Текст книги "Белый хакер"

ОБУЧЕНИЕ

Пожалуйста, не забывай, что Linux – это одна из самых надежных операционных систем. А семейство Linux – огромно, и каждый член этой семьи называется «дистрибутив». Дистрибутив – это такой распаковочный пакет для установки операционной системы, состоящей из ядра семейства Linux, утилит (специальных утилитарных программ), дополнительного программного обеспечения и диспетчера пакетов. Каждый дистрибутив может включать в себя пакет для установки экранного сервера и собственную среду рабочего стола.

Вообще название дистрибутив происходит от английского слова «distribute» – «распространять». Поэтому все наиболее известные члены семейства Linux (операционные системы Linux разного назначения) распространяются дистрибутивами. Таким образом, Linux – ядро ОС, а дистрибутив Linux – установочный пакет какой-то из разновидностей этой операционной системы плюс дополнительные компоненты. Дистрибутивы различаются по назначению, надежности и функционалу и имеют разные наименования. Вот лишь самые популярные дистрибутивы Linux:

Виды дистрибутивов Linux

Рекомендую тебе начать знакомство с самого удобного для начинающих – Linux Ubuntu. Это самая известная операционная система Linux, вооружающая любого начинающего хакера. И чтобы установить ее, необходимо проделать следующее…

Сначала вставить флешку с дистрибутивом Linux Ubuntu (скачать можно из интернета бесплатно) в компьютер и перезагрузить его. Произойдет запуск устройства, при котором необходимо выбрать загрузку с соответствующего носителя – в нашем случае загрузка с флешки. Далее установка Linux Ubuntu начинается и не представляет ничего сложного – нужно нажимать кнопки «Далее» и «Установить».

В процессе установки Linux сначала проверяются файлы дистрибутива, а в окне появляются их названия в текстовом режиме. После чего запускается графическая оболочка. И здесь будущий пользователь Linux Ubuntu может выбрать для себя отдельную учетную запись. Она создается именно на этом этапе. Необходимо ввести свое имя, имя компьютера и имя пользователя (логин). Самый ответственный момент – это выбрать надежный пароль, после чего нажать «Продолжить». Теперь остается лишь подождать, когда окончится установка и операционная система Linux Ubuntu окажется на борту твоего первого хакерского компьютера.

Пример процесса установки Linux Ubuntu

Пример установленной ОС Linux Ubuntu

Глава 3
Мой друг

Мой друг был хакер и поэт. Я не сразу понял, что он стал моим другом, как это водится в подростковом возрасте, – я понял это, только когда наша дружба перестала существовать. Впрочем, такое происходит не только с подростками, нет… Масштаб роли человека в твоей жизни хорошо понимается только тогда, когда на его месте начинает раскручиваться черная дыра. Когда мы с Капустой жили в одной комнате, я не ценил то, что он помогал мне преодолеть первое сопротивление материала моей души обстановке приюта. В течение дня мы почти не виделись, в этих четырех стенах он жил своей, неизвестной мне, жизнью.

Но ночью, когда все ложились спать, и я делал вид, что уже сплю, Капуста разговаривал со мной до тех пор, пока я не засыпал по-настоящему. В первые дни я делал вид, что рядом со мной никто не живет, потом начал отвечать ему односложно. И где-то через месяц мы заговорили в первый раз в полной темноте.

Из приоткрытого окна доносились звуки нормального человеческого лета. И мне казалось, что мы просто в летнем лагере и я познакомился с человеком, который постоянно, безудержно рассказывал о своих родителях. Говорил он так, как будто они ждут его дома или вот-вот приедут на машине вместе с младшей сестрой, чтобы забрать его домой.

– Мой батя играет на ударных, когда у него на работе проблемы, а сестра в это время, ну, типа танцует, но мама барабаны просит убрать, а то соседи заругаются, – он говорил и говорил, почти взахлеб, иногда я засыпал, но все равно схватывал нить. – Вот уже пять лет не убирают барабаны, и в принципе батя уже и на концертах выступает.

