Текст книги "Пуаро расследует. XII дел из архива капитана Гастингса"

Подобная трактовка событий вызвала у меня мысленную улыбку, но я сдержался и продолжил:

– Что ж, после того как вы, простите за выражение, сели в лужу, нам стоило бы проявить деликатность и незаметно исчезнуть.

– А как же ужин – без сомнения, великолепный – приготовленный прославленным поваром лорда Ярдли?

– Ах, да мне кусок в горло не полезет! – проворчал я.

Пуаро в ужасе воздел руки.

– Мон дьё! В этой стране с преступным равнодушием относятся к гастрономическому искусству.

– Есть и еще одна причина, по которой мы должны вернуться в Лондон как можно скорее, – продолжил я.

– И что же это за причина, мой друг?

– Другой бриллиант, – сказал я, понизив голос. – Камень мисс Марвелл.

– Э бьен, а что с ним?

– Да разве вы не понимаете? – Это тугодомие, обычно совершенно не свойственное Пуаро, сводило меня с ума. Что случилось с блистательным интеллектом моего друга? – Они украли один, теперь отправятся за вторым!

– Скажите на милость! – Пуаро отступил на шаг, чтобы с восхищением оглядеть меня с головы до ног. – Ваш мозг начинает творить чудеса, мой друг! Как же мне стыдно, что я сам не мог прийти к такому простому выводу! Но у нас еще есть время. Полнолуние не наступит раньше пятницы.

Я скептически покачал головой, полагая что это полнолуние преступники приплели просто для отвода глаз. Но все-таки я добился своего, и мы с Пуаро безотлагательно покинули поместье, оставив для лорда Ярдли записку с объяснениями и извинениями.

Я считал, что нам следует немедленно отправиться в «Магнифисент» и рассказать мисс Марвелл о том, что случилось. Пуаро забраковал этот план, настояв на том, что все это можно сделать и утром. Я был вынужден сдаться, оставшись при своем мнении.

Утром Пуаро почему-то медлил и тянул со сборами, и я начал подозревать, что, напортачив в самом начале расследования, он попросту не желает продолжать дело. Когда я намекнул на это, мой друг, в очередной раз проявив свой замечательный здравый смысл, указал, что подробности происшествия уже попали в утренние газеты, и, стало быть, мистер и миссис Рольф знают ровно столько, сколько и мы. Я нехотя согласился.

Вскоре мои дурные предчувствия оправдались. Где-то около двух часов дня зазвонил телефон, и Пуаро ответил. Послушав пару минут, он кратко сказал: «Хорошо, все понял», повесил трубку и повернулся ко мне.

– Как вы думаете, мон ами, что произошло? – Он выглядел одновременно взволнованным и смущенным. – Похищен бриллиант мисс Марвелл!

– Что? – завопил я, вскакивая с места. – А как насчет «подождем до полнолуния»?! – Пуаро пристыженно потупился. – Когда это случилось?

– Как я понял, сегодня утром.

Я в отчаянии покрутил головой:

– Если бы вы только послушали меня! Теперь вы видите, что я был прав?!

– Очень похоже на то, мон ами, – кротко сказал Пуаро. – Не будем делать поспешных выводов, но, кажется, все вышло так, как вы и предсказывали.

Пока мы мчались в такси к отелю «Магнифисент», я растолковывал моему другу хитроумный план злоумышленников.

– Они специально заморочили нам голову этим полнолунием, чтобы мы готовились отразить удар в пятницу и не предприняли необходимых мер безопасности заранее. Жаль, что вы этого не поняли.

– Та-та-та! – беспечно сказал Пуаро, который, казалось, уже оправился от непродолжительного приступа раскаяния. – От промахов никто не застрахован, мой друг.

Мне стало его жаль. Он так ненавидит любые неудачи!

– Не огорчайтесь, – примирительно сказал я. – В следующий раз повезет!

В «Магнифисенте» нас сразу же препроводили в кабинет управляющего. Там уже сидел Грегори Рольф в компании двух сыщиков из Скотленд-Ярда, которые допрашивали какого-то гостиничного клерка и уже запугали беднягу до полусмерти.

Когда мы вошли, Рольф приветствовал нас кивком.

