Текст книги "Перо находок. Стихи из воздуха"

Электричка

 
Посредь стоял, считая лиги,
Давился сумками вагон,
Одной рукой держал я книги,
Другою – прятал телефон.
 
 
Мотало всех, один держался,
Кидало насмерть в полотно,
И всякий голос, что сражался,
Глушило узкое окно.
 
 
Хоть стой, хоть плачь,
Лежи диваном
И будь в миллионы раз хитрей…
 
 
______________________________
 
 
С любимых дач
Тяжёлым поднятые краном
В последний двигались тоннель.
 

Жизнь

 
Простая, страшная и злая,
Напоминающая муку.
Ты для неё отнюдь не «зая»,
А может быть, «кацап» и «укр».
 
 
Прости невольника сражения
И голь, плюющую над стадом.
Они сожгут без сожаления
И Гоголя у Нотр-Дама.
 
 
Пересмотрев на расстоянии
На все прелестные картины,
Расстроились и настояли
На укреплении плотины,
 
 
Где бьются с гомоном и лайком
Народы крайней перестройки:
Простая, страшная и злая —
Парфёнов, Алекперов, Горький.
 

Борьба

 
Собянин думал о карьере,
Сидел Навальный на губе,
И провожали их по вере,
И время сохло по борьбе.
 
 
Здесь истончилось и порвалось,
И крови жаждет небосвод.
Ну самую хотя бы малость —
Людей так, тысяч по пятьсот…
 
 
За год. И месяцы запнутся
О дни чернеющих причин,
И люди надвое порвутся,
Но не на женщин и мужчин.
 
 
Нам зашивать не будет нити
Две части по краям резца,
И ужасам лихих событий
Не будет края и конца.
 
 
2015
 

Более-менее

 
Не бывает такого безумно холодного вечера,
Замирает когда и святая молитва и вещая,
Молодая сосна истекает смолистыми каплями,
А певицы молчат оратории тихие, с кляпами.
 
 
Не бывает такого весомого, плотного воздуха,
Чтоб, на вёслах махнув, долетали до солнца-подсолнуха.
И затмение нам не казалось бы более временным:
Никогда «хорошо», а всегда только «более-менее».
 
 
Завершая свои затянувшие талии воины,
Настояли мы дни, что нам всем показались бы вольными.
Дни тихонько висят в непролазном и смелом безумии,
О каком голосят миллениалы и зумеры.
 

Только свою, только одну

 
Только свою, только одну
И ни на что не похожую жизнь
Я проживаю с собой не в ладу.
Где победивший нашизм
 
 
Зацементировал все якоря,
Шкипер кричал «на восток!»,
И утекали отсюда моря
Самых прекрасных мозгов.
 
 
Что же осталось на судне беречь?
Не потравить гика шкот!
Только моя несуразная речь
Всё вопрошает: за что?
 

Рифмы

 
Когда миллионы хороших людей
Живут в ситуации бреда,
Когда больше нечему верить
И снег на душе,
Внимать поворотам реки,
И сокрытое ведать,
И рифмы писать, поверяя настройки ушей.
 
 
То вечный процесс созидания строчки в футляре
Квадратного ямба иль дольника лиги плюща.
И если та улица будет приравнена к яме,
То я напишу тебе рифму на звонкое «ща».
 
 
Но если та улица, дом, пересвет, переулок,
Практически город, который заветно люблю,
Останется к нам
Нелюдим, бесприютен и гулок,
То я укажу тебе рифму на резкое «You».
 
 
Ведь я не хозяин
Ни звуку, ни верному слогу,
Летящему птицей,
Скользящему рыбой поверх кораллов,
Родящему смех и слёзы на лицах,
А также смятение среди интегралов —
 
 
В итоге счислениям не поддаётся
Ни слово, ни всякое правое дело.
В груди у меня неистово бьётся
Слепая душа и безумная вера.
 

Иона

 
Я сегодня Иона
И общаюсь с китами.
Вседержители с трона
Нас пугают Китаем.
 
 
Ярко свечка горит,
В чёрной пасти алея,
Но чихающий кит
Замирает на время.
 
 
Так, зависнув, глубин
Неосознанный странник
Превращается в блин
Под давлением крайних.
 
 
Пробивается шок,
Разбегается трепет
От китовых кишок
До моих междометий.
 
 
Надо ль быстро валить
Из багрового сланца…?
______________________
 
 
Только Бога молить,
Как Иона,
Остался.
 

Скрепы

 
Поравнявшись, бросились стяжать —
Этот визг, похожий на девиз…
На какую кнопочку нажать,
Чтобы это провалилось вниз?
 
 
В преисподней бьют в колокола,
Разговоры – просфоры и мёд:
«Наши скрепы призваны карать
Ваш американский самолёт».
 
 
Ну а мы в телегах и плащах
Закидаем шапками Госдеп,
Потому что веру защищать
Хорошо под Галкина и рэп.
 

Люди портятся

 
Люди портятся
Как банки с вишнёвым варением,
Апельсины, горчащие только в прошедшем году.
И открыть бы их раньше мгновением…
Верещат, будто их у кого-то краду.
 
 
Люди молятся
Злее. Говорят, что на всех не хватает.
Может, слова какого не услышали в дольнем конце?
И они возвращаются жить во своё Комарово,
Не оставив печаль на когда-то знакомом лице.
 
 
Люди ловятся
В сеть. Прибывают на хлебушек, блёстку,
Городят подпевал, говорящих о сладкой весне.
Я же их имена скрупулёзно записывал в доску,
И ходил, и плевал. Люди портятся. Все.
 

Рух

 
И камер ваших дрожание
От слабых в похмелии рук,
И конское дикое ржание
В когтях героических Рух,
 
 
И буквы на толстых скрижалях,
Ушедшие с рунами в пляс.
И люди, которым не жаль их,
Идут ополячивать нас.
 

– Кто за? – Все за! – А я против