Текст книги "10 лучших дней моей жизни"

На столе стояла бутылка охлажденного французского шампанского «Круг» урожая 1990 года и блюдо невероятно вкусной клубники неизвестного происхождения. Она сама по себе появилась в холодильнике. Дед в наушниках слушал репортаж с матча «Филлис», дядя Моррис неспешно потягивал вино между затяжками «Коибой», а бабушка судачила о проживающих в раю знакомых.

– Хенни Фридберг слышать не хочет о Морте. Сейчас она встречается с милым джентльменом из Англии восемнадцатого века.

Под журчание сплетен я заметила, как кто-то заходит в соседний трехэтажный дом. Особняк будто перенесли на небеса прямиком с улиц Хэмптона. Мужчина открывал заднюю дверь. Я пригляделась… Неужели?

– Адам!

Бабушка замолчала и проследила за моим взглядом. Адам обернулся; он так и не сменил спортивный наряд.

– Привет! – откликнулся он и побежал к белому заборчику, что разделял наши лужайки.

Я подхватила подол и помчалась ему навстречу. Вернее, попыталась, поскольку туфли от Маноло, красное платье Веры Вонг и жемчуга Кати Вотерман вовсе не придают ускорение, даже в раю.

– Ты здесь живешь?

– Да, представляешь? Я заглядывался на этот дом еще ребенком, в Хэмптоне.

– А у меня дом Лена Якобса! – Я указала на усадьбу.

– Да тут чудеса творятся! Кто такой Лен Якобс?

– Один мальчик, мы с ним учились в школе, – отмахнулась я.

– Разве не замечательно? Смотрю, ты переоделась по случаю.

Адам оглядел мой наряд, и я смутилась. Неудобно вышло.

– Это твоя семья?

Я обернулась и оказалась нос к носу с дедом, бабушкой и дядей – они стояли за спиной и улыбались с загадочным выражением, какое возникает у еврейских дедушек и бабушек, а также дядей, когда на их глазах двадцатилетняя (ну, постарше) внучка или племянница знакомится с будущим женихом. Кстати, если вы недоумеваете, что делают в раю евреи, так раввины ни словом не обмолвились о небесах. Тем более наша семья не отличается религиозностью. В любом случае, когда внезапно сталкиваешься с давно умершими родственниками, вряд ли кому-то придет в голову спорить, что им здесь не место. Самое время вспомнить бабушкины слова: «Милая, это рай. Здесь получают все, чего пожелают».

– Да.

С некоторым стеснением я представила их друг другу.

– Это Адам. Мы вместе стояли в очереди.

– Очень милый молодой человек. – Бабушка потрепала его по голове. – Роскошные волосы.

– Благодарю.

Адам послушно улыбнулся, но я видела, что он не в своей тарелке.

– Послушай, – повернулся он ко мне. – Я жду в гости родственников, но, может, попозже прогуляемся по городу?

– С удовольствием. – Слова вырвались с большим пылом, чем требовали приличия.

– Прекрасно. Я зайду за тобой.

– Наша внучка всего за полдня обзавелась ухажером, – протянул дед. – Разве это не рай?

Я не знала, что ответить, но в глубине души согласилась.

И небо в придачу

Я одна впервые с тех пор, как попала на небеса. Завтра бабушка устраивает большой семейный праздник в честь моего прибытия, но сейчас меня оставили обживаться на новом месте. На вечеринке я познакомлюсь с прадедушкой и прабабушкой, их родителями, а также всеми обитающими в раю родственниками. Я уже подобрала наряд: белые брюки-клеш от Майкла Корса и черная приталенная блузка с открытыми плечами прекрасно подойдут для торжества. Особенно в сочетании с эспадрильями из коллекции Кристиана Лубутена на пятидюймовой платформе. Персик во дворе, радуется новым игрушкам. На земле я считала, что чрезмерно ее балую, но высшие силы оказались щедрее. Тех резиновых косточек, что Персик получила в раю, ей хватит до конца вечности. Час назад я вышла посмотреть, чем занимается моя любимица, и в очередной раз удивилась местным чудесам. Персик бегала с мячиком в зубах. Едва она выпускала мяч, тот летел через лужайку и собака бросалась вдогонку. В гости заглянули соседские песики, они стаей носились по лужайке. Теперь я представляю собачий рай. Как ни странно, на небесах Персик выполняет все команды, хотя на земле не обращала на них внимания. Я велю сидеть, и она сидит. Приказываю перевернуться, и она слушается. Зато после сигнала «умри» Персик только недоуменно на меня смотрит. Прекрасно ее понимаю.

