Текст книги "Скандар. Похититель единорогов"

Дикий единорог издал пронзительный визг и выстрелил электрическим разрядом из рога в берёзу слева от Митчелла, в секунду уничтожив ствол и ветки, а потерявшие опору листья свернулись и высушенной шелухой осыпались на землю. Фло в ужасе закричала и зажала ладонями уши. Скандар сильно сомневался, что следующая атака тоже не достигнет цели, и если то, что им рассказывали на уроках о магии диких единорогов, правда, то полученные от неё раны никогда не заживут… если Митчелл и Фло вообще переживут это нападение.

Чудовище заревело так громко, что у Скандара завибрировали рёбра. Дикие единороги принадлежали одновременно ко всем элементам, поэтому предсказать их атаки было невозможно. Гниющее заживо серое создание опустило голову, нацелив смертельно опасный рог на Фло и Митчелла, и Скандар стряхнул с себя оцепенение.

– Эй, ты! – заорал он, замахав одной рукой – другой он крепко сжимал чумбур Негодяя. – Я здесь! – Он и сам не смог бы объяснить, что побудило его это сделать. Он никогда не отличался храбростью и ни разу не попытался постоять за себя, когда Оуэн отбирал у него обед, тетрадь с домашним заданием или коллекционную карточку Хаоса. Это Кенна храбрая. Но Кенны здесь нет.

– Что он делает?! – простонал Митчелл, когда дикий единорог, зарычав, повернулся от них к Скандару.

Их глаза встретились, и Скандар задохнулся от того, что он увидел. Злость – да, но ещё всепоглощающую печаль. Рычание стихло, из полуоткрытой пасти единорога закапала зелёная слизь, а он сам всё водил взглядом по лицу Скандара, будто искал что-то, вынудив Негодяя предупреждающе рыкнуть фальцетом. Он казался таким потерянным… Затем дикий единорог встал на дыбы и забил облезлыми серыми крыльями. Негодяй с вызовом заржал, но его детские потуги заглушил крик взрослого единорога. Скандар даже не догадался пригнуться – лишь зажмурился, готовый к удару.

Но его так и не последовало. Копыта дикого единорога с тяжёлым стуком опустились на каменистую тропу. Скандар успел открыть глаза, чтобы увидеть, как он развернулся и поскакал прочь.

Ноги задрожали, и Скандар плюхнулся на землю, подтянул колени к груди и, зажмурившись, уткнулся в них лицом. В ушах зазвенело от пронзительного визга.

– Всё хорошо, малыш, – пробормотал он. – Дай мне минутку, и я встану…

Но Негодяя его заверения не успокоили. Понюхав макушку своего наездника, он подцепил зубами прядь волос и начал жевать.

Скандар поморщился, но единорогу было хоть бы что.

– Ай, вообще-то мне больно.

Митчелл возбуждённо бормотал себе под нос где-то над головой Скандара:

– Дикий единорог! На тропе! Прямо здесь! Поверить не могу, что он это сделал. Чтобы духовный маг… бессмыслица какая-то.

– Ты просто конченый идиот, Скандар! – донёсся издалека гневный голос Бобби. – Тебя даже на пять минут невозможно оставить! Ты всерьёз сейчас заорал «эй» на дикого единорога?!

– Знаешь, Роберта… – нетвёрдо начал Митчелл.

– Не называй меня Робертой! – рявкнула Бобби.

– Знаешь, Бобби, – выделил тоном Митчелл, – кажется, это была первая разумная мысль из твоих уст с момента нашего знакомства.

– Конечно, ведь мы так давно знакомы, – с сарказмом протянула Бобби.

– Помолчите, пожалуйста! – тихо, но настойчиво призвала Фло. Повисла неловкая пауза, в течение которой Скандар попытался – безуспешно – унять колотящую его дрожь. – Вы что, не видите, что ему плохо?

Скандар почувствовал, как они обступили его, и заставил себя открыть глаза:

– Я в-в-в порядке.

