Текст книги "Цифровое книгоиздание"

1.3. Чтение «живое» и чтение «мертвое»
Л. Борусяк

Чтение как основа русской литературоцентричной культуры из года в год теряет свою популярность, что характеризует переход к новому типу культуры, пока еще не имеющему своего точного обозначения. Чаще всего говорят о культуре интернета, визуальной культуре и пр. При этом происходящий переход носителями старых ценностей, а также их наследниками, то есть молодыми людьми в той или иной степени сохраняющими эти ценности (часто эта трансляция происходит в семье, идет от поколения к поколению), воспринимается драматически или трагически, как уничтожение русской культуры вообще.

Михаил Павловец, заместитель руководителя Школы филологии Высшей школы экономики: «Книга только тогда становится шедевром, произведением искусства, когда она кем-то воспринята. Любое восприятие есть уже интерпретация».1818
  «Тем временем» с Александром Архангельским. Весь вечер под куполом. 30.11.2015 http://goo.gl/ay6NTg


[Закрыть]

При этом не важно, что и насколько активно читали советские люди, главное, что ценность чтения была очевидной и бесспорной. Однако уже в середине 1990-х годов социологи Лев Гудков и Борис Дубин писали о том, что чтение как высочайшая ценность уходит вместе с авторитетом социальной группы, эту ценность поддерживающей и транслирующей – русской интеллигенции1919
  Б. В. Дубин, Л..Д. Гудков. «Интеллигенция: Заметки о литературно-политических иллюзиях» (Изд. 2-е, испр. И доп. СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2009)


[Закрыть]. При этом, если читательская активность сокращалась очень быстро2020
  См. например: http://goo.gl/rq5YcF


[Закрыть], то процесс ухода ценности чтения в разных группах происходит крайне неравномерно. Как показывает исследование Левада-центра, за период с 1990 по 2010 гг., то есть всего лишь за 20 лет доля россиян не читающих книги, выросла с 15% до 45%, то есть втрое; сегодня у 44% населения нет домашней библиотеки или дома имеется менее 100 книг. И это при том, что 90% россиян никогда не посещает библиотеки.

Понятно, что есть группы, которые остаются носителями интеллигентских ценностей, вне зависимости от их возраста. В частности, эта ценность остается весьма высокой в среде молодых российских интеллектуалов2121
  Любовь Борусяк «Чтение как ценность в среде молодых российских интеллектуалов». http://goo.gl/1s39gZ


[Закрыть]. При этом на примере любимых этой группой авторов, с помощью которых производится самопрезентация интеллектуальной молодежи, видно, что это ценность, которую можно определить как остаточную. Практически все книги, которые должны характеризовать принадлежность к данной группе, написаны и напечатаны достаточно давно, их высоко ценили представители еще советской интеллигенции, отцы и деды молодых интеллектуалов. А вот современная литература, которая несет в себе новые идеи, характеризующие новые ценности, для молодых интеллектуалов, носителей старой культуры, существенного интереса не представляет.

Последние годы характеризуются еще одним процессом, который кажется чисто техническим, но во многом связан с социокультурными сдвигами – изменилось само понятие книги. В течение многих столетий люди читали книги, напечатанные на бумаге, теперь все большее распространение получают разнообразные электронные носители. Литературные тексты читают с экранов ридеров, смартфонов и айфонов, компьютеров и пр. В прошлое постепенно уходит и, скорее всего, будет уходить привычная бумажная книга. Еще в 2010 году, по данным опроса жителей 12 крупнейших городов России, проведенного Федеральным агентством по печати и массовым коммуникациям и Левада-центром, 84% россиян знали, что такое электронные книги, и 28% их читали, каждый четвертый скачивал книги из интернета2222
  http://goo.gl/rq5YcF


[Закрыть]. При этом фиксировалось, что переход от бумажной книги к электронной происходит плавно, параллельно с сокращением читательской активности вообще. Понятно, что за прошедшие годы чтение электронных книг стало значительно более популярным, хотя бы потому, что постоянно растет число интернет-пользователей и владельцев телефонов с большим экраном.