Много раз я смеялся над его историями, поддакивал, но не решался спросить: почему он здесь? Почему они не приедут за ним? А потом я стал говорить сам, вспоминать целые полотна из своей жизни. Как показала практика, для Капусты было бы лучше, если бы я молчал, если бы он так ничего и не узнал про город, который возвел мой отец. Его рассказы были более безобидными…

– Мы собирали коллекцию жвачек из молодости родителей «Love is…»

– Это попсово, – я уже тогда не любил это слово, но как тут было еще сказать!

– Согласен, совершенно бесполезная штука, но мама тряслась над ними.

– А мы с отцом собирали город. – Может быть, я задремал, потерял бдительность. Но в ту ночь я действительно рассказал то, о чем стоило молчать. – Ну, когда приходили его друзья, мы собирали огромный макет. Я почти никогда не помогал им, потому что это, ну… была часть их работы, что ли. И вот однажды, когда этот город был уже полон торговыми центрами, администрацией, автобусами, аэропортом, банком, школой… Они поняли, что чего-то там не хватает.

– Интерната?

Мы оба прыснули от смеха.

– Нет-нет, ты что, интернат в их мире просто не нужен был.

– Больницы?

– Нет, больницы тоже уже были, но в этом мире точно были бы другие болезни.

Каждый раз, когда я вспоминаю этот разговор, мне кажется, что этот город снова строится прямо в нашей комнате… Думаю, я рассказал ему, потому что он тоже не переставал верить в свою семью. Мы поняли друг друга в этом. И поселили наши надежды в этом призрачном и далеком городе из песка моих снов.

– Там не было церкви, ну, или храма. И в наборе у них не было церкви – не из чего было ее собрать… и я вот подумал: из чего бы сделать церковь?

– Деревянную какую-нибудь, макет сделать. – Капуста оказался очень даже сообразительным не только во вскрытии замков. – А можно было бы будильник поставить вместо нее, чтобы колокола били.

– Вот и я подумал в том же духе… Видишь, у тебя тоже церковь – время, только я решил взять песочные часы.

– И что твой папа? Он был не против?

– Нет, мы так и оставили церковь как песочные часы.

– А ты знаешь, что такая церковь стоит в Даркнете?

– Где? В Сети?

– Далеко… в Даркнете. Я бывал в такой церкви.

– В Даркнете ни к чему церковь. В ней что, разве что распродажу отпущения грехов устраивают?

Вдруг он замолчал, и я подумал, что он спит и уже давно отвечает мне из своего сна… Я успел перевернуться на другой бок, чтобы попробовать заснуть, но он вдруг продолжил:

– Я путаюсь уже, когда сплю, а когда нет. Так что, может, мне и приснилось. Но я в такой церкви был. Песок сыплется с потолка, и вроде бы время там… ну, бежит быстрее, чем здесь.

Здесь уже перестал отвечать я, потому что понял, что сболтнул лишнего. Нарушил правило отца – никому ничего не говорить о том, что происходило у нас дома. Но мне хотелось доверять Капусте.

Той ночью мы дошли в рассуждениях до побега из приюта. С тех пор каждую ночь мы вроде бы просто мечтали о том, что это сделаем, но реальных шагов не предпринимали. План был простой: Капуста должен был выкрасть смартфон нашей директрисы, с которого можно управлять системами безопасности приюта, а я – подобрать на него пароль. Все устройства в приюте так или иначе были объединены в единую локальную компьютерную сеть…

ОБУЧЕНИЕ

Компьютерные сети – это удивительное изобретение человечества, когда функционал отдельно взятых компьютерных «машин» многократно возрастает при объединении их между собой. Сеть – это результат многолетней работы множества специалистов, которые придумали различные топологии сетей, протестировали и утвердили единые протоколы связи и разработали системы их защиты.

