Текст книги "Юридическое исследование государства и права Древней Руси"

1.2. Содержание категории «право»

Проблема правопонимания в юридической науке практически и теоретически является неразрешимой, так как ее постижение во многом связано с анализом исключительно субъективных представлений человеческой морали, религии, психологии, философии или государственной идеологии. По мнению французского теоретика права Ж.-Л. Бержеля, «дать точное и лаконичное определение праву представляется невозможным»[50]50
  Бержель Ж.-Л. Общая теория права. – М., 2000. С. 35.


[Закрыть]. Обусловлено это тем, что сам «термин «право» моралистами, богословами и некоторыми философами понимается в смысле «справедливого» и «справедливости», тогда как для юристов этот термин означает комплекс «юридических нормативов и правил»»[51]51
  Там же.


[Закрыть].

Так, еще Аристотель рассматривал право как справедливость, которую он делил на два вида: 1) арифметическую и 2) геометрическую справедливость. Арифметическая справедливость должна применяется среди равных людей и основывается на принципе талиона (равное за равное). Геометрическая справедливость, напротив, действует между неравными людьми, ибо, уравняв их в правах, считает Аристотель, мы придем к наивысшей несправедливости. Ведь, нельзя же мужчину заставлять вынашивать детей, а беременную женщину работать на рудниках и т. д.[52]52
  См.: Серегин А.В. Краткий обзор истории политических и правовых учений. – Ростов-на-Дону, 2006. С. 20–21.


[Закрыть]

На заре становления Средневековья, в процессе обоснования и проповеди теологических воззрений раннего христианства Аврелий Августин обращался не только к сакральным, но и к правовым вопросам. При этом основополагающее значение в его подходе к праву занимают рассуждения о восходящем к богу нерушимом вечном законе, действующем и в области человеческих отношений. Правовая позиция Августина отчетливо обнаруживается в тех случаях, когда он рассуждает об обязанностях, налагаемых законами естественными, божественными и человеческими. Этим законам надлежит подчиняться, но люди их часто преступают. И все же, подчеркивает он, люди не в состоянии нарушить действие высокого и вечного закона, имеющего дело с «вещами как они есть». Августин считал юридические соображения настолько неотъемлемой частью своих общерелигиозных и мировоззренческих представлений, что нередко включал обсуждение и толкование правовых вопросов в свои молитвенные обращения к церковной пастве[53]53
  См.: История политических и правовых учений. / Под ред. В.С. Нерсесянца. М., 2002. С. 107.


[Закрыть].

Представления Августина о праве в ряде моментов сходны со взглядами римских стоиков, юристов и Цицерона, в частности с их трактовкой «естественного права». Учение о «естественном праве» как идеальной норме человеческих отношений и одновременно как всеобщем законе, вытекающем из неизменного порядка природы и всей вселенной, вполне согласовывалось с христианско-теологическими представлениями Августина о едином богоустановленном порядке, господствующем в природе и человеческих отношениях[54]54
  См.: там же.


[Закрыть].

Вечный закон как выражение божественного разума и воли определяет естественный порядок и, следовательно, естественное право. Тем самым естественное право в учении Августина возводится к богу и носит теономный характер. «Кто иной, как не Бог, – риторически вопрошает Августин, – вписал в сердца людей естественное право». Примечательно, что Августин, разделяя представления ряда предшествующих «языческих» мыслителей (Платона, Цицерона и др.) о естественно правовом принципе как воздаянии каждому ему принадлежащего, в то же время подвергал этот принцип христианско-теологической переработке, поскольку именно христианский бог выступает у него источником этого правового принципа. С этих позиций он расходится и с цицероновской характеристикой народа как соединения многих людей, связанных между собой «согласием в вопросах права» и общим правопорядком. В языческом обществе и у языческих народов, согласно Августину, бог не воздает каждому ему принадлежащего, и там, следовательно, нет ни подлинного права и закона, ни народа как правовой общности[55]55
  См.: там же. С. 108.


