Текст книги "Жизнь в Древнем Египте"

Это одноэтажное здание с более высокой, похожей на башню пристройкой слева; у него простые деревянные стены, единственные украшения которых – ниша под крышей и выступающие из стены рамы и столбы окон. К несчастью, подробности этого плана показаны очень неясно.

Такой деревенский дом, какой мы описали выше, нельзя считать полноценным примером дома знатного египтянина. Он так мал, что в нем невозможно поместить большое хозяйство. Нет ни комнат прислуги, ни кладовых, ни кухонь. Все эти службы, без которых, вероятно, в деревне можно было обойтись, совершенно необходимы в городском доме: уже одно количество слуг, занятых в хозяйстве богатого человека, позволяет нам представить, каким должен был быть размер такой усадьбы.

Дом Мерира – вид сбоку (согласно L. D., iii. 93)

Правда, планы домов, изображенные в гробницах из Эль-Амарны, совершенно не такие, как тот, что показан выше. В этих случаях мы вместо одного здания высотой в несколько этажей обнаруживаем одноэтажные постройки, в которых большое количество комнат и залов сгруппировано вокруг маленьких дворов. Это – характерная черта всех планов, хотя в подробностях они могут сильно отличаться один от другого в зависимости от вкуса или богатства владельца. Два дома, изображенные в гробнице верховного жреца Мерира, вероятно, самые простые по планировке; один из них изображен спереди, другой сбоку. Похоже, что они оба принадлежали этому богатому священнослужителю[46]46
  Согласно L. D., iii. 93 и 96b. Я подозреваю, что на обоих рисунках изображено одно и то же здание, хотя в деталях есть разница. Эти два здания очень похожи, и в нашем описании мы будем рассматривать их как одно.


[Закрыть]. Новый город был вытянут в длину на большое расстояние, и вполне можно себе представить, что Мерир имел один дом возле храма и второй – возле дворца своего повелителя.

Дом Мерира – вид спереди (согласно L. D., iii. 96)

Участок, на котором находился дом, имел прямоугольную форму и был окружен стеной, в которой был лишь один вход – на короткой стороне прямоугольника перед домом; там была главная дверь и по бокам от нее – маленькие дверцы. За стеной находился двор, где мы видим слуг, которые его подметают и опрыскивают водой. Дальняя стена этого двора является передней стеной трех маленьких построек.

Планировка двух боковых комнат неясна: мы можем видеть только ряд столбов внутри этих комнат, а центральная постройка, несомненно, служила прихожей для большого зала, который был расположен сзади них. Эта прихожая имела форму кокетливой беседки, опиравшейся на четыре красивых столба. Передняя стена имела высоту только до середины постройки; верх этой стены и столбы дверей были украшены рядами бронзовых фигурок змей-уреев. Перед прихожей было крыльцо, такое же, как в упомянутом выше деревенском доме.

Пройдя через эту беседку, мы попадаем в главную комнату египетского дома – большой обеденный зал, крышу которого поддерживают колонны. В середине его находится широкий обеденный стол, весь уставленный блюдами, чашами, полными фруктов, и караваями хлеба; жареное мясо и другие кушанья расставлены на других, меньших по размеру столах; там же находятся цветы и яркие ожерелья – принадлежности египетского званого обеда. В задней части зала виден ряд огромных, встроенных в стену кувшинов для вина. С каждой стороны стола стоят одно или два кресла, и рядом с одним из них находятся таз и кувшин с водой; очевидно, что нынешний восточный обычай умывать руки после еды струей воды – не современное нововведение.

За обеденным залом, отделенные от него маленьким двориком, находятся кладовые и спальня. В комнату справа от спальни вход устроен не напрямую со двора, а через маленькую прихожую, в середине комнаты стояла большая кровать с высокими стопками подушек и валиков, которые клали под подушки.

Слева находится пекарня, которая состоит из прихожей и еще двух комнат. Здесь рабочий толчет зерно в огромной ступе. Две большие комнаты, которые наполнены кувшинами, служат кухнями, и в каждой из них есть низкий очаг.

План дома Мерира (по L. D., iii. 93).

A. Двор.

Б. Прихожая с крыльцом.

B. Комнаты привратников

Г. Обеденный зал.

Д. Прихожая.

Е. Спальня.

Ж. Пекарня.

З. Кухни.

И. Двор.

а. Места, где сидели привратники.

б. Большой стол.

в. Место, где сидел хозяин.

г. Маленькие столы.

д. Кувшины.

е. Кровать.

