Текст книги "Сын генерала"

– Не дури, парень, – десятник стражников потянулся к кинжалу, но опыт подсказал ему, что лучше этого не делать, не провоцировать. – Мы делаем свою работу.

– Если ваша работа прикрывать бандитов, она не нужна империи.

Непростые мысли отразились на нахмуренном лице десятника, и наконец, он решился и махнул рукой.

– Ладно, дух с вами, уходите! И больше не попадайте в такие истории. В другой раз для вас это закончится гораздо хуже.

Гартош пожал плечами, но спорить не стал.

– Строиться в походную колонну по три! – вместо этого скомандовал он. И добавил десятнику. – Мы своих не бросаем.

– Да понял я, понял. Идите уже.

Академиеры слаженно выполнили новый приказ. Освобожденная толпа быстро рассосалась.

– Куда дальше, господин боцман? – Учтиво спросил Гартош.

– Прямо, – буркнул тот.

Некоторое время Ерегей шел рядом с Гартошем, и наконец, задал вопрос, который судя по всему, мучил его со времени переделки, из которой они только что выбрались.

– Ты что, и правда отдал бы приказ убить всех?

– Да, – не моргнув глазом, ответил Гартош. Больше их никто не беспокоил, до того самого, намеченного Ерегеем места – таверны «Каракатица».

* * *

«Каракатица» оказалась большой таверной. Нет, она оказалась очень большой, самой большой таверной, в большом порту Ашуры. За один присест здесь могли поесть, выпить и повеселиться несколько сот человек. Большая часть мест находилась на улице, под навесами, а некоторые столы разместили и вовсе под открытым небом.

– Это сюда мы стремились? – спросил Гартош.

– Сюда, – ответил Ерегей.

– Большая таверна.

– Большая, – согласился боцман.

– В больших тавернах не всегда хорошо кормят, – продолжал развивать мысль Гартош.

– А где я ещё размещу такую ораву, – огрызнулся Ерегей. – К тому же мы не жрать сюда пришли, а выпить. А здесь подают самое лучшее в городе пиво.

Услышав слова боцмана, академиеры оживились, повеселели. Морской легион оказывается, не так уж плох.

Примерно половина мест в «Каракатице» была занята, а исходя из того, что день близился к концу, скоро свободных мест не найдется вовсе. Свободные столы, по десять – двадцать человек отыскивались в разных местах таверны. Гартош вместе с боцманом внимательно проследил за размещением всех академиеров. На всякий случай Оскол подольше задержался возле самых подозрительных столов, своим вызывающим видом провоцируя сидящих за ними на стычку. Но новости в порту расходятся быстро, и посетители таверны старательно игнорировали наглого юнца. Убедившись, что опасности пока нет, он плюхнулся на свое место, где его уже ждали друзья вместе с Ерегеем. Между столами с тяжелыми подносами ловко маневрировали молодые и не очень девицы, успевая на шутку ответить шуткой, на легкое пошлепывание по выпуклостям – смехом, на наглое приставание-оплеухой. Все как обычно, никто не обижался на привычные слова и действия. Да и дюжие охранники, с короткими, но толстыми дубинами, способствовали соблюдению кое-каких рамок приличия.

Гартош с друзьями сделал свой заказ, и теперь расслабленно наблюдал за посетителями. Оказывается, за соседним столом попивали пиво сконьеры. Гартош никогда не видел так близко легендарных мореходов, а тут сидят вон, спинка к спинке. Наконец принесли долгожданное пиво. Ерегей первый взял кружку и несколькими мощными глотками осушил её.

– Хорошо, – блаженно улыбаясь, выдохнул он.

– Хорошо, – опустошив свою кружку, подтвердил Гартош.

Здесь действительно варили отличное пиво. Оно быстро вызвало легкое кружение в голове. Только Гартош собрался приложиться к новой кружке, как толчок в спину заставил его зарыться носом в пену. Ребята рассмеялись, уж больно потешный был вид у их предводителя, даже освободивший очередную кружку боцман, изволил хмыкнуть. Не до смеху было лишь Гартошу. Вытерев нос, он повернулся к соседям. Так небрежно отодвинувший свой стул сконьер, удалялся по своим срочным делам. Догонять его не стоило, скоро сам вернется.

