Текст книги "Хан. Половцы"

***

Главный хан степи Сутой принимал купцов, его молодая жена выбирала китайский шелк, золотые и медные украшения. Когда покупки обрели хозяйку, она удалилась на женскую половину. Сутой стал расспрашивать купца о новостях в кочевьях и стойбищах. Купец повел себя странно.

– Разные всякие новости тебе сейчас не нужны, – он загадочно замолчал, но видя, что хан тоже выжидает, сказал, – ты должен интересоваться спокойно ли в степи, какие тайные и явные настроения там есть.

Сутой понял, что надо заплатить купцу и все тайное станет для него явным. Несколько золотых монет перекочевало в одежды купца, но он медлил. После очередных монет, он заговорил, но слова его были пока далеки от тайн:

– То, что я тебе скажу, стоит больших денег.

Сутой ответил:

– Если то, что ты скажешь, будет важным, я доплачу, а если ты расскажешь о быстром скакуне, отниму то, что дал. Говори.

– Неспокойно в твоей степи хан, жди заговора.

Купец рассказал про свой путь, называл кочевья тех хозяев, которые, по его мнению, готовились к восстанию.

Встревоженный хан Сутой спросил:

– Почему я тебе должен верить.

– Ты можешь мне не верить, но я проехал длинный путь и давно научился слушать и видеть.

Купец весьма довольный проданной вестью уехал, Сутой приказал позвать брата Акуша, но вошел слуга и сообщил, что прибыл брат хана Кончака, Кобяк, с тревожной вестью.

– Приведи, посланника и позови брата Акуша.

Кобяк вошел и, приложив руку к сердцу, поклонился:

– Я приветствую хана всей степи Сутоя, да будет долгим путь твой под небом, и передаю заботу брата моего хана Кончака. Сутой порывисто встал, подошел к гостю, крепко пожал руку, пригласил присесть.

– Садись, сейчас принесут угощения, а ты пока рассказывай, какую весть принес?

– Заговор зреет в степи. Брат мой Кончак, как может, сдерживает заговорщиков, но долго ли это будет у него получаться?

– Кто восстал, кто хочет стать ханом степи?

– Твой друг – хан Кончак обезглавил восстание, а голову главного заговорщика прислал тебе.

– Кто он?

– Хан Алтай.

Сутой ожидал услышать имена богатых и умудренных опытов ханов, но только не Алтая. В его душу вкралось недоверие:

– Молод он еще в заговорщики.

– Как раз молодые и рушат устои степи, спешат, им надо все и сразу, – качая головой сказал заученные слова Кобяк.

– Ты привез его голову?

– Да, привез.

– Где она?

– Она прикреплена к седлу.

– Идем, посмотрим.

У лошади Кобяка к ним присоединился Акуш.

– Что случилось, – встревожено спросил он.

– Кобяк привез голову заговорщика. Хан Кончак прислал, предлагает помощь в подавлении бунта.

Акуш взглянул на Кобяка, но промолчал. Сутой знал хана Алтая и потому сразу признал его голову, но возникшее ранее недоверие не позволяло ему поверить в то, что говорит посланник хана Кончака.

– Как это случилось, почему обезглавлен хан Алтай?

– Он приехал к брату с просьбой присоединиться к заговору. Люди брата связали его, и он под пыткой рассказал все.

– Что же он рассказал твоему брату?

– Он открыл все имена заговорщиков.

– Поведай мне, назови мне эти имена.

Кобяк перечислял всех, кто был причастен к заговору, но по мере повествования, Сутоем все больше овладевали тревога и недоверие. Большое сомнение вызывало то, что самый молодой хан Алтай возглавил заговор. Как могли это допустить видавшие виды ханы?

– Нет, тут что-то не так, – решил Сутой и кликнул охранников.

Когда охранники подбежали, он дал знак, чтобы они связали Кобяка. Удивленный Кобяк не сопротивлялся, спрашивал только:

– Зачем меня вяжете, зачем?

– Если хочешь жить расскажи все, что знаешь о заговоре.

– Я ничего не знаю, меня позвал к себе мой брат Кончак и попросил, чтобы я поехал к тебе и предупредил о заговоре, мне дали суму с головой, я поехал к Вам.

– Откуда знаешь имена заговорщиков?

– Я же сказал, что Кончак перечислил их перед отъездом и приказал рассказать про них вам.

– Бросить его в яму, – приказал Сутой слугам, затем обратился к брату Акушу.

