Текст книги "Опьяненный страстью"

– Леди, я вернулся с дарами. – Лорд Дарлингтон появился рядом в сопровождении двух лакеев с большими серебряными подносами в руках. – Было слишком трудно выбрать что-нибудь одно, поэтому я решил принести всего понемногу.

Обе дамы дружно ахнули от восторга. С радостными улыбками они поспешно освободили на столе место для всех блюд. Маркиз уселся на свой стул, и в течение нескольких минут все были заняты тем, что пробовали, а затем передавали друг другу блюда, восклицая над теми, которые больше всего понравились, и призывая остальных отведать кусочек.

Пока Доротея наслаждалась внушительным куском превосходного бисквита, мысли ее вернулись к маркизу Атвуду. Он потащил ее этим вечером танцевать, не зная даже имени. Он назвал ее будущей миссис Артур Пимгроув. Каким же образом он сумел узнать, что Артур сделал ей предложение? Доротея могла с полной уверенностью утверждать, что эти двое джентльменов не были друзьями, а значит, Артур никак не мог поделиться своими планами с Атвудом.

Доротея отправила в рот изрядную порцию бисквита с малиной и взбитыми сливками. Ощутив сладость ягод на языке, замерла на несколько секунд, наслаждаясь, и решила, что эту загадку ей, судя по всему, никогда не удастся разрешить.

Глава 3

День выдался славный, теплый и ясный. Картер Грейсон, маркиз Атвуд, осторожно продвигался верхом по запруженным улицам Лондона с максимально возможной при столь оживленном движении скоростью. Всю дорогу его не оставляла мысль, что следовало воспользоваться каретой. Этот экипаж наверняка передвигался бы еще медленнее, черепашьим шагом, пока его кучер пытался бы пробраться сквозь плотный поток других карет, повозок, всадников и пешеходов.

Картер отнюдь не спешил добраться до места своего назначения. Совершенно не торопился. Его отец все еще будет в ярости, в какое бы время он ни приехал. Немногословное послание прибыло в холостяцкие апартаменты Картера в непозволительно ранний час – девять утра. Обеспокоенный камердинер маркиза разбудил его сразу же, как только письмо было получено. Он решил, что послание от герцога является достаточным основанием для того, чтобы нарушить давний приказ хозяина: ни в коем случае не беспокоить его, если занавеси полога кровати плотно задернуты.

Картер швырнул нераспечатанное письмо в слугу, перевернулся на другой бок и натянул одеяло до подбородка. Но сон был бесповоротно нарушен и ему так и не удалось снова заснуть. Поднявшись наконец два часа спустя, он принял ванну, позволил побрить и одеть себя, после чего спокойно позавтракал. Решив, что больше нельзя откладывать неизбежное, маркиз нехотя приказал оседлать ему коня.

Солнечный теплый день вначале поднял настроение, но по мере приближения к дому отца оно неуклонно ухудшалось. Поморщившись, Картер направил коня мимо опрокинувшейся повозки с овощами, тайно надеясь, что его скакун остановится, чтобы полакомиться зеленью, рассыпавшейся по мостовой. Но благородное животное гордо вздымало голову вверх, с презрением попирая копытами щедрый дар.

К своей величайшей досаде, Картер достиг дверей величественного особняка отца слишком скоро. Это был самый большой старинный дом на площади – свидетельство аристократического происхождения, высокого положения и богатства его семьи. Картеру не было нужды напоминать об этих трех обстоятельствах.

Все тот же чопорный дворецкий, всегда наводивший на Картера страх в бытность его мальчиком, отворил дверь буквально через долю секунды после того, как опустился бронзовый дверной молоток.

– Лорд Атвуд. – Дворецкий почтительно поклонился. – Позвольте принять вашу шляпу.

Освобождаясь от верхней одежды, Картер не смог сдержать улыбку. Слуги его отца постоянно умудрялись выглядеть удивленными, когда он появлялся на пороге. Как будто он прибыл из дальних краев, а не с другого конца города.

По правде говоря, большую часть времени ему самому казалось, будто он живет за тысячи миль от этого места и всех его обитателей.

