Текст книги "Волк. Поля надежды"

Притихла, делая вид, что засыпает. Впрочем, соседки, оглянувшись и увидев, что она не шевелится, вежливо снизили голоса, поэтому, как Виури ни напрягалась, до неё доносились только обрывки:

– …Стел неплохой город… Лари стало огромным заводом… На шестом карьере обвал…

Незаметно для себя девушка всё же заснула. Как обычно, без снов. Сегодня сосущая пустота в желудке немного отступила. Но завтра будет очередной бессмысленный день, наполненный тупой работой. Ещё на сутки ближе к смерти, которая наконец освободит её от никчёмного существования…

– Подъём! Подъём! Вставайте, ленивые твари! – Уже привычный за год крик дежурной по бараку заставил раскрыть опухшие веки, непонимающим взглядом посмотреть на низкие грубые доски потолка.

Как всегда, с утра было душно. Это потом, когда людей выгонят на работы, вечные ветры быстро высквозят тепло из низкого, почти утонувшего в земле барака. А сейчас даже жарко. Переговариваясь, каторжницы привычно потянулись в умывальник и отхожее место. Ледяная вода в грубом деревянном корыте, от которой стянуло кожу, поддувающий под платье ветер, замораживающий придатки, словом, всё как обычно.

Когда Виури вернулась в жилое помещение, стуча зубами от холода, её встретил гул голосов. Каторжниц не погнали на работу, оставив в бараке. Все недоумевали, лишь посвящённые в тайну загадочно улыбались. Вскоре двери барака распахнулись, и в клубах пара появился наряд солдат с большим котлом, от которого шёл вкусный пар. Неужели их будут кормить прямо здесь? Девушка не верила своим глазам, но именно это и происходило. Солдаты быстро выстроили всех в длинную очередь, затем приступили к своим обязанностям. Каждой выдавали деревянную миску, наливали туда целый половник густой каши, совали в руку ломоть хлеба из муки грубого помола и едва ли не пинком отправляли на своё место. Прохаживающийся между рядами нар сержант лениво рассматривал каторжниц, подгоняя тех, кто не слишком торопился есть:

– Живее! Живее! Нечего рассиживаться! Это вам не баронская зала!

Ругань попадала в цель, потому что подавляющее большинство осуждённых были действительно благородными дамами, пусть и в прошлом. Поэтому спины, обтянутые арестантскими платьями, дёргались от этих слов, словно от ударов плетьми, а руки сами ускоряли движение ложек.

Наконец с завтраком было покончено, посуда вымыта и сдана. Трое выбранных наугад женщин отнесли посуду в столовую, вернувшись назад с ошеломлённым видом.

Сержант подошёл к проходу, вдоль которого выстроились осуждённые, кашлянул, прочищая горло, и заорал:

– Вы, твари, только зря жрёте пищу, которой и так не хватает нашим детям и жёнам! Толку от вас ни на диби! Будь моя воля, всех продал бы рёсцам или тушурам! Но наш император из милости сохранил вам никчёмные жизни и дал возможность искупить вину перед Фиори собственными ручками, не приученными к настоящей работе. Радуйтесь, твари! Вас переводят с рудника на равнину, и даже предоставили транспорт для ваших тел! Вы не пойдёте пешком, а вас даже повезут! Так что собирайте свои манатки, через час вы уезжаете на равнину!

Все ошеломлённо молчали, а сержант, снова кашлянув, уже нормальным голосом произнёс:

– Получить дополнительное одеяло, тёплые носки и собрать своё имущество. Как я уже сказал, через час погрузка. Разойдись!

В гробовом молчании он и солдаты вышли на улицу, снова окутавшись клубами пара, и женщины возбуждённо загомонили, переговариваясь с товарками, обмениваясь впечатлениями об услышанном. Впрочем, ни одна не осталась просто стоять, а все быстро рассыпались по своим нарам, собирая, как и было приказано, немудрёное имущество. Не зная, что делать, Виури присела на доски. Что ей брать с собой? Посуду и одежду? Так всё казённое. Своего у неё лишь вытертая до белизны атласная ленточка цветов когда-то могущественного рода дель Сехоро, которая никому не нужна. А больше – ничего…