– Какие-то проблемы, малыш?

Сидящий за соседним столом мордатый сконьер, нагло ухмыльнулся и вопрошающе уставился на Гартоша.

– У вас похоже, да… – окинув оценивающим взглядом новых собеседников выдавил Гартош.

– Даже так? – оживился мордоворот. – Проблемы у нас?

– У вас, креветки вареные, у вас.

Мордатый дернулся было встать, но седой сконьер придержал его за локоть.

– Не обижайся на мальчика, Мартис. Видишь, после такой великолепной победы над портовой шпаной и несколькими стражниками, у него слишком взыграло самолюбие. Он теперь великий воин.

Гартош обвел их тяжелым нехорошим взглядом и ответил:

– Самолюбие у меня никогда не было занижено, а для того чтобы преподать урок зарвавшимся наглецам, не обязательно быть великим воином.

– Осторожней со словами, малыш, – сквозь зубы процедил мордатый. – Мы тебе не какая-нибудь шпана, нас на испуг не возьмешь.

– Не зли его, – ласково, по-отечески посоветовал седой сконьер. – Мартис-мастер кинжального боя.

– Очень на это надеюсь – обрадовался Гартош, – а то в последнее время все больше пустобрехи попадаются.

– Ты хоть кровь видел? – мрачно поинтересовался Мартис. – А то как-то стыдно убивать ни на что не способного ребенка.

– Он ее пил, – подал голос Терес. – У нас такая традиция, выпить кружку крови первого убитого тобой врага.

Слова Тереса вызвали у сконьеров легкое удивление. Мордатый испытующе взглянул на Гартоша: правда, что ль? Бросив на Тереса недовольный взгляд, Гартош пожал плечами, и взглядом нехотя подтвердил: что было, то было, что теперь. Неизвестно поверили сконьеры или нет, но новость их впечатлила, и в их глазах, за легкой брезгливостью к варварским традициям прятался страх. Первым пришел в себя седой.

– И теперь ты считаешь себя вправе бросать вызов кому бы то ни было? Невзирая на возможный скандал между нашими государствами?

– Какой скандал? – удивился теперь Гартош. Ему надоело сидеть вполоборота, он развернулся и придвинул свой стул к столу сконьеров, чем ошарашил их еще больше. – Какой скандал между государствами? Мужчины что, уже не вправе решать вопросы просто, между собой, не привлекая внимания властей?

– Мы на территории чужого государства, – осторожно сказал седой.

– Хорошо, что вы это заметили.

– И любое происшествие с нашим участием, несомненно вызовет внимание властей.

– Тогда вам нужно вести себя посдержанней, а не хамить гражданам той страны, где вы находитесь.

– По-моему, хамишь здесь ты, сопляк! – вновь начал заводиться Мартис.

Седой снова его остановил.

– Угомонись. Не сейчас. Ведь молодые люди прибыли в Ашуру осваивать морское дело? – не дождавшись ответа, он продолжил. – Вот когда вы выйдете в море, если вы вообще когда-нибудь в него выйдете, мы и посмотрим, кто чего стоит. В море все равны.

– Ага, – ухмыльнулся Гартош, – равны, как же.

– В море мы хозяева! – гахнул кулаком по столу мордатый.

– Ненадолго, – процедил сквозь зубы Гартош. – Я постараюсь это исправить.

– Ты? – Новому изумлению седого не было предела. – И как же ты намерен это сделать? Ведь ваш военный флот самый маленький, из всех какие только есть в океане.

– Не сейчас. Позже. Когда я буду главнокомандующим армией…

За столом сконьеров раздался дружный хохот.

– Когда я стану главнокомандующим, – невозмутимо повторил Гартош, – я вплотную займусь этим вопросом.

– И как же зовут нового владыку морей? – поняв наконец, что перед ним просто действительно зарвавшийся юнец, с неприкрытой иронией спросил седой.

– Гартош. Гартош из рода Осколов.

