Текст книги "Воспитание – это не только контроль. Книга о любви детей и родителей"

Популярные стили воспитания

Помимо перечисленных стилей воспитания, в ненаучной современной литературе постоянно возникают различные новые концепции. Некоторые из них уместно упомянуть. Эти стили чаще всего являются частными случаями вышеперечисленных или же крайне вредными практиками, от которых детей пытаются защитить органы опеки.

Естественное родительство – попытка построить отношения, базируясь на интуитивной, психологической и эмоциональной связи между ребенком и основным воспитателем. Родитель организовывает максимально сильный уровень эмоциональной привязанности, стараясь избегать физических наказаний и пытаясь изменять детское поведение с помощью демонстраций собственных образцов поведения в аналогичных ситуациях, фокусируясь на понимании потребностей ребенка (Gerber et al., 1998). Такой стиль воспитания нашел множество последователей и откликов среди современных людей, которым кажется, что именно такие отношения были с детьми у наших предков (однако это совсем не так).

У этого стиля, как у и демократического, есть ряд плюсов: ориентированность на хороший контакт, заботу, вовлеченность и тепло. Минус, по сравнению с демократическим и авторитетным воспитанием, – низкий уровень ассертивного контроля, отсутствие сформированной системы поддержки.

В некоторых случаях такой тип воспитания также сочетается с рядом заблуждений, например жестким вегетарианством или отказом от прививок. Еще один недостаток в том, что часто попытка быть недирективным, всегда и во всем понимающим вызывает у родителя стресс и провоцирует эмоциональное выгорание.

На данный момент трудно говорить о том, насколько такой стиль воспитания успешен, потому что нет четкой статистики (но, скорее всего, он далеко не худший).

Культ концертов – стиль воспитания, когда родители всеми силами способствуют тому, чтобы использовать таланты ребенка, «развивая» его с помощью, например, уроков музыки или рисования (Lareau, 2003).

Довольно часто такие родители говорят, что занимаются «ранним развитием», но на самом деле этот термин, мало относящийся к сверхэксплуатации времени и ресурсов ребенка, направленных на воспитание гения, означает нечто другое. Раннее развитие – это аккуратное и бережное обучение ребенка тем навыкам, которые соответствуют его возрасту, в крайнем случае чуть более сложным.

В ситуациях, когда родители пытаются любой ценой добиться успеха, как правило, ресурсы ребенка к совершеннолетию чрезвычайно истощены, его мотивация и интерес к деятельности, которой он в детстве посвящал по 10–12 часов день, значительно падают и он чувствует себя старше и изможденнее сверстников.

К тому же родители постоянно перегружают ребенка тем, что они называют ответственностью, а на самом деле – виной. Детская психика чрезвычайно выносливая, однако выступление на стадионах, съемки на десятки камер, идеально произносимый текст или выверенное выступление требуют от ребенка частого отказа от собственных потребностей и интересов, в итоге психика может «ломаться». Именно поэтому такой стиль воспитания может быть опасен.

Эмоциональный коучинг подразумевает воспитание ребенка на основе любви для того, чтобы он рос счастливым и идеально вел себя. Этот способ базируется на обучении ребенка распознавать свои эмоции и выражать их приемлемым способом (Blaine, 2012). Эмоциональный коучинг также используется во многих странах для улучшения социальных навыков школьников, испытывающих трудности с общением со сверстниками. Плюсы такой системы очевидны: ребенок развивает социальный интеллект, более успешно общается с другими людьми.

Минусы следующие: родители фокусируются именно на эмоциональных аспектах, уделяя мало внимания развитию и обучению ребенка более приземленным, материальным вещам. Тем не менее обычно с этими задачами более или менее успешно справляется социум, и дети, выросшие в таких семьях, неплохо ориентируются не только в эмоциональных, но и в более практических вопросах.

Сложившейся статистики по этому стилю воспитания на данный момент нет; чаще всего он встречается исключительно как вариант, предлагаемый в популярной, а не в научной литературе.

Исторически сложившаяся модель (или «ребенок как ученик»): изначально ребенок рассматривается как будущий помощник в семье, будущий мастер или профессионал. Его проявления родителей интересуют мало, они заранее настраиваются на то, чтобы развивать его способности как профессионала, полезного в семейном деле или для семейного бюджета. Как правило, подобная модель встречается в религиозных общинах (Kordi, Baharudin, 2010).

