Текст книги "Строгановы"

Началось строительство русских городов в Сибири. В 1583 году был построен Верхне-Тагильский городок, в 1586 – Тюмень, в 1587 – Тобольск, в 1593 – Березов на Оби, в 1595 – Обдорск на Оби, в 1598 – Верхотурье, в 1600 – Турийск, в 1604 – Томск [Прим. 32]. Строгановы активно участвовали в присоединения Сибири к Московскому царству, давая людей, продовольствие– «запас» и вооружение царским войскам.

В конце XVI века дорога в Сибирь была описана в Книге Большого Чертежу.

«С объединением русских земель вокруг Москвы развернулась работа по сбору материалов и составлению «чертежей» отдельных областей (Иван IV Грозный в 1552 году «велел землю измерить и чертеж всему государству сделать»). И безвестные землемеры засняли внутренние районы по Волге, Оке, Каме, земли к югу от низовьев Дона и в Прикаспии. За 30–40 лет накопился обширный картографический и описательный материал, и между 1595 и 1600 годами был составлен «Большой чертеж всему Московскому государству» (53) [Прим. 33].

«Путь в Сибирь от Москвы проходил через Ярославль, Тотьму, Устюг Великий, Кайгород, Соликамск, Чердынь, Уральские горы на Лозьвинск, построенный в 1590 году – с Вычегды на Верхнюю Каму, по реке Каме, ее притоку Вишере, по притоку Вишеры Велсую, притоку Велсуя Почмогу, через Урал на речку Тальтию, приток Ивделя, по реке Ивделю на Лозьву, Тавду и Тобол.

В 1595 году соликамский посадский человек Артемий Бабинов выработал новый маршрут через Соликамск в Верхотурье, минуя Чердынь. Таким образом новая дорога проходила южнее прежней и значительно сокращала ее (от Соликамска до Верхотурья 250 верст)» (76).

В первой половине XVII века в состав Русского государства вошла и Восточная Сибирь.

Часть III. Именитые люди, бароны и графы. XVII–XIX века

С конца XVI века Строгановы лично ездили в Москву при восхождении на престол нового царя за получением жалованных грамот. Эти поездки позволяли Строгановым укреплять старые и заводить новые связи с высшей российской политической элитой. Жалованные грамоты всегда подтверждались, а 7 апреля 1597 года Никита Григорьевич Строганов получил новое «государское пожалованье» – добавочные земли в Перми Великой от прежней межи по Каме, вниз по реке на 55 верст, от реки Ласвы до реки Ошапа – в строгановских вотчинах возник Очерский округ с Очерским острожком. Строгановым также были оставлены зауральские земли, пожалованные по царской грамоте от 30 мая 1574 года – все земли, которые они успели колонизировать до похода Ермака – остальные сибирские земли стали считаться государственными.

«В 1579 году, то есть приблизительно через 20 лет после первого пожалования, во владениях Строгановых мы находим 1 городок и 39 деревень и починков с 203 дворами. После смуты (начала XVII века) в них числилось 4 слободы, 51 деревня и починок, 291 двор с 343 человек, еще через 10 лет – 3 городка, 3 острожка, 2 слободки, 2 монастыря, 118 деревень и починков с 12 церквями, 933 дворами, 30 мельницами и с населением в 1354 человека; в 1647 году 3 городка, 4 острожка, 4 слободки, 6 сел, 231 деревня и починок, в них 1544 двора с населением в 5701 человек. В 1623 году Строгановым принадлежали здесь 24 варницы, в 1647 – 31» (24,25).

В 1606 году Никитой Григорьевичем Строгановым была основана соляная слободка Новое Усолье, в которую был перенесен центр солеварения; позднее, в 1610 году, там же был основан Верхне-Чусовской городок.