Улыбка медленно сползла с лица не только седого, но и остальных сконьеров. К словам сына нынешнего главнокомандующего, невзирая на его возраст, сконьерам стоило отнестись со всей серьезностью. Если среди нынешней молодежи и был претендент на пост главнокомандующего, то сейчас он сидел перед ними. Дав понять, что разговор окончен, Гартош поднялся и взялся за стул. Но слова сконьера заставили его остановиться.

– Молодой человек, перед тем, как что-нибудь сказать или совершить, нужно хорошо подумать и все взвесить. И вспомнить, что сконьеры контролируют больше половины морской торговли. Сориться с нами очень не выгодно для Виктании.

Гартош порадовался, что не всегда спал на уроках торгового дела.

– Напомню и я вам. Торговля с Виктанией занимает не меньше трети всей торговли сконьеров. А это значит, что в случае ссоры с Виктанией, треть ваших кораблей окажутся пустыми. И если мы можем найти торговые пути помимо морских, то вам без морской торговли не выжить. К тому же подумайте, почему сконьеры главенствуют на море?

– Почему? – тупо спросил Мартис.

– Потому что остальные государства не поставили себе за цель объединить усилия, чтобы пообломать вам крылья. То есть плавники. Так что лучше не зарывайтесь и не провоцируйте. А ты еще раз так своей задницей двинешь, я из нее ноги повырываю! – гаркнул Гартош на вернувшегося и облегчившегося сконьера.

Тот хотел было достойно ответить наглецу, но взглянув на лица своих товарищей и заработав несколько злобных взглядов, передумал. Действительно, нашел же кого толкнуть.

Гартош сел на свое место, и увидел на лицах друзей широко раскрытые, горящие восторгом глаза.

– Ну ты и выдал! – восхитился Алькон.

– Молодец, – был краток Дебор.

Некоторое время у сконьеров было тихо, затем они поднялись и ушли. Стулья отодвигали тихо и аккуратно. Алькон хотел было бросить вдогонку какую-нибудь гадость, но Гартош жестом его остановил. И так сказано слишком много.

За столом царило сдержанное веселье, как же, сперва портовую шпану вместе со стражниками поставили на место, теперь сконьеров. Лишь Ерегей, уткнувшись в свою кружку, хранил упорное молчание. Наконец он поднял голову и глядя Гартошу в глаза сказал:

– Не забудь.

– Что?

– Не забудь, то что здесь сказал. Когда ты станешь тем, кем мечтаешь – а я верю что ты им станешь! Не забудь своего обещания насчет сконьеров и их места в море. Надоело быть для них посмешищем.

– Не забуду, – твердо пообещал Гартош.

* * *

Изучение морского дела (как выразился седой сконьер), началось с утра следующего дня. Стоящие неподалеку от причала шхуны, послужили для академиеров учебными кораблями. Капитан шхуны, на которую попал Гартош, провел академиеров по своему кораблю, называя обычные казалось вещи каким-то своим, мудреным морским языком. Академиеры конечно ничего не запомнили, и последующие приказы капитана, его помощника и боцмана, не могли выполнить по той причине, что не знали куда бежать. Естественно это вызывало раздражение у морских волков: как можно быть настолько тупым и не знать элементарных вещей? Новые крики, новые метания по палубе, и казалось, так будет вечно.

Но уже через два дня академиеры начали видеть смысл в словах командиров, и их беготня перестала быть такой бестолковой. Вместе с матросами они начали лазить по мачтам и реям, учились ставить и убирать паруса, некоторые даже освоили эффектное чвирканье слюной сквозь зубы, что вызывало жуткую зависть у остальных.

Занятия на шхунах чередовались с занятиями на галерах. Вот где оказалось каторга. Вот когда академиреы пожалели, что в Виктании на галеры не посылают настоящих каторжников, как это делалось в Тарте, Жеране и Реате. Про такие вещи как ноющие плечи и руки, академиеры забыли, после того как на ладонях вскочили, а затем полопались волдыри. И казалось, эта пытка будет длиться вечно. Но через полторы недели боль прошла, ладони при помощи магии и целебных мазей зажили, плечи округлились, руки налились силой. Весла уже не путались друг с другом, а зарывались в волны более менее дружно. Академиеры реже стали срываться с рей, и с палуб учебных шхун, даже убрали смягчающие падения матрасы из морской травы. Новички загорели, хотя им еще было далеко до дочерна загорелых матросов.

