Текст книги "Играй, гормон! Impetuoso. Цикл «Прутский Декамерон». Книга 9"

– Да, это так, пожалуй, – сказал я. – Но увы, мне нравится другая, совершенно не похожая на тех многих.

– Всё ясно с тобой, – сказала Лина, вставая со своего стульчика. – Будь джентльменом, Савва, проводи меня до моего номера, ну, то есть до комнаты. – Девушка мило улыбнулась. – А завтра, если захочешь, поедем вместе. Автобус наш направляется в Кисловодск, и мне очень хочется там побывать, посмотреть, насладиться.

Ответом ей был мой молчаливый кивок.

– Я, как ты знаешь, из Тулы, а вот мой отец, которого я уже и не помню, он из этих мест, – уже дорогой, когда мы шли по коридору, говорила мне Лина. – Мама – русская, а отец – дагестанец.

– Теперь понятно, почему ты так сложена, – с восхищением заметил я, в очередной раз с удовольствием оглядывая ее тонкую фигурку. – Здесь, на Кавказе, очень многие женщины, а уж тем более девушки, стройны как берёзки.

– Хорошее сравнение, – сказала Лина, подходя к двери под номером 512. – Правда, мама моя тоже не полная.

– Кстати, – перебила она сама себя, – мы уже пришли.

Коротко кивнув девушке, я откланялся.

– Так что, мне завтра ожидать тебя около автобуса? – просто спросила она.

– Я буду там ровно в восемь, – ответил я и, повернувшись, отправился восвояси.

4

В нашей комнатке на троих было пусто. И это было приятно, можно было спокойно полежать, поразмыслить. В принципе, мои соседи были парни нормальные, но вот их гости… и особенно гостьи. Не раздеваясь, я улегся на свою кровать, сварливо отозвавшуюся на мой вес скрипом.

Едва я стал в уме перебирать детали прошедшего дня, как в дверь постучали. Робко так. Встав, я отпер дверь. За ней оказались две дамочки из тех, что уже бывали в нашей комнате. Одна из них была симпатией Семёна, другая Ивана.

– Ой, извините, а что, Семёна еще нет? А Ивана? – спросила первая, которую, как я помнил, звали Зинаида.

– Пока ещё не пришли, – ответил я.

– А вы не знаете, когда они будут? – спросила Зина.

– Да уж заходите, – сказал я, отворяя пошире дверь, – наверняка ведь они вас пригласили, судя по вашим нарядам.

– Да, знаете, Савва, они нам сказали подойти к этому часу, – сказала вторая мадам, Нина, ткнув пальцем в циферблат своих часиков.

Обеим дамочкам было лет по сорок пять. Ну, из той самой серии, что «баба в сорок пять ягодка опять». Я оглядел их повнимательнее. Одеты они были в платья, на одной было цветастое, в горошек, на другой – в крупный фиолетовый цветок, на шеях и руках у обеих – комплекты дешёвых бус и колец; на ногах туфли на каблучках; одеколон же они использовали один на двоих, очевидно из экономии.

Я отошёл к окну и сел в кресло, предложив дамочкам присаживаться. Нина села прямо на кровать Ивана, Зинаида же, слегка смущаясь, поставила на столик пакет с двумя бутылками местного вина, после чего опустилась на один из свободных стульев. Не зная, о чём говорить с гостьями, я включил стоявший на столе транзисторный радиоприёмник и поймал какую-то танцевальную музыку. К моему удивлению, дамочки сразу же пустились в пляс, и я понял, что они были уже слегка навеселе. Минут через несколько к запаху одеколона, стоявшему в комнате, примешался стойкий запах пота, и я приоткрыл форточку. На дворе была зима, стоял февраль, но в этих краях зима была мягкой, температура днем не превышала 7—8 градусов тепла, хотя ночью иногда и подмораживало.

Развеселившиеся дамочки открыли одну из бутылок и самостоятельно угостились: по стакану полусладкого. Мне тоже предложили, но я отказался. При этом Зинаида уже раза два-три успела пройтись вплотную ко мне своим округлым задом и протереться им о мои колени. Когда это случилось в четвертый раз, я её уверенно и сильно отстранил от себя, давая понять, что со мной заигрывать не следует.