Такой тип воспитания традиционен для ряда восточных культур, в России же не очень распространен. Можно говорить о том, что в этом случае родители не очень вовлечены в жизнь ребенка и недостаточно чутки к нему, куда больше внимания направляется на то, что он умеет и может. Во многом подобный стиль похож на культ концертов, но с меньшей ориентацией на значительный социальный успех и с большей – на благо семьи. Как правило, для этого требуется подавление желаний и интересов самого ребенка, что не очень хорошо сказывается на его самоощущении. С большой долей вероятности такой родитель – авторитарный или авторитарно-попустительский.

Следующее (вскармливающее) родительство базируется на идее, что ребенок изначально знает, что ему нужно, а что – нет, и задача родителя – сопровождать его, но не мешать. Считается, что впоследствии ребенок будет уверен в безопасности мира и это поможет ему добиваться желаемого (Rosenfield, 2013).

Родитель выступает в некотором смысле роджерианским терапевтом, опасаясь любой дополнительной своей интервенции (вторжения) в мир ребенка. С одной стороны, это пересекается с концепцией бережности, тепла и безопасности, с другой – родитель практически не привносит целей, ценностей и ожиданий в мир ребенка. В некоторых случаях это может быть полезным, но в целом скорее будет смущать ребенка и мешать ему формулировать собственные цели и идеи, потому что дискутировать, отстаивать себя и взаимодействовать с агрессивной средой ребенок учится в контакте с родителем и другими людьми, а не сам по себе в некой идеальной вселенной или специально сформированных социумом ситуациях.

Все-таки полное отсутствие каких-либо ориентиров, моделей и примеров со стороны родителя приводит к «перегреванию» чувства ответственности ребенка – ему постоянно нужно принимать решения самостоятельно, и это для него становится слишком большой нагрузкой.

Сверхопекающие родители (родители-вертолеты) пытаются вникнуть во все аспекты жизни ребенка, решить все его проблемы и таким образом подавляют все его проявления. Второе название получили из-за того, что их дети постоянно находятся в «прожекторе» внимания своих близких, словно заключенные, пытающиеся совершить побег (Roiphe, 2012).

Как правило, данный стиль воспитания в русской литературе ошибочно называется гиперопекающим (из-за этого возникает путаница, в том числе в серьезных научных исследованиях). Однако, в отличие от гиперопекающего, данный стиль характеризуется высочайшим уровнем психологического контроля и навязчивым авторитарным поведенческим контролем.

Это наихудший вариант (навязчивый директивный), который практически не оставляет психологической свободы и значительно снижает качество жизни ребенка, превращая ее практически в реалити-шоу «За стеклом» (каждую секунду за ним пристально наблюдают, выносят суждения). И совершенно не обязательно эти суждения плохие, но даже постоянная регистрация происходящего все равно не позволяет ребенку самостоятельно принимать решения, ежесекундно ставит его в зависимость от мнения родителя.

Именно поэтому гиперопека ассоциируется с нормальными показателями личности, а сверхопека – с рядом психических расстройств и невозможностью жить своей жизнью.

Позитивное родительство – поддерживающий, направленный на максимально здоровое развитие ребенка тип воспитания (Roehlkepartain et al., 2002).

Этот тип воспитания – вариация на тему демократического. Родитель пытается поддерживать то, что направлено на благо ребенка, сочетая эмоциональный коучинг с поддержкой. Минус такого родительства – как правило, серьезный сдвиг в сторону «розовых пони»: отец и мать с трудом принимают и перерабатывают собственные негативные чувства (страх, боль, агрессию, усталость, потерю интереса) и подобные чувства ребенка, в некоторых ситуациях игнорируют его проблемы из-за невозможности решить их позитивным способом.

Попытка отказаться от негативных чувств приводит к односторонней интерпретации событий, что снижает компетентность ребенка при принятии решений и оценке внешних ситуаций. Зато в семье много любви и поддержки.

Медленное родительство построено на почти полном отсутствии планирования, позволяет детям наслаждаться детством, игрушками и своими интересами. Родители много времени проводят с детьми в играх и развлечениях (Levine, 2006).