Я оставила Персик играть, а сама разлеглась на застеленной тончайшими простынями кровати с лотком мороженого «Баскин Роббинс». Шоколад и мята – и ни единой калории! Через двадцать минут зайдет Адам, и мне не надо готовиться к его приходу. Настоящий рай!

Адам упомянул, что любит жаркое. Я даже не удивилась, когда заглянула в духовку и обнаружила готовое к запеканию филе. Мне показалось разумным его не трогать; надеюсь, блюдо само появится ко времени подачи на стол. Тем более я понятия не имею, что делать с мясом и откуда оно там взялось. Мне не нужно блюсти фигуру. Не нужно укладывать волосы. Можно лежать на кровати и размышлять о великолепии смерти.

Мысли омрачает только одно – горе оставшихся на земле родителей. Я знаю, что не в силах ничего сделать, но все равно переживаю за отца и мать. Мне хотелось бы поделиться с ними здешними чудесами. Конечно, я не желаю им скорой гибели, но они должны знать, что я в раю. Надо спросить бабушку, каким образом она попадала в мои сны, и навестить семью.

Да и Пенелопа горюет. Могу поспорить, скоро она организует благотворительный вечер в мою честь. Назовет его «Спасите пешеходов от „мини-куперов“» и соберет миллион долларов. Пенелопа рано вышла замуж за Мелвина (о его внешности можно смело судить по имени) и вскоре развелась, не подписав брачный контракт. Развод подарил ей несколько миллионов. Подругу до сих пор мучает совесть. Пенелопа часто проводит благотворительные акции – чтобы не чувствовать себя виноватой за свалившиеся с неба деньги. В этом вся Пен. Лично я посещаю ее вечера только ради памятных подарков. Горько думать, как ее расстроит моя смерть. Надо будет проведать Пен, как только узнаю, как проникать в сновидения.

– Есть кто дома? – раздался голос с первого этажа.

– Я тут! – поспешно вскакиваю с кровати и прячу контейнер с мороженым. – Наверху!

К приходу Адама я выбрала песочного цвета топ с воротом-петлей и узкие джинсы «Джо» – черт, до чего же хороша в них моя задница!

– Привет, – здоровается Адам, входя в спальню.

Он переоделся в серую футболку, джинсы и черные мокасины «Прада». Густые волосы слегка растрепаны. Он неотразим.

– Потрясающий дом! – восхищенно оглядывает комнату Адам.

– Спасибо. Никак не могу свыкнуться с мыслью, что он мой.

– Я себя так же чувствую.

Показываю планировку, и Адам на ходу продолжает:

– У меня есть домашний кинотеатр. Стоит подумать о каком-то фильме, как он появляется на экране. Или можно сказать: «Французская комедия в моем вкусе, желательно новая», и мне показывают лучшую французскую комедию.

– Потрясающе! И почему я такое не загадала?

– Наверное, потому, что ты без ума от одежды, – оторопело застывает Адам перед великолепием гардеробной.

– Я ее не заказывала, все само появилось.

Мне немного стыдно, хотя я понимаю, что стесняться нечего. У меня наряды, у него домашний кинотеатр.

– Просто девичьи грезы.

– Я рада, что в них попала.

Осмотрев экспозицию туфель, Адам поворачивается ко мне:

– Но самое главное, я надеюсь, что наша встреча не случайна. Не зря же и дома оказались по соседству.

– Я тоже.

* * *

– Меня все же злит ранняя смерть, – признается Адам, пока я раскладываю жаркое на тарелки из сервиза Кейт Спейд.

– А я уже не расстраиваюсь. После здешних чудес со смертью легко смириться.

Я набрасываюсь на картошку с чесноком, хрустящую снаружи и нежную внутри, в точности как люблю.

– Постоянно думаю о том, чего не успел. Я так и не женился. У меня нет детей. В скором времени собирался уйти из банка и открыть собственное дело, к тому же до пенсии оставалось не так уж долго. Лелеял мысль о частной бухгалтерской фирме. И почему я помешался на деньгах? Утешаю себя тем, что хоть племянникам отложил на колледж. И все равно, неужели в этом и есть мое предназначение?

