Текст книги "Нумерология"

А. М. Гопаченко
Нумерология

Нумерология – первая среди равных

Сегодня нумерология переживает очередной пик популярности. При этом люди, открывшие ее для себя, даже не подозревают о том, что несколько тысячелетий назад эти знания были доступны только посвященным, ибо считались великой силой, дающей власть над людьми и природой.

Отцом европейской нумерологии – мистического учения о числах – считается великий древнегреческий философ и математик Пифагор Самосский, живший в VI веке до н. э.

Его Золотая наука о числах стала основой всеобъемлющего эзотерического учения о единстве мира (подробнее о жизни Пифагора и его учении вы можете узнать, прочитав отрывок из книги Э. Шюре «Великие посвященные», который помещен в Приложении).

В Средние века интерес к нумерологии вспыхнул вновь. И в 1533 году Корнелиус Агриппа издал трактат «Оккультная философия», в котором изложил основные положения нумерологии. С тех самых пор и до нашего времени нумерология пользовалась неизменной популярностью у людей, стремившихся познать неведомое, именно нумерология лежит в основе таких эзотерических наук, как астрология и хиромантия.

Прочитав нашу книгу, вы узнаете, что представляет собой классическая европейская нумерология, откроете для себя тайны каббалистической нумерологии, научитесь составлять свою нумерологическую карту и выбирать партнера в соответствии с законами этой эзотерической науки.

Вторая часть книги посвящена китайской нумерологии.

В китайской нумерологии нет главенства чисел от 1 до 9, которое мы видим в европейской нумерологии (ведь именно к этим числам путем определенных операций сводятся все другие). Здесь число практически представляет собой порядковый номер определенных свойств (или качеств, характеристик), являющихся структурным элементом строго упорядоченной системы. При этом особенности какого-либо одного и того же наблюдаемого явления можно рассмотреть с позиции нескольких систем, получая таким образом более полное представление о нем.

В китайской нумерологии представлены такие системы: система из 12 чисел – это Земные ветви, или животные китайского гороскопа;

система из 10 чисел – Небесные стволы;

система из 9 чисел – числа Гуа;

система из 8 чисел – 8 триграмм, 8 направлений;

система из 5 чисел – 5 первоэлементов;

система из 60 чисел – 60-летний календарь;

система из 64 чисел – 64 гексаграммы «Книги перемен».

И вся эта сложная система входит в качестве отдельных составляющих в древнекитайское учение о гармонической взаимосвязи человека и вселенной – Фэн-шуй. Это учение вместе с 60-летним китайским календарем дает возможность не только констатировать существующее положение вещей (дать полную характеристику человека, его положения в обществе, материального благосостояния, здоровья и т. п.), но и влиять на определенные стороны жизни человека, то есть изменить некоторые важные аспекты его жизни, что, безусловно, так или иначе отразится и на его личностных качествах. Как не вспомнить знаменитое выражение классиков марксизма: «Бытие определяет сознание».

Поэтому в нашей книге достаточно полно приводятся теоретические основы Фэн-шуй, чтобы читатель, ознакомившись с ними, мог использовать это учение для гармонизации своей жизни.

Ну а глава, посвященная гаданию по «Книге перемен», поможет вам избежать неверных решений и предостережет от грядущих неприятностей.

Европейская нумерология

Пифагор и его учение
Отрывок из книги Э. Шюре «Великие посвященные»

Пифагор сформулировал священную науку в книге, написанной его рукой и носившей название Hieros Logos Священное слово. Эта книга не дошла до нас, но позднейшие произведения пифагорейцев Филлолая, Архита и Гиероклеса, а также диалоги Платона и трактаты Аристотеля, Порфирия и Ямвлиха знакомят нас с ее принципами. И если принципы эти оставались до сих пор непонятными для современных философов, это произошло оттого, что смысл и значение их можно понять лишь путем сравнения всех эзотерических доктрин Востока.

Пифагор называл своих учеников «математиками» потому, что его обучение начиналось с учения о числах. Но эта священная математика или наука принципов была иная, чем та, которой владеют наши ученые и философы: она была одновременно и более трансцендентна и более жизненна и рассматривала число не как абстрактное количество, но как существенное и деятельное качество верховной Единицы, Бога, источника мировой гармонии. Наука чисел была наукой живых сил, божественных качеств в действии, как в мирах, так и в человеке, как в макрокосме, так и в микрокосме. Следовательно, проникая в свойства чисел, схватывая и объясняя их разнообразные сочетания, Пифагор создавал в сущности целую теогонию или основанную на разуме теологию.