ж. Туалетный столик.

з. Стол с хлебом.

и. Чаши на подставках.

к. Кувшины.

л. Очаг.

В эти задние комнаты ведут две двери[47]47
  Это относится к одному из зданий, другое имеет всего одну входную дверь; поэтому в этом втором здании левая половина обеденного зала не освобождена от мебели.


[Закрыть]; та дверь, которая больше, расположена в середине обеденного зала и явно предназначена для гостей и для слуг, когда те прислуживали за столом. Но обычно слуги проходили через прихожую в левую часть зала, которая была оставлена пустой, без мебели, а оттуда через маленькую дверь в находившийся сзади двор. Прямого пути из кладовых на улицу не было, и слуги, чтобы выйти, всегда должны были пройти через большой зал; этот недостаток в планировке кажется довольно странным. Другая странная особенность дома Мерира – то, что там не было женских покоев. Эта загадка легко решается: в надписях из его гробницы нигде нет упоминания о его жене. Значит, жрец был старым холостяком. По этой же причине в одном из его обеденных залов мы видим только одно кресло: этот вельможа обедал один. На приведенной здесь гравюре реконструировано это интересное здание. Художник очень хорошо сумел придать окрестностям дома обобщенные характерные черты древнеегипетского города.

Очень сильно отличался от этого дома по планировке тот дом в Эль-Амарне (Ахетатоне), в котором жил упомянутый ранее «святой отец» Эйе со своей семьей[48]48
  Согласно L. D., iii. 106 а. Меньшая угловая комната дорисована по тому экземпляру этого плана, который опубликовал Присс. Не вполне ясно, действительно ли занятый дом был в плане прямоугольным, или его изображение оказалось таким из-за нехватки места.


[Закрыть]. Этот план тоже имеет форму прямоугольника, короткая сторона которого расположена параллельно улице; поэтому было невозможно расположить дворы и постройки обычным образом.

Здесь отсутствует величественный огороженный двор с тремя дверями и тремя прихожими за ними.

Если мы войдем в этот дом с улицы, то окажемся перед тремя маленькими постройками, и из них только одна, левая (комната дежурного слуги), имеет более или менее достойный вид, а две другие – просто дополнительные кладовые для вина и растительного масла. Если бы перед дверью не стояли слуги с опахалами, никто бы не догадался, что этот простой дом принадлежит могущественному любимцу фараона. Через маленькую дверь справа от этих построек мы проходим в узкий двор, где хлопочут слуги с метлами и сосудами с водой. Величавое здание по другую сторону двора – обеденный зал, спланированный обычным образом.

Из задней части обеденного зала дверь ведет во двор, через который мы доходим до кухни и до спальни хозяина. В центре спальни стоит огромная кровать на четырех ножках-столбиках, а рядом – три маленькие кровати, предназначенные, возможно, для детей Эйе. К этой спальной комнате примыкает вторая, меньшая столовая; в ней стоят, как обычно, два кресла с подставками для ног, большой обеденный стол и кувшины с вином; кувшин и таз для умывания тоже не забыты. Эйе и его жена Тия явно пользовались своим большим обеденным залом только в торжественных случаях.

План дома Эйе (согласно L. D., iii. 106).

A. Комната слуг.

Б. Спальни.

B. Кладовые для еды.

Г. Обеденный зал.

Д. Спальня.

Е. Столовая.

Ж. Кухня.

З. Пекарня.

И. Женские покои.

К. Спальни для женщин.

Л. Кухни для слуг.

М. Сад.

H. Двор.

Двор и длинный флигель слева от него – места, где проходит повседневная жизнь дома. В их углах собрались группами слуги и увлеченно сплетничают о новостях дня; те, кто сидит на низких камнях перед входом в комнату хозяина, – привратники, которые принимают, хотя и на расстоянии, участие в этом интересном разговоре.

Если мы оставляем двор слева и обходим вокруг кухни, мы оказываемся перед красивым зданием. Это – ни более ни менее как гарем Эйе, где живут его жена, ее служанки и его дети. Эйе имел два таких дома, которые были похожи один на другой и обращены один к другому задними стенами; их разделял маленький сад, где были деревья и водоемы. Каждый дом делился на две комнаты, крыши которых поддерживали колонны, и за каждой из этих комнат были еще две комнаты для музыкальных инструментов и предметов туалета. Здесь никогда не выполняли никакой работы. За двумя женскими домами, в дальнем конце земельного участка, стоят еще две кухни, очевидно, предназначенные для слуг, часть из которых сидят на корточках вокруг этого здания и едят свой обед с маленьких столов.