Сам по себе переход от одного носителя текста, в том числе художественного, к другому не предполагает обязательных изменений в читательской активности, литературных предпочтений или жанровой структуре. Хотя на примере изобретения книгопечатания мы видим, что новые технологические возможности привели к настоящему перевороту как в доступности книги новым группам населения, так и в структуре текстов, в частности, к росту текстов светского, а не религиозного характера. Но вообще, смена носителей информации происходила в истории многократно, иногда вызывая значительные сущностные изменения, иногда нет. Примером того, что смена носителя может не привести к заметным социокультурным сдвигам, можно считать изобретение компанией Sony 35 лет назад компакт-дисков, которые быстро начали теснить на рынке традиционные виниловые пластинки. Новый носитель, позволяющий значительно качественнее воспроизводить музыкальные произведения, не воспринимался как явление социокультурное, как переход от старой культуры к новой. Хотя бы потому, что первоначально на диски записывалась преимущественно классическая музыка, то есть музыка ценностно позитивно окрашенная. Связано это было с тем, что в первые годы производство компакт-дисков было очень дорогим: более 90% уходило в брак. Поэтому стремились на этот дорогой носитель записывать такую музыку, спрос на которую невысок, но имеет международный характер. Фактически эти дорогие диски первоначально были ориентированы на настоящих ценителей, для которых качество воспроизведения чрезвычайно высоко. Кроме того, и пластинки, и кассеты, и диски – это форма сохранения, записи и передачи живой музыки. И в этом смысле принципиального различия между носителями нет. Чем выше качество передачи, тем лучше. Правда, со временем у узкого круга ценителей музыки появилась «ностальгия» по старому винилу, с его плохим звуком, шипением и теми звуками времени, которые придают пластинке индивидуальность, включенность в контекст того времени и культуры, когда она была записана. Иначе говоря, низкое качество записи на старом носителе стало его преимуществом в том смысле, что старая пластинка стала восприниматься как явление не столько музыкальное, столько социокультурное (но все-таки как дополнение к «нормальной», качественной записи).

С книгами произошло иначе: ностальгия начала появляться чуть ли не раньше, чем электронные носители стали постепенно вытеснять привычный бумажный формат. Буквально с самого начала, как только узкий круг «продвинутой» молодежи и не только молодежи, стал читать книги с электронных носителей, это стало восприниматься как ценностная потеря, как признак окончательного ухода традиционной культуры. Ведь бумажная книга – это не воспроизведение музыкальных произведений, сыгранных на концерте, это и есть сам концерт, то есть форма живого бытования литературы, а потому для носителей старой культуры уход от нее – это переход к новой культурной ситуации.

За многие столетия существования книгопечатания бумажная книга приобрела огромное количество социокультурных коннотаций, во многом основанных на ее вещественности, предметности. А для нашей литературоцентричной культуры ценностная и культурная нагруженность книги превосходила ценность любого другого вида искусства и культуры. Не случайно, что в финале телевизионного проекта «Имя Россия», где миллионы людей голосовали за наиболее выдающихся деятелей русской истории, русская культура оказалась представленной только двумя именами – А. С. Пушкин и Ф.М.Достоевский2323
  Любовь Борусяк «Имя Россия» как новый учебник истории» http://goo.gl/scLpP2


[Закрыть]. И вот носитель старой, интеллигентской культуры начинает вытесняться новыми формами, причем не в период своего расцвета, а упадка, упадка как старой культуры, так и русской интеллигенции. Понятно, что процесс этот многими воспринимается болезненно.

***

Ежегодно студенты третьего курса НИУ ВШЭ под моим руководством учатся проводить опросы общественного мнения, причем тему они выбирают сами. В 2014 году самыми популярными оказались темы, связанные с книгой и чтением. Студенты уверены, что интерес к чтению снижается и что это очень плохо, так как для них самих чтение представляет несомненную ценность. При этом сразу несколько студентов решили остановиться не просто на изучении читательской активности и читательских предпочтений, а на изучении отношения молодежи к книгам бумажным и книгам электронным. В результате по схожим анкетам было параллельно проведено два исследования, авторами которых были Инна Бялик, а также Ия Дарсалия и Виктория Куйдина, которые работали совместно.

Оба исследования проводились через интернет, в них участвовали молодые москвичи, студенты и школьники, большинство из которых регулярно читает художественную литературу. При этом все они считают чтение очевидной ценностью. В частности, на вопрос о том, читают ли они книги регулярно, положительный ответ был получен в 88%, а на вопрос «Любят ли они читать?» дали положительный ответ практически все. То есть практики и ценности несколько различаются, что вообще характерно для нашей культуры. Другое дело, что здесь различия не столь заметны, поскольку в опросах участвовала интеллектуальная молодежь, для которой ценность чтения очевидна и не проблематизируется. С другой стороны, для широких групп населения, кто уже не относится к чтению как ценности или сверхценности, смена носителя малоактуальна и проблематична.

