Текст книги "Измена. Верну тебя"

Глава 10

Первой опомнилась Настя.

– Кирилл познакомься, это моя сестра, Арина!

Из дома вылетает мама. Краснеет. А я всё без слов понимаю, мама его хорошо знает и разрешает ему приезжать.

– Настя, иди, пожалуйста, с мамой, а мне с Кириллом поговорить надо! Серьёзно о твоих планах на будущее и оденься, пожалуйста!

Настя вздыхает, но ничего не говорит мне, хорошо зная меня в гневе.

Мы остаёмся с Кириллом вдвоём, я спускаюсь с крыльца и смотрю на него.

– Ты знаешь, сколько ей лет?

– Ты что, моралистка тут выискалась? – Хмыкает он.

Татуировки странные, сам странный и не нравится мне.

– Я не моралистка, а просто предупреждаю! Мои свёкры работают в администрации, свекровь – глава, обидишь Настю, убью!

В глазах Кирилла что-то мелькает, а на меня наваливается такая усталость, что реветь охота, но я держусь из последних сил…

Дома я первым делом иду в душ. А потом принимаюсь кормить детей. Артём ест с радостью, а вот Марина… Только сейчас замечаю, что на скуле наливается синяк. Вздрагиваю.

– Тёма, иди, посмотри мультики, я сейчас какао и пирожные принесу!

Артём с радостью несётся в детскую, а мы остаёмся с Мариной вдвоём.

– Марина, что это? – Тихо произношу я. – Опять Лиза? Хватит! Она тебя провоцирует просто, не ведись и всё!

Марина потёрла скулу.

– Нет, это другие девчонки! Мама, я никому не позволю тебя обижать! Ясно?

Марина смотрит на меня, а в глазах слёзы. Это выше моих сил. Прижимаю дочку к себе.

– Мариша, ты чего? Всё хорошо!

– Почему папа так подло поступил с нами, мама? Почему?

Она плачет, а у меня всё внутри переворачивается. Я должна поговорить с ним ради неё.

* * *

Аркадий взял телефон не сразу.

– Слушаю, Арина!

Голос сухой холодный. Будто и не было столько лет вместе в браке, будто и нет двоих детей.

– Аркадий, нам надо встретиться и серьёзно поговорить!

Голос дрожит. Мне больно. Очень больно. Скучаю ли я? Я уже не знаю. Да, я привыкла к нему за столько лет. А Аркадий всё растоптал, предал так подло.

– О чём? Ты вроде как разводиться решила!

Я теряюсь.

– Я решила? Это о тебе весь посёлок судачит, а не обо мне!

Аркадий вздыхает.

– Я ничего не решил! Ты такую трагедию устроила! К родителям моим попёрлась! Что ты творишь? Что? Можно было всё тихо решить!

Я едва преодолеваю отвращение к нему. Как же это низко и подло. Господи, Аркадий… Как я могла только за тебя замуж выйти, как…

– У Марины проблемы в школе из-за всей этой ситуации. Надо встретиться и поговорить! Это очень серьёзно, очень, Аркадий!

Он молчит. Я слышу, как дышит мне в трубку, а у меня бешено стучит сердце…

– Ты бы хотела, чтобы я вернулся назад, Арина?

Телефон едва не падает из моих рук.

Глава 11

– Арина, у нас дети!

Я мрачно смотрю на Аркадия. Похудел. Выглядит-то как. Руки трясутся, бледный.

– Дети? Я помню! А ты помнил про них, когда к Эмилии уходил? Только ленивый нас не обсудил!

Сидим на кухне и, кажется, она не такая, как раньше. Всё в розовом: занавески, рюшечки, нет такого уюта. Моя любимая кухня кажется мне пустой. Уже нет ничего, как раньше. Как я готовила здесь солянку, его любимые пельмени, ёжики. Пекла пироги, но забыла о себе. У меня даже не было маникюра. А у Эмилии он был, зато ей было наплевать на пироги и на всё на свете. Она была молодец, а я нет.

– Я скучаю по твоей солянке!

Аркадий поднял на меня глаза, а у меня внутри всё защемило. Сердце. Так болезненно. Плакать хотелось.

– Аркаш, какая солянка? Ты с Эмилией солянку ел?