– Пожалуйста, доложите отцу, что я явился, – сказал он, стряхивая воображаемую пушинку с рукава своего элегантного синего сюртука.

– Герцог просил, чтобы вы подождали его в кабинете, – сообщил дворецкий.

Картер кивнул и поднял руку, давая понять дворецкому, что не нужно его сопровождать. Действительно, временами неукоснительное соблюдение формальностей в доме отца казалось ему утомительным. Картер вырос в этом доме. Если быть точным, в этом доме и нескольких других поместьях. Ему не требовалась помощь, чтобы пройти в кабинет герцога.

Когда он вошел, в комнате, как и следовало ожидать, было пусто. И зловеще тихо. Даже позолоченные часы на каминной полке отсчитывали минуты едва слышно. Охваченный тревогой, Картер остался на ногах, подавляя настойчивое желание начать в ожидании отца ходить из угла в угол, как требовал его неугомонный нрав.

И чем дольше он ждал, тем дольше был вынужден мысленно перелистывать события минувшего вечера. Танец с мисс Доротеей Аллингем, без сомнения, был ошибкой. Она только что обручилась. Он не имел никакого права флиртовать с ней, наслаждаться ее обществом; использовать ее как способ избежать знакомства с женщиной, представить которую ему так решительно был настроен отец.

А то, что он не пригласил на танец прошлым вечером леди Одри Парсон, было еще более грубой оплошностью. Из-за этого он теперь находился в весьма затруднительном положении.

Наконец герцог вошел в кабинет. Бросив быстрый взгляд на сына, величественно опустился в роскошное резное кресло за огромным письменным столом красного дерева. Картер расположился напротив, в неудобном кресле с прямой спинкой.

– Я собирался потребовать объяснений относительно твоего поведения вчера на балу у Уэссексов, но решил, что это будет лишь напрасной тратой слов с твоей стороны и совершенно пустой тратой моего времени. Твоему поступку нет никаких оправданий.

Картер изо всех сил старался сохранять спокойствие. Но при этом внутри у него все кипело, а челюсти нестерпимо ныли от усилий держать рот закрытым. Спор с герцогом Гейнсборо слишком редко удавалось выиграть. В особенности когда он бывал так раздражен.

– Я был оскорблен и унижен! – рявкнул герцог. – Выглядел полным ослом перед половиной света! И благодаря кому? Собственному сыну, подумать только!

– Я не имел намерения оскорбить вас или выказать малейшее неуважение, сэр.

Лицо герцога помрачнело.

– Намеревался ты или нет – результат именно таков.

– Верно. Я знал, что вы хотели познакомить меня с леди Одри Парсон. Но в бальном зале собралось слишком много народу. Очень легко было потеряться в толпе, – сказал Картер.

– Ты сделал это нарочно! – с возмущением обвинил сына герцог.

Это была чистая правда, и оба это знали. У Картера не нашлось готового ответа, защищаться ему было нечем. Он быстро оценил ситуацию и мудро решил: бесполезно даже пытаться оправдаться перед взбешенным отцом.

– Прошу меня извинить, ваша светлость.

Герцог немного поколебался, но затем, очевидно, увидел искреннее раскаяние на лице сына. Тем не менее разразился продолжительной нотацией. Картер почти не слушал. Все это уже было сказано раньше, причем бессчетное число раз. «В конце концов он выдохнется, – думал Картер. – Со временем». Он ждал, бесшумно меняя положение ноги и стараясь сохранять как можно более невозмутимый вид.

Наконец герцог умолк. Цвет его лица больше не был таким багрово-красным, оно приняло вполне здоровый вид.

– Ты должен жениться к концу сезона. Я составил список девиц, которых считаю способными с успехом исполнять в будущем роль герцогини. Наверняка хотя бы одна из них придется тебе по вкусу.

Список. Вот дьявольщина! Картер неохотно взял листок бумаги, который отец протянул ему. С немалым трудом ему удалось сдержать порыв смять листок и швырнуть в незажженный камин. Вместо этого он сделал вид, будто внимательно изучает список, хотя имена расплывались мутными пятнами перед его глазами.

