Текст книги "Без права на любовь"

Глава 4

Мелинда

Стоило понимать, что предоставленный мне выбор относительный, а времени на принятие решения в обрез. Вайлет вернулся буквально на следующий день. Снова до обеда, и предупредил о своём приходе стуком в дверь. Я как раз без энтузиазма изучала плетение довольно сложного щита. Хотя в этот момент больше всего хотелось окунуться в какую-нибудь историю художественной литературы. Обычный любовный роман, простой, даже глупый, но именно такие книги помогали отвлечься, окунуться в сказку, которой не может быть в моей жизни.

– Рад, что ты вышла к нам, Мелинда, – Вайлет улыбался, довольный настолько, что хотелось разбить эту улыбку на тысячи кровавых осколков.

Внутренне меня трясло от злости, хоть я и пыталась выглядеть невозмутимой. Никогда прежде я так никого не ненавидела, как Вайлета в эти секунды. Ведь он привёл другого мага Бездны. Колючий взгляд графитовых глаз незнакомца, казалось, не оставил без внимания ни сантиметра моей кожи. Он скользил по телу почти осязаемо, я даже ощущала его оценивающие пощипывания и прикосновения. Словно перед ним кусок мяса на товарной площади, а он придирчивый покупатель. Я и сама внимательно рассматривала мужчину, который может стать моим… любовником. От подобных мыслей стало откровенно тошно.

Судя по светлым волосам и тёмно-серым глазам, передо мной, скорее всего, стоял маг воздуха. Высокий, жилистый, гибкий. Плащ магов Бездны был небрежно расстёгнут, а под ним – подогнанный по фигуре костюм черного цвета с темно-синей рубашкой, застёгнутой под горло. Но не будь на нём этого плаща, не возникло бы даже сомнений, что передо мной боевик. Зоркий взгляд, поза, из которой в секунду можно перейти в боевую стойку.

– Добрый день. Меня зовут Ривер ди Вилар, – голос высокий, спокойный.

– А симпатичнее кандидатов не нашлось?

Даже не знаю, зачем это сказала. Ведь откровенно врала. Ривер был привлекательным мужчиной. Гармоничные черты лица, высокие скулы и яркая линия чувственных губ. Чуть прищуренные глаза, над которыми нависали густые брови. Статный, он буквально излучал мощь. Даже ни видя его ауры, я не сомневалась, что передо мной сильный маг.

Если Вилара и оскорбили мои слова, он этого не показал. Наоборот, кончик губ дёрнулся в кривой усмешке. Он чуть опустил голову, взглянув на пребывающего в наипрекраснейшем расположении духа Вайлета, отчего на лицо наползли тени.

– Мы можем пообщаться с моей возможной… – сделал паузу, вновь пробежавшись по моему телу оценивающим взглядом. Но таким откровенным, что щеки мгновенно вспыхнули румянцем. – Напарницей?

– Общайтесь, – Вайлет взмахнул рукой, сосредоточив внимание на подносе с чайным сервизом. Снова успокоительное?

– Я имел в виду наедине. Мне же её инициировать, а потом и налаживать связь.

Сжала ладони на ткани платья до побеления костяшек пальцев и лёгкой боли. Может, слова и звучали деликатно, но взгляд был слишком откровенным, даже раздевающим. Хотелось прикрыться от него, сбежать или хотя бы проверить, надето ли на меня платье.

– Исключено. Общение только при мне.

– Хорошо, – и снова было непонятно, как отнёсся Ривер к словам Вайлета. Лицо непроницаемое, а взгляд стальной, безразличный.

Потом он сделал шаг ко мне, отчего сердце ухнуло вниз. Ривер приближался уверенно, неторопливо и неумолимо. И тогда выдержка дала трещину. Я вздрогнула, попятившись назад. Потому что теперь его глаза не казались безразличными. В их глубине застыли решимость и мрачное предвкушение.

– Не подходи, – голос дрогнул, а слова прозвучали далеко не угрожающе.

– Не глупи, Мелинда. Я скручу тебя за пару секунд.

– Ты слишком самоуверен.

Ривер хмыкнул, замерев ледяной глыбой в жалком полуметре от меня. Протянул ко мне руку, и я оттолкнула её, отпрянула так резко, что ударилась о ручку двери, зашипев от боли в бедре. И заминки Риверу хватило, чтобы подступить ко мне вплотную. Высокий, широкоплечий, казалось, он заслонил собой свет солнца. Пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть в его глаза. Сейчас я жалела, что их покинуло безразличие. Лучше тот пугающий нечитаемый взгляд, чем этот, опаляющий… желанием.