– Идем, потолкуем.

Сутой вкратце рассказал о приезде купца, о его предупреждении заговора, потом приезде Кобяка. В конце рассказа спросил:

– Что ты об этом думаешь?

– Думаю, что надо собирать войско.

– Это займет много времени, купец еще сказал, что в ханствах уже снаряжаются отряды.

– Давай допросим Кобяка под страхом смерти.

– А если он ничего не знает и привез настоящее предупреждение, тогда хан Кончак отвернется, тогда будет еще хуже.

– Мы его казнить не станем, а только попугаем.

Сутой несколько мгновений думал, потом согласился:

– Привести Кобяка! – приказал слугам он.

Кобяк трясся всем телом:

– Вы казните меня?

– Хан Сутой подошел к нему и сказал:

– Не скажешь правду, отрубим голову.

Кобяк заплакал:

– Я ничего не знаю.

Акуш отошел в сторону к охраннику, что-то тихо сказал, а затем, чтобы слышал Кобяк, приказал ему:

– Он отказывается говорить правду, отруби ему голову.

Посланника положили на землю, Акуш спросил его:

– Будешь говорить?

– Я ничего не знаю.

Воин взмахнул саблей и отрубил прядь волос. Гонец Кончака лежал без движений, плакал.

– Встань! – приказал ему Акуш.

Кобяка подняли и дали успокоиться, а когда его взгляд стал осознанным, Сутой сказал ему:

– Будешь у меня аманатом, если сказал правду, будешь жить, если нет, зарублю.

***

События, которые вершились в прошлом, иногда сильно влияют на будущее. Так случилось и на этот раз.

Второй день русские войска бились в кровавой и злой сече с половцами. Сотник русского войска Буян оказался в окружении вражеских конников. Доспехи смягчили удар и спасли его от смерти. Когда пришел в себя, вокруг него стояли недавние противники и чему-то весело смеялись. Один из них обнажил саблю, приказал встать. Буян понял, что если он не выполнит волю половца, его убьют. В голове шумело, но, превозмогая боль и головокружение, он поднялся на четвереньки, затем встал на ноги.

Связанные арканами пленники потянулись в степь. Длинный и тяжкий путь им предназначалось пройти. Их ждали невольничьи рынки Хорезмского царства, затем тяжкая жизнь раба. По дороге рана Буяна поставила его на грань жизни и смерти. Всадник, который владел им, постарался скорее продать пленника всего-то за несколько серебряных монет. Купил Буяна Такур, воин из охраны хана Кончака. Он усадил пленника на запасную лошадь и тем спас от смерти. Новый хозяин Буяна, не скупился, хорошо его кормил, а когда он окреп, повез к табуну. Жеребец-вожак табуна покосился на них лиловым глазом, подняв высоко красивую голову, предупреждающе заржал.

– Этого коня никто не может покорить. Ты это должен это сделать. Будешь отказываться, посажу в яму, объездишь, отпущу.

Буян посмотрел на коня и попросил:

– Мне нужно семь дней, чтобы выполнить эту работу.

– Почему семь дней? – удивился Такур.

– Лошадь должна привыкнут ко мне и стать моим другом.

– Хорошо, семь так семь.

– Сегодня его надо поймать и держать в загоне.

Такур подозвал табунщиков, указав плетью на жеребца, приказал:

– Делайте так, как он скажет.

Половцы с интересом наблюдали за русом. В первый день Буян только кормил коня и в конце дня смог только погладить его по сильной шее.

Через два дня, он водил лошадь под уздцы. Еще через день на спине лошади лежал старый кафтан, а на шестой на нем уже красовалось седло.

На седьмой день толпы половцев пришли смотреть на то, как Буян станет седоком. Одни смеялись, другие спорили, третьи заключали пари.

Толпа ожидала, но ничего не происходило. Такур, играя плетью, подошел к Буяну и зло спросил:

– Почему не выводишь лошадь из загона?

– Прошло только шесть дней, седьмой еще не закончился. Приходите завтра.

– Раб, ты должен объезжать лошадь сегодня.

– Коня жалко, хороший он, дорогой, можно испортить, – голос Буяна звучал спокойно и вразумительно.

Услышав, что можно потерять дорогого коня, хозяин присмирел.

– Если утром коня не объездишь, убью! – зло бросил Такур пошел к толпе объясняться.

