Текст книги "Экипаж специального назначения"

Стокгольм, Швеция
25 ноября 2014 года

«Гольфстрим-V», небольшой гражданский самолет, принадлежащий холдинговой компании на Каймановых островах, заходил на посадку на небольшом аэродроме, расположенном к западу от Стокгольма. Аэродром этот считался заброшенным, хотя поддерживался в порядке. Он входил в состав площадок быстрого развертывания, которые строились в семидесятые для размещения самолетов НАТО после того, как все военные базы будут уничтожены советскими ударами. Сейчас он считался заброшенным, но кем-то постоянно подновлялся и поддерживался в порядке. В НАТО имелась полетная карта этого района и этого аэродрома…

Три машины, две из них – с дипломатическими номерами, ждали самолет. Морские пехотинцы в штатском стояли возле машин, держа в руках короткоствольные автоматы «Коммандо». Швеция – мирная страна, и тот факт, что машины охраняли вооруженные автоматами морские пехотинцы, показывал, что произошло что-то совсем неладное…

Светловолосый американец нервно курил, сидя в машине. Курил левой рукой, потому что правая у него была в повязке. Пепел стряхивал в окно.

Самолет ударился колесами о бетон, подняв облачка водяной пыли. Подкатил к ожидающим его машинам, остановился. Люди у машин засуетились, из универсала «Вольво» появились носилки с капельницей, из багажника другой машины достали большой черный мешок…

Труп…

Среднего роста неприметный человек вышел из самолета первым, прикрывая голову папкой, пробежал к единственной машине, на которой не было дипломатических номеров, – микроавтобусу «Мерседес». Перед ним открыли дверь, он забрался внутрь. Светловолосый американец смял сигарету пальцами:

– Сэр!

– Не надо отдавать честь… мы уже не в армии. – Неприметный посмотрел на часы. – Что произошло?

– Толстяк как с цепи сорвался. Привел на встречу двоих ублюдков и сам пришел с оружием. Чудом удалось не допустить, чтобы он бросил гранату.

Сначала в салон самолета погрузили носилки, с ними в самолет забрался и врач посольства. Затем в салон, потому что больше было некуда, затащили и мешок с трупом.

– Нашумели?

– Немного, сэр. С СЕПО[8]8
  Шведская разведка.


[Закрыть] пока удалось все уладить. Хотя они и задают вопросы. Но… сами видите.

– Вижу. Можешь работать?

Американец невесело улыбнулся:

– Да, сэр, могу. Царапина. Две остановил бронежилет.

– Вот и отлично. Поехали, по дороге расскажешь, что тут у вас произошло.

Три машины вырулили с аэродрома, помчались по дороге, ведущей к столице Швеции, Стокгольму. Это был самый север Швеции, почти граница с Финляндией. По-настоящему красиво тут бывает зимой – когда фьорды, каменные исполины утесов и снег со льдом превращают это место в настоящее снежное царство, такое, в котором может жить Санта-Клаус, или святой Николай, как он известен в Европе, или даже Дед Мороз, как в России. Но сейчас – был самый конец осени, холодно, но снега еще недостаточно, лед не намерз, и машины петляли среди голых, мерзлых скал, а их антипробуксовочные системы пытались удержать машины на дороге. Справа от дороги море упрямо билось в скалы…

Стокгольм встретил туманной дымкой и пронизывающим ветром…

Американское посольство в Стокгольме представляло собой стоящее на возвышенности четырехэтажное здание архитектуры настолько убогой, что оно было похоже на советский цех конца семидесятых. Переполненная стоянка, практически ничем не огражденная, выдавалась над улицей, машины с нее чуть не падали. У въезда в посольство стоял одиночный пикет, кажется экологов…