[Закрыть].

Согласно другому теологу Римской Католической Церкви Фоме Аквинскому, все законы связаны между собой нитями субординации. Пирамиду законов венчает вечный закон – универсальные нормы, общие принципы божественного разума, управляющего вселенной. Вечный закон заключен в боге, тождественен ему; он существует сам по себе, и от него производны иные виды законов. Прежде всего – естественный закон, который есть не что иное, как отражение вечного закона в человеческом разуме, в сознании мыслящих существ. Естественный закон предписывает стремиться к самосохранению и продолжению рода, обязывает искать истину (бога) и уважать достоинство людей[56]56
  См.: История политических и правовых учений. / Под ред. В.С. Нерсесянца. М., 2002. С. 116.


[Закрыть].

Конкретизацией естественного закона служит человеческий (позитивный) закон. Его предназначение – силой и страхом принуждать людей (создания по природе не совершенные) избегать зла и достигать добродетели. В отличие от закона естественного человеческий (позитивный) закон – это императив с меняющимся содержанием. Нормы человеческого закона могут быть в разных странах весьма не схожими. То, в чем они оказываются одинаковыми, образует «право народов». Специфическое в них интегрируется в «право граждан» каждого отдельного государства[57]57
  См.: там же.


[Закрыть].

Божественный закон содержится в Библии. Он необходим людям по двум причинам.

Во-первых, человеческий (позитивный) закон не способен полностью истребить зло.

Во-вторых, из-за несовершенства человеческого разума люди сами не могут прийти к единому представлению о правде; помочь им достичь его и призвано такое авторитетнейшее в глазах христиан руководство, как Библия.

В целом, право для Фомы Аквинского есть справедливость, а справедливость заключается в постоянном стремлении воздавать каждому свое, как об этом учил Христос.

Несколько по иному на природу права посмотрел Т. Гоббс. В основу своей юридической теории он поставил представления об эгоистичной природе человека, обуреваемого жадностью, страхом и честолюбием. Поэтому «человек человеку – волк». Отсюда фатальная неизбежность в обществе «войны всех против всех». Иметь «право на все» в условиях такой войны – значит фактически не иметь никакого права ни на что. Это бедственное положение Т. Гоббс называет «естественным состоянием рода человеческого».

Вместе с тем, в природе людей заложены не только силы, ввергающие человечество в вечное противостояние, отмечает он. Людям исконно присущи и свойства совсем иного плана; они таковы, что побуждают индивидов находить выход из столь бедственного естественного состояния. Прежде всего это страх смерти и инстинкт самосохранения, доминирующий над остальными страстями. Заодно с ними выступает естественный разум, т. е. способность каждого здраво рассуждать о позитивных и негативных последствиях своих действий. Инстинкт самосохранения сообщает первый импульс процессу преодоления естественного состояния, а естественный разум подсказывает людям, на каких условиях они могут данный процесс осуществить. Эти условия (их и выражают предписания естественного разума) суть естественные законы.

Главный, самый фундаментальный естественный закон гласит: необходимо стремиться к миру и следовать ему. Все прочее должно использоваться лишь в качестве средств достижения мира. Важнейшим среди них является отказ каждого от своих прав в той мере, в какой этого требуют интересы мира и самозащиты (второй естественный закон). Отказ от права совершается большей частью перенесением его по договору на определенно лицо или на некоторую группу лиц.

Из второго естественного закона вытекает третий: люди обязаны выполнять заключенные ими соглашения; в противном случае последние не будут иметь никакого значения.

В третьем естественном законе содержится источник и начало справедливости.

Кроме указанных трех, есть еще 16 естественных (неизменных и вечных) законов. Все они резюмируются в одном общем правиле: не делай другому того, чего бы ты не желал, чтобы было сделано по отношению к тебе.