– Есть какая-то особая причина, заставившая вас посчитать нужным выступить в роли свахи для меня, сэр? Вы полагаете, что я не способен самостоятельно найти себе женщину?

– Я отлично знаю, что тебе не составляет труда находить себе женщин. Различных неподходящих женщин. – Отец прищурил глаза. – Я не занимался поисками невесты для тебя многие годы, и ты все так же далек от намерения остепениться, как и в то время, когда только что достиг зрелости. Тебе исполняется тридцать через несколько месяцев. Пора жениться, Картер. Давно пора.

Маркиз неловко поежился в кресле. Его очень беспокоила возможность разочаровать отца. Беспокоила гораздо сильнее, чем ему хотелось бы это признать. Он даже склонялся к тому, чтобы признаться, что пришел к точно таким же выводам и в самом деле собирается жениться к концу сезона. Но это было бы серьезной тактической ошибкой и только еще больше поощрило бы герцога к нежелательному вмешательству.

– В подобного рода делах спешка неуместна, сэр. Наверняка вы согласны, что это крайне важное и ответственное решение?

Герцог вздохнул:

– Я вовсе не бессердечный деспот. И мне понятно твое нежелание. Но я был бы плохим отцом и еще худшим аристократом, если бы позволил тебе превратиться в пустого бездельника, который никогда не совершит ничего значительного в своей жизни.

Эти слова больно задели Картера. Он вовсе не так уж плох. Возможно, немного бездельничает, немного играет, немного выпивает, немного распутничает – время от времени. Другие, множество других, ведут себя куда как хуже.

– Простите, сэр, но я не понимаю: как жена может что-либо изменить?

– Добродетельная жена, семья даст тебе цель в жизни, стабильность, – ответил герцог.

Картер с сомнением приподнял бровь. Он не усматривал логики в этих доводах. Некоторые из самых необузданных, падких до наслаждений аристократов, которых он знал, были женаты.

– Да-да, я знаю, – раздраженно воскликнул герцог, словно прочел его мысли. – В обществе слишком много таких, которые женятся ради родословной или состояния, а затем развлекаются в свое удовольствие. Но это не о нас. Герцоги Гейнсборо – люди чести, преданные долгу, стране и своим женам.

Картер подался вперед:

– Вот именно. Потому-то я и не хочу спешить с выбором невесты. Мне необходимо отыскать женщину, которая будет ценить меня не только за титул или состояние.

– Значит, ты должен ее искать! Она не упадет тебе в руки, как спелая слива, мой мальчик, – настаивал герцог.

Спелая слива? Как бы не так. Скорее подгнившее яблоко. Картер сокрушенно вздохнул.

– При всем моем уважении, сэр, я и вправду старался найти подходящую пару среди тех женщин, которых вы так бесцеремонно подсовывали мне последние несколько лет, но все напрасно.

– Чушь! Ты почти не уделял им внимания.

Картер едва не задохнулся, пытаясь скрыть разрывавшую ему грудь ярость.

– Большинству этих женщин было вполне достаточно короткого знакомства. Некоторые оказались до одури скучными или, хуже того, круглыми дурами и легкомысленными пустышками. Одни непрерывно болтали, другие сидели так тихо и неподвижно, что у меня возникало сомнение, продолжают ли они еще дышать.

Герцог сердито посмотрел на него:

– Ты преувеличиваешь.

– Вряд ли. Я еще мягко выразился. Если цель женитьбы – продолжение нашего прославленного благородного рода, тогда вы должны признать, что мне нужно жениться на женщине, с которой я смогу произвести на свет ребенка.

Герцог презрительно фыркнул:

– Не будь вульгарным.

– Я говорю все как есть, отец.

Герцог оперся локтями о стол и опустил лицо в ладони.

– Я понимаю, – тихо сказал он полным сочувствия тоном. – И гораздо больше, чем ты думаешь. Я слишком хорошо знаю, каково это – быть связанным долгом перед титулом, ответственным по праву рождения, вынужденным неуклонно следовать непреложным законам света. Если ты с этим не согласен, сопротивляешься, то со временем превратишься в вечно недовольного, озлобленного брюзгу. Если принимаешь как должное, у тебя по крайней мере есть надежда обрести счастье.