Рассматривая свои честно заработанные мозоли, Алькон поделился с друзьями догадкой.

– Теперь я понял, откуда у матросов мозолистые руки. Это все от этих миасовых канатов, и весел.

– А раньше, что думал? – улыбаясь своим догадкам, спросил Гартош.

– Что думал? Тоже что и все. Надолго выходят в море… Одни, без женщин…

– Одно другому не помеха, малек! – Подмигнул Алькону проходивший мимо матрос.

Шхуна от смеха содрогнулась от киля до верхушек мачт.

После очередного совещания, капитаны шхун решили, что академиеров пора испытать морем. Нужно не катание вдоль берега на галере, а полноценный выход в море под парусами. Так чтобы берег казался далекой узкой полоской. Одних академиеров в море никто выпускать конечно не собирался, на шхунах должны были пойти и настоящие матросы, по идее в качестве пассажиров.

Рано утром четыре шхуны с академиерами и «пассажирами» вышли в море. Ветер дул попутный, и все радовались, что не пришлось идти галсами, на это у молодых людей не хватило бы опыта (о том как придется возвращаться, академиеры старались не думать).

Шхуна «Баракуда», где у штурвала стоял гордый Гартош, шла крайней слева. Во избежание столкновений кораблей с неопытными экипажами, расстояние между шхунами держали не меньше одного сирта, что впрочем не мешало восторженным новоявленным морским волкам перекликаться с помощью рупора, и сообщать друг другу, кому уже стало плохо (академиеры поспорили, кто из них первый пострадает от морской болезни, которой их так пугали матросы). Гартош признаков недомогания не чувствовал, чем был ужасно доволен, кому-кому, а ему никак нельзя было пострадать от обычной качки.

Яркое солнце, наполняющий паруса свежий ветер, крики чаек, мокрые спины дельфинов, затеявших игру с носом шхуны, – что может быть лучше? Большая часть академиеров начала испытывать к морю совсем не те чувства, что у них возникли по прибытии к Ашуру. Теперь появились восторг и уважение. И Гартош был уверен, что не один академиер задумался: а не связать ли свою судьбу с морем?

Неожиданно сильный порыв ветра прервал размышления рулевого. Чуть не лопнувшие от воздушного удара паруса захлопали и обвисли – после порыва ветер утих абсолютно. Гартош поискал взглядом капитана Лутариона.

– Здесь часто такое бывает?

– Бывает, но я бы не сказал что часто.

Лутарион обеспокоенно переводил взгляд с обвисших парусов своей шхуны на соседние. А те шли ровно, с полными парусами, и уже начали обходить свою незадачливую подружку. Новый внезапный порыв ударил в шхуну так, что затрещали мачты, и только чудо уберегло паруса целыми.

На этот раз ветер не прекратился, а задул сильно и ровно. Шхуна стала быстро набирать скорость, догоняя своих соседок. Приближалась точка, где кораблям следовало повернуть к берегу. Но Луторион не стал дожидаться когда шхуна далеко отойдет от берега. Почувствовав неладное, он решил развернуть корабль немедленно.

– Эй, лоботрясы! Хватит прохлаждаться! А ну по местам, живо!

Матросы, которым также передалась тревога капитана, быстро сменили растерявшихся академиеров, и словно обезьяны полезли на мачты. Но ветер, только этого и дожидался. Взревев словно разъяренный зверь, невидимый великан повлек шхуну в открытое море. Парусов «Баракуда» лишилась в течение считанных минут, и сейчас на реях болтались лишь жалкие обрывки. Разворачивать корабль при таком, внезапно разыгравшемся шторме, было смерти подобно, и команде оставалось только тоскливо смотреть на стремительно удаляющийся берег. Но что было самым удивительным, соседние шхуны шли как и раньше, их паруса были наполнены свежим попутным ветром, не более того. Вокруг «Баракуды» же, словно демоны пляску устроили. А может не демоны, духи? С замиранием сердца Гартош подумал о старой студиэрской шутке с виргами. Вот где они сумеют отыграться.