Аркадий молчал, а я встала и подошла к плите. Сварить себе кофе и успокоиться. Всё хорошо, всё непременно будет хорошо.

– Мне можешь сварить? Твой кофе лучше всех!

Я молча кивнула. Почему-то в сердце не жила ненависть, а наоборот, пустота. Она хуже ненависти. Она выжгла всё у меня. Я знала одно: обратной дороги нет. Я никогда не сумею простить его. Я его больше не люблю и солянку, если ему сделаю, она никогда не получится такой вкусной, как когда-то я делала для него. Для семьи. А теперь моя семья – это Тёма и Марина. Больше у меня никого нет. Я люблю только их.

– Папа?

Резко оборачиваюсь. На кухню заходит дочка. Трёт глазки кулачками, а в голосе слёзы. Голос дрожит… Папа. Как это звучит.

* * *

– Я отведу детей в школу и сад сам!

Молчу. Вижу, как окружили его Тёма и Марина. Я рушу семью? Я не знаю. У меня нет ответа на этот вопрос. А есть ли семья? Была ли вообще семья? Это не семья, и я чётко это знаю. Такая семья не может быть. Он сам разрушил семью.

– А наша мама нам вкусный обед сделает!

Аркадий пытается непринуждённо держаться, а мне нахамить хочется. Сказать, что никакого обеда не будет, но вместо этого я лишь мрачно киваю. Ловлю счастливый взгляд детей. Они-то в чём виноваты? Ни в чём. Дети никогда не виноваты в проблемах родителей.

Вздыхаю. Тяжело. Страшно. Больно. Хочется напиться, но не пью, а очень хочется. Одеваю кроссовки, спортивный костюм и выхожу на улицу. Иду по улице. Осень. Накрапывает дождь, так мрачно. А я иду, просто иду по улице и понимаю: я хочу быть счастливой, я просто хочу всё, как раньше. Знаю точно одно: как раньше уже не будет никогда.

Останавливаюсь у какого-то бара. Выпить что ли? Нет, Арина, ты чего? Ты же мать. Тяжело вздыхаю и захожу в бар. Заказываю шампанское, и пусть меня осудят, но я не знаю, как мне справиться с этим. Не знаю.

– Привет! Решила с утра пораньше выпить, примерная мама?

Вздрагиваю. Прямо передо мной стоит… Стас.

Глава 12

– Здравствуйте!

Стас улыбается. То ли бокал шампанского, а может уже второй, то ли просто у него такая красивая улыбка. Яркая, обворожительная. Он мне нравится, и я не могу это не признать.

Красивый мужчина. Как Эмилия могла его променять на моего мужа. Аркадий тоже был красивым, но до фигуры и военной выправки Стаса, ему было далеко. Ещё как далеко.

– Скучаешь одна?

Он присаживается ко мне за стол, а в его руках бутылка с виски и начатый бокал, где крепкий до жести напиток разбавлен кока-колой.

– Нет, не скучаю!

– С чего решила напиться? По какому случаю банкет?

Обнажает ровные белые зубы, а я мрачно смотрю на него. По телу разливается тепло. Приятное тепло. Болтаем. Что-то рассказываю ему, а он – мне. Так непринуждённо весело, что, кажется, ничего не может нам помешать.

Я не знаю, сколько проходит, час или два. Я, изрядно опьяневшая, иду вместе с ним по городу. Болтаем, смеёмся и лишь когда останавливаемся у подъезда, он берёт меня за плечи. Смотрит в глаза так пристально, что я теряюсь. Внутри всё сжимается от его взгляда. Какие у него красивые глаза.

– Дурак твой муж! Ты самая удивительная и красивая женщина, Арина! Это правда!

Его пальцы скользят по моим плечам, а мне, кажется, я сейчас потеряю сознание. Мне так хочется, чтобы это продолжалось.

– Мне пора! Я уезжаю через неделю в другой город. Знаешь, Арина, если ты хочешь…

Он замолкает и лишь пристально смотрит мне в глаза. Сердце стучит бешено. Притягивает меня к себе, а я, кажется, растворяюсь в его глазах.

* * *

– Дети из школы вернулись и чем их кормить? Не хочешь мне сказать?

Мрачно смотрит на меня. А я под воздействием шампанского только-только открываю глаза.

– Ты когда пить начала? Позвоню сейчас родителям! Ты этого хочешь?