Фло с обеспокоенным выражением лица присела перед ним на корточки. Шею Скандара сзади обдало тёплым дыханием Серебряного Клинка, что совсем не способствовало успокоению.

Митчелл отпихнул Фло и прошипел:

– Вставай! Вставай, пока никто не увидел!

– Я ничего не сделал… или сделал? – ошарашенно спросил Скандар.

– Ну, что-то ты точно сделал! Почему он не напал? – Митчелл был готов рвать на себе волосы. Он повернулся к Фло: – А я тебе говорил, что нужно было о нём рассказать! Он духовный маг, они все связаны с дикими единорогами. Вспомни Ткача…

– Ты серьёзно… – начала Бобби, но её перебила Фло:

– Вместо того чтобы сыпать обвинениями, Митчелл Хендерсон, как насчёт того, чтобы его поблагодарить?

Митчелл вытаращился на неё.

Фло упёрла руки в бока. Серебряный Клинок у её локтя фыркнул.

– Мы едва перекинулись с ним парой слов, причём далеко не ласковых, а он спас нам жизнь. Или ты этого не заметил?

– Но…

– Не знаю, как ты, – сбавила тон Фло, – но для меня это значит намного больше, чем какие-то глупые предубеждения против духовных магов только из-за того, что один из них стал плохим.

Митчелл закусил губу, глядя куда угодно, только не на Скандара.

– Так как, Митч? – спросила Бобби, судя по голосу крайне довольная собой. – Мы ждём.

Он бросил на неё раздражённый взгляд и сделал глубокий вдох.

– Спасибо, типа, – пробормотал он в направлении Скандара, – что тебе хватило тупости рисковать своей жизнью, прогоняя от нас чудовище.

Фло вздохнула:

– Ну, на большее мы вряд ли можем рассчитывать. И Скандар, я тоже думаю, что тебе нужно подняться. Нас и без того, наверное, будут ругать, что мы так отстали.

Они с Бобби помогли ему встать. Не дожидаясь, когда Скандар закончит стряхивать с джинсов пыль, Митчелл быстрым шагом пошёл дальше вместе со своим единорогом.

– Мило, – вслед ему покачала головой Бобби.

– Угх, здесь всё ещё воняет тем диким единорогом, – поморщился Скандар. – Что с ними такое? Вся эта гниющая плоть, вонь и… – Под его кроссовкой что-то чавкнуло. – Слизь?

Фло печально посмотрела на мёртвые листья – всё, что осталось от уничтоженного дерева.

– Вечность – слишком долгий срок для любого живого существа. Поэтому дикие единороги так выглядят. Поэтому они гниют заживо. Вечная жизнь наших единорогов сократилась вместе с их укрощением. – Но дикие единороги… Их жизнь тянется невозможно долго. Поэтому они живут – но в то же время умирают, и так целую вечность. От этого нет спасения. Даже духовный маг не может их убить, – запретные слова она произнесла шёпотом и передёрнулась, несмотря на тепло июньского солнца. – Ими управляет жажда крови и убийства. И больше ничего. Некоторые из них даже летать уже не способны.

Скандара охватила невыразимая грусть. Вечно умирать – даже просто на словах это звучит ужасно: неудивительно, что тот дикий единорог выглядел таким потерянным. Потом он вспомнил кое-что ещё и почувствовал себя совсем гадко.

– Митчелл сказал, что духовные маги связаны с дикими единорогами… – Скандар оборвал себя, заметив сожаление на лице Фло.

– Я правда мало что знаю о пятом элементе, нам вообще нельзя…

– Ну, ты знаешь о нём наверняка больше нашего, – перебила Бобби и деловито подбоченилась. – Так что выкладывай.