Приход к власти в Москве Лжедмитрия I не нарушил в Сольвычегодске и Перми обычный ход внутренней жизни. В начале лета новому царю присягнули Боярская дума «и бояре большие, и жильцы, и дворяне, и приказные люди, и дети боярские, и гости московские» 25–26 июня было приведено к присяге сольвычегодское население. Присягнули и Строгановы, а позднее, как и все прочие вотчинники, получили и новые тарханные грамоты, подтверждающие все старые привилегии.

После победы над Лжедмитрием I, воцарения нового царя Василий Ивановича Шуйского и начала крестьянской войны под началом Ивана Болотникова, все Строгановы – дети Семена Аникиевича Андрей и Петр со своими двоюродными братьями Максимом Яковлевичем и Никитой Григорьевичем – собираются в Сольвычегодске, ставшем центром управления всеми их землями. «Отсюда они выезжают в Москву по вызову правительства. Так, Никита Григорьевич Строганов, получив в 1608 году, мая 13, «проезжую» грамоту, отправился в Москву, по-видимому, для консультации по финансовым вопросам правительства. После вступления на престол Василия Шуйского Строгановы спешат подтвердить свою несудимую грамоту 1605 года декабря 1, полученную от Лжедмитрия. Правительство Шуйского, не меняя содержания несудимой и не дополняя ее новыми льготами, переписывает ее на имя Андрея и Петра Семеновичей Строгановых 1607 года марта 2. Следует думать, что такие же тексты несудимых грамот от царя получили в это же время Максим Яковлевич и Никита Григорьевич Строгановы.

Время крестьянского восстания под руководством И.И. Болотникова Строгановы проводят спокойно в Сольвычегодске. Нормальный ход жизни вотчин ничем не нарушался, крестьянское и рабочее население осталось не задетым движением И.И. Болотникова.

Появление нового самозванца («тушинского вора») в 1607 году также не нарушает спокойствия Строгановых. От состояния спокойного наблюдения грозных, но пока далеких от Сольвычегодска событий и слушания молебнов за «государское счастье» Строгановы переходят к активному участию в политической жизни в 1608 году, в тот момент, когда начинается польская, а потом шведская интервенция.

Начиная с 1608 года и до избрания на престол новой династии – Романовых сольвычегодские Строгановы – Аникиевичи в союзе со старостами самоуправляющихся миров Поморья, местными воеводами под руководством правительства Шуйского ведут борьбу с «тушинцами» и начинают оказывать мощную финансовую поддержку правительству Шуйского. Строгановы от марта до июля 1608 года финансировали правительство Шуйского суммой от 5000 до 6000 рублей. В действительности сумма денежных средств, данных Строгановыми правительству, много больше, так как сохранившиеся документальные данные далеко не полны» (7). 19 июня 1608 года царь Василий Шуйский писал Максиму и Никите Строгановым: «И вы, Максим да Никита, дали нам на Москве в подмогу, служивым людем на жалованье, 1000 рублев, да и на Москве и по городом многие лутчие люди, гости и торговые люди в подмогу денег давали ж, и тех денег служивым людем не достало; которые наши четвертные кабацкие денги ныняшнего 116 году в зборе будут и те денги по сроком в собранье будут к Семеню дню. И как к вам сия наша грамота придет, и вы б еще ныне дали в заем для поспешения пять сот рублев, а мы вам те денги велим отдать из Усолских четвертных доходов, как в сборе будут, а ваше раденье и ссуда служивым людем в забвенье не будет» (17).

