Текст книги "Моя дорогая Кэролайн"

– Я вела эти записи целых пять лет! – выдохнула она, указывая на клочки. – Вот все, что осталось от моих тетрадей, которые я исписывала, сидя на корточках в коридорах Оксфордского университета, пытаясь получить знания у самого известного в мире ботаника. Эта невоспитанная девчонка уничтожила все, ради чего я жила.

– Кэролайн… – Нет!

Она отпрянула от его руки и пошла к выходу. Открыв дверь, обернулась.

Брент выглядел до крайности удивленным.

– Твоя дочь погубила мои записи, – ее голос упал до шепота, – а ты погубил мою жизнь.

– Кэролайн…

Он протянул руку, но она убежала в дом.

Глава 7

Кэролайн сидела на диване в кабинете и ждала Брента. Она избегала его целых три дня, работая с рассвета до заката в своем саду. Там было ее убежище, где она скрывалась от всех проблем.

Однако, проведя три дня в полном унынии, она поняла, что настало время для решительного разговора. Бесполезно жалеть об утраченном. Ее бесценные записи безвозвратно пропали, и она ничего не могла с этим поделать. Зато у нее появилась дочь, чей отец согрешил с красивой французской куртизанкой.

Кэролайн закрыла глаза и откинула голову на мягкий зеленый бархат.

Мысль о том, что у Брента был страстный роман с другой женщиной, заставляла ее кровь кипеть. Как он мог быть таким безответственным? И, наверное, эта женщина была у него не одна. Впрочем, так поступало большинство мужчин.

Но на душе у Кэролайн становилось теплее, когда она представляла себе Розалин, невинное дитя, больное лихорадкой, которое лежало на пороге. Ее муж не побоялся скандала и принял незаконную дочь!

Она много думала об этом в последние три дня и пришла к некоторым выводам, которые хотела теперь обсудить со своим мужем.

Кэролайн открыла глаза и села прямо, услышав, как он открывает дверь.

– Ну что, малышка, ты готова обсудить мою неосторожность?

Она удержалась от язвительного ответа, с волнением глядя на мужа. Суда по его мокрым волосам, он только что принял ванну. На нем была чистая рубашка, а брюки плотно обтягивали бедра.

Кэролайн отвернулась к камину, чувствуя, что краснеет. Не успела она опомниться, как он сел рядом с ней на диван.

Они помолчали, глядя на мерцающие языки пламени.

Наконец Кэролайн нарушила тишину:

– Почему ты называешь меня малышкой?

Она повернула голову и наткнулась на его острый, проницательный взгляд. У Брента были чудесные, необычайно выразительные глаза, которые темнели, когда он сердился, и наливались яркой зеленью в минуты страсти.

– Потому что ты очень нежная и женственная, Кэролайн, – ответил он, внимательно разглядывая ее лицо.

Эти слова наполнили ее теплом.

– Ты ее любил? – прошептала она.

Повисла мучительная пауза. Потом он вздохнул и откинул волосы с ее лица.

– Мой роман с Кристин длился несколько лет. Мне нравилось ее общество, но она всего лишь выполняла свою работу – ублажала мужчину в постели. И надо сказать, у нее были поразительные способности.

Плечи Кэролайн напряглись. Брент начал медленно массировать ее затылок. Она сделала вид, что не замечает этого.

– Я никогда не любил по разным причинам, – он наморщил лоб, – и я не верю в любовь. Все, кого я знал, использовали это слово совершенно в другом смысле: «я люблю тебя» обычно означает «чего-то хочу». Кроме того, любовь приравнивают к примитивному влечению. Меня тянуло к Кристин, а ее ко мне. Мы использовали друг друга для удовольствия.

Кэролайн была поражена его откровенностью:

– Как ужасно! Ты смотришь на любовь как на способ удовлетворения своих желаний…

– Я испытывал желание спать с Кристин, только и всего, – перебил он.

– Но ты можешь почувствовать такое желание к любой женщине.

– Верно.

Она вздохнула:

– И ко мне тоже.

Брент поджал губы, и она пожалела о своих словах, сказанных второпях.

– Кэролайн, – задумчиво начал он, – я хочу с тобой переспать и не вижу смысла скрывать это. Я не испытываю к тебе никаких чувств, кроме тех, которые испытывает любой муж к своей жене.