Внутри Фло явно шла борьба между страхом нарушить правила и желанием быть честной по отношению к Скандару. Наконец она крепко зажмурилась и тихо затараторила:

– Вы смотрели Кубок Хаоса, так вот, Ткач не просто был верхом на диком единороге – он применял его магию, как если бы они были партнёрами. И все говорят, что в этом ему помог пятый элемент, но только, пожалуйста, не спрашивайте меня, как ему это удалось – я не знаю, – взволнованно добавила она. – Ткач пользовался духовным элементом во зло ещё до нашего рождения. Поэтому Остров решил, что он слишком опасен, и запретил его. Но что я точно знаю, так это, что мои родители сейчас жутко напуганы, как и все взрослые. Они считают, что Ткач задумал что-то масштабное.

– Хочешь сказать, если Скандар окажется духовным магом, все решат, что это всё часть плана Ткача, а он сам лучший друг всех гниющих диких единорогов? – не стала ходить вокруг да около Бобби.

– Именно об этом я и говорю. – Фло сглотнула. – Но давайте закроем эту тему. Никогда не любила страшилки, а этот Ткач пугает меня до чёртиков. Я даже укрощённых единорогов слегка… – Не договорив, она беспокойно покосилась на Серебряного Клинка, щёлкающего зубами на мошек.

Бобби закатила глаза:

– Идёмте.

Они нагнали остальных, но Скандар с Негодяем так и держались позади. Шагая по каменистой тропе, он без конца думал: «Хоть бы я не был духовным магом, хоть бы я не был духовным магом».

Глава восьмая. Гнездо

– Наверху!

– Вы это видели! В небе!

По очереди наездников прокатилась волна восторженных возгласов. Над головой Скандара скользнула крылатая тень, и он тоже поднял глаза. Небо кишело единорогами, то и дело уходящими в крутое пике, визжа и ревя на малышей под ними. Все они были укрощёнными, и рог у каждого был цветной, не то что у того, дикого. Скандар боролся с инстинктивным желанием пригнуться, потому что единороги пролетали всё ниже, будто подначивая друг друга. Негодяй, Ярость и другие новорождённые успели заметно подрасти – от крупной собаки до небольшого пони за каких-то пару часов, – но эти единороги были минимум вдвое крупнее. Проносящиеся над головой кровожадные создания вкупе с неутихающей в голове тревогой из-за элемента духа – неудивительно, что нервы Скандара были натянуты как струны.

Поэтому он чуть не подскочил до небес, когда из рога Ярости вылетел электрический разряд и попал в Негодяя, вынудив того отпрыгнуть в сторону. А Ярость с гордым видом обошла лужу посреди тропы. Серый единорог не захотел мочить копыта! Бобби сердито покачала головой:

– С ума сойти! Мне достался единорог-убийца, не выносящий грязи.

Скандар наблюдал за Негодяем, внимание которого вместе с маленьким рогом было устремлено в небо. Его глаза, следящие за парящими над ними единорогами, то краснели, то снова чернели, маленькие крылышки подрагивали, будто он был не прочь присоединиться к старшим сородичам.

– Мал ты ещё для этого, – со смехом сказал ему Скандар.

Чёрный единорог ответил красноречивым фонтанчиком воды из рога, попав ему прямо в глаза.

– Аргх, ты что?! – возмутился Скандар, пока Бобби заходилась в хохоте.

Негодяй захлопал крыльями и лукаво посмотрел из-под ресниц на своего напарника. Скандар начал подозревать, что его единорог обладает отменным чувством юмора.

Застопорившаяся из-за воздушного представления очередь снова двинулась вперёд, но Скандар всё равно каждые несколько секунд поглядывал вверх. Единорогов всё прибавлялось: одни лениво парили в ветряных потоках, другие игриво наскакивали друг на друга, а третьи устраивали магические бои, окрашивая небо фейерверками стихийных взрывов.

Скандар даже не замечал, что они уже какое-то время поднимаются по склону скалистого холма, пока не начал задыхаться. Неровная извилистая тропа вела их мимо огороженных участков: где-то с пятнами выжженной растительности, где-то с глубокими рытвинами в земле, а один был залит водой, и трава там была заметно зеленее. Он не сразу сообразил, для чего эти площадки, пока не разглядел следы от копыт.