Строгановы стали в ряд основных организаторов формируемых «мужицких» отрядов на помощь правительству Шуйского и для отражения набегов «тушинцев» и поляков на Поморье. Василий Шуйский писал Максиму и Никите Строгановым 26 января 1609 года: «И нам ведомо учинилось, что вы за православную веру и за святые Божии церкви стоите и нам во всем радеете и прямите. И как к вам сия наша грамота придет, и вы б с Соли с посаду и с Усолского уезду велели собрати ратных людей с копьи и с пищалми и с рогатинами и со всяким ратным боем, сколко будет пригоже, перед прежним вдвое и будет возможно иноб и втрое, и свестясь с тутошними с ратными людми велели есте итти на Вологду, а на Вологде есте тем ратным людем велели быти в собранье; и с Вологды шли б в Даниловскую слободу, а дожидаться им велели иным городом ратных людей – с Костромы и с Галича и с Белоозера и с Двины. А запасу б имали с собою сухари и толокно и крупы до весны, а у дву человекпод запасом было по лошади с саньми; да были у всякого человека лыжи; и велели б у них быти для береженья у ста человек по человеку, выбрав из усолских лутчих людей, чтоб те ратные люди идучи дорогою не грабили» (17). 4 августа 1609 года Василий Шуйский писал Максиму, Никите, Андрею и Петру Строгановым: «И на том вам помози Бог, что о нашем и о земском деле радеете, помня наше крестное целованье. И как к вам ся наша грамота придет, и впредь бы есте нам служили, и о нашем и о земском деле радели и промышляли, как Бог помоги подаст; а как даст Бог, в земле нашей гнев Божий поминуется, и мы вас за вашу службу и за радение пожалуем» (17).

По просьбе Василия Шуйского Строгановы помогли ополчению, формируемому князем Михаилом Васильевичем Скопиным-Шуйским, писавшим Максиму, Никите, Андрею и Петру 28 августа 1609 года: «И вы б, господие, сами и торговым и середним, и всяким людем говорили, чтоб для покою и крестьянские избавы и для того, чтоб Московское государство за наемными денгами и досталь не разорилося, дали на наем ратным людем денег и сукон, и камок, и тафт, сколко кому мочно. А как даст Бог, от воров и литовских людей Московское государство свободно будет, государь царь и великий князь Василий Иванович всеа Русии велит те денги заплатить, а кто сколко денег и сукон и камок и тафт даст, и вы б то все писав в книге имянно, прислали те денги и сукна и камки и тафты ко мне в полки тотчас, наскоро» (17).

Были и другие царские грамоты – 23 марта и 27 мая 1610 года. 24 марта 1610 года царь Василий Шуйский писал Максиму и Никите Строгановым:

«Всемирного ради греха, а по заводу литовских людей, и воры русские люди совокупяся с литовскими людми, в нашем Российском государстве многии городы и волости смутили и какие злыя и нестерпимые беды поделали, и многим людем разоренье, и грабежи, и убийства, и плен, и расхищение учинили, и землю государства нашего пусту учинили же, а которые бояре и дворяне и всякие служивые люди, помня Бога, в осаде сидели и всякую нужду и голод претерпевали, и нам служили на боях и на сторожах безпрестани – и наше жалованье им давано денгами и золотом и платьем и рухлядью, и в том наша казна истощала. И как к вам ся наша грамота придет, и вы б попамятовали к себе наше жалованье и свою к нам прежнюю службу и радение, нас ссудили, дали нам в заем денег, чем бы нам служивым людей пожаловать, чтоб Божиим милосердием и Пречистыя Богородицы заступлением и всех святых молитвами, а бояр наших и дворян и служивых людей к нам прямою службою и вашим вспоможением, литовских людей и русских воров одолети, какие милости от Бога сподоблены будете, а от нас – великое жалованье и честь примете и от всех людей похвалу получите. Попомните, в прежних временах великого князя Василия Васильевича окупили из полону. Какой великой чести сподоблены! А вы только нас ссудите немалыми денгами тысящ с десять» (17).

Деньгами и военными отрядами Строгановы оказали ряд важных услуг Московскому государству в Смутное время. В 1610 году Никита, Максим, Андрей и Петр получили царское пожалованье – право именоваться по боярски – с вичем. «Четыре грамоты с пожалованием даны: Андрею Семеновичу Строганову – в 1610 году февраля 20; Никите Григорьевичу Строганову – в 1610 году апреля 23; Петру Семеновичу Строганову – 1610 года мая 29; Максиму Яковлевичу Строганову – в 1610 году мая 29. В этих грамотах Строгановы впервые названы «именитыми людьми», «это почетное звание осталось затем исключительно за членами фамилии Строгановых до пожалованья их в баронское достоинство в 1722 году» (17).