– Но многие мужья любят своих жен, – заявила он: Он покачал головой:

– Я так не думаю. Во всяком случае, я тебя не люблю. Это было сказано таким спокойным тоном, как будто речь шла о подготовке к праздничному ужину. Кэролайн кокетливо улыбнулась:

– Ну что ж, муженек, я тоже тебя не люблю. Чтобы между нами не возникло никаких недоразумений, я обещаю, что ты никогда не услышишь от меня признания в любви. – Она расправила юбку. – Ты сказал, что есть две причины. Я хочу услышать вторую.

Брент медленно выдохнул. В тот момент, как он вошел в кабинет и увидел жену в бледно-розовом шелковом платье, с волосами, зачесанными назад и перехваченными, белой атласной лентой, у него засосало под ложечкой. Теперь она смело призналась, что никогда его не полюбит, это почему-то вывело его из себя.

Усевшись поглубже, он нехотя продолжил:

– Я верю, что любой союз мужчины и женщины с года ми перерастает в нечто большее. Я бы назвал это чувством взаимной привязанности. Я сам никогда не испытывал привязанности к женщине. Ни одна дама не желала вступать со мной в длительные отношения. Им не нравился мой резкий характер. – Голос Брента сделался мягче. – Я никогда не любил Кристин, а когда на пороге моего дома появилась несчастная Розалин, я окончательно понял, что равнодушен к этой женщине. Впрочем, она приняла правильное решение, подкинув мне дочь. Какая мать из куртизанки? Девочке лучше жить здесь, со мной.

– Ты собираешься к ней вернуться? – тихо спросила Кэролайн.

Он расслабился, на губах его заиграла усмешка.

– Зачем мне искать приключения на стороне, когда у меня есть ты, моя дорогая Кэролайн? – Нагнувшись к ее ушку, он игриво спросил: – А ты не хочешь, чтобы я к ней вернулся?

– Мне все равно, мой дорогой муж, – с иронией ответила она. – Самое главное, чтобы ты не вовлекал меня в свои сердечные дела.

Он взял ее за подбородок.

– Мое сердце с тобой, милая.

Кэролайн отодвинулась, быстро встала и шагнула к каминной решетке. Она не могла на него смотреть. Ей казалось, что он услышит, как сильно бьется ее сердце, заглушая гулявший за окном прохладный летний ветерок и тихое потрескивание огня в камине. Чтобы избавиться от предательских мыслей, она сменила тему:

– Почему ты не рассказал мне про Розалин, Брент? Он долго сидел молча, потом ответил:

– Не знаю. Мы так стремительно поженились, что это казалось не важным.

– Не важным? – изумилась она. – У тебя был роман с французской проституткой, после которого тебе подкинули дочь, и ты думал, что об этом не стоит знать твоей будущей жене? Тебе не приходило в голову, что ты совершил обман?

Брент сжал руки, продолжая смотреть на нее в упор.

– Я не говорил о том, что у меня есть дочь, – признался он, – потому что понимал: тебе нужно время, чтобы привыкнуть к незнакомой обстановке.

Она слегка смягчила тон:

– Почему ты не сказал мне об этом за завтраком, перед твоим отъездом? Ведь я спрашивала, есть ли у тебя дети…

Он хохотнул:

– Кэролайн, ты меня дразнила…

– Чушь! Я никогда не дразню малознакомых мужчин. Он задумчиво посмотрел на нее.

– Ты имела в виду детей от другого брака, но я никогда раньше не был женат, так что мой ответ был правдив.

Она презрительно фыркнула:

– А я так не думаю. Ты ловко ушел от ответа. Представляю, как я выглядела в глазах Недды и Дэвиса!

Брент запустил пятерню в свои волосы и небрежно от кинулся на спинку дивана.

– И Недда, и Дэвис не считают, что я должен был тебе все рассказать. Ты им вообще очень нравишься.

Она подбоченилась.

– У тебя есть еще дети?

– Нет, – мягко ответил он, – но я намерен обзавестись ими в самое ближайшее время.

Кэролайн покосилась на него краем глаза.

– Ты уверен?

Он слабо улыбнулся:

– Абсолютно.

Она не знала, что на это ответить, и принялась с живым интересом разглядывать стоявшие на каминной полке маленькие часы, зачарованная качающимся маятником.