Тяжело вздыхаю. Голова чугунная. Да что со мной? Это всё мне не приснилось? Я, правда, напилась и стояла со Стасом у подъезда, как девчонка в его объятьях, как будто нам по восемнадцать лет. Как дети, подростки и странно, а меня так тянет.

– Ты с ума сошла? Я звоню маме!

Мрачно смотрю на него. Да пусть хоть маме, хоть кому звонит. Взрослый мужик, как я раньше этого не замечала.

– Аркадий, звони хоть папе. Я выпила первый раз в жизни. Ты взрослый мужчина. Не можешь детям обед приготовить? Зачем ты пришёл? У тебя есть Эмилия!

Прищуривается.

– Я не жалею, что пришёл, мои дети в опасности с алкашкой матерью!

Кровь приливает к лицу. Это я алкашка? Больно это слышать. Держусь. Встаю с дивана и иду к холодильнику готовить обед. Аркадий уже звонит маме, а мне всё равно, что они думают обо мне. Я понимаю: обратного пути нет, и не будет. Я больше не люблю его. Он не тот человек. Не мой. Он предал меня, унизил и растоптал все мои чувства. Я никогда его не прощу. Ни за что.

Ужин проходил в молчаливой обстановке. Нарушил её звонок в дверь. Я уже заранее знала, что это Елена Алексеевна и Макар Александрович. Когда они прошли на кухню, то в первую очередь раздали подарки детям. А когда Артём и Марина ушли к себе, Макар Александрович хмуро посмотрел на Аркадия.

– Зачем ты жалуешься на жену? Мы заберём внуков! Вы сами решайте, будете вы вместе жить или нет! Простит ли тебя Арина! Если простит, то хорошо, нет, решайте, как будете дальше жить! А матери жаловаться нечего, здоровый мужик!

Аркадий, прищурившись, зло смотрит на свёкра.

– Макар, перестань! Аркаша наш сын и мы всегда на его стороне!

Внезапно у неё оживает телефон.

– Да, Света! Что?

Она во все глаза смотрит на меня. В них я не вижу ничего хорошего, кроме злости. Кажется, что-то не то. Откуда такая ненависть?

– Спасибо, Света, я перезвоню!

Елена Алексеевна кладёт телефон и усмехается.

– А ты я смотрю, Арина, зря времени не теряешь! Не только пить стала, но ещё и со Стасом у подъезда обжималась. Так это все соседи видели!

Аркадий сжимает кулаки. Макар Александрович успевает встать между нами… Просто прекрасно. Репутация опережает меня.

Глава 13

– Шлюха! Дешёвая и тупая!

Макар Александрович встал между нами. Я видела, как желваки ходят по его лицу.

– А ну перестань, здесь дети! А ты, Лена, зачем сплетни разносишь? Свете заняться нечем?

Я видела, как его руки сжались в кулаки. У Макара Александровича с Еленой Алексеевной таких отношений не сложилось.

– Я не собираю сплетни! – Сухо произнесла свекровь. – Светлана видела её со Стасом!

– И что? У них общая проблема! Наш сын изменил с его женой! Виноват наш сын! Или ты оправдываешь его поведение? Давай, я изменю тебе, Лена!

– Ты и так всю жизнь любил другую и изменял!

– Я не жалею, ты испортила детей! Кого ты воспитала? Собери лучше детей, бабушка, чем сплетни собирать!

Он вышел с кухни, а я, встав, направилась в детскую. Я не знала, что мне говорить Аркадию, но знала точно, я больше жить с ним не смогу.

Когда Макар Александрович и Елена Алексеевна, забрав детей, уехали, мы остались с Аркадием вдвоём. Он мрачно с ненавистью смотрел на меня.

– Понравилось с ним обжиматься?

Я поправляю волосы. Говорить не о чем. Да и что я ему скажу? Я его презираю. Больше я с ним не буду.

– Если ты надеешься, что я тебе детей отдам, ты глубоко ошибаешься! Шлюха моих детей не увидит! У меня связи, а у тебя кто! Мамаша и сестра под стать тебе проститутка!

Молчу. Самое позорное для мужчины так унижать женщину, которая детей тебе родила, с которой ел, жил, спал. Мне так больно. Закусываю губу.