22 января 1613 года трехтысячный польский отряд под началом некоего пана Яцкого подошел к Сольвычегодску и стал напротив города перед рекой Вычегдой, в которой посадское население успело продолбить лед, что сделало невозможным быструю переправу поляков и литовцев к стенам города.

«При подходе шайки пана Яцкого к реке сольвычегодцы под командой местного воеводы и Андрея Семеновича Строганова подвезли пушки и затинные пищали и начали артиллерийскую стрельбу по неприятелю. Поляки, подойдя к проруби-каналу во люду, с своей стороны открыли «жестокое стреляние». Организованная сила профессионалов – военных разбойников взяла верх. Посадские, имея убитых и раненых, отступили с боем с реки на берег к Строгановскому Благовещенскому собору. Поляки, видя отступление посадских и посохи, разбились на три отряда. Один отряд стал наводить через прорубь-канал понтонного типа мосты, а два других кинулись объезжать по концам прорубь-канал и, соединившись на берегу, вторично бросились в бой против посадских и посохи и заставили защитников отступить в самый город. Большая часть посадских бойцов разбежались по домам спасать свое имущество и домашних от панского грабежа. Но гарнизонные стрельцы и посоха по приказу воеводы князя Григория Ивановича Гагарина собрались в обширный двор хором Строгановых, отлично укрепленный надежными стенами и тыном с земляной насыпью. Общее командование над собравшимися принял сам хозяин Андрей Семенович Строганов. Укрепления строгановских хором выглядели так внушительно, что пан Яцкий не решился их штурмовать и бросился на штурм большого деревянного острога, защищавшего Троицкую посадскую сторону Сольвычегодска. Полякам удалось прорваться в острог, но на площади у гостиного двора и соборного храма Воскресенья соборный священник Леонтий сумел организовать небольшой отряд посадских, и у торговых лавок закипел бой. Пан Яцкий в бою разбил отряд священника Леонтия, сам Леонтий, а вместе с ним и 26 бойцов посадских были убиты, а остальных поляки взяли в плен. На другой день поляки начали грабить посад. Ограбив собор, церкви, торговые лавки, дома посадских и перебив немало жителей, враги на третий день зажгли много домов и с награбленным имуществом ушли из Сольвычегодска по Устюжской дороге мимо Пачеозерской и Песчаной волостей» (7).

По воцарении на московском престоле династии Романовых Максим, Никита, Петр и Андрей Строгановы, внесшие при этом 3000 рублей (царица была четвероюродной теткой Строгановых), получили новые земли по Каме в Перми Великой. «На всех Строгановых в Сольвычегодске падала уплата от четверти до одной пятой суммы налога, вносимого всем населением страны. По вычислению жалованной грамоты 1692 года июля 25 Строгановым, только в годы междуцарствия и при Михаиле Романове получено московским правительством от Строгановых деньгами, жемчугом, сосудами серебряными, хлебом и солью то в виде добровольного дара, то в виде займа, то в качестве чрезвычайных налогов пятинных и запросных денег, солдатских и немецких кормов на общую сумму 428706 рублей. Строгановы и позже щедро помогали правительству своими деньгами. В Смоленскую войну 1632–1634 годов и в войну с Польшей за воссоединение Украины (1654–1657 годов) они дали государству в безвозвратную ссуду 412056 рублей» (7). Н.М. Карамзин писал:

«1613 год. И вот московское правительство прежде всего заботится о сборе денег для содержания ратных людей и удовлетворения прочих важных нужд. В первые же дни по приезде царя собором приговорили: собрать недоимки, а затем просить у кого можно взаймы (просили даже у торговых иностранцев); особая грамота от царя и особая от собора были отправлены к Строгановым с просьбой о помощи разоренному государству. И Строгановы скоро откликнулись: они прислали 3000 рублей, сумму довольно крупную для тогдашнего времени. Год спустя собор признал необходимость сбора пятой деньги и даже не с доходов, а с каждого имущества по городам, с уездов же – по 120 р. с сохи. На Строгановых по разверстке приходилось 16000 рублей; но на них наложили 40000, и царь уговаривал их «не пожалеть животов своих».