Компьютерными сетями называются компьютеры, соединенные между собой для обмена информаций. Сами компьютеры и другие устройства Сети в этом случае называются узлами Сети. Узлами Сети могут быть: ноутбук, смартфон, банковский сервер в Китае, компьютер в библиотеке в Индии, далекий космический спутник, автобус с системой позиционирования на твоей улице, экран наружной рекламы на дороге, касса в магазине где-нибудь в Перу. И если они подключены к Сети (а это часто так и бывает), теоретически к каждому из них у тебя есть доступ прямо из твоего Linux Ubuntu.

Между узлами располагаются специальные маршрутизаторы, километры кабелей и невидимые колеблющиеся электромагнитные волны (Wi-Fi, Bluetooth, 3G, 4G, 5G, и другие). Маршрутизаторы – это специальные вычислительные блоки, которые имеют несколько входов и выходов для возможности работы с внутренними таблицами. Эти таблицы постоянно заполняются различной информацией в зависимости от попадающих в них данных. В таблицы записываются:

Сети бывают централизованными, децентрализованными и распределенными

1) цифровой адрес в Сети следующего маршрутизатора или конечного устройства их данных по полученному запросу;

2) дальность до узлов (считается специальными единицами);

3) служебная цифровая маска подсети для определения ее конфигурации (например, 255.255.255.255).

Распределенные

Все это в итоге складывается в единую глобальную сеть устройств, маршрутизаторов, кабелей и других устройств, по которым можно путешествовать, как по загородным трассам, обозревая окрестности и заходя в гости в самые дальние уголки планеты, океана и космоса с невероятной скоростью. Например, попасть на устройство на дне океана или на космический спутник таким образом не займет и секунды. Твой Linux Ubuntu открывает тебе возможности исследователя мира.

«Данные», про которые мы говорим в этом сетевом цифровом мире, представляют собой «пакет». Такой пакет данных содержит минимальные кусочки информации, полученные разбиением большого цифрового объекта на части. Например, когда ты отправляешь видеосообщение, оно разбивается на множество пакетов, которые отправляются в сетевой путь по определенному маршруту один за другим.

Глобальная компьютерная сеть

Для того чтобы все устройства сети могли разбирать такую корреспонденцию пакетов одинаково, был придуман ряд стандартов. Одним из таких стандартов является набор протоколов TCP/IP. Протокол – это набор правил общения между двумя общающимися системами. Чтобы понять, как работает протокол в сетевых машинах, посмотрим на протокол общения людей – там то же самое. Допустим, кто-то подходит к человеку и говорит: «Здравствуйте». Человек «обработает» это сообщение и ответит: «Здравствуйте». После того как контакт установлен, общение продолжается и начинается обмен данными. Звучит вопрос: «Сколько времени?» Ответ: «14:00». В конце обмена-беседы протокол требует закрыть коммуникацию. У людей это происходит словами «благодарю» и «до свидания». Вот такой тип общения и есть протокол.

Устройство подводного интернет-кабеля

Какие бывают протоколы

Сети как виртуальные магистрали соединяют устройства для возможности быстрого обмена пакетами информациями. И, как любые далекие путешествия, это не всегда безопасно. На дорогах подстерегает масса кибербандитов, кибермошенников, кибершпионов и других. Перед тем как отправиться в путешествие, необходимо обезопасить себя, вооружиться необходимыми средствами защиты и знаниями по их применению.

Посчитай, к каким сетям твой смартфон подключен одновременно?

Так что ночью мы откроем ворота и преспокойно выйдем на волю, а потом уже найдем моего отца и освободим его из тюрьмы.

Капуста в подробностях рассказал мне, как хит-рой самодельной отмычкой открыть дверь кабинета. Я же не сказал ему, как буду взламывать пароль. Честно говоря, я вообще не был уверен, что смогу взломать его, – а вдруг там биометрия: распознавание лица или отпечаток пальца… И вообще я думал, что это грезы, что мы просто мечтаем об этом, чтобы поддержать себя. А Капуста… Капуста был уверен, что наш план сработает.