Сколь ни внушительна роль естественных законов, однако они сами по себе к исполнению не обязательны. Превратить их в безусловный императив может только сила. Для Т. Гоббса естественный закон есть свобода что-либо делать или не делать, а позитивный закон – предписание делать или, наоборот, не делать что-либо. Естественные законы обязывают индивида желать их осуществления, но не могут его заставить практически действовать в соответствии с ними. Непременно нужна сила, способная жестко лимитировать право каждого на все и решать, что кому принадлежит, что является правом, а что им не является.

Право без силы не имеет никакой ценности, ибо самостоятельно оно не способно устанавливать мир в человеческом сообществе[58]58
  См.: Серегин А. В. Краткий обзор истории политических и правовых учений. – Ростов-на-Дону, 2006. С. 39.


[Закрыть].

И. Кант осознавал, что проблема правопонимания не имеет однозначного решения. «Вопрос о том, – писал он, – что такое право, представляет вопрос, что такое истина. Конечно, человек может ответить, что согласуется с правом, т. е. с тем, что предписывали законы данного места и в данное время. Но когда ставился вопрос, справедливо ли то, что предписывают законы, когда от него требуется общий критерий, по которому можно было бы распознать справедливое и несправедливое, – с этим он никогда не справится, если только он не оставит на время в стороне эти эмпирические начала и не поищет источника суждений в одном лишь разуме». Здесь разум по И. Канту, есть способность (и воля) создавать принципы и правила морального поведения, содержащая их в себе в качестве внутреннего априорного побуждения[59]59
  См.: там же. С. 42.


[Закрыть].

По Гегелю, сущность права состоит в том, что наличное бытие вообще есть наличное бытие свободной воли, диалектика которой совпадает с философским конструированием системы права как царства реализованной свободы. Свобода составляет основную субстанцию и определение воли. Речь при этом идет о развитой, разумной воле, которая свободна. Поэтому свобода предстает как осознанная необходимость. Все развитей человеческой истории являет нам пример движения от меньшей свободы к большей.

Понятие «право» употребляется в гегелевской философии права в следующих основных значениях:

1) право как свобода («идея права»),

2) право как определенная ступень и форма свободы («особое право»),

3) право как закон («позитивное право»).

I. На ступени объективного духа, где все развитие определяется идеей свободы, «свобода» и «право» выражают единый смысл. Отношения «свободы» и «права» опосредуются через диалектику свободной воли.

II. Система права как царство осуществленной свободы представляет собой иерархию «особых прав» (от абстрактных форм к конкретным). Подобная характеристика относится к абстрактному праву, морали, семье обществу и государству. Эти особые права даны исторически и хронологически одновременно. На вершине иерархии особых прав стоит государство.

III. Право как закон (позитивное право), является разновидностью особых прав[60]60
  См.: там же. С. 47–48.


[Закрыть].

Русский ученый Е. Н. Трубецкой в начале XX столетия писал, что право следует рассматривать:

«1) как совокупность норм, представляющих, но вместе с тем и ограничивающих свободу лица, и 2) как свободу представленную и ограниченную нормами[61]61
  Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права. СПб., 1906. С. 11.


[Закрыть]. Причем, под правом в объективном смысле, «нужно было разуметь совокупность всех юридических норм», а под правом в субъективном смысле «следует разуметь ту сферу внешней свободы, которая представляется человеческой личности нормами объективного права»[62]62
  Там же. С. 69.


[Закрыть].

В современном правоведении одной из популярных является либертарно-юридическая концепция толкования права. В соответствии с ней право – материализуется в рамках отношений формального равенства, свободы и справедливости[63]63
  См.: Теория государства и права: Курс лекций / Под ред. Н. И. Матузова и А. В. Малько. Саратов, 1995. С. 5.


[Закрыть].

В. А. Четвернин является противником таких абстрактных подходов к правопониманию. Он предлагает изучать право исключительно в рамках юридических конструкций. Так, по его мнению, «право – это система норм и полномочий свободного общественно-политического существования формально равных субъектов (индивидов и организаций). Правовые нормы и полномочия (требования, притязания) должны быть сформулированы в законах и других общеобязательных актах государства, т. е. должны признаваться и защищаться государством»[64]64
  Четвернин В. А. Понятие права и государства. Введение в курс теории права и государства. М., 1997. С. 81.