24 мая 1613 года царь принужден был писать Строгановым:

«Бьют нам челом на Москве дворяне и дети боярские, козаки, стрельцы и всякие ратные люди, что они, будучи под Москвою, многие нужды и страсти терпели и кровь проливали, поместья и вотчины у них от долгой войны запустели и службы своей исполнять им нечем; стрельцы и козаки служивую рухлядь проели, и на нашей службе им быть нельзя за великою бедностью; в казне нашей денег и хлебных запасов в житницах нет, служивым людям жалованья дать нечего. Выходцы и языки в расспросе боярам сказывают, что литовские люди хотят идти под Москву, а в нашей казне денег и в житницах хлеба нет нисколько. Сколько вы с своих вотчин в нашу казну денежных доходов платите, нам про то подлинно не ведомо; и теперь по нашему указу послан к вам Андрей Игнатьевич Вельяминов; велено ему с ваших вотчин за прошлые годы и за нынешний год по книгам и по отписям наши денежные доходы взять сполна и привесть к нам. Да у вас же мы приказали просить взаймы для христианского покою и тишины денег, хлеба, рыбы, соли, сукон и всяких товаров, что можно дать ратным людям; а сколько чего взаймы дадите, деньгами, хлебом и товаром, и то приказали мы записывать в книги, а вам давать с книг выписи архимандричьими, игуменскими и сборщиковыми руками, по чему вам тот заем из нашей казны взять: хотя теперь и промыслов убавьте, а ратным людям на жалованье дайте, сколько можете, а как в нашей казне деньги в сборе будут, то мы вам велим заплатить тотчас. Так вам бы непременно ратным людям на жалованье дать без кручины: лучше всякой милостыни ратным людям помочь и этою помощию божии церкви в лепоте и в святую веру в целости учинить, православных христиан от нахождения иноверцев освободить! Что вы дадите, мы непременно велим заплатить, и службу вашу к нам, и раденье ко всему Московскому государству учиним навеки памятными. Если же вы нам взаймы денег, хлеба и товаров не дадите и ратные люди, не терпя голоду и нужды, из Москвы разойдутся, то вам от бога не пройдет так даром, что православная христианская вера разорится.»

Духовенство от имени всего собора писало Строгановым:

«Ратные люди великому государю бьют челом беспрестанно, а к нам, царским богомольцам, и к боярам приходят с великим шумом и плачем каждый день, что они от многих служб и от разоренья польских и литовских людей бедны и служить не могут, на службе им есть нечего и оттого многие из них по дорогам ездят, от бедности грабят, побивают, а унять их никакими мерами, не пожаловав, нельзя; только им не будет царского денежного и хлебного жалованья, то все они от бедности поневоле станут воровать, грабить, разбивать и побивать».

Власти писали, Строгановы помогали. 30 июня 1614 года царь Михаил Федорович подтвердил Строгановым все ранее выданные жалованные грамоты на земли и привилегии. «С началом каждого последующего царствования не только подтверждались все прежде дарованные строгановские грамоты на владение землями и на разные привилегии, но ко всем прежним пожалованиям прибавлялись новые» (17). Подтвержденные жалованные царские грамоты были выданы 31 января 1641 года, 27 июня 1688, 25 июля 1692 года.

К началу XVII века сольвычегодские варницы давали все меньше соли, и солеварение переместилось в пермские вотчины Строгановых. Тогда же именитые люди стали создавать прообразы железоделательных и кожевенных предприятий-мануфактур. Перевозки соли и других производимых ими товаров осуществлялись Строгановыми в основном на своих судах.