Впрочем, чтобы понимать, насколько смелым был Капуста, задумавший выкрасть телефон из кабинета директрисы, нужно было знать саму директрису. Все называли ее Алла Олеговна, я старался не называть ее никак. Эта женщина на плоских каблуках-тумбочках притворялась, что любит нас и сочувствует нам, но управляла почти двумя сотнями одиноких детей довольно жестоко. Особенную и странную любовь у нее вызывали жертвы успокоительных процедур. Алла ходила в прямой и довольно длинной юбке. Казалось, что ее костюм больше подходит для конного спорта, только вместо брюк на ней всегда была юбка. Так вот, по-моему, эта женщина начинала заботиться о детях только в тот момент, когда они становились покорными. Когда над ними уже не нужно было трясти книжкой с злополучными «Правилами жизни в приюте» под ее редакцией.

Очевидно, что под ее руководством дети переставали быть собой, они становились покорными объектами страшной и разрушительной заботы этой женщины, которая скрывала шрамы на руках под перчатками.

Да-да, я никогда не видел ее без длинных кожаных перчаток. Говорили, что у нее какие-то шрамы на руках, которые она скрывает, чтобы не испугать нас. Где-то в глубине души я боялся, что однажды она снимет перчатки, и мы узнаем правду. Но иногда мне хотелось узнать, что же с ней произошло. Кто нанес ей травмы? Кто это сделал?

В те дни, когда я искал повод помириться с Никой, а Капуста искал отмычку для взлома понадежнее, произошла встреча, которую мне не хотелось бы отредактировать или переписать. Во время завтрака я, как обычно, наблюдал за Никой, за тем, как она уворачивалась от нелепых ухаживаний Пети… Как вдруг мне на плечо легла кожаная перчатка Аллы. Одновременно Ника, которая старалась не обращать на меня внимания, резко посмотрела на меня, пытаясь что-то мне прокричать взглядом через весь зал. Я с трудом отвел от нее взгляд и поднял голову навстречу страху. Страх шепотом обнадежил меня.

– Дружочек, тебя ждут. К тебе приехали.

Я постарался не вставать сразу же со стула, не бежать навстречу своей надежде. Но у меня был только один вариант – папа! Это он, он все наладил, его отпустили, и он пришел за мной. Все это сейчас закончится, и никакая отмычка не нужна. Я просто соберу свои вещи и выйду отсюда вместе с ним.

– Ждем тебя в моем кабинете.

Перчатка наконец покинула мое плечо. Стало совсем легко на душе. Не придется совершать побег!

Пока я делал вид, что действительно проглатываю пару ложек еды, ко мне подошла она. Та, чьего внимания я ждал с самого первого дня здесь. На мгновение мне стало жаль, что, наверное, на этом все… Что у меня уже не будет времени, чтобы разгадать ее.

– Слушай, Костя, не ходи туда, – не этих слов я ждал от нее. – Ты ведь можешь просто не ходить туда.

– Я же говорил, что я здесь ненадолго.

Внутренне торжествуя, я старался не показывать свою радость.

– Я просто хотела предупредить…

Какое ей дело до меня? Знает ли она больше, чем я? А может, просто не хочет, чтобы кто-то оказался на свободе? Я был настолько окрылен и взбудоражен, что не подумал, откуда вообще Ника могла слышать или знать то, что сказала мне директриса.

– Я не могу не пойти.

– Можешь. Просто не ходи. Пожалуйста.

Но я встал и медленно пошел в ее кабинет.

– Тогда спасибо, – тихо и невнятно сказала она мне вслед.

Я еще не знал, кому здесь верить. По пути, в дурмане надежды, я встретил Просперова, но едва поздоровался с ним. Я все еще верил, что это временно и вот-вот моя жизнь вернется ко мне… Он будет там, и все останется позади.