– Видимо, да. Жизнь прошла, и мы многое не успели. Лично я собираюсь выжать максимум из случившегося. Не знаю почему, но я легко смирилась со смертью от «мини-купера». Сейчас я спокойна. Конечно, обидно, что погибла так рано. Я тоже строила планы, но теперь не могу отделаться от ощущения, что все кончено, ничего не попишешь. Се ля ви. Если сравнивать земное существование с тем, что мы получаем здесь, то я предпочту бабушку с дедушкой, дом моей мечты и роскошный гардероб необходимости каждый день ходить на работу и думать о куске хлеба.

– И ты ни о чем не жалеешь?

– Конечно жалею, – после минутного раздумья отвечаю я. – Мы с отцом не ладили несколько лет. Так и не успели помириться. Незадолго до смерти мы вроде нашли общий язык… Хотя не знаю. Постоянно казалось, что он стыдится меня, я так и не успела ничего изменить. Но что теперь, сидеть и плакать? Уже ничего не поделаешь.

Я разыгрываю равнодушие, однако тема глубоко меня трогает.

– Значит, ты смирилась?

– Да, – вру я. – Полностью.

– А мне кажется, я многое не успел. – Адам делает глоток вина. – Я хотел добиться большего.

На языке вертится рой соображений. Поделиться бы ими, но я не хочу затевать беседу о смысле бытия. Естественно, мои планы тоже рухнули, но, воочию увидев рай, начинаешь понимать, как тяжела жизнь. Стоит представить жаркое, как оно само готовится в духовке. Не понимаю, о чем горевать.

– Самое странное, что я абсолютно спокоен, – продолжает Адам. – Меня ничто не тревожит. Только о родных переживаю. Я все время думаю, как им сейчас тяжело.

– Я тоже! Что за несправедливость.

– Мне хочется им помочь, но я не знаю как.

– Я уже думала об этом. Завтра расспрошу бабушку.

– Если что-то узнаешь, поделись со мной. – Адам вздыхает. – Все же грех жаловаться. Кстати, у меня есть игровая комната, но я играю только в «Пакман».

– Я чемпион по «Пакману» всех времен и народов, – гордо заявляю я.

Чистая правда.

– Не думаю. Я шесть месяцев подряд занимал первое место в пиццерии в Гринвиче.

– Ну уж нет. Ты просто не видел автомат в кафе «У Ленни» в Маргейте, штат Нью-Джерси, летом восемьдесят второго. На пяти первых местах красовались одни и те же инициалы: А. Дж. Д. Угадай чьи.

– Тогда вызываю тебя на бой!

– Вызов принят!

Мы одновременно вскакиваем из-за стола и несемся к дому Адама.

После четырех игр и трех бонусных раундов табло показывает 200,008:200,008 – ничья.

– Это все здешняя магия, – говорит Адам, и я со смехом соглашаюсь.

– Знаешь, я сейчас скажу странную вещь. – Он обнимает меня за талию. – Я рад, что ты умерла вместе со мной.

– Принимаю за комплимент.

Я с улыбкой заглядываю ему в глаза.

– Ты моя ложка меда, – шепчет Адам и наклоняется ко мне.

Первую райскую ночь я провожу в хэмптонском особняке симпатичного банковского служащего.

Утром я собираюсь незаметно выскользнуть из дома, но краем глаза замечаю отражение в зеркале. Ни следа размазанной косметики, и прическа волосок к волоску.

Так что я забираюсь обратно в кровать.

Адам поворачивается и притягивает меня к себе. В голове мелькает мысль о невероятно свежем дыхании.

Все пропало

Так и знала! С самого начала подозревала, что сказка вот-вот закончится!

Все происходящее слишком хорошо, чтобы оказаться правдой. Я так и знала!

Ничто не дается даром в этом (или том) мире.

Вернувшись в роскошную усадьбу Лена Якобса после лучшего секса в жизни и смерти, я обнаружила на кухне дурацкого ангела!

– Привет, – без тени подозрения обрадовалась я. – Вы зашли убраться? Я не ночевала дома, но в столовой осталась грязная посуда, и где-то в спальне лежит коробка с мороженым.