Толпа, не скупилась на острые слова и насмешки. Весь день и вечер стойбище обсуждало утреннее не состоявшееся событие. Разговоры дошли и до ушей хана Кончака.

Толпа опять жаждет зрелища. Ее внимание отвлекает подъехавший на гнедом жеребце, хан Кончак. Перед ним расступились, давая дорогу. Тут же, на взмыленной лошади примчался Такур, его лицо растеряно, говорит несвязно:

– Буяна нет нигде, нет и коня.

Сдержанный гомон людей, смолк и через мгновение, вздох разочарования, затем недоумения прокатился по ней. Растерянность толпы неожиданно прервалась восторженными криками:

– Это он! Это Буян!

Буян осадил коня у самой толпы. Счастливый Такур бросился к нему, но хан Кончак прервал его радость.

– Раб мой, конь мой!

Бросив золотые монеты под ноги Такуру, удалился.

Буяна приставили к табуну. Он выбирал лучших лошадей, ломал их норов, покорял….

Половецкий праздник заставил обитателей городища покинуть юрты стойбищ. Гомонящая толпа двинулась к месту скачек, которые вызывали бурю восторга или глубокое разочарование, одни ликовали, другие уходили в глубоком унынии.

Пережив радости и печали от скачек, народ поспешил к месту, где на скаку стреляли из лука, бились на саблях.

Пожилой и бывалый половецкий воин, теснил молодого еще безусого парня. Его сверкающая сабля раз за разом ставила соперника в тупик. Буян в азарте наблюдателя не удержался и подсказал юнцу. Поединок прекратился.

Старый воин бросил саблю Буяну и жестом попросил защищаться. Уверенный в своем превосходстве над пленником, половец пошел в атаку, но тут же понял, что проиграл. Конец сабли Буяна уперся в его грудь. Поединок повторился еще несколько раз, но финал оказывался в пользу пленника.

Восхищение половцев переросло в равноправное отношение к пленнику. Буян теперь мог свободно перемещаться по кочевью. Мысль о побеге не раз и не два посещала его, но куда и как бежать? Степь большая и широкая, но в ней свои законы, которые сразу накажут, если их не изучить. Тем более на Руси не было места, где бы он нашел приют, не было человека, который бы его ждал.

Лето сменяла зима, зима, наполняла степные просторы стылыми ветрами и колючей метелью.

Буян уже ничем не отличался от половцев, носил их платья, выучил язык. Все, как-то забыли, что он пленник, у него даже появился друг Аепа. В начале зимы к хану Кончаку зачастили гости, потом, когда ждали скорый приход весны, появились воины и пополз слух, что готовится набег на Русь, но Аепа рассказал ему, что после недавнего курултая, главным ханом степи избран хан Кончак, он теперь собирает войско, чтобы изгнать хана половецкой степи Сутоя. Буян отнесся к этому известию равнодушно, но случай изменил все. Аепа влюбился в половчанку, но на беду его появился соперник, который решил расправиться с ним. Поединок на саблях не сулил победы, Аепа отступал, еще несколько взмахов сабли и он будет зарублен. Буян встал между ними. Половец занес клинок над его головой, но кинжал пленника опередил ….

– Аепа просил, умолял, кричал:

– Ты убил племянника хана Кончака, тебя ждет смерть, беги!

Захватив суму с едой и теплую одежду, Буян ускакал в еще заснеженную степь. Он направил коня к городищу Сутоя.

***

Степь от горизонта до горизонта. Снег слепит и искрится под лучами солнца. По приметам скоро весна. Человек, идущий в сторону заходящего Солнца, распахнул кафтан и кротким движением сбил треух на затылок.

– Хорошо – подумал он, но его взгляд уловил едва уловимую поземку.

Сорванные с наста снежинки поспешали укрыться за небольшим сугробом. Человек втянул в себя воздух, тревожно огляделся. Солнце поблекло, белесая плена росла и ширилась. Сомнений не осталось, надвигалась метель, надо искать укрытие. Он еще раз осмотрелся, но нечего подходящего не увидел, все буераки и низина заполнены снегом и лишь вдали виднелся курган, за которым можно спрятаться от ветра.

– Надо спешить, иначе не успеть, подумал он и прибавил шаг.