– А мамашу твою папашка твой бил всю жизнь! Может было за что! Нищенки! Помнишь, как она грибами торговала! Да это за честь ты должна считать, что я вообще на тебя посмотрел! Ты же страшная, худая! У тебя ни рожи, ни кожи! Ты себя видишь? Какая Эмилия и какая ты!

Я молчу. Стараюсь держать себя в руках. Да и смысл что-то говорить. Молча наливаю себе кофе и иду в спальню, а уже там даю волю слезам. Больно мне, очень больно всё это слышать.

Глава 14

Я распахнула глаза. На кухне раздался грохот. Мат. Просто прекрасно. Тяжело вздохнула.

Дверь распахнулась. В спальню вошёл Аркадий. У нас была очень хорошая семья, красивая пара, красивые дети. Аркадий никогда не пил, вёл себя достойно. А здесь… На него было страшно смотреть. Я вздрогнула. Аркадий шатался в разные стороны.

– О, любимая жена! Дай-ка мне телефон!

Я мрачно протягиваю телефон с тумбочки.

Аркадий смотрит мой телефон, а потом с размаху швыряет его об пол. Слышен треск защитного стекла. Я продолжаю сидеть на кровати. Страх какой-то внутренний сжимает меня. Мне не по себе. Больно. Аркадий подходит к туалетному столику и переворачивает его. Всё летит на пол, все мои тюбики, крема, баночки… Всё.

Летят любимые духи. Косметика. А мне кажется, что вот так летит моя жизнь на этот пол.

– Шлюха! – Орёт Аркадий. – Связалась с этим поганым уродом! Я тебе устрою!

Прежде чем я успеваю что-либо понять, Аркадий сталкивает меня с кровати. Грубо толкнув, хватает за волосы и тащит по полу. Дотаскивает до журнального столика и бьёт головой об него. Со всей силы несколько раз. Больно. Адски больно. Кричать стыдно. За стенкой соседи, все знают нас, как хорошую пару. Удар, ещё удар и ещё один… Кажется, я теряю сознание.

Я прихожу в себя, смотрю на потолок. Всё тело болит. Сильно болит. Где я? В больнице? Оригинально. Последнее, что помню – это перекошенное от злости лицо Аркадия. Как бил меня ногами, как бил головой о журнальный столик, как мне было больно и унизительно. Что он сделал со мной? Как избил, а потом изнасиловал.

Я лежала и продолжала смотреть в потолок. Мои дети. Главное – мои дети. Только ради них я должна жить.

Спустя час хмурый Макар Александрович ходил по палате. Его руки сжимались в кулаки. Было видно, как он нервничал.

– Арина, как ты собираешься поступить?

Молчу. А как мне поступить?

– Арина, сегодня придут из полиции! Ты должна помнить, что у вас дети!

Поднимаю глаза на Макара Александровича. Конечно, я помню, что у нас дети, я об этом ни на минуту не забываю. А вот помнит ли его сын, что у нас дети?

– А ваш сын помнил, когда это делал, что у нас есть дети? – Тихо спросила я.

Макар Александрович продолжал ходить взад-вперёд по палате. Он нервничал.

– Арина! Опека! ПДН! Ты этого хочешь? Давай, не будем до этого доводить! Я уважаемый человек! Ты хоть понимаешь, что будет? Как опозорится наша фамилия!

Я усмехнулась. Наша фамилия. А как меня опозорил их сын и даже не подумал про фамилию.

– Мы создадим версию, что на тебя напали! Я прошу тебя, Арина! Дай мне слово, что ты так не поступишь!

Я молчала. Конечно, я так не поступлю. Я же не они.

Когда Макар Александрович вышел из палаты, я закрыла глаза и разрыдалась. Мне было так больно. Меня изнасиловал и избил собственный муж! А его родители пекутся об их фамилии. Хотя при чём тут фамилия? Конечно, они переживали за своего сына, они прекрасно знали, что может быть.

Ну что ж, конечно, я ничего никому не скажу.

– Ариадна Владимировна, вы не нервничайте! Рассказывайте всё, как есть!

Уставший от работы участковый смотрел на меня равнодушным взглядом. Ему было всё равно на мои синяки, на проблемы, он быстрее хотел избавиться от меня.

– Итак, Ариадна Владимировна, рассказывайте! Вы помните, кто на вас напал! Его описание!