Всего было опрошено более 300 человек, средний возраст 21—22 года, более 2/3 респондентов – девушки, что вполне понятно, так как их читательская активность существенно выше, чем у молодых мужчин. Менее четверти участников опросов читают только бумажные книги, остальные либо сочетают бумажное или электронное чтение (3/4), либо читают только электронные книги, но таких оказалось очень мало. Опросы проходили в декабре 2013 года.

В обоих опросах респондентам задавался открытый вопрос о преимуществах и недостатках бумажных и электронных книг. Этот вопрос звучит как чисто прагматический: респондентам предлагается высказать свое мнение о конкретных достоинствах и недостатках того или иного носителя. Однако все что касается ценностей, не может находиться в поле прагматики, и это четко продемонстрировали результаты исследований. Как и предполагалось, опросы показали, что для молодых любителей чтения серьезные различия в отношении к бумажной и электронной книге очень велики, причем сосредоточены преимущественно в социокультурной плоскости. Главное отличие заключается в том, что за электронной книгой признают существенные прагматические достоинства, а ее недостатки видят как в сфере прагматики, так, в гораздо большей степени, в социокультурной и ценностной областях. И наоборот, плюсы бумажной книги сосредоточены в основном в культурной плоскости, а недостатки относятся к сфере прагматики. В результате большинство респондентов указали, что читают и бумажные, и электронные книги.

Электронные книги молодые читатели ценят за легкость и компактность, что очень важно для чтения в транспорте и вне домашнего чтения вообще, большую вместительность (на один ридер или телефон можно скачать целую библиотеку) и бесплатное пользование. Практически никто из участников опросов не покупает литературный контент в сети. Что касается прагматических (внекультурных недостатков), то их всего два: вредно для глаз и то, что электронные устройства могут разрядиться в неподходящий момент. В единичных ответах указывается также на то, что отказ от бумаги важен с точки зрения экологии: электронная книга «спасает деревья». Примерно четверть опрошенных особых недостатков в электронных книгах не видит.

Исследование Левада-центра 2010 г. показало:

• 54% тех, кто читает электронные книги, делает это дома.

• 23% в транспорте.

• 19% в поездках, командировках, в отпуске.

Участники опросов указали, что читают электронные книги преимущественно в транспорте, а дома в основном те книги, которые не могут купить (в силу разных причин, в том числе высокой цены). А бумажные книги дома читают в тех случаях, когда книга есть в домашней библиотеке, когда могут купить ее, взять почитать у друзей, знакомых или в библиотеке.

Да, электронные книги удобны, на них не надо тратить денег, что позволяет читать больше, хотя и вредны для глаз. Но все-таки большинство респондентов чувствуют некоторую «неполноценность», они массово сетуют на отсутствие ощущения, что они не просто читают какой-то художественный текст, а именно книгу, то есть предмет, представляющий собой концентрированный раствор социокультурных коннотаций. Иногда респондентам трудно объяснить, что именно не так с электронной книгой: «Нет ощущения „книги“ в руках, даже объяснить толком не могу, каково это, но, надеюсь, Вы меня понимаете»2424
  Здесь и далее в разделе 1.3 курсивом даются точные цитаты из высказываний респондентов.


[Закрыть]. Обращаясь к неизвестным ему авторам исследования, этот респондент как бы присоединяет их к «своим», а потому понимающим ценность книги, которым не надо объяснять необъяснимое, особое, что есть в бумажной книге. Другой респондент сетует на то, что эти книги «не так передают атмосферу». Он больше ничего не добавляет, не объясняет, о какой атмосфере идет речь, предполагая, что это и так ясно, а потому не требует объяснений. Про эту особую атмосферу, которой нет у электронной книги, говорят и некоторые другие респонденты. Другими словами то же ощущение выражается так: «Недостаток в том, что они не бумажные». И снова остается неясность, которую то ли сложно объяснить, то ли людям кажется, что это не требуется в силу очевидности.