– Не нравлюсь? – его голос понизился до вибрирующего шёпота.

Лицо обдало горячим дыханием. А носа коснулся аромат его одеколона, знойный, с горчинкой, словно воздух пустыни.

– Абсолютно не нравишься, – я уже ругала себя за то, что не смогла придать твёрдости словам. Они звучали хрипло, даже не зло, почти испуганно.

Только что я могла противопоставить ему, лишённая магии и какого-либо выбора? Но больше выводили из себя его мотивы. Ривер подошёл, чтобы вблизи оценить товар.

– Ты тоже не в моём вкусе, – снисходительно улыбнулся он, положив ладони на мои плечи.

Не успела толком отреагировать на его слова, как он вдруг резко развернул меня к себе спиной, вжал телом в дверь. Всхлипнула, зажатая в тисках, уперла руки в деревянную поверхность, пытаясь отвоевать себе хоть миллиметр пространства. Бессмысленно. А потом замерла, когда его губы коснулись мочки уха. Казалось, такие же твердые и неживые, как литые мускулы его тела.

– Хорошая поза, правда? – зашептал Ривер. – Ты не видишь меня, раз я так неприятен. А мне открывается потрясающий вид.

Задохнулась, когда его ладонь бесцеремонно сжала ягодицу. И последними словами ругала себя за выступившие на глаза слёзы. Я была близка к тому, чтобы ударить локтем, извернуться, начать драться. Но тут его вторая ладонь коснулась моего лица. Пальцы ловко извлекли из-за манжеты пиджака сложенный лист пергамента. Такой маленький, что виднелись темные чернила письма. Записка?

Ривер провел острым кончиком пергамента вдоль моей шеи, ведя тыльной стороной ладони по коже, отчего по телу волнами разбегались мурашки. Поняв, что я успокоилась, он дал мне больше свободы, хотя и ему нужно было пространство. Бесстыдно огладив вершины грудей, он продолжил своё путешествие по моему телу, словно гадая про себя о том, куда спрятать записку. Я была так растеряна, что реальность воспринималась вязким киселём, в котором я барахталась не в состоянии набрать в лёгкие воздух. Зажмурилась, когда наглая ладонь принялась собирать ткань подола платья на бедре. И тихо всхлипнула, задрожав всем телом, когда она скользнула по внутренней стороне бедра.

Ривер остановился, словно раздумывая. А я рвано хватала ртом воздух, не в состоянии думать ни о чём, кроме мужской ладони, замершей в сантиметрах от самого сокровенного, и об обжигающем даже сквозь ткань брюк и белья каменно-твёрдом члене, прижимающемся к ягодицам. Сомнения Ривера продлились недолго. Указательный палец поддел тонкую ткань белья, избавляя от последнего препятствия, и ладонь сжала кожу между ног. Я пребывала в тумане, и была не в состоянии даже разозлиться на отклик собственного тела. Ведь вместо сжимающего сердце страха испытывала тянущее томление внизу живота.

Ривер убрал руку, оставив под тонкой тканью белья лист пергамента. Отступил, а я готова была рухнуть на пол на дрожащих ногах без его поддержки. Кто бы знал, скольких усилий стоило выпрямиться, обернуться, чтобы наградить наглеца возмущённым взглядом, усилием воли задвигая на задний план реакции тела. Их я оценю потом, в тишине.

– Как я и думал, – серые глаза блеснули вызовом. – Бесчувственная ледышка.

Тишину комнаты разрезал звонкий звук пощечины. Стиснула челюсть, сжав ноющую после хлёсткого удара ладонь в кулак. Ривер даже не отвёл голову в сторону.

– Хотя, может, и не всё потеряно, – впервые он улыбнулся, проведя кончиком пальца по красному следу на щеке.

Глава 5

Ривер

Синие глаза наполняли эмоции всего минуту, а потом в них вновь вернулась отстранённость. В эти секунды они напоминали мне два озера, в глубине гор, которых не достигают ни ветра, ни капли дождя. Безмятежные, холодные, лишённые всех чувств. Оттого в глубине души я испытал разочарование. И точно, бесчувственная ледышка.

Лишь напряжённая поза и румянец на щеках выдавали, что мои действия взволновали её. Может, напугали. Но спеси не сбили. Иначе бы она не позволила себе пощёчину, после которой ощутимо саднило щеку. А вот я не мог похвастаться спокойствием. Мимолётная злость на пренебрежение вылилась в демонстративную сцену, а потом… Мало кто на моём месте не возбудился бы. Ничего особенного. Наверное. Хотя записку можно было вложить и в лиф. Сам не понимаю, почему зашёл так далеко. Наверное, хотел увидеть хоть проблеск живых эмоций на красивом лице, а не строго дозированное презрение.

