Текст книги "Укрощение дикого миллионера"

Володя открыл мне дверь, а на входе в особняк меня встретил высокий мужчина в черной футболке и брюках. Судя по грудным мышцам, каменному выражению лица и челюсти, которую можно было разделить на двух амбалов – явно охранник.

– Олена Харитуллина? – пробасил он.

– Да! – бодро заявила я.

– Следуйте за мной! – полицейским клише пригласил телохранитель.

Мы вошли в дом и миновали просторную кухню-гостиную, скупо, но эффектно обставленную деревянной мебелью под старину. Поднялись на третий этаж по широкой лестнице с ажурной балюстрадой перил.

Охранник поздоровался с коллегой – у дверей одной из комнат.

Второй амбал, примерно такого же роста, что и мой провожатый, тоже в черной футболке и брюках и с подобной же нижней челюстью, отворил дверь.

Я вошла, едва зацепила взглядом стеллажи во все стены, большой черный рабочий стол, какие уже видела – за ним можно было работать и стоя, и сидя, регулируя высоту электроприводом.

Однако почти сразу мое внимание отвлек мужчина, который встал из-за стола и двинулся навстречу.

Я сразу узнала его. Красивые крупные черты лица, ярко-зеленые глаза, белокурые волосы, собранные в хвост. Свободная белоснежная футболка и черные брюки подчеркивают поджарую, мускулистую фигуру.

Господи! Да это же мой вчерашний незнакомец!

Тем временем, Люцифер приблизился, окинул меня внимательным взглядом, почему-то облизал губы и произнес настолько официально, что я поразилась:

– Олена Харитуллина, насколько я понимаю? Добро пожаловать. Рад познакомиться. Меня зовут Ярослав Оленев. Можно просто Ярослав.

С минуту я смотрела на него, не понимая – действительно, Люцифер не узнал меня или придуривается. Но Оленев сделал широкий жест, предлагая разместиться в одном из пышных белых кресел.

– Я дам интервью на темы, которые сейчас перечислю. Сразу договоримся, какие вопросы неприемлемы, а какие стоит задать обязательно. Потом я покажу вам лес, у меня очень много краснокнижных животных…

Похоже он гордился своим «хозяйством».

– Что вы так на меня смотрите? – невозмутимо спросил Оленев.

Я заставила себя успокоиться. Делает вид, что мы не знакомы? И пусть!

Миллионер, что меняет женщин как перчатки, может вообще не запоминать лиц тех, на кого у него эм… определенная реакция тела. Да и какое мне дело – узнал меня Оленев или же нет? Но почему-то обида поднималась из глубины души. Хотелось возмутиться, высказать этому самодовольному болвану все, что думаю.

Но я быстро взяла себя в руки. В конце концов, прежде всего я – профессионал. Я приехала сделать эксклюзивный материал, и я его сделаю. Получу свою премию и схожу в клуб, чтобы потанцевать с нормальным мужчиной. Я иногда ходила в джаз клуб в центре города. Обстановка там сильно отличалась от обычной дискотечной, а публика собиралась более-менее приличная.

И пусть этот самодовольный индюк идет на все четыре стороны.

Я вскинула голову и на вопросительный взгляд Оленева произнесла:

– Добрый день. Извините, меня немного укачало. Мы долго ехали. Рада познакомиться. Давайте приступим к делу. Хотелось бы вернуться домой не поздно. У меня дочка. Разумеется, я посвящу вам столько времени, сколько потребуется для широты и качества освещения темы.

Вот теперь уже Оленев уставился на меня, как баран на новые ворота. Переступил с ноги на ногу, медленно обогнул по касательной, разместился за своим рабочим столом и продолжил гипнотизировать.

Я улыбнулась своей самой нейтральной, официальной улыбкой. Так я улыбалась на брифингах, когда чиновники заливались соловьями о том, как они заботятся о народе, а мы, журналисты, усиленно делали вид, что верим. На самом деле, на манер глухарей даже не слушали.

– У вас есть ко мне дополнительные вопросы? Может, пожелания? Вы что-то хотели сказать, когда вошли или мне почудилось?

То ли Оленев меня провоцировал, то ли что-то хотел узнать. Во всяком случае, смотрел он так, словно планировал просветить меня, как рентгеном и аппаратом МРТ вместе взятыми. Я решила держать марку. Уж если этот чванливый миллионер делает вид, что мы не знакомы, вернее никогда раньше не виделись, и вообще он не узнал меня, то и я не собираюсь навязываться.

– Как я вам и сказала, меня немного укачало в поездке. К тому же я не успела пообедать. Прошу прощения за странное поведение. Давайте начнем работать.

Вместо ответа Оленев приподнял бровь, хмыкнул и что-то написал на компьютере. Вскинул на меня пытливый взгляд и пояснил:

– Сейчас вам принесут поесть. А пока давайте начнем работать.

Глава 3

Ярослав

Артур Наилевич на ночное сообщение по вотсапу от главного и самого щедрого спонсора ответил сразу же.

«В костюме Летучей мыши? Это была Олена Николаевна Харитуллина. А что? Хочешь, я вас познакомлю?»

«Нет. Спасибо. Есть другое предложение…»

Артур Наилевич согласился не сразу. Но куда деваться – хозяин барин. А Оленев умел настаивать. Спокойно, ровно и терпеливо. Пока собеседник не пасовал.

* * *

Все утро Ярослав провел за изучением биографии Олены и чтением ее журналистских работ.

Вначале он делал это, чтобы подготовиться. Знать – с кем предстоит иметь дело. Но чем больше Оленев вникал в статьи Летучей мыши, тем больше погружался в них, не в силах вынырнуть из глубокого омута авторской мысли.

Олена не просто писала о чем-то – она пропитывалась информацией, впечатлениями, ощущениями. Всегда выражала свое мнение, но не навязывала его читателю. Так, что в каждой строчке сквозил ум, талант и деликатность автора.

Оленьев даже отминусовал гадкие комментарии к статьям и очеркам Олены, явно написанные теми, кто даже не открывал тексты. Завистиками, копирайтерами, хейтерами. Вполне вероятно – коллегами из редакции. Судя по тому, каких дамочек набирал Артур Наилевич, это самый вероятный вариант.

За каждой строчкой Оленев видел автора. Женщину незаурядную, интересную, многое повидавшую, знающую себе цену.

Она все больше очаровывала Ярослава.

Вспоминался их танец, длиной в два часа. Когда не хотелось отпускать Летучую мышь. И потом, когда так и хотелось… От этих мыслей возбуждение нарастало, так, что начинало причинять сильный дискомфорт.

Биография Олены удивила Оленева. Он был уверен, что женщина моложе лет на 15 и даже прочитать про ее особенность, которую прежде считали болезнью. Пониженную температуру тела. Ту самую, о которой говорила Этель Яновна.

Такие люди по вполне официальным медицинским данным, медленней старели, могли заводить детей даже под пятьдесят лет и обладали еще рядом особенностей. Их Оленев тоже вспомнил. Со слов тети…

Когда коснулся локтя Олены – кожа ее показалась удивительно гладкой, но без малейших признаков эпиляции.

От этой мысли возбуждение нахлынуло снова. Оленев вообразил ее всю, без одежды. Глянцевую кожу, как на лице, плечах, руках. Блестящую в лучах солнца…

Пришлось срочно меня позу, и поправлять брюки.

Хорошо. Скоро эта Летучая мышка окажется в постели Оленева. И вовсе не в качестве женщины на одну ночь.

В качестве постоянной женщины. На большее он пока не замахивался. Только понимал, что хочет иметь Олену не один раз, а каждый день многие недели.

Разговаривать с ней у камина, слушая умные речи интересной женщины, любоваться…

Что ж… Оленев надеялся, что Олена выдержит проверку с честью.

О том, как она отреагирует на его тест, Ярослав даже не думал.

Деньги, забота, возможность не заполнять газету Артура Наилевича с требуемой скоростью, работать только по желанию и в свое полное удовольствие, все это с лихвой компенсирует неприятные ощущения женщины. Иначе и быть не может.

Оленев предварительно договорился с главврачом своей клиники о новом медосмотре и предупредив об особенностях Олены.

Артур Фридрихович даже обрадовался. Прежде он никогда не сталкивался с людьми, с «подобной природной аномалией».

И вот он – момент истины.

Охрана поселка доложила Оленеву, что гостья прибыла. Чуть опоздала, но Артур Наилевич уже дважды звонил с извинениями, предупредив, что лично задержал корреспондентку.

Когда дверь кабинета открылась, Ярослав медленно выдохнул, пытаясь скрыть волнение.

Летучая мышка выглядела еще более соблазнительной в простой одежде, которая лишь подчеркивала ее изящную фигурку, выпуклости, к которым руки так и тянулись. Высокий хвост освобождал шею Олены и подчеркивал красивый, утонченный овал лица.

Оленев снова поддернул брюки и встал навстречу гостье.

Если бы не первая реакция Олены, удивленный и заинтересованный взгляд, что очертил лицо и фигуру Ярослава, Оленев решил бы, что она его, действительно, не узнала.

Вот это женщина!

С каждым новым вопросом Оленев убеждался в остром уме собеседницы, в ее способности внимательно слушать и делать акценты на главном.

Ярослав просто любовался ей. Длинной шеей, которая казалась еще красивей оттого, что Олена держала спину прямо и не сутулилась. Пышной грудью, которая вздымалась часто и нервно, когда ее что-то волновало, чуть вздернутым носиком и большими глазами.

Олена прогулялась по владениям Оленева, оценила и краснокнижных сов, и волков, и лис.

Ярослав остановился возле ветки, где сидел его ручной филин – Митрофан. Серо-белый, с большими прищуренными днем глазами. Надел специальную защиту на руку и погладил птицу за «ушками». Митрофан довольно сощурился и медленно пробрался на плечо Оленева.

Олена улыбнулась, искренне и почти по-детски.

А вот когда Оленев отошел к вольеру, вытащил мышь из клетки и предложил птице, журналистка отвернулась. Нежная, сочувствующая, милая…

… Возле пруда Олена сразу обратила внимание на лилии – белые, с огромными глянцевыми лепестками.

Ярослав взял из столбика с кормушкой хлеб и протянул журналистке. Она приняла кусок из рук Оленева, старательно избегая прикосновений.

Покрошила и заулыбалась снова, когда золотые и пестрые карпы приплыли и начали жадно чавкать угощением.

Олена шарахнулась, когда лиса-мама вышла из норки и вытащила Оленеву зайца – привычный уже подарок хозяину поместья. Лисы часто так делали, словно благодарили за то, что Ярослав сохранил их среду обитания.

Однако, когда лиса гордо вывела пушистых рыжих детишек, Олена с удовольствием наблюдала, как Оленев чешет их за ушками.

– Попробуете мой бассейн? – предложил Ярослав, понимая, что это последняя, решающая проверка. Женщина, которая сразу же хватается за возможность искупаться в шикарном бассейне, определенно заинтересована в деньгах мужчины и его статусе больше, чем в нем самом.

– Не думаю, что это уместно! – ответ Олены просто ласкал слух. – Я бы предпочла отправиться домой. Хочу расшифровать пленку до ночи. А послезавтра пришлю вам черновик на согласование.

– Вы уверены? – решил все же подразнить Летучую мышку Ярослав. – Артур Наилевич с удовольствием у меня купался. В бассейном комплексе можно регулировать температуру воды, воздуха. Там есть морской бассейн и обычный…

– Спасибо. Не думаю, что это уместно.

Она полностью осуществила все надежды Оленьева. Даже больше. Не поддалась на провокацию, не начала бравировать их танцем и вчерашней заинтересованностью Ярослава. Он дал понять, что не хочет об этом говорить и вспоминать. И Олена даже не попыталась разжечь в Оленеве вчерашний огонь страсти. Его реакцию на их близость она не могла не почувствовать, Ярослав слишком прижимал Летучую мышку.

Журналистка не кокетничала, не стремилась произвести впечатление или вызвать у Оленева вчерашние эмоции… или инстинкты, тут как посмотреть.

Это очень понравилось Ярославу.

После отказа пользоваться бассейном Олена уехала, а Ярослав наблюдал из окна, как удаляется ее машина.

Что ж… Эта женщина ему подходит. Через пару дней ее обследуют. Если есть необходимость подлечат, чтобы была чистой и здоровой. А потом Олена переедет к Ярославу с дочерью.

Разумеется, не в основном особняк – в гостевое крыло. Там Оленев сможет навещать новую любовницу в любое удобное для него время.

С Артуром Наилевичем он легко договорится.

Все складывалось более чем удачно. Настолько, что на вопросы Этель Яновны:

– А поподробней о вашем общении не расскажешь?

Ярослав ответил:

– Все прошло замечательно. Незачем рассусоливать. Все идет, как я и планировал.

Тетя прищурилась, посмотрела внимательно, настороженно и произнесла:

– Что ж… главное, чтобы ты умел правильно планировать.

– Я уже встречался с женщинами! – возразил Оленев.

– Люськи не в счет! – отмахнулась Этель. – Но я не настаиваю. Поговорим, когда захочешь. В этом смысл психотерапии. Пациент приходит к врачу, когда тот ему нужен. А не когда врач сочтет, что пора провести очередной сеанс промывки мозгов. Вот только мне кажется, что твой план скоро потерпит фиаско.

Ярослав на секунду засмотрелся в зеленые глаза тети. Шутит? Что-то предчувствует? Оленев и верил, и не верил в паранормальные способности Этель Яновны.

Все же есть на свете вещи, которых наука не понимает.

Перед тем, как убили маму Ярослава, отец звонил домой и почему-то особенно волновался. Оленев помнил, как мама беспечно напевала, дожаривая оладьи и вдруг раздалась трель телефона.

– Все хорошо, милый! Что может с нами случиться?

Ее веселый голос врезался в память… И Ярославу и отцу…

И теплая улыбка, когда она убеждала мужа не возвращаться пораньше. Мол, все хорошо. Ее Ярослав тоже отлично запомнил.

Отец все же приехал гораздо раньше, чем планировал. Но все равно не успел.

Оленев помнил и как тетя внезапно явилась к нему в школу и забрала домой без всяких объяснений. Ярослав тогда учился в пятом классе. А потом в коридорах случилась перестрелка из самодельных пистолетов между двумя подростковыми бандами. И несколько одноклассников Оленева всерьез пострадали. Один почти год восстанавливался в разных больницах…

Предвидела ли Этель Яновна эту ситуацию? Или сердце женщины, что считала Оленева своим сыном, предчувствовало неладное? А, может, старые связи отца сработали, и Этель Яновну о чем-то предупредили?

Ярослав до сих пор точно не знал.

Но порой складывалось ощущение, что тетя гораздо больше, чем просто психолог.

Вот и сейчас она смотрела так, словно что-то знала. И Оленев на минуту усомнился в своих радужных планах.

Но что может пойти не так?

Ярославу не понравится статья? Ну и пусть! Поможет Олене переделать.

Она откажется проходить обследование?

Ну да. Некоторые взрослые и разумные люди панически боятся врачей и больниц. Даже при необходимости их туда не затащишь.

Ну уговорит уж как-нибудь. Бесплатное медицинское обследование – лишь одна сторона медали. Другая – не придется проходить регулярный медосмотр в редакции. Оленев знал, что Артур Наилевич организовывал их ежегодно – этим также занималась клиника Ярослава. И в этом году все только планировалось.

Оленев найдет нужные аргументы и правильные доводы.

К тому же, ради жизни в его поместье, возможности пользоваться средствами миллионера, вместе с дочерью, работать ровно столько, чтобы это приносило удовольствие, любая согласится на небольшие неудобства.

Нет, если Этель Яновна и предвидит какие-то трудности с Оленой, Ярослав все быстро решит.

* * *

Олена

Наверное, только усталость помешала мне разбить несколько тарелок по возвращению домой. Оленев делал вид, что мы не встречались, хотя по каким-то косвенным, едва заметным приметам, я была уверена, что он узнал меня.

Временам, когда Оленеву казалось, что я не вижу, он смотрел с улыбкой, словно говорил «Хм… А она не пытается напомнить о вчерашнем». Иногда он забывался и переходил на «ты», кажется, сам этого не замечая.

Впрочем, если Оленев считает, что общаться с такой, как я, ему не по статусу, что я лишь возбуждающее во всех смыслах приключение, значит так тому и быть.

Не стану навязываться. В конце концов, мы, и правда, слишком разные.

Оленев живет в своем поместье. Общается с животными не хуже Маугли. Словно все это – домашние зверьки. А я – сто процентный городской житель. Коснувшись любого животного, бегу мыть руки. Общаться близко с дикими зверями и птицами просто опасаюсь. Мало ли…

В целом Оленев произвел на меня впечатление высокомерного выскочки, которые только и занимается самолюбованием и, по-настоящему, искренен только со зверушками.

Возможно, мне хотелось видеть его именно таким. Заносчивым, самолюбивым и нетерпимым к другим.

Хотя бы потому, что романтический танец с Люцифером запомнился мне как один другой. И я покривила бы душой, заявив, что не хотела нашей новой встречи. Знакомства, общения, совместного времяпрепровождения.

Я уехала от Оленева в твердой уверенности, что выброшу его из головы и сделаю лучшую статью в своей жизни. Чтобы этот высокомерный гад даже придраться не смог!

Весь вечер я провела за расшифровкой интервью, стараясь уловить акценты. Бархатистый низкий голос Ярослава напоминал, какой же он шикарный мужчина. Но я старательно гнала эти мысли.

– Ма-ам! – восторженный крик у двери заставил меня забыть обо всем.

Вот что у меня всегда есть и будет. Моя дочкурка. Мое солнышко. И сколько лет бы ей ни исполнилось, Лиса – мое маленькое сокровище. Я всегда буду видеть в ней ту малышку, что держала меня за руку пухлыми пальчиками, когда мы шли по дороге в первый раз. Карапузика, что забирался на колени и просил:

– А давай вместе посмотрим мультики.

Я ловила на себе взгляд больших карих глаз, и понимала, что отложу все на свете ради улыбки дочурки. Закрывала рабочие файлы и включала мультфильмы.

– Что у нас на ужин? – Лиса оставила сумку в своей комнате и рванула к холодильнику. Вечно голодная ученица колледжа!

Я поспешила к холодильнику следующей.

Мы вытащили котлеты, картофельное пюре, разогрели в микроволновке и вместе с удовольствием умяли по порции.

– Слушай, а ты правда брала интервью у того самого Оленева? – вдруг спросила дочка.

Я даже растерялась. Откуда она узнала? Я обычно не сообщаю Лисе о редакционных заданиях.

– Эм…

Пока я думала, что ответить моей проницательной малышке, Лиса усмехнулась:

– Я слышала часть записи, когда вошла. Ты обращалась к нему по имени и фамилии.

– Ну да. У того самого.

Ну хотя бы она у меня не телепатка! Не хотелось бы отдать дочь в какой-нибудь секретный корпус. Дабы потом гордиться тем, что осталась одна, зато помогла стране.

– Ого! И какой он?

– В моей сумке фотоаппарат. Сама посмотри.

Лиса пулей вскочила и вытащила фотик.

Включила и принялась листать снимки.

– А он красавчик! Хоть и старый. В смысле, среднего возраста, – она покосилась на меня.

– Да-да. Все мы такие древние, что динозавров видели, – усмехнулась я.

– Да не! Мам, ты красавица. И выглядишь так, что мне все одноклассники завидуют. Думают, ты пластику делала или ботоксом как-то накачалась.

– Ага. Как воздухом.

– У него шикарный дом и зверушки просто чудо! – восхищенно произнесла дочка.

– Прости, дорогая. Я бы тебя взяла, но не могу. Это работа. А такие люди ценят уединение.

– Понимаю, – вздохнула Лиса. И вдруг лицо ее прояснилось, а в глазах зажглись хитрые искорки. – А ты очаруй его! Ты вон какая красавица! Он небось таких только в фотошопе и видел! Соблазни и мы переедем к Оленеву в поместье! А?

Я усмехнулась и потрепала Лису по голове.

– Дорогая. Он совершенный эгоист, заносчивый и себялюбивый.

– Да? А по интервью не скажешь.

– Ну какой же богатей и меценат захочет выглядеть в интервью таким, как я описала?

– Ну да… наверное.

– Никакие дома, деньги и прочее не стоят нормального человеческого общения. А на него Оленев определенно неспособен.

Я сказала вполне искренне, но одновременно поняла, что расстраиваюсь, произнося вслух собственные мысли. Будто сейчас, когда они стали материальными, я окончательно утратила романтический дух нашего с Оленевым танца и вечера.

А прощаться с ним ой как не хотелось.

Тогда я не думала – богат ли партнер и почему он так странно ведет себя. Просто наслаждалась танцем и тем, как он обнимал, реагировал, как на единственную женщину на свете. Как не мог сформулировать, что хочет меня подвезти и ждал, не выйду ли я, чтобы согласиться.

Я видела тогда совсем другого мужчину.

Не думала – есть ли у него загородная вилла, собственный лес, миллионы… Меня очаровал партнер и отпугивал лишь своей загадочностью и непонятностью.

Теперь же я убедилась, что все это – лишь маска. Вроде той, с рожками, что надел на себя Оленев. Пыль в глаза – и ничего более. И если между нами случилась какая-то химия… Все прошло и быльем поросло.

Лиса налила нам чаю, выпила пол чашки и нарушила молчание:

– Он оказался заносчивым придурком?

– В точку! Да и у таких, как Оленев, женщин как рыб в пруду. Может и больше. Не думаю, что он позарился бы на женщину моего возраста, без модельных данных, да еще и с дочкой. Уверена, у него свободных, юных и анорексичных полным-полно.

– А ты спрашивала? – Лиса вскинула брови.

– Нет. Это неэтично. С первых минут встречи Оленев обрисовал круг возможного интереса нашего издания. Его личная жизнь и происхождение стартового капитала в этот список не вошли.

– Значит скрывает! – сделала вывод Лиса. – А скрывают обычно то, чем не гордятся! Ты права, мам. Нам и так хорошо. А ты еще найдешь хорошего мужчину. Я в этом уверена.

Я пожала плечами.

– Нам и так хорошо.

Конечно, мне иногда очень хотелось почувствовать себя любимой, желанной. Чтобы мужчина смотрел, как Люцифер на празднике, прижимал и неровно дышал…

Я все-таки женщина… Но, в конце концов, я и так взяла от жизни многое. Жаловаться – грех!

Я выгляжу на 15 лет младше сверстниц и дальше буду также медленно стариться. Мужчины заглядываются, иногда предлагают встречаться.

У меня чудесная дочка. Умница, отличница, помощница по хозяйству и просто прекрасная девочка.

Желать еще, чтобы самый загадочный миллионер страны на меня запал и вдруг решил жениться или завести серьезные отношения – уже наглость.

На месте госпожи Фортуны я бы обиделась.

Да и я уже далеко не в том нежном возрасте, чтобы считать, будто красавец миллионер, едва завидев меня, влюбится без памяти. Захочет не только мое тело, о чем я уже точно знала, но еще сердце и руку.

Это как-то совсем уж сказочно!

* * *

Весь следующий день я провела за статьей.

Материал получился интересный и, как ни странно, достаточно личный. Несмотря на обход определенных, любопытных для общественности тем. Зато Оленев выразил свою позицию в отношении уничтожения природы ради коттеджных поселков для нуворишей. Как выяснилось, дом достался ему от отца. И Оленев сделал все возможное, чтобы природа в его владениях осталась нетронутой. Он, и правда, вакцинировал зверушек. И даже взял на работу приходящего лесника из ближайшего заповедника, чтобы тот следил за экосистемой.

Рекомендовал какие деревья пора бы спилить, а каким следует дать больше простора, солнца и удобрений. Популяции каких животных слишком выросли, а какие начали сокращаться.

В общем, Оленев подходил к вопросу достаточно серьезно и даже почти научно. Это заслуживало уважения.

Я засняла Ярослава с лисицей и ее бесшабашной малышней. Эта фотка первой пошла к статье.

Оленев лично следил за тем, чтобы для элитной линейки его мебели использовались только те деревья, которые следовало вырубать, чтобы прореживать лес. Проверял все очень скрупулезно и за нарушения жестко наказывал.

Жил он практически отшельником. С тетей, домохозяйкой, которая ночевала в одной из гостевых пристроек, и охранниками. Последним выделялось дальнее крыло дома.

Водитель приезжал по мере необходимости и ночевал также.

Оленев не считал это одиночеством. Кажется, ему все нравилось. Он чувствовал себя свободным от обязательств. И не скрывал этого, разрешив опубликовать собственные слова на данную тему.

Ближе к вечеру статья полностью созрела. Я отписалась Артуру Наилевичу, который непрерывно дергал меня по вотсапу. Ежечасно напоминал, что такие, как Оленев, не любят ждать и терпеть не могут непунктуальность.

Я выслала материал на согласование, написав, что постаралась закончить быстрее, но тщательно следила за качеством.

Оленев не ответил, и я решила что стоит подождать до завтра.

Дергать ньюсмейкера следует, только если он не подает признаков жизни пару дней или даже чуть больше. Журналист должен уметь слушать, бегать за сенсацией и… ждать тех, кто ее предоставляет. Минус один пункт – и удачи не жди.

Истошные сообщения редактора во все чаты: скайп, вотсап, вконтакте гласили:

«Ну что там?»

«Он ответил?»

«Он что-то написал?»

«Есть новости?»

Я выждала, пока схлынет первый градус возбуждения шефа на тему сенсации, эксклюзива, уникального материала и ответила только на последнее сообщение:

«Ты ведь отправила ему статью?»

«Да. Жду. Как напишет, сообщу».

* * *

Ярослав

Он проверял почту как ненормальный, в ожидании весточки от Олены. Оленев уже и не помнил, когда с таким волнением чего-то ждал. Не мог сообразить. Ничего похожего он уже давно не испытывал.

Оленев как-то прошел мимо первой влюбленности.

В вузе нелюдимый мажор, без замашек высокородного принца, привлекал внимание девушек. Оленев не чурался их общества, с удовольствием ходил на свидания и срывал сладкие цветы первого секса.

Ничего никому не обещал и совершенно не чувствовал себя обманщиком.

После того, как одна из партнерш заразила его молочницей, парень решил, что впредь будет осмотрительней. И хотя врач уверял, что это вовсе не венерическое и может возникнуть само по себе, особенно у женщин, Оленев решил не рисковать. Перед постелью отправлял девушек к отцовскому врачу.

Если отказывались, находил других.

Оленев не испытывал трепета перед встречей с очередной… возможной любовницей…

Только любопытство и чисто мужское желание сбросить накопившееся напряжение. Сейчас все это тоже присутствовало. Но не только.

Мысль о том, что скоро Олена напишет, по-настоящему волновала Ярослава. Он помнил, что Летучая мышь обещала статью только завтра, но почему-то все равно ждал.

Когда письмо от журналистки упало на почту, у Оленева перехватило дыхание. Сердце заколотилось так, словно они уже в постели.

Ярослав быстро пробежался по строчкам. Хм… Хорошо. Даже очень.

Олена воздержалась от комментариев и высказываний собственного мнения, оставив все на откуп читателей. Написала спокойно, без бурного восторга богатым импозантным ньюсмейкером и без откровенного негатива в адрес нуворишей.

Ярослав едва сдержался, чтобы сразу же не ответить журналистке.

Нет. Нужно выдержать паузу. Пусть там немного помучается. Тем приятней и желанней будет его звонок и… приглашение. Оленев не сомневался, что Олена очень ждет этого. Именно ждет и никак иначе.

К восьми утра следующего дня терпение Ярослава лопнуло, и он набрал знакомый номер.

– Да, Ярослав Всеславович? – ее мягкий, мелодичный голос ласкал слух. И Оленев внезапно понял, что скучал по этому голосу. Реально, соскучился? Да! Как и по самой этой женщине!

Он прочистил горло и попытался выровнять дыхание, чтобы Олена не заметила волнения.

– Я пробежался по статье. Вы молодец. Давайте встретимся сегодня и окончательно все обсудим. И думаю, сразу материал согласуем.

– Эм? Я не уверена, что Артур Наилевич даст мне машину…

Почему она начала отпираться? Что-то кольнуло в груди Ярослава. Неприятно так, слегка болезненно. Словно черная туча резко заслонила солнце. Это ощущение – надвигающейся грозы было очень странным и непривычным.

Оленев отогнал его и постарался придать голосу побольше спокойствия.

– Олена. Я бы хотел переговорить с вами лично. Я пришлю за вами шофера через час. Успеете собраться?

– Думаю да… – немного растерянно произнесла она.

– Вот и отлично!

Оленев сбросил вызов и какое-то время бесцельно мерил шагами свой кабинет. Почему ему настолько не по себе? Откуда это ощущение неуверенности? Словно колесо судьбы повернулось не туда, куда следовало. И Ярослав уже ничего не может поделать. Все. Свершилось. Теперь только жди!

Да нет же! Глупости! Он просто волнуется! Нелепо и по-мальчишески. Почему? Да черт его знает?! Эта женщина вызывала все больше незнакомых эмоций.

Тревогу о том, что она подумает и как начнет действовать, трепет от мысли, что Олена вновь окажется в его объятиях.

Окажется! Куда же она денется?! Еще ни одна ни разу не отказывалась!

Возбуждение. И не только физическое. Он места себе не находил, пока не дождался приезда Олены в прошлый раз и теперь все повторялось заново.

Нетерпение, желание показать себя с лучшей стороны, свое поместье и дом. Он вчера из кожи вон лез, выпендривался, как сказал бы отец. И зачем? Чтобы журналистка оценила то, чего она и без этого никогда прежде не видела в частных владениях?

Оленев заказал домработнице холодный чай. Спустился, осушил два стакана разом. Прохладный напиток с лимоном и мятой всегда успокаивал. Но только не сейчас.

Чтобы скоротать время до приезда Олены, Оленев отправился в лес. Прогулялся, проверил – нет ли мусора, принесенного кем-то из служащих или заброшенного с соседских участков шальным порывом изменчивого ветра.

Позвонил лесничему.

Тимофей Федорович, мужчина неопределенного возраста, ответил знакомым чуть сиплым голосом:

– Да, Ярослав Всеславович?

– Вы сегодня у меня были?

– Как всегда, в четыре утра.

– И как дела?

– Пока все хорошо. Если, что звоните. А так приду послезавтра на инспекцию.

Ну вот. Все нормально складывается.

Оленев вернулся домой, принял душ и переоделся в белую рубашку с брюками.

Пригладил волосы, словно не с женщиной встретиться планировал, а посетить важное мероприятие.

Когда Ярослав уже считал минуты, охрана сообщила, что машина с журналисткой проехала через пост.

Оленев сам вышел из дома и встретил Олену, когда та выходила из джипа.

Журналистка выглядела деловито, серьезно, немного взволнованно. И это Оленев счел хорошим знаком. Ждала, переживает, ей не все равно, какие решения принял для себя Ярослав в ее отношении.

Ну а как вообще может быть иначе? Он же – Ярослав Оленев.

Оделась как вчера – спокойно и сексуально.

Длинное платье свободного кроя, с поясом, который подчеркивал умопомрачительную талию и вязаная туника. Олене очень шел зеленый, хотя многие женщины в этом цвете выглядели старше. Даже те, которым едва двадцать исполнилось.

Оленев залюбовался. Так, что даже забыл, что тут делает. Просто смотрел, сглатывал и думал, как отреагирует Олена, если вдруг окажется в его объятиях, а потом – и в постели. Возбуждение нахлынуло резко, да так, что белье показалось жестче металла.

Да плевать на врача! Вряд ли такая женщина больна венерическими инфекциями. А если что, можно и вылечиться. Терпение Оленева трещало по швам.

Олена притормозила и только теперь Ярослав догадался о причинах ее замешательства.

– Добрый день. Еще раз! – журналистка подчеркнула вторую часть фразы. И Оленев понял, что она уже здоровалась, просто он не услышал фразу. Весь ушел в предвкушение встречи. Улыбнулся, как мог, и ответил:

– Добрый день. Давайте прогуляемся и все обсудим.