Медленное родительство – это вариация на тему авторитетного стиля воспитания, когда родитель выступает как поддерживающий и заинтересованный взрослый, в задачи которого входят создание безопасной и теплой атмосферы в семье, разделение интересов и занятий с ребенком, решение текущих задач развития без агрессивного форсирования будущего и без попыток избавиться от каких-либо своих проблем за счет ребенка.

Как правило, такие родители немало времени проводят с детьми: смотрят вместе мультфильмы, складывают конструкторы, ведут дневник наблюдений за сказочными персонажами, участвуют в костюмированных представлениях и т. д. Дети при этом учатся нести ответственность за свои решения, осваивают разные технологии, развивают интеллект, не испытывая необходимости постоянно перерасходовать свои ресурсы.

Помимо этого, у детей формируется довольно здравое представление о том, какие задачи перед ними стоят, и нет страха перед негативными оценками, ведь «медленные» родители совершенно спокойно относятся к успеваемости ребенка.

Духовное родительство основано на уважении к индивидуальности ребенка, предоставлении пространства для развития его духовных чувств, верований, для роста его личностного потенциала (Fischer, 2010). Данный тип воспитания не связан с религией напрямую, скорее, он разделяет принципы антропософской школы, во главе которой – развитие воображения, мышления, восприятия природы, философии и интереса к окружающему миру.

Ребенок находится в центре внимания, родитель сопровождает его в этом мире, взаимодействует с ним, заинтересован в том, чтобы ребенок формировал свою собственную систему ценностей и восприятия мира, активно участвовал в принятии решений в семье, присоединялся к разного рода мероприятиям (обсуждение книг, медитация, просмотр спектаклей и др.).

Духовное воспитание основано не только на передаче убеждений и ценностей, но и на поиске убеждений и ценностей самого ребенка. При таком стиле воспитания – как и при авторитетном – он активный участник процесса; его личность, идеи, желания очень важны.

Строгое родительство основано на авторитарных ценностях, дисциплине, негибких правилах, позволяющих (по версии родителя) выжить в жестоком мире. К детям предъявляется много требований и высокие ожидания. Данный тип воспитания (как и стиль родителей-вертолетов) характеризуется очень высоким уровнем психологического контроля вдобавок к не самому полезному поведенческому (навязчивому директивному).

Мы не рассматриваем в этой книге стили, содержащие физические наказания или сексуальные действия родителя, однако именно для строгого воспитания характерны такие допущения даже на уровне идеологии (в ряде случаев эти сведения были изъяты из литературы после изменения законодательства и расширения полномочий органов опеки. Однако именно строгие родители часто говорят, что детей полезно воспитывать ремнем, размышляют на форумах о том, что современные подростки избалованы и не понимают, что такое авторитет и уважение к старшим, призывают «учить» детей строгими наказаниями, на грани (а то и за гранью) законодательства).

Строгие родители обычно считают себя справедливыми, рассказывают о собственной умеренности. Однако все люди субъективны, и строгие родители тоже. Именно поэтому они обычно наказывают ребенка за «преступления», которые у авторитетного или демократичного родителя не вызвали бы даже мысли о том, что это серьезный проступок.

Разговаривающие родители придерживаются идеи, что ребенок может понять все, если ему объяснить. Они разговаривают с детьми с первого года их жизни (Kordi, Baharudin, 2010), то есть задолго до того, как ребенок способен активно использовать речь.

Разговаривающие родители, как правило, преувеличивают интеллектуальные способности ребенка и во многих случаях пытаются объяснить ему вещи, которые он еще не в состоянии воспринять. К тому же они перегружают его ненужной информацией. Ребенок до 2–3 лет куда лучше ориентируется по интонациям и физическому (бережному) воздействию, то есть его проще приблизить к игрушке или отодвинуть от опасного предмета, чем рассказывать, что ему нужно взять игрушку или отойти от костра.

Тем не менее в ряде случаев такой стиль воспитания стимулирует развитие речи ребенка и процессов рефлексии. Ему легче понять, что имеют в виду люди, сориентироваться в их желаниях и ожиданиях.

Разговаривающий стиль воспитания, как правило, эффективнее, если родители сопровождают свои рассказы эмоциональной жестикуляцией и другими более понятными детям вспомогательными средствами.