[Закрыть].

Для Ю. В. Тихонравова право есть эмпирическое явление, выраженное в системе «регулирования поведения людей в обществе посредством норм, устанавливаемых теми или иными организациями, при условии, что исполнение этих норм обеспечивается санкциями, осуществляемыми теми или иными организациями в меру их реальной власти»[65]65
  Тихонравов Ю. В. Основы философии права. М., 1997. С. 61.


[Закрыть].

Вместе с тем, в данном случае, как справедливо отмечает профессор И. А. Иванников, «под «организациями» можно иметь в виду что угодно. Поэтому лишь обладание государственной властью позволит сделать норму права общественно обязательной»[66]66
  Иванников И. А. Теория государства и права. – Ростов-на-Дону, 2001. С. 42.


[Закрыть].

Кроме того, особо следует акцентировать внимание на классовой сущности права, ибо в любом государстве, издающем правовые нормы, всегда имеется правящая элита и подчиненные обыватели. В этом смысле право есть не что иное, как возведенная в закон воля экономически и политически господствующего класса, нации или иной социальной группы[67]67
  См.: Маркс К., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии /Собр. соч. 2-е изд. Т. 4. С. 443.


[Закрыть].

Ведь в реальном применении право никогда не бывает абстрактным. Оно всегда выражает и закрепляет волю и интересы политически доминирующих группировок в обществе, как правило, объединенных общими частнособственническими и публично властными интересами. «Это проявляется, прежде всего, в том, что право на всех стадиях его развития освящает и закрепляет имущественное, социальное и иное неравенство людей. Неравенство рабовладельца и раба, феодала, помещика и крепостного, работодателя и работополучателя»[68]68
  Баранов П. П., Верещагин В.Ю., Курбатов В.И., Овчинников А.И. Философия права: Учебное пособие. – Ростов-на-Дону, 2004. С. 331.


[Закрыть]. Если бы право защищало интересы всех, то в нем не было бы необходимости, ибо совершенно очевидно, что нельзя поставить в одинаковое положение собственника и не титульного владельца, преступника и законопослушного гражданина, подданного и иностранца и т. д.

А. С. Александров (специалист в области уголовно-процессуального права) предлагает изучать феномен права как «текст закона, помноженный на его интерпритацию, т. е. «начитанный», «переосмысленный текст закона», «додуманный» и даже «придуманный» самим интерпритатором смысла»[69]69
  Александров А. С. Духless русского уголовно-процессуального права. // Уголовное судопроизводство, 2010. № 1. С. 2.


[Закрыть].

Стоит сказать, что для постижения смысла права, его природы и сущности необходимо определить качественные отличия этого феномена от других социальных явлений. В современной отечественной юриспруденции выделяют, как минимум, девять признаков права:

1) связь права с государством (установление, санкционирование и гарантирование применения норм права силой государственного аппарата);

2) формальная определенность права (письменное выражение норм права в законах, указах, судебных и административных прецедентах и иных официальных актах);

3) системность права (наличие особой структуры права представленной правовыми нормами, субинститутами, институтами, подотраслями и отраслями права);

4) общеобязательная нормативность (распространение действия не на конкретную личность, а на все население страны или группу лиц, например государственных служащих);

5) юридический формализм (строение права в виде различных процессуальных форм, которые являются способами решения определенных дел и способами разрешения социальных конфликтов);

6) действия через дозволения и субъективные права, являющиеся видом и мерой разрешенного поведения, связанного с удовлетворением интересов конкретного индивида;

7) волевой характер (у теологов – это воля Божья, у марксистов – экономически и политически господствующего класса, у буржуазных либералов – воля всего народа, у националистов – коренной нации, в теории советских ученых – всех трудящихся)[70]70
  См.: Фатьянов А. А. Воля как правовая категория. // Государство и право. 2008. № 4. С. 5 – 12.