И судя по всему, его догадки были не так уж далеки от истины. То, что происходило с их шхуной, не могло быть чем-то естественным, здесь явно были задействованы направленные на них стихийные или даже высшие силы. Гартош бросился к Вирону.

– Вирон, ты чувствуешь присутствие духов?

Тот отрицательно покачал головой.

– Нет, но ты знаешь, при желании они могут скрыть свое присутствие, особенно высшие. Думаешь это они?

– Скорей всего. Вирги. Наши старые знакомые. Нашли время и место для мести.

Небо быстро затянули темные, почти черные тучи.

Водные брызги вокруг «Баракуды» ветер превращал в пыль, и вскоре уже с трудом можно было рассмотреть отставшие шхуны и далекий берег. Шхуна проваливалась в глубокие пропасти между волнами, и казалось, что оттуда, она уже никогда не выберется. Но «Баракуда» треща, словно жалуясь на тяжкую долю, каждый раз вскарабкивалась на очередной гребень. Такого шторма не видели не то что академиеры, но даже бывалые моряки. Как правило, при первых признаках шторма, они успевали спрятаться в родной бухте, либо в соседних рыбачьих бухточках. И теперь такое вот испытание.

Чтобы не путались под ногами и не были смыты за борт, капитан приказал академиерам либо скрыться в трюме, либо привязаться к мачтам, что и было исполнено. Половина академиеров успела занять места возле мачт, остальные были вынуждены прятаться внизу. Гартош одним из первых привязался к мачте и теперь со страхом и восторгом наблюдал за буйством стихий.

Шторм, длившийся казалось вечность, прекратился также неожиданно, как и начался. Казалось, уже ни что не сможет спасти «Баракуду», ещё немного, и она не выдержит удара двух стихий. Но вдруг все прекратилось. Словно по команде утих ветер, тучи начали стремительно расходиться, утончаться и исчезать, вскоре над шхуной светило яркое солнце на чистом небе. Ещё не веря, что все закончилось, академиеры отвязывались от мачт и вылезали из трюмов. Луторион стянул с себя капитанскую кепку и вытер лысину промокшим носовым платком. Судя по его виду, да и по виду остальных членов экипажа, то, что они остались живы, для них оказалось новостью. Гартош даже не спрашивал, как часто в море происходит ТАКОЕ. И так ясно, что впервые. Вместо этого он спросил:

– Далеко нас унесло?

– Не знаю. Думаю, латонов десять-пятнадцать, не больше.

– А где он вообще, этот берег?

Луторион долго смотрел на одну точку на горизонте, затем раздвинул подзорную трубу, посмотрел ещё и в неё. И наконец, мрачно кивнул.

– Там.

Гартош посмотрел в указанном направлении. На горизонте показались три темных силуэта.

– Наши? – с надеждой спросил Гартош.

Капитан молча протянул ему подзорную трубу. Да, корабли, догоняющие изуродованную шхуну, мало напоминали корабли Виктании.

– Сконьеры?

– Они.

– Может они нам помогут? – сам слабо в это веря, спросил Гартош.

Луторион удивленно на него посмотрел.

– Разве что быстрей пойти ко дну. Я ещё не слышал, чтобы сконьеры помогли кому-нибудь в открытом море.

Вот и свиделись. Гартош ни на секунду не сомневался, что на нагоняющих их кораблях, находились недавние знакомцы. Не удивился бы он, если они оказались причастны к такому необычному шторму – сконьеры бахвалились особой расположенностью к ним морской богини и богини ветра, и соответственных духов этих двух стихий. А учитывая то, что Гартош не очень ладил с духами воздушной стихии, то здесь очень кстати могли совпасть интересы его недругов.

Луторион подозвал помощника.

– Зовиро, носовую баллисту перенести на корму, поближе к кормовой. Команду вооружить, приготовиться к абордажу.