Станция ЦРУ в Стокгольме, несмотря на то что никогда не была лакомым куском для тех, кто карабкался по карьерной лестнице в ЦРУ, все-таки была «основной», то есть ее штат был расширенным по сравнению с обычным, и она должна была контролировать работу станций в Норвегии, Финляндии и странах Балтии. Швеция не была страной, входящей в НАТО, и к американскому присутствию относилась нейтрально, шведы же – в основном враждебно, за исключением тех случаев, когда в шведских территориальных водах опять видели русскую подводную лодку. Шведы вообще были изрядными лицемерами – они пользовались безопасностью НАТО бесплатно, потому что НАТО не могло оставить без прикрытия север Европы, и в то же время никогда не упускали возможности осудить США и НАТО за что-нибудь. После окончания «холодной войны» станция в Стокгольме занималась незаконным трафиком оружия, боеприпасов, наркотиков из стран Балтии, отмыванием денег и многочисленными мигрантами из стран бывшего СССР. В последнее время острота проблемы миграции из стран бывшего СССР снизилась, но появилась новая проблема – мигранты из мусульманских стран, в том числе таких, как Афганистан. Швеция – в течение девяностых и начала нулевых – принимала огромное количество беженцев, существовало даже такое понятие, как «шведское окно»: беженцы прибывали в Швецию, где проще всего было получить вид на жительство, а потом расползались по другим странам Европы. Беженцев привлекало и то, что в Швеции, в одной из немногих стран мира, было предусмотрено пособие для беженцев, которые еще не получили добро от миграционной службы и находятся в статусе ожидающих решения, причем пособие это было приличным, особенно по меркам девяностых годов. В результате население Швеции уже сейчас на двадцать процентов состояло из мусульман, значительная часть молодых мусульман интересовалась агрессивным исламом, заражая им даже молодых шведов. В самой Швеции террористических актов не было просто по причине того, что мусульманам и так было все позволено. Но сбор денег на джихад, пропаганда здесь шли очень активно, и американское посольство активно отслеживало эти процессы, взаимодействуя с почти беззубым СЕПО – шведским разведагентством. Активных операций ЦРУ здесь почти не вело. И первое же исключение обернулось гибелью оперативника, причем оперативника-американца. Даже по меркам нынешних, совсем не вегетарианских времен это было провалом…

– Начнем с самого начала… – Начальник станции ЦРУ в Стокгольме, тот самый, с раненой рукой, который хотел повышения по службе и потому, в нарушение инструкций, лично пошел на встречу с активом, притушил в кабинете свет. – Хабиб Фарах Ахмед…

На белой стене появилось изображение пирата, созданное проектором. Это был промежуточный дебрифинг по ситуации.

– Сорок один год, мигрант из Сомали, беженец. В своей истории[9]9
  Важнейший документ для беженца, история его преследований, написанная юристом страны, откуда он едет. Поскольку каждый беженец заинтересован в том, чтобы его пустили, он описывает свои преследования максимально красочно, каждый белорус считается личным врагом Лукашенко, а каждый русский– личным врагом Путина. Негативный имидж России на Западе складывается в том числе и вот из таких историй.


[Закрыть] написал, что являлся мелким торговцем на рынке, выступал за демократический путь развития Сомали. Союз исламских судов[10]10
  Группировка, существовавшая в Сомали в середине нулевых, придерживалась крайне радикального ислама. Была разгромлена коалицией африканских стран при поддержке ВВС США. Помимо прочего, боролась с пиратством.


[Закрыть] приговорил его к смерти, убил двоих его родственников, и ему пришлось бежать. На самом деле Хабиб Фарах Ахмед был одним из крупнейших главарей пиратов региона, родственники его погибли во время пиратской разборки, а конфликт с исламистами действительно имел место, но его причиной стал захват пиратами танкера с саудовской нефтью, следовавшего в Европу. Ахмед после конфликта с исламистами решил, что пора на покой, передал пиратскую группировку своему брату, Али Абдалле. Несколько его лейтенантов также прекратили пиратскую деятельность и купили статус беженцев в различных странах Европы. По странному стечению обстоятельств все они выбрали для жизни в Европе крупные порты. Ахмед образовал с ними что-то вроде общеевропейской криминальной сети. Задачи – по-видимому криминальный контроль сомалийских и африканских общин, содействие в получении вида на жительство, торговля оружием, нарко– и работорговля, возможно, черный рынок человеческих органов. Ахмед стал кем-то вроде криминального босса, завел на побережье пять семей, все семьи многодетные и получают большое пособие от государства…

Приехавший из Лэнгли офицер скривился, но ничего не сказал.