Снова хлопнула дверь, опять явились солдаты, неся на этот раз с собой одеяла и кипы грубо вязанных носков некрашеной шерсти. Совали каждой женщине и выгоняли их прочь. На улице буйствовала метель, но цепочка охранников, казалось, не замечала лютого холода. Одетые в тёплые тулупы, валенки, они не страшились разыгравшейся непогоды. Женщин быстро согнали в одну кучу, и, перекрикивая гул ветра, знакомый сержант заорал:

– Вам надо пройти две лиги вниз по дороге! Транспорт не может пройти прямо сюда! Поэтому спокойно двигаемся и шевелим ногами! Бежать не советую! Если пуля не догонит, то замёрзнете в горах или сдохнете от голода!

Вой ветра стал совсем нестерпимым. Стучащие зубами от лютого холода женщины кутались в одеяла, прятали лица от секущей кожу снежной крупы.

– Пошли! Шагом марш!

И колонна сделала первые шаги. Ворота лагеря впервые за многие дни были распахнуты. Как поняла Виури, мужчин уже угнали, поэтому снег дороги был плотно утоптан. И, Нижайший, как же холодно! Казалось, ветер продувает её насквозь, до костей, и даже мозг превратился в ледышку. Но, к собственному удивлению, ноги пока её слушались, и она делала шаг за шагом. Хоть какая-то перемена в её пустой жизни. Подальше от вечных снегов и метелей.

Идти было неимоверно тяжело. Ветер выжимал из глаз слёзы, почти сразу замерзающие на щеках. Тем не менее Виури механически двигалась в колонне, держась за маячащей перед ней спиной сокаторжницы. Впрочем, с каждым шагом идти становилось всё легче, потому что дорога почти сразу начала виться между скал, которые, в зависимости от направления ветра, то усиливали метель, то, наоборот, прятали почти не имеющие запасов внутренней энергии худые тела женщин от порывов урагана. Охранники молча, на этот раз без ругани и криков, спокойно следовали вдоль колонны, направляя каторжниц к месту погрузки.

Две лиги в метель, в пронизывающий холод, при нехватке из-за высоты кислорода в воздухе показались Виури вечностью. Под конец она уже еле плелась, ничего не соображая. Зная только, что нужно делать очередной шаг, и так раз за разом. Промокшие носки уже не грели, ноги покрылись ледяной коркой, слабо потрескивающей при каждом движении. И когда она вдруг уткнулась в замершую перед ней спину соседки, то даже не поняла, что их колонна добралась до обещанного места погрузки. Внезапно сильная рука ухватила её за плечо и рывком втолкнула куда-то. Куда, девушка не поняла. Темно, ничего не видно. Споткнулась обо что-то, вызвав поток ругани, потом её пихнули несколько раз в бок, наконец кто-то потянул её за заснеженное одеяло и заставил сесть. Оказалось, здесь имеются даже места для сидения. Потом темноту прорезал ослепительный луч фонаря, и лишь тогда Виури поняла, что это нечто вроде повозки, только очень большой. Их, женщин, находилось внутри около тридцати. Светивший фонарём оглядел замерших каторжниц и вышел. Лязгнул засов. Снаружи послышалось непонятное пыхтение, что-то свистнуло, но это явно была не труба и не рог, и их повозка рывком сдвинулась с места. Кое-кто начал ругаться, но сквернословящую быстро заткнули. Несколько раз взвизгнули, режа уши, полозья. Покачиваясь, их повозка плавно заскользила по снегу. Внутри стало теплее, люди надышали, и, пригревшись о соседок, Виури задремала. Джар не солгал. Жаль, не удалось его увидеть, и неизвестно, удастся ли им встретиться вновь? Насколько она знала, мужские и женские каторги были практически всегда устроены по отдельности друг от друга. Их рудник, можно сказать, был единственным в своём роде. Теперь мужчины и женщины будут разделены. Куда попадёт бывший сотник? Где будет работать она? Полосатое платье не даёт надежды на то, что её когда-нибудь освободят. Как и то, что даже амнистия, которую придумал Неукротимый, даруя некоторым из заключённых свободу, не освободит её…

От сильного толчка девушка проснулась. Их огромные сани замерли.

– На выход! Все на выход!