– Что ты решил?

Невольно вздрогнул, совсем забыв о присутствии Вайлета.

– Если Мелинда не возражает, я ознакомлюсь с контрактом. Ты же не против? – обратился к девушке.

– А у меня есть выбор? Вы же всё решили за меня, – голос её завибрировал, выдавая испытываемую злость.

– Я могу отказаться, – пожал плечами, стараясь выглядеть как можно более равнодушным.

Хотя понимал, что не смогу просто уйти. Я обязан ей жизнью, да и Маркус просил помочь Мелинде. Вот только вряд ли она воспринимает мою помощь таковой. Скорее, она будет ненавидеть, если уже не возненавидела за положение, в котором оказалась. И ведь не по своей вине. Наоборот, она пыталась следовать собственным принципам. А, получается, избери она сторону отца, члены Совета, и Вайлет в том числе, погибли бы, как и мы с Карделией. Но зато был бы жив Август, а она не находилась бы в тюрьме, выход из которой возможен через постель с незнакомцем.

– Нет, – произнесла Мелинда, словно через силу. – Я не против, – и снова ледяное равнодушие в глазах.

– Что ж, пойдём, – Вайлет поднялся с кресла, кивком головы указав на выход.

Вот только довольным он не выглядел, скорее, наоборот. Бросив хмурый взгляд на Мелинду, он первым двинулся к двери. Я направился следом, не без облегчения отвернувшись от девушки. Мы ещё успеем пообщаться. Точнее, вскоре нам предстоит перейти к очень близкому общению.

– Понравилась? – спросил Вайлет безразличным тоном, когда за нашими спинами закрылись двери покоев-тюрьмы, а мы оказались в длинном полутёмном коридоре.

– Мелинда привлекательная девушка, – произнёс очевидное.

Сам не мог понять, как отношусь к ней. Раздражение на обстоятельства не ушло, как и на собственное поведение. Да и вынужденное общение с Вайлетом не радовало. Не говоря о том, что мне предстояло рассказать обо всём Эдит.

– Да, привлекательная, – растягивая гласные, пробормотал он.

И больше не произнёс ни слова, пока мы шли по безликим коридорам и помещениям полицейского отделения, чтобы открыть портал в строго отведённом для этого месте. А дальше был такой же путь в молчании до кабинета Вайлета уже в нашем Управлении.

Томас взмахом руки активировал кристаллы освещения. Кабинет был лаконично обставлен и лишён каких бы то ни было личных вещей. На столе расположились аккуратные стопки папок и документов, письменные принадлежности. А мой взгляд, как и в прошлое посещение, невольно обратился к одному из шкафов, куда атакой Вайлета отбросило Августа. Именно здесь погиб отец Мелинды. В момент, когда собирался сдаться, но Вайлет ему не позволил.

– Присаживайся, – предложил Томас, нарушая установившееся между нами молчание. – Условия мы уже обсуждали. Стихийная инициация, после которой мы возвращаем Мелинде возможность вернуться в родовое поместье. Оформляем на стажировку в Управление под твоим началом, – официальным тоном вещал он, присаживаясь за свой стол. Открыв запирающийся на замок выдвижной ящик стола, он извлек из него два свитка пергамента. – В ваших интересах закрепить связь в кратчайшие сроки. После того, как изменения в резерве подтвердятся, она примет обеты магов Бездны. Никаких дополнений в контракт не вносилось, – положил свитки передо мной. – Но… ты уверен?

Внезапный переход сбил с толку. Рука замерла над свитками. Я внимательно посмотрел в глаза Томаса и понял, что его настроение не изменилось с тех пор, как мы покинули Мелинду. Словно он уже и сам был не в восторге от этой задумки. Теперь я даже сомневался, что она нравилась ему изначально.

– У Мелинды есть другие варианты?

– Возможно-возможно, – он скрестил пальцы на столешнице перед собой. Глубоко задумался, когда в серых глазах мелькали желтоватые вспышки. – Например, брак, – на губах появилась кривая усмешка.

Медленно опустил ладонь на свитки, задумавшись о словах Вайлета. С чего вдруг такой переход? И не обернётся ли новый вариант большими неприятностями для Мелинды?

– И ей позволят выбрать?

– Нет.

– Понятно, – придвинул к себе свитки, решив сосредоточить внимание на них.

– И всё же она тебе понравилась.

– Как и тебе, – ответил, даже не отрывая взгляд от строчек контракта.

Мои слова будто что-то изменили. Потому что стоило их произнести, как градус напряжения резко возрос. Воздух словно загустел, наполнившись мрачным раздражением Вайлета и моей настороженностью.

– Разве я не прав? – взглянул на Томаса поверх бумаг.

Сейчас его глаза пылали, искрились яростью. Столь редкое зрелище для всегда спокойного Вайлета.

– Ты ознакомился с контрактом? – кадык на его шее вздрогнул, когда он тяжело сглотнул.

– Одолжишь грифель?

– Конечно.

Он придвинул мне по столешнице золотой, стилизованный под перо грифель. Который я быстро подхватил и, пока не возникло новых сомнений, поставил подписи в обоих контрактах. Коротко выдохнул, ощутив, как защипало плечо, когда на нём проявилась печать обета.

– Когда я смогу забрать Мелинду?

– Сначала и она должна подписать свой контракт, – сдержанным тоном пояснил он, придвигая к себе свой экземпляр контракта.

Отчего-то стало не по себе от мысли, что Мелинде предстоит вновь общаться с ним наедине. Ей и так досталось, а он только подливает масла в огонь её боли.

– Как только она достигнет пика силы, сможешь провести инициацию. На этом всё, – Вайлет отвернулся от меня, красноречиво сообщая о том, что больше не желает продолжать беседу.

– Ты уже достаточно ей навредил, Томас.

Я ждал взрыва, как минимум выплеска желчи, но Вайлет ничего не ответил. Тонкие губы изогнулись в кривой усмешке, а в глубине глаз блеснул недобрый огонёк.

Глава 6

Мелинда

Мужчины ушли, оставив меня одну. Снова накатила усталость, а тело пробило неприятной дрожью. Обняла плечи руками, пытаясь подавить её, успокоиться. На ватных ногах я развернулась и прошла в спальню, а следом в купальню. Помещение было узким, с безликими серыми стенами и каменным полом. В дальнем углу находились слив и душевая широкая лейка. Возле двери расположилась совсем крохотная раковина, предназначенная для умывания.

Закрыв за собой дверь, я откинулась на неё спиной, прикрыла глаза, воспроизводя в мыслях лицо Ривера. Того, кто станет моим первым мужчиной. Почему-то не могла припомнить его улыбку, а перед мысленным взглядом стояли грозовые глаза, лишённые каких-либо эмоций.

Сама не понимаю, почему действовала медленно, словно пытаясь воссоздать моменты, когда находилась в мужских объятиях. Видимо, хотела прочувствовать, способна ли спокойно принять тот факт, что он получит доступ к моему телу. Ладонь собрала ткань платья, задирая подол почти до талии. Вторая ладонь скользнула по внутренней стороне бедра, вызывая табуны мурашек по всему телу, осторожно проникла под бельё. Мне вдруг стало стыдно повторять его жест. Зажмурилась сильнее, вдруг ощутив скользящие по пылающим щекам слёзы.

«Бесчувственная ледышка», – раздались в мыслях его слова.

Если бы…

Горько усмехнувшись, я подцепила кончиками пальцев записку. Извлекла её и поспешно опустила платье. Между ног ощущалась непривычная влага, а внизу живота ворочалась непонятная потребность, пустота, осмысливать которую я не хотела, даже боялась.

Записка оказалась небольшой. Аккуратно раскрыла её, чтобы не испортить хоть строчку. Почерк был смутно знаком, что подтвердилось. Ведь она оказалась от Маркуса.

«Привет, Мел! Не думай, что мы забыли о тебе. Наоборот, мы прикладываем все силы, чтобы добиться твоего освобождения. Твердим о твоей невиновности, но почему-то нас игнорируют. Даже отказывают во встречах. А теперь стало понятно, почему. Совету нужен сильный маг, чтобы поставить новый эксперимент. Ривер рассказал мне, в какие условия вас поставили. И я думаю, тебе стоит согласиться. Причин тому много, и все их не расскажешь в письме. Прошу просто поверить мне. Ривер – хороший человек. Он хочет помочь тебе. Доверься ему».

Довериться. Легко сказать. Я уже доверилась Маркусу, рассказала о том, что поведение отца меня беспокоит. И не зря, ведь оказалось, он готовил заговор против Совета. Я просила Маркуса помочь ему, остановить до того, как станет слишком поздно. А в итоге отец погиб. Из-за меня. Потому что я выбрала не его. Я пыталась следовать тем принципам, которые он же вбивал в меня с пелёнок. Он ведь учил меня быть справедливой, объяснял разницу между добром и злом. И сам же пошёл против собственных принципов. Только ради чего? Не понимаю.

Ещё раз перечитав записку и проверив на тайные надписи, я разорвала её в мелкие кусочки. Бросила на каменное дно душевой. Врубила воду, и долго наблюдала за тем, как клочки пергамента исчезают в сливе. Стоит смириться с тем, что я ничего не могу изменить. Остаётся плыть по течению, набрать в лёгкие побольше воздуха и надеяться, что смогу выплыть в этом водовороте.

Сбросив с себя платье и бельё, я встала под тугие струи душа. Подняла лицо, наслаждаясь прохладными потоками, бегущими по щекам. Они охлаждали румянец, смывали слёзы, а главное, избавляли от фантома настойчивых и таких волнующих прикосновений. В академии правила строги в плане отношений, чтобы не возникало соблазнов. Девушки хранят девственность до наступления пика силы, чтобы пройти инициацию. Я вкладывала много усилий в учёбу, особо не задумываясь об отношениях с мальчиками. Знала, что завершу академию, со временем встречу кого-нибудь, полюблю. Но потом внесли изменения в обеты магов Бездны. Теперь оракулы подбирали им невест, и я стала одной из них.

Сначала указали на Николаса ди Рентаса, брата Маркуса. Я не знала, как он выглядит, даже не имела возможности на встречу, потому что Николас на тот момент находился в командировке в Лигерии. Но выбор жениха не радовал. Отец хоть и лестно отзывался о нём, не скрывал, что тот намного старше меня. Обстоятельства изменились быстро. Николас встретил Изабель, девушку, с которой у него возник резонанс. А отец принял решение поддержать их перед Советом при условии, что Изабель войдёт в род Зерек. Но чтобы избежать новой рулетки с женихом, по настоянию отца обязательства брата взял на себя Маркус.

Он был моложе брата, обаятелен, но мы стали разве что друзьями друг другу. Так и не смогли пробудить в себе хоть толику влечения. В принципе, даже не пытались, оба расстроенные отсутствием выбора. Временами общались, проводили время вместе. Но все эти встречи походили на обязательства и оставляли после себя привкус горечи и раздражения. Я ждала пика, даже умудрилась повстречать мужчину, в которого почти влюбилась. Маркус просто жил дальше. Но и он встретил свою судьбу, отвоевал счастье. А я попала в беду.

Из меня получилась плохая невеста. Я никогда не стремилась замуж. Временами загадывала про себя освобождение от этих обязательств. Желания имеют свойство сбываться не так, как мы того хотим. Я освободилась от навязанных женихов. Теперь нет уверенности в том, что мне грозит семейное счастье. А впереди ждут сложные, но близкие отношения с незнакомцем. Ривер рискует лишь даром, если инициация пройдёт не так, как планировалось. Взамен он получит любовницу без каких-либо обязательств перед ней. Я же могу лишиться жизни. Только этот факт не волнует.

Я выйду отсюда. Пойду на условия Вайлета, лягу под Ривера. Сделаю всё, чтобы достигнуть тайника отца. Он рассказал мне, где искать, перед тем, как отправиться в Управление. Помню, как сейчас. То, что я так отчаянно прятала в глубине души от менталистов, которые допрашивали меня, возникало перед внутренним взором.

– Пожалуйста, папа, останься, – молила я, глотая солёные слёзы и цепляясь за его руки. – Отступись, пока не поздно.

– Хватит, Мелинда, – строго произнёс он тогда, заглядывая в мои глаза. – Ты хорошо запомнила, где тайник?

– Да.

– Там фальшивые документы и на тебя, деньги, артефакты. Контакт связного лица, который поможет покинуть страну.

– Я не хочу бежать.

– И там важные документы, Мелинда. Не трогай их. Собери и отправь Маркусу. – На этих словах его глаза наполнились печалью. Он коснулся ладонью моей щеки. – Надо было довериться ему изначально.

– Что там, папа?

– Неважно, дорогая. Не хочу, чтобы ты в это лезла, – он крепко обнял меня, поцеловав нежно в лоб. Больше я его не видела.

В тот день он запер меня. Защита должна была прекратить действие через три часа после его ухода. Но я не отправилась к тайнику. Рванула в Управление. Но только чтобы попасть в лапы полицейских и узнать, что отец погиб.

Глаза наполнились слезами при воспоминании о нашем прощании. Вновь подставив лицо под струи воды, я горько улыбнулась. Поздно, папа, я уже влезла в это. Ведь не только месть тобой двигала. Я точно знаю. И собираюсь выяснить, ради чего ты погиб.