Такое развитие событий совсем не испугало Гартоша и остальных академиеров. Как раз наоборот. Гораздо лучше, когда события зависят от тебя, а не от буйства стихий.

– Для нас что-нибудь найдется?

– Найдется, я запасливый. Боцман! Выдать оружие академиерам!

Боцман Ерегей – а на «Баракуде» боцманом служил именно он, повел академиеров в трюм. То, что капитан «Баракуды» запасливый, было слишком скромным утверждением. Это стало ясным, когда боцман откинул брезент с трех внушительных куч. Оружия на шхуне хватило бы, чтобы вооружить, если не пехотный легион, то полк уж точно. Удивительно, как она до сих пор держалась на плаву. Приятно удивленные академиеры бросились разбирать завалы из колюще-режущих предметов.

– Откуда это все? – не мог скрыть изумления Гартош, вытягивая из кучи изогнутый клинок, скорее всего жеранской работы.

– Последнюю партию контрабанды не успели сдать.

Не успели? Гартош вспоминал, когда же «Баракуда» последний раз выходила в море: недели две, не меньше. Но сейчас неторопливость капитана была ой как кстати. Жеранский кривой меч с утяжеленным концом Гартош отложил, таким хорошо рубить, а на тесном корабле нужно больше фехтовать. Здесь лучше подошли бы легкие сабли или короткие мечи.

– Я бы не советовал вам цеплять на себя столько железа, – с иронией сказал Ерегей. – Не доведи дух, упадете в воду, пойдете ко дну быстрей камня.

Гартош оглянулся. Да, дорвались ребята до бесплатного. Академиеры были буквально увешаны оружием, часто совершенно бесполезным, и всё тянулись за новыми блестящими игрушками. Чуть не поперхнувшись от смеха, Гартош скомандовал с самым суровым видом:

– Слушать сюда! Разбиться на десятки. Десяток щитоносцев; десяток копейщиков, они же дротикометатели; десяток арбалетчиков и десяток лучников. Тактика такая. При сближении, под прикрытием щитоносцев, противника обстреливают лучники и арбалетчики. При ещё большем сближении, стрелки оттягиваются назад, а в ход идут дротики, а затем копья. При полном контакте все мы становимся мечниками, все, кроме щитоносцев. Щитоносцы должны прикрывать своих товарищей до последнего. Тактика простая как бубен, и думаю, всем понятна. Обязательное вооружение для всех: короткие мечи или легкие сабли, кому что больше нравится. Алькон – за тобой щитоносцы, Вирон – ты возьмешь лучников и арбалетчиков. И не забывай приглядывать за их магами, если они есть на кораблях. Я займусь копейщиками и общим руководством.

– А как же капитан? – насмешливо спросил Ерегей. – Про капитана ты не забыл? Вообще-то он здесь всем командует.

– Пускай командует, кто ему не дает. Но своих людей я лучше знаю. Знаю, кто чего стоит, и кого куда поставить.

– Твоих людей? – Боцман покачал головой. – Похоже, ты приступаешь к плану по вступлению на самую высокую должность в армии. Не рановато ли?

– В самый раз, – буркнул Гартош. – Десятники, проследить за выбором оружия. Да, вот ещё, можете взять по три метательных ножа, тоже хорошая вещь в ближнем бою.

Академиеры взяли конечно не по три ножа, а по десять, но в остальном приказ Гартоша выполнили. Разбитые на группы, они заняли место на корме шхуны, вытеснив оттуда обалдевших матросов. И предвосхищая вопросы, приказы, и требования капитана, Гартош его упредил.

– Я знаю, что мы делаем. Мы первыми встретим врага, и вы нам сейчас будете только мешать. Лучше отведите своих людей подальше и ждите своей очереди. Работы хватит всем.

И он развернулся к своему войску. А мало что понимающий капитан «Баракуды» застыл с открытым ртом.

* * *

Появление из трюма организованного и вполне профессионального действующего подразделения, а не бестолково метающихся радостных «мальков», дорвавшихся до оружия, произвело впечатление не только на капитана.

– Вот видишь, Ерегей, у нас появилась морская пехота, – со значением сказал Зовиро.