Усадьба состоятельного египтянина времен XVIII династии. Согласно планам L. D., III. 93, 96: реконструкцию выполнил П. Лаузер. Стены сломаны для того, чтобы показать внутренний вид прихожей и большого обеденного зала

Тех домов, о которых мы сейчас говорили, достаточно, чтобы дать нам представление о жилищах частных лиц эпохи Нового царства. Если не рассматривать вопрос об упомянутых выше деревенских домах, мы обнаружим, что полноценный городской дом времени XVIII династии состоял из следующих частей: очень большая прихожая с маленькой комнаткой привратника впереди; за прихожей находился просторный обеденный зал – главная комната во всем доме; по другую сторону зала – маленький дворик, справа от дворика – спальные покои хозяина, слева – кухня и кладовая. За ними, еще дальше – дом для женщин и сад.

Несомненно, по этому плану были устроены все большие частные дома, и даже дворец царя отличался от них только большими размером и великолепием[49]49
  Дворец царя: L. D., iii. 108–109; подробности очень трудно понять из-за изменения масштаба. Дворцовая беседка: L. D., iii. 103, 108; необычное здание с наклонным въездом L. D., iii. 99, похоже, входит в этот комплекс.


[Закрыть]. Дворец имел прихожую с главной дверью и еще двумя боковыми дверями; заднюю сторону этой прихожей образовывали три маленькие постройки с рядом колонн вдоль фасада. Центральная постройка (она соответствует похожей на беседку передней комнате дома Мерира) часто бывает изображена в гробницах Эль-Амарны; царь и царица выходят на балкон, который расположен над ней, чтобы показаться своим верным слугам, и оттуда бросают им вниз подарки. Этот балкон – по-египетски он назывался «смшд» – часто упоминается в текстах и характерен именно для царского дворца: царь появлялся на нем, чтобы осмотреть груды вещей, сложенные внизу в качестве дани, и рабов, которых проводили перед государем. Поэтому «великий балкон» был пышно украшен: он был сделан из «хорошего золота» или из «лазурита и малахита». За тремя прихожими находятся торжественные покои – два огромных обеденных зала, к одному из них примыкают кухня и спальная комната монарха. В спальне стоит его широкая кровать – каркас для подушек, – окруженная распустившимися цветами.

Часть дома Эйе. Комнаты (согласно L. D., iii. 106)

Недалеко от Мединет-Абу есть развалины – вероятно, остатки царского замка. Как я уже отметил, Рамсес II и Рамсес III заложили несколько дворцов возле храмов, которые они основали на западном берегу. То приятное, похожее на башню здание с узкими комнатами, которое так хорошо известно под названием «Павильон из Мединет-Абу», является частью благородного царского дворца, который Рамсес III построил для себя «по подобию зала Атума, который находится в небесах, с колоннами, балками и дверями из серебра и большим балконом из хорошего золота, чтобы появляться на нем». Нарушая обычай, Рамсес III построил фасад своего дворца из каменных блоков, и потому развалины этой части здания сохранились, в то время как от самого дворца ничего не осталось.

К счастью, мы очень точно знаем, какой была мебель в древнеегипетских домах. Во все эпохи она отличалась изяществом и была разумно устроена. Стулья и кровати были особенно красивы.

Табурет времен IV династии (согласно L. D., ii. 44)

Кресло времен V династии (согласно L. D., ii. 74 c)

Кресло из Лейденского музея (согласно W., i. 410)

Часто их делали из черного дерева и украшали инкрустацией из слоновой кости, и с самых ранних времен было в обычае придавать ножкам таких сидений форму львиных лап, а если было возможно, то изобразить и львиную голову, словно царь зверей подставлял свою спину могущественному владетелю, чтобы тот сидел на ней. Самая древняя форма мебели для сидения – деревянный табурет, на который сверху клали подушку. Сзади он вырезан в форме лотоса, а его ножкам придана форма львиных лап. Табурет был предназначен для одного или двух человек, и, видимо, им пользовались еще в эпоху Нового царства. Во времена V династии обычно пользовались стульями с высокими боками и спинкой. Они были слишком высокими и жесткими, а потому не могли быть вполне удобными – и действительно, при Среднем царстве спинке придали наклон, а боковины сделали ниже. При Новом царстве все пользовались точно такой же мебелью для сидения, как та, которая показана здесь на иллюстрациях. Читатель заметит, что эти образцы похожи на мебель, изображенную на показанных здесь ранее рисунках домов из Эль-Амарны[50]50
  L. D., iii. 39, 64, 99, 100, 208 d, 230; существуют исключения без львиных лап.