Истинная теология должна заключать основы всех наук. И она может возвыситься до науки о Боге лишь тогда, когда ясно покажет единство и взаимную связь всех остальных наук, лишь тогда, когда станет синтезом, объединяющим их в одно целое.

Такую именно роль играла в древних египетских храмах наука Священного Глагола, и ее-то Пифагор и формулировал более точным образом под названием науки чисел. Она имела притязание обладать ключом жизни и сути бытия. Адепт, направляемый Учителем, начинал с созерцания ее начал в своем собственном разуме, прежде чем применять эти начала к концентрической необъятности развивающихся миров.

Современный поэт предчувствовал эту истину, когда заставлял Фауста спускаться к Матерям для того, чтобы возвратить жизнь призраку Елены. Фауст хватает магический ключ, земля разверзается под его ногами, он почти теряет сознание, он погружается в пустоту пространства. Наконец он достигает Матерей, которые бодрствуют над первозданными формами великого Целого. Эти Матери ничто иное, как числа Пифагора, божественные силы мира.

Поэт передает нам содрогание своей собственной мысли перед этим ввержением в бездну Неисповедимого. Для древнего посвященного, у которого духовное зрение пробуждалось постепенно как новое чувство восприятия, это внутреннее откровение являлось скорее вознесением в центр пламенеющего солнца Истины, откуда он созерцал все существа и формы, брошенные в водоворот жизни божественной эманацией.

Конечно, посвященный не сразу приходил к внутреннему обладанию истиной, к тому могучему сосредоточенью всех сил, которое дает постижение мировой жизни. Для достижения столь трудной гармонии между разумом и волей требовались годы упражнений. Прежде чем овладеть творческим словом, необходимо научиться складывать священный глагол, буквы за буквой, слог за слогом.

Пифагор имел обыкновение давать свои наставления в храме муз. Сенаторы Кротона построили его по плану и по личным указаниям Пифагора рядом с его собственным жилищем, среди деревьев окружающего сада. Только ученики второй степени проникали туда вместе с Учителем.

Внутри этого круглого храма виднелись девять мраморных муз; посередине стояла Гестия, закутанная в покрывало, торжественная и таинственная. Левой рукой она защищала пламя очага, правой рукой указывала на небо.

У греков, точно так же как и у римлян, Гестия, или Веста, была хранительницей божественного начала, которое скрыто во всех вещах. Представительница божественного огня имела свой алтарь в храме Дельфов, в пританеи Афин и при каждом домашнем очаге.

В святилище Пифагора она олицетворяла собою божественную науку, или теософию. Окружавшие ее эзотерические музы носили – кроме обычных своих мифологических имен – еще имена тех оккультных наук и священных искусств, которые находились под непосредственной охраной каждой из них.

Урания наблюдала за астрономией и астрологией; Полигимния владела наукой потусторонней жизни души и искусством прорицания; Мельпомена со своей трагической маской представляла науку жизни и смерти, трансформаций и перевоплощений. Эти три верховные музы, вместе взятые, олицетворяли собой всю космогонию, или небесную физику, Каллиопа, Клио и Эвтерпа являлись представительницами человеческой, или психологической, науки с соответствующими ей искусствами: медициной, магией и моралью.

Последняя группа – Терпсихора, Эрато и Талия заведовали земной физикой, наукой элементов, камней, растений и животных.

Таким образом перед учеником появлялись сразу все линии наук, начертанные на организме Вселенной и выраженные в лице муз, освещенных божественным пламенем.

Вступив со своими учениками в это тихое святилище, Пифагор раскрывал книгу Глагола и начинал свое эзотерическое обучение.

«Эти музы, – говорил он, – не более как земной образ божественных сил, духовную красоту которых вы будете созерцать внутри себя. Как они устремляют свои взоры на огонь Весты, из которого все они произошли и который дает им движение, ритм и мелодию, так же должны и вы погружаться в центральный Огонь Вселенной, в божественный Разум, чтобы вместе с Ним изливаться во все Его видимые проявления».