– Вторая исходная точка этой операции – операция «Медуза». Как известно, операция «Медуза» была разработана и активирована в 2012 году, ее цель – непрямые действия, направленные на свержение диктатуры Асада в Сирии. В рамках этой операции разведками государств – стран НАТО производились и производятся действия по перекрытию каналов снабжения армии Асада.

Три основных пути снабжения Асада, без которого он не сможет и дальше уничтожать собственную страну, – это российский, иранский и китайский. Иранский – максимальный по степени значимости, но при этом иранцы поставляют в основном боеприпасы, вооружение и более сложную технику поставляют русские и частично Китай, но Китай только, если у Асада есть чем заплатить. В зоне сирийского конфликта уже не раз проявлялись признаки российских поставок – противотанковые комплексы «Корнет», снайперские винтовки «В-94», пулеметы «КОРД», ночные прицелы высокого уровня и даже термооптические прицелы новосибирского производства. Пулеметы «КОРД» и термооптические прицелы режимом Асада официально не закупались никогда. Кроме того, русские в больших количествах поставляют запасные части для боевой техники советского производства, что позволяет режиму поддерживать в боеготовом состоянии большую часть своей техники и активно применять ее против собственного народа.

Церэушник из Лэнгли кивнул:

– Если брать конкретно русских, то они используют два логистических коридора: легальный и нелегальный. Легальный коридор – это поставки транспортно-десантными кораблями русских, они курсируют между Новороссийском и Тартусом, доставляя примерно пять тысяч тонн груза за рейс. В месяц это примерно тридцать тысяч тонн груза, если принимать во внимание максимальную грузоподъемность судов и длительность оборота. Нелегальный коридор берет свое начало в северных портах России, где сухогрузы, плавающие под флагами нейтральных государств и не имеющие никакого отношения к России, грузятся и берут свой курс на Тартус или чаще всего на Кипр, груз там разгружается и дальше нелегально перебрасывается в Тартус меньшими по грузоподъемности судами. В ответ на предложение содействовать прекращению нелегальной деятельности на своей территории Кипр ответил отказом. Мы обратились к Турции, и она, в рамках сотрудничества по линии НАТО, ограничила проход российских военных судов через Босфор, таким образом русские лишились большей части своих логистических возможностей на этом направлении. Но это привело лишь к тому, что логистика переориентировалась на северный путь доставки как основной, несмотря на то что он более сложный и дорогостоящий. План с остановкой и досмотром судов был признан слишком опасным, учитывая как обстановку вокруг Сирии и отсутствие резолюции Совета Безопасности ООН, так и состояние отношений с Россией и возможные ответные действия России в Украине и других регионах.

В результате был разработан план «Валет», предусматривающий усложнение поставок за счет непрямых действий. В его рамках планировалось привлечь пиратов, захватить один из судов, нелегально перевозящих оружие, затем произвести его освобождение силами НАТО и в ходе осмотра установить, что на судне перевозилась большая партия оружия и взрывчатки. Это дало бы возможность поднять международный скандал, поставить вопрос о возможности попадания тайно перевозимого оружия в руки пиратов и на черный рынок, а киприотам – напомнить о произошедшем у них взрыве и его последствиях[11]11
  В одном из кипрских портов взорвалась партия оружия, которая до этого была задержана и складирована на берегу. Взрывом разрушило электростанцию, и киприоты до сих пор ее не восстановили, потому что нет денег.


[Закрыть]. В то же время мы не вступали в прямую конфронтацию с Россией и не давали повода обвинить нас.