[Закрыть];

8) иерархичность (подчиненность одних норм права другим: например, уголовно-процессуальных – конституционным);

9) динамизм (изменчивость права, обусловленная постоянным изменением потребностей общества в конкретно-исторических социально-экономических и политических условиях)[71]71
  Иванников И. А. Теория государства и права. – Ростов-на-Дону, 2001. С. 46–50.


[Закрыть].

Полагаем, что данный список целесообразно дополнить десятым признаком права, связанным с признанием населением правовых норм в качестве регулятора общественных отношений. В противном случае, если народ не признает право санкционируемое государством и не использует его в повседневной жизни – оно превращается в «правовой мираж» не существующий в действительности. «Именно на уровне правопонимания, – пишет А. С. Александров, – должно быть согласие нации. Только тогда общество и государство будут жизнеспособными, когда граждане объединены единой правовой культурой и верой в справедливость закона»72.

Кроме того, право представляет собой область формализованной политики государства, в которой раскрываются фундаментальные начала, принципы, цели и задачи всех отраслей юриспруденции: государствоведения, цивилистики и криминалистики. Следовательно, мы можем вести речь об одиннадцатом признаке права – о его политико-повелительном характере.

Таким образом, под правом следует понимать систему общеобязательных формально определенных политических повелений публичной власти, представленных в правилах поведения, обеспечиваемых силой государства, выражающих волю экономически и политически господствующего класса, нации или иной социальной группы, признаваемых большинством населения в качестве регулятора общественных отношений.

Говоря кратко, право это общеобязательное политическое повеление государства, гарантируемое к исполнению всей его мощью.

Поэтому право есть политическое искусство определения единой меры социально-значимого поведения, защищённого силой государственной власти.

1.3. Проблема соотношения государства, свободы и права

Вопрос о соотношении свободы, права и государства на протяжении столетий является одним из ключевых в истории человечества. Люди различных исторических эпох и народов, так или иначе, стремились к завоеванию и защите свободы, к созданию гармонично развитой личности и наилучшего общественного устройства. Так, античный философ Аристотель одним из первых пришел к выводу, что человек по своей природе свободное существо, которое не может находиться в рабстве. Но под человеком он понимал грека, другие же народы были варварами (животными) созданными для рабского труда и подчинения.

Для Т. Гоббса свобода всякого человека связывалась с возможностью использовать собственные силы по своему усмотрению для сохранения своей собственной природы, т. е. собственной жизни.

Ш. Л. Монтескьё полагал, что свобода есть право делать все, что дозволено законом.

Г. В. Ф. Гегель обосновал идею о движении всемирной истории человечества по пути развития свободы: от рабовладельческого государства к конституционной монархии, от произвола к праву – «царству добра и справедливости». Под свободой он понимал «осознанную необходимость»[72]72
  Гегель Г. Энциклопедия философских наук. М., 1974. С. 124.


[Закрыть]. С этой точки зрения животные несвободны, т. к. ими руководят инстинкты, несвободны младенцы или невежды, ибо они живут исключительно во власти чувств и физических потребностей.

Ф. Ницше считал, что нельзя быть свободным, не осознавая цели данного состояния [73]73
  См.: Ф. Ницше По ту сторону добра и зла. СПб. 1904. С. 7.


[Закрыть].

Для Г. Ф. Пухты подлинно свободным может быть только дух, ведь ему не известны ограничения физического существования. Бог – это чистый дух, истинная и абсолютная свобода, не доступная, но весьма желанная награда человеческого рода.

К. Маркс, под свободой понимал возможность индивида действовать в собственных интересах.

Вместе с тем, выше перечисленные определения свободы представляются спорными и противоречивыми по целому ряду положений.

Во-первых, признание рабства Аристотелем в отношении варваров, делает зависимым греческих господ от рабского труда, уничтожая свободу производительного творчества.