Картер пытался найти оправдание отцу: верил, что герцог в самом деле искренне заботится о его интересах, – отец был слишком самовластным, слишком деспотичным, чтобы полностью его понять, стремление контролировать все вокруг было слишком в нем сильным, распространяясь в том числе на поступки и сердечные дела сына.

– Я всегда старался вести себя достойно, отдавая должное безупречной репутации нашей семьи, – решительно заявил Картер. – Я не уклоняюсь от своих обязанностей, сэр, но тем не менее хочу, чтобы вы позволили мне самому выбрать женщину, с которой предстоит провести остаток жизни. Разве я прошу так уж много?

Герцог медленно встал из-за стола. Некоторое время он молчал, затем, снисходительно улыбаясь, обернулся к сыну. Картер внезапно почувствовал, будто замысловато завязанный галстук слишком туго сжимает ему шею.

– Ты привел неопровержимые доводы, и я нахожу, что должен с тобой согласиться. Возможно, я немного переусердствовал. Признаю, столь явное вмешательство отца, должно быть, довольно унизительно для зрелого мужчины. – Улыбка герцога стала еще шире. – Просмотри список. Я уверен, среди этих очаровательных женщин найдется одна, которую ты счастлив будешь выбрать себе в невесты.

– Дело в том, старина, что ты никогда не владел искусством проявлять твердость в отношениях с отцом, – сказал виконт Бентон, подчеркивая свою точку зрения стремительным ударом стальной рапиры. – Ничего удивительного, что герцог Гейнсборо недоволен твоим поведением. Он хочет, чтобы ты делал как он велит, и не понимает, почему ты упираешься.

Картер успешно отразил удар Бентона и сделал выпад. Он уже сомневался в правильности своего первоначального суждения, что энергичная тренировка с друзьями в фехтовальном клубе поможет ему хоть частично избавиться от гнетущего напряжения, в котором он находился. Если Бентон так и будет молоть языком в унисон со своей сверкающей рапирой, Картеру, несомненно, придется покинуть клуб с еще более сильной головной болью, чем та, что мучила, когда он пришел.

– Это непростая дилемма, – заявил Картер, повысив голос, чтобы его было слышно в звоне рапир. – Герцог из кожи вон лезет, чтобы найти мне невесту. К концу сезона.

– Этого сезона? – Бентон заметно содрогнулся при этом известии, и Картер воспользовался моментом, чтобы его потеснить. Виконт отпрыгнул назад, чтобы избежать мощного удара, и улыбнулся. – Черт подери, это действительно проблема!

– Вот именно. – Рапира Картера стремительно обрушилась на противника, клинки сшиблись с громким лязгом. – Отец составил список подходящих, на его взгляд, девиц.

Левая бровь виконта взлетела.

– Попахивает средневековьем.

– Только так это и можно назвать.

– Однако имеется очень простое решение, – с сочувствием сказал Бентон, делая выпад. Элегантно согнутую дугой левую руку он отвел назад.

– Да?..

Противники настороженно двигались по кругу, пот блестел на их напряженных лбах.

– Найди себе невесту самостоятельно. Такую, которой нет в его дьявольском списке.

– Что? – Картер ошеломленно опустил плечи.

Как Бентон мог догадаться? Ведь он специально держал это решение при себе. Меньше всего ему хотелось, чтобы всем в обществе стало известно, что он ищет невесту.

Клинок виконта сверкнул в воздухе. Картер вскрикнул, сообразив, что Бентон намеренно хотел отвлечь его внимание. Он нанес встречный удар. Рапира внезапно выпала из руки виконта и со звоном покатилась по полу.

– Послушай, Бентон, не очень-то умно раздражать джентльмена, когда у него в руках клинок, – вмешался Даусон. – Особенно такого искусного фехтовальщика, как Атвуд.

Бентон сверкнул ослепительной улыбкой, затем рукой отсалютовал противнику.