«Суда, на которых перевозились строгановские товары по Двине, Вычегде, Сухоне и Приморье, а в пермских вотчинах – по Каме и далее по Волге и Оке, назывались обычно лодьями. Они были трех типов: большие, имевшие около 50 метров в длину (ложьи и межеумки); длиной около 30 метров (в Поморье они назывались дощаниками или белозерками, в пермских вотчинах – бархотами); малые суда – 20 метров в длину – шитики.

Все суда имели одинаковую конструкцию «сдвинутого шестиугольника», плоское дно и целиком изготовлялись из нетолстых сосновых и еловых досок топорной работы с применением деревянных связей, без железного гвоздя. Первые два типа судов были особенно недолговечны и при непрочной постройке служили только одну навигацию.

Судостроительные площадки – «полтбица» – Строгановых находились в Поморье на притоке Вычегды реке Виляди, а в пермских вотчинах – на реке Яйве при селах Романовском и Булатовском, в 12 верстах от Усолья Камского. Здесь были строгановские верфи в устье реки Насадки.

Обычно на постройке судна занят один мастер, шесть плотников и 56 подсобных рабочих, работающих круглый год. Весной заготовляют лес, летом и осенью делают «топорные» доски, в декабре начинают постройку и оканчивают ее к началу сплава каравана. На построение лодьи расходовалось 3750 деревьев. В сольвычегодской вотчине на Виляди ежегодно Строгановы строили от 3 до 5 лодей, а в пермских владениях на реке Яйве – от 12 до 15 лодей. Грузоподъемность лодей была 60000, дощаников – до 30000, шитиков – до 10000 пудов. Стоимость сооружения лодьи составляла 500–700 рублей, при продаже на слом выручали 120 рублей.

Построенную лодью ярыжки загружали солью в рогожных кулях в Сольвычегодске, на пристани Благовещенского собора и строгановских дворов. Нанималась судовая команда, причем наемный договор со Строгановыми обычно заключал кормщик, командир лодьи. Кормщик подбирал себе и судовых ярыжек от 50 до 150 человек на лодью. Кормщик брал за работу от Сольвычегодска до Вологды 4–6 рублей, ярыжки получали по 2 рубля и по 1 рублю. В пермских вотчинах кормщик брал от Орла-городка до Нижнего Новгорода 6–7 рублей, ярыги получали по 3 рубля» (7).

Торговые операции Строгановых велись по всей России, особенно в Поморье и в московских землях. «Для закупки иноземных товаров Строгановы посылали своих больших приказчиков, а то и сами езживали к Архангельскому торгу. Так, в делах Новгородской четверти сохранилась «память» от 24 июня 1671 года, где приводится выписка из Архангельских городовых книг о явке 29800 рублей на покупку весчих и невесчих заморских товаров именитым человеком Дмитрием Андреевичем Строгановым. Здесь значится в сборе у гостя Ивана Гурьева с товарищи: «Усолья Вычегодского Александров Грибов явил именитого человека Дмитрея Строганова вещаго товару: стопу воска обышного – 19 пуд с полпудом, кож говяжьих, сухих, лутчих. Августа в 11 день приплыл в карбасе именитый человек Дмитрей Строганов, явил вещего товару: 20 фунтов шолку ряского подлучшим, на невещих товаров: 6 сороков соболей ленских, да шубу соболью цена соболем и шубе тысяча сто шестьдесят рублей, 89 лисиц под лутчими, 52 песца белых лутчих, а те он, все русские вещие и невещие товары променил иноземцам на заморские товары. Цена русским вещим товарам 579 рублей, 4 алтына с деньгою, а невещим товарам цена 1282 рубля 13 алтын 2 денги. Торговых и прежних пошлин с вещих 28 рублев 31 алтын полшесты деньги, невесчих – 51 рубль 9 алтын, полшесты деньги и обоево с вещих и не с вещих товаров взято торговых и прежних пошлин 80 рублев, 8 алтын, 3 деньги, писчих взято 26 алтын 5 денег. С тех же товаров новые повышенные пошлины с вещих 28 рублей 31 алтын полшесты деньги, не с вещих – 76 рублей, 31 алтын, 3 деньги – и обоево с вещих и не с вещих товаров новые повышенные пошлины взято 105 рублев 30 алтын с полуденьгою, писчих взято рубль, 2 алтына.