– Я забочусь о своей дочери больше, чем ты себе можешь представить, Кэролайн, – тихо сказал он. – Она часть меня и во многом на меня похожа. Я надеюсь, что со временем она и тебе станет небезразлична.

Она не желала об этом думать. Стоит ли привязываться к кому-то из них, если она собирается уехать в Америку?

– У меня есть некоторые соображения по поводу Розалин, Брент, – все-таки сказала она.

Он вздохнул.

– Говори.

Кэролайн посмотрела ему в глаза.

– Она умеет обслуживать себя? Брент прищурился.

– Что ты имеешь в виду? Кэролайн покраснела.

– Я имею в виду, может ли она сама ходить в туалет. Он удивился такому вопросу, но не смутился:

– Да, может. А почему ты спрашиваешь? Кэролайн помолчала, собираясь с мыслями.

– Мне кажется, что четырехлетний ребенок, который способен сам о себе позаботиться, просто воздействует на взрослых, перетаскивая их вещи из комнаты в комнату. Эта хитрая девчонка нарочно спрятала мои туфли в голубой гостиной…

– Она спрятала твои туфли в голубой гостиной? – переспросил он, усмехнувшись.

Она укоризненно посмотрела на него:

– Ты не слушаешь то, что я говорю, Брент. Он посерьезнел.

– И что же ты говоришь? Она быстро выпалила:

– Мне кажется, она не такая уж ненормальная.

– Кэролайн, я – ее отец…

– Ребенок, который способен заранее планировать свои действия и влиять на взрослых, вполне разумен, – решительно перебила она. – У нее нормальное мышление, а причинять хлопоты – единственный способ привлечь себе внимание.

– Ты хочешь сказать, что она спрятала твои туфли и порвала твои книги, чтобы привлечь к себе твое внимание?

– Нет, – твердо заявила Кэролайн. – Я думаю, она это сделала, чтобы привлечь твое внимание.

Он покачал головой:

– А я так не думаю. Если бы она была разумной, она не стала бы причинять мне страдания. Твоя теория не имеет смысла.

– Вовсе нет! Она обычная маленькая девочка, которая долго не видела своего любимого отца, а когда он вернулся, у него появилась жена. Теперь ей приходится делить любимого человека с незнакомой женщиной.

Он нагнулся вперед и уперся локтями в колени, сцепив пальцы перед собой. Он казался неуверенным, и это позволило ей проявить настойчивость. Встав прямо перед ним, она заставила его поднять на нее глаза.

– Брент, – медленно начала она, – тебе никогда не приходило в голову, что единственная проблема Розалин состоит в том, что она ничего не слышит?

Он хохотнул:

– Она прекрасно слышит.

Кэролайн улыбнулась:

– Хорошенько подумай над моими словами.

Она ожидала, что Брент не согласится, но он задумчиво опустил глаза.

– С чего ты взяла? – наконец спросил он. Кэролайн провела по лбу тыльной стороной ладони.

– Она все время молчит. Она не откликается на свое имя, ее не раздражают громкие звуки. Вчера у нее за спиной неожиданно заржала лошадь, а она даже не обернулась.

Он недоверчиво покачал головой.

– Если подумать, в этом нет ничего невероятного, – настаивала Кэролайн. – Обычно люди молчат, если они ничего не слышат.

Брент долго смотрел на ковер у своих ног, потом тихо признался:

– Такое объяснение не приходило мне в голову. – Он взглянул на Кэролайн. – Неужели ты думаешь, что Недда тоже ничего не заметила? Ведь она вырастила Розалин.

Кэролайн кивнула:

– Скорее всего Недда по-своему заботилась о ней, но глухоту ребенка могла заметить только ее мать. Или… отец. А тебя чаще всего не было рядом, да?

Он кивнул.

– Ты же видишь, – продолжала Кэролайн, – что девочка растет, но так и не научилась разговаривать. И ей приходится общаться со взрослыми единственным доступным ей способом, и вы решили, что у нее голова не в порядке. – Она опустилась на диван. – Я думаю, что она либо родилась глухой, либо стала такой после лихорадки. Насколько я знаю, с детьми такое случается.

Брент быстро встал и начал расхаживать по комнате.

– Глухих детей обычно помещают в специализированные интернаты, верно?

– Да, если это дети из бедных семей. В семьях с относительным достатком это решение зависит только от родителей.

– Ясно.