– Ну чего ты такой зануда, Савва? – остановившись и надув губы, спросила Зинаида. – Странный ты, все здесь гуляют и развлекаются, а ты вполне ещё молодой мужчинка, видный и симпатичный, никак себе подругу не найдёшь.

– Да я, Зин, видишь ли, сюда вообще-то приехал всякие разные достопримечательности осматривать, – ответил я. – А насчёт этого… Знаешь анекдот про проститутку, приехавшую на курорт?

– Нет, – одновременно заинтересовались обе дамочки.

– Ну, на одном из курортов, как наш, например, только летом, один мужчина подходит к понравившейся ему дамочке и говорит:

– А почему бы нам с вами не провести этот вечер вместе?

А дамочка его и спрашивает:

– Ты вот кем работаешь?

– Я – рабочим, токарем-многостаночником, – гордо отвечает мужчина.

– Вот и представь себе, – говорит ему женщина, – ты выходишь на пляж, а там станки, станки, станки… Вот и я так же, приехала отдохнуть от того, куда ты меня зовешь…

Ну и я, Зин, тоже здесь на отдыхе нахожусь, если ты меня понимаешь.

К счастью, мои соседи – Семён и Иван – как раз в эту минуту появились в комнате, освободив от необходимости объяснять анекдот. И сразу – смех, объятия, поцелуи. Не желая мешать, я вынул из шкафчика свою куртку с шапкой и вышел из комнаты, Семён на прощание мне понятливо подмигнул. Вернулся я уже достаточно поздно – в первом часу ночи; наших гостий, к счастью, в комнате уже не было, а мужики мирно спали, слышался их неслабый храп.

5

Утром мы втроём завтракали в столовой. Помещение было огромным, и потому нас, отдыхающих, для удобства обслуживающего персонала сажали в огороженном стульями месте, чтобы мы не разбегались кто куда. Столы к нашему приходу были уже накрыты: манная каша стыла в тарелках, а ещё тут были яйца, творог, сыр; какао и кофе официантки разносили всем желающим в чайниках и подливали. Семён с Иваном, чувствовалось, прямо горели желанием рассказать мне о своих вчерашних «подвигах», но я не хотел себе портить аппетит, поэтому попросил их оставить эти подробности на вечер. Плотно перекусив, – когда ещё придется поесть, – я выбрался в фойе. Тут, в большом светлом помещении, скопилось уже около сотни наших туристов, одетых по зимнему – в куртках, пальто, шапках. Они ходили, поглядывая в огромные светлые окна, в которые были видны то и дело заезжавшие на стоянку автобусы. А вскоре и гиды, поочередно входя внутрь, стали выкрикивать свои маршруты. На этой волне и я выбрался наружу, где меня встретило довольно прохладное утро. Воздух снаружи был чистым, свежим и бодрящим, а далёкие горы, едва видимые в дымке тумана, приятно радовали глаз. Таких видов в Молдавии нет, там самый высокий холм расположен на высоте, кажется, 454 метра, и то я не знаю, где это. А тут чего стоила только одна гора Машук высотой почти в километр!

У одного из автобусов я заметил Лину и поспешил к ней.

– Привет, – сказал я, легко пожимая её руку в матерчатой перчатке.

– Доброе утро, – ответила девушка. Лицо её, свежее с морозца, было весьма привлекательным. Чуть розовые щёчки, слегка подкрашенные губы, гордый прямой кавказский нос, не превышавший, впрочем, нормального размера. И глаза – волнующие, красивой и несколько сложной формы бровки, трепетные реснички.

– Какая же красивая ты, Линка, – только и нашёлся я. Конечно, это был простой, но беспроигрышный вариант; кого же обидишь комплиментом.

– У тебя руки без перчаток горячее, чем мои в перчатках, – сказала Лина.

– Это у меня врожденное, – усмехнулся я, влезая следом за ней в автобус. Внутри было тепло и комфортно. Я усадил Лину к окну, сам сел рядом, в несколько следующих минут автобус наполнился туристами, и мы тронулись в путь.

– Сегодня, друзья, нам предстоит посетить прекрасный город Кисловодск, – сказала гид в микрофон. – Наверное, нет в нашей стране человека, который бы не слышал об этом прекрасном городе. А некоторым из вас наверняка повезло там побывать и прежде.

Честно говоря, я из той поездки и из объяснений гида так ничего и не запомнил… Ну, или почти ничего. Зато мы славно пообщались с Линой.

