лиза, что это значит? Ты зря это затеяла, – сказал Лаврухин не очень уверенно.

Но Лиза не успела ничего ответить, так как директор магазина получил прямой удар в челюсть. Я просто вросла в пол, представить себе, что кандидат исторических наук может быть таким брутальным, я уж точно не могла. Лаврухин попытался убежать, дернулся в сторону, но тут же упал на пол, потому что Дима схватил край его халата.

– Куда это ты собрался? – зло спросил он.

Лиза вцепилась в мою руку так сильно, что наверняка украсила ее синяками.

Лаврухин вскочил и въехал Диме кулаком в грудь. Пожалуй, делать этого не стоило, Дима разозлился еще больше. Точный удар в глаз вывел директора магазина из состояния равновесия, он вновь упал, издав при этом прерывистый стон.

– Ты почему, сволочь, так обращаешься с женщиной?! – прогремел Дима.

– Вот это да… – зашептала мне Лизка. – Ты не кочевряжься, выходи за него замуж.

Лаврухин медленно и неуверенно поднялся, сделал шаг назад, схватил с книжной полки глиняную копилку и обрушил ее на Диму. Это тоже было лишним, у Димы явно отказали последние тормоза, и на Лаврухина посыпались удар за ударом. Вряд ли бывшему Лизкиному дружку мог прийти в голову такой исход дела.

– Давай искать, – сказала я Лизе, с трудом отводя глаза от того, что происходило в комнате.

Мы бросились к шкафам, особо церемониться не стали, и все, что нам мешало, безжалостно летело на пол. Под руку попадались только старые журналы, одежда и прочее барахло.

Через пять минут в квартире стало тихо. Лаврухин, лежа на полу, представлял собой весьма жалкое зрелище, Дима внешне был спокоен, только тяжело дышал. Он подошел к окну и закурил.

– Где кассеты? – спросил он, испепеляя взглядом врага.

– На верхней полке за бельем, – держась за глаз, жалобно ответил Лаврухин.

– Доставай сам, – холодно сказал Дима, – чем быстрее ты это сделаешь, тем быстрее мы уйдем.

Лаврухин повиновался, и уже через считаные секунды на столе появилась небольшая коробка от обуви. Дима вынул одну из кассет и засунул ее в видеомагнитофон, экран телевизора зарябил, запрыгали кадры, а потом мы увидели пигалицу Лизку, вплывающую в комнату в нижнем белье.

– Дашь дома посмотреть? – шепнула я Лизе на ухо.

– Дура, – сказала она, не оценив очередную мою шутку.

– Где деньги? – спросил Дима.

– Я немного уже потратил, – забормотал Лаврухин.

– Это мы тебе простим, давай остальное.

Прижав к груди коробку с кассетами и двадцать восемь тысяч долларов, Лизка наверняка ощущала неземное блаженство. Больше нас здесь ничто не задерживало. Попрощавшись с гостеприимным хозяином, мы заспешили к выходу.

– Я не советую больше докучать Елизавете Григорьевне, – уходя, сказал Дима, – иначе я просто тебя убью.

Уверена, Лаврухин теперь хорошо подумает, прежде чем еще раз решиться на подобное свинство. Смотреть на его разукрашенную физиономию мне было очень приятно.

Мы бежали вниз по ступенькам и хихикали не то от счастья, не то от нервного перевозбуждения.

– Вообще-то я такого в жизни не видела, – садясь в машину, сказала Лиза, – просто как в кино.

– Димка у нас видишь какой, с террористами в переговоры не вступает, – поддержала ее я, – раз, два – и враг повержен, как вспомню, душа радуется.

– Хватит уже об этом, – улыбнулся мой жених, – в рукоприкладстве нет ничего хорошего, но тут я просто не мог сдержаться.

По дороге домой мы воодушевленно болтали о случившемся, Лиза без перерыва благодарила Диму, а я при этом раздувалась от гордости. Все, что мешало нам с Лизкой нормально относиться друг к другу, куда-то ушло, просто растворилось в воздухе, и теперь казалось, что мы всегда были хорошими подругами и не ругались по пустякам. За окошком мелькали дома, люди, деревья, в машине играла легкая музыка, и я вдруг почувствовала себя очень комфортно в своей новой жизни.