Он остановился и взглянул на нее в упор. Его руки были скрещены на груди, а ноги расставлены, как у солдата, готового идти в бой. Кэролайн знала, что он сейчас скажет.

– Я не стану отдавать мою дочь в интернат. Я не хочу с ней разлучаться. Я предпочел бы, чтобы она всегда жила здесь, под моей опекой.

Кэролайн удовлетворенно вздохнула.

– Я так и думала. – Она потерла руки, тщательно подбирая слова. – Пойми, Брент, Розалин нужно научить разговаривать с людьми. Если разрешишь, я попробую этим заняться.

– Если она не умеет говорить и ничего не слышит, как же ты научишь ее обдаться с людьми, Кэролайн? – спросил Брент, прищурившись.

– Она может находить связи между предметами, шевелить губами, жестикулировать, писать, в конце концов. В этом смысле ее возможности неограниченны.

Он промолчал. Кэролайн встала, взяла в руки его большую теплую ладонь и нежно ее пожала.

– Я думаю, что Розалин такая же смышленая, как большинство детей ее возраста, – с чувством сказала она. – Если ты и дальше будешь только ее кормить, одевать и отпускать бегать по поместью, ты ее обманешь. В ней течет твоя кровь, и она заслуживает лучшей участи.

Он долго смотрел на жену, вбирая в себя каждую черточку ее лица, потом медленно поднес ее руку к своим губам и поцеловал в запястье. У Кэролайн ослабели колени, а дыхание участилось. Она попыталась отдернуть руку, но он не отпустил. Уголки его губ приподнялись в странной усмешке.

– Ты сделаешь это для нас, малышка? – ласково спросил он.

– Я сделаю это для Розалин.

Брент продолжал смотреть на жену потемневшими глазами, сжимая ее руку. Потом он внезапно нагнулся и провел губами по ее виску. Кэролайн медленно таяла от его нежных прикосновений.

– Если у тебя получится, – пробормотал он, целуя ее в щеку, – мне придется тебя отблагодарить.

Его язык двинулся к ее ушку.

Кэролайн содрогнулась и инстинктивно подалась вперед, забыв обо всем на свете.

Брент припал губами к ее губам. В этом поцелуе не было страсти – одно лишь тепло. Наконец он поднял голову и, посмотрев ей в глаза, прошептал:

– И еще одно, Кэролайн…

Она моргала, очарованная его лаской.

Брент усмехнулся и обхватил ее лицо ладонями.

– Розалин – не растение. Ты не будешь проводить с ней никаких опытов без моего согласия, понятно?

Она кивнула и закрыла глаза, ожидая нового поцелуя. Но он вдруг выпустил ее и быстро пошел к выходу.

– Увидимся за обедом, Кэролайн. Да, и надень что-нибудь другое, – небрежно бросил он. – Розовое – для блондинок.

Она протянула руку, ища что-нибудь увесистое, чтобы запустить в Брента, но ее невыносимый муж уже вышел из кабинета.

Глава 8

В течение двух недель Кэролайн пыталась перевоспитать свою падчерицу, но не могла заставить девочку даже сидеть смирно в ее присутствии.

Розалин почти весь день проводила с Неддой или бегала по поместью. Она спала в комнатах прислуги – там ей казалось удобнее. Кэролайн хотела изменить эту привычку, ведь девочка была дочерью графа, пусть и незаконной, и должна иметь собственную комнату в доме.

Кэролайн приходилось нелегко, однако она понимала, что нужно набраться терпения, тогда будет и результат. И только через двадцать дней ее усилия стали давать плоды. В поведении Розалин наметились перемены.

Кэролайн и Недда сидели в столовой, пили чай и обсуждали хозяйственные вопросы. Тут в комнату вошла девочка и запрыгнула на колени к экономке, ожидая второго завтрака – сегодня это были малиново-сливочные пирожные и лимонные кексы. Все еще побаиваясь своей мачехи, ребенок жался к Недде и с опаской разглядывал Кэролайн зеленовато-карими глазками.

Кэролайн подумала, что самый лучший способ наладить общение с девочкой – это встать на ее уровень. Поэтому, хотя обычно избегала сладостей, она взяла пирожное и начала есть. Розалин сделала то же самое.

– Она очень похожа на моего мужа, правда? Недда кивнула и убрала волосы с лица Розалин.

– И сильно напоминает покойную мать его светлости. Леди Мод была красавицей. В свое время весь высший свет был от нее без ума.