Именитый человек Дмитрей Строганов явил с своего баркаса 29 тысяч 800 рублей денег мелких, серебряных, и на те деньги у Архангельского города, на ярмонке, у заморских иноземцев купил заморские товары, торговые пошлины з денег против невещего товару взято 1192 рубли, писчих взято 11 рублей, 30 алтын, 4 деньги. Припись дьяка Ивана Патрекеева».

В покупках заморских товаров у Архангельского торга Строгановы черпали свои товарные запасы, которыми и приторговывали с прибылью по городам Русского государства. Торг с иноземцами идет двояко: с одной стороны, через обмен натурой русских товаров (этим обменом получается меньшая доля заграничного товара), а, кроме того, основные партии заморского товара покупаются за наличные деньги, которые в мелком серебре мешками привозились с собой. Строгановы находились с иностранными купцами в многообразных и постоянных отношениях» (7).

Большая торговля велась Строгановыми и через несколько собственных дворов в Вологде, соединявшей северный и центральный хозяйственные районы России. «Сольвычегодская соль шла летом в строгановских судах по Вычегде вниз, затем бурлацкой тягой по Северной Двине, Сухоне и реке Вологде до их вологодского двора на берегу реки около вологодского кремля. Сюда шли из Колы, Холмогор и Архангельска товары, купленные у голландских и английских торговцев, а также ворвань, моржовая кожа, слюда, пушнина с севера Поморья. Вологодский рынок – место оживленных строгановских сделок и с иностранными и русскими купцами. Строгановские приказные люди здесь собирали политическую и деловую информацию о движении цен в Центре и Поволжье. Сюда стекались отчетные данные из строгановских торговых дворов из Калуги, Стародуба и всех приокских и приволжских городов и отсюда отправлялись хозяевам в Сольвычегодск. В Вологде жили многие родственники и свойственники Строгановых, которые часто вовлекались на их службу в качестве приказчиков «для дальных сибирских посылок» и близких поездок по приречным строгановским торговым дворам по Оке, Волге, Каме. Через Волгу Строгановы осуществляли многосторонние экономические связи с различными районами Русского государства» (7).

Одним из главных торговых центров в Поволжье для Строгановых была Казань, в которой они также имели несколько собственных дворов. «Мы имеем часто мелькающие в документах сведения о торговле Строгановых с Бухарой и Казахскими землями. Казань могла представлять собой для Строгановых большой интерес как место связи с восточными рынками. В 1615 году восточные купцы во множестве посещали Казань, старый и привычный для Востока торговый центр. Здесь, на оживленном казанском торгу, Строгановы сбывали восточным купцам пушнину, закупали пряности, шелк и другие восточные материи и серебряную посуду, изукрашенную прихотливым восточным орнаментом, которому так искусно подражали строгановские серебряники их ювелирных мастерских в Сольвычегодске» (7).

Строгановы также организовали и жемчужный промысел – добытый жемчуг использовали для себя, а небольшие партии отправляли в подарок в Москву своим доброхотам из столичной знати. Значительное развитие получило и иконное производство.

«Мелкий речной жемчуг широко использовался в Новгороде и в Русском государстве для вышивок боярских воротников, женских головных уборов, церковных пелен, украшения иконных окладов. Жемчуг и позже с русского Севера шел на экспорт.

Строгановские ловцы жемчуга на реке Иксе собирали жемчуг обычным и примитивным способом, каким пользовались на протяжении многих столетий промышленники Поморья.