– Мы как раз подбираемся к сути, – сказал он. – Но это просто невероятно! И как только у этого типа хватило наглости!

Нам вкратце изложили основные факты. Этим утром мистер Рольф покинул отель в 11:15. А уже в 11:30 некий господин, до того на него похожий, что никто не усомнился, что это и есть мистер Рольф, вошел в отель и потребовал принести ему хранившуюся в сейфе шкатулку с драгоценностями. Согласно принятой процедуре, он подписал квитанцию, небрежно заметив при этом: «Прищемил руку дверцей такси, поэтому почерк немного другой». Клерк с улыбкой заметил, что не видит никакой разницы. Тогда Рольф-де рассмеялся и сказал: «Ну, не подавайте на меня в суд за мошенничество. Какие-то китайцы пишут мне письма с угрозами и хуже всего, что я и сам немного похож на китайца. Дело в моем разрезе глаз, говорят».

– Я пригляделся к нему, и тогда понял, что он имеет в виду, – запинаясь, рассказывал клерк. – Глаза у него были слегка раскосыми, как у азиата. Прежде я этого не замечал.

– Черт возьми, приятель! Взгляни мне в глаза и повтори свои слова! Ты и сейчас принимаешь меня за китаёзу? – взревел Рольф, придвигаясь к нему вплотную.

Несчастный клерк задрожал.

– Нет, сэр, ни в коем случае!

И в самом деле карие глаза, которые с чистосердечным возмущением уставились на нас, даже отдаленно не напоминали о Востоке.

Один из детективов хмыкнул:

– Дерзкий тип. Решил, что кто-то может заметить разрез глаз, и взял быка за рога, чтобы сходу отмести все возможные подозрения. Должно быть, он следил за вами, сэр, и провернул свой трюк, как только вы удалились на порядочное расстояние от отеля.

– А что насчет шкатулки с драгоценностями? – спросил я.

– Ее обнаружили в холле. Украдено было лишь одно украшение – «Звезда Запада».

Мы потрясенно переглянулись – все это звучало слишком неправдоподобно.

Пуаро резко поднялся на ноги.

– Боюсь, от меня вам будет мало толку, – произнес он извиняющимся тоном. – Вы позволите мне повидать мадам?

– Она все еще не отошла от шока, – покачал головой Рольф.

– Тогда мне стоит сказать вам пару слов наедине, мсье. Вы не против?

– Конечно, нет.

Они вышли, а минут через пять Пуаро появился вновь. Вид у него был сияющий.

– Ну, друг мой, а теперь поспешим на почту! Я должен отправить телеграмму! – воскликнул он.

– Кому?

– Лорду Ярдли!

Он предотвратил дальнейшие вопросы, энергично схватив меня под руку.

– Идемте, идемте, мон ами. Я уже знаю ваше мнение об этом злополучном деле. Я потерпел крах! Вы бы на моем месте не сплоховали! Бьен! Ну, и выкинем все из головы. Я угощу вас обедом.

Было уже около четырех часов, когда мы вошли в кабинет Пуаро. Из кресла у окна нам навстречу поднялся какой-то человек. Это был лорд Ярдли. Он выглядел удрученным и растерянным.

– Я выехал сразу, как только получил телеграмму. Слушайте, по пути заглянул к Хоффбергу. Они понятия не имеют, что за человек приезжал к нам от их имени. Они никого не посылали. Вы можете объяснить, что…

Пуаро остановил его, воздев руку.

– Милль пардон! Это я отправил ту телеграмму и это я нанял джентльмена, посетившего вас вчера.

– Вы! Но почему? Зачем?! – Изумленный вельможа барахтался в словах.

– У меня появилась маленькая идея: как нам все уладить, – ободряющим тоном пояснил Пуаро.

– Уладить! Боже правый! – пыхтел лорд Ярдли.

– И мой маневр удался, – с улыбкой до ушей объявил Пуаро. – Поэтому, милорд, я с превеликим удовольствием возвращаю вам вашу собственность. – Эффектным жестом он извлек из кармана огромный бриллиант, и тот засверкал всеми гранями.