– Тренировочные поля? – пропыхтел он Негодяю, остановившись на середине крутого склона: их процессии преградило путь самое огромное дерево из всех, какие Скандару приходилось видеть.

Его ствол с шишковатой корой устремился в небо, и, лишь запрокинув голову, Скандар смог разглядеть густую крону. Но к его изумлению, листья в ней были не только зелёные, а и насыщенно-красные, кукурузно-жёлтые, изумрудные и синие, как море. Разбавляли этот красочный ансамбль из цветов стихий редкие пучки светящихся белых листьев.

По обеим сторонам от гигантского дерева протянулись исполинские стены, но за фантастическим ковром из травы и цветов невозможно было разглядеть, из чего они сложены. Стена справа напомнила Скандару снимки Большого Барьерного рифа – её оранжевые и розовые растения очень походили на растущие на морском дне кораллы. Стену слева покрывал мох и тёмный вьющийся кустарник, по которым ползали целые полчища улиток и огромных слизней. А между ветками ежевики Скандар даже приметил округлые бока овощей. Что это за место?

Охраняли дерево два стража в серебряных масках верхом на единорогах. При приближении юных наездников, единороги которых уже активно задирали друг друга и размахивали рогами в опасной близости от животов, одна из стражей спешилась и приложила ладонь к стволу – точно так же как Скандар утром коснулся двери Инкубатора. Он ахнул, увидев, что по коре побежал огонёк, очертив большой круг, и эта часть подалась внутрь, открыв проём – достаточный, чтобы через него могли одновременно пройти наездник с единорогом.

Островитяне и британцы возбуждённо зашептались. Местные ребята явно тоже ещё никогда здесь не бывали, и Скандар обрадовался, что они наконец оказались в равном положении.

– Добро пожаловать в Гнездо, – с улыбкой сказала Фло, когда Скандар и Негодяй, пригнув соответственно голову и рог, присоединились к ней внутри.

Скандар оглянулся – и застыл, потрясённый до глубины души. К такому его не готовили. Туннель Живых стал для него открытием, а уж ячейку Инкубатора он точно никогда не забудет. Но это… Разумеется, он знал о подготовительной школе для наездников. И что, скорее всего, она будет отличаться от обычной школы в лучшую сторону: может, в ней есть стойла, или статуи единорогов, или очень вкусная еда с майонезом без ограничений. Но ничего подобного он точно не ожидал.

Гнездо представляло собой армированный лес из облачённых в броню деревьев. Точнее, так казалось снизу, в чём Скандар убедился, когда они с Негодяем двинулись вглубь, лавируя между тесно стоящими стволами. Дерево и металл здесь сливались в единое целое – гармония созданного природой и человеком. Металлические лестницы спускались с нижних веток, мощные стволы удерживали на себе дома, похожие скорее на железные крепости, чем на те невинные постройки из дерева, о каких в детстве грезили Скандар и Кенна вместе с папой, который для них всё это построит.

Из-за настроенных как попало этажей эти дома больше напоминали неуклюжие башни. Некоторые уходили вверх в высокие кроны на восемь уровней, а другие простирались так далеко, что невозможно было понять, где они кончаются. В этом море сочной зелени они выделялись серыми пятнами, хотя на стенах многих пестрели яркие граффити: синие, символизирующие воду, красные – огонь, жёлтые – воздух, и зелёные – землю. Скандару не хотелось гадать, с каким цветом ассоциируется элемент духа.

Люди собирались на мостиках из металлических кабелей, соединяющих каждые уровни домиков и поблескивающих в лучах полуденного солнца, покачиваясь между несущими ветвями. Куда ни посмотри – на мостах, платформах, в окнах домов, – отовсюду за новоиспечёнными наездниками и их единорогами наблюдали подростки, болтающие между собой, смеющиеся и указывающие на них пальцами.