– Я знал, что предложение самому найти жену выведет его из себя. И оказался прав.

– Да, но я все равно победил, – сказал Картер, наклоняясь, чтобы поднять рапиру.

– Это всего лишь потому, что ты не дослушал остальную часть моего плана.

– В этом не было необходимости. Твой план так же безумен, как и ты сам, Бентон. Я не собираюсь искать себе жену, – солгал Картер, содрогнувшись при мысли о грозящих ему последствиях, если в свете узнают правду.

– Никто из нас не собирается, – парировал Бентон. – Ну разве что Даусон. Подозреваю, что он женится и обзаведется кучей отпрысков, липнущих к его коленям, прежде, чем ты или я всерьез заговорим о женитьбе.

– Черт побери, Бентон, с таким отношением к поискам невесты ты рискуешь кончить тем, что женишься на одной из моих дочерей, – насмешливо сказал Даусон. И его лицо посерьезнело. – Даже не думай об этом. Я ни за что не доверю тебе свое дитя.

Виконт хлопнул приятеля по спине:

– Я всегда знал, что ты умный парень, Даусон. Ну хватит. Вы оба должны меня выслушать.

Бентон налил каждому изрядную порцию эля, и трое джентльменов расположились в удобных кожаных креслах, расставленных вдоль стены тренировочного зала.

Вопреки своим убеждениям, Картер неожиданно сказал:

– Ну ладно, Бентон, выкладывай. Я знаю, что нам не будет покоя, пока ты не выскажешься.

– Мой план превосходен в своей простоте. – Виконт с явным удовольствием потер руки. – Ты должен найти совершенно неподходящую девушку и представить ее отцу как будущую герцогиню.

– Неподходящую? – переспросил Даусон.

– Да. И чем больше она не будет подходить, тем лучше.

Картер залпом допил эль. Прохладный, чуть горьковатый напиток приятно смягчил горло. Он взял кувшин и вновь наполнил свою кружку.

– Видит бог, мне не следовало бы тебя поощрять, Бентон, но ты меня весьма заинтересовал. А что мне делать потом, когда герцога хватит апоплексический удар после встречи с этой недостойной особой?

– Ты выдвинешь ультиматум: или женишься на ней, или не женишься вообще. – Виконт с легкостью поймал полотенце, которое Картер швырнул в него. Поднял его вверх, затем, пожав плечами, вытер им вспотевший лоб.

– Ты меня совсем не слушал, Бентон? Я только что сказал, что не собираюсь жениться ни на ком, а уж тем более на неподходящей особе.

– Прошу, дай мне закончить, – возмущенно воскликнул виконт. – Когда ты представишь отцу свою избранницу, которую герцог не выбирал тебе в невесты, девушку не из его высочайшего списка, он будет шокирован и придет в ярость.

– Рассвирепеет, – услужливо подсказал Даусон.

– Да, – согласился Бентон. – Рассвирепеет. И тогда герцог скажет тебе, что лучше остаться неженатым, чем связать себя и ваше прославленное семейство с неподходящей женщиной. Ты станешь спорить, но постепенно образумишься и неохотно с ним согласишься. – Бентон подался вперед в своем кресле. – В этом вся суть. Ты должен устроить настоящее представление, будто он против твоей воли убедил тебя принять его точку зрения. Если не сумеешь, отец ни за что не поверит, что ты всерьез собирался жениться на недостойной девице.

Даусон согласно кивнул:

– У тебя сильный характер и твердые принципы, Атвуд. Все будет выглядеть убедительно, если ты вначале упорно воспротивишься воле отца.

– По правде говоря, будет даже лучше, если ты не капитулируешь полностью, – сказал Бентон, явно довольный своим планом. – Скажи отцу, что из уважения к его мнению ты согласен подождать целый год и продумать все последствия своего выбора, прежде чем действительно жениться на своей избраннице. Так ты останешься беззаботным холостяком по меньшей мере еще на год.