– Держи кассеты, – сказала я, протягивая нашу добычу Лизке, – может, все-таки дашь посмотреть?

– До чего же ты противная, Катька, – выпалила она, потом смутилась и тихо добавила: – Да и глупо там все, по-детски как-то.

– Так вот отчего ты переживаешь, боишься, что мы не сможем по достоинству оценить твое акробатическое мастерство.

– Это очень личное, мымра ты вредная.

– Ты их уничтожь побыстрее, а то опять попадешь в какую-нибудь переделку, – посоветовал Дима.

– Сейчас этим и займусь, порежу пленку на мелкие кусочки, – заверила нас Лиза, – оставляю вас наедине, я же понимаю, что жениху и невесте хочется поворковать без свидетелей. Дима, спасибо еще раз, ты меня просто спас.

– На моем месте так поступил бы каждый, – улыбнулся он.

Лизка поскакала к дому, а мы остались сидеть в машине. Последнее время, находясь рядом с Димой, я чувствовала некоторую неловкость, вот и сейчас на меня навалилось уже привычное смущение. Надо было что-то предпринять, и я решила перейти к делу.

– Наши поиски зашли в тупик, а все так хорошо начиналось.

– Я думаю, нам надо раздобыть список основных конкурентов твоего брата, это, конечно, не все решает, но, по крайней мере, дело сдвинется с мертвой точки. Хорошо бы еще выяснить, кто же в ту ночь играл роль привидения… У тебя есть какие-нибудь мысли по этому поводу? Кто в вашей семье недолюбливает Илью?

– Я бы подумала на Глеба, потом еще Вика какая-то… не от мира сего, Лизе это не выгодно, да и изменила я к ней свое отношение, вроде не такая уж она и плохая…

– С одной стороны, ей вряд ли выгодно, чтобы твой брат терпел финансовые убытки, с другой стороны, ей нужны были деньги для Лаврухина… Хотя нет, я все же думаю, это не она…

– Даже не знаю, кого подозревать, и Светлана Аркадьевна отчебучить что-нибудь может, и Николай Леонидович себе на уме, пойди их разбери. Но Глеб мне не нравится больше всех…

– Мне кажется, его мысли сейчас заняты только кладом, вряд ли он еще о чем-нибудь думает. Ты приглядывайся ко всем, кто знает, возможно, вор выдаст себя. И постарайся раздобыть список конкурентов твоего брата, начнем действовать в этом направлении.

Я кивнула, задача сложная, но нам необходимо раздобыть листок с загадкой, без него клад не найти, так что ничего не поделаешь, придется постараться.

Выходить из машины я не торопилась, была еще одна проблема, которая мне не давала покоя…

– Ты зачем сделал мне предложение? – с возмущением в голосе спросила я. – Ты понимаешь, что теперь будет?

– А что будет? – усмехнулся Дима.

– Лизка всем растрезвонит эту новость, и мне придется сначала долго врать, а потом как-то выкручиваться из этой ситуации.

– Мы уже столько наврали, что не страшно.

– Но я не хочу расстраивать Илью, он же потом обязательно огорчится, когда узнает, что свадьба не состоится.

– А ты его не расстраивай, – сказал Дима, – зачем же так поступать с родным братом, выходи за меня замуж, вот и все.

– Ты что, сдурел? – изумилась я. – Мы с тобой знакомы всего неделю.

Дима достал сигарету, закурил, потер висок и посмотрел на меня. На его щеке была ссадина, на руке тоже виднелись следы недавнего боя… Мне вдруг стало жаль, что наши жизни пересеклись совсем недавно, что я так мало о нем знаю, что он очень редко бывает рядом, и мы почти не болтаем по пустякам…

А вот сейчас он так близко, на расстоянии одного движения, одного вздоха…

Я дотронулась до его щеки, наши глаза встретились. Дима в ответ коснулся губами моей руки и тихо сказал:

– Хорошая ты девчонка.

Он бросил сигарету в окно, притянул меня к себе и стал осторожно целовать… Глаза закрылись сами собой, вкус сигарет только усилил мои ощущения, я легко и просто покинула этот мир, освобождаясь от всех проблем и забот. Меня уже не волновали сокровища, я не думала о том, как буду оправдываться перед всеми из-за несостоявшейся свадьбы, все куда-то улетело, не оставив и следа… Была только я, и был только он.