Затем Пифагор увлекал своих учеников из мира форм и видимостей, уничтожал время и пространство и с могучей силой уносил их с собой в великую Монаду, в самую суть несотворенного Бытия. Пифагор называл ее Единицей, заключающей в себе всю полноту гармонии, которая есть мужское начало всепроникающего Огня, самодвижущийся Разум, нераздельный и непроявленный, творящий преходящие миры, Единый, Вечный, Неизменный, скрытый под многообразием форм, которые приходят, уходят и изменяются.

«Суть вещей ускользает от человека, – говорит пифагореец Филлолай. – Он познает лишь явления этого Мира, в котором конечное сочетается с бесконечным. Как же может он узнать их? Только поскольку существует между ним и остальным миром гармония, единение, общее начало; а это общее начало дает вещам Единый, который вместе со Своей Сутью придает им меру и смысл. Он есть мера, определяющая отношение между объектом и субъектом, тот смысл вещей, посредством которого душа участвует в Разуме Единого».[1]1
  В трансцендентной математике доказывается алгебраически, что нуль, помноженный на бесконечное, равняется Единице. В порядке абсолютных идей нуль обозначает бесконечное Бытие. Вечный, на языке храмов, обозначался кругом или змеей, кусающей свой хвост; символ этот обозначал Бесконечное, движущееся по собственному импульсу. Но с того момента, когда Бесконечное определяет Себя, Оно производит все числа, которые и заключает в Свое великое единство и управляет ими в совершенной гармонии. Таков трансцендентный смысл первой проблемы пифагорейской теогонии, причина, почему великая Монада заключает в себе все малые и почему все числа исходят из великого единства, приведенного в движение.


[Закрыть]

Но как приблизиться к Нему, Непознаваемому? Видел ли кто-либо руководителя времен, душу солнц, источник разумов? Нет; лишь сливаясь с Ним, можно проникнуть в Его сущность.

Он подобен невидимому огню, действующему из центра Вселенной, подвижное пламя которого протекает по всем мирам, приводя во вращение окружность.

Пифагор прибавлял к этому, что дело посвящения состоит в приближении к великому Существу, в уподоблении Ему, в возможном усовершенствовании, в господ-ствовании над всеми вещами посредством разума, в достижении той же активности, какой отличается тот невидимый огонь.

«Ваше собственное существо, ваша душа, не представляет ли из себя микрокосм, малую Вселенную? Она полна бурь и несогласий. И задача в том, чтобы осуществить в ней единство гармонии. И лишь тогда Бог проникнет в ваше сознание и лишь тогда вы разделите Его власть и создадите из вашей воли жертвенник очага, алтарь Весты и трон Юпитера!»

Бог, Неразделимая Сущность, имеет своим числом Единицу, которая содержит в себе Бесконечность, именем – имя Отца, Создателя, или Вечно-мужественное, знаком – живой огонь, символ Духа, в котором сущность всего. Вот первое из всех начал.

Но божественные способности подобны мистическому Лотосу, появляющемуся перед египетским посвященным, распростертым в своей гробнице, из темноты ночной. В начале это – лишь блестящая точка, затем она раскрывается подобно цветку, чья пламенная сердцевина распускается подобно светящейся розе о тысяче лепестков.

Пифагор говорил, что великая Монада действует посредством творческой Диады. С момента проявления Бог двойствен', неразделимая сущность и разделимая субстанция; начало мужеское, активное, животворящее, и начало женское, пассивное, или пластическая живая материя.

Диада представляет таким образом слияние Вечно-муже-ственного и Вечно-женственного в Боге, два основные божественные свойства. Орфей поэтически выразил эту мысль в стихе: «Юпитер одновременно и Супруг и божественная Супруга».

Все системы политеизма владели интуитивно этой идеей, изображая божество то в мужском образе, то в женском.

И эта Природа, вечная, одушевленная, эта великая Супруга Бога – не только та земная природа, которую мы видим, но и невидимая небесная природа, недоступная нашему плотскому зрению, Мировая Душа, первозданный Свет, поочередно – Майя, Исида или Цибелла, которая, вибрируя под божественным воздействием, содержит в себе сущность всех душ, идеальные типы всех существ.

Она же и Деметра, земля, проникнутая жизнью, со всеми заключенными в ней телами, в которые воплощаются все эти души. Она же и женщина, подруга мужчины.