Но все же в большинстве случаев вербализовать смутную или ясную неудовлетворенность удается. Недостатки электронной книги и электронного чтения молодые любители чтения видят в том, что отличает ее от бумажной, а потому делает текст не совсем таким, какой он представлен в бумажной книге. Этот текст что-то теряет, ему не хватает контекста, в него трудно вчитываться, он как бы пролистывается. В электронной книге есть текст, но нет его восприятия. Еще раз отмечу, что откликнулись на опросы именно те молодые люди, которые любят читать и много читают, которые обладают немалым опытом чтения бумажных книг и разделяют ценность чтения художественной литературы. Для них процесс чтения – это не просто процесс получения информации, это процесс чувственный, эмоциональный, а потому включенность в чтение более высока.

И потому оказывается, что главное достоинство бумажной книги для части молодых любителей чтения заключается в чувственном ее восприятии, а не только в интеллектуальном. Они ссылаются на включенность во взаимодействие с книгой и текстом практически всех органов чувств, то есть на погруженность не только в текст, но и в его контекст. И чем более велика и разнообразна включенность чувств, тем выше степень погружения и тем богаче восприятие: «Ты чувствуешь, как читаешь книгу с каждой перелистанной страницей». Как важные достоинства бумажных книг респонденты отмечают:

• их приятный запах (обоняние): «удивительный запах книги»;

• они приятны на ощупь (осязание): «приятно осязать лист бумаги», «главное достоинство: осязаемость»;

• они красивы, на них приятно смотреть (зрение);

• «вызывает удовольствие шелест страниц» (слух);

• казалось бы, последний орган чувств (вкус) тут не может участвовать, но пишут даже о нем: «они вкусно пахнут».

Приятные запахи – это преимущественно те, которые нагружены позитивными коннотациями культуры, причем сила восприятия не находится в строгой зависимости от выраженности запаха. В случае с книгой, когда говорят о приятном запахе не какой-то конкретной книги, а книг вообще, это означает глубоко чувственное отношение к бумажному тексту. При этом совершенно не важно, пахнет ли действительно чем-нибудь новая или старая книга, которую представляют респонденты. Любая книга пахнет для них символически, это аромат культуры, во многом уходящей.

Точно так же и шелест страниц не обязательно реален, можно переворачивать страницы совершенно беззвучно, но чувствовать, воспроизводить в своем сознании этот символический шелест. В зрении, то есть в эстетическом наслаждении от книги, соседствуют реальные и символические компоненты. С одной стороны, хорошо изданная, проиллюстрированная книга действительно является эстетически ценным объектом, который приятно рассматривать, любоваться им. Но с другой стороны, книга красива вообще, книга обобщенная, как ценность, как выражение этой ценности. Не случайно один из респондентов пишет: «Держать красивую книгу в руках – эстетическое удовольствие». Здесь ведь не указывается, что приятно эту книгу рассматривать, эстетическое удовольствие уже в том, что ты эту книгу держишь в руках.

То же самое относится и к осязанию. Книгу приятно осязать, держать ее в руках не потому, что общение с бумагой приносит особые осязательные чувства, а потому что носители ценности книги притрагиваются не к бумажному предмету, а к ценности. Бумажная газета никаких чувственных коннотаций, включая осязательные, не вызывает. А появление в этом контексте вкуса особенно характерно. Понятно, что никто не пробует книгу на язык, но полнота ощущений предполагает участие всех органов чувств, а потому книга становится и вкусной тоже. И характеризуя чувственное отношение к книге, молодые читатели нередко используют отсылки сразу к нескольким органам чувств: «бумажные книги классно пахнут, а новые книги очень классно хрустят в переплете».

Самые частые слова, которые используют респонденты, говоря о преимуществах бумажной книги, касаются именно чувственной реакции. Чаще всего используется слово «приятно», оно фигурирует практически в половине ответов: «Приятно осязать запах бумаги», «приятно держать в руках», «приятно чувствовать, что читаешь». На втором месте слово «удовольствие»: «Эстетическое удовольствие, когда держишь в руках старую книгу», «удовольствие чувствовать книгу, взаимодействовать с ней, рисовать на полях, подчеркивать понравившиеся идеи». На третьем — «наслаждение», то есть чрезвычайно сильный эпитет, который редко используют, даже говоря о воплощении чувственности – о сексе: «Просто наслаждение сидеть с книгой в руке, ощущать ее страницы, запах, переплет». В одном ответе для усиления эффекта эти слова могут повторяться многократно: «Приятно чувствовать материал бумаги, приятный запах, приятно взять в руки». Еще бумажные книги «живые», «манящие», «трогательные», «уютные», «в них есть душа», есть «возможность чувствовать книгу, взаимодействовать с ней».