Токсичное родительство основывается на токсичных отношениях между родителями и ребенком, сочетая невозможность ребенка идентифицировать себя отдельно от родителя за счет разрушения его самооценки, отвержения его нужд и постоянного плохого обращения.

Такой тип воспитания обычно практикуется осознанными насильниками: они не просто жестоки по отношению к ребенку, а жестоки осознанно и последовательно. Их цель – заставить ребенка подчиняться и следовать их желаниям (а какой ценой для него – неважно). Именно в случае такого токсичного воспитания дети обычно используются для решения задач родителя, а самое главное – получают довольно тяжелые травмы, потому что их интересы совершенно не учитываются.

Примером токсичной мамы является матушка Готель из мультфильма «Рапунцель»: каждое ее высказывание – это шпилька, способ уколоть, сказать что-то болезненное и неприятное, чтобы еще больше привязать, подчинить, унизить и использовать юную девушку.

Если в норме система работает как поддерживающая для всех членов семьи, учитывая их слабости и нужды, то в этом случае ребенок может находиться на положении раба, которому не уделяют внимания и к которому не проявляют интереса. В отличие от безразличных родителей токсичные родители обращают на ребенка внимание в безжалостной форме.

Традиционное воспитание

В этом разделе поговорим о традиционных семейных ценностях, которые часто пропагандируются, хотя мало кто понимает, что это такое.

Традиционный стиль воспитания время от времени встречается в научной литературе как устаревший и сопряженный с четким разделением ролей по гендеру (в традиционной культуре гендер – жесткая система, определяющая быт человека на основании биологического пола). То есть никакого «мамы всякие нужны, мамы всякие важны» – вперед, на кухню, к детям.

Традиционное понимание ролей родителей предполагает сильного работающего папу и сидящую дома маму. Функции мужчины в такой семье – зарабатывать деньги, содержать, принимать все решения, обеспечивать безопасность и защиту от внешних обстоятельств. Функции женщины – заниматься детьми, готовить и поддерживать порядок в доме.

Довольно часто из мужской роли современная литература убирает ответственность, безопасность и защиту (а также принятие решений – это совсем не «я делаю, как считаю нужным», а «я изучаю вопрос от и до и принимаю решение, максимально благоприятное для всех членов семьи»), а в перечень женских обязанностей добавляет требование быть притягательной и развлекать мужчину, организовывать социальную жизнь семьи, принимать огромное количество решений (чего никогда не было в патриархате: жена изо дня в день делала одно и то же, а не превращалась то в турагента, планирующего летние каникулы, то в бухгалтера, то в дизайнера интерьера).

В этом случае традиционная семья становится неуравновешенной конструкцией, чрезвычайно опасной для психологического состояния женщины. В традиционной системе – как и в авторитарном стиле воспитания и в целом в любой негибкой структуре – такое равновесие есть, пусть оно, как правило, означает, что неудобно всем понемногу и интересы всех членов семьи нарушаются ради того, чтобы все выжили и смогли получить свои преимущества.

Нужно отметить, что, как правило, описание такой «традиционной семьи» как «обычной крестьянской» совершенно неверное: если мы говорим о крепостной семье, то, конечно, в первую очередь имеем в виду, что это форма рабства и никакой «красоты и гармонии» там не было и в помине – лишь жестокая эксплуатация, бедность и отчаяние.

Если мы говорим о свободных крестьянских семьях, то далеко не всякая была так «традиционно уравновешена и счастлива», как это рисуется в романтических фильмах. Заметки мировых судей и врачей свидетельствуют о том, что чаще всего российские крестьянские семьи жили очень бедно, не имели доступа к медицине (какой бы она тогда ни была), плохо питались, болели сифилисом (заражено было более 50 % населения, и только во времена СССР удалось справиться с глобальной заболеваемостью) и демонстрировали невероятно высокий уровень агрессии по отношению к домашним: избивали и насиловали жен (большая часть женщин, обследованных врачами в тот период, страдала от опущения матки вследствие избиения и тяжелой работы; частыми были застарелые и свежие переломы, следы вырванных с кожей волос, выбитые зубы), довольно рано отправляли детей из дома на тяжелые работы, избавлялись от нежеланных младенцев.