Ловцы жемчуга плыли по течению на маленьком плоту с прорубленным в центре отверстием. В это отверстие вставлялась берестяная труба со вделанной в дно слюдяной пластинкой. В эту трубу ловец рассматривал дно реки. Увидев раковину, он нацеливался на нее шестом с расщепом на конце и вытаскивает раковину на плот.

Собрав множество раковин, ловец пристает к берегу и раскрывает раковины ножом. Сотни раскрытых ракушек дают одну-две жемчужины. Жемчуг ценился от денежки до 1 рубля, в отдельных случаях – до 5 и 10 рублей в зависимости от величины и качества. Дорогим и совершенным жемчуг считался, если он был правильной шаровидной формы.

По народному преданию, прочно сохранившемуся до наших дней, Строгановы разводили жемчужницы в маленьком озерке у своих сольвычегодских хором, возле вотчинного Благовещенского собора.

Жемчуг шел на украшение окладов икон, которые во множестве писались в обширных «иконных горницах-мастерских», потреблялся в изделия строгановских «серебряников» – ювелиров. В большом количестве, наконец, жемчуг расходился в девичьих комнатах, где шла неустанная работа по шитью златотканых пелен и разнообразных вышивок на женский и мужской парадный наряд чванливых и умевших хорошо и богато одеваться хозяев.

Организация иконного производства Строгановыми была поставлена необычайно солидно и широко. Строгановская икона была предметом производства и выдающимся художественным произведением, открывшим новую и блестящую страницу в русском искусстве» (7).

Зодчество Строгановых также оставило значительный след в русском искусстве. «Одним из средств прославления своего имени, богатства и могущества было покровительство искусству, выразившееся в постройке величественных храмов и монастырей, организацию живописных мастерских и различных художественных ремесел. Дошедшие до нас храмы Строгановы строили «и по себе на память и на поминок ныне и впредь», как о том гласит летопись на стенах Благовещенского собора в Сольвычегодске XVI века» (19). На деньги Григория Дмитриевича Строганова, получившего от Петра I восемь жалованных грамот на новые земли и объединившего в своих руках все строгановские вотчины, в 1689–1693 годах в Сольвычегодске были построен Введенский собор, в 1694 году в Устюжне Казанская церковь, в 1694–1697 году в селе Гордеевка Смоленская церковь; в те же годы в Нижнем Новгороде был построен собор Богородицы (Рождественская), в 1693–1699 годах – Иоанно-Предтеченская церковь Троице-Сергиева монастыря.

В 1686 году царем и государем всея Руси стал Петр Алексеевич. Последний именитый человек Григорий Дмитриевич Строганов активно участвовал в петровских реформах, был пожалован портретом Петра I, украшенным бриллиантами. Он скончался в 1715 году в Москве. В награду за помощь и труды в 1722 году Петр I пожаловал трем его сыновьям – Сергею, Александру и Николаю, – баронский титул – до этого баронский титул получил лишь один из любимцев царя П. Шафиров. В честь этого события были построены три церкви – Александром в Великом Устюге, Николаем – в Нижнем Новгороде, а Сергеем – в пермских вотчинах [Прим. 34]. Описание баронского герба сохранилось:

«Герб рода барона Строганова, имеющего титул Римской Империи графа.

Щит горизонтально разделенный имеет две части, из которых в верхней в красном поле изображена серебреная медвежья голова с продолговатою шеею, обращенная в правую сторону. В нижней части белый мех, и во оном же щите с правого угла к левому видна золотая волнистая перевязь, имеющая три железа копейных. На щите наложена графам свойственная корона и на оной три увенчанные шлема, украшенные клейнодами; из них на среднем изображен черный орел с распростертыми крылами; на крайних: с правой стороны медвежья голова серебреная, а с левой стороны соболья голова черного цвета. Намет на щите красной и золотой, подложен серебром и лазоревым цветом. Щит держат два соболя. Сии соболи, равно и медвежья голова, изображенная в щите и на поверхности шлема, означают, что предки баронов Строгановых способствовали к приобретению Сибири, и оказали важные службы и помощь к сохранению городов княжества Пермского» (64).