В рамках исполнения этого плана шведской станцией был задействован наш давний источник, к которому мы не обращались вот уже двадцать лет…

– Двадцать лет? – недоверчиво переспросил гость из Лэнгли. – Вы считаете, что источник может сохранять свою ценность двадцать лет? Вы его хоть проверили?

– Да, сэр. Вот этот источник.

На экране появилось новое фото.

– Хассан Исмаил, уроженец Могадишо. Его отец принадлежал к клану хабр-гадир и был крайне ценным источником для нас во время операции «Возрождение надежды». Практически единственным, кто имел доступ к новостям внутри клана хабр-гадир и, следовательно, мог вывести нас на генерала Мохаммеда Фараха Айдида.

– Но мы не получили доступ к генералу Мохаммеду Фараху Айдиду, зато получили известную на весь мир бойню.

– Сэр, разведданные в той операции оказались точными, вины агента и агентства в целом установлено не было. Отец Хассана Исмаила с небольшой нашей помощью переехал в Швецию, получил здесь вид на жительство. Сам Хассан Исмаил оказался в Швеции, когда ему было девять лет, но он сохранил сомалийскую идентичность и связи с общиной сомалийцев. Он работал в порту, совмещая как контроль некоторых работ, выполняемых бригадами сомалийцев, так и воровство из контейнеров и с судов. Мы вышли на него и сказали, что он должен вывести нас на Хабиба Фараха Ахмеда – по старой памяти. Он понял все и согласился.

– Вы проверили Исмаила на детекторе лжи?

– Нет, сэр.

– Почему?

– Мы не планировали его использовать вдолгую. Он нужен был нам для одной операции, не более того.

– Хорошо, далее.

– Хассан Исмаил вывел нас на Хабиба Фараха Ахмеда, с ним состоялись три беседы. Мы дали ему понять, что он может быть признан подозреваемым в финансировании терроризма и в этом случае все его счета и вклады могут быть заморожены или конфискованы. Он все понял. Одновременно с этим мы предложили ему разовую выплату пятисот тысяч долларов США за содействие. Он согласился.

Далее мы установили, что сухогруз «Сирена», грузоподъемностью восемь тысяч тонн, выходит груженым из порта Клайпеда. В порту Клайпеда таможня и контрразведка крайне осторожно подходят к любым проверкам грузов, отгружаемых из России, потому что русские угрожали им полностью прекратить пользоваться их портом. Таким образом, на судно попало большое количество оружия и взрывчатки. По нашей просьбе один из таможенников укрепил на судне маяк глобального позиционирования, с тем чтобы мы могли наблюдать за судном.

Одновременно с этим, по соглашению с Хабибом Фарахом Ахмедом, группа пиратов его брата Али Абдаллы в количестве тридцати шести человек была тайно доставлена из пиратского порта Кисимайо в аэропорт Аден Адде в Могадишо и погружена на борт гражданского транспортного самолета, доставлявшего гуманитарный груз. Этим самолетом они были переброшены в порт Бенгази, Ливия, и переданы под контроль находящихся там представителей частных военных компаний. Представители компании «Клаас Ассошиэйтс» по согласованию с нами передали пиратам необходимое оружие, снаряжение, купили для них лодки, а также провели программу тренировок. Согласно отчету, результаты тренировок были удовлетворительными…

– Как было профинансировано взаимодействие с «Клаас Ассошиэйтс»? – спросил представитель ЦРУ из Лэнгли.

– Не знаю, сэр.