Конечно, не во всех семьях так жили, но прежде, чем воспевать «традиционную крестьянскую семью», нужно вспоминать, что в ряде случаев это отсылка к никогда не существовавшему идеалу.

И все же в реальности функциональное разделение ролей женщин и мужчин, конечно, существовало и встречается до сих пор.

К сожалению или к счастью, в России эта схема не работает уже многие годы: во-первых, мамы трудятся наравне с папами (невзирая на то, что около 90 % женщин до 40 лет становятся матерями, 69 % официально трудоустроены (то есть если посчитать количество женщин, работающих неофициально или занимающихся хендмейдом, то цифра будет выше еще на какое-то количество процентов). Это значит, что не менее двух третей мам работают и совмещают воспитание детей с другой деятельностью (помощь родственникам, ведение хозяйства и др.). Огромную нагрузку на женщин накладывает уход за престарелыми или немощными родственниками. Именно по этой причине рассматривать традиционную систему семьи кажется довольно странным. Но в литературе и в журналах она упоминается постоянно. Почему?

Отчасти это связано с тем, что многие эгалитарные (партнерские) семьи таковыми не являются (или являются номинально): стоит женщине стать мамой – и ее карьера сразу замедляется или останавливается, а сама она теряет работу или не может сменить ее на лучшую. То есть с большой долей вероятности работающая женщина, становясь матерью, одновременно получает ожидания общества о том, что она оставит или приостановит карьеру, забудет весь опыт, полученный на работе, и будет заниматься тем, что данное конкретное общество считает правильным для женщин.

Данный процесс глобален и охватывает огромное количество семей, более того, именно в России есть уникальная система рискованного родительства. Если в западной модели взрослый работающий человек, соединяя свою активность со вторым взрослым человеком, получает значимое увеличение дохода и значительно более высокий уровень жизни, а бедность и отсутствие страховки, как правило, связаны с длительными периодами безработицы, одиночества, а зачастую с трудностями ментального характера или серьезными характерологическими нарушениями, то в России достаточно завести двух детей, чтобы доходы на человека упали до прожиточного минимума и ниже (сказывается отсутствие развитой социальной и экономической структуры).

Таким образом, «традиционная модель» в России, – это пара (мужчина и женщина), в которой оба работают до рождения детей, причем на время беременности, родов и ухода за младенцем женщина значительно тормозит или откладывает карьеру, соглашается на подработки или занимается трудом, не идущим в стаж, трудится на низкооплачиваемой работе, параллельно воспитывает детей (невзирая на значительное ухудшение здоровья после родов: в среднем, по статистике, роды приводят к развитию и обострению ряда хронических заболеваний, к нарушению работы опорно-двигательного аппарата, головным и другим видам болей, снижению иммунитета и развитию депрессии), ведет домашнее хозяйство и занимается другими делами.

Мужчина в это время работает на одной, а иногда на двух работах, не поддерживает женщину эмоционально и физически, ограничивает свое участие в быту (в лучшем случае претензиями), жалуется на загруженность на работе, ждет обслуживания, обращается к детям в повелительном наклонении, используя приемы и манипуляции, эффективность которых была поставлена под сомнение десятки лет назад, и не желая узнавать ничего нового.

Поэтому, как правило, стиль воспитания в такой семье довольно негармоничный: даже если мама проводит много времени дома, она обычно очень уставшая и эмоционально выгоревшая, поэтому уделяет мало времени ребенку, а папа считает, что всеми домашними делами должна заниматься женщина, и мало помогает.

В итоге данная модель не кажется оптимальной и оправданной в современных реалиях. И это даже если забыть о том, что дети работающих матерей легче находят работу, более компетентны, имеют более высокий уровень образования, куда чаще строят партнерские семьи и реже становятся жертвами семейного насилия.

Поводя итоги главы, напомню, что можно ориентироваться только на первые шесть стилей воспитания, остальные, как правило, являются вариациями на тему. Теперь вы можете «найти» себя или ваших родителей. Каков был их стиль воспитания? А каким родителем вы считаете себя? Что вам ближе, что интереснее?

Следующая глава посвящена тому, из чего складывается родительский стиль, – родительским практикам.