Сами посудите, откуда мне знать, зачем в дом пожаловал ангел?

– Нет, Алекс, – ответила женщина.

Я бы дала ей около шестидесяти. В глаза бросались плохо покрашенные волосы и растрепанные перья. Ангел встала, усмехнулась и поставила чашку в мойку.

– Меня зовут Дебора, я твой ангел-хранитель. Возможно, ты меня даже помнишь. Присмотрись.

Я наморщила лоб. Действительно, если напрячь память, женщина казалась смутно знакомой.

– Это вы помогли мне на роллердроме в шестом классе, когда я сломала запястье?

– Да! – радостно подтвердила Дебора. – Я притворилась директором катка. Не подхвати я тебя, руке грозили бы множественные переломы.

– Подождите, а как же два дня назад? В ночь перед смертью мы задержались в ресторанчике «У Джона». Мне посчастливилось поймать такси у самого выхода. Не вы ли сидели за рулем?

– Я.

– Но у шофера точно были темные волосы.

– Иногда я являюсь брюнеткой, иногда рыжей – по настроению.

– Прекрасно понимаю. – Я налила себе кофе. – Что могу сказать, спасибо, что присматривали за мной. Вы уберегли меня от вождения в пьяном виде, но два часа спустя припоздали, когда из-за угла вырулил «мини-купер».

Я засмеялась, но женщина не поддержала шутку.

– Приготовлю вафли. Мне так нравятся местные кулинарные традиции, никаких калорий. Составите мне компанию?

– С удовольствием. Не имею привычки отказываться от вафель, – рассмеялась Дебора. – Честно говоря, мне надо кое-что с тобой обсудить.

Я не вслушивалась, поскольку полезла в холодильник за беконом.

– Как мило, что пришли проведать меня.

Я вытащила из шкафчика вафельницу. Естественно, там уже поджидали пышные вафли, поджаренные до великолепной золотистой корочки. Затем достала две тарелки из свадебного сервиза «МакКензи чайлдс» с голубыми цветами и золотой каймой. Вафли я подала с голубикой и кленовым сиропом.

– О, сливки! – я вскочила со стула.

– Алекс, – произнесла ангел. – Присядь на минутку.

Я послушалась. Совершенно искренне я считала, что последует официальное поздравление с прибытием на небеса и краткий инструктаж по здешним порядкам. Может, Дебора объяснит, как попасть в сны родителей и успокоить их. Мать с отцом обрадуются, когда узнают, что у меня все хорошо и я даже познакомилась с симпатичным бухгалтером. Они будут счастливы.

– Алекс. Прежде всего позволь поздравить тебя с хорошо прожитой жизнью. Мы учли, что твой срок на земле оказался короток, и все же власти испытывают некоторые сомнения.

Вот тут-то я поняла, что все кончено.

– Мы знаем, что ты не воровала – ну разве что блеск для губ «Бонн Белль» в пятом классе. Но на подобные мелочи в раю не обращают внимания. Послушай. – Дебора сжала мою ладонь. – Ты никого не убила и не нарушила закон. В этом отношении ты показала себя хорошим человеком.

– Спасибо. Я старалась. Правда, иногда выписывала чеки, даже если на кредитках не оставалось ни цента. Но ведь мы все не без греха?

Я начинала нервничать. К чему она ведет?

– Алекс, – ангел стиснула мою руку, – сейчас мы находимся на высшем кругу неба. Тебе же знакомо выражение «на седьмом небе»?

Еще бы.

– Конечно. – Я никак не понимала, на что она намекает.

– Видишь ли, седьмое небо отведено для людей, чья жизнь на земле станет примером для других. Для тех, кто пережил тяготы, испытал бедность или не сдался перед лицом посланных ему испытаний.

– Я понимаю.

– Тем не менее большинство попадают на седьмое небо просто потому, что прожили обычную жизнь. Они достойно встречали и преодолевали препятствия на своем пути. Возьмем, к примеру, твоих бабушку и дедушку. Дед построил бухгалтерскую фирму с нуля и обеспечил семью всем необходимым. Бабушка держала дочь в строгости и воспитала ее сильной женщиной. Дядя Моррис отказался от мысли обзавестись семьей ради сестер. Их жизни могут стать примером, поскольку прожиты мудро, в заботе об окружающих.