Вернулись из поездки мы рано, было всего четыре пополудни.

– Ёлки-палки, если честно, я так есть хочу, – сказала Лина, когда мы с ней выбрались из автобуса.

– Ну да, точно, обедали-то мы сухпайком, – сказал я. – Бутерброды с сыром и кофе со сгущёнкой. И то это было в двенадцать часов. И до ужина ещё так долго. Короче, я тоже голоден.

Я огляделся по сторонам. Неподалеку от нас у дороги располагалась временнаязабегаловка: столик с весами, около которого дымила шашлышница; рядом крутился молодой парень с ярко выраженной кавказской внешностью, который этими самыми шашлыками заведовал. Одет он был в белую поварскую куртку. Без лишних слов я увлек Лину к этому столику.

– Хади сюда, дарагой, гостем будиш, – приветствовал меня молодой парень, хозяин заведения, делая широкий приглашающий жест.

– А что, уважаемый, шашлыки долго ждать, или у вас есть готовые? – спросил я.

– Абижаеш, дарагой, один минут и всё готовый, – парень в белой куртке в знак доказательства своих слов шевельнул шампурами. Действительно, в шашлычнице виднелись готовые на вид шашлыки вполне симпатичного вида и удобоваримого цвета.

– У вас они поштучно или на вес? – спросил я, поддерживая Лину за локоть.

– На вес, дарагой, на вес.

– Тогда два по триста, пожалуйста, – сказал я. – Ну и конечно, всё что у вас там есть вкусненького – в комплекте, – я кивнул на глубокую тарелку, в которой горкой высились соления, от вида которых у меня во рту потекли слюнки.

Лина дернула меня за рукав.

– Я столько не съем, – шепнула мне она.

– Спокойно, я с тобой, – успокоил её я.

Тем временем грузин (во всяком случае мне пришла на ум эта национальность, судя по акценту парня), выставил на весы две тарелки рядышком, затем на противоположную чашу также две тарелки стопочкой – для противовеса, затем стал накладывать в них мясо, снимаемое им с шампуров. После чего глянул на весы, нахмурился, положил на мясо несколько кусочков хлеба, хотя в ценнике, прикрепленном к весам, было написано, что 100 граммов шашлыка нетто стоят 47 копеек. Но, видимо, и этого продавцу показалось мало, и он щедро добавил в тарелки соленой капусты.

Лина, заметив его неуклюжие уловки урвать с нас побольше денег, вновь дернула меня за рукав, но я сдержанно ей улыбнулся, давая понять, что понимаю все хитрости продавца. Тем временем взгляд «джигита» подобрел, и он положил на тарелки ещё несколько соленых помидоров.

– И всё это по цене мяса? – спросил его я, беря вилку и перекладывая помидоры с капустой на третью тарелку, которую я взял со стола. Теперь на весах замерла цифра 550 гр. Мясо – нетто. Я протянул грузину трешку, потом, подумав, бросил следом еще рубль и он, сглотнув, молча взял деньги и сунул их в карман куртки.

Мы с Линой отошли в сторону, где стояли два высоких столика без стульев.

– Воришка, – наконец вынесла свой вердикт Лина.

– Кавказ – одно слово, – сказал я, вооружаясь вилкой и отправляя в рот первый кусок мяса. Оно оказалось вполне съедобным, хотя и недостаточно мягким.

– И что же теперь, ужинать не пойдем? – спросила меня Лина, закончив свою порцию.

– Не-а, в бар пойдем, – сказал я.

– Нет, Савва, там всё так дорого, – Лина состроила такое умильное лицо, что я не выдержал и рассмеялся.

– Мне это неважно, так как я накануне все отпускные за год получил, – весомо сказал я, хлопнув себя ладонью по карману.

– Ну тогда разве что, – неопределённо произнесла Лина.

6

Вечером, что-то около девяти, мы вновь встретились в фойе. После чего решили подняться в бар. Лина сегодня надела красное шелковое платье, на ногах красные же туфельки, и только плетёный поясок, заколка в волосах, а также миниатюрная сумочка её были черного цвета.

– Честно говоря, я и не думала, что мне этот наряд придется надеть во время отпуска, – сказала девушка, когда мы направлялись к лифту.