Боцман недоверчиво хмыкнул, но промолчал, – вспомнил случай в порту. Гартош, услышав слова помощника капитана, застыл, задумчиво уставившись куда-то вдаль.

– А что, неплохо было бы иметь такие войска. Надо об этом подумать.

Завиро толкнул локтем Ерегея; видал какая у нас молодежь? А то! Мимикой ответил Ерегей. Эти надумают.

Гартош закончил распоряжаться и подошел к Луториону.

– Господин капитан, сколько сконьеров на каждом из кораблей?

– По сто – сто двадцать человек, – послушно ответил капитан, ещё не зная как себя вести. То ли встать в позу и попытаться взять все командование на себя, то ли довериться этому мальцу, и дать ему возможность действовать самостоятельно. Тем более, что Луторион также был хорошо информирован о событиях в порту.

– Нормально, – прикинув что-то в уме сказал Гартош, и деловито добавил, – два корабля сожжем и потопим, третий захватим.

– А зачем нам его захватывать? – пораженный скромными планами Гартоша спросил капитан.

– А на чем домой возвращаться будем, – в свою очередь удивился Гартош.

– Тебе чем-то не нравится «Баракуда»?

– А у вас есть запасные паруса?

Вопрос академиера заставил Луториона пристыженно умолкнуть и отвернуться. Запасных парусов не было. Поход намечался коротким и учебным, и капитан не посчитал за нужное брать на борт запасные паруса. Деликатно не замечая замешательство капитана, Гартош продолжил:

– Три корабля одновременно на нас напасть не смогут, только два. Мы их подпустим поближе и обстреляем стрелами с вымоченными в масле фитилями. Естественно зажженными. После этого им будет не до нас, они бросятся спасать свои корабли.

– Если они зацепятся за нас абордажными крючьями, мы сгорим и потонем вместе с ними.

– Значит нельзя подпускать их на близкое расстояние, – сразу же внес изменение Гартош, – начнем обстреливать раньше. Вон, баллисты подключим.

План Гартоша был прост до идиотизма, но Луторион понял, это единственный их шанс уцелеть. У парня определенно есть голова на плечах.

И тут в планы людей вновь вмешалась стихия. Первым странности заметил Зовиро.

– Капитан, смотрите.

Он указывал куда-то за борт. Луторион долго и внимательно смотрел в указанном направлении.

– Что-то не так? – спросил Гартош, не видя в море ничего необычного.

– Не так, – после длительного раздумывания ответил капитан. – Смотри, – он указал пальцем в воду. – В шетах пятидесяти, видишь?

Гартош добросовестно всматривался в воду, но видел всего лишь волны.

– Вижу только воны, – честно признался он.

– Правильно, волны. А теперь смотри возле самого борта.

– Здесь волн нет. То есть, они есть, но не такие, какие-то меленькие.

– Так, а теперь посмотрим что у нас с другого борта, – они перешли на левый борт. – С этого борта тоже самое. В пятидесяти шетах волны одни, а ближе к кораблю другие. Тебе это ничего не напоминает?

Перегнувшись через борт, и чуть не сваливаясь в воду, Гартош пытался разгадать загадку капитана.

– Это похоже на реку… Течение! – словно ужаленный закричал он, гордый своей догадливостью.

– Правильно. – Луторион покровительственно посмотрел на Гартоша – все становилось на свои места; он капитан; Гартош неопытный малек. – Это течение, только очень странное течение. Его ширина не больше ста шетов.

– И очень быстрое течение, – добавил Зовиро. – По краям даже видны водовороты.

– Несколько минут назад водоворотов не было, – озабоченно пробормотал капитан.

– Значит, течение ускоряется.

– А что там наши друзья? – вспомнил капитан о сконьерах.

Там тоже произошли перемены. Два корабля, несмотря на полные паруса, снесло далеко в сторону, и только третий упорно преследовал «Баракуду».

– Похоже, что они попали в другое сильное течение, – пришел к выводу Луторион. И только одному из них удалось зацепиться за наше течение.

– Море на нашей стороне! – воскликнул Гартош.

– Наверное, ты прав, – согласился Луторион. – Мы пользуемся благосклонностью Наистер, но попали в немилость к Клокии.