[Закрыть]. Как правило, сверху на эту мебель клали толстые пуховые подушки, а в редких случаях накрывали каркас (как в более давние времена) простым кожаным сиденьем с мягкой набивкой[51]51
  См. иллюстрацию (гл. XI), где показан настенный рисунок, который сейчас находится в Берлинском музее. Похожее кожаное сиденье сохранилось до наших дней (W., I. 414)


[Закрыть]. Большинство этих предметов мебели выше, чем были подобные им изделия во времена Древнего царства, а поэтому нужна была подставка для ног.

Табурет из черного дерева, инкрустированный слоновой костью. Британский музей (согласно W., i. 413)

Фрагмент настенного рисунка из Фив. Находится в Британском музее

Складной табурет из Британского музея (согласно W., i. 411)

Существовало много других видов мебели для сидения, кроме тех роскошных, образцы которых здесь описаны. Были, например, табуреты без спинок и львиных лап, изготовленные из слабо скрепленных пальмовых ветвей; сделанные с большой заботой и мастерством табуреты из черного дерева; складные табуреты наподобие наших таких же[52]52
  L. D., iii. 64, 105. Складной табурет с высокой спинкой и подушками. L. D., iii. 208 a.


[Закрыть]; низкие, с толстыми подушками сиденья для старых людей, похожие на нашу софу и т. д.[53]53
  L. D., ii. 126 (М. Е.). Это явно трон, который обозначается знаком  в иероглифическом письме.


[Закрыть]

Кровать (1) с подставкой для головы (2); маленькая лестница (3) внизу служит для того, чтобы подниматься на кровать. Гробница Рамсеса II (согласно W., I, 416)

Кровать относилась к этому же типу мебели. По сути дела, она отличалась от мебели для сидения только шириной; ее обычно украшали изображениями львиных лап и часто – большим изображением львиной головы. На таких кроватях могла лежать стопа подушек: читатель увидит их в спальне на нашем плане дома. С представлением о комфорте, который обещала такая постель, заметно контрастирует тот факт, что подушкой на ней во все времена была деревянная подставка для головы. Эту опору ставили под шею, чтобы голова свисала с нее над подушками; так искусственный парик спящего человека оставался несмятым – для чего и было придумано это неудобное приспособление.

Вначале у египтян не было столов – по крайней мере, столов такой формы, которую унаследовали мы от классической эпохи.

Во времена Древнего царства были в ходу высокие или низкие подставки показанных выше форм.

Небольшие подставки различной формы, все на одной ножке

Три подставки

Их часто делали из цветных камней[54]54
  Цвет несомненно указывает, что это камень: L. D., ii. 19, 20. Что такое маленькие выемки вверху и внизу на этих подставках, я не могу сказать. Иногда бывает (например, L. D., ii. 57 b), что ножка и корзина прикреплены друг к другу.


[Закрыть]. На каждую из них ставили один кувшин или кубок, или же, например, корзину с плоским дном, которая потом использовалась как поднос для обеденных блюд; использовали также низкую рамку из тонких дощечек, главным образом в качестве подставки для кувшинов. В более поздние времена эти подставки из дощечек были единственной разновидностью стола, и в домах Эль-Амарны мы видим такие столы всех размеров и в обеденном зале хозяина, и в спальнях, и в кухнях. Лишь изредка мы обнаруживаем подставки для кувшинов и корзины старого образца, причем, как правило, для жертвоприношений[55]55
  Эти подставки для жертвоприношений были выше, чем такие же во времена Древнего царства.


[Закрыть].

Два сундука с крышками

Вместо шкафов у египтян были большие деревянные сундуки для хранения одежды и других подобных вещей. В эпоху Нового царства сундуки эти обычно были той формы, которая показана здесь на иллюстрации, и имели круглую крышку, задняя часть которой была выше передней[56]56
  У тех сундуков времен Древнего царства, о которых мне известно, крышки были плоские: L. D., ii. 96, Bädeker, с. 409.


[Закрыть].

Чтобы получить верное представление об интерьере египетского дома, к тем предметам мебели, о которых уже говорилось, мы должны добавить еще последнюю строку списка – ковры и занавесы. В одной гробнице времен V династии мы можем увидеть, как стены были покрыты цветными циновками; в других гробницах того же времени мы видим ширмы высотой примерно в рост человека, составленные из примерно шестидесяти кусков, украшенных разными узорами; такая ширма стояла рядом с тем местом, где сидел хозяин. Пол во все времена накрывали толстыми ковриками. На один из них ставили кресло хозяина, а если дамы во время пира сидели на полу, для них стелили красивые коврики.