Все произошло так стремительно, невероятно и необъяснимо… Разве думала я еще совсем недавно, что подобное может случиться со мной, разве я хотя бы надеялась на это? Нет и еще раз нет. Впрочем, чему тут удивляться, судьба всегда стоит за углом с огромным сачком, она вылавливает тебя из моря житейских проблем и радуется как дитя, прыгает на месте и кричит: «Попался, попался, вот теперь не уйдешь!» – и кидает свою добычу в бурлящую пучину неизведанного. И это правильно, так и должно быть.

– Мне пора, – сказала я, отстраняясь.

– Иди.

– Как я могу идти, когда ты меня держишь, – улыбнулась я.

– Ничего не могу с собой поделать, – пожал он плечами.

– Может, зайдешь, я тебя угощу чаем и окажу первую медицинскую помощь.

– Если искусственное дыхание, то я согласен.

– Нет, могу обещать только зеленку и пластырь.

Дима поморщился.

– Мне пора, – опять сказала я.

– Иди, – опять сказал Дима.

Я прижалась к нему на секунду, его сильные руки скользнули под мою куртку и замерли в ожидании разрешения.

– До свидания, – сказала я, и его объятия ослабли.

– Если надо будет кого-нибудь убить или сделать еще что-нибудь в этом роде, звони, всегда рад тебе помочь, – улыбнулся Дима.

Прихватив коробку от обуви, в которой еще недавно лежали Лизкины кассеты, я направилась к дому. Ощущение счастья отбивало дробь в сердце и заставляло идти быстрее. Хотелось петь, смеяться, танцевать, здороваться с каждым прохожим, а еще хотелось огромную порцию ванильного мороженого, залитого карамелью и посыпанного жареными орешками, – вот он, вкус счастья!

Оказавшись в своей комнате, я бросила коробку на диван, села рядом и стала думать о Диме. Такой он нежный… Нет, не совсем подходящее для него слово… Я мечтательно вздохнула. У него очень сильные руки, и смотрит он так, что хочется говорить «да, да», тысячу раз «да». От волнения я стала перебирать содержимое коробки. Журнал с обзором фильмов за февраль, бирка от куртки… Интересно, о чем сейчас думает Дима, наверное, обо мне… Две большие скрепки, одноразовый платочек, хорошо, что чистый, яркая реклама доставки японских блюд… Так хочется с ним поцеловаться еще раз… Игральная карта семерка червей, сверху ручкой написан телефон… Все же Димка хороший, наверное, все студентки в него влюблены, неужели я начинаю ревновать… Стоп! Что это за телефон? Я перевернула карту, больше ничего написано не было, и тут точно молния в голову ударила – это же наш номер! Видно, мечтания о Димке совсем помутили мой разум, если я сразу не узнала свой номер телефона, хотя живем мы здесь недавно и отчасти это простительно. Я покрутила карту в руке, странно это, не знаю почему, но странно…

А с другой стороны, что здесь такого, должен же был Лаврухин звонить своей жертве, великой стриптизерше… Лиза говорила, что они не встречались много лет, откуда же у Лаврухина наш новый номер? То есть найти человека в Москве можно, но почему вдруг такая идея пришла ему в голову? Откуда он мог знать, что муж у Лизки богат, что она сможет удовлетворить его требования и что ей вообще есть чего бояться? И потом, когда человек узнает специально чей-то адрес, он берет ручку, лист бумаги и звонит в справочную службу. Ему наверняка дадут несколько вариантов, которые он запишет. После замужества Лиза не стала менять фамилию, это упростило ему поиск, но все же игральная карта никак не вязалась с ситуацией. Было такое чувство, что Лаврухин написал номер телефона на первом, что попалось под руку. Вероятность, что у бывшего Лизкиного дружка карты разбросаны по всему дому, мала, не думаю, что он из тех людей, которые часами раскладывают пасьянсы, сидя за чашечкой кофе. Скорее всего, он игрок, и в тот момент, когда ему сообщили номер Лизкиного телефона, он сидел за карточным столом.