Во-вторых, понимание Г. В. Ф. Гегелем свободы как «осознанной необходимости», в конечном счете, может стать умозаключением раба, о необходимости и выгоде для него рабского состояния, так же как возможность действовать в собственных рабских интересах.

В-третьих, Г. Пухта не учел того факта, что знание приумножаемое человеком расширяет пределы его физиологических способностей, т. е. свободы.

Следовательно, для более точного понимания сущности свободы необходимо исследовать признаки и элементы данной категории.

Так, свобода есть естественное состояние индивида, обладающего способностью мыслить и руководить своими действиями. Она скрыта в биологии человеческого организма. Прежде всего, «свобода рассчитана на здравомыслящую и самодостаточную личность»[74]74
  Матузов Н. И., Ушанова Н. В. Возможность и действительность в российской правовой системе. – Саратов, 2010. С.111.


[Закрыть].

Свобода, предполагает наличие личного суверенитета, т. е. абсолютного верховенства и независимости в своих мыслях и деяниях от окружающих людей, а «также возможность ощущать себя творцом своей жизни»[75]75
  См.: Купцов В. А. Идея свободы и её реальное воплощение. // Право и государство: теория и практика. 2008. № 29. С. 29.


[Закрыть].

Поэтому для свободы не приемлема особая публичная власть, стоящая над обществом и индивидом.

Кроме того, если человек не борется со злом, он не может быть свободным, ибо его пассивная воля всегда подчиняется злому року, приумножая и поощряя рабовладельческие отношения. Например, «закрывая глаза» на преступную деятельность других лиц, люди сами являются заложниками (рабами) криминальных побед, так как благодушное бездействие есть негласный акт признания творящегося произвола. По существу, свобода представляет собой самостоятельность выбора вариантов собственных поступков характеризующихся категориями добра и зла. Причем зло всегда отрицает свободу, а добро – дарует и защищает ее[76]76
  См.: Соборный проект (Концепция стратегии развития России). – М., 2007. С. 12.


[Закрыть]. «Свобода идёт параллельно с ответственностью, – справедливо отмечает В. В. Лунеев. – Свободный выбор налагает на нас, включая и высших должностных лиц, обязательство принимать ответственность за последствия своего выбора»[77]77
  Лунеев В. В. Свобода лучше, чем несвобода? // Государство и право, 2012. № 9. С. 13–21.


[Закрыть].

Свобода не бывает без творческого начала (интеллектуального или материального) в труде, т. к. только свободный труд делает человека независимым от других людей.

«Свобода является внутренним свойством, атрибутом личности, стимулирует самоопределение и самосознание человека, его креативные потенции и глубокое нравственно-духовное развитие и совершенствование. Обладая свободой, – пишет Е. А. Мызникова, – человек действует не по принуждению или обстоятельствам, а в силу внутреннего убеждения и потребности, свобода становится составляющей целостного духовного опыта, достигается путём целеполагания и отыскания смысла жизни. В процессе обретения свободы человек должен действительно стать духовным, творческим существом, в этом заключается её неприходящая ценность и наполненность нравственным содержанием»[78]78
  Мызникова Е. А. Справедливость как цель права. // Право и государство: теория и практика, 2011. № 2 (74). С. 144.


[Закрыть].

Таким образом, признаками свободы являются:

1. Естественное состояние, т. е. следование законам природы (или Бога для верующих людей).

2. Личный суверенитет.

3. Отсутствие особой публичной власти, стоящей над человеком и обществом.

4. Постоянная борьба индивида со злом.

5. Возможность выбора не между добром и злом, а в способах реализации правды и справедливости.

6. Творческий труд.

Исходя из выше сказанного, под свободой следует понимать состояние управления своими деяниями (действиями или бездействиями) в интересах своих родов в соответствии с естественными законами природы (или по законам светлых небесных Богов, Всевышнего, «Тварца созидателя», Отца Небесного и т. д. – для верующих людей).