– «Звезда Востока»! – выдохнул лорд Ярдли. – Но я не понима…

– Нет? – прервал его Пуаро. – Это уже не имеет значения, Просто поверьте моим словам: для того, чтобы ваша фамильная реликвия вернулась, необходимо было дождаться ее похищения! Я обещал вам сохранить ваш камень и сдержал обещание, а вы должны позволить мне сохранить мой маленький секрет. Прошу вас, передайте леди Ярдли мои заверения в глубочайшем почтении и сообщите, что я безмерно счастлив вернуть ее сокровище. Отличная установилась погода, не правда ли? Всегда к вашим услугам, милорд.

И, улыбаясь не переставая болтать о пустяках, мой потрясающий друг ловко выпроводил ошеломленного пэра. Вернулся он, мягко потирая руки.

– Пуаро, – окликнул я. – Я что же, окончательно спятил?

– Нет, мон ами, вы в обычном для вас состоянии ментального тумана.

– Как к вам попал бриллиант?

– Мне отдал его мистер Рольф.

– Рольф?!

– Мез уи! Письма с предупреждениями, загадочный китаец, статья в «Светском сплетнике» – все это порождение изобретательно ума мистера Рольфа. Два бриллианта, столь чудесно схожие – ба, да возможно ли такое в реальной жизни? С начала и без конца существовал лишь один бриллиант, мой дорогой друг – единственный в своем роде! Много лет он был собственностью рода Ярдли, но последние три года им владел мистер Рольф. Он похитил его сегодня утром из шкатулки жены, чуточку изменив разрез глаз с помощью гримировального карандаша. Ах, я должен непременно посмотреть фильмы с его участием, должно быть, он непревзойденный мастер перевоплощения!

Я оторопел.

– Но зачем ему воровать собственный бриллиант?

– Причин предостаточно. Прежде всего, леди Ярдли уже начала терять терпение.

– Леди Ярдли?

– Поймите, в Калифорнии она была одинока и подавлена. Муж пренебрег ею, нашел развлечения на стороне. И тут появляется красавец мистер Рольф, окутанный романтическим флером. Хотя, по правде сказать, он очень себе на уме, этот смазливый господинчик! Он закрутил роман с леди Ярдли, а потом принялся ее шантажировать. Оставшись вчера наедине с нашей леди, я добился чистосердечного признания. Она клянется, что была всего лишь неосторожна, и я склонен ей верить. Вот как обстояло дело: у Рольфа имеются письма, которые, будучи неверно истолкованы, погубят репутацию леди Ярдли. Ей грозит развод, потеря детей. В ужасе она соглашается на все требования Рольфа. Собственных средств у нее нет, пришлось позволить корыстолюбивому возлюбленному заменить бриллиант из ожерелья стразом такой же величины и огранки. Меня сразу же насторожил тот факт, что алмаз «Звезда Запада» вынырнул на свет божий именно во время пребывания четы Ярдли в Америке. Что ж, молодой авантюрист добился своего и все вроде бы все успокоилось. Лорд Ярдли решил остепениться, осел в родовом гнезде, занялся хозяйством. И тут впервые возникает угроза продажи бриллианта. Леди Ярдли в ужасе – ведь подмена сразу же будет обнаружена! В отчаянии она пишет Грегори Рольфу, который как раз приехал в Англию. Он успокаивает ее, обещая все уладить – и разрабатывает гениальный план двойного ограбления. Рольфу этот план сулит одни лишь выгоды! Леди Ярдли, которая уже готова во всем признаться мужу, теперь обезврежена. Сам Рольф получает пятьдесят тысяч фунтов страховки (ага, Гастингс, держу пари, об этом-то вы и забыли!), и еще у него остается бриллиант! Тут-то я сунул свой любопытный нос, и мое вмешательство принесло плоды! Сообщается о приезде эксперта-ювелира. Как я и ожидал, леди Ярдли немедленно разыгрывает сцену ограбления – и блестяще справляется с ролью! Но Эркюля Пуаро не обманешь театральными эффектами, он видит только факты. Что же происходит на самом деле? Миледи выключает свет, хлопает дверью, швыряет ожерелье в коридор и поднимает крик. Поддельный бриллиант она заранее извлекла из оправы чем-то вроде щипчиков…

– Но мы видели ожерелье у нее на шее! – вскричал я.