Я подавила желание броситься к телефону, очень уж не терпелось поделиться своими догадками с Димой, но делать этого не стала. После наших нежных объятий названивать ему было как-то неловко, да это и не имело никакого отношения к нашему с ним делу.

Но загадка не давала мне покоя, и я решила при случае узнать, кто же дал Лаврухину наш номер телефона.

Глава 13

Как раздобыть список партнеров и конкурентов брата, я просто не представляла, наверняка он уже есть у Казакова, но не могу же я обворовать частного детектива, хотя если приспичит, то и до такого безумия можно дойти. Воспользовавшись тем, что Илья в командировке, а Лиза отправилась делать маникюр, я принялась обследовать их апартаменты. Мои старания оказались напрасными: ни в спальне, ни в маленькой гостиной ничего интересного не нашлось, поиски в библиотеке тоже не принесли положительных результатов. Неудача меня сильно расстроила, зацепок не было, и что теперь предпринять, я не знала.

– Ты есть хочешь? – спросила Маринка, выглядывая из кухни.

– А что есть?

Пожалуй, стоит утешить себя чем-нибудь вкусным.

– Пирог с капустой.

– Ты испекла? – удивилась я.

– Нет, – замотала головой Марина, – Светлана Аркадьевна. Она вам огромный кусок передала. Кстати, Вика сказала, что хочет с тобой поговорить, так что когда будет время, сходи к ней.

Наливать чай я не стала, просто отрезала кусок пирога и, лопая его на ходу, отправилась навещать дальних родственников, живущих за стенкой.

– Привет, – промычала я, наслаждаясь вкусом сдобного теста.

– Заходи, – ответила Вика, приглашая в свою комнату.

На кровати лежало коротенькое черное платье, на столе была разбросана косметика, а около шкафа стояли туфли на высоком каблуке – все это совершенно не вязалось с Викиным образом.

Я с удивлением разглядывала обновки, похоже, она готовилась к перевоплощению, вот только по какому поводу…

– Это правда, что ты выходишь замуж за Диму? – спросила она, поправляя волосы.

Вот ведь Лизка заноза, успела уже почтальоном поработать, разнесла новость со скоростью ветра. Теперь надо всем что-то объяснять, бесконечно врать, выкручиваться… И умудрился же Дима и на колено встать, и речь сказать… Его бы на мое место.

– Да, Дима мне сделал предложение.

– А ты что? Согласилась?

Почему, почему я не сказала, что подумаю, что еще не готова выйти замуж, что слишком молода для этого, разве тридцать лет это много…

– Согласилась.

Вика резко поджала губы и метнула в мою сторону неодобрительный взгляд.

– Я против вашего брака, – процедила она, – категорически против.

Ничего себе! Ее мы забыли спросить. Пожалуй, теперь я даже рада, что согласилась. Да! Да! Мне сделали предложение – и ДА, я его приняла!

– Не думаю, что мне нужно твое благословение, – спокойно сказала я, – да и к чему этот разговор.

– Ты ему не пара.

К Вике я относилась по-разному, то она меня раздражала, то мне было ее жалко и хотелось как-то помочь ей, порой я могла ее просто не замечать или же, наоборот, навязывалась со своей неуместной активностью. Сейчас же Вика меня просто изумила, создалось впечатление, что ее переклинило, и теперь восстановить и вернуть все в прежнее русло невозможно. Ссориться не хотелось.

– Дима выбрал меня, он взрослый человек и знает, что делает.

Мне хотелось сказать, что между нами сильное чувство, любовь, но язык как-то не повернулся.

– Люди часто ошибаются и потом долго сожалеют о содеянном.

– Ты считаешь, что через какое-то время он разочаруется во мне?

– Да, ты не та женщина, которая ему нужна, он не будет с тобой счастлив.

Честно говоря, мне стало обидно, еще немного – и Вика скажет, что я какой-то душевный инвалид.

– Ты ошибаешься, у нас будет чудесная семья, и вообще, почему ты так печешься о Диме?

– Потому что только я могу сделать его счастливым.

– Что? – изумилась я.

– Отдай его мне.

Так вот для чего Вике понадобились короткое черное платье, туфли и косметика! Она влюбилась в Диму и теперь готова сделать все, чтобы покорить его… Только этого мне и не хватало.