В структуре свободы можно выделить идеальные (воля, разум, психология) и материальные (формы социального общения) компоненты.

Воля представляет собой силу, подчиняющую человеческие желания и инстинкты поставленным целям.

Разум, определяет возможность человека познавать окружающий мир и его законы, чтобы не быть слепой игрушкой в руках природных стихий и общественных процессов. Поэтому знания освещают путь свободным, а «темнота» невежества ведет неучей к кабале.

Кроме того, разум позволяет человеку быть дееспособным, т. е. своими действиями или бездействиями приобретать права и обязанности, нести юридическую ответственность.

Психологическая составляющая, говорит о том, готов ли человек признать над собой власть другого индивида, подчиниться ему и стать рабом или он будет защищать свою свободу, даже если это связано с возможностью потерять жизнь.

Социальная форма свободы проявляется в родоплеменной организации общественной жизни, не знающей публичного насилия исходящего от особой политической власти. Как правило, авторитет вождей держится на искреннем уважении и традиционном семейном почтении.

В недрах свободного общества постепенно формируется особое мифологическое мировоззрение, в соответствии с которым, люди считают себя прямыми потомками своих богов. Они не стоят перед ними на коленях, не признают себя их рабами, бросают вызов всему миру и борются с врагами, презирая покорность и слабость народов, попавших под влияние духовной и физической силы чужеземцев[79]79
  См.: Щедрин О. Г. Правовой нигилизм – как характеристика современного русского правосознания. – Ростов-на-Дону, 2004. С. 44.


[Закрыть].

В противовес свободному существованию племен рождается государство – машина, предназначенная для осуществления систематического насилия в отношении подчиненных ему лиц. Государственный аппарат монополизирует право на легитимное насилие, запрещая гражданам вершить правосудие, т. е. бороться со злом самостоятельно. Формально воля государства, выражающая интересы не всего общества, а экономически и политически господствующего класса, концентрируется в праве – системе общеобязательных норм, санкционируемых и защищаемых государственной властью. Юридические нормы вступают в конкуренцию с божественными предписаниями и обычными правилами поведения свободных народов. По существу право представляет лишь временный социальный компромисс, оно изменяется, иногда само себя отрицает, превращая свои нормы в объект торговых отношений. Провозглашение формального равенства людей, только усугубляет реальные социальные антагонизмы. Вследствие этого, человеческому суду ничего не остается, как уповать на страх юридического наказания. Данные обстоятельства заставляют изменить мировоззрение человека. Поэтому на смену родовых верований приходят космополитические монотеистические религии, оправдывающие рабство и прославляющие терпение насилия. Так, христианство учит:

1. Нет власти ни от Бога, существующие же власти от Бога установлены.

2. Если ударили тебя по левой щеке – подставь правую.

3. Чем хуже тебе будет на земле – тем лучше на небе.

4. Паства церковная – рабы божьи, клир – пастухи овец.

Ислам (в переводе с арабского означает покорность) также призывает признать себя рабами Аллаха.

Выше рассмотренная, эволюция религиозного правосознания не случайна, ведь современные мировые конфессии возникли сравнительно недавно: христианству – 2000 лет, а исламу – около 14 столетий. Сформировались эти религии в условиях жёсткого классового противостояния между рабами и рабовладельцами. Так, христиане духовно оправдывали рабское состояние римских рабов, обещая им за терпение – царство небесное, а мусульмане воспитывали новых господ для покорения неверных.

Таким образом, можно сделать вывод, что возникшее государство изменило внутреннюю природу человека, уничтожив его свободу с помощью особого аппарата принуждения, права и идеологического (религиозного) воздействия. Причем, многим народам (например, славянским) пришлось перейти к государственному бытию из-за угрозы физического уничтожения со стороны хищных соседей: германцев, византийцев, хазар и т. д.

На современном этапе развития человечества отказ от государства в отдельно взятой стране не целесообразен и даже губителен, т. к. другие государства не упустят возможности установить на ее территории свой суверенитет.