– Хорошо, продолжайте, – отметил представитель Лэнгли, сделав несколько пометок в блокноте. Местный глава станции и в самом деле не должен был это знать, этот раздел был абсолютно закрыт от всех. По предыдущему опыту ЦРУ пришло к выводу, что чаще всего рассекречивание операций для контролирующих ЦРУ и американскую разведку в целом структур начинается с денег, то есть с отслеживания направлений расходования государственных средств. Впервые с этим ЦРУ столкнулось в Никарагуа, когда необходимость поддержания антикоммунистических действий контрас сопровождалось запретом конгресса США на финансирование контрас в Никарагуа. Часть средств нашли, пустив шапку по кругу среди ультраправых бизнесменов, еще часть взяли из выручки от торговли с Ираном, тоже запрещенной конгрессом США. Это стало прологом к знаменитому скандалу Иран – контрас, стоившему свободы полковнику Оливеру Норту, который всего лишь боролся за то, во что верил, постов и карьеры еще очень многим и едва не стоил импичмента администрации Рейгана и победы в «холодной войне». Денег тогда не хватало настолько, что даже снарядить один небольшой самолет было проблемой. Но это было далеко в прошлом, ЦРУ сделало свои выводы. Теперь значительная часть его операций вообще не требовала ни цента из государственного бюджета, а финансировалась самим ЦРУ из, как это называлось, «внебюджетных источников». Вопреки распространенным обвинениям, ЦРУ не занималось наркоторговлей. Деньги поступали в черную кассу в качестве взяток от афганских наркобаронов за решение конкретных вопросов и за общее покровительство, как конфискат в нелегальных операциях, как взятки за закрывание глаз на сомнительные операции. В общем, денег хватало, и за транспортировку пиратов, за их обучение и снаряжение полностью заплатили деньгами из черных фондов, которые проследить было невозможно…

– Девятнадцатого ноября этого года группа пиратов вышла в море. Их отбуксировали на довольно большое расстояние скоростными лодками, после чего они, используя наведение на установленный в Клайпеде маяк, неожиданно атаковали сухогруз «Сирена», везший интересующий нас груз. Атака произошла неожиданно, сам сухогруз не был и не мог быть готов к нападению – никогда раньше нападения пиратов в этом районе не случались. Пираты полностью захватили корабль, включая рубку, радиопост и машинное отделение, связались с судовладельцем и потребовали передать их представителям пять миллионов долларов без лишней огласки. Само судно сигнала SOS не подавало, направило сообщение о том, что у него неполадки в двигателе, и продолжило двигаться по курсу самым малым ходом. Таким образом, первая часть операции была выполнена идеально, без сбоев. В состав группы пиратов входил агент, завербованный Хассаном Бургибой. Он информировал нас о происходящем на судне, с этой целью вместе с маяком в Таллине в том же месте оставили и предоплаченный сотовый телефон. Русские направили к «Сирене» эсминец «Адмирал Ушаков» с группой «морских котиков» на борту, но мы вели наблюдение за русскими и способны были отследить атаку и предупредить о ней пиратов.

Однако уже двадцать третьего ноября команда пиратов неожиданно получила приказ покинуть судно. Агент связался с командным центром операции на авианосце «Гарри С. Трумэн» и сообщил, что Али Абдалла говорил с братом, тот приказал ему уходить с захваченного судна и что деньги, обещанные пиратам в качестве жалованья, выплатит он. В то же время наш разведывательный беспилотник засек активность русских – они спустили за борт две скоростные лодки, посадили в них команду спецназа и выставили по борту два снайперских и два пулеметных поста. В связи со сложившейся экстренной ситуацией было принято решение уничтожить пиратскую группу, что и было выполнено с воздуха группой безопасности с авианосца «Гарри С. Трумэн». Что же касается русских, то они не смогли высадиться на борт «Сирены», потому что корабль неожиданно взорвался.

– Неожиданно? – спросил гость из Лэнгли.

– Да, сэр.

– Интересная неожиданность. Почему же он взорвался?

Глава стокгольмской станции пожал плечами:

– Вероятно, пираты что-то сделали перед отходом. Или просто сдетонировала взрывчатка, которую везли. Она была много дней на солнце, ее никто не охлаждал.

Гость из Лэнгли снова сделал пометку: и это они не знают. У операции было двойное дно – никто не знал и не должен был знать, что взрывное устройство на корабле разместили еще в Таллине.