– Попытаюсь обратиться к твоему разуму… Вика, мужчина – это не переходной вымпел и не эстафетная палочка, ты же не думаешь, что я возьму красивую коробку, положу в нее предмет твоих мечтаний и торжественно под музыку принесу сей подарок в эту комнату?

– Если бы он познакомился со мной раньше, то в твою сторону потом даже не посмотрел бы.

Вика так уверенно говорила, так спокойно держалась, что моя самооценка начала медленно сползать к плинтусу. Надо было срочно возрождаться из пепла, и, немного подумав, я перешла к наступлению.

– Тебе вообще как в голову пришло говорить со мной об этом? С какой стати я должна отказаться от собственного счастья? Мало ли кому чего хочется, это мой жених!

– Я не просто так прошу уступить мне Диму, я предлагаю обмен. Ты больше не будешь с ним общаться, а я тебе помогу отыскать документы Ильи. Ты же хочешь помочь своему брату?

Разговор становился все интереснее и интереснее, я села на кровать, нервно забарабанила пальцами по тумбочке и спросила:

– А что ты знаешь об этом?

– Нет, пока я ничего говорить не буду, мне нужны гарантии.

– Какие гарантии?

– Я не знаю, кто именно выкрал документы, но у меня есть важная улика, – гордо расправив плечи, сказала Вика. – Можешь считать меня кем угодно, я как-нибудь это переживу, но Дима должен быть со мной. Я подслушала разговор твоего брата и этого ненормального частного детектива и знаю, что украденные бумаги имеют большую ценность, Илье они просто необходимы.

– Это так, – подтвердила я, – только странно, что ты устраиваешь торговлю по этому поводу. Илья очень много сделал для тебя и твоей семьи, было бы честно помочь ему безвозмездно.

– Глупости, – Вика едко усмехнулась, – я не просила его о помощи, и потом, речь идет о моем счастье!

И что делать? Торговаться из-за Димы?.. Это по меньшей мере странно, не говоря уже о том, что наши отношения для меня очень ценны, но кто знает, чего хочет сам Дима, он желал найти клад, и вот появилась зацепка…

– Как ты себе это представляешь? – поинтересовалась я. – Ты же наверняка все обдумала.

– Как только ты расстанешься с Димой, сразу же получишь улику.

Вика подошла к зеркалу и стала медленно расчесывать свои длинные черные волосы, похоже, для нее все было просто и ясно.

– Ну, расстанусь я с Димой, и где тогда ты будешь с ним видеться? Он же перестанет к нам приходить. Ты поступишь в университет, где он преподает, и будешь его очаровывать, сидя за партой? Поверь, там и без тебя желающих целая куча.

Вика задумалась, мои мысли тоже летели вскачь… Как бы все это повернуть в нужное русло…

– К тому же, – продолжила я, – твоя улика может и не пригодиться, еще неизвестно, что ты там нашла, ты просишь слишком много, а предлагаешь слишком мало.

Мои слова явно возымели действие, Викина уверенность пошла на спад, аргументы закончились, она была растеряна и слегка расстроена.

– Так просто я тебе улику не отдам, – топнула она ногой. – Хорошо, сразу расставаться с Димой тебе не следует, он должен поближе познакомиться со мной, и тогда уже в ваших отношениях не будет смысла… Я хочу сходить к нему на свидание, ты должна это как-нибудь устроить.

– Но как? Тут необходимо его желание, почему ты не думаешь об этом?

Вообще, мне очень хотелось послать Вику куда подальше, но это был шанс помочь Илье и раздобыть наш злосчастный листок, так что необходимо все же воспользоваться ситуацией.

– Это твои проблемы, – занервничала Вика, – придумай что-нибудь.

– Если ваше свидание состоится, ты отдашь то, что нашла?

– Не знаю…

– Как хочешь, – я встала и направилась к двери.

Пусть не думает, что она здесь королева и все будут играть по ее правилам.

– Постой! Я согласна, свидание в обмен на улику. Уверена, Дима сразу поймет, что я – это то, что ему нужно.

– По рукам, – кивнула я, не прекращая удивляться происходящему.

– А ты расскажешь мне, что он любит, какие у него привычки? – забеспокоилась Вика.