– Конечно, они замечательные люди, – согласилась я. – Не сомневаюсь, что со временем я бы последовала их примеру. Но, как вам известно, я умерла молодой.

– Именно поэтому тебе сделали скидку.

Я с облегчением выдохнула и принялась за вафли.

– Я уж испугалась, что меня отправляют в ад. Передайте бекон, если не сложно.

– Что ты. – Дебора протянула тарелку с хрустящим беконом. – Конечно, тебя не отправят в ад, но есть некоторые вопросы. Нас заботят кое-какие твои прижизненные поступки.

– И что я сделала?

Я немного обиделась. Нет, правда, как бы вы себя чувствовали на моем месте?

– Речь скорее о том, чего ты не сделала. Я уже говорила, что приглядывала за тобой от рождения до смерти и ты справлялась с жизнью неплохо. Но ангелам-хранителям неведомо одно: как люди выбирают тот или иной путь. Поэтому иногда мы проводим вступительный экзамен.

– Экзамен? Мне придется писать тест? – Я уронила вилку.

– Не стоит беспокоиться. – Ангел снова сжала мою ладонь. – В худшем случае ты всего лишь спустишься на пару кругов.

– На пару кругов?

– Например, на четвертое небо.

– Вы только что сказали «на пару», а теперь говорите о трех! Неужели я так плохо себя вела?

– Алекс, четвертое небо все равно входит в состав рая. Оно лишь немного отличается от седьмого.

Я вдруг потеряла аппетит – впервые после смерти.

– А как же моя семья?

– Конечно, ты сможешь видеться с бабушкой, дедушкой и другими родственниками. Но боюсь, что об Адаме придется забыть. Тебе никто не запретит встречаться с мужчинами, но, насколько я знаю, найти там вторую половинку намного сложнее.

– А если мы с Адамом влюбимся друг в друга без памяти? Я смогу получить вид на жительство и остаться на седьмом небе?

Ангел рассмеялась, но вдруг посерьезнела и взглянула на меня:

– Боюсь, что нет.

– А дом?

– Жилье будет, но другое. Тебе приглядели квартиру с консьержкой; неподалеку есть спортзал, правда без бассейна. Хотя можно ходить в общественный бассейн – насколько я знаю, он весьма неплох.

– Общественный бассейн? Просто омерзительно. А как же одежда?

– Конечно, тебя не оставят голышом. Гардеробная в квартире не поместится, зато там найдется шкаф. К сожалению, лучшая одежда полагается обитателям седьмого неба; на уровнях пониже носят прошлогодние коллекции. Тем не менее вещи подойдут тебе по размеру, и они добротно сшиты.

– А туфли?

– Тоже прошлогодние. И могут натирать ноги.

– Но я хотя бы смогу есть, когда захочу?

– Ну. – Ангел замялась. – Естественно, ты будешь питаться, когда тебе заблагорассудится, только готовить придется самой. Что мне нравится на четвертом небе – можно есть что угодно и не заботиться о холестерине и давлении. Хотя придется думать о фигуре.

– Кого волнует холестерин? Почему нельзя выбрать между холестерином и фигурой?

Меня охватила паника.

– Плазменные панели?

– Аналоговое телевидение.

– Спутниковая тарелка?

– Обычное кабельное.

– Персик?

– Она останется здесь. Все собаки попадают на седьмое небо.

– Я так и знала. – Против воли из глаз покатились слезы. – Знала, что все происходящее слишком хорошо, чтобы оказаться правдой.

– Послушай, я же не говорю, что твои дела совсем плохи.

Дебора обняла меня за плечи, а я сидела и смотрела на второй завтрак (или первый обед) в три тысячи калорий.

– Еще не все потеряно. Сдашь экзамен и останешься здесь. Мы только убедимся, что ты сознательно выбрала свой путь и со временем сумела бы проявить лучшие качества.

Я обхватила руками голову.

– Попробуй сегодня отдохнуть и поразмыслить, – посоветовала ангел. – Главное, не забывай, что у тебя есть шанс. Подумай о жизни, о своих поступках. Вспомни, чего хотела достичь. Ты умная девушка, испытания тебе вполне по силам.

– А что надо делать? Физкультуру придется сдавать? Я не умею забираться по канату. А математику? Учтите, я гуманитарий. Ваш тест похож на выпускной в школе?