– Однако мне это платье очень даже импонирует, – честно сказал я.

– Это потому что оно хорошо гармонирует с твоим красным замшевым пиджаком, – остудила она мои горячие чувства.

– Крепкое пить я не буду, – капризно скривив губы, заявила Лина, когда мы с ней присели за один из свободных столиков, и это прозвучало излишне категорически.

– Хорошо, тогда сделаем акцент на соки, – легко согласился я.

Стакан экзотического сока в этом баре стоил немало, целый рубль, что по нашим временам советским гражданам было ещё непривычно. Я это к тому говорю, что клиенты, которые то и дело подходили к стойке, ознакомившись с ценами, нередко покидали бар, так ничего и не заказав. Что же касается моих земляков, то у нас в Молдавии целый литр вина стоит рубль максимум…

Мы с Линой в течение вечера перепробовали все соки, обозначенные в меню, от чего у меня под конец случилась изжога. Которая, впрочем, скоро прошла.

Под соки мы с ней болтали обо всём на свете, но мозг мой сверлила одна лишь назойливая мысль: готова ли девушка вступить со мной в интимные отношения, потому что лично я был готов как… ну, сами знаете. Меня наша дружба с Линой начинала утомлять, хотелось уже чего-то более существенного. Хотя внешне, не обладая сколько-нибудь зрелыми формами, девушка не была сексуально привлекательна, или, как теперь говорят, не была сексуальна, но меня она буквально завораживала, притягивала к себе.

– Скажи, Лина, ты ведь догадываешься о моих чувствах к тебе… – не сдерживая чувств, начал я. – Могу ли я рассчитывать на ответное чувство, на какую-нибудь близость… Понимаешь, я конечно же ощущаю единство наших душ, биение наших сердец в унисон, у нас с тобой много общего, несмотря на то, что мы очень мало знакомы. Хотя есть моменты, когда мы спорим друг с другом, но это абсолютно нормально. Но при всем этом давай не будем забывать и о том, что мы с тобой инь и янь – словно два полюса: ты – прекрасная представительница женского сообщества, я же – обыкновенный мужчина, мечтающий о слиянии наших душ, сердец, ну и тел, разумеется. Хочется полноценной близости, ты понимаешь меня? Конечно, я знаю что, говоря это, излишне прямолинеен, что шансы мои невелики, а ты ещё отказываешься выпить со мной даже по глотку шампанского. Насилие ты тоже не приемлешь, так что же мне делать, как быть? Я не сумею стать тебе другом, нет, ты меня волнуешь больше как женщина, как прекрасный её образец.

– Савва, я понимаю, что с тобой происходит, – после полуминутной паузы сказала Лина. – Ничего в этом необычного нет, и спасибо за прямоту. Дело тут, скорее всего, во мне. Понимаешь, пару лет тому назад я, наивная и неопытная девушка, влюбилась в одного парня, своего земляка. Я тогда только перешла на второй курс института, а он уже закончил военное училище. Военный летчик-вертолётчик. Офицер. Лейтенант. Красивая форма, воин, победитель. Звали его Максим. Встретились, познакомились, ну и полюбили друг друга. Уже через неделю после знакомства он называл меня своей невестой, и только моя мама всё повторяла мне: подумай, доченька, не спеши, не принимай поспешных решений. Твой муж, если ты выйдешь за него, увезет тебя на Дальний Восток, а потом на Кушку, и лишь спустя двадцать лет – в лучшем случае, – он станет майором или подполковником, и только тогда у вас наступит нормальная, стабильная семейная жизнь. Но никак не раньше. А как до этого жить, работать, растить детей, то и дело переезжая с места на место? Как дом обустраивать, зная, что он не твой, что завтра-послезавтра надо из него уезжать?

Короче, я, послушав маму, сообщила моему возлюбленному, что должна подумать. Пару месяцев, не более того. А его спустя месяц забрали в Афганистан… Интернациональный долг, ну да ты знаешь. А уже спустя две недели он там погиб. Груз 200, как говорится.

Девушка, рассказывая, едва сдерживала слезы, было видно, что, несмотря на время, на годы, прошедшие с тех пор, боль еще не улеглась.

– Родители его ко мне отнеслись, мягко говоря, холодно; конечно, я же не согласилась сразу выйти за их сына замуж. Они также думали, что это из-за меня он и попросился туда, в Афган, смерти, мол, искал.