Погруженная в собственные мысли и работу, Кэролайн никогда не задумывалась о семье Брента и не интересовалась его прошлым. Сейчас в ней проснулось любопытство.

– Расскажи мне про лорда Уэймерта, Недда. Какой он был в детстве?

Недда улыбнулась:

– Да почти такой же, как сейчас, – слишком серьезный. Он не ладил со своей мамой. Они были очень разными.

– Вот как? – удивилась Кэролайн, внимательно глядя на экономку.

– Леди Мод была… требовательной, – осторожно произнесла Недда. – Она умела подчинять себе других.

Недда взяла салфетку и хотела вытереть рот Розалин, но девочка оттолкнула ее руку и потянулась за вторым пирожным.

– Как бы то ни было, именно из-за нее его светлость начал работать на правительство и часто бывать во Франции.

– А как насчет друзей и… – она поперхнулась, – и женщин?

Недда задумчиво посмотрела на нее:

– По правде сказать, у мистера Брента было мало друзей. Он рос тихим ребенком и все время проводил в обществе Дэвиса и своих арабских скакунов. Потом он уехал в университет и с головой погрузился в учебу.

Кэролайн была поражена.

– Я не знала, что он был студентом.

– Он учился во французском университете. Неужели он вам не рассказывал? – удивилась Недда.

– Я… не спрашивала. – Кэролайн задумчиво покачала головой. – А что именно он изучал? Язык или людей?

Недда улыбнулась и положила подбородок на голову маленькой Розалин.

– И то, и другое, миледи. Когда он говорит по-французски, никогда не подумаешь, что он англичанин.

Кэролайн во все глаза уставилась на экономку.

– Я не имела понятия о том, что у него есть официальное образование.

– И ко всему, он очень умен, – заметила Недда. – Впрочем, я по-своему отношусь к лорду Уэймерту.

С этими словами она взяла очередное пирожное и отправила его в рот. Прожевав, Недда облизнула губы и продолжила свой рассказ:

– Некоторые считают вашего мужа странным. Но так думают только те, кто его не знает. Многие его не понимают, особенно девушки и женщины.

Кэролайн нахмурилась и нехотя спросила:

– А Полин Синклер?

Увидев, как Недда скривилась, Кэролайн чуть не рассмеялась.

– Мисс Синклер – пустая игрушка, – сказала она с отвращением. – Я видела ее всего несколько раз, и всегда она болтала о каких-то прическах и тряпках. – Недда стряхнула крошки со щеки Розалин. – Мне кажется, она передумала выходить замуж за его светлость, потому что узнала про незаконную дочь. Он еще не говорил с ее отцом, но собирался, и все это знали. – Голос экономки смягчился. – Его гордость была задета. До сих пор не пойму, почему он хотел на ней жениться.

– Она хорошенькая? – небрежно спросила Кэролайн. Недда кивнула:

– Вполне. Хотя лорд Уэймерт никогда бы не женился на даме только потому, что она красивая или знатная. Ему очень хотелось найти мать для Розалин. – Она глубоко вздохнула. – А еще мне кажется, что ему было очень одиноко.

Кэролайн мысленно посочувствовала мужу, одинокому и непонятому. Их жизни были во многом похожи, только она находила утешение в растениях, а он – в лошадях.

Недда обняла Розалин, сидевшую у нее на коленях, и продолжила свой рассказ:

– После неудачи с мисс Синклер он перестал уделять внимание дамам и подыскивать себе жену, сосредоточившись на работе, а потом воевал. До вашего появления я думала, что он никогда не встретит подходящую женщину.

Чтобы скрыть свое волнение, Кэролайн потянулась за чаем.

Недда улыбнулась и прижала девочку к своей большой груди.

– По правде говоря, леди Кэролайн, я знаю лорда Уэймерта почти с самого рождения и должна вам сказать, что он впервые так увлекся женщиной. Вы его совершенно очаровали.

– Да, но мы еще плохо знаем друг друга, – прошептала она дрожащим голосом.

Недда откинулась на спинку стула, лицо ее стало серьезным.

– Ваш муж – чуткий и благородный человек. Несмотря на свою прямолинейность, он очень робок. Он не привык открыто выражать чувства. – Она похлопала толстым пальцем по столу, чтобы подчеркнуть значение своих слов. – Видели бы вы со стороны, как он смотрит на вас.