Но наст, оттаявший на недавнем солнце, проваливался, будто хватал за ноги. Путник стал выбирать путь, ориентируясь по верхушкам бурьяна, которые выглядывали из снега, но путь к кургану от этого становился длиннее. Ветер все больше крепчал, срывался на завывание метелью, яростнее бросал снег ему в лицо. Белое колеблющееся марево скрыло курган. Куда идти он уже не знал, растеряно остановился, смерть стояла вокруг, закрывая путь к спасению.

Растерянность не перешла в испуг и панику, отступила ….

– Нет, меня так просто не возьмешь.

Мужчина откопал небольшое углубление в снегу, запахнув плотнее зипун, и сильнее натянув треух, лег. Вскоре сугроб начал расти над ним.

Путник затаился. Холод, казалось, проникал в самое сердце, он поджал к животу колени, но это мало помогло, мысли стали путаться….

Уже сделан первый шаг в пелену белого безразличия и спокойствия. Он пытался как-то сопротивляться, но неумолимая сила влекла, отнимая последние всплески воли. Сделан первый шаг, но не последний. Его слух уловил ржание лошади и взволнованные голоса людей.

– Половцы…, – почти безразлично подумал он, но жажда жизни вернула ему силы….

***

Хан Кончак размышлял, прикидывал, как будут развиваться события. Он ждал приезда Сутоя, хотя мало верил в эту затею.

– Сутой умный и хитрый хан, вряд ли даст себя обвести вокруг пальца. Он не поверит ни купцу, ни Кобяку. Нужно скорее собирать войско, нельзя давать ему время на подготовку. Ханы тянут с отправкой войск, выжидают. Как только соберется войско, надо идти в поход за властью. Сутой должен уйти.

Вошел, Али по его хмурому виду Кончак понял, что что-то случилось.

– Говори, приказал он.

– Урус сбежал.

– Когда это случилось.

– Прошли ночь и день.

– Как он мог это сделать? Что он знает?

– Твой племянник захотел убить Аепа, чтобы отнять половчанку. За него вступился урус и убил твоего племянника. Он знает закон кровной мести и потому сбежал.

– Что он знает о наших планах? – забеспокоился Кончак.

– Что может знать раб? Конечно, что-то слышал, что-то видел.

– Приведи Аепа.

– Он уж здесь.

Кончак грозно смотрел на виновника смерти племянника.

– Рассказывай.

Твой племянник хотел меня убить. Когда я прощался с жизнью, Буян подставил свой клинок и спас меня.

– Что было потом?

– Буян убил его.

– Что Буян знал о походе?

– Все говорят, что войско пойдет на Русь, – Аепа смотрел на хана глупыми глазами.

– Прогоните его прочь! – в сердцах приказал Кончак.

– Казнить?

– Нет. Каждый воин нам нужен. Сейчас не пора казней. Сколько сабель в войске.

– Немного меньше десяти сотен.

– Сколько может собрать Сутой?

– У него времени мало, нельзя давать ему передышку, надо выступать.

Хан степей молчал, видимо принимал решение. Пауза затянулась, Али ждал.

Кончак решил, что еще можно подождать, накопить силы.

– Ждем день, затем поход.

Начать поход в назначенный срок не удалось, снежный буран задержал войско на исходных позициях.

***

Хан Сутой и его брат Акуш думали непростую думу. Им было важно понять, что произошло в степи. Какое известие привез Кобяк? Не ловушка ли это?

Сутой задумчиво говорил:

– Не верю я хану Кончаку, проникнуть в его дела всегда было непросто. Обезглавленный хан очень молод и не способен повелевать опытным ханам.

– А как ты относишься к сообщению купца? – задал вопрос Акуш.

– Я заплатил ему за известие, ему могли заплатить за то, что он мне его привез.

– Тогда надо собирать войско и покарать бунтовщиков.

– Кого ты будешь карать? Те имена, что назвали купец и Кобяк, возможно, ничего не знают о заговоре. Ты их начнешь карать, они восстанут против тебя.

– Войско надо собирать! – почти крикнул Акуш.

– Согласен, надо, но многие ханы станут выждать, а иные перейдут на сторону заговорщиков.

– Нельзя же ждать, пока они придут и перебьют нас.

– Сделаем так. Ты собираешь войско, я еду к хану Кончаку.

– А если он приготовил ловушку?

– Это скорее так и есть, но другого выхода нет, надо выиграть время, нужное на сбор войска.

– Ты едешь на верную смерть.

– Какая разница, где настигнет смерть? В постели или степи? Если хан Кончак хочет меня погубить, то он придет сюда. Спеши собрать войско, я все решил.