Скандар вдыхал землистый аромат леса, воздух здесь был таким свежим, что он практически мог почувствовать это на вкус. С крыш домов, должно быть, открывался вид на десятки метров; Гнездо, насколько он знал, находилось на самой высокой точке Острова, как бдительный постовой в бессменном карауле. В небе – в тех его клочках, которые виднелись среди листвы, – летали единороги, отбрасывая на землю крылатые тени. И Скандар подспудно понимал, что ему никогда не удастся запечатлеть во всех деталях магию этого места, даже нарисуй он тысячу картин в своём альбоме.

И поэтому, несмотря на всё – на Ткача, на элемент духа и на замазанную белую отметину Негодяя, – Скандар улыбнулся.

– Ты уже не в Маргейте, – пробормотал он, стараясь вобрать всё вокруг себя.

– Опять говоришь сам с собой? – К нему подошли Бобби и Фло со своими единорогами.

С мостов над ними послышались крики:

– Серебряный единорог! Смотрите, новая серебряная! Вон!

Скандар был вынужден признать, что Серебряный Клинок Фло выглядел потрясающе. Дома он и подумать не мог, что существуют единороги такой масти, как жидкий металл, и с рогом как острейший разделочный нож.

– Так, э-эм, что теперь? Обед? – с надеждой спросил Скандар. Негодяй с подозрением покосился на его заурчавший живот.

Фло засмеялась, но было очевидно, что все это внимание ей не по нраву.

– Не знаю точно… По линиям разлома мы будем проходить на закате, а до этого, возможно, нам дадут что-нибудь поесть…

– Мы уже сегодня узнаем наши основные стихии? – голос Бобби встревоженно дрогнул.

Фло кивнула и указала на деревья впереди:

– Раскол вон там – где линии разлома встречаются. Видите?

Скандар всмотрелся между тёмными стволами на поляну, куда официальные лица как раз закатывали золотой обруч. Они с громким стуком уронили его на твёрдую землю и сместили немного вправо, затем влево, пока не остались довольны его положением.

– Гнездо построили вокруг Раскола, потому что благодаря ему наши единороги способны проявить максимум своего магического потенциала, – продолжила Фло. – И это весьма кстати, потому что здесь учат всему: теории стихий, технике битв в небе, этикету гонок, даже обязанностям Командующего – на случай, если когда-нибудь кто-то из нас выиграет Кубок Хаоса… – Она осеклась, отвлекшись на ребят, зовущих её с металлического моста и размахивающих красными флагами с изображениями огня.

Скандар читал о Пути: каждый новый наездник с единорогом становились на Расколе, в месте слияния четырёх линий разлома, проходящих сквозь всю толщу Острова. По легенде, эти линии служили источником его магии, рассекали весь Остров, деля его на четыре зоны: огня, воды, земли и воздуха. Церемония, о которой рассказывала Фло, должна была выявить, кто к какой стихии принадлежит. Их «лучший элемент», как объясняла на уроках мисс Бантресс. Скандар снова проверил, что отметину Негодяя не видно под чернилами. Только бы этого оказалось достаточно, чтобы больше никто не заподозрил в нём духовного мага.

К новоиспечённым наездникам и единорогам, растерянно толпящимся между стволами, направилась девушка с короткими чёрными волосами, смугловатой кожей и доброжелательной улыбкой. Кроме значка воздуха с золотой спиралью её жёлтую куртку украшали лоскуты разной материи, затейливое металлическое перо и пять вышитых пар крыльев на правом рукаве. Скандар, к своему немалому облегчению, увидел свисающую с её локтя проволочную корзину, полную сэндвичей. Девушка помахала рукой для привлечения внимания:

– Всем привет! Меня зовут Нина Кадзама. Я родом из Великобритании, как кое-кто из вас, – она подмигнула, ни на кого конкретно не глядя, – учусь на последнем курсе Гнезда. Я покажу вам, где стойла, чтобы вы и ваши маленькие единороги смогли передохнуть до заката. За мной, слепыши!