Конечно, я помнила. Как я могла не помнить, ведь это был мой муж. Человек, которого я так безумно когда-то любила. Жила им. Дышала им. Всё делала ради него. Я знала, какие он любит сосиски, в каком магазине они продавались. Я всё хотела делать ради него, раствориться в нём. Жить семьёй, им, детьми, а он всё испортил. Просто переломал всё своей Эмилией и тем, что изменил мне. Предал. Я ведь даже школу закончить не успела, как стала жить с ним. У меня всегда был только он. Единственный любимый человек. Так за что он так сломал меня, так растоптал не только мои чувства, но и мою жизнь???

– Пока нельзя, чтобы тебя кто-то видел в таком виде! Особенно дети! Мы в очень уязвимом положении!

Елена Алексеевна смотрела на меня, а я, наоборот, старалась отворачиваться. Только её не хватало! Для чего пришла эта женщина, ухоженная, красивая, но с таким презрительным взглядом в мою сторону. Она никогда не любила меня, хоть и не вела открытую войну. Я знала её истинное отношение к себе.

– Твой отец постоянно избивал твою мать! Ты забыла, за что он в тюрьму угодил? Но твоя мать не писала на него никогда! Молча терпела побои! Вам с сестрой тоже доставалось!

Я вздрогнула. Вспоминать своё детство совсем не хотелось. Отец избивал и маму и нас. Я помню его пьяного злого и бедную маму, которая всё терпела ради нас. Мама… Сколько она выстрадала.

– Вы за этим сюда пришли? – Спросила я.

– Нет, Арина, за другим! Ты прекрасно знаешь положение нашей семьи! Положение моего мужа! Мы взяли тебя в хорошую семью! Ты работящая, хорошая, хозяйственная, неиспорченная девочка! Не важно, кто твой отец! Аркаша полюбил тебя! Зачем ты так? Милые бранятся – только тешатся. А то, что мальчик поднял на тебя руку, он попросит прощения! Бриллиантовый гарнитур или новая шуба!

Молчу. Новая шуба? Бриллиантовый гарнитур? Аркадий редко мне что-то дарил из такого. Обычно кастрюли, сковородки кухонные принадлежности различного вида. Уж Елене Алексеевне-то это было не знать.

– Ваш сын предпочитает такие вещи дарить любовницам, а не законной жене! – Сухо произношу я, сама не понимая, откуда во мне проснулась такая злость к нему. Злость к его семье.

– Это ваше дело. Но знай одно, Ариша, у нас уважаемая семья, а дети любят тебя и без матери им расти никак нельзя! Ты же их мама! Помни это!

У меня внутри всё похолодело. На что она намекает?

Глава 15

– Ты что зассала и не написала на него заявление? Сестренка, ты чего, моя родная? Арина, ты обязана написать! Он так с тобой поступил! Мама вообще в шоке!

Настя возмущённо ходит по палате. Мама… Мне так жаль, что она знает. Она сама всё это в своё время пережила. Это так страшно, как отец относился к нам. Бил маму и меня с сестрой.

– Мне чётко дали понять, что у меня заберут детей! Как я буду без них? Сама подумай! Я не смогу с ними тягаться, всё в нашем городе принадлежит Максиму Александровичу! Ты сама-то как думаешь?

– Мы с Кириллом и мамой с тобой!

С Кириллом… Я поморщилась. Прекрасно понимала, что лучше сейчас не стоит ничего говорить про Кирилла. Точно.

– Поехали к маме, посидим, поболтаем! За ней мужчина хороший ухаживает!

Улыбаюсь. Мама это заслужила. Хорошая она женщина, столько вытерпела ради нас. С папой мучилась. Почему не ушла? Если, конечно, можно этого человека папой назвать. Помню, как он маму бил и нам доставалось. Как один раз Настю откинул, а она головой ударилась и сознание потеряла.

Как я тогда испугалась! Я к фельдшеру побежала, а он маму в это время бил. Потом опека приходила. Сколько боли, сколько всего было. Я не хочу, чтобы мои дети всё это видели, хочу чтобы счастливыми росли. Я ведь думала, что у нас с Аркадием хорошая семья.

Собираюсь. Настя трещит без умолку, а я молча собираю вещи. Вся в своих мыслях. Отчаяние. А что, если они задумают у меня детей отобрать? Я же не переживу. Дети всё, что у меня есть. А судя по взгляду Елены Алексеевны, ей всё равно, кто будет рядом с моими детьми. Они готовы шантажировать самым важным. Самым главным. Моими детьми.