Торопясь, заключённые потянулись к светящемуся в конце будки прямоугольнику, ведущему на затуманенную улицу. Поёживаясь, женщины торопливо собирались снаружи в кучу под пристальными взглядами охраны.

– Пятнадцать минут, чтобы справить свои нужды, потом пересаживаемся!

Виури поспешила к виднеющемуся в мареве дощатому загону, от которого несло аммиаком мочи и фекалиями. Как она и догадывалась по густому ядрёному запаху, это и было отхожее место. Балансируя на переброшенной через дырку в полу жерди, справила естественное, затем торопливо выскочила наружу. Воздух хоть и пах, но зато не выжимал слёзы, как внутри нужника.

– Всё? – осведомился охранник у выхода и указал рукой: – Иди туда…

В тумане прорисовывались контуры чего-то большого. Это оказалась новая, на этот раз действительно повозка на массивных широких колёсах. Снега вокруг не было, так что сани меняли на другой вид транспорта. Виури забралась по короткой лесенке внутрь, нашла свободное место. Вскоре опять послышался свисток, охранник закрыл дверцу, повозка качнулась, и с погромыхиванием по камням их путь продолжился.

Так прошло три дня. На ночь их выпускали наружу, заставляли ставить палатки для ночлега, а утром наскоро кормили, и повозки везли их всё дальше. Местность, по которой везли каторжниц, была совершенно незнакома девушке. Но всё рано или поздно заканчивается, и вот настал день, когда, качнувшись, их повозка замерла. Всех выгнали наружу, построили в одну шеренгу. Вдоль небольшого строя прошёл в сопровождении солдат человек в неизвестной ей одежде, но одна из каторжниц, не так давно попавшая на рудник, оживилась и шепнула что-то своей соседке. Та – следующей, и вскоре дошло и до Виури. Это была сортировка, а чиновник – тот, кто распределяет осуждённых по местам отбывания наказания. Между тем человек дошёл и до бессрочно осуждённой. Его глаза на миг удивлённо расширились, он обернулся к своему спутнику, жестом потребовав что-то. В руки чиновника вложили лист пергамента. Пробежав его глазами, человек кивнул и приказал девушке выйти из строя.

– Остальных – на швейные фабрики. А эту – на пересылку.

Пересылку? Что это такое? Виури никогда не слышала подобное слово. Впрочем, раздумывать долго ей не пришлось. Сопровождающий чиновника солдат потянул её за собой. А строй тех, с кем она отбывала свой срок на руднике, погнали куда-то за холмы, окружающие ряд невысоких деревянных строений.

Глава 6

Ареал обитания кланов. Диспетчерская оборонительная станция 163393. Сектор 313–555–797

Реактор, из которого выжали всё до капли, пошёл вразнос, несмотря на все усилия механиков, и, чтобы не превратиться в облачко газа, командир корабля был вынужден дать команду на отстрел. Системы безопасности сработали платно, и все находящиеся на лайнере облегчённо вздохнули. Но вдруг штурман, посерев от ужаса, завопил:

– Гравитационное течение! Нас затягивает!

Командир корабля смахнул со лба мгновенно выступивший пот и хрипло спросил:

– Куда затягивает?

Штурман буквально прорыдал, что было странным для ветерана множества сражений с людьмии, списанного из флота по ранению:

– Чёрная дыра!

Жуткая невидимая ловушка. Кошмар всех звездоплавателей. Дыра в пространстве со сверхвысокой гравитацией, откуда не могут вырваться даже фотоны, и поэтому не видимая ни одним прибором. Хотя обнаруженные ловушки и тщательно маркировались, тем не менее время от времени обнаруживались новые. Вот и им «повезло»…

– Сколько до начала последнего отсчёта?!

Штурман сглотнул, потом, произведя в уме быструю прикидку, севшим голосом сообщил:

– Двенадцать часов…

– Тут недалеко оборонительная станция. Запросите помощь по чрезвычайному протоколу. У нас на борту пять тысяч детей! Не думаю, что они откажут из-за нарушения приличий.

Связист кивнул, торопливо листая книгу кодов. Спустя мгновение послышался его голос:

– Эвакуационный транспорт «Аальрих», бортовой номер 444–656. На борту пять тысяч детей. Дрейфуем в районе 313–555–797. Обнаружена чёрная дыра, нас затягивает. До точки невозврата двенадцать часов. Хода не имею – реактор отстрелен. Прошу срочной помощи и эвакуации.