– Слепыши?! – оскорбилась Бобби.

– Так мы зовём наездников на первом году обучения в Гнезде, – ослепительно улыбнулась Нина, раздавая всем в очереди по сэндвичу. – Второкурсники – это пискуны, третьекурсники – слётки, четверокурсники – молодняк, а пятикурсники – как я – хищники.

– О, привет, Флоренс! – Нина неловко приобняла Фло одной рукой, стараясь не задеть Клинка, под копытами которого булькали лужицы лавы. Серебряный единорог выглядел до глубины души возмущённым нарушением его личного пространства.

– Её папа – мастер сёдел, – пояснила Нина стоящим рядом слепышам. – Сёдла Шекони – лучшие на всём Острове. Разрази меня гром, но я до сих пор не могу поверить своему везению, что для одного из своих творений он выбрал нас с Ошибкой Молнии.

На лице Фло смущение мешалось с гордостью.

Нина жестом призвала слепышей следовать за ней.

Скандар проходил мимо Митчелла, когда тот простонал:

– Ох, Ночь, что ты делаешь!

Его единорог отказывался двигаться с места, он спрятал голову под крыло, совсем как ребёнок, закрывающий лицо руками, будто это делает его невидимым.

Нине стоило отдать должное: Скандар не знал более энергичного человека. Пока они шли между стволами, она не умолкала ни на секунду.

Пока Нина рассказывала о домах целителей, половина которых специализировалась на ранениях наездников, а другая – единорогов, Бобби бурчала что-то насчёт «не может человек быть таким жизнерадостным». Но Скандар с восторгом вертел головой по сторонам, уминая второй сэндвич, с радостью отметив майонез в начинке, и со жгучим интересом слушал Нину, по очереди указывающую на пять почтовых деревьев с толстыми стволами, испещрёнными дуплами, помеченными как «Слепыш», «Пискун», «Слёток», «Молодняк» и «Хищник». Скорее бы написать обо всём этом Кенне!

– Так нам можно писать домой? – спросил кто-то.

Нина кивнула, но предупредила:

– Только поменьше деталей об Инкубаторе или Гнезде. И ни слова о Ткаче. В отделе связей с наездниками этого не любят.

Скандар обнаружил себя идущим рядом с очень бледным мальчиком со светлыми кудрями. Он казался взволнованным, хотя его единорог вёл себя вполне спокойно.

– Ты тоже из Великобритании? – спросил мальчик.

Скандар кивнул:

– Я Скандар.

– Альберт, – попытался улыбнуться тот, но вышло криво. – Мне всё ещё не по себе от этого места, понимаешь? Сначала нам проткнули руки, теперь придётся совершить этот закатный Путь на глазах у всего Гнезда, а ещё эта тема с кочевниками…

– Что за кочевники?

Альберт понизил голос, и Негодяй зашипел, услышав шёпот.

– Я так понял, что здешние инструкторы могут вытурить тебя в любой момент, если посчитают, что ты не дотягиваешь до участников Кубка Хаоса. Тогда тебя объявляют кочевником, и тебе придётся навсегда покинуть Гнездо. Как по щелчку пальцев!

– Ты уверен? – Скандар упал духом: ему и так хватает причин для беспокойства. Значит, даже если его не убьют за принадлежность к элементу духа, его всё равно могут выгнать из Гнезда?

– Не думайте об этом, – сказала Нина, услышав их разговор. – Ни одного слепыша пока в кочевники не записали, инструкторы хотят дать вам всем шанс проявить себя. Вы ещё даже по линиям разлома не прошли!

– Но чем ещё можно заниматься с укрощённым единорогом, если тебе запрещено тренироваться в Гнезде? – не смог удержаться от вопроса Скандар.