Праздник дам во времена Нового царства (согласно W., ii. 353, Фивы)

По уже упоминавшимся рисункам из Эль-Амарны мы можем видеть, в какой роскоши жил знатный египтянин, и мы можем быть уверены, что ему было нужно много слуг.

То, что нам известно об этих людях низкого звания, собрано по крохам главным образом среди доступных нам подробностей того, как были устроены дворы номархов во времена XII династии. Руководитель домашнего хозяйства назывался по-старинному: «начальником дома продовольствия» – ему были поручены кладовые[57]57
  На рисунке из Эль-Амарны (W., i. 340, 348) показана кладовая; она состоит из двадцати четырех маленьких комнат, в которых сложены различные виды хлеба, напитки, фрукты, сундуки с одеждой и посуда из драгоценных металлов. Поблизости находятся склады зерна. К несчастью, из W. мы не можем понять, относятся ли эти постройки к частному дому, и потому я здесь о них не говорил.


[Закрыть]. Он же надзирал за пекарней и бойней и от выполнения своих обязанностей становился таким тучным, что на погребении своего господина был не в состоянии нести свои жертвенные дары.

Во главе кухни стоял «начальник жилища»; ему подчинялись зависимые крестьяне[58]58
   L. D., ii. 128, 129


[Закрыть]. Пекарней управлял «начальник хлебопекарни», а «писец у подножки»[59]59
  L. D., ii. 131. Его обычно называют «писец возлияний», то есть это был служащий и жрец одновременно.


[Закрыть] первоначально должен был отвечать за напитки своего господина. К этим служителям мы должны прибавить еще привратника, пекаря, садовника и других слуг низшего разряда, а также ремесленников и женщин, работавших на господина. Разумеется, менее крупные домашние хозяйства эпохи Среднего царства имели более скромное устройство, но и в них часто были зависимые крестьяне, пекари и другие слуги, из которых часть были крепостными людьми[60]60
  Mar. Cat. d'Ab., 650. Все, что сказано в последующих замечаниях, относится к эпохе Среднего царства.  Mar. Cat. d'Ab., 606, 634. Что это значит –  – я не знаю.


[Закрыть].

В доме были также рабыни, и красивых сириек часто выбирали прислуживать господину. Во всяком случае, при царском дворе были крепостные слуги, находившиеся под началом у «главного начальника», а среди старших по должности слуг царского хозяйства, несомненно, было много рабов, приведенных из других стран. Но эти царские «начальники продовольствия», «начальники жилища», зависимые крестьяне, «носители прохладных напитков», «писцы у подножки», «изготовители сластей», как они назывались, занимали высокое положение и пользовались уважением, помимо прочих причин, еще и потому, что египтяне во все времена очень ценили умение хорошо готовить.

И потому очень скромно звучала мольба египтянина об умершем, когда он просил, чтобы у покойного на небесах была еда – хлеб и пиво, гусятина и говядина. Но даже беглый взгляд на списки жертвоприношений в гробницах позволяет нам увидеть, что египтяне очень хорошо знали: бывает разный хлеб и разное мясо. В этих любопытных списках они требуют для умершего не меньше десяти различных сортов мяса, пять видов птицы, шестнадцать видов хлеба и пирогов, шесть сортов вина и четыре – пива и одиннадцать видов фруктов, а также «всяческие сласти» и т. д. Эти виды еды и блюд не переходили от поколения к поколению, как бывает у первобытных народов, а так же, как и у нас, находились под влиянием моды, со временем сильно меняясь. У нас есть перечень кушаний, которые следовало приготовить для одного из царей XIX династии, когда он, путешествуя со своим двором, проезжал через различные города, и среди десяти сортов хлеба и пяти видов пирогов вряд ли хотя бы один был широко распространен во времена Древнего царства. У египтян были, кроме кушаний домашнего происхождения, и чужеземные. В одной очень древней священной книге мы читаем, что боги едят прекрасный хлеб из Камха, то есть семитов[61]61
  В текстах из пирамид: Тети, 57. В ранних списках жертвоприношений рядом со словами «хлеб, который в стране», то есть местный египетский хлеб. Написание слова, похоже, также указывает на чужеземное происхождение упомянутого продукта.