Картер задумчиво потер подбородок, обдумывая эту идею. Она была достаточно нелепой, но могла сработать, если бы он хотел избежать женитьбы. А он не хотел. Может, следовало бы сказать друзьям, что его намерения изменились? Нет. Слушать план Бентона было довольно занимательно.

– Я не собираюсь действовать таким шокирующим образом. Однако очень хотелось бы узнать, где я мог бы найти неподходящую кандидатку. Не в борделе, случайно?

Даусон сдавленно хихикнул. Виконт Бентон швырнул полотенце назад в Картера. Маркиз пригнулся, и оно пролетело мимо.

– Я предложил только разозлить твоего отца, Атвуд, – раздраженно сказал виконт, – а не спровоцировать у него разрыв сердца.

Даусон наполнил свою кружку элем из кувшина.

– Бентон прав. Ты не можешь вести себя по-хамски. Герцог должен поверить, что ты готов жениться.

– Вот именно. – Губы Бентона изогнулись в довольной улыбке. – Герцог знает, что ты никогда не женишься на женщине легкого поведения. Черт, даже я не женился бы на падшей голубке, а существует не так уж много такого, чего я не сделал бы.

Трое друзей дружно расхохотались.

– Дочка торговца вполне бы подошла, – оживленно предложил Даусон. Он отхлебнул эля, поморщился и поставил кружку на стол.

– Отличная идея, – подтвердил Бентон. – Ничто не распалит герцогу кровь так, как мысль о невестке, от которой несет лавкой.

Картер не находил слов. Все, что говорили друзья, соответствовало истине. Герцог был бы взбешен, узнав, что его единственный сын женится на женщине низкого происхождения. К счастью, не было никакой необходимости рассматривать подобные варианты.

– Кто готов провести еще один раунд? – спросил Картер, решив сменить тему. – Даусон?

– Ну уж нет. – Даусон осторожно положил рапиру, которую держал в руке, на скамью рядом. – Ты чуть не проткнул Бентона своим последним ударом. Я не хочу, чтобы меня порезали на куски во имя высокого спорта. Если мне суждено умереть со шпагой в руке, пусть это случится ради благой и благородной цели.

Громкий лязг стали и рокот нескольких мужских голосов внезапно привлекли их внимание. Довольно большая группа мужчин сбилась в круг. На свободном пространстве в центре круга двое джентльменов сошлись в напряженной схватке.

– Хм, похоже, тут что-то личное, – заметил Бентон.

Картер согласно кивнул. Судя по реакции зрителей, это была не обычная схватка. На лицах мужчин, с живым интересом наблюдавших за поединком, застыло то особое, голодное выражение, которое всегда появляется в предвкушении кровопролития.

Заинтересовавшись, трое друзей подошли ближе к месту действия. Более молодой участник дуэли был стройнее и ниже ростом. На нем была свежая белая рубашка и золотистый атласный жилет, украшенный замысловатой серебряной вышивкой. Двигался он с необычайным изяществом и грацией, всецело соблюдая установленный порядок и сохраняя надлежащую позу.

Его противник был более высоким, крепко сложенным мужчиной в простом черном жилете и белой рубашке, явно пережившей немалое количество стирок. Его стиль фехтования был далеко не так элегантен. Он наносил удары более решительно, обдуманно. Более точно, заключил Картер, когда несколькими быстрыми движениями высокий мужчина срезал правый рукав у своего противника.

– Впечатляюще, – пробормотал Бентон, когда высокий шпажист блокировал атаку противника и тут же быстро заставил его перейти к обороне. – Он действует так, словно шпага – продолжение его руки.

– Кто он такой? Новый инструктор? – спросил Картер.

– Без сомнения, он искусный фехтовальщик, – ответил Даусон. – Хотя не думаю, что он служит здесь. Я встречал его на прошлой неделе. Это Грегори Роллингсон. Майор Грегори Роллингсон, если быть точным. Насколько я понял, он в некотором роде герой войны. Был младшим офицером при штабе Веллингтона и превосходно проявил себя на поле битвы, особенно при Ватерлоо. Ходят слухи, будто сам Веллингтон старается добиться для него рыцарского звания в знак признания его заслуг перед короной.