– Нет уж, прошу прощения, мой друг. Мы видели прекрасную руку прижатую к прекрасной груди именно в том месте, где в оправе ожерелья была пустота! Что же касается шелкового лоскутка, застрявшего в двери – проще простого сунуть его туда заблаговременно. Разумеется, как только Рольф прочел в газетах об ограблении в Ярдли-Чейзе, он немедленно приступил к постановке собственной маленькой комедии. И сыграл он просто виртуозно!

– А что же вы ему сказали? – Я сгорал от любопытства.

– Сказал, что леди Ярдли во всем призналась мужу, что я уполномочен вернуть драгоценность, не поднимая лишнего шума, но если он не согласен, огласки не избежать. Ну и еще я использовал кое-какие приемчики, известные только мне, и Рольф не устоял. Он был как воск в моих руках.

Я глубоко задумался.

– Мне кажется, все это несправедливо по отношению к Мэри Марвелл. Она ни в чем не провинилась, а между тем лишилась своего бриллианта навсегда!

Но Пуаро проявил невиданную черствость.

– Ба! Она получила великолепную рекламу. Поверьте, для нее это куда важнее! А вот та, другая – несчастная жена, любящая мать – действительно заслуживала сочувствия.

– Возможно, – сказал я с изрядной долей сомнения, ибо наши вкусы в отношении женщин никогда не совпадали. – Я так понимаю, Рольф посылал ей такие же письма, что и своей жене?

– Да никаких писем он ей не посылал! Она поделилась своей бедой с Мэри Кавендиш, и та посоветовала обратиться ко мне за помощью. Придя к нам, леди Ярдли услышала, что ее соперница уже побывала здесь, передумала откровенничать, ухватившись за легенду, которую вы, мой друг, так услужливо ей предоставили, и подыграла вам! Мне хватило пары вопросов, чтобы понять, что именно вы рассказали ей историю о таинственных письмах, а вовсе не наоборот! Она воспользовалась вашей наивностью.

– Не верю! – вскричал я, уязвленный до глубины души.

– Ах, мон ами, как жаль, что вы не разбираетесь в психологии. Она сказала вам, что уничтожила письма? О-ля-ля! Да никогда в жизни! Ни одна нормальная женщина нипочем не расстанется добровольно ни с одним письмом! Даже если в будущем это сулит ей сплошные неприятности!

– Пусть так, – сказал я, потихоньку начиная закипать, – но меня-то вы по каким-то соображениям выставили полным кретином! Вы с начала и до конца водили меня за нос! Вместо того, чтобы сразу все объяснить, вы разыграли этот фарс! Ну, знаете, это уж слишком!

– Милый Гастингс, вы были так счастливы, так довольны собой, у меня не хватило духу развеять ваши иллюзии.

– Это подло! Нет, на этот раз вы перешли все границы! Да как вы могли!

– Мон дьё! Зачем же так расстраиваться из-за сущих пустяков, мой добрый друг!

– С меня хватит! – И я выскочил из кабинета, хлопнув дверью. Не позволю потешаться над собой! Я решил преподать Пуаро урок. Пусть помучается какое-то время, прежде чем я его прощу. Надо же, по его милости я вел себя как настоящий болван!

II. Трагедия в Марсдон-Мэноре

Мне пришлось уехать из города на несколько дней, а по возвращении я застал Пуаро за укладкой его маленького саквояжа.

– Наконец-то, Гастингс! Я уже боялся, что вы опоздаете, и не сможете составить мне компанию.

– У вас новое дело?

– Да, хотя, должен признать, по первому впечатлению оно не представляет интереса. Страховая компания «Нозерн Юнион» поручила мне расследовать обстоятельства смерти мистера Мальтраверса, несколько недель назад застраховавшего у них свою жизнь на кругленькую сумму в пятьдесят тысяч фунтов.

– Вот это да! – Я не на шутку заинтересовался.