[Закрыть]. Названия довольно большого числа кушаний эпохи Нового царства тоже указывают, что они заимствованы из других стран. Египтяне доставляли себе деликатесные блюда из стран, которые были их соседями с севера, в первую очередь из Сирии, Малой Азии и Месопотамии. Для «князей» существовали «огромные, хорошо испеченные караваи», зерно для которых поступало из Турета (), а для солдат – различные сирийские виды хлеба из Камха, например, хлеб келешет и прежде всего арупуса () (« альфос», греч. – Пер.). Хорошее вино они получали из Хару, пиво из Кеде, самое хорошее растительное масло из Эрсы, Хеты, Сангара, Эмура, Техесы и Нахарины; лучший инжир поступал из Хару.

Жареный гусь

Правда, эти кушанья не всегда были действительно привезены из-за границы: кроме настоящего «пива из Кеде, которое из порта», существовало пиво из Кеде, которое варили в Египте рабы-иноземцы.

К сожалению, мы очень мало знаем о приготовлении этих блюд. Любимое блюдо египтян – гуся – обычно поджаривали на горячих углях; вертел при этом был самый примитивный – палка, продетая через клюв и шею сквозь птицу. Рыбу египтяне жарили так же, нанизывая ее на палку. Приготовленное таким образом жаркое выглядело не очень аппетитно, и перед едой его надо было хорошо протереть пучком соломы. Очагом служила подставка из известняка, имевшая форму низкого столика; и даже пастухи, жившие в болотах вместе со своим скотом, носили с собой это приспособление. На кухне Имери, «начальника имений» царя Шепсескафа, очаг был заменен металлической жаровней с красивыми ажурными боками. На этой же кухне мы видим, как резали на низких столах и затем готовили мясо; маленькие горшки поставлены на жаровню, а большие стоят на двух опорах над огнем.

Лишь дойдя до эпохи Нового царства, мы обнаруживаем на рисунках, изображающих кухню Рамсеса III, огромный металлический котел на ножках, который стоит на огне; поваренок помешивает его содержимое огромной двузубой вилкой. В задней части кухни пол сделан из ила и мелких камней и поднят примерно на треть метра выше, образуя место под очаг, над ним, под потолком, протянут брус, к которому подвешено хранящееся в запасе мясо.

Приготовление хлеба во все эпохи занимало важное место в домашнем хозяйстве, так как во все времена хлеб в различных видах был основной пищей народа[62]62
  В Pap. Harris, i. говорится о тридцати сортах хлеба, которые употреблялись в храмах. (Piehl., Dict., из Pap. H., с. 101). Кроме того, слово «хлеб» в египетском языке часто использовалось в значении «пища».


[Закрыть]. Поэтому мы много знаем о нем. Можно принять как истину, что египтяне, во всяком случае в ранние периоды своей истории, не имели мельниц: мы нигде не обнаруживаем изображения мельниц в египетских гробницах.

Пастухи в полях (из гробницы эпохи Древнего царства в Саккаре, теперь находится в Гизе. Согласно Перро – Шипье)

С другой стороны, во времена и Среднего, и Нового царства мы обнаруживаем изображения огромных ступ, в которых один или два мужчины «толкут зерно» тяжелыми пестами точно так же, как это делают сейчас во многих областях Африки.

Однако для получения более мелкой муки египтяне растирали зерно между двумя камнями. Нижний камень, больший по размеру, закрепляли на одном месте и наклоняли вперед так, чтобы готовая мука сыпалась в маленькую выемку, сделанную в передней части камня. Во времена Древнего царства этот камень ставили на землю, и работавшая на нем женщина должна была стоять на коленях; в эпоху Среднего царства место нижнего камня занял стол с углублением впереди, женщина могла стоять, и это сделало ее работу намного легче.

Вторым по очереди делом в приготовлении хлеба было замешивание теста, и его можно было делать по-разному. Пастухи в полях по вечерам, когда пекли свои лепешки в золе, только «взбивали тесто» в глиняной миске и слегка обжаривали свои круглые плоские лепешки на углях очага или просто в горячей золе. Чтобы вынуть их из горячих углей, эти голодные люди пользовались вместо вилок маленькими палочками, но перед едой они сначала должны были счистить пепел пучком травы. Разумеется, в доме человека благородного происхождения все было иначе. Здесь тесто клали в корзину и старательно месили руками; выжатая из него вода стекала сквозь отверстия между прутьями в горшок, поставленный под корзину.

