Текст книги "Тихушник"

Глава 14

После «отдыха» по поимке вымогателя руководство могло бы и дать нам пару деньков отдохнуть. Но в их понимании побывать на свежем воздухе в районном центре – это и есть отдых для нас, а в областном центре нужно работать. А работы за это время поднакопилось – шахтёрской лопатой и то не перелопатить. Вал преступности захлестнул город: раньше были банды в два-три человека, теперь появились бригады. Причём не те, что в совхозах и колхозах, а другие, и на руках у них не вилы и лопаты, а оружие для «стрижки шерсти» у «овец». Даже слова «стричь овцу» стали иметь другое значение – «брать» подряд всех, кто имеет возможность зарабатывать честно или нечестно, под свою «крышу», и обирать их. Слово «крыша» в период ельцинского правления приобрело доминирующее значение и часто употреблялось в лексиконе гражданина страны. Некоторые вступали в «бригады» добровольно, другие – под нажимом «бригадных» работников, чтобы как-то узаконить свое существование на просторах рыночной экономики. Не прошло и какой-то пары-тройки лет, как уже был создан реестр. Он был известен всем уважающим в криминальном мире жуликам, ну и, разумеется, нам, —правда, с отставанием. Не каждый уважающий себя коммерсант мог в открытую сказать – мол, нахожусь под «крышей» преступного авторитета по кличке «Обоссанный», стесняясь своего уже потерянного мужского достоинства. А кличек появилось в городе столько – кинологи в спецприёмнике для собак и то позавидовали бы.

Много сотрудников стало увольняться из органов внутренних дел и ФСБ – на нищенскую зарплату прожить всей семьёй было невозможно, да и выдавалась она с опозданием: раз в два, а то и три месяца. Кто открыл свой бизнес, а кто продолжил служить во вновь созданных структурах на просторах нашего государства – таможне, судебных приставах, МЧС и многих ещё непонятных на тот момент органах. Открылись охранные организации, которые стали набирать в свои ряды всех подряд, не проверяя их биографию – как людей с криминальным прошлым, так и тех, кто в прошлом носил на плечах погоны. Среди них стали возникать конфликты из-за дележа коммерческих структур – ведь охрана последних стоила немалых денег, – а перевозка грузов по дорогам нашей страны стала напоминать сплошное минное поле. Водителю доехать до определенного места, пусть и без товара и без сотрудника охраны – значило не быть живым. «Дорожные криминальные бригады», контролирующие данный участок дороги, остановят транспорт, перегородив дорогу (или ещё проще – на автостоянке предложат свои «услуги»). В лучшем случае – попросят дать денег «взаймы» за проезд якобы по «их» территории. В худшем – заберут товар и отнимут машину. А если кто-то из водителей вообразит себя Шварценеггером или Брюсом Ли и не согласится с их предложением – может закончить своё путешествие «немного мёртвым», или оказаться с переломанными костями на больничной койке.

Так что бывшие мои коллеги по цеху решили водителям и коммерсантам помочь – защитить от криминалитета, открыв охранные предприятия. Одному из них дали звучное название «Зубр». Во главе его стал бывший начальник ФСБ —ныне отставной генерал-пенсионер; заместителем был назначен мой бывший коллега по кабинету и «друг» Игорь… фамилию даже писать не могу – рука не позволяет, и причина на то есть. Доверять в нашей профессии никому нельзя – даже человеку, с которым прослужил много лет, с которым был не только под пулями, но и распил не одну бутылку пепси-колы. В народе говорят – доверчивость хуже воровства. Я это и раньше знал, но до конца, видимо, не прочувствовал, а надо бы. И она меня однажды подвела. Дело было так.

С утра начальник вызвал меня в кабинет, где уже ни свет ни заря «за кружкой чая» за столом сидели Игорь и генерал-пенсионер из ФСБ. Я поздоровался, обрадовавшись встрече, – ведь совсем недавно был в гостях в их офисе: отмечали день рождения Игоря.

– Александр, тут у наших бывших коллег-пенсионеров есть одно щепетильное дело к нам, – сказал начальник. – Им нужна помощь. Ты бы выбрал время, да и помог бы им по старой дружбе.

Игорь, обрадовавшись встрече, предложил мне тоже выпить «чаю» за компанию. На что я ответил словами Папанова из «Бриллиантовой руки»:

– Шампанское по утрам пьют только аристократы и дегенераты. А сейчас к ним ещё прибавились депутаты, прокуроры, судьи и некоторые начальники, – и повернул голову в сторону руководителя шестого отдела – Палыча.

Палычем мы, оперá, его называем из уважения. Мужик он нормальный, без вертиплясов, нас понимает с полуслова, да и от прокуратуры защищает, в дела наши оперские сильно не вникает и не обижается ни на кого. Проработал всю жизнь в БХСС, а там тоже есть нормальные люди.

– Ты опять за своё! – сказал мне начальник. – Всё шуточки и прибауточки у тебя. Дело у них пустяковое, они мне вкратце рассказали, – дня три тебе будет достаточно.

– Палыч, – обратился я к начальнику, – у меня нет свободного времени, сами же сказали – заниматься бандой на дорогах. Я уже мероприятия некоторые провёл, вот думаю – когда в помощь СОБРовцев подключить? Товар уже точно знаю, где находится. Остаётся только выбрать время, нагрянуть толпой по их адресам – и всем ласты завернуть. Все бандиты у меня установлены, они из местной братвы.

– Так почему ты мне раньше не доложил, что у тебя есть по разбоям зацепка? Правильно тебя коллеги стали называть «тихушником».

– Оттого, что много говорю? – ответил я, словно не понимая, что он разумеет под таким словом.

– Скорей уж оттого, что никто не знает, чем ты занимаешься, помимо своих обязанностей. Ты когда свой спирт из фойе уберёшь? Не мог сразу после изъятия его определить? – стал наезжать на меня Палыч.

– Времени не было. Информацию по спирту получил случайно – сами знаете, протяни я пару дней, его бы по бутылкам разлили, и всё, – ищи-свищи. Не мешкая, взял в помощь СОБРовцев, накрыли разливочный цех. Спирт решил на время оставить у нас в здании – так надёжнее будет, он у меня под охраной СОБРовцев находится. СОБРовцы ребята надёжные, никому его не отдадут, всё будет о’кей. Сейчас ищу, куда его пристроить.

– Представляете, – обратился Палыч к гостям, – Александр Фёдорович тут отличился: подпольный цех накрыл по разливу самопальной водки. Так мало того, что весь спирт – 10 тонн, если что! – умудрился привезти в отдел, ещё и всё фойе заставил пластмассовыми бочками. Пройти гражданам уже нельзя – спиртом воняет по всему зданию. Кстати, знаешь, Александр, – мне старшина доложил, мол, около тонны уже из бочек «вытекло», стоят пустые. Как отчитываться будешь?

– Перед кем, перед прокуратурой? Так заявления ни от кого нет – цех-то подпольный, там одни только жулики. Они что, идиоты – себе смертный приговор выносить? Мы их тогда в землю вгоним по самые уши – все каналы у них перекроем. Спирт я так, для профилактики, изъял – чтобы нас боялись и уважали. Завтра жулики его столько же купят – он сейчас копейки стоит. А спирт, Палыч, некачественный – технический. Вот и вытек из бочек, разъев стенки: они же пластмассовые.

– А вот техничка наша, Любовь Васильевна, говорит – видела, как СОБРовцы им машины заправляют вместо бензина…

– Так мне, Палыч, об этом никто не говорил! Может, пару вёдер и взяли – так, для пробы. Сами знаете – бензина не хватает. Но если и взяли, так всё для дела нашего общего – борьбы с преступностью, – не для себя.

– Быстрей решай по спирту, пристрой его хоть куда-нибудь. И ещё один к тебе вопрос – техничка говорит, у тебя в кабинете ещё ведро с ртутью стоит. Ты что – вообще не понимаешь: весь наш коллектив потравишь? Она боится заходить в кабинет, жалуется на тебя!

– Опять ложная информация до вас дошла. Не ведро, а всего-то десять килограмм, и то в заводской резиновой упаковке! Ртуть никому не мешает – я же не враг своему здоровью, химию на четыре сдал в школе, понимаю, что опасно её парáми дышать. Прихожу на работу – ртуть в коридор выношу. Так ребята, черти, надо мной подшучивают– и обратно заносят. Уже все оперá в курсе, как я с ней замучился. Она же для заливки в трансформаторы, мне недавно знакомый энергетик с электрических сетей пообещал её забрать! Куда я только не обращался за помощью – МЧС не берёт, даже в ФСБ звонил, никто не хочет с ней связываться. Боятся, что отравятся. Сам уже себя тысячу раз проклял, что изъял её у коммерсанта. Дурак, видимо, я, – если можно так выразиться? Пусть лучше бы коммерсант «продал» её террористам за хорошие деньги – и со мной, может, поделился, а я уже с вами. Террористы по своим каналам переправили бы ртуть в Москву и в здании Думы её разлили, вместо «Шанель номер пять». Может, депутаты, подышав парáми, как мы, быстрее бы нормальные законы стали принимать – хоть по той же изъятой ртути. Или хоть те исправили бы, которые не порять, для кого писаны.

– Ты что такое говоришь?.. – стал возмущаться начальник, слыша мои слова в присутствии генерала ФСБ, хотя и бывшего.

– Ну правда, Палыч! Уже не смешно, решаю каждодневно этот вопрос – это же не спирт. Депутаты разных структур напридумывали, а хоть бы один из них взял на себя ответственность. Вообще-то это компетенция МЧС – взять у меня ртуть, – так что, выходит, отдаю её всем бесплатно?

Игорь разлил в бокалы очередную порцию «чая». Все дружно выпили и закусили дольками лимона.

– Так что ты там по своей банде накопал? Докладывай! – сказал мне начальник по делу, но уже навеселе.

– Палыч, «не могу» я говорить информацию в присутствии «посторонних», – улыбнулся я, повернув голову в сторону гостей. – Всё секретно-пересекретно, тем более, генерал ФСБ здесь находится. Сами знаете, коллег его за рубеж перебежало – не сосчитать. Так и в этом случае – боюсь, что моё «дело государственной важности» попадёт в руки ЦРУ. Вот на Игоря я надеюсь: будет молчать и Родину не продаст. Он ведь из уголовного розыска. В наших рядах предателей никогда не было, а вот на сотрудника ФСБ, хотя и бывшего, – надежды нет.

– Один генерал убежал, так сразу все граждане страны подумали, что в ФСБ только предатели работают?! – возмутился генерал – видимо так же, как и я, вспомнил сбежавшего за рубеж генерала ФСБ Калугина, который выступил с обвинительной речью по ТВ США в отношении нашей страны.

– А кто допустил к власти Ельцина – не вы ли, сотрудники КГБ? Ладно бы только его одного, можно вам и простить, – так ещё и всю его крысиную команду вдобавок! Вокруг все заводы допродали за копейки. Нам, оперáм, столько работы прибавилось, а всё из-за вашего попустительства и тупости. У вас беда одна – нет в ваших рядах настоящих офицеров, как у нас в уголовном розыске. А если есть – раз-два и обчёлся. Мы такого развала не допустили бы, имея ваши возможности. Мы жуликов видим в фас и профиль, носом их чуем, да и опыта больше, чем у вас!

– Вы правы. Что нам было поделать, когда перестройка началась, – опыта у нас не было, приказы из Москвы задерживались. На местах вообще сотрудники ФСБ отсиживались, только занимались сбором информации, а уголовных дел не было. У них в Москве были свои разборки, у нас в области – свои. Ведь все вокруг власть делили, выборы кругом шли, – не до безопасности страны было.

Ура! Цель достигнута. Всё-таки я люблю проводить психологические эксперименты над людьми, наблюдая за их поведением, но вовремя нужно остановиться и не переходить черту с «красными флажками». Ведь лишние враги мне не нужны. Но их просьба – им помочь – ну никак не вписывалось в мои планы. И поймал я себя на мысли, что Палыч услышит в моих словах просьбу не поручать это дело мне, и даст задание другому сотруднику. Интуиция меня никогда не подводила – чувствовал, что не такое уж и простое у них дело, если сам генерал с «чаем» пришёл.

– В общем, никакого разбоя в отношении потерпевшего нет, да он и не хозяин товара – простой водитель КамАЗа, – продолжил я рассказ о разбоях на дорогах. – Хозяин товара —коммерсантка из Омска: информация подтвердилась, груз в машине точно был, есть накладные, я проверил. Груз состоял из японских вентиляторов и продуктов питания – шоколада там, ну и разных сладостей.

– Так почему он так поступил – заявил, что его ограбили? – спросил начальник.

– Бандиты оказались умными ребятами, таких я уважаю. Представляете, что они придумали и сделали? Пристроились позади его машины и довели до условленного места. При обгоне пригрозили пистолетом и заставили остановить машину. Водитель остановился, они подошли и «по-доброму» с ним поговорили – выяснив, что груз не его, а чужой. Хозяйка груза, как и положено, за поездку заплатила ему деньги, но небольшие. Жулики предложили свой вариант – помочь компенсировать деньги, недоданные коммерсанткой. И дали ему ещё денег – но за молчание. Он согласился. Вариант был ими продуман до мелочей: сказали, чтобы сидел в салоне и не крутил головой по сторонам – водитель так и сделал, а они ещё и своего надзирателя в кабине его машины оставили. Разбойники подогнали свой КамАЗ (судя по звуку мотора – так, по крайней мере, водитель сказал) и перегрузили груз в него. Ему сказали, что нужно будет говорить сотрудникам милиции и хозяйке груза. Первое, что ему нужно было сделать обязательно, – заявить в РОВД о разбое, а сотрудники райотдела «повелись» на его показания, поверив ему.

Сотрудники РОВД направили его к нам для разбирательства, объяснив, что такими серьёзными разбоями занимается шестой отдел. Водитель, зайдя в мой кабинет и видя улыбку на моем лице, очень «обрадовался». Он сказал, что всю жизнь «мечтал» о встрече с сотрудником шестого отдела, – ведь раньше ему не приходилось бывать в столь «святом» заведении, и ему будет «приятно» познакомиться со мной. Я сразу заметил это в его глазах. Мы с ним «обнялись, как братья», и я ему объяснил, что тоже рад этой встрече в этом «святом» месте, где я работаю на «Полтавке». Остальное время провожу в храме – «молюсь» за всех вас, грешных водителей. Пришлось потратить свое время и выслушать его «исповедь». Даже чуть не заплакал – что ему пришлось пережить, страху натерпелся, бедненький.

– Слушай, Александр, тебе бы книжки писать, а не в милиции работать, – сказал Палыч, тоном голоса намекая: «давай пошустрее говори, ещё недопитый „чай“ с гостями остался».

– Все под Богом ходим, – ответил ему я и продолжил: – Вижу, он глаза отводит в сторону, ведёт себя как-то не «по-потерпевшему». Тогда я все претензии и высказал прямо в его «честные» глаза, не согласившись с его объяснением. Много нестыковок в «правдивом» рассказе получалось. Притом для полного понимания подытожил, что в нашем заведении не врут, и прочитал лекцию о вреде курения. Ведь его лёгкие могут просто не выдержать избытка дыма в кабинете, – чего доброго, в нижнее бельё осыпятся. Конечно, не забыл сказать и о вреде злоупотребления спиртным, ну и упомянул наши «лечебные» заведения – ИВС, СИЗО и дальний всероссийский курорт ИТК на юге Магадана. Он всё осознал, «заплакал» и рассказал правду, покаявшись в содеянном. Ну, я ему и «отпустил грехи» – взял их на себя. Расстались мы с ним друзьями; как лучшему «другу», выписал ему липовую подписку о невыезде из города. Ведь дело возбуждать пока некому – следователя нет, у всех куча дел, не знаю, как буду проводить изъятие товара. Ты, Палыч, поговори с начальником следствия, – пусть мне даст путного следака хоть на время, а я ему за это – флягу спирта.

– Слушай, Александр, ещё неделю постоит твой спирт в управлении – и ты его вообще не найдёшь. Это я к чему говорю – сегодня же реши по нему вопрос. Хоть в канализационный колодец вылей. А следователя тебе найдём.

– Дай Бог вам здоровья, Палыч, и хорошего «жениха»… ой, простите, – не то сказал! «Удачи» хотел сказать, «удачи», а вырвалось ненароком… Вы же нормальный мужик? – Я взглянул на начальника.

– После обеда с гостями состыкуйтесь и обговорите совместные действия.

– Палыч, пожалуйста, повторите ваши указания, что мне делать —я ведь первый день работаю в милиции, не знаю, с чего начать…

– Начни с того, как вести себя с начальником, – вообще страх потерял.

– Так точно – понял. Пойду, «позвоню» начальнику УВД, что был у вас в гостях и вёл себя неприлично, мне наливали «чаю», а я отказался.

И снова все засмеялись. Всё-таки есть между нами понимание – значит, есть и уверенность, что в любой момент начальник поможет. А оно может наступить в любое время. Все сотрудники шестого отдела ходят по лезвию ножа, я – не исключение.

Придя в свой кабинет, хотел попить настоящего чая, но не успел: раздался звонок дежурного – прибыл посетитель на приём. Я дал команду его пропустить. В кабинет зашёл мужчина средних лет, в цивильной одежде, которую у нас в городе можно было увидеть разве что у двух-трёх человек. На его шее висела золотая цепь толщиной с указательный палец, с крестом такой величины, что и у патриарха нашей Руси не имелось подобного. Он представился и сказал, что ко мне его направил «смотрящий» по нашему городу, что сам он не местный житель, и что хотел бы поговорить по поводу спирта, так как он имеет отношение к этому алкоголю – является его хозяином.

– А что вас конкретно интересует – дальнейшая судьба спирта, или есть предложения иное к нам? – не понял я его просьбу, «зашарив под дурака» и притворясь, что не знаю: передо мной – не жулик, не вор в законе, а коммерсант.

– У меня к вам имеется предложение: вы возвращаете спирт, а я вам за это дарю новую «Волгу», – сказал он, предложив мне взятку и даже не покраснев. Видимо, в их городе это считается обычной сделкой с милицией.

– Тут надо подумать. – Я сделал вид, что предложение его заманчивое. Такие «предложения» у нас происходят чуть не каждый день, к ним мы уже привыкли, но побаивались провокаций со стороны любых структур – как бандитских, так и государственных. Ухо в нашей работе нужно держать востро. Тем более, у здания шестого отдела стоит (якобы мой) БМВ. Около двух месяцев назад к дежурному обратился молодой человек, сказал, что он поставил около крыльца авто —«подарок» для Семёнова, и оставил на вахте ключи и техпаспорт. «Подарок» оказался от одного разыскиваемого мной жулика по кличке «Волгоградский». Все сотрудники в нашем шестом отделе об этом «подарке» знают. У этого жулика при обыске в его квартире я нашёл обрез, который он прятал под кроватью. Статья за хранение оружия – надёжная, как и за наркотики и боеприпасы; судье ничего не остается делать, как дать ему срок – минимум три года.

«Волгоградский» жулик в городе авторитетный, да притом ещё и интриган. Прошёл «Рым и Крым», у меня с ним были разногласия по его «поведению» в общении с коммерсантами. Он никак не мог смириться с тем, как те сопротивлялись его требованиям отдавать часть прибыли от их бизнеса. В местах заключения он был немного, всего 9 раз. Даже бывая у меня в кабинете, не мог сидеть на стуле, предпочитая на корточках: так, мол, ему удобнее. У него такая привычка осталась ещё с тюрьмы, от частого посещения «одиночки».

БМВ явно была отобрана у коммерсанта или угнана, – по крайней мере, хозяина мы найти не смогли, да и жулики такого ранга в таких случаях образованнее нас. Возможно, она из другого региона. Запросы по установлению владельца были посланы в Москву в информационный центр, но почту надо ждать несколько месяцев: не отлажена была ещё система учета автотранспорта. «Волгоградский» скрывался в Тюмени и частенько звонил мне с просьбой изменить своё решение по его поимке. Разговоры доходили до того, что ещё чуть-чуть – и мы стали бы «друзьями». Я знал, что это провокация, и служба безопасности ФСБ или УВД прослушивает наши разговоры – как в том случае с хозяином спирта.

– Знаете, такие вопросы с кондачка не решаются. Я тут маленький человек. Есть у меня непосредственный начальник Геннадий Шульц – через стенку сидим, – к нему и зайдите, и с ним решите свой вопрос.

Разыгрывать своего маленького замначальника бандитского отдела – моё хобби, это я делал неоднократно. Заодно в очередной раз проверю на его порядочность – в которой ни на йоту не сомневаюсь. Без таких вот шуток в нашей работе не прожить: от нагрузки может крыша поехать, эмоциональное напряжение не сравнить ни с какой другой профессией – если только с шахтёрской. У шахтёров она связана с физической нагрузкой, а у нас – с умственной.

Он вышел, а я стал ждать реакцию своего друга и начальника на «коммерческое» предложение по поводу подарка в виде «Волги». Время не заставило долго ждать – Геннадий зашёл в кабинет, подошел ко мне, наклонился на ухо и шепнул:

– Саня, нам предлагают две «Волги» в обмен на спирт…

– Две «Волги» в обмен на спирт? Здорово, – ответил я ему, сделав вид, что обрадовался такому «счастью». – Всё-таки, Гена, хорошо быть начальником, хоть и маленьким: взятка возрастает прямо на глазах за какие-то минуты, прямо пропорционально статусу. Он у меня уже был – предложил одну «Волгу», а тебе две, так я в расстройстве: меня оценили ниже тебя!

– Что ж тогда дурака-то включил – опять разыграл меня, что ли? – Шульц сделал вид, что не понял —согласен или нет я на эту сделку. Он задал вопрос, чтобы я ответил на предложение положительно и мы получили «в подарок» по машине, или проверяет на вшивость – ведь говорит шёпотом?

– Гена, лучше на озере с утра половить на удочку рыбку, чем на нарах погонять блох…

– Я тоже так думаю, просто так сказал тебе для информации – что делать будем?

– «Что делать, что делать»! Давай я его к Палычу пошлю, там как раз у него в гостях Игорь с генералом ФСБ «чай» пьют. Посмотрим, что Палыч скажет на его предложение! Потом посмеёмся.

– Давай. Только ты сам коммерсанта к нему пошли.

– Хорошо. Что, боишься гнева Палыча?

– Да нет. Спирт ты изъял, так тебе и карты в руки.

– Ох и перестраховщик ты, Гена… Ладно, сейчас его пошлю к Палычу.

Взяв телефонную трубку, я услышал голос Палыча.

– Ты кого мне послал? Совсем распустился уже?! – закричал на меня начальник.

– А что такое случилось? Не понимаю, в чём суть вашего гнева, шеф?

– Ты смотри-ка – не понимает он! Зачем послал ко мне этого жулика? Он в присутствии гостей предложил мне взятку!

– Так это, Палыч, не взятка, а «коммерческое» предложение. Баш на баш. Мы ему возвращаем спирт, а он взамен две «Волги»: одну вам, другую нам на отдел. Всё для общего дела. Не себе же в карман берём – для «дел наших государевых».

– Ну ладно, я с тобой ещё разберусь… Со спиртом быстрей решай вопрос, а то, вижу, ходоки по нему к нам ходить не прекратят, – сказал начальник уже спокойным голосом.

– Хорошо, Палыч, сегодня же решу вопрос, – ответил я ему и понял, что Палыч – человек с большой буквы.

О звонке начальника я рассказал Геннадию и коллегам. Все посмеялись. Хороший коллектив подобрался у нас в бандитском отделе, все ребята надёжные. Но работы – непочатый край.