В человечестве – женщина представляет собою природу, и совершенным подобием Бога является не человек, но мужчина и женщина. Отсюда – их непреодолимое, могучее и роковое влечение друг к другу; отсюда и упоение любви, в котором проносится мечта бесконечного творчества и темное предчувствие, что Вечно-мужественное и Вечно-женственное достигнут совершенного слияния лишь в недрах Бога.

«Отдадим же честь женщине на земле и на небесах, – говорил Пифагор вместе со всеми древними посвященными, – она дает нам понимание Великой Женщины – Природы. Да будет она ее освещенным образом и да поможет она нам постепенно подняться до великой Души, которая зарождает, сохраняет и обновляет; до божественной Цибеллы, которая в своей светотканной мантии влачит за собою бесчисленные сонмы душ».

Монада изображает сущность Бога. Диада – его производительное свойство. Последнее вызывает к жизни Вселенную, это – видимое раскрывание Бога в пространстве и во времени.

Проявленный мир – тройствен, ибо как человек состоит из трех различных элементов, сплавленных вместе, из тела, души и духа, так же и Вселенная делится на три концентрические сферы: мир естественный, мир человеческий и мир божественный. Таким образом, Триада, или закон троичности, есть образующий закон вещей и истинный ключ жизни. Ибо он снова и снова встречается на всех ступенях лестницы жизни, начиная с органической клетки, он проходит через физический строй животного тела через всю деятельность кровеносных сосудов и спинномозговой системы, до сверхфизической организации человека, Вселенной и самого Бога включительно.

Ключ этот раскрывает, как бы по волшебству, перед изумленным разумом внутреннее строение Вселенной; он же указывает и на бесконечные соотношения между макрокосмом и микрокосмом. Закон этот действует подобно свету, который, проходя через предметы, делает их прозрачными и заставляет все миры, и малые и великие, светиться подобно волшебным фонарям.

Попробуем выяснить этот закон путем аналогии между человеком и Вселенной.

Пифагор признавал, что человеческий дух в своей бессмертной невидимой и абсолютно деятельной природе происходит от Бога. Ибо дух есть то, что двигается само по себе. Пифагор называл тело его смертной, делимой и пассивной частью. Он полагал, что то, что мы называем душой, тесно связано с духом, но состоит из третьего посредствующего элемента, который происходит от космического флюида; поэтому душа подобна эфирному телу, которое дух ткет и образует для себя сам. Без этого эфирного тела материальное тело не могло бы развивать живых сил и было бы инертной массой без жизни[2]2
  Сходное учение дает Апостол Павел, который говорит о теле духовном.


[Закрыть].

Душа обладает формой, сходной с телом, которое она оживляет, переживая его после смерти и распадения. Она становится тогда – по выражению Пифагора и Платона – легкой колесницей, которая увлекает дух в божественные сферы или же низвергает его в мрачные области материи, смотря по ее свойствам, хорошим или дурным.

Организация и эволюция человека повторяются на всех ступенях жизни и во всех сферах бытия. Подобно тому, как человеческая Психея бьется между духом, который ее привлекает, и телом, которое ее задерживает, так и все человечество развивается между миром естественным и животным, в который оно погружено своими земными корнями, и божественным миром чистых духов, где скрывается истинный источник, к которому оно и стремится подняться.

И то, что происходит в человеке, повторяется и на всех планетах и во всех солнечных системах, лишь в различных соотношениях и в постоянно возобновляющихся различных видах.

Растяните круг до бесконечности, и постарайтесь охватить в едином понятии все безграничные миры. Что найдете вы в них? Творческую мысль, астральный флюид и миры в процессе эволюции: дух, душу и тело Бога. Приподнимая покров за покровом и измеряя свойства самого Бога, мы увидим в Нем Диаду и Триаду, которые облекаются в неисповедимые глубины Монады, подобно звездам, возникающим в безднах бесконечности.

Уже по этому краткому изложению можно судить, какое первенствующее значение придавал Пифагор закону троичности. Можно сказать, что закон этот представляет краеугольный камень всей эзотерической науки. Все великие создатели религий знали этот закон, все теософы предчувствовали его. Оракул Зороастра говорит:

 
Число три царствует повсюду во Вселенной,
Монада же есть начало его.
 

Великая заслуга Пифагора состояла в том, что он сформулировал этот закон с ясностью греческого гения. Он сделал из него центр теогонии и основу всех наук.