– Он же офицер, воин, а для воина война – это рутина, служба, а для честолюбивых и вовсе – место для подвига, – возразил я.

– Вот такая моя история, – Лина решительно вытерла слезы платком, который она достала из сумочки.

– Увы, насколько это просто, настолько и страшно, – проговорил я. – Гибнут люди, разрушены судьбы и так далее. Интернациональный долг, блин.

– Понимаешь, мне кажется, хотя это глупо, конечно, что если я изменю ему… нет, даже просто лягу в постель с другим мужчиной, то это будет предательством.

– Вы долгое время были вместе? – осторожно спросил я.

– Ну, так, полгода всего. Он меня берёг. Я сама настояла, чтобы мы переспали… хотела стать женщиной именно с ним, с любимым мужчиной. Он был очень нежен со мной, берёг, жалел…

– Не рассказывай, если не хочешь, – прошептал я.

– Нет, я должна… С тобой мне легко… выговориться. Короче, с тех пор я одна; мне становится не по себе, лишь подумаю о том, что я опять кого-то полюблю, выйду замуж, да просто лягу в постель.

– Но ведь жизнь продолжается, – осторожно проговорил я. – И ты действительно встретишь нормального парня, мужчину, полюбишь его, родишь ему сына, которого назовешь именем твоего первого жениха… Такова жизнь. Другого не дано. Не думаю, что он был бы рад тому, что ты умерла, тоскуя в одиночестве, не выйдя замуж и не родив ребенка.

Лина сидела, опустив плечи, думая о чем-то своем, а я, извинившись «минутку, я только сбегаю в туалет», выскочил в коридор, спустился на этаж и спустя минут пять вернулся, имея в кармане ключ от комнаты №603. Сунув дежурной по этажу двадцатку, я попросил у нее комнатку до утра, а на вопрос: «Зачем так много, десяти рублей хватит», попросил, чтобы она постельное белье в комнатке заменила на чистое, а лучше на новое.

Лина сидела всё в той же безнадежной позе, глаза ее были влажными, казалось, она и не заметила моего отсутствия, и я, взяв её ладони в свои, стал их целовать.

– Пойдём? – спросил я спустя какое-то время, девушка кивнула, и я мало-помалу увел её в комнату для свиданий. Казалось, она находилась под гипнозом. Там я усадил Лину на кушетку, которую одновременно попробовал своим задом на прочность, в результате проверки кушетка показалась мне достаточно крепкой.

Я целовал глаза моей возлюбленной, лицо, руки, плечи, затем помог снять платье; Лина всё делала будто бы во сне, она молчала и казалась безучастной, вроде как бы это происходило и не с ней вовсе. Выключив свет, я уложил девушку на кровать, укрыв легким одеялом, затем сам разоблачился и юркнул рядом. Тело девушки казалось мне совершенным: руки, ноги, тело ее были обычными, но пропорции её тела, наверное, главное, что нас привлекает в женщине, были восхитительны. Изящные бедра, несмотря на кажущуюся худобу, великолепной формы грудь размером между единицей и двойкой, всё в ней было миниатюрно и в то же время необыкновенно женственно. Уложив её на спину, я устроился над Линой так, что лицо моё оказалось на уровне её груди. Мой вес, который превышал её собственный почти вдвое: 82 кг против 44, опирался большей частью на мои же локти и колени. Тело моё уже вибрировало от желания, цель, которую я преследовал вот уже который день, была совсем рядом, в нескольких сантиметрах. И всё же я не торопился. Мне хотелось ответной реакции партнерши, а вот этого не было.

– Линка, – шепотом позвал ее я, продвинувшись вперед и слегка целуя ее губы, – ты в порядке, милая?

– Не знаю, Савва. – Ответ её мне не понравился. – Ты делай своё мужское дело, я потерплю.

– Ты с ума сошла, – прошептав это, я покрыл её лицо поцелуями. – Я так не согласен. Я хочу тебя всю, слышишь, а не только твоё тело.

– Ну чего тебе ещё, я и так вся твоя, – голос её звучал словно издалека и как бы даже с некоторым упреком. Легкий массаж руками в области эрогенных зон, в частности бёдер, которым я владею в достаточной степени, не пробудил в ней отзывчивости, и я, пристроившись поудобнее, проник в её миниатюрную вагину, немного суховатую, но всё же такую сладостную.