Служанка, растирающая зерно. Известняковая статуэтка из Гизы (согласно Перро – Шипье)

Слуга, месящий тесто. Известняковая статуэтка из Гизы (согласно Перро – Шипье)

Затем тесту руками придавали различные формы, похожие на форму нашей сегодняшней выпечки, и пекли то, что было вылеплено, на конической печи. Я с особым смыслом сказал на печи: похоже, египтяне налепливали свои булки на наружную поверхность печи. Рисунок времен Нового царства дает нам достаточное представление об одной из этих печей (с. 76): она представляет собой усеченный конус из илистой земли, открытый сверху, и имеет в высоту около метра. Внутри горит огонь, его языки вырываются из верхушки конуса, а к наружной поверхности прилеплены булки.

На этом же рисунке мы видим дворцовую пекарню Рамсеса III. Здесь тесто не месят руками: это было бы слишком утомительно при таких больших количествах теста, которые нужны в царском хозяйстве, – а мнут ногами.

Формы булок во времена Среднего царства (согласно L. D., ii. 126, 128, 129)

Двое слуг заняты этой требующей выносливости работой: они топчут тесто в огромной бочке, опираясь на длинные палки. Другие уносят готовое тесто в кувшинах на стол, за которым работает пекарь. Поскольку придворный пекарь не доволен обычными формами хлеба, он придает своим булкам всевозможные новые очертания. Некоторые из них имеют форму спирали, как «улитки» наших кондитеров, другие окрашены в коричневый или красный цвет, возможно, в подражание кускам жареного мяса. Среди них есть также каравай в форме лежащей коровы. Затем эти разнообразные хлебы приготавливаются различными способами: «улитки» и «корову» царский повар жарит на огромной сковороде, а мелкие булки пекутся на печи.

Царская пекарня. Из гробницы Рамсеса III (согласно W., ii. 34, где изображено — внизу слева , – что по ошибке только одна из булок прилеплена к печи)

Столы для кушаний, Древнее царство (согласно L. D., ii. 57 b)

Алебастровая чаша. Музей замка Алнвик (согласно W., ii. 42)

Кувшины для вина, украшенные венками и вышитыми тканями (настенный рисунок из Британского музея)

Столик с принадлежностями для умывания

Отдельной частью кухни было «чистое место», то есть пивоварня, где варили пиво[63]63
   An., 4, 16, 3 = An., 3, 8, 5, «начальник снабжения пивоварни»: Mar. Cat. d'Ab., 1073. Возможно, сюда же относился «мер-эст-уаб» эпохи Среднего царства (там же, 751).


[Закрыть]. Пиво было любимым напитком египетского народа, и даже умершие в своем загробном блаженстве не могли обойтись без пива – так же, как без хлеба. Этот напиток был любим во все времена; в эпоху Древнего царства египтяне варили четыре сорта пива, среди которых было «черное», то есть темное[64]64
  Список жертвоприношений в книге Дюмихена «Гробница-дворец Петаменапа».


[Закрыть]; во времена Нового царства в Египте ценилось пиво из окрестностей Кеде на востоке Малой Азии, а во времена греков египтяне пили пиво из Зифоса, о котором Диодор пишет, что оно пахло как вино.

Мы мало знаем о приготовлении пива, однако все сведения согласуются в том, что оно делалось из молотого ячменя – «зерна Верхнего Египта», как его называли[65]65
  Пиво из ячменя: Leps. Tottenb., 124, 125. Destruction des hommes, I. 18 и все греческие описания. Из «зерна Верхнего Египта»:Dtimichen. List of оfferings of Medinet Habu, p. v. Что «зерно Верхнего Египта» – это ячмень, ср.: Br. Dic. Suppl., 460.


[Закрыть].

Во времена Древнего царства египтяне ели, сидя на корточках, обычно по два человека за одним маленьким столом, который имел высоту всего около 15 см и на котором были сложены кучами фрукты, хлеб и жареное мясо, а чаши для питья стояли под ним. Ели египтяне руками и не стеснялись отрывать куски от гуся. В более поздние времена простой народ ел так же, а высшие слои общества в Новом царстве предпочитали сидеть на высоких стульях с подушками и пользоваться услугами прислужников и рабынь[66]66
  Ср. иллюстрацию с изображением пиршества в главе IV, а также место обеденных залов на наших планах домов.