– Нет, этого пункта в договоре не было.

Оказавшись у себя в комнате, я сразу же подошла к зеркалу и критично осмотрела свое отражение: рост у меня небольшой, минус это или плюс – не знаю, глаза серые, довольно большие, вообще-то я ими горжусь, ноги… Хорошие такие ноги.

– Чем я занимаюсь?! – пробормотала я. – Это же просто безумие какое-то, скоро стану такой же сумасшедшей, как Вика.

То, что голова у нее забита тараканами, не вызывает никакого сомнения, но что теперь делать мне? Поразмышляв две минуты, я взяла в руки телефон.

– Привет, – услышала я бодрый Димин голос.

– Ты стоишь? Тогда лучше сядь, нет, лучше вообще прими горизонтальное положение.

– Неужели ты еще раз совершенно случайно пробила молотком стену и нашла наследство своей давно умершей родственницы?

– Нет, я всего лишь продала тебя в рабство.

– Кому? – поинтересовался Дима, явно сдерживая смех.

– Вике.

– За сколько?

– Ты что, даже не удивлен?

Набирая Димин номер, я все гадала, какова же будет его реакция, отругает он меня или скажет, что подобная сделка его только радует.

– Немного удивлен, – весело сообщил Дима, – давай выкладывай подробности.

– Вика якобы что-то нашла, по ее словам, это поможет Илье поймать грабителя, а в обмен на это она потребовала тебя.

– В каком смысле?

– Чтобы я рассталась с тобой и не мешала вашему счастью.

Дима от души засмеялся.

– Перестать, – заворчала я, – что тут поделаешь, вот такие у нее требования.

– А ты, значит, меня сразу так и отдала.

– Нет, не сразу, – гордо ответила я, – да и не со всеми потрохами. Договорились, что ты сходишь к ней на свидание, а она отдаст улику, я торговалась до потери пульса.

– Очень грамотно, – продолжал веселиться Дима, – ох, на какие же жертвы мне приходится идти ради нашего общего дела.

– Так ты не против?

– Нет, у меня даже есть два билета в кино на завтра, хотел пригласить тебя, но раз так, пойду с Викой.

Кошмар! Кошмар! Только что у меня украли свидание, или я его сама отдала? Не важно, просто кошмар и все! Я представила большой экран, стройный ряд кресел, попкорн, выключается свет… Не люблю я Вику и никогда ее не любила!

– Желаю вам приятно провести вечер, – ехидно сказала я.

– Ты ревнуешь?

– И не надейся.

– А мне кажется, ревнуешь.

– У тебя мания величия.

Дима засмеялся.

Отложив телефон в сторону, я подошла к окну и посмотрела на ту самую крышу, на которой первый раз увидела Димку.

– Хорошо, что Вика тебя тогда не разглядела, – пробормотала я, – иначе проблем у меня сейчас было бы намного больше.

Интересно, что она нашла и поможет ли это нам?..

Вика по-прежнему была в своей комнате, она крутилась перед зеркалом и напевала что-то оптимистическое.

– Поздравляю, завтра у тебя свидание, – сообщила я, сдерживая раздражение. – Дима пригласил меня, но я сказала, что приболела, и попросила провести вечер с тобой, мол, тебе надо развеяться, да и ему скучно не будет.

– А он что?

– Был не против, завтра за тобой заедет.

– Вот это да! – воскликнула Вика. – Это просто здорово! А он охотно согласился?

– Охотно, – ответила я, отмечая, что такой перевозбужденной не видела Вику никогда.

– Я знала, я знала, что нравлюсь ему, ты же для него просто привычка!

Мне очень хотелось напомнить Вике, что с Димой я встречаюсь совсем недолго и просто не успела стать элементарной привычкой, но пришлось промолчать, да и не думаю, что она бы услышала меня.

– А куда мы пойдем, он не сказал?

– В кино.

– Там темно, это то, что нужно, – прошептала Вика.

Очень мне интересно, чем она там планирует заниматься…

– Если фильм будет страшный, я буду держать Диму за руку, он же, как истинный джентльмен, не откажет мне в такой малости.

После этих слов я пожалела, что не узнала, на какой именно фильм Дима собирается пригласить Вику…