Командир транспорта сглотнул. А связист снова забубнил в микрофон, повторяя передачу.

…Дежурный офицер Урх ас Римай побледнел, когда ворвавшийся в кабинет оператор бросил ему на стол срочное сообщение – пассажирский лайнер, битком набитый детьми, эвакуируемыми с какой-то дальней планеты из-за очередного налёта аури, передавал открытым текстом сигнал бедствия и просьбу о помощи. Он торопливо набрал командира дежурного корабля, приписанного к сектору:

– Сейе, прошу прощения за отсутствие положенных приветствий…

Командир Малого Листа оборвал его:

– Хватит расшаркиваться, Урх. Мы слишком давно друг друга знаем…

И это было правдой – оба вместе учились в академии, только на разных факультетах.

– Что случилось? Выкладывай!

– Гражданские передали сигнал бедствия! У них на борту дети и нет хода, накрылся реактор!

Сейе хмуро взглянул на голосферы, затем нехотя произнёс:

– И что? Вызови им буксир, как я понимаю, системы жизнеобеспечения работают. Поболтаются сутки в пустоте, а потом на точке прибытия разберутся, что и почему…

Урх не выдержал:

– Они в проклятом секторе! Их уже подхватило течение!

– Что?! – Теперь и командир Малого Листа посерел от ужаса – так военнослужащие между собой называли кусок космоса, где пряталась чёрная дыра. Сейе мгновенно собрался: – Бросай координаты, я выхожу через тридцать минут!

Урх торопливо кивнул, отключаясь, но тут же спохватился и вызвал в логгере реестр кораблей гражданского флота, запрашивая данные по транспорту, терпящему бедствие. Прибор пискнул, выбрасывая запрошенные данные, и, пробежав их взглядом, офицер стал ещё более серым. Он снова набрал друга, и, когда тот недовольно откликнулся, мол, какого… демона ему мешают срочно отправляться на выручку, еле выдавил из себя:

– Не злись! «Аальрих» – это транспорт большого класса! Ты ничего не сможешь сделать своей скорлупкой…

Сейе закусил губу от услышанного, затем зло мотнул длинным хвостом волос за спиной:

– Хоть кого-то я смогу забрать! – И резко бросил в сторону: – Продолжать подготовку к вылету! Не останавливаться!

Сфера связи снова погасла, а Урх ас Римай обречённо опустил голову – нет никакой надежды. У Малого Листа сейе Тору ас Акзай нет ни малейшей возможности отбуксировать транспорт в безопасную зону. А зная упёртость саури, погибнут оба. И зря. Но дети… Дети!!! Пять тысяч детей! Ни на что не надеясь, он связался с отсеком связи, вызвал дежурного по узлу. Когда тот появился в виде голограммы, твёрдо приказал:

– Передать на широкой волне: всем, всем, всем! Кто нас слышит! Говорит диспетчерская станция 163393. В секторе 313–555–797 терпит бедствие пассажирский транспорт с детьми. Гравитационная ловушка высшей категории. Возможностей для спасения корабля не имеем. Просим всех, кто может, прийти на помощь. До точки невозврата осталось одиннадцать часов сорок две минуты. Повторять передачу постоянно с коррекцией времени! Широким лучом!

Связист мгновение всматривался в суровое лицо командира, затем кивнул и исчез из светящейся сферы. Урх вздохнул: теперь остаётся только ждать и надеяться на чудо.

Толчок станции дал понять, что его друг стартовал. Но что толку? Разве сможет крошечный, по сравнению с тушей гигантского транспорта, Малый Лист вытолкать многократно превосходящую его по массе махину транспорта в безопасное место из цепких лап гравитационного течения? Никогда.

Борт дальнего рейдера империи Русь «Беспощадный». Сектор 313–555–795

Слушающий эфир радист в рубке связи внезапно оживился, что не укрылось от внимательного взгляда старшего смены.

– Что там, Костя?

Радист потащил с головы наушники, затем доложил, как было принято среди своих, неофициально:

– Что-то ушастые всполошились, тащ старший лейтенант. Гонят уже полчаса одно и то же. Только последние слова меняются. Мол, кто-то у них загибается в гравитационной ловушке.

– Да? – Командир вахты пошевелился в своём кресле: – Переключи на меня.

Сержант кивнул, коснувшись сенсора управления, и в рубке раздался усталый голос:

– Аррие ун саато «Аальрих». Текка арр укси аале ох…

– Что они там несут? – поинтересовался сидящий возле рыжего связиста второй оператор, но тот молча вслушивался, потом резко развернулся к старлею:

– Командир, саури просят о помощи. У них на корабле дети.

Старший лейтенант в это время торопливо что-то гонял на своём мониторе, потом удовлетворённо вздохнул и переключился на командную рубку:

– Дежурный офицер вахты связи старший лейтенант Петров вызывает старшего офицера вахты.

Спустя мгновение донёсся ответ:

– Майор Борисов на связи. Что там у вас, Петров?

Старлей твёрдым голосом доложил:

– Перехвачено сообщение саури. Просят о помощи.

– О помощи? Саури?! Ты в своём уме, старшой?!

Связист заторопился:

– У них транспорт с детьми попал в гравитационное течение! Хода нет, и течение затягивает их в чёрную дыру, товарищ майор. А в свете последних приказов…

Лицо майора смягчилось.

– Понял тебя, старлей. Извини, из головы вылетело. Сейчас доложу командиру…

Связь прервалась, а старший лейтенант Петров облегчённо откинулся в кресле. Одно дело – воевать с солдатами. Другое – спокойно смотреть, как гибнут дети, пусть даже и саури, и знать, что у тебя имелась возможность их спасти…

Пётр Борисов, старший офицер рейдера, раздумывал не долго. Получив всю имеющуюся информацию, поспешил к командиру корабля, который буквально два часа назад ушёл с мостика отдыхать. Хоть и жаль будить полковника, но…

– Войдите, – донеслось из интеркома двери, и стальная створка, расколовшись на две части, пропустила офицера в каюту. К облегчению Борисова, командир не спал, а заканчивал ужинать, о чём говорила ещё неубранная посуда на столе. При появлении старшего офицера полковник вопросительно поднял брови: – Что случилось?

Борисов вскинул ладонь к плечу в салюте:

– Товарищ полковник, перехват связи. Саури запрашивают о помощи.

– Саури?! – От неожиданности командир рейдера на мгновение растерялся, но тут же взял себя в руки: – Подробности.

– Потерявший ход транспорт, полный детей, попал в гравитационное течение, и его затягивает в чёрную дыру. Они в двух секторах от нас, это четыре часа хода.

– Ясно… В свете приказа о прекращении активных действий и нашего отзыва с операции по проникновению в глубь обитаемого ареала можно было ожидать чего-то подобного. – Полковник обратил внимание на пытающегося что-то сказать офицера: – Есть ещё новости?

– Транспорт класса «Бегемот». На борту, судя по нашим данным, пять тысяч пассажиров…

– Это же пять тысяч детей!!! Может ли это быть ловушкой?

– Такой примитивной? С вещанием на широкой волне, да ещё незашифрованным текстом? Сомневаюсь, товарищ полковник.

– Согласен.

Короткая пауза, затем последовал чёткий и недвусмысленный приказ:

– Рейдеру повернуть в указанные саури координаты. Вахтам сканировать окружающее пространство всеми методами. Спасательной службе приготовиться к буксировке транспорта в безопасный район. Десанту и пилотам истребителей – боевая тревога.

– Есть!.. – чётко отдал честь Борисов, развернулся и покинул каюту, улыбаясь про себя…

Сектор 313–555–797

Облегчение экипажа «Аальриха», вызванное появлением Малого Листа с близлежащей диспетчерской оборонительной станции, сменилось отчаянием. Несмотря на все усилия, извергающий факелы перегретой плазмы из нещадно насилуемых двигателей крошечный, по сравнению с огромной тушей транспорта, эсминец не мог вытащить корабль из течения. Хотя экипаж Листа делал всё возможное и невозможное для спасения терпящих бедствие. Пять тысяч детей в возрасте до двенадцати лет смотрели на них с надеждой…

Сейе мрачно смотрел на показатели температуры двигателей своего корабля, которые неотвратимо приближали последние мгновения перед взрывом. Ещё пятнадцать минут, и их придётся глушить, иначе и он рискует стать жертвой чёрной дыры. Всё, чего они смогли добиться, – лишь чуть, буквально на пять-шесть минут, отсрочить точку невозврата, когда могучие силы начнут плющить корпус корабля. Никакого варианта для спасения терпящих бедствие не было. Впрочем, для его корабля тоже. Сейе не собирался спокойно наблюдать, как раздираемый гравитационными возмущениями транспорт начнёт плющить и корёжить. Да и как пережить подобное? Проще пустить луч бластера в висок…

– Командир! Командир! Люди!

– Что?!! Отстрелить спасательные концы! К бою!!! Мы не позволим умереть детям раньше срока, отпущенного им богами!

Взвыла сирена, до чутких длинных ушей донёсся перестук обуви торопливо занимающих свои места операторов орудий и пусковых установок.

– Что за корабль? Класс?

– Не могу знать, ююти! Пока наши сенсоры говорят лишь о скором прибытии, да по выхлопу рабочего тела удалось определить, что корабль принадлежит людям. Но он быстро приближается!

– Сообщить на «Аальрих», что мы будем защищать их до последнего!

Связист торопливо забормотал в микрофон, а сейе Тору ас Акзай лишь сильнее стиснул подлокотники командирского кресла. Тёмные боги явно обиделись на него, иначе столько несчастий одновременно не свалилось бы на его голову…

– Высокий! Это… это… – донёсся истошный крик оператора радаров, но командир Малого Листа уже серел от отлившей от щёк крови – он уже собственными глазами мог различить огромную тушу человеческого рейдера, как они называли свои корабли класса «Дерево», относящиеся к сверхбольшим кораблям.

Связист обернулся, умоляюще глядя на командира, и Тору среагировал мгновенно:

– Что?!

– С людского корабля идёт передача! Для нас!

– Предлагают сдаться?!

Радист отчаянно замотал головой:

– Никак нет, ююти! Включаю!

Рубку заполнил женский голос, вещающий на языке кланов. Похоже, передача была включена с середины фразы:

– …ание Малому Листу высоких и истинных! Повторяю! Мы услышали зов о помощи и прибыли для спасения ваших детей. Не стреляйте и не мешайте нам вытащить транспорт. Гарантируем, что после эвакуации «Аальриха» в безопасную зону мы уйдём к себе. Внимание Малому Листу…

– Они что, хотят нам помочь?! – не веря услышанному, задал вопрос сам себе командир корабля. Потом тряхнул головой, желая удостовериться, что это не сон, и, осмыслив, что происходит, развернулся к радисту: – Переключи на меня!

Тот повиновался, сунув микрофон в руки командира. Сейе сглотнул, затем нажал на тангенту, произнося одну-единственную фразу:

– Я поверю вам, люди. Но если увижу, что вы обманываете, – пойду на таран!

– Спокойней, высокий. Империя всегда держит данное ей слово. А теперь – подвинься. А то ненароком зацепим.

Это было действительно так. Угловатая туша человеческого линейного корабля, пожалуй, даже превосходила огромный огурец транспорта большого класса кланов, или типа «Бегемот», по классификации, принятой у людей.

– Принять левее.

Теперь не было нужды напрягать двигатели, температура дюз стремительно падала, да и показатели энерговодов стабилизировались. Повинуясь командам рулевого, маленький кораблик двинулся к правому борту транспорта и завис в течении. Люди между тем сбросили скорость и начали разворачиваться. На удивление быстро для подобного монстра. Вскоре скорости двух гигантов уравнялись, а затем человеческий линкор задействовал свою малую авиацию. Сейе напрягся – удобный момент, чтобы истребители расстреляли беспомощное, беззащитное судно. Но тут же расслабился – малыши, по сравнению с двумя тушами, тащили буксировочные тросы.

– Фиксирую два ремонтных бота людей.

Тору вновь смахнул пот со лба.

Специализированные диски быстро преодолели расстояние между гигантами, опустились на широкий лоб «Аальриха». Спустя мгновение вспыхнуло сияние лептонной сварки. Сейе прибавил увеличение оптических сенсоров. Ловко орудуя манипуляторами, ремонтники приваривали огромные балки.

– Что они делают? – поинтересовался его помощник и сам же ответил: – Кажется, устанавливают буксировочные проушины.

В рубке снова воцарилась напряжённая тишина.

Между тем истребители отстрелили буксируемые ими тросы. Их подхватили ремонтные корабли. Несколько секунд возни – и вся малая авиация направилась к своему рейдеру. Тот, попыхивая струями газа из маневровых двигателей, приподнялся над транспортом. Как понял ас Акзай, чтобы не ударить ненароком главными двигателями по корпусу терпящего бедствие. Затем мрак космоса разорвало сияние.

– Данные! – рявкнул сейе оператору сенсорного комплекса, и тот торопливо забубнил:

– Двадцать процентов мощности. Проверяют натяжку тросов. Держат. Тридцать пять процентов. Транспорт стабилизирован. Сорок процентов. Корабли сдвинулись. Направляются к краю течения…

Голос замолк, все снова ждали развития событий.

Рейдер спокойно, не напрягаясь, выводил сияющий аварийной иллюминацией транспорт к краю гравитационного течения. Нужно было преодолеть примерно две тысячи лиг, и, похоже, у людей всё получалось.

– Ююти, на связи диспетчерская!

– Соединяй!

В наушниках треснуло, потом безжизненный голос Урха заговорил:

– Тору, прости, но мои расчёты говорят, что ты взорвёшься через минуту. Я…

Неожиданно весело даже для себя сейе прервал друга:

– Всё в порядке, Урх! Ещё полчаса, и «Аальрих» будет в безопасности! Помощь пришла!

Пауза. Потом, не веря услышанному, ас Римай переспросил:

– Помощь? Значит, транспорт вытаскивают?! И дети останутся живы?

– Да, Урх! Всё в порядке. Можешь переговорить с капитаном «Аальриха», он подтвердит мои слова.

– Я слишком хорошо тебя знаю, Тору, так что нет нужды. Но… У меня нет данных о наших кораблях в этом секторе! Кто-то транзитный? Всё равно не понимаю! Что за корабль? Назови его имя?

– «Беспощадный».

…Сияющие человеческие литеры были чётко различимы на матовом борту рейдера. Урх с трудом повторил, потом заорал, словно его ошпарили:

– Люди?!

– Да, Урх, люди. Они перехватили твой призыв о помощи, и вот здесь. Уже заканчивают буксировку.

– Айе! Небеса воистину милосердны к этим детям! – И через мгновение: – А ты уверен, что они не захватят транспорт с собой?

Тору пожал плечами, хотя собеседник и не мог его видеть – для передатчиков Малого Листа видеосвязь на таком расстоянии была запредельной.

– Это корабль империи. Они дали слово отпустить всех после завершения спасательной миссии.

Тишина в наушниках. Затем голос Урха с изменёнными интонациями:

– Русские? Это верно, они всегда держат своё слово. Значит, люди тоже получили приказ.

– Приказ? – не понял сейе, и ас Римай сообщил:

– Пока ты отсутствовал на станции, пришёл приказ вождя вождей: активные действия на фронте прекратить, соблюдать нейтралитет.

Тору удивился:

– Мы что, сдаёмся русским?

– Нет. Вроде как заключаем мир. Но точно не могу сказать. Пока – только это.

– Ясно. Ладно, отключаюсь, люди выходят на связь…

– Удачи! – пожелал старый друг и прервал связь.

Сейе солгал. Слышать о мире было, честно говоря, неприятно. Но с другой стороны, воевать ему уже надоело до самой Тьмы…

Люди между тем заканчивали буксировку. Транспорт преодолел полосу течения и уже находился в безопасной зоне. С короткой вспышкой от корпуса «Аальриха» отделились буксировочные концы, которые начали втягиваться в человеческий рейдер. Пока люди скрупулёзно соблюдали своё соглашение.

– Ююти! Перехвачена передача людей транспорту.

Тору напрягся: что они ещё могут выкинуть? Но тут же успокоился, услышав тот самый женский голос, который разговаривал с ним самим:

– Вам нужна ещё какая-нибудь помощь, капитан?

Командир транспорта ответил:

– Спасибо, у нас пока всё в достатке. Кроме реактора. Но нам уже сообщили, что через сутки здесь будет буксир, который доставит нас в безопасное место. Так что спасибо, но больше ничего не нужно.

– Хорошо. Командир и экипаж «Беспощадного» желают вам удачи и долгих лет жизни и прощаются с вами. До свидания.

Передача прервалась. Тору перевёл дух, похоже, этим детям очень повезло и светлые боги простёрли над их головой свою длань.

Снова щёлкнуло.

– Эй, малыш, не пугайся. Мы возвращаемся к себе.

Это ему?

И тут же оператор сенсоров доложил:

– Энергетическая активность корабля людей восемьдесят процентов!

Снова слепящая плазма из двигателей, быстро превращающаяся в крошечную звезду, впрочем, почти сразу исчезнувшую из вида. И только тут наконец сейе отпустило. Он до последнего момента ждал, что люди обманут. Пять тысяч детей – заманчивые заложники. Правда, русские никогда к подобному не прибегали, в отличие от других людей, но… Всё когда-нибудь бывает впервые…

– Связь с транспортом. – Радист снова сунул ему микрофон.

– «Аальрих», как вы?

– Всё в порядке, сейе. Спасибо за помощь.

– Тут нужно благодарить людей, а не нас.

В мембране хмыкнули:

– Верно. Но вы могли заупрямиться…

– Пришёл приказ вождя вождей – мы готовимся заключить мир с империей. Так зачем нам лишняя кровь?

Облегчённый вздох в мембране.

– Теперь понятно… Всё равно, спасибо, сейе.

– Не за что. Будем ждать буксир?

– Вы уже знаете?

– Разумеется. Так что мы повисим тут рядом. На всякий случай.

– Ещё раз спасибо, сейе.

Метрополия кланов саури

– Значит, твоё решение твёрдое, Ююми?

Стоящая перед пожилым ветераном девушка в потёртом комбинезоне механика кивнула и нехотя произнесла:

– Спасибо за доброту, уважаемый ююти, но у меня возникли кое-какие проблемы личного характера, поэтому, я, пожалуй, сойду здесь.

Капитан вздохнул:

– Жаль, юили, очень жаль. Мне понравилось, как ты исполняешь свои обязанности, да и, честно говоря, если бы не ты, реактор «Аальриха» взорвался бы куда раньше. Так что мы уцелели не только благодаря людям, но и тебе…

При упоминании людей острые уши девушки на мгновение дёрнулись, но она сумела взять себя в руки.

– Здесь легко можно найти замену, командир. Метрополия всегда страдала от избытка лишних рук.

Старик кивнул. Это было правдой.

Чудо, произошедшее в космосе, когда они уже распрощались с жизнью на валящемся в бездну недвижимом корабле, оставило свой след в его душе. Дождавшись буксира, отведшего их к станции, где им поставили новый реактор, транспорт продолжил свой путь и достиг порта назначения. Детей уже отправили на планету. А «Аальрих» завис у пирса базовой станции, ожидая ремонта. Всё-таки произведённая на скорую руку замена – не чета специализированному ремонту. И тут его механик, нанятая на планете отправления девушка, вдруг хочет списаться. Странно, но… Командир транспорта вежливым кивком попрощался с уже бывшим членом экипажа:

– Да будет над тобой длань светлых богов, юили.

– И над вами, командир.

Она забросила тощий вещевой мешок армейского типа на плечо и двинулась к лифтовой кабине. Дверь коротко прошипела, пуская её внутрь. Короткий толчок, пол двинулся вниз. Ююми наконец смогла расслабиться. Хвала богам, светлым и тёмным, что на этот раз ей повезло! Дважды она была под рукой смерти. Первый раз, когда непонятным образом умудрилась устроиться на отправляемый в спешке под обстрелом кораблей аури транспорт с детьми. Второй, когда изношенный реактор едва не взорвался при аварийном выходе из гипера в обычное пространство и их спасли люди. Этот случай вызвал огромный резонанс среди кланов, и практически каждый член экипажа «Аальриха» стал в некотором роде звездой средств массовой информации. А это являлось для беглянки смертным приговором. Так что оставалось срочно списываться с борта и уносить ноги куда глаза глядят. И чем быстрее, тем лучше.