– Таким образом, операцию можно было считать в большей части выполненной. Пираты захватили судно, произошел взрыв – самое время задавать вопросы. Однако оставался вопрос с вышедшим из-под контроля Хабибом Фарахом Ахмедом. Мы нашли его на следующий день, утром, и назначили ему встречу, на которую он легко согласился. Поскольку я работал с ним лично, то и направился на встречу, взяв для подстраховки морских пехотинцев из посольства. Хабиб Фарах Ахмед явился на встречу с оружием и четырьмя вооруженными боевиками, они попытались похитить меня. Завязалась перестрелка, в ходе которой были убиты Ахмед и все четыре его телохранителя. Наши потери: один морской пехотинец убит, один тяжело ранен, ранение получил также и я. Нам удалось замести следы там, на месте, и вернуться в посольство. Это все, сэр, что я могу сказать.

– Каким образом вы замели следы? – спросил гость из Лэнгли с насмешкой. – Сбросили трупы в канал?

– Нет, сэр. Собрали и вернулись в посольство с трупами в багажнике. Труп Ахмеда внизу, остальные уже сожгли.

– Почему не сожгли этот?

– Возможно, он пригодится в расследовании.

– Что-то еще удалось установить?

– Да, сэр. Мы проследили телефон Ахмеда. Сигнал обрывается на улице Густава Адольфа вечером двадцать второго. После чего его телефон полностью неактивен до утра двадцать четвертого. То есть он пропал больше чем на сутки.

– Считаете, с ним поработала российская разведка?

– Да, сэр, но…

– Но?

– Мы следим за активностью русских и за их посольством. В этот день не было ничего такого и не было ни одного русского разведчика, местоположение которого мы бы не знали. И если бы в посольство прибыла группа мордоворотов, мы бы тоже это знали. Зацепка только одна, сэр, – это звонок.

– Звонок?

– Да, сэр. Мы отследили звонок, который шел отсюда в сектор Средиземного моря. Как раз в день, когда пираты покинули «Сирену» по неизвестным причинам. Звонок по спутниковому телефону, местоположение вызывающего абонента удалось отследить точно: один из островов недалеко от Стокгольма.

– Кому принадлежит телефон?

– Холдинговой компании на Каймановых островах, сэр. Куплен в 2011-м, поминутный тарифный план, активируется картой, без абонентской платы. Перед звонком, активирована карта с предоплатой пятьдесят минут. Ни до, ни после этот телефон в сети не проявлялся. Только этот звонок – и все.

– То есть пустота?

– Да, сэр.

– Остров, откуда был звонок, отследили?

– Приблизительно, сэр. Там небольшая группа островов.

Гость из Лэнгли поднялся на ноги:

– Поехали…

…

– А труп сожгите. Говорить он точно не будет…

– Внимание, на горизонте!

Острова показались на фоне горизонта – скудного цвета бурые скалы, чью унылость разбавляла только зелень елей и сосен.

– Это они?

– Да, сэр.

Гость протянул руку – и ему поднесли бинокль со стабилизацией изображения.

– Тот, который по центру, – сказал он через несколько минут.

– Почему, сэр? – спросил начальник стокгольмской станции.

– Я бы выбрал его. Там удобно подойти, он покрыт лесом и довольно высокий – далеко видно и удобно вести огонь, если надо защищаться…

Командир группы морских пехотинцев, охранявшей посольство, активировал рацию.

– О’кей, золотые, проверьте остров по центру, самый крупный, и доложите. Красные остаются с нами…

Одна из лодок – они арендовали в порту три «Зодиака», просить шведскую береговую охрану не стали, – резко ускорилась и пошла по направлению к островам, морские пехотинцы кутались в дурацкие оранжевые плащи-дождевики – других просто не нашли – и проклинали все на свете. Холод, промозглая сырость, свинцово-серая Балтика – и возможная засада на острове. Если русские еще там, будет стрельба. Морские пехотинцы и агенты Дипломатической секретной службы прикрывали лодки, налегая на борта со своими «М4А1» и целясь во все стороны света…

– Говорят, тут видели русскую подводную лодку, – сказал гость из Лэнгли, пряча в кулаке зажигалку и пытаясь закурить.