И это было похоже на правду. Попавший в одно течение с «Баракудой» сконьерский корабль, подгоняемый сильным попутным ветром, догонял избавленную парусов шхуну.

– Так даже лучше! – Гартош довольно потер руки. – С одним кораблем легче будет справиться.

Луторион не спорил, одни корабль вместо трех, это действительно получался более выгодный для них расклад. На корабле преследователя уже видны были люди, и кто-то из них рассматривал жертву в подзорную трубу.

– Капитан, можно? – Гартош потянулся к трубе Луториона.

Тот нехотя её отдал, самому было интересно взглянуть на противника. Едва Гартош поднес подзорную трубу к глазу, как радостный вопль вырвался из его горла.

– Мартис, чертяка! Как я рад его видеть!

Он помахал своему знакомому рукой. Мартис ответил тем же. Он также не скрывал своей радости.

– Знакомого увидел? – спросил Луторион, отбирая подзорную трубу у Гартоша.

– Ага. У нас с ним незаконченный разговор остался.

– Вот вам как раз и случай. Прямо как по заказу.

* * *

Вскоре корабли сконьеров приблизились на расстояние, когда вполне можно было обойтись без подзорной трубы. Гатрош приказал своей команде спрятать стрелковое оружие, чтобы не пугать островитян раньше времени. И это оказалось правильным. Ни разу непуганые серьезным отпором сконьеры, в надежде на легкую добычу, высыпали на палубу, многие влезли на реи, радуясь предстоящей забаве как дети. И академиеры им эту забаву предоставили. Выждав нужное время, лучники и арбалетчики сделали залп. Сконьеры словно спелые груши посыпались вниз. Они разъяренно кричали и угрожали виктонийцам, чем позволили даже арбалетчикам сделать ещё один залп, не говоря уже о лучниках.

Изрядно прореженная команда сконьеров, больше так глупо не подставлялась. Сблизившись на расстояние броска, на «Баракуду» полетели абордажные крючья. И все это время сконьеры были под непрерывным обстрелом стрелков Вирона, отошедших на нос шхуны. Единственное место, куда островитяне могли более менее безопасно высадиться, была широкая площадка на корме, откуда академиеры приглашающее отступили, и чуть ли не жестами звали ребят с острова Керт. Казалось, не заметить здесь подвоха мог только слепой. Но сконьеры действительно были ослеплены, ослеплены яростью и жаждой мести.

Борта на корабле сконьеров были шета на два выше бортов шхунвы, прыгать на палубу «Баракуды» можно было без проблем. Академиеры дождались когда на корме оказалось не меньше десятка сконьеров, и только тогда метнули дротики. Новая партия захватчиков на борту, и Гартош снова гаркнул:

– Дружно!

Снова дротики принесли опустошение в ряды сконьеров. Гартош только удивлялся, насколько бестолково действует противник. Неужели они не знакомы с тактикой боя малых пехотных подразделений? Как же они с пиратами Глиблиса справлялись? Подобным навалом, когда исход боя решался числом бойцов и их индивидуальным мастерством? Видимо да, моряки понятия не имели о боевых приемах пехотных частей. Что ж, это только на руку академиерам, четыре года отрабатывающих взаимодействие во всевозможных боевых порядках, и проходящих практику у вепрей, росомах и барсов.

На кормовой площадке наконец скопилось достаточно народу, чтобы преодолеть заслон из дротиков. Укрывая палубу своими телами, они сумели подойти к перегородившим палубу щитоносцам. А тут новая напасть. Словно чертями выброшенные жала копий сразили первый ряд нападающих и вновь спрятались за щитами. Чтобы не поскользнуться в крови врагов, щитоносцы сделали шаг назад. Ешё одна волна нападающих навалилась на щиты с копьями, и щедро устилая палубу телами погибших и раненных, откатилась. Еще один шаг назад.

– Они нас сейчас в воду сбросят! – забеспокоился Зовиро.

– Если так будут отступать, точно сбросят, – подтвердил Ерегей. – Уже почти полкорабля трескоедам отдали.