Лина, трепетная и настороженная, вздрогнула, напряглась, потом слегка расслабилась.

– Надо же, – прошептала она, когда я, сделав несколько легких и неглубоких движений, вынул своего «удальца», – ну будто бы в первый раз. То же ощущение.

– А ты и есть моя девочка, – сказал я, нежно целуя её.

– Прости, что не смогу удовлетворить тебя как следует, – вдруг сказала Лина. – Я просто неумеха в этом деле.

– Ты – замечательная! – Я не лукавил, ощущая именно то, о чём говорил. – Любое прикосновение к тебе для меня уже счастье. И большего мне не надо.

Мы перешептывались так около получаса, а затем я попробовал повторить. На этот раз Лина даже пыталась помочь мне, слегка двигаясь тазом навстречу и тут я, воспользовавшись моментом, вошел в неё до конца.

– Больно, – только и прошептала моя возлюбленная. – Одновременно приятно и больно. Что, так и должно быть?

– Ну да, – сказал я. После чего задрал ее ноги вверх до уровня головы и ввел до конца, после чего стал двигаться в полную амплитуду. Лина стиснула зубы, видно было, что она силится не закричать; руками она схватилась за мои руки так, что в тех местах наверняка останутся синяки. Кончил я в заранее приготовленное полотенце, мне не хотелось оставить неопытную партнершу беременной. Тогда бы ей наверняка пришлось делать аборт, а это оптимизма и радости жизни совсем не прибавляет.

– Ты хочешь ночевать в своей комнате, милая, или же уснём тут вместе? – спросил я спустя какое-то время.

– Вместе. Но только в том случае, если ты больше ко мне не прикоснёшься, – промурлыкала она. – Потому что я попросту умру.

– Не буду, не буду, – прошептал я. – Ну разве если только ты сама попросишь.

Ущипнув меня за спину, девушка повернулась ко мне спиной, и я с восторгом ощутил членом её упругую попку. Он, почувствовав её, насторожился и стал приподниматься. Вздохнув, я многократно поцеловал Лину в шею и спину, затем решительно отвернулся и вскоре уснул.

Пробуждение моё было весьма приятным. Открыв глаза, я увидел свою возлюбленную, идущую ко мне нагой, хотя часть живота ее и пах скрывало полотенце. Но ноги, но грудь! Я чуть было не зарычал от восторга. Моя партнерша была замечательно хороша. Едва она приблизилась, я схватил её в охапку и уронил в постель.

– Как, опять? – воскликнула Лина. – Ты сумасшедший! Я так и знала, что надо было от тебя ещё ночью уйти.

В голосе её слышалась игривость, и я смиренно склонил голову.

– Если, милая, тебе необходим отдых, я готов дать его тебе. Хотя мне это будет ужасно трудно вытерпеть.

– Да, мне нужен отдых, слышишь ты, мужлан ненасытный, – сказала Лина, присаживаясь ко мне вплотную так, что я лицом ощутил ее теплое бедро. Я прихватил губами и зубами эту нежную гладенькую плоть. Затем со вздохом отпустил.

– Тогда исчезни отсюда, даю тебе полторы минуты, после чего за себя не ручаюсь, – прорычал я.

Спустя некоторое время, забежав на пару минут каждый в свою комнату – переодеться, мы вместе спустились в столовую. Там было пустынно. Официантка, к которой мы обратились с просьбой покормить нас, удивилась:

– А вы знаете, что уже десятый час и завтрак давно закончен?

– Да что вы говорите, – воскликнул я, озираясь по сторонам. – Не знал, простите. Мои часы, – я щелкнул пальцем по циферблату, – увы, остановились. Вот незадача.

– Будете есть холодные блюда, – с усмешкой оглядев нас, сказала официантка и, повернувшись, ушла, удалилась в глубины кухни.

– Мне кажется, она знает, что между нами что-то было, – сказала Лина. – Она так на меня глядела.

– Завидует тебе, – простодушно сказал я. – Ещё бы, такого парня оторвала.

Ощутимый щипок в бок прервал поток моей юморной тирады.

– Молчу-молчу, – сказал я. – Прости. Давай спокойно позавтракаем, кажется, неделю не ел.