А электронные книги никакого чувства не вызывают, с ними не устанавливается ни чувственный, ни эмоциональный контакт. По отношению к электронным книгам используются исключительно определения прагматического ряда. Самое распространенное слово, которое присутствует почти во всех ответах: «удобно», несколько реже используются слова «бесплатно», «дешево», «компактно», «легко». Все эти слова не являются специфическими для книг, они точно такие же, какими можно охарактеризовать любой бытовой прибор – от пылесоса до миксера. Электронные носители книг в описании молодых читателей уравнивают книгу со всеми остальными полезными и нужными бытовыми предметами и явлениями, выводя ее из социокультурного, ценностно окрашенного пространства. Достоинства бумажных книг описываются экспрессивно и пространно, электронных – лапидарно, буквально односложно, здесь полностью отсутствует чувственно-эмоциональная составляющая. Можно сказать, что бумажная книга в большей мере соответствует женскому типу описания, электронная – мужскому.

Бумажная книга нередко описывается совсем молодыми людьми, как нечто живое, прекрасное, романтическое, но уходящее в прошлое, как вишневый сад, ждущий топора: «Бумажные книги для будущих поколений – это то же, что и надписи, сделанные на камнях далекими предками для нас. Это летопись, это информация, о том, какими мы были, которая, может быть, станет единственным источником для тех, кто захочет узнать, как и чем мы жили». Понимание того, что мы являемся последними представителями старой культуры, уходящим поколением с его ценностями, переживается некоторыми молодыми респондентами драматически.

Не случайно, что среди главных чувственных достоинств бумажной книги лидирует ее запах, о котором говорится в половине ответов. Самым популярным оказалось указание на замечательный запах бумажной книги. Запах в последние десятилетия стал важной темой социологических и культурологических исследований. Особенность запахов состоит в том, что они не подлежат вербализации, нет слов для их описания, кроме ссылок на подобие чему-то, но при этом запахи рождают воспоминания или позволяют сохранить их в памяти, они погружены в глубокие слои сознания и подсознания. Особенность запахов в том, что они вызывают воспоминания. И это бесконечное повторение слов об особом, приятном, магическом запахе бумажной книги свидетельствует о том, что есть ощущение ухода эпохи, конца старой культуры. О бумажной книге пишут, что она романтична («что-то такое в этом есть, именно в печатных книгах: особая романтика и шарм», «романтика запаха, ощущения страницы в руках»), обладает магией («особая магия бумаги», «магия перелистывания», «особая магия при чтении»), то есть тем, чего нет в новой культуре, где текст – это именно текст. Об этом пишут многие респонденты: «в бумажной книге заложена душа автора», «в бумажной книге особенно развит смысл», «тут смысл текста совсем другой».

Появление книг на электронных носителях не стало причиной снижения активности чтения, как и не является результатом этого процесса. В какой-то степени даже наоборот, электронное чтение делает книгу более доступной, поскольку любой пользователь Интернета может бесплатно получить неограниченный набор художественных текстов. Не будем в данном случае говорить об этической и юридической сторонах скачивания книг. То, что переход к электронному чтению идет параллельно с сокращением ценности литературы и чтения, это просто совпадение по времени. Но массовый переход от чтения бумажных книг к электронным, а этот процесс идет достаточно активно, скорее всего, неизбежен. Результаты такого перехода пока не отрефлексированы и не описаны наукой, а они, очевидно, будут существенными. Уже сегодня многие владельцы домашних библиотек стремятся избавиться от книг, которые занимают много места в преимущественно небольших квартирах. Книга становится обычным предметом домашнего быта, ценность которого такая же, как у других домашних вещей. Вместо полок-пылесборников можно, не занимая места в доме, получить те же тексты в неограниченных количествах в Интернете. И это очень серьезный ценностный сдвиг. Не менее важным кажется то, что на новых, современных, обезличенных и унифицированных носителях литературные тексты тоже меняются, они теряют свой особый культурный, вещественный и чувственный аспект, а потому и восприятие художественных текстов с высокой очевидностью становится другим, чем раньше. Это чрезвычайно важная для культуры проблема, которая требует серьезных исследований, и мы попытались сделать маленький шаг в этом направлении.