– Конечно, в полисе была стандартная оговорка насчет самоубийства. Если в течение года после заключения договора клиент покончит с собой, страховые выплаты аннулируются. Мистер Мальтраверс прошел надлежащее обследование у медицинского эксперта компании. По заключению врача, для своего уже преклонного возраста он отличался отменным здоровьем. Тем не менее, в прошлую среду – то есть, позавчера – тело мистера Мальтраверса было обнаружено в парке его эссекского поместья Марсдон-Мэнор. Если верить свидетельству о смерти, он скончался в результате внутреннего кровотечения, вызванного неизвестными причинами. И все же в этом не усмотрели бы ничего подозрительного, если бы не слухи, которые начали распространяться незадолго до трагедии – поговаривали, что мистер Мальтраверс испытывает серьезные денежные затруднения. После его кончины страховщики из «Нозерн Юнион» доподлинно установили, что покойный джентльмен находился на грани разорения. А это в корне меняет дело. Поскольку Мальтраверс не так давно обзавелся молоденькой красавицей-женой, логично предположить, что он собрал всю наличность, которую только смог наскрести, оплатил страховой взнос в пользу супруги, а затем свел счеты с жизнью. Такое частенько случается. В общем, мой друг Альфред Райт, директор-распорядитель «Нозерн Юнион», просит выяснить обстоятельства этого дела, хотя я сразу предупредил, чтобы он не слишком рассчитывал на успех. Если бы причиной смерти указали сердечную недостаточность, я бы насторожился. За подобным вердиктом зачастую скрывается полная неспособность местного эскулапа установить, от чего именно скончался его пациент. Однако «внутреннее кровотечение» – куда более четкий и определенный диагноз. Тем не менее, приглядеться на месте и собрать сведения будет не лишне. Пять минут на сборы, Гастингс, а потом берем такси.

Примерно час спустя поезд «Грейт Истерн»* [* «Грейт Истерн» – английская железнодорожная компания, владевшая путями, составами и осуществлявшая перевозки в восточном и юго-восточном направлении. Сейчас эти участки железной дороги являются частью Лондонского метрополитена. (Здесь и далее – прим. перев.)] домчал нас до местечка Марсдон-Ли. Наведя справки на крошечной станции, мы узнали, что поместье Марсдон находится примерно в миле отсюда и решили прогуляться.

– Ну, какой у нас план действий? – бодро спросил я, когда мы зашагали по главной деревенской улице.

– Сперва навестим доктора. Я выяснил, что в Марсдон-Ли имеется лишь один врач. А вот, кстати, и его дом.

Дом этот был больше похож на комфортабельный сельский коттедж и стоял поодаль дороги. Медная табличка на воротах и впрямь извещала, что он принадлежит доктору медицины Ральфу Бернарду. Мы прошли по дорожке и позвонили в дверь.

Как выяснилось, мы заглянули в удачное время. У доктора были приемные часы, а страждущих пациентов пока что не наблюдалось. Доктор Бернард был уже немолод и сильно сутулился, а его манеры отличались благодушной рассеянностью. Представившись, Пуаро изложил цель нашего визита, пояснив, что страховые компании обязаны в подобных случаях предпринимать самое тщательное расследование. Доктор воспринял это довольно флегматично.

– Ну, разумеется, разумеется, – пробормотал он. – Такой состоятельный человек, должно быть, застраховал свою жизнь на внушительную сумму.

– По-вашему, доктор, он был богат?

Доктор, казалось, удивился.

– А как же иначе? У него, знаете ли, было целых два автомобиля, а Марсдон-Мэнор – довольно большая усадьба, и содержание ее обходится недешево. Хотя, если не ошибаюсь, в свое время Мальтраверс купил поместье практически за бесценок.

– Насколько мне известно, незадолго до его смерти дела пришли в упадок, – и Пуаро пристально взглянул на доктора, но тот лишь скорбно покачал головой.

– Да что вы говорите! Что ж, если это правда, хорошо что у его жены есть эта страховка. Прелестная молодая особа, очень милая и обаятельная, однако это ужасное происшествие пагубно отразилось на ее здоровье. Нервы никуда не годятся. Я сделал все, что мог, но бедное создание еще не оправилось.

– Когда мистер Мальтраверс в последний раз наблюдался у вас?

– Мой дорогой сэр, да ведь он вовсе не был моим пациентом!

– Как же так?!

– Насколько я понял, мистер Мальтраверс был адептом Христианской науки* [* Христианская наука – религиозное течение, возникшее в США в 1879 г. Адепты отказывают злу и болезням в реальности и верят в возможность физического исцеления посредством молитвы и самовнушения], или что-то в этом роде.