***

Метель не умерила буйства, к поземке прибавился снег с небес, он клубился и нёсся в неведомую даль, слепил глаз ездовых. Лошади остановились и покорно опустили головы.

Хан Сутой приподнял полог кибитки, выглянул наружу, но ничего, кроме белого марева не увидел. В груди его зародилась тревога. Он не боялся смерти в степи, кочевая жизнь приучила его к неожиданностям и постоянным опасностям. В нем теплилась надежда на то, что Кончак хочет помочь и потому боялся опоздать. В южных кочевьях зрела измена.

– Вынужденная задержка в пути, может лишить меня власти и жизни. Лишить жизни, – невесело повторил он. Если Кончак приготовил мне ловушку, то моя смерть спасет мой род, мою семью.

В кибитку вполз юзбаши (командир охранной сотни) Апак.

– Дозволь говорить, хан.

– Говори.

– Беда, хан.

– Говори, почему остановились?

– Лошади не могут идти, страшный степной буран.

– Ставьте юрты.

– Очень сильный ветер, все сносит на своем пути, не позволяет установить юрты. Если к утру буран не утихнет, люди лишатся жизни, замерзнут.

Хан задумался, пытаясь найти выход, но, снежная метель крепко держала их в своих объятиях. Он опять приподнял полог и, увидев летящий снег сказал:

– Будем ждать.

– Хан, разреши…, – договорить свою просьбу юзбаши не успел.

Кибитка рванулась вперед, но через некоторое время остановилась, слышался храп лошадей. Первым пришел в себя Сутой.

– Иди, узнай, в чем дело, может волки.

Командир охраны проворно выполз из кибитки, но через небольшое время, опять вполз.

– Говори! – нетерпеливо сказал хан.

– Из-под снега вылез человек, видимо урус. Его кони испугались.

– Как из-под снега? – опешил хан.

– Говорит, что прятался в снегу от бурана….

– Веди его ко мне!

Облепленный снегом, путник сидел перед ханом, который некоторое время рассматривал нежданного гостя.

– Кто таков и почему оказался в степи?

– Иду на Русь, сбежал из рабства

– Не боишься признаться, что сбежал?

– Нет, не боюсь, начну врать, только разозлю тебя, хан. А ты мудрый и справедливый, потому хотят тебя и твою семью убить.

– Что можешь ты, раб, знать ханских делах, – Сутой снисходительно взглянул на путника и добавил, – был на их совете?

– На совете не был, но меня есть глаза и уши.

– Что увидели глаза твои и уши?

– Хан Кончак стал часто приглашать к себе в гостей. К нему стали приезжать ханы даже из дальних кочевий.

Сутой мрачнел.

– Уши подсказали мне, что будет общий сбор. Это случилось на новолунье.

– Где же твой конь?

– Через два дня пути, он обессилил без корма, пришлось бросить.

– Почему не запас корм коню?

– Так получилось, что я вступился за друга и в поединке убил племянника хана Кончака, потому меня ждала смерть. Я не собирался бежать, но так случилось.

– Ты много о них знаешь?

– Знаю, хан, знаю, но надо укрыть твоих людей от бурана, не поможешь им, останешься здесь замерзать, на радость своим врагам.

– Что можно сделать для них? На все воля Аллаха?

– Отдай им шкуры юрт своих, меха, одежды пусть укутаются, тем спасутся. Буран стихнет к утру. Некоторое время в хане боролись жадность и необходимость.

Путник, поняв метания хана, сказал:

– Спасай людей, спасешься сам.

Хан сделал движение головы снизу вверх, взметнувшиеся брови повелели юзбаши действовать. Было слышно, как он кричал, раздавал команды, но утепленные стенки кибитки и посвист ветра не давал возможности разбирать его слов.

Полумрак, царящий в кибитке, не давал хану возможности рассмотреть лица нежданного гостя. Ему хотелось увидеть его глаза, которые могли бы поведать о человеке, сидящего напротив, многое.

– Как зовут тебя путник?

– Зови Буяном.

– Что значит имя твое?

– Воин.

У хана приподнялись брови.

– Воин и раб? Не по тебе это имя!

– Имя сменить можно, но от этого мне не стать ханом или опять рабом.

– Слова твои становятся дерзкими, вот возьму и прикажу отрубить тебе голову.

– Не отрубишь, хан. Я знаю то, что тебе надо еще познать.