Уже прикрытая покровом в экзотерических писаниях Платона и совершенно непонятая позднейшими философами, идея эта была постигнута в новейшие времена лишь немногими посвященными в оккультные науки[3]3
  Из числа этих оккультистов на первом месте стоит Фабр д’Оливе (Золотые стихи Пифагора). Это живое понимание сил Вселенной не имеет ничего общего с умозрениями чистых метафизиков, как например, теза, антитеза и синтез Гегеля, которые представляют собою чистейшую игру ума.


[Закрыть].

Из всего сказанного ясно, какую широкую и прочную основу давал закон всеобщей троичности как для классификации наук, так и для построения космогонии и психологии.

Подобно тому, как мировая троичность сосредоточивается в единстве Бога, так и человеческая троичность сосредоточивается в самосознании и воле, в которых все способности тела, души и духа сливаются в одном живом единстве.

Человеческая и божественная троичность, заключенная в Монаде, образует священную Тетраду.

Но человек осуществляет свое единство лишь условным образом. Ибо его воля, влияющая на все его существо, не может действовать одновременно и совершенно во всех его трех проводниках, то есть в инстинкте, в душе и в интеллекте.

Вселенная и сам Бог представляются ему поочередно и последовательно отраженными в этих трех зеркалах. Во-первых, видимый через инстинкт и через калейдоскоп чувств Бог многообразен и бесконечен, как его проявления; отсюда – политеизм, в котором число богов неограничено. Во-вторых, отраженный в разумной душе, Бог – двойствен, то есть состоит из духа и материи; отсюда – дуализм Зороастра, манихеев и некоторых других религий. В-третьих, отраженный в чистом разуме, Бог – тройствен, то есть является духом, душой и телом во всех проявлениях Вселенной; отсюда культы Троицы в Индии (Брама, Вишну, Шива) и Св. Троицы в христианстве (Отец, Сын и Святой Дух).

И наконец, познанный волею, в которой сливается все, Бог является Единым и отсюда исходит герметический монотеизм Моисея во всей своей строгости. Здесь нет уже олицетворения, нет воплощения. Здесь мы выходим из пределов видимой Вселенной и вступаем в царство Абсолютного. Предвечный царствует один над миром, обращенным в прах.

Различие религий происходит от того, что человек постигает Бога лишь через призму своего собственного существа, условного и конечного, тогда как Бог неустанно осуществляет единство трех миров в общей гармонии Вселенной.

Это уже само по себе указывает на магическое значение Тетраграммы в порядке идей. В ней заключены не только основы наук, закон существ и способ их эволюции, но и источник различных религий и их верховного единства. В ней скрывался действительно всеобщий ключ. Отсюда – энтузиазм, с которым Лизис говорит о ней в Золотых стихах и в этом же можно видеть причину, почему пифагорейцы клялись этим великим символом:

 
Клянусь тем, который запечатлел в наших сердцах
Священную Тетраду, величавый и чистый символ,
Источник природы и образец богов.
 

Пифагор шел еще дальше в своем учении чисел. В каждом из них он определял тот или другой принцип, тот или другой закон, ту или другую активную силу Вселенной. Он говорил, что главные основы содержатся в четырех первых числах, ибо складывая или умножая их между собой, можно найти и все остальные числа.

Точно так же и бесконечное разнообразие существ, образующих Вселенную, происходит из сочетания трех первичных сил: материи, души и духа – под творческим импульсом божественного единства, которое их смешивает и дифференцирует, сосредоточивает и дает силу им.

Вместе с другими учителями эзотерической науки Пифагор придавал большую важность числам семь и десять. Состоя из трех и четырех, семь означает соединение человека с божеством: это – число адептов, великих посвященных, и так как оно выражает полное осуществление всего, проходящего через семь ступеней, то является изображением закона эволюции. Число десять, образуемое из сложения первых четырех чисел и заключающее в себе число семь, есть совершенное число, ибо оно выражает собою все начала Бога, сперва развивавшиеся, а затем – слившиеся в новом единстве.

Заканчивая преподавание своей теогонии, Пифагор показывал своим ученикам девять муз, олицетворяющих науки, сгруппированные по три вместе, – муз, соответствующих тройной троичности, проявленной в девяти мирах и образующих вместе с Вестой, хранительницей первичного Огня, священную Декаду.