– Но это ведь вы осматривали тело?

– Конечно. За мной прислали одного из младших садовников.

– И вы сразу же определили причину смерти?

– У меня не было ни малейших сомнений. На губах выступила кровь, но совсем немного, значит, кровотечение было внутренним.

– Покойный находился там же, где его обнаружили?

– Да, тело никто не передвигал. Оно лежало на опушке небольшой рощи. Рядом валялось ружье. Должно быть, он отправился пострелять грачей, тут-то с ним и случилось несчастье. Вне всяких сомнений, это прободение язвы желудка.

– А не мог его кто-нибудь подстрелить?

– Помилуйте, сэр! Что вы такое говорите?

– Простите мне мое невежество, – смиренно сказал Пуаро. – Но если память мне не изменяет, не так давно врач диагностировал у жертвы убийства сердечную недостаточность и упорствовал в своем заключении, пока местный констебль не указал ему на дыру от пули в голове покойника.

– Вы не обнаружите на теле мистера Мальтраверса никаких пулевых ранений, – сухо сказал доктор Бернард. – И если у вас все, джентльмены…

Намек был весьма прозрачным.

– Всего вам доброго, доктор, не смеем более отрывать вас от работы. Последний вопрос: вы не сочли необходимым провести вскрытие?

Лицо доктора медленно наливалось кровью.

– Конечно, нет! Причина смерти была очевидна, а этический кодекс врача не позволяет доставлять неоправданные страдания родственникам умершего!

И, повернувшись к нам спиной, доктор захлопнул дверь у нас перед носом.

– Ну, Гастингс, что вы думаете о докторе Бернарде?

– Самодовольный старый осел!

– В точку. Ваши характеристики отличаются исключительной меткостью и глубиной, мой друг.

Я с подозрением покосился на Пуаро. Он казался совершенно серьезным, но потом добавил с лукавым огоньком в глазах:

– Разумеется, в тех случаях, когда речь не идет о красивой женщине!

Я смерил его ледяным взглядом.

По прибытии в усадьбу Пуаро вручил открывшей нам дверь пожилой горничной визитную карточку и рекомендательное письмо от страховой компании. Она проводила нас в малую гостиную и удалилась, чтобы передать все это своей хозяйке. Минут через десять дверь открылась и на пороге появилась стройная женщина во вдовьем трауре.

– Мсье Пуаро? – неуверенно произнесла она.

– Мадам! – Пуаро галантно вскочил и поспешил к ней. – Не могу передать вам, как я сожалею о том, что вынужден тревожить вас в это скорбное время. Но что поделаешь? Деловые вопросы, увы, не терпят проволочек и никого не щадят.

Миссис Мальтраверс позволила ему усадить ее в кресло. Глаза вдовы покраснели от множества пролитых слез, но временный недостаток не мог испортить ослепительную красоту этой платиновой блондинки с огромными голубыми глазами и изящным рисунком пленительных губ. На вид ей было лет двадцать семь – двадцать восемь.

– Это что-то по поводу страховки моего мужа? Неужели так уж необходимо обсуждать все это сейчас… так скоро?

– Кура́ж, ма шери́ мадам. Мужайтесь! Видите ли, ваш покойный супруг застраховал свою жизнь на довольно солидную сумму, а в таких случаях компания, которую я представляю, всегда проводит основательное расследование. Но обещаю приложить все силы, чтобы доставить вам как можно меньше беспокойства. Не могли бы вы вкратце рассказать о событиях той злосчастной среды?

– Я переодевалась к чаю, когда постучала горничная и сказала, что один из садовников только что прибежал в дом… он обнаружил…

Ее голос дрогнул. Пуаро сочувственно сжал ее руку.

– Я понял, мадам, довольно об этом! А незадолго до этого вы разговаривали с вашим супругом?

– Нет, я не видела его с самого обеда. Я ходила в деревню за почтовыми марками, а он, по-видимости, отправился побродить по парку.

– И пострелять по грачам, так ведь?

– Да, обычно он брал с собой ружье, и я действительно слышала несколько отдаленных выстрелов.

– А где теперь это ружье?

– Думаю, в холле.

Она вышла из комнаты и через пару минут вернулась и вручила Пуаро небольшое охотничье ружье. Тот бегло осмотрел его и протянул обратно, заметив:

– Насколько я могу судить, было сделано два выстрела. А сейчас, мадам, я хотел бы взглянуть на…

Он сделал деликатную паузу.

– Вас проводят, – прошептала вдова, поникнув головой.

Явившаяся на звонок горничная повела Пуаро наверх. А я остался подле этой прелестной, удрученной горем женщины. Я не мог решить, что лучше – начать непринужденную беседу или молчать, поэтому сделал пару замечаний общего характера, на которые она рассеяно ответила, и на этом наш разговор иссяк. А через несколько минут Пуаро вновь присоединился к нам.

– Благодарю, что так любезно согласились уделить нам время, мадам. Не думаю, что придется снова беспокоить вас по этому поводу. Кстати, вам было известно что-то о финансовом положении вашего мужа?

Она покачала головой.

– Ровным счетом ничего. В деловых вопросах я совершенно беспомощна!

– Понимаю. Значит, вы не имеете ни малейшего представления, почему он вдруг решил застраховать свою жизнь? Как я понял, раньше он ни о чем подобном не задумывался.

– Ну, мы же поженились совсем недавно, всего год назад. А застраховаться он решил из-за предчувствия неминуемой кончины. Им овладела навязчивая идея, будто ему не суждено жить долго. Кажется, у него уже было одно внутреннее кровотечение, и он убедил себя, что следующее повлечет роковой исход. Я пыталась, как могла, развеять эти мрачные мысли, но все напрасно. И увы, его опасения сбылись!

Со слезами на глазах она в сдержанных, исполненных благородного изящества выражениях распрощалась с нами. Когда мы уже шагали по дорожке, Пуаро выразительно пожал плечами.

– Э бьен, мой друг, придется возвращаться в Лондон – похоже, здесь нам не на кого расставлять ловушки. И все же…

– И все же что?

– Маленькое несоответствие – и только. Вы его заметили? Нет? Однако жизнь полна несоответствий и, разумеется, это никакое не самоубийство – не существует яда, из-за которого рот человека наполняется кровью. Нет, по-видимому, я должен смириться с тем, что тут все чисто… А это еще кто?

Навстречу по дорожке шел высокий молодой человек. Он миновал нас, не удостоив внимания, но я успел рассмотреть его привлекательное худощавое лицо, покрытое сильным загаром – свидетельство жизни в тропическом климате. Заметив садовника, сгребавшего в кучу листву и решившего немного передохнуть, Пуаро резво подскочил к нему.

– Умоляю, скажите мне, кто этот джентльмен? Он часто здесь бывает?

– Имени его я не помню, сэр, но здесь он не впервой. Гостил на прошлой неделе, оставался ночевать. Во вторник это было.

– Быстрее, мон ами! Нам нужно следовать за этим молодым человеком.

Мы пустились в погоню. На террасе слева мелькнула фигурка в черном крепе. Увидев, что наш незнакомец свернул туда, мы поспешили за ним и стали свидетелями встречи.

Миссис Мальтраверс пошатнулась и едва не осела на землю. Ее лицо заметно побледнело.

– Вы! – выдохнула она. – Я думала, вы давно уже в море, на пути в Восточную Африку!

– Меня задержало письмо от моих юристов, – пояснил молодой человек. – Скончался мой старый шотландский дядюшка и оставил мне немного денег. Нужно было вступить в права наследства, и я решил отменить поездку. Затем я узнал из газет трагическую новость и поспешил сюда. Может, я могу быть как-то вам полезен? Помочь… присмотреть… просто быть рядом!

В этот момент молодые люди обнаружили, что не одни. Пуаро шагнул вперед и, рассыпаясь в извинениях, пояснил, что забыл в холле свою трость. Миссис Мальтраверс представила ему своего собеседника – довольно неохотно, как мне показалось:

– Мсье Пуаро – капитан Блэк.

В ходе непродолжительной беседы Пуаро выяснил, что капитан Блэк остановился в гостинице «Якорь». Пропавшая трость так и не нашлась (меня это ничуть не удивило), Пуаро в очередной раз извинился и мы покинули усадьбу.

В деревню мы вернулись чуть ли не бегом, и по настоянию Пуаро, направились прямиком в гостиницу «Якорь».

– Тут мы и обоснуемся, поджидая возвращения нашего друга капитана, – заявил маленький бельгиец. – Вы обратили внимание, Гастингс – в разговоре я несколько раз упомянул, что мы намерены вернуться в Лондон первым же поездом? Жаль, если вы приняли мои слова за чистую монету. Нет, вы обратили внимание на лицо миссис Мальтраверс, когда перед ней предстал этот молодой красавец Блэк? Она явно была в ужасе, а он… что ж, кажется, он очень преданный друг, как по-вашему? И он ночевал в Марсдон-Мэноре со вторника на среду – накануне смерти мистера Мальтраверса! Нам следует познакомиться с капитаном Блэком поближе, Гастингс.

Примерно через полчаса наблюдений за дорогой мы увидели, что наша ничего не подозревающая жертва приближается к гостинице. Пуаро перехватил его у входа и вскоре они вместе переступили порог комнаты, где мы расположились.

– Я рассказал капитану Блэку о миссии, которая привела нас сюда! – пояснил мой друг. – Как вы сами понимаете, мсье капитан, я должен выяснить, в каком душевном состоянии находился мистер Мальтраверс незадолго до своей кончины, и в то же время мне не хотелось бы причинять лишние огорчения миссис Мальтраверс, задавая неудобные вопросы. А поскольку вы были здесь как раз накануне трагедии, вы точно так же можете предоставить нам необходимую информацию.

– Разумеется, я к вашим услугам, – ответил молодой офицер, – но, боюсь, что не заметил ничего, что могло бы вас заинтересовать. Видите ли, хотя Мальтраверс был старым другом моих родителей, сам я не слишком хорошо его знал.

– Когда вы приехали в Марсдон?

– Во вторник днем. А в среду ранним поездом укатил в Лондон – мое судно отплывало из Тилбери в полдень. Но полученные известия заставили меня изменить планы – кажется, вы слышали, как я рассказывал об этом миссис Мальтраверс.

– Как я понял, вы живете в Восточной Африке и возвращались домой?

– Да, я осел там сразу после войны. Грандиозная страна!

– Согласен. Вернемся к вашему визиту в Марсдон-Мэнор. О чем вы беседовали с хозяевами за ужином?

– Ну… так сразу и не припомню. Обычная застольная болтовня. Мальтраверс справился о моих родителях, потом мы обсуждали вопрос о германских репарациях, потом миссис Мальтраверс расспрашивала меня о жизни в Восточной Африке, ну, я и рассказал пару историй, вот, собственно и весь разговор.

– Благодарю вас.

После непродолжительной паузы Пуаро мягко сказал:

– С вашего разрешения, я хотел бы провести маленький эксперимент. Вы чистосердечно поведали обо всем, что сохранилось в вашей памяти. А теперь я хотел бы учинить допрос вашему подсознанию.

Блэк явно занервничал:

– Это что же, какой-то психоанализ?

– Нет-нет, – поспешно сказал Пуаро. – Это что-то вроде игры: я говорю слово, а вы отвечаете первое, что пришло вам на ум, и так далее. Начнем.

– Хорошо, – согласился Блэк, хоть и без особого энтузиазма – по-видимому, Пуаро не до конца его успокоил.

– Пожалуйста, Гастингс, записывайте все, что мы говорим, – сказал Пуаро. Затем достал свои солидные часы-луковицу и положил на стол возле себя. – Ну, поехали. День.

Помедлив, Блэк ответил:

– Ночь.

Пуаро продолжал, ускоряя темп, и Блэк не отставал.

– Имя, – бросил Пуаро.

– Адрес.

– Бернард.

– Шоу.

– Вторник.

– Ужин.

– Путешествие.

– Корабль.

– Деревня.

– Уганда.

– Рассказ.

– Львы.

– Ружье.

– Ферма.

– Выстрел.

– Самоубийство.

– Слон.

– Бивень.

– Деньги.

– Юристы.

– Спасибо, капитан Блэк. Сможете уделить нам еще несколько минут – скажем, примерно через полчаса?

– Конечно, извольте! – Молодой человек с любопытством покосился на него, облегченно вытер лоб и встал.