– Очевидно, теперь доступ в клуб открыт любому желающему, – с издевкой произнес виконт, но Картер заметил в глазах друга огонек уважения.

Насколько было известно Картеру, Бентон никогда в жизни не совершил ничего, хотя бы отдаленно напоминающего подвиг. Однако он глубоко уважал тех, кто совершил, хотя и пытался это скрыть.

– Трудно поверить, что ему всего лишь двадцать шесть лет, – заметил Даусон.

– Война старит мужчину, – произнес Картер с кривой усмешкой, полностью согласный с тем, что майор выглядел старше своих лет и более ожесточенным, чем предполагалось в его возрасте.

– И все же он отличный парень. С ним не соскучишься.

В этот момент майор перешел в атаку, обрушив на противника град жестоких ударов. Потеряв равновесие, его противник отступил, затем в отчаянии поднял шпагу вверх, защищая лицо. Продолжая теснить молодого джентльмена, майор уклонился от удара и кончиком клинка ловко выбил шпагу из его руки.

Оружие с громким лязгом упало на пол. Быстрым движением, почти незаметным для глаз, майор приставил острие шпаги к горлу своего оппонента.

– Полагаю, я выиграл? – угрюмо спросил он.

Тяжело дыша, молодой человек кивнул. Его ошеломленный вид свидетельствовал о том, что он так и не понял, каким образом оказался побежденным. Майор отсалютовал своему неудачливому противнику, затем огляделся вокруг и, похоже, впервые заметил, что их окружают зрители.

– Представь нас, Даусон, – потребовал Картер, когда толпа начала рассеиваться.

– Майор! – окликнул победителя Даусон. – Могу я просить вас уделить нам минутку?

Мужчина обернулся. По лицу его было заметно, что он сильно удивлен.

– Простите, мистер Даусон. С тех пор как я вышел в отставку, стараюсь не вспоминать о своем прежнем звании. – В голосе его проскальзывали иронические нотки. – Друзья называют меня Ролли. Вы окажете мне честь, если сделаете то же самое.

– Благодарю вас, Ролли. Могу я представить вам Картера Грейсона, маркиза Атвуда, Себастьяна Додда, виконта Бентона?

– Милорды. – Майор отвесил поклон. – Приятно познакомиться с вами.

– Мы с большим удовольствием посмотрели ваше небольшое представление, Роллингсон, – сказал Бентон. – Хотя нам показалось, что это нечто большее, чем товарищеский матч.

– В самом деле? – Майор пожал плечами. – Странно, я едва знаком с этим человеком.

Толпа расступилась, когда они двинулись к двери. По пути Картер слышал обрывки разговоров, но не смог уловить их смысла.

– В чем, собственно, дело? – спросил он Даусона.

Они немного отстали от майора и Бентона, которые неспешно направлялись к выходу из клуба. Даусон широко раскрыл глаза, и Картера крайне удивила внезапная обеспокоенность друга.

– Очевидно, поединок, который мы только что наблюдали, был делом чести, – прошептал Даусон Картеру.

– Чьей чести?

– Майора. – Прежде чем ответить, Даусон вытянул шею, словно хотел удостовериться, что майор с виконтом все еще увлечены разговором. – Происхождение Роллингсона окутано таинственной дымкой. Пустые слухи, я уверен.

Картер был заинтригован.

– Что за слухи?

– Похоже, он незаконнорожденный. Говорят, сын аристократа. Некоторые даже намекают, что королевской крови.

Картер не смог сдержать смех, с рокотом вырвавшийся у него.

– Если бы Принни и вправду приходился отцом хотя бы половине отпрысков, которых ему приписывают, то вряд ли был бы в состоянии держаться на ногах.

– Принц-регент не единственный член королевской семьи в Англии, – заметил Даусон с легким презрением.

Бентон оглянулся на них через плечо:

– Мы идем в таверну «Бык и зяблик», чтобы поесть и выпить. В обмен на оплату ужина майор любезно согласился обучить меня приему, которым он так ловко обезоружил своего противника.

– Похоже, ты останешься в выигрыше, Бентон, – заметил Картер.

– Вы просто не видели, сколько я ем и пью, милорд, – живо отозвался майор.

Когда четверка джентльменов подошла к таверне, оказалось, что у входа разгорелась шумная драка, перекрыв доступ к двери. В воздухе мелькали кулаки, драчуны наносили удары, безжалостно колошматили и пинали друг друга, отшвыривая и сбивая с ног.

– Не имею ни малейшего желания пробираться через эту свалку, – с опаской произнес Даусон, отступая.

– Я видывал и похуже, – произнес майор. – К тому же сильно проголодался. Встретимся внутри.

Друзья молча наблюдали, как Роллингсон втиснулся в толпу дерущихся, ступая в обход или прямо по телам, пригибаясь и увертываясь от нацеленных в него ударов. Добравшись до двери, он помахал им рукой и скрылся внутри.

– Проклятье! – Бентон широко улыбнулся. – Джентльмены, рискнем?

Виконт последовал за майором. Судорожно сглотнув, Даусон двинулся вплотную за Бентоном, а Картер обеспечивал тыл.

Они уже переступили порог, когда один из дерущихся потерял равновесие и врезался в Картера.

– Осторожнее! – резко крикнул Картер, выбрасывая вперед кулак.

Его удар угодил прямо в челюсть виновного. Тот отшатнулся, неловко взмахнув руками, и неуклюже свалился на землю, изрыгая ругательства.

Картер больно ушиб руку, но чувствовал необычайный прилив бодрости. Улыбаясь, он последовал за друзьями к бару, как вдруг раздался крик.

– У него нож! – крикнул Даусон.

Картер обернулся, заметил блеск стали и отскочил в сторону, уклоняясь от удара. Снова раздались крики. Неожиданно появился еще один человек и вклинился между Атвудом и нападавшим.

– Стой!

За этой командой сразу последовал безошибочно узнаваемый звук – щелчок взводимого курка.

Картер повернул голову. Майор стоял, выпрямившись во весь рост и широко расставив ноги. Пистолет в его правой руке был нацелен в грудь драчуна.

– Ну ладно, парни, драку на кулаках еще можно понять. Но ножи – это уже не шутки. Вы согласны?

Один из драчунов, чтобы помочь товарищу, вышел вперед, с опаской поглядывая на майора и его пистолет.

– Нам не нужны неприятности, – буркнул он.

– Прекрасно. А теперь убирайтесь всей компанией.

Буян на полу болезненно дернулся и поднялся на ноги. Еще один из участников драки отобрал у него нож и отдал Картеру. Маркиз задумчиво повертел его в руках, удивляясь собственному спокойствию в столь опасной ситуации.

Постепенно толпа разбрелась.

– Полезно иметь рядом такого искусного бойца, – наконец сказал Картер, прерывая напряженное молчание. Отряхнул грязь со своего пальто и широко улыбнулся майору.

– Как вы смотрите на то, чтобы пойти с нами на бал сегодня вечером?

– Вам может показаться там скучно по сравнению с тем, что пришлось пережить днем. Но обещаем: вам все же удастся неплохо повеселиться, – добавил Бентон.

Майор поставил пистолет на предохранитель и опустил его в карман пальто.

– Звучит соблазнительно. Буду с нетерпением ждать вечера.

Пять часов спустя посвежевший после прохладной ванны майор Грегори Роллингсон приступил к бритью. Его прежний денщик, а теперь личный слуга, Джулиус Паркер каким-то образом ухитрился сохранить воду для бритья горячей, чего нельзя было сказать о воде для ванны. Но Ролли не имел ничего против. Ему приходилось жить и в гораздо худших условиях, чем эти лондонские убогие меблированные комнаты.

– Там за дверью человек, который хочет вас видеть, – сообщил Паркер. – Он отказался назвать свое имя.

Ролли понимающе кивнул. Он давно ждал этого человека, удивляясь, почему тот так задержался.

– Приведи его сюда.

Не обращая внимания на явное неодобрение Паркера, Ролли накинул халат и туго затянул пояс на талии. Затем продолжил бритье.