Я глотала ртом воздух, с трудом сдерживая подкатывающую истерику.

– Напишешь сочинение, вот и все.

– О. – Я глубоко вдохнула. – Сочинение – это несложно. На какую тему?

– «Десять лучших дней моей жизни».

– Но как его будут оценивать? – после некоторого раздумья спросила я. – Ведь подобные работы нельзя судить объективно.

– Эти дни сами о тебе расскажут. Посмотрим, куда бы со временем повернула твоя жизнь.

– Я не знаю! Послушайте, произошла какая-то ошибка. Кто у вас главный? Где Бог и Дева Мария? Я хочу поговорить с кем-нибудь из начальства!

– Алекс, мне пора идти к новому подопечному. Клянусь, все не так плохо, как тебе кажется. Даже если провалишь экзамен, третье небо весьма приятное место.

– Третье? Речь идет уже о третьем небе? Почему мое положение ухудшается с каждой секундой! И что я буду носить – там выдают мусорный мешок с новинками трехлетней давности?

– На третьем небе выдают большую хозяйственную сумку, а не мешок, – обиженно возразила Дебора.

– Меня сейчас стошнит.

Я зажала рукой рот и бросилась к раковине.

– Алекс, успокойся. Все будет хорошо. Отдохни, подумай о своей жизни. Подготовься. Я приглядывала за тобой много лет, я в тебя верю.

– Но мне хочется остаться здесь!

Я в сердцах топнула ногой.

– Тогда напиши хорошее сочинение. – Дебора положила в рот последний кусочек вафли. – В спальне лежат два блокнота. Через две недели я за ними вернусь.

И с этими словами Дебора, ангел-хранитель с плохо прокрашенными волосами, покинула мой дом Лена Якобса. Я не стала ее провожать.

Спорим, на четвертом небе гремят перестрелки?

– Последний раз повторяю, ничего страшного не случилось. – Бабушка тщетно пыталась накормить меня знаменитым печеночным паштетом. – Обычный экзамен. Да и зачем тебе такой большой дом?

Я невольно обвела взглядом бабушкин особняк. Поместье в колониальном стиле стояло на берегу океана. На раскинувшихся вокруг лугах колыхался мятлик и паслись кони.

– Но там не будет Адама и одежды. У меня снова появится целлюлит!

– Господи, Александра! Если эта чепуха так много значила для тебя при жизни, возможно, стоит задуматься о небе пониже.

– Бабушка! – Я разрыдалась. – Как ты можешь так говорить? А если у тебя отберут лимонный «кадиллак»? И прическа расползется?

– Ну и что? У меня останешься ты, дедушка, дядя Моррис, родители и друзья.

Я знала, что она права. Понимала, что веду себя как избалованный ребенок. Но в чем тогда отличие от земной жизни? К чему стремиться в рай, если он ничем не лучше?

– Зачем ты на нее кричишь? Она расстроена, – вмешался дед. – Алекс хочет остаться на небе, которое заслужила.

– Затем что она ведет себя так, будто ей на все остальное плевать. Будто рай – всего лишь проходной двор, – горячо возразила бабушка.

– Алекс, – произнес дядя Моррис, – ангелы хотят узнать, что ты думаешь о своей жизни. Считаешь ли ее прожитой достойно, оглядываешься ли назад с удовлетворением. Они не понимают, почему ты так и не остепенилась. Им надо знать, куда текли твои дни.

Тут я поняла, что обречена. Куда текли мои дни до столкновения с «мини-купером»? Я понятия не имела. Сколько я терзалась бесцельностью бытия. Жаловалась подругам, что все идет наперекосяк. Как страдали родители, постоянно твердили об ответственности и избранном пути. Стоило мне глубоко задуматься, и я понимала, что блуждаю в построенном собственными руками лабиринте. А теперь все тревоги, сомнения и ошибки разом вернулись, мне в наказание.

– Ты умная молодая женщина, – говорила бабушка. – Возможно, порой ты принимала не самые верные решения, и ангелы хотят понять почему. Если тобой двигали чистые побуждения, все в порядке. Покажи им, что знала, на что идешь, чего хочешь от жизни. Напиши сочинение, объясни свои мотивы и покончи с этим!

Я решила последовать ее совету.

Выбрала день, подумала о былых годах, и вот что получилось.