Едва появившееся у хана желание выбросить Буяна сменилось интересом.

– Хочешь показаться нужным хану?

– Не место раба рядом с ханом.

– Куда пойдешь, если я тебя сейчас отпущу?

– Если ты меня отпустишь, то погибнем оба. Я от стужи, ты от клинка или верёвки.

– Слова твои не раба!

Дерзкие слова Буяна опять породили у хана желание избавиться от нежданного пленника, но слухи об измене останавливали его и заставляли продолжить разговор. Ханское самолюбие не позволило ему задать вопрос о своей смерти:

– Раб решит, что я испугался, – заключил мысленно он, а вслух сказал, – от кого ты сбежал?

– От хана Кончака.

– Хан Кончак и его городище подчинено мне. Я тебя верну ему, пусть он решает, как тебя наказать.

– Кончак уже не твой хан. Он собрал вокруг себя мелких ханов и мечтает тебя зарезать. Они знают, что ты едешь к ним, и приготовили встречу.

– Чем докажешь, раб?

– Думаю, что если бы не метель, они были бы уже здесь. Торопись к своему городищу, к своему войску.

Хан молчал. Его мысли сцепились в непримиримой схватке. Величие хана гнало его вперед, опасность останавливала, пыталась погасить гордыню.

– Ты сказал, что утром метель прекратиться.

– По приметам метель угаснет.

– Что говорят приметы?

– Это буран, сила его скоро закончиться.

– А раньше утра он может закончиться?

– Может. Надо ночью смотреть за ним и, как только станет стихать, бросай, хан, обоз, и верхи уходи в свое городище, готовь воинов. В этом твое спасение, и мое тоже.

Хан молчал. Борение в его душе еще продолжалось, ему не хотелось принять совет раба. Это уравнивало их и даже возвышало Буяна. Раб определяет его дальнейшие действия. Величие хана не позволяло ему согласиться, круто изменить свой путь и правила его власти.

– Я не соглашусь с тобой, на все воля Аллаха.

Буян печально взглянул на собеседника, он понимал, что чудесное спасение его из сугроба, только отсрочило его кончину, что хан вот, вот должен кликнуть охрану…. Мозг искал путь к спасению.

– Хан медлит. А раз так, значит не все еще потеряно.

Неожиданно, негодно к нему пришла простая мысль.

– Хан, тебя любит Аллах, но ты его не хочешь услышать.

– Ты ли возвысил себя до Аллаха? Или Аллах позволил тебе говорить за него? – Сутой снисходительно улыбнулся, – ты не можешь быть проводником мысли его.

– Мне Аллах ничего не поручал.

– Тогда зачем говоришь, что он меня любит? Твои слова забыли правду. Может, тебя подослал хан Кончак?

– Для этого я должен был прийти в твое городище и говорить с тобой. Подумай, хан, кто я такой, чтобы посылать меня с ханской вестью? Подумай, хан, ты бы мне поверил среди слуг¸ своей стражи и войска. Я уже замерзал в снегу, и только случай спас меня. Ты спас меня, я пытаюсь спасти тебя. Знаешь, какая думка пришла ко мне?

Хан продолжал молчать, а Буян продолжил:

– Это Аллах послал меня, чтобы спасти тебя.

– Ты правоверный мусульманин?

– Нет, я русский, рус. У нас много Богов, Перун, Леший, Нива, Домовой. У нас покровителей много, может и Аллах тоже.

– Что могут твои Боги?

– Перун главный среди Богов. Его молнии, сброшенные с небес, испепелят все. Леший правит лесами, оберегает их. Нива, дает нам хлеб и еду разную. Домовой – Бог семьи.

– Поклянись перед Перуном, Богом своим, тогда я тебе поверю.

– Я клянусь, Перуном в том, что тебе грозит опасность от хана Кончака. Нам надо уходить.

Хан Сутой позвал юзбаши Апака. Когда тот вполз в кибитку, приказал:

– Как только станет стихать буря, накормить лошадей, сделать вьюки, уходим без обоза. Каждому по коню, мне и русу двуконь. (Два оседланных коня)

Апак оторопело смотрел на хана, его глаза выражали недоумение.

– Ты понял?

Апак часто заморгал, кивая головой, отползал к выходу.

– Будет сделано, светлый хан.

Сутой повернулся к Буяну.

– Ты будешь со мной. Помни, если обманул, кожу с тебя сдерут.