Резкий звонок телефона заставляет меня вздрогнуть. Смотрю на дисплей – номер какой-то незнакомый. Странно, кто это…

– Алло!

– Арина, привет! Узнала?

У меня всё внутри холодеет моментально. Ладони влажные, так страшно и больно… Узнала? Конечно, узнала, как я могу не узнать свой кошмар из прошлого. Ведь это отец. Мой родной отец.

Глава 16

– Алло!

– Здравствуй, Ариша! Как я скучал! Дочка!

Дочка… Скучал… Красиво же он лжёт… По кому он может скучать? Пил, бил меня, маму и сестру…

Ненависть. Злоба. Они растут к нему. Я презираю его и не считаю за отца. Наверное, и никогда не считала…

– Зачем ты звонишь? – Свистящим шёпотом от злости, спрашиваю его, чувствуя, как дрожат руки.

Как я его ненавижу! Детство наше вспоминается. Вся та боль, что была. Я его презираю. Ничего хорошего не испытываю к этому человеку. Да и нечего. Одна ненависть.

– Это кто, Арин?

– Ой, Настя! Девочки мои!

Мои губы кривятся в презрительной ухмылке. Если бы он знал, сколько презрения я испытываю к нему. Ничего хорошего нет.

– Зачем ты звонишь? – Показываю Насте знаком молчать, спрашиваю его я.

Он теряется.

– Я на инвалидности, из тюрьмы вышел. Мне совершенно некуда идти! Я хотел поговорить!

– Говорить не о чем! Тем более нам с тобой! Для инвалидов есть дома! Инвалидные. Звонить сюда не смей! Узнаю, что маму побеспокоил, убью!

Бросаю трубку, а саму всю трясёт. Так бешено. Руки дрожат. Кажется, вот-вот и сознание потеряю. В глазах застывают слёзы. Арина, ты чего? Неужели в тебе проснулись маргинальные гены отца…

– Это что, отец звонил? – Мрачно спрашивает Настя. – Эта мразь вышла?

Я киваю, сердце бешено стучит. Вышел и сейчас всеми силами пытается отравить жизнь мне. Как же я его ненавижу… Почему его не убили на зоне? Почему?

Ноги моментально сводит. Я с ужасом пытаюсь гнать от себя те мысли, что он пытался со мной сделать, зажимая мне рот. Столько лет прошло, а я до сих пор помню тот кошмар. До сих пор.

– Надо маме сказать!

Я толкаю дверь калитки и прикладываю палец к губам.

– Даже не вздумай!

– Что значит – не вздумай? Отец вышел! Она имеет право знать!

– Прекрати! Мама только успокоилась! За ней мужчина стал ухаживать, дачник! Что ты делаешь?

Настя шумно вздыхает.

– Потрясающе! То есть ты против, чтобы она узнала! А ты хоть понимаешь, какой скандал будет!

– Какой скандал будет? Хватит! Не будь тупой! Я запрещаю маме что-то говорить! Ты хочешь убить её окончательно? Она столько пережила! А с отцом мы сами справимся!

Настя тяжело вздыхает. Я же медленно захожу в сад, огород, в свой дом, где столько всего родного, где столько всего дорогого я пережила. Особенно, когда посадили отца. Непроизвольно бросаю взгляд на баню. Перехватывает дыхание. Там за углом он меня зажал. Там мне было так страшно. Больно. Я вырывалась и отчаянно пыталась кричать.

– Арина, ты чего?

Настя осторожно трогает меня за плечо, а я шумно выдыхаю. Мне очень больно.

– А вот и девочки мои!

Я поднимаю глаза. Прямо напротив стоит мама и высокий средних лет мужчина.

Он хмуро смотрит на меня.

– Надеюсь, Арина, ты написала заявление на него! Один раз упустишь, второй раз хуже будет! А мы тебе поможем! Такое так просто оставлять нельзя! Я работал в органах и могу тебе сказать одно! Не бойся Богдановых, они не самые влиятельные люди! Управа есть на каждого!

У меня перехватывает дыхание. Здесь «самые» и рисковать своими детьми я не хочу. Очень не хочу.