Нина постаралась его успокоить:

– Кочевников учат другим профессиям, где тоже нужны единороги. И разумеется, как и участников Кубка Хаоса, кочевников раз в год отправляют в Великобританию на поиски новых наездников. На Острове тысячи кочевников, и они с их единорогами живут полноценной жизнью. Это далеко не конец света!

Но Скандар не услышал в её тоне особой уверенности.

Перед арочным проходом в стене Гнезда Нина резко притормозила, и все юные наездники торопливо натянули чумбуры, останавливая своих единорогов.

– Это западный вход в стойла – между огненным и воздушным секторами. Как видите, по правую сторону от него растут огненные растения, в основном красных и коричневых оттенков, плюс представители более жарких регионов вроде кактусов. Слева растительность воздушная – высокая трава и одуванчики, а ещё лютики и подсолнухи, тоже в жёлтых тонах. Если заблудитесь, по ним вы всегда легко определите, в каком секторе находитесь. Всего в стене четыре входа, а этот ближе всех к стойлам слепышей. Заходим.

Скандар зачарованно последовал за ней через арочный проход внутрь окружающей Гнездо стены, навстречу отражающемуся от камней эху голосов множества единорогов. Волоски на руках встали дыбом, инстинкты взвыли сиреной, предупреждая, что рядом находится хищник. Визг, рычание, рёв, крики, ржание – все эти звуки были знакомы Скандару по Кубку Хаоса, только сейчас они раздавались так близко, что кровь стыла в жилах.

– Стойла слепышей здесь, – сказала Нина, показывая дорогу.

Фонари, тянущиеся вдоль внутренней стороны стены, окутывали длинное помещение приглушенным светом. Над дверцами виднелись рога всевозможных оттенков, и обитатели железных стойл угрожающе шипели на проходящих мимо ребят.

Нина помахала паре наездников, закрывающих дверцы стойл со своими единорогами, продолжая болтать как ни в чём не бывало:

– Когда нет тренировок, днём единороги вольны делать что им вздумается. Они любят перелетать за стену и пастись на скалистых берегах под школой, жевать траву, ловить мелкую живность. Важно помнить, что у них тоже есть своя жизнь со всеми её отношениями, дружескими и не очень, ссорами и тревогами. Но на ночь мы запираем их здесь, так безопаснее. Чтобы в случае чего защищать только эти четыре входа.

– Защищать от чего? – испуганно спросил Скандар, хотя догадывался, какой будет ответ.

– От табунов диких единорогов. Да даже одиночки могут серьёзно ранить малышей. Ну и конечно же, есть ещё Ткач. – Нина поёжилась. – Ткачу пока не удавалось проникнуть в Гнездо и похитить единорога кого-то из учеников. На входах дежурят стражи, они же патрулируют все четыре стены. Но кто знает? До этого Ткач победителя Кубка Хаоса тоже не похищал. – Впервые с момента раздачи сэндвичей она взяла паузу. – Ну ладно, вот мы и на месте.

Они дошли до части стойл, где все дверцы были открыты. Внутри каждого была постелена солома, стояло железное корыто с водой и ведро, до краёв полное кусков мерзкого вида мяса. Негодяй с пугающим горловым урчанием натянул чумбур, желая зайти в ближайшее стойло, и лягнул ногой. Скандар вскрикнул от уколовшего пальцы электрического разряда:

– Ай!

Нина засмеялась:

– О-о-о, как мило! Я и забыла, что они так делают, когда маленькие. Сейчас Ошибка Молнии предпочитает испепелять деревья целиком.

Скандар, пыхтя от натуги, старался не подпустить Негодяя к кровавому мясу.

У Альберта, Фло и Митчелла была та же проблема.

– Ох, блин! Простите! – опомнилась Нина. – Запускайте их в стойла. Малыши или взрослые, если хоть раз учуят кровь, их уже никто не остановит.

Скандар торопливо отпустил чумбур, и очень вовремя: ещё секунда – и он бы врезался в стенку стойла.