Едва забрезжил рассвет, хан Сутой приказал бросить обоз и в конном строю двигаться к городищу. Впереди на вороном коне ехал хан Сутой, рядом на гнедом Буян, чуть поодаль юзбаши Апак, за ними сотня воинов. Буян рассказывал о том, что видел и слышал в городище хана Кончака. У Сутоя сомнений не осталось в том, что хан Кончак возглавляет заговор, а его просьба прибыть к нему, была ловушкой. Стало ясно, что вскоре он во главе войска придет к городищу Сутоя. По словам Буяна у него уже собралась около одной тысячи сабель. Сколько еще придет и присоединиться к нему по пути можно только догадываться. Если хан Кончак, в скором будущем придет к ним, то собрать войско, которое сможет противостоять заговорщикам, вряд ли получится.

Жители городища, густо заполнили его окраину и с удивлением и радостью встретили отряд. Первый вопрос был:

– Почему вернулись? – вторым, – что случилось?

Воины пожимали плечами, ибо на этот вопрос могли ответить только хан и Буян. Жена хана Дамира первой пошла к приехавшим воинам. Хан спешился, взглянул на жену. Она видела хмурый вид мужа, но вопросов не задала. Сутой сказал:

– Иди к себе, потом все тебе расскажу.

Дамира мельком взглянула на Буяна и пошла к юртам, но Сутой остановил ее вопросом:

– Где Акуш?

– После твоего отъезда он тоже уехал с десятью воинам, еще не вернулся.

– Гонцы от него были?

– Нет, он никого не присылал.

Воины расходились по семьям и поясняли, почему вернулись:

– Из-под снега вылез человек. Он говорил с ханом, утром нам приказали вернуться. Почему-то бросили телеги обоза.

Многие предположили, что надо ждать новостей и скорее всего плохих. Буяну отвели отдельную юрту с охраной и слугами.

Хан Сутой сидел на ковре в богато убранной юрте, напротив расположилась жена. После подробного рассказа Сутоя, она предложила бежать и немедленно. Сутой возразил ей:

– Вернется Акуш, тогда поймем что делать.

Утром, тучи торопливо разбежались, долгожданное голубое небо радостно приветствовало Солнце, которое стало по-весеннему дарить Земле тепло. Снег спешил обратиться в полую воду и ручейками устремиться в низины.

Ждали Акуша, но он не вернулся, в этот теплый весенний день, не вернулся и к следующему утру. Дальние разъезды пока не доносили о приближении войска хана Кончака.

Сутой приказал привести к нему Буяна.

– Скажи, что бы ты делал на моем месте?

Надо собирать войско.

– Мой брат поехал по стойбищам, чтобы собрать войско, но от него нет вестей. Он должен был присылать гонца, через день или вернутся назад, но ни того, ни другого он не сделал.

– Это плохо. Сколько воинов можешь вооружить?

– Кроме своей охранной сотни, можно набрать еще две.

Буян задумался и спросил:

– По дороге я не заметил ни леса, ни возвышенности. Надо подумать, где скрыть войско.

– Ты хочешь сделать засаду?

– Другого ничего не придумать, если конечно не бежать.

– Жена настаивает на побеге.

– Дай мне десяток хороших воинов.

Сутой в задумчивости молчал.

– Не доверяешь? – с легкой укоризной спросил Буян.

– Человек ты не наш.

– Пошли юзбаши, чтобы он отыскал место для засады.

– А может бросить все и кочевать к Дону? – едва ли не панически воскликнул хан.

– Даже если уходить, то надо хоть на время остановить войско Кончака. Путь нелегкий. Семьям надо уйти так далеко, чтобы он их не догнал. Он будет искать тебя, ему нужна твоя голова.

– Ты все верно говоришь, но не могу я уйти, бросив брата Акуша. Может, он уже ведет войско.

– Что сейчас будешь делать?

Был видно, как тяжело принять решение хану, он встал, прошелся по юрте. Наконец, его взгляд остановился на Буяне.

– Снег уже почти стаял, степь напитана талой водой, путь по ней тяжелый. Это задержит войско Кончака. Возьми с собой юзбаши, десяток людей, с запасными лошадьми, корм для лошадей на два дня. Ровно через два дня ты должен вернуться. Если не вернешься, мы уходим к верховьям Дона. Если встретим сопротивление, пойдем к реке Итиль, через Дикое поле. Обязательно слушай юзбаши, он знает местность.