Я постучал в дверь кабинета директрисы и сразу же дернул за ручку. Аллы в этой старомодной темной комнате не оказалось. Обстановка казалась эхом старых американских фильмов про адвокатов и судей – темное дерево и кожа. В ту секунду я действительно начал думать о ерунде, о фотографиях на книжных полках, например, чтобы только не смотреть сразу на лицо человека в черном, который стоял у большого окна напротив меня. Из большого окна, как из прожектора, лился свет, поэтому я увидел только лишь силуэт, очертания человека. Это все еще мог быть отец. Рост примерно тот же, телосложение вполне себе… похоже. Я примерил на фигуру этого человека лицо отца и почти сам себе поверил. Я замер в дверях почти с протянутой к нему рукой. Но вдруг он заговорил.

– Константин, здравствуй. Мы долго искали тебя, – сказал чужой незнакомый мне голос. Холодный и четкий, как лезвие. Прозрачный голос незнакомца.

– Кто вы?

– Присаживайся, я все тебе расскажу.

Человек без лица сел в кресло Аллы, и я заставил себя сесть рядом с ним. Падавший из окна свет больше не скрывал его истинное лицо – непроницаемое, с тонкими чертами. Лет сорока пяти. Он продолжил говорить.

– Меня зовут Александр Викторович. Я здесь, потому что веду дело твоего отца.

– Когда его отпустят?

– Его могли бы отпустить, если все разъяснится. Твой отец дал показания, но другие свидетели утверждают иное. Поэтому ты можешь помочь ему.

– Я ничего не знаю. Чем я могу помочь?

– Ты мог запомнить какие-то мелочи из вашей жизни. – Человек говорил спокойно, как будто он уже давно и хорошо меня знал. – Нюансы, которые докажут, что отец не виновен. Как говорится, дьявол в деталях.

– Мелочи не решают судьбу, – мне не понравилось, что он упомянул дьявола. Мне все это жутко не нравилось. – Где он сейчас? Я могу написать ему письмо?

– Да, конечно, ты можешь передать ему письмо. Скажу честно, мы обязательно прочтем его, но до твоего отца оно точно дойдет. Я могу тебе это обещать.

Александр протянул мне листок и ручку. У меня в голове зазвучал далекий голос отца, до которого я вот-вот дотянусь.

– Тебе известно, как часто твой отец выходил в Даркнет? И с помощью каких средств он это делал?

– Я ничего не знаю про Даркнет. Не знаю, как туда переходят. Он никогда не брал меня с собой.

– То есть, город, который построил твой отец, ты не видел?

– Город? Какой город?

Александр раскрыл передо мной детализированную карту-схему города. Я пробежал ее глазами: названия улиц, расположение зданий. Я даже увидел улицу, где стоял наш дом – наш дом, который в реальности. Но это было не самое главное. Вдруг у меня сбилось дыхание – на холме возвышалась церковь в виде песочных часов.

– Видел ли ты когда-нибудь такие схемы? – заметив мои круглые глаза, спросил Александр строгим и почему-то вдруг испугавшим меня голосом.

Я лишь покачал головой в ответ – нет, не видел. Схем я и правда не видел. Только маленький и неполный макет.

– В этом городе каждый день совершаются преступления. Он не подчиняется законам ни одного государства. Он живет и расширяется за счет беззакония и разрушения реальности…

– С чего вы это взяли?

– Твой отец сам рассказал нам, Костя. Он сказал, что реальность нужно заменить идеальным миром, который создал он. Новым миром. Но все вышло из-под контроля. Теперь это Дикий Запад нашего времени.

– Это же полный бред. Вы просто… вы врете мне.

«Все, что у тебя есть, это информация». Я вспомнил голос и слова отца. Все, что у меня есть, – это информация, которую каждый попытается в этом странном и действительно не самом справедливом мире украсть. Если отец создал город…

– Получается, это допрос, – я отложил ручку и бумагу, на которой начал писать письмо отцу. – Даже если бы я что-то знал… я ни за что не сказал бы.