– Лучше оставить их одних, пока они едят, – подсказала Нина. – Закройте за собой дверцы. Дальше за углом найдёте гамаки, можете отдохнуть до заката, если хотите. У вас был долгий день. – Она энергично помахала им на прощание и пошла назад по проходу.

– И он ещё не закончился, – пробормотал Митчелл из-за плеча Скандара, пока остальные слепыши закрывали своих единорогов в стойлах. – У нас проблема.

– Что, собираешься его сдать? – вскинула брови Бобби.

– Вовсе нет, – процедил Митчелл и повернулся к Фло, оставившей Клинка обедать и присоединившейся к ним. – Ты думала, что будет, когда Скандар шагнёт в круг?

– Разве нам просто не скажут, какой стихией мы владеем лучше всего, и отправят дальше? – вклинилась Бобби.

– Но мы же замазали отметину, – напомнил Скандар. – С чего им приписывать меня к незаконному элементу?

– Аргх, британцы! Никто ваш элемент за вас не выбирает! – Митчелл стиснул зубы, подавляя крик. – Фло, а Путь? Ты о нём думала?

– Я… ну, я не знаю, – с тревогой в голосе отозвалась Фло. – А что, это происходит как-то иначе для… для людей вроде Скандара?

– Конечно, иначе, – простонал Митчелл. – Моего отца только что избрали в Совет Семи новым Командующим, и у него теперь есть доступ ко всякой секретной информации. Так вот, он с огромным удовольствием заверил меня, что стоит духовному магу шагнуть на Раскол – и об этом тут же станет известно. – Он выдержал драматичную паузу. – Потому что все четыре линии вспыхнут одновременно. Бум!

Все трое посмотрели на Скандара, но тот старательно делал вид, будто для него нет ничего важнее, чем через дверцу гладить Негодяя по чёрной шее. Что он мог на это сказать? Он не представлял, как трещины в земле могут «вспыхнуть», но в любом случае «бум!» не предвещало ничего хорошего.

– Не факт, что он духовный маг, – робко возразила Фло. – Ты не…

– Он духовный маг, – отрезал Митчелл. – Белая отметина – это одно, но главное доказательство – это то, как он справился с тем диким единорогом. Как только Скандар на закате ступит на Раскол – линии засветятся как сигнальные огни, и…

– Ты вроде не хотел иметь со мной ничего общего, – грубо вмешался Скандар.

– Скандар, он пытается помочь… – начала расстроенная Фло.

– Ч-что?! – вскипел Митчелл. – Не собирался я ему помогать – просто обращаю ваше внимание… Ну…

Скандар вздохнул:

– Я понимаю, что вы все боитесь попасть из-за меня в неприятности. И серьёзно: вы не обязаны мне помогать. Я не ваша головная боль. – Он осознавал, что ему понадобится любая помощь; в ушах всё ещё звучало предостережение Фло: «Вас обоих убьют». Но он не хотел для них проблем. В памяти промелькнул образ Агаты и Лебедя, неподвижно лежащих на пляже.

Митчелл, взяв себя в руки, с угрожающим видом шагнул к Скандару, хотя его красный единорог сгладил эффект, рыгнув кольцом дыма из-за дверцы своего стойла.

– О нет, даже не думай! Даже не пытайся изображать благородство! Ты спас мне жизнь, а я не хочу оставаться в долгу у духовного мага. Я помогу тебе и этому мерзкому существу, – поморщившись, он указал на чёрного единорога, – пройти Путь, но после этого мы квиты, понял? Нас ничего не связывает. Конец. Точка.

– Да я не против, – тихо ответил Скандар, – но как вы – если я правда духовный маг – собираетесь скрыть от всех ту вспышку, о которой ты говорил?

Чёрные брови Митчелла взлетели.

– Мы и не будем ничего скрывать. Мы всех отвлечём.

Бобби резко вскинула голову:

– Кто это «мы»?