[Закрыть]. После еды таким знатным египтянам лили на руки воду для мытья – так же, как принято на современном Востоке, и поэтому в столовых мы часто обнаруживаем кувшин и таз – точно такие же, как на современных столиках для умывания. В Древнем Египте украшение стола было искусством. Для украшения больших обеденных столов применяли крупные цветы лотоса, а во времена Нового царства кувшины с вином и пивом всегда были украшены вышитыми покрывалами. «Венки из цветов для кувшинов с вином» были необходимы, и, если царский двор проезжал через город, слуги должны были доставить для путешественников 100 венков так же обязательно, как и 29 200 караваев хлеба или 200 бушелей (1 бушель – 36,368 л (англ.). — Ред.) угля. Как столы на пиру были убраны цветами, так же и гости были украшены ароматными цветами и бутонами; к волосам они прикрепляли бутоны лотоса и протягивали их друг другу, предлагая понюхать, так же как в наши дни у других народов гости протягивают друг другу бокалы вина.

Этот обычай значил не так мало, как могут подумать некоторые люди: его основой была любовь к цветам и зеленым растениям, очень характерная для египетского народа. На памятниках мы всюду видим цветы; богам подносили в дар букеты цветов; гробы покрывали венками из цветов, дома украшали цветами, и роспись на капителях всех колонн выполнена по образцу ярких цветочных лепестков. Египтяне любили и тенистые деревья. Житель Египта молился не только о том, чтобы после того, как он покинет этот мир, его душе «Нил дал каждое цветущее растение в положенное время года», но и о том, чтобы его душа могла сидеть «на ветвях деревьев, которые он посадил, и наслаждаться прохладным воздухом в тени его сикомора»[67]67
  Louvre. C. 55 и еще много подобных примеров.


[Закрыть]. Распаханные поля, лишенные тени пальмовые рощи, голая илистая земля редко позволяли египтянину увидеть те картины, которыми он больше всего любовался, и поэтому он старался удовлетворить эту потребность с помощью садоводства. В самые ранние периоды истории в Египте уже существовали парки и сады, и знатный человек из Древнего Египта с гордостью говорил о своих тенистых деревьях, своих ароматных растениях и своих прохладных прудах.

Все нежные чувства, с которыми мы смотрим на естественные леса и луга, египтянин испытывал к своему хорошо ухоженному саду; для него сад был местом любви, а его деревья – поверенными, которым влюбленные доверют свои тайны.

В день «праздника сада», то есть в день, когда сад полностью расцвел, дикая смоковница просит девушку прийти в тень ее листьев, которая будет надежным тайным убежищем:

 
Маленькая сикомора,
Которую она посадила своими руками,
Начинает говорить,
И ее (слова – как) капли меда.
Она очаровательна, ее крона – зеленая беседка,
Зеленее, чем (папирус).
Она увешана плодами,
Которые краснее, чем рубин.
Цвет ее листьев – как у стекла,
Ее ствол по цвету – как опал…
В ее тени прохладно.
Она посылает письмо с маленькой девочкой,
Дочерью своего главного садовника,
Она заставляет ее спешить к своему любимому:
«Приди и отдохни в (саду)…
Слуги, принадлежащие тебе,
Приходят с принадлежностями обеда
Они несут пиво всех (видов)
И с ним – всевозможные виды хлеба,
Вчерашние и сегодняшние цветы,
И все виды освежающих фруктов.
Приди, проведи здесь этот праздничный день,
И завтрашний, и послезавтрашний…
Сидя в моей тени.
Твой спутник сидит по правую руку от тебя,
Ты подаешь ему питье,
А потом ты выполняешь то, что он просит.
Я по природе молчалива
И не рассказываю о том, что вижу;
Я не болтлива[68]68
  Из любовных песен, обнаруженных в одном папирусе, хранящемся в Турине (Tur., 79–83, под редакцией Масперо, Etud. egypt., i. с. 217 и след. с.).


[Закрыть].
 

Фараон разделял со своими подданными эту любовь к деревьям и цветам и пытался превратить свой город в сад. Например, Рамсес III насадил в Фивах деревья и растения папируса, а в новом городе, который он основал в дельте, он устроил «большие виноградники, дорожки, затененные приятными фруктовыми деревьями всех видов, которые были увешаны плодами; священную дорогу, великолепную, блистающую цветами всех стран, а также лотосами и папирусами, бесчисленными, как песок»[69]69
  Harris (I.) 8, 3–4. Слово «лотос» – предположение.


[Закрыть]. То, что сказано про посаженные там цветы всех стран, – не просто слова: любовь к садоводству и выращиванию цветов действительно привела к тому, что в Египет стали ввозить экзотические растения.