– Да, сэр, недавно.

– А что сами думаете? Может, она и высадила русских «морских котиков»?

– Не думаю, сэр. Каждый день в порт приходит несколько паромов, и как минимум тысяча русских туристов идет знакомиться со Стокгольмом. Тысяча в день. Еще тысячи туристов из всех стран бывшего СССР прорываются сюда, чтобы получить вид на жительство и жить на халяву. Смысла высаживать кого-то с лодки нет – достаточно купить тур с заездом в Стокгольм где-нибудь в Санкт-Петербурге. Тут настоящий проходной двор.

– А исламисты? Что насчет этого думаете?

– Через десять лет мы не узнаем этой страны, сэр. Здесь даже шведы принимают радикальный ислам, потому что они видят в нем силу. Местное общество не готово применить силу, чтобы защитить себя, а исламисты не стесняются в средствах. Тут есть квартал, который называется «маленький Могадишо». Если все пойдет как сейчас, весь Стокгольм превратится в один большой Могадишо.

– Северное Сомали?

– Да, сэр. К югу и востоку отсюда полно стран, где зарплата за месяц меньше, чем здесь пособие. Оттуда идут люди, и пока это так, процесс не остановить. Здесь в общую чашу давно уже добавляют меньше, чем берут из нее. Страшно подумать, что будет, когда вычерпают совсем.

– Возможно…

– Так и будет, сэр, – сказал начальник стокгольмской станции, – вот увидите. Эта толерантность сведет всех в могилу…

Заработала рация.

– Сэр, на острове чисто, – выслушав доклад, сказал командир группы морских пехотинцев. – Есть костровище и следы перестрелки…

– Причаливаем! – решил гость из Лэнгли.

– О’кей, вперед!

Лодки, поднимая буруны, пошли к острову…

– Есть!

Гость из Лэнгли закрыл и сунул в карман швейцарский армейский нож, положил на ладонь командира группы морской пехоты пулю. Пулю выковыряли из ствола поваленного дерева, тут же был и костер.

– Пять и пятьдесят шесть… – задумчиво сказал лейтенант. – Наша…

– Да…

– Эй, Греймс!

Подбежал один из морпехов.

– Что можешь сказать?

– Сэр, стреляли только в одну сторону. В это поваленное дерево. В другой стороне следов пуль нет.

– Пристреливали оружие?

– Именно, сэр. Я нашел пистолетные и автоматные гильзы, их собрали, но не все. Девять миллиметров и пять и пятьдесят шесть. Выстрелов немного, видимо берегли боеприпасы. И тут же они провели какое-то время. Видите, вот это место, на дереве? Они срезали ножом щепки, чтобы развести костер, они так же собрали весь хворост. Я нашел место, где сидел их стрелок на прикрытии – он сломал несколько еловых веток и подстелил, чтобы не сидеть на голой земле. Место он выбрал грамотно, сэр.

– Что скажешь про костер?

– Прогорел недавно, земля еще теплее, чем окружающая, не успела промерзнуть. Растопку добавляли несколько раз. Этот костер горел не менее восемнадцати часов, сэр.

– Гильзы?

– Коммерческие, сэр. И те и другие.

– Разрешите? – Глава станции ЦРУ в Стокгольме достал чистый пластиковый пакет.

– Они уже избавились от оружия, – сказал гость из Лэнгли, – они не дураки. Оружие, скорее всего, контрабандное, с собой они его не везли. Где-то выбросили в воду. Ищите русского, средних лет, имеющего легальные документы и возможность передвигаться по всем странам региона, имеющего контакты с криминалом. Он – координатор. А группа поддержки уже ушла. Именно он переманил Ахмеда на свою сторону, и именно он настроил его против нас. Он где-то здесь.

…

– Соберите гильзы и посмотрите, есть ли что-то еще. Потом уходим…