Кэролайн смотрела на экономку глазами, полными ужаса. Ее отношения с Брентом почему-то ее пугали. Ей вдруг захотелось уйти.

Розалин поела и странно взглянула на мачеху, словно почувствовав перемену в ее настроении. Кэролайн медленно встала и вытерла руки салфеткой, вымученно улыбнувшись:

– Мне надо идти, Недда. Я вспомнила: меня ждут дела. Она направилась к двери, но в этот момент Розалин вскочила и схватила ее за платье.

Кэролайн резко остановилась и потрясенно уставилась на девочку. Розалин крепко держала подол ее юбки, из горла вырывались гортанные звуки.

Забыв обо всем, Кэролайн присела на корточки перед Розалин, взяла малышку за руки и заглянула ей в глаза.

Наконец Розалин перестала вырываться и сдула волосы с лица, чтобы лучше видеть.

Они смотрели друг на друга. Лицо Розалин раскраснелось, и она тяжело дышала. Кэролайн не знала, что делать. Недда сидела на стуле и наблюдала за этой сценой, не вмешиваясь.

Кэролайн успокоилась и медленно отпустила девочку, надеясь, что та не убежит, потом подняла руку, трижды похлопала себя по груди и раскрыла объятия.

Розалин растерянно поморгала, улыбнулась и вдруг бросилась мачехе на шею. Это было подобно солнцу, затопившему ярким светом унылую темную комнату.

– О Боже, я никогда не видела, чтобы она кого-то обнимала! – прошептала потрясенная Недда.

Кэролайн крепко держала девочку, к глазам ее подступали слезы.

– Сейчас она стала как нормальный ребенок, – осторожно сказала экономка.

Кэролайн радостно улыбнулась:

– Она и есть нормальный ребенок.

Итак, лед тронулся. Прошло, правда, целых два дня, прежде чем Кэролайн вновь увидела свою подопечную и смогла побыть с ней подольше. Но к концу недели девочка так привязалась к своей мачехе, что ходила за ней повсюду.

Кэролайн показывала четырехлетней замарашке, как надо ухаживать за собой.

Каждое утро она купала ребенка в ванне. Первые три дня Розалин отчаянно вырывалась, но Кэролайн догадалась добавлять в воду пену, которая забавляла девочку.

Она причесывала и заплетала непослушные волосы малышки. По просьбе Кэролайн Гвендолин привела в порядок вещи Розалин. Всего через три недели после первого объятия обитатели Мирамонта увидели совершенно другого ребенка.

Кэролайн упорно пыталась научить девочку общаться. Она показывала ей разные вещи и обозначала слова жестами. Начала она с мелких предметов – чашка, гребенка, птица, цветок. Единственное, что ее утомляло, это капризы Розалин и необходимость постоянно говорить ребенку «нет», качая головой и поднимая кверху указательный палец. Она неустанно повторяла это слово, и скоро Розалин поняла, что есть вещи, которые она не должна делать, и места, куда ей нельзя ходить. Девочка стала доверять мачехе.

Брент еще немного сомневался. Когда жена сказала, что его дочь обняла ее в ответ на жест, он не поверил, но потом попробовал сделать это сам, и Розалин шагнула в его объятия. Брент онемел от восторга и удивления.

С этого момента он предоставил Кэролайн полную свободу действий. Время от времени он наблюдал за ней, но всегда сохранял дистанцию, боясь помешать. Он говорил с ней только о Розалин и хозяйственных делах, умалчивая об их отношениях. Иногда он целовал ее, но быстро и без страсти. Кэролайн гадала: либо ее муж больше не испытывает к ней страсти, либо, вняв ее совету, он завел себе любовницу.

И то и другое больно уязвляло.

До осуществления самой заветной мечты ее жизни оставалось всего несколько месяцев. Она уже отправила письмо в Америку и теперь с нетерпением ждала ответа. Еще немного, и ей придется проститься с мыслями о муже, доме и семье, чтобы начать жизнь, о которой она грезила с двенадцати лет.

В душе ее происходила отчаянная борьба. Кэролайн привязалась к Розалин, а после разговора с Неддой о прошлом Брента она поняла, что все же не совсем равнодушна к собственному мужу. Но если она пойдет на поводу у своих чувств, то никогда не выполнит свое предназначение, и это ее погубит.