Текст книги "Кодекс боя. Книга 2. Кровь гривара"

Глава 2
Новое лицо

Похороны гривара проходят без фанфар. Гривар рожден не для того, чтобы оставлять наследие или писать историю, делать имя или влиять на мир. Его предназначение в том, чтобы сражаться и умереть в круге. Поэтому смерть гривара – то же, что и увядание цветка перед заморозками. Отмечена – и забыта.

Раздел третий, Пятая заповедь Кодекса боя

Солара Халберд провела пальцами по волосам, распределяя чернильную краску по каждой толстой пряди. Зеркалом ей служило лезвие кинжала, который она воткнула в шаткий столик.

Опустошив флакон с краской, Сол проверила, проведя кинжал вокруг головы, не осталось ли незакрашенных нитей.

Сойдет.

Она выглядела так же, как и раньше, но только с черными волосами вместо рыжих. Пожалуй, достаточно, чтобы приметная огненная грива не выдавала представительницу семейства Халберд.

В крохотной каюте было только самое необходимое: койка с матрасом, столик и ночной горшок. Иллюминаторов здесь, в чреве шхуны, не было.

Судно качнулось, и Сол пошатнулась, но устояла. Морячкой она себя не чувствовала и за три недели пребывания на «Эрах Конфлигаре» так и не научилась находить опору – ни под палубой, ни наверху.

Каюта вполне ее устраивала и даже выигрывала в сравнении с комнатой в Лицее. Здесь не приходилось делить умывальник или ночной горшок со всей командой. Здесь она не слышала ни храпа Дозера, ни криков преследуемого кошмарами Сего.

Сол отогнала мысли о Лицее, команде и товарищах. Теперь они за тысячу миль друг от друга, их разделяет океан.

Она вышла из каюты и направилась на квартердек, где целый год жил собранный из грантов экипаж. Осторожно, стараясь не скрипеть влажными досками пола, прошла по узкому коридору, поднялась по короткому трапу, откинула крышку люка, и на мгновение ее ослепило ярко-синее небо с кружащимися серыми чайками. Восточный ветер наполнял белый грот, неся «Эрах» с той же, что и последние две недели, скоростью.

Убирающий палубу угрюмый матрос взглянул на Сол и едва заметно кивнул. Большая часть команды все еще не доверяла ей. Сол не принадлежала к торговцам, которые чаще всего пользовались услугами «Эрах» и лично сопровождали перевозимые товары.

К тому же женщин, тем более женщин-гриваров, на борт принимали нечасто.

Подойдя к окаймлявшему палубу железному лееру, Сол посмотрела на неспокойное море. В какой-то момент поверхность воды прорезал маслянисто-черный изгиб спины, испещренный бугорками и бороздками.

Когда «Эрах» только вышла из Железной гавани, такое же точно зрелище заставило Сол замахать руками и закричать. Она решила, что заметила базальтового кита, но один из моряков поспешил ее поправить.

Дайвер. Подводный мех.

За считаные секунды дайвер обогнал корабль и через несколько минут почти скрылся из вида. Всего лишь мех, следующий тем же маршрутом, что и «Эрах».

– Мой двоюродный брат управлял такой штукой, – раздался хриплый голос у нее за спиной.

Она повернулась и увидела капитана Диама. У этого гранта не хватало передних зубов и уха, но из всего экипажа он один не чурался пассажирки.

– Говорят, они пересекают Кабрийский пролив за день. – Диам сплюнул через леер. – Подумать только – выйти из Железной бухты в Эзо на рассвете и еще до сумерек ступить на теплый песок острова.

– Вы бы хотели быть капитаном меха? – спросила Сол, уже зная ответ.

– Хотел бы? Конечно, – сказал Диам. – Но не настолько, чтобы изменять моей девочке. – Он улыбнулся, поглаживая планшир. – Сайана, спешка не всегда на пользу.

Сол улыбнулась капитану. Отправляясь в путешествие, она взяла имя Сайана, так звали дальнюю родственницу, которую несколько раз упоминал отец.

– Как думаете, долго еще будут ходить такие суда, как «Эрах»? – спросила Сол, наблюдая за еще одним пронесшимся мимо дайвером.