– В это сложно поверить. Я сам не верил, пока не увидел все своими глазами. Если ты хочешь правды, помоги нам, и я все покажу тебе. Ты увидишь Даркнет с безопасной позиции защитника порядка. Ты поможешь своему отцу… не совершить еще больше преступлений. Только ты можешь это, Костя.

Я засмеялся. Нельзя быть таким глупым, каким был я раньше. Все вдруг стало очевидным. Я сам за себя, и с отцом – все серьезно. Такие люди, как этот Александр, никогда его не отпустят. Теперь я мог надеяться только на себя.

Я долго молчал, чувствуя, как дрожат руки.

– Наверное, в таких ситуациях люди вроде меня начинают задавать глупые вопросы, – я, наконец поднял на него глаза. – На кого вы рабо таете?

Александр хмыкнул. Мне даже показалось, что ему по-настоящему жаль меня. Но он собирался использовать меня против моего отца. И я уже почти дошел в своих мыслях до того, чтобы визуализировать в нем свою ненависть и боль. Как будто прочитав мои мысли, Александр сказал:

– Твой отец был хорошим человеком, Костя. Много лет назад, когда ты только родился… Но, когда вы с ним остались вдвоем, он создал нечто немыслимое. Он создал топливо… практически из своей боли. И это топливо представляет сейчас огромную опасность и одновременно огромную ценность для всего мира.

Его слова показались мне поэтичным бредом, который должен был меня отвлечь. Он начал давить на запрещенные точки. Мама… Но думать об этом было нельзя. Я ведь уже почти попался, им удалось меня обыграть – я пришел к нему в руки сам. Но теперь я не сдамся, он ничего не узнает обо мне.

– Ага, еще скажите, что он уехал на самодельной тачке сквозь время и пространство, – для пущего эффекта я кинул в его сторону ручку. Но это лишь подчеркнуло мою беспомощность. – Вы хотите использовать меня, настроить против моего отца. Он никакой не злой гений. И вообще мы отлично проводили время, пока вы не упекли его в тюрьму. Но постойте, кажется, я что-то припоминаю… – я театрально задумался. – Нет, он не показывал мне чертежей оружия массового поражения.

Александр не реагировал на мой спектакль, он упорно пытался вытянуть из меня информацию. Или изучал мою реакцию на его манипуляции.

– Это могло быть нечто бытовое, – подсказал Александр. – Или, наоборот, необычное среди обыденных вещей, – он вдруг достал из внутреннего кармана маленькие песочные часы и поставил их прямо передо мной. Время пошло… песок заструился сверху вниз. – Что-то простое в реальности, но зашифрованное там, по ту сторону цифрового мира.

– Нет, я ничего не знаю, – продолжал упорствовать я.

– Знакомил ли тебя отец со своими друзьями?

– Нет, не знакомил.

– Я знаю, что знакомил. Не в твоих интересах врать нам.

Я замолчал и стал смотреть на него, улыбаясь. Он выдохнул, снова взял в руки песочные часы, встряхнул песок внутри… Время перемешалось. Я не собирался уступать ему. Но и он не собирался сдаваться.

– Ну и самый простой вопрос, Костя. Как зовут твою маму?

Я хлопнул рукой по столу. Мне захотелось броситься на него и навалять, прямо как Пете в столовой.

– А вот и честный ответ. Ты не знаешь. Разве это не странно, что ты никогда её не видел? Разве любящий отец так поступает?

Меня затрясло. Затрясло очень сильно, я не находил в себе сил остановиться.

– Я пришел не для того, чтобы тебя обижать. Мне нужна информация. И это вопрос жизни и смерти не одного человека.

Я встал и начал ходить по кабинету, чтобы успокоиться. Но самообладание уже было потеряно. Мне хотелось наброситься на этого человека и сделать ему так же больно, как он делает мне. Он продолжал сыпать вопросами, которые потом будут долго крутиться у меня в голове.

– Чему он учил тебя? Ты умеешь программировать, взламывать? Ты ему помогал?

– Оглянитесь по сторонам, Александр Викторович. Мы находимся в интернате. Здесь не принято спрашивать детей об их родителях.

– Ты отказываешься помогать следствию?

– Я отказываюсь помогать обвинению.

– Костя, послушай, ты мог бы уехать отсюда прямо сегодня, если поможешь нам расследовать… Я заберу тебя, и тебе не придется жить здесь. У тебя-то еще все впереди.

Для меня это стало последней каплей.

Как вы думаете, чем закончился наш разговор? Разбитым графином с водой и моим выходом из кабинета. Вечером на своей тумбочке рядом с кроватью я нашел визитку этого человека, который расшатывал мое и без того шаткое состояние. А на тумбочке Капусты прямо на виду лежала самодельная отмычка из тонкого металла. Возможно, когда-то это была вешалка…. Я спрятал отмычку себе под подушку. В тот вечер я ждал возвращения Капусты… хотел убедить его, что нам нужно бежать как можно скорее. Но Капуста не пришел.

Ни через день, ни через второй, третий… Прошло пять дней. И вот тогда… Вот тогда его привезли в приют. Моего друга, моего единственного в этой жизни друга. Как я решил сам для себя – отмычку и визитку на наши тумбочки положил Александр. Он положил отмычку, чтобы я знал – они следят за мной, они знают все мои планы. Я у них под колпаком. А Капуста… Бедный Капуста… Его привезли вечером, как раз перед сном. Завели в нашу комнату, и он сразу же начал надевать вещи поверх тех, которые уже на нем были.

– Эй, братишка, тебе холодно?

Мне столько нужно было спросить у него, узнать, где он был, но я начал с этого глупого вопроса, на который он не отреагировал.

Он просто продолжал натягивать свитер поверх кофты. Я наблюдал за ним… За каждым движением ловкого парня, отец которого играл на барабанах… И с каждой надетой вещью я все более четко осознавал реальное положение дел. Я не просто в приюте – я под наблюдением. Я могу стать винтиком в механизме, который уничтожит моего отца. И каждый мой потенциальный друг здесь – средство, чтобы управлять мной.

Капуста надел почти всю свою одежду и лег под одеяло.

Я открыл окно, чтобы ему не было жарко… и чтобы вернуть ощущение безопасности… Иллюзию безопасности, но и за окном стояла глухая тишина. Лето заканчивалось, и в эту ночь за окном не было ни звука. Я попытался растолкать его, но его открытые, блестящие в темноте глаза как будто смотрели сквозь меня.

– Где ты был? Эй… ну ты пропустил здесь столько всего. Ты просто пропустил ВСЕ! Расскажи мне про твоего батю, как он играл… Эй, эй.

– Беж… – у него не получалось договорить. Слова как будто застревали.

– Какого черта ты молчишь? Ну почему ты молчишь?

Я легко хлопнул Капусту по щеке, но его глаза смотрели так же безучастно. Я надеялся, что он отреагирует, вот-вот очнется.

– Беже…

– Что ты хочешь сказать? Надо бежать? Что ты хочешь сказать?!

Капуста прикрыл глаза, он хотел спать. Я отпустил его. Сел на свою кровать. Может быть, он не хотел спать… Может быть, он все понимал и просто не желал видеть человека, за которого понес наказание. В тот момент я принял решение, поклялся себе – забрать его отсюда. Я понял, что с ним это произошло только из-за меня, это было показательное выступление – «демонстрация», чтобы запугать и сломить меня.

Но я не собирался сдаваться. Судя по всему, у меня есть что-то, что им нужно. И просто так они это не получат.

Мой друг мог бы стать хакером или поэтом. Его звали Никитой, ему было пятнадцать лет, у него были светлые легкие волосы. Мы хотели сбежать, и он оказался смелее меня. Для него каждое наше слово было клятвой. Теперь я должен сдержать свое обещание. Никиту прозвали Капустой в следующие месяцы его новой жизни в этом приюте. Но для меня он навсегда останется Никитой, моим другом, свет которого превратился в черную дыру, воронку которой раскрутил я сам.