– Пока есть такие люди, как ты. – Диам, щурясь, посмотрел на нее. – Настоящий гривар, соблюдающий Кодекс, никогда не примет дайвер или флайер. Кроме того, оборудование и провизия в трюме должны быть сертифицированы согласно коду, и Диам дает полную гарантию. Ни один мех даймё обеспечить это не может.

– Таких, кто соблюдает все правила, сейчас немного, – заметила Сол. – Большие команды предпочитают путешествовать по воздуху.

– Но и тех бойцов, кто свято чтит Кодекс, пока еще достаточно. – Диам выдавил кривую ухмылку. – Взять хотя бы тебя.

Сол кивнула, хотя выбрала «Эрах» вовсе не по этой причине. Просто в детстве она всегда путешествовала вот так, по старинке. Как и ее отец.

Нахмурив брови, она вгляделась в даль. Оранжевые сумерки уже наползали на синее небо.

– Вот и моя мать похоже хмурилась, – заметил Диам. – Так и схоронили, со сморщенным лицом. Ты бы села да отдохнула.

– Нет времени сидеть, когда остальные рвутся в бой, – машинально ответила Сол, с опозданием поймав себя на том, что повторяет слова отца.

– Так ты поэтому покрасила волосы? Рвешься в бой? – поинтересовался Диам разглядывая черную косичку Сол. – Сказать по правде, старине Диаму огненная грива нравилась чуть больше. Кем ты пытаешься быть, Сайана?

– Всего лишь собой… – начала Сол, но договорить не успела.

– Острова! – Крик прилетел из «вороньего гнезда».

Стоящий в бочке моряк указывал скрюченным пальцем на темный горизонт.

Сол оглянулась и увидела врезающуюся в море громадную тень. Бесайд.

Она всегда мечтала увидеть этот край, смутно представляя его по рассказам отца. Рынки, разноязыкие лоточники, тележки, доверху набитые экзотическими продуктами, и списанная техника рядом с блистающими сокровищами старины.

Капитан хлопнул Сол по плечу и направился к мостику, но через несколько шагов обернулся:

– Я видел этот взгляд, Сайана. Много раз. Это взгляд того, кто что-то ищет. Того, кто рассчитывает найти потерянное на островах. Я понимаю. Только смотри не потеряй себя. Я видел слишком много людей, оплативших дорогу в обе стороны, но покидавших «Эрах» с пустыми руками.

Он поднялся по трапу на мостик и уже в следующий момент обратился к своей команде:

– Поднять паруса! Живее! Пока восточный ветер в корму! Нам надо бросить якорь в Изумрудной гавани к заходу солнца!

Налетевший ветер подхватил черную косу Сол.

«Эрах» входила в гавань самого большого из островов Бесайда, Изумрудного.

Диам рассказал, что каждый остров назван в честь драгоценного камня, и Изумрудный, безусловно, соответствовал своему названию благодаря покрытым зелеными лесами горам, возвышающимся вокруг центральной долины. У причалов широкой гавани теснились суда – как современные, высокотехнологичные, так и старые парусники.

Пока команда «Эраха» занималась швартовкой, Сол, вытянув шею, разглядывала горы. Даже на таком расстоянии удалось обнаружить одну из уникальных достопримечательностей острова: дворцы, парящие над склонами, как небесные фонари.

Стоящий рядом капитан проследил за ее взглядом, прикованным к висящим в воздухе гигантским домам.

– Несколько лет назад мне пришлось сопровождать груз в один из этих дворцов, – пробормотал он. – Отправитель не доверял посредникам и хотел, чтобы товар доставили на место прямо с корабля. Я поднялся на холм, а потом еще взобрался по висящей в воздухе лестнице. Думал, сердце разорвется. Наверху я вышел на лужайку, и скажу тебе вот что: на этой лужайке мог бы поместиться рыбный рынок.

– Это был дворец верховного лорда даймё? – спросила Сол.

– Нет. Тот, к кому я пришел, был бедным лордом. – Капитан сплюнул за борт. – Лорд Изумрудного острова, Кантино, живет по другую сторону гор. Увидеть его дворец можно, если прилетишь на флайере.

С борта на причал сбросили сходни. Сол протянула руку и сжала запястье капитана:

– Спасибо, капитан Диам.

Капитан ответил таким же жестом и, встретив взгляд пассажирки, кивнул:

– Желаю тебе, девочка, найти то, что ты ищешь. Но держи руки в карманах, а очи долу. – Он снова повернулся к висячим дворцам лицом, по которому скользнула тень. – Бесайд, если смотреть под определенным углом, может показаться красивым, но в глубине уродлив и порочен.

Сол кивнула и ступила на сходни.

Очутившись на пристани, Сол тотчас была окружена лоточниками, большинство которых говорили на непонятных языках.

Ассортимент предлагаемых товаров варьировался от отслуживших свое деталей мехов до ценимых весьма высоко клешней крабов, выловленных на прибрежных камнях. Все это ей совали едва ли не в нос.

Влившись в толпу на примыкавшем к гавани большом рынке, Сол ощутила внезапный и болезненный, как хорошо нацеленный тип-кик, укол страха. Нет, она испугалась не за себя. Веся всего лишь сто сорок фунтов, девушка-гривар смогла бы дать достойный отпор. Источником ее страха была неуверенность в том, что удастся осуществить задуманное.

Сделав глубокий вдох, она оставила страх там, где и обнаружила его, – в животе. Он даже полезен, когда держит в напряжении нервы.

Она слышала шарканье торговца, пытавшегося сбыть ей большого сарпина. Она чуяла запах подгоревшего мяса на гриле, смешанный с вонью сточных вод, изливающихся из желобов на булыжную мостовую. Через подошвы обуви она ощущала тропу под ногами.

И зашагала по ней.

– Вот здесь. – Отец похлопал Сол по животу. – Вот здесь начинает формироваться страх.

Сол стояла рядом с отцом в Роще, и ее рыжая макушка едва доставала ему до пояса. Они практиковались каждый день, и сейчас Сол смотрела на него снизу вверх.

– Потом страх переместится сюда. – Он похлопал ее по спине, между лопатками.

Артемис Халберд был сложен так, как и должен быть сложен гривар. Крепкий лоб, покрытый рубцами от многочисленных ударов головой. Выступающий точеный подбородок, предназначенный для поглощения ударов, и сплюснутые уши. Бочкообразная грудь и две мускулистые руки, такие длинные, что он мог, не наклоняясь, достать ими до колен. Артемис Халберд был боевым големом, крепким, как сталь, и в то же время гибким, как хлыст.

– Если страх поднимется слишком высоко, вот сюда, в грудь, – продолжал Артемис, – ты не сможешь ни дышать, ни думать, ни действовать.

Сол знала, о каком страхе говорил ее отец. Круг не был для нее чем-то своим, привычным. В первом же бою – в семь лет – страх овладел ею, поднялся к груди, перекрыл дыхание, лишил подвижности и сделал легкой добычей для противника.

– Храни свой страх здесь, – сказал отец, снова похлопывая Сол по животу. – Пока он здесь, ты можешь использовать его. Он будет держать в напряжении нервы. Он обострит чувства и ускорит движения.

Артемис тут же устроил демонстрацию: сделав глубокий вдох, он потанцевал на мысках и, шагнув вперед, проткнул воздух сокрушительным ударом.

Видевшие Артемиса Халберда в бою восхищались его ловкостью при весьма крепком телосложении, выносливостью и быстротой, с которой он в мгновение ока пересекал круг, чтобы выполнить кросс или тейкдаун.

Сол всегда смотрела на его ноги: узловатые ступни цеплялись за землю так, словно были еще одной парой рук. Присев на четвереньки, Артемис бегал по огороженному участку вокруг дома, а маленькая Сол, стараясь не отстать, носилась за ним, перепрыгивая через розовые кусты и хохоча как сумасшедшая, пока не начинала задыхаться.

– На сегодня достаточно, – сказал Артемис.

– Но, папа! Мы только-только начали работать над кроссом, джебом и инстепом. Ты же сам показал. – Сол надулась.

– Мне нужно подготовиться, – мягко сказал Артемис. – Завтра отправляюсь на острова – будет рассматриваться еще одна жалоба.

Сол опустила глаза – босые пальцы скребли землю, словно пытались зарыться в нее. Она хотела сказать отцу, что скучает по нему, что в разъездах он бывает чаще, чем дома, но знала – это бесполезно. Его долг – выполнять приказы, браться за любую работу, которую назначает ему Цитадель. Острова, Кирот, Йорлен, Гарритстон – новый пункт назначения через каждые несколько дней.

Артемис почувствовал разочарование дочери.

– Ты знаешь, почему я это делаю.

«Ради тебя». Сол знала, что он скажет, но продолжала молча смотреть под ноги.

– Ради тебя. – Артемис похлопал ее по плечу. – Ради всего, что нас окружает. Ради всего, чего мы достигли.

Он лгал, и Сол знала это. Она смотрела «Обзор Системы» и видела, как ее отец проходит по улицам города, окруженный толпой обожающих и восхваляющих его фанатов. Она видела выражение его лица. Ему это понравилось. Артемису Халберду нравилось сражаться в круге, быть героем Эзо, лицом программы «Рыцарь-гривар».

Сдерживая слезы, она больно прикусила губу. Нет, отец ее слез не увидит.

– А теперь иди делать уроки. – Прогнав дочь домой, он повернулся и зашагал к частному тренировочному комплексу на территории поместья. Там его ждал кто-то из тренеров Цитадели.

Сол замешкалась на мощеной дорожке. Иногда она прокрадывалась вслед за отцом, приседала у окна за разросшейся живой изгородью и наблюдала за его тренировками. Ей всегда казалось странным, что Цитадель направляет к нему целую команду: спарринг-партнеров, тренеров, служителей. Перед всеми стояла одна цель: подготовить Артемиса Халберда к поединку.

Но в этот раз желания остаться и посмотреть не было. Станет ли он в очередной раз героем Эзо, завоюет ли для своего народа какие-то ценные ресурсы – ей было все равно.

Значение имело только то, что ее отец снова уезжает.

Проходя через рынок, Сол крепко сжимала сумку.

Многолюдный, шумный и грязный, этот рынок, по сути, мало отличался от торговых павильонов на окраине, через которые отец водил ее домой.

Она чувствовала цепкие взгляды разносчиков, сидящих на ящиках и попыхивающих трубками, морщинистых старух, выглядывающих из-под капюшонов. Ее маскировка была такой же ненадежной, как неряшливо проведенный кросс. Могут ли перекрашенные волосы и чужое имя скрыть ее личность? Она поплотнее запахнула плащ и прибавила шагу, стараясь не смотреть по сторонам.

Найти квартал куртизанок не составило труда. Ей помогли пестрые объявления, украшающие здания из песчаника, и броские рисунки на стенах, указывающие туристам, куда идти.

Удовольствия за гранью вашего воображения? Вы ищете этого? Посетите дом Тикайлы на Агатовой улице.

Проходя мимо, Сол мельком глянула на афишу с изображением женской руки: вытянутый палец указывает путь искателям наслаждений.

Она заранее провела тщательное исследование, а потому знала, что «Дом куртизанок» предлагает состоятельным клиентам множество услуг – за немалые деньги. Знала она также, что в это заведение идут потоки самой разнообразной информации, от заурядных уличных сплетен до сведений о сделках на черном рынке. Именно куртизанки были главными хранителями и распространителями информации на островах.

Именно за информацией Сол и прибыла сюда.

Следуя указателям, она дошла до основания песчаникового моста, что соединял два парящих в воздухе жилых комплекса. С арки моста свисали длинные серебряные цепи, украшенные разноцветными драгоценными камнями; те вспыхивали в лучах заходящего солнца.

Выйдя из тени моста, Сол оказалась в другом мире.

Шум рынка исчез, сменившись мягким журчанием фонтана в центре ухоженной площади. Разноцветные сойки порхали по клумбам и устраивались на водосточных трубах окружающих площадь величественных домов.

В памяти всплыли прощальные слова капитана Диама: «Бесайд, если смотреть под определенным углом, может показаться красивым, но в глубине он уродлив и порочен».

Остановившись поодаль, Сол внимательно наблюдала за сгорбленным мужчиной в роскошных одеждах, прибывшим в сопровождении двух дюжих мерков. Едва волоча ноги, он подошел к входной двери одного из домов, постучал и немного подождал, прежде чем войти. Наемники-мерки остались снаружи.

Хотя вокруг было тихо и спокойно, Сол чувствовала себя незащищенной на открытой площади. Из нескольких высоких окон за ней наблюдали любопытные глаза.

Свернув в переулок, она очутилась перед деревянной дверью с медными табличками. На одной из них красовался логотип: женский силуэт с большим глазным яблоком вместо головы.

Собравшись с духом, Сол постучала по дереву медным молотком.

Дверь со скрипом приотворилась, высунулся острый нос. Мужчина с кислой физиономией оглядел девушку с ног до головы.

– На обучение? Слишком поздно. Госпожа Лайлак уже взяла девушку под свое крыло в прошлом месяце.

Он начал закрывать дверь.

Сол воткнула в сужающуюся щель ботинок и достала из кармана два черных квадратика.

– Два оникса, – с напускной небрежностью сказала она. – Мне только поговорить.

Мужчина схватил квадратики, понюхал их, и глаза заблестели. Посмотрев в лицо посетительнице, он облизал деньги длинным черным языком.

– Еще три оникса, и она тебя увидит.

С трудом подавив дрожь отвращения, Сол вложила ему в руку еще три квадратика. Он распахнул дверь и раскинул руки в пригласительном жесте:

– Добро пожаловать к куртизанке Лайлак.

Внутренняя часть заведения своей тишиной напоминала площадь снаружи. Импровизированный ручеек обтекал скалу в прихожей. В углу музыкант бренчал на лире. Услышав шаги, он повернулся к Сол, и она увидела молочно-белые, слепые глаза.

– Вы к Лайлак? – с улыбкой спросил слепой, не переставая бренчать.

– Э-э-э… да… – заикаясь, пробормотала Сол.

– Скоро будет. – Он кивком указал на декоративные подушки на полу.

Опустившись на подушки, Сол неожиданно ощутила прилив спокойствия. Возможно, так подействовало мелодичное бренчание или пропитавший воздух незнакомый аромат.

Из-за ниспадающих сверху занавесей появился мужчина с пепельной кожей и девушкой под руку. Вены под ее почти прозрачной кожей казались слезами на мраморе. На ней было струящееся малиновое платье, уложенные замысловатым образом волосы скреплены светящимися завязками.

Юная даймё тепло улыбнулась Сол, которая, почувствовав себя неловко на подушках, неуклюже поднялась.

– Спасибо, спасибо. – Мужчина с пепельной кожей склонил голову перед девушкой. – Мы скоро увидимся.

– Посмотрим, – спокойно сказала девушка. – Ведите себя прилично, господин Имивара, и мы посмотрим.

Гость ушел, а даймё, спрятав руки в складках халата, с любопытством посмотрела на Сол.

– Вы… э-э-э… Вы куртизанка Лайлак? – с трудом подбирая слова, обратилась к ней Сол.

Девушка поднесла ко рту гибкую руку и захихикала, став похожей на какую-то экзотическую птицу.

– Я всего лишь ученица госпожи Лайлак, – тихо сказала девушка, и лицо осветилось прекрасной улыбкой. – Ты тоже собираешься стать ученицей? Иметь подругу – это замечательно!

– Не думаю, что справилась бы, – сказала Сол. – Я просто хочу поговорить с ней о том, кого ищу.

– Госпожа Лайлак знает многих. – Девушка протянула руку и погладила Сол по косичке. – И я не согласна, что ты не справишься. Просто нужно немного времени, чтобы привести тебя в порядок.

Сол не знала, как оскорбление следует воспринять эти слова или как комплимент, поэтому промолчала.

– Слышу, ты ищешь информацию. – Из-за тех же занавесей выплыла седовласая женщина, одетая так же, как и ученица.

Стальные глаза встретились с глазами Сол – как бойцы, готовящиеся вступить в круг.

Сол чувствовала: женщина читает ее. Не определяет вес или баланс тела, как сделал бы гривар, но улавливает мысли.

– Мне бы хотелось… – начала Сол.

– Идем со мной. – Женщина снова проплыла сквозь занавеси, протянув руку в манящем жесте.

Гостья последовала за ней в комнату со множеством подушечек и большой круглой кроватью в центре. В жаровнях по углам тлели благовония. Сол чувствовала, как ее наполняет ощущение довольства и расслабленности, тогда как цель визита будто растворилась в приятной атмосфере.

Женщина растянулась поперек кровати, точно кошка, и вздохнула.

– Полагаю, ты уже заплатила моему привратнику, но то, что тебе нужно, потребует дополнительной оплаты.

– У меня есть еще, – ответила Сол. – Вы госпожа Лайлак?

Седовласая даймё развела руками:

– Она самая. Так сказать, во плоти. Хотя я нечасто принимаю посетителей, которым нужно что-то, не относящееся к плоти. Как мне величать тебя, пичужка?

– Сайана.

Сол почувствовала, что ее тянет к куртизанке, и, подойдя, села рядом на кровать. Волна приторного цветочного аромата едва не вызвала тошноту. Откровенно и без всякого смущения рассматривая хозяйку заведения, она думала лишь о том, что не способна определить ее возраст – Лайлак может быть как тридцать, так и триста лет.

– Сайана, – медленно произнесла Лайлак. – Ты не кажешься мне Сайаной. Это действительно твое имя?

– Нет. – Сол не смогла бы объяснить, как это слово слетело с губ, хотя голос в голове кричал об осторожности.

– Я так и думала, – захлопала ресницами Лайлак. – А теперь, пташка, почему бы не представиться по-настоящему? Как я помогу тебе, не зная, кто ты на самом деле?

Губы зашевелились сами собой, и Сол ничего не могла с этим поделать. Все происходило будто во сне, помимо ее воли.

– Меня зовут Солара Халберд.

Глаза госпожи Лайлак расширились, но уже в следующее мгновение к ней вернулась кошачья невозмутимость.

– Халберд, – сказала она. – В последнее время я довольно часто это слышу.

Произнесенная вслух, фамилия вернула Сол к реальности, напомнив о миссии, с которой она прибыла на острова.

– Что вы сделали со мной? – Сол встала с кровати и попятилась.

– Я не сделала ничего, пташка, – усмехнулась Лайлак. – Ты сама вошла в мой дом.

По венам разливался адреналин. Сол знала: чем бы ее здесь ни отравили, механизм защиты уже включился и организм будет очищен. Пульс боя рвал окутавшую разум пелену. Сжались кулаки.

– Ты ведь меня не обидишь, правда? – выпятила нижнюю губу Лайлак.

Сол покачала головой:

– Нет, хотя и стоило бы – за то, что ты со мной сделала.

– Ничего особенно, обычные аэробные нейрогены. – Даймё поднялась с кровати и подошла к позолоченному зеркалу на стене. – Помогают поднять настроение. Посетитель забывает о проблемах и… просто живет одним мгновением.

Она взяла кисточку из баночки на столе и принялась наносить на щеки розовые румяна. Халат соскользнул с плеча.

– Знаю, тебе хочется спросить. – Куртизанка оценивающе посмотрела на себя в зеркало. – Мне сто девяносто два года.

Теперь, когда действие нейрогена ослабло, Сол увидела эту женщину другими глазами. Хотя лицо по-прежнему казалось почти безупречно фарфоровым, на нем уже проступили трещинки.

– Мне это неинтересно, – твердо сказала Сол.

Даймё были известны тем, что умели усиливать, продлевать и даже предотвращать неизбежное.

– Но мне действительно нужна информация.

Лайлак резко обернулась, глаза сверкнули.

– Даже если бы я не вызнала твое настоящее имя, неужели ты веришь, что я не раскрыла бы твою маскировку? Дорогая Солара, ты даже не покрасила как следует корни волос! Я увидела огненные пряди еще до того, как ты переступила порог этой комнаты.

Сол откинула косу за плечо.

– Я не собираюсь играть в ваши игры. Вы знаете, кто я. И должны знать, кого я ищу.

– Конечно. Ты ищешь своего отца, великого Артемиса Халберда.

Из уст этой женщины имя прозвучало как-то странно.

– Собирая информацию, я выведала, что его тело купил один из бесайдийских лордов, – сказала Сол. – Ничего больше выяснить не удалось. Но мне сказали, что, встретившись с куртизанкой, я смогу узнать больше. Скажите, кто купил тело моего отца.

– В этой комнате я слышу многое. – Лайлак снова повернулась к зеркалу, чтобы нанести на лицо белый крем. – Знатные даймё и политики. Иностранные дипломаты, губернаторы и негоцианты. Даже лорды Бесайда. Могущественные, влиятельные люди. То есть они все считают себя могущественными. Но здесь властвую я. – Куртизанка повернулась к Сол и прошептала: – Один такой лорд… постоянный посетитель, недавно нанес мне визит. Очень разговорчивый. Никак не мог закрыть рот.

Сол обнаружила, что наклоняется к ней, и напомнила себе об осторожности: не хватает только коснуться какого-нибудь ядовитого плюща.

– В приступе словоизлияния дражайший лорд все же выдал кое-что, привлекшее мое внимание. Думаю, это кое-что заинтересует и тебя. – Лайлак протянула сложенную чашечкой ладонь и выжидающе посмотрела на гостью.

Сол опустила руку в карман, собрала все, что там было, и высыпала на ладонь куртизанки. Этого оникса хватило бы, чтобы снять на три месяца жилье в лучших районах Эзо.

Лайлак положила деньги на стол и улыбнулась.

– Он сказал, что тело Артемиса Халберда приобрел самый известный на островах коллекционер. В его поместье есть частный музей, соперничающий с некоторыми из величайших национальных музеев, и в нем хранятся тысячи исторических артефактов. Этого коллекционера особенно интересует то, что имеет отношение к гриварам.

– Кто он? – не выдержала Сол.

– Сам лорд Кантино.

Наверное, она почувствовала бы то же самое, получив удар в солнечное сплетение.

Еще до того, как попасть сюда, Сол слышала имя лорда Изумрудного острова. Хотя в Бесайде не было единого правителя, никто не оспаривал тот факт, что именно Неферили Кантино обладает величайшей властью.

Поймав хмурый взгляд Сол и прочитав его как книгу, Лайлак от души расхохоталась.

– Моя милая маленькая птичка! Такая наивная. Ты на самом деле думала, что проникнешь в поместье лорда и украдешь у него из-под носа тело отца?

Сол выровняла дыхание.

«Не позволяй страху возрастать. Держи его там, где ты можешь его использовать».

Она пристально посмотрела на насмешницу-куртизанку:

– Я так и сделаю. Неферили Кантино или император Кирота, мне все равно. Я планирую вернуть тело отца туда, где ему место. Не в частной коллекции какого-то даймё. Я верну его на родную землю и устрою достойные похороны.

Лайлек посмотрела на нее, и в следующее мгновение с ее лица будто слетела маска высокомерного презрения.

– Вот как? Да, ты действительно дочь Артемиса Халберда. Я вижу отвагу у тебя в крови. Или, возможно, глупость. В любом случае я не сомневаюсь, что ты берешь на себя самоубийственную миссию.

Сол не дрогнула:

– Наплевать. Мы, гривары, всегда живем в двух шагах от могилы.

Лайлак кивнула:

– Ты мне нравишься, Солара Халберд. Может быть, ты не согласишься со мной, но мы не такие уж разные. – Она сжала кулаки. – Конечно, я не дерусь, как ты, в круге. Но я сражаюсь точно так же, пользуясь тем оружием, которое у меня есть. Как тебе было суждено стать гриваром, так и мне суждено было стать куртизанкой. Наша кровь определяет все.

Даймё потянулась и схватила Сол за руку. Пальцы у нее были мягкие и гибкие.

– Спустись на пристань озера Кава, откуда гондолы поднимаются к парящим усадьбам, – прошептала она. – Найди гривара по имени Бериали Тимолт. Он управляет гондолой и бывает иногда в поместье лорда Кантино. Ищи его под лазурным навесом. Скажи, что тебя прислала его дорогая госпожа Лайлак.

Сол кивнула:

– Спасибо.

Она повернулась, спеша уйти из этого странного заведения, пока еще соображает голова.

– Солара, – окликнула ее Лайлак.

Сол выглянула из-за занавеси.

– В другой жизни я, возможно, была бы там, где ты сейчас. Сражалась бы в круге перед восхищенными, подбадривающими меня зрителями. А ты могла бы быть здесь, соблазнять клиентов в «Доме куртизанок».

– Я так не думаю, – возразила Сол.

Глаза Лайлак блеснули.

– Ты не настолько далека от этой жизни, как тебе кажется.

Сол не стала спрашивать, что Лайлак имеет в виду. Достаточно с нее словесных поединков. Она повернулась и выбежала на улицу.

Для ночлега Сол выбрала «Бегемот», небольшой кирпичный хостел в бедном районе, который рекомендовал ей Диам. Услугами заведения пользовались гранты; его мрачный деревянный интерьер пропитался запахом прогорклого эля, в щелях между половицами кишели тараканы. Тем не менее, едва растянувшись на заляпанном матрасе, Сол провалилась в сон без сновидений.

На следующее утро она проснулась в поту – в окно вовсю палило жаркое бесайдийское солнце. Собрав вещи, Сол посмотрела в служившее ей зеркалом лезвие кинжала – убедилась, что волосы за ночь не порыжели.

Кажется, не далее как вчера она с друзьями лежала перед Лицеем на лужайке, смотрела в небо и ждала нового семестра. От разговоров об отце она в команде воздерживалась и не затрагивала эту тему даже наедине с Сего. Тот лишь однажды осторожно, глядя в пол, спросил о нем.

Дозер такой щепетильностью не отличался.

«Сол, ты в порядке? Это из-за того, что твоего отца уделал тот киротийский рыцарь?»

Выходя на улицу, она подумала о своих друзьях и усмехнулась. Потом взяла у трактирщика-гранта весьма приблизительную карту города и без труда отыскала на ней дорогу к озеру Кава.

Сол уже видела холмы со стороны моря, когда «Эрах» входила в гавань, но теперь, спускаясь по тропинке, решила, что вблизи они еще красивее. Создавалось впечатление, что какой-то великан выкопал котлован в центре утопающей в зелени горы и наполнил его сверкающими водами. От причалов то и дело поднимались и отправлялись к парящим особнякам гондолы.

Спускаясь к озеру, Сол пробежала взглядом по красочным навесам. Заметив у темного навеса загорелого гранта, готовящего гондолу к отправлению, она вышла на причал и попыталась поймать его взгляд.

– Извините, вы Тимолт?

Мужчина вопросительно посмотрел на нее и ответил на своем родном языке:

– Бет кисмет, мон воягу.

Сол знала несколько слов по-киротийски и практиковалась в некоторых наиболее распространенных бесайдийских диалектах, но сейчас не поняла ни слова и виновато подняла руки.

– Вы говорите по-тикретийски?

Грант непонимающе уставился на нее.

– Мон воягу! Мон воягу!

Похоже, Сол ему мешала.

– Факалис воягу, тес вон ювель. Киссмеь э ювель. Маяс тиссель вон вивия? – раздался голос у нее за спиной.

Грант кивнул и вернулся к работе.

Сол обернулась и увидела девушку-гривара с серебристыми глазами, которая в свою очередь посмотрела на нее. У девушки были высокие скулы, заостренные уши и бритая голова. Черную, как обсидиан, кожу покрывали замысловатые красные и оранжевые флюкс-татуировки, напомнившие Сол восход солнца на темном небе.

– Я сказала, что ему не нужно беспокоиться, ты не заберешь у него работу. – Громкий, глубокий голос звучал как барабан. – Перевозчики подчас впадают в немилость у лордов, вот он и подумал, что тебя прислали заменить его.

У Сол вспыхнули щеки.

– Не волнуйся, я объяснила ему, что ты просто заблудилась, – добавила девушка. – Да?

Сол не ответила.

– Спасибо, что перевела.

Девушка протянула руку, но не к запястью, как привыкла Сол, а почти к локтю.

– Маури. – Она сверкнула острозубой улыбкой.

– Сайана.

– А ты боевой гривар, – сказала Маури. – Сужу по хватке. Другие стараются либо сжать покрепче, либо потянуть. Вроде как показать силу. Боевому гривару выпендриваться не нужно. Вы и так целый день тренируетесь, вам доказывать нечего.

Сол кивнула.

– Слышала, ты ищешь Тимолта.

Сол внимательно посмотрела на девушку, решая, можно ли ей доверять. Она понимала, что даже со всей своей маскировкой выглядит здесь как белая ворона и, возможно, уже привлекла внимание мошенников, но сейчас ей требовалась помощь.

– Да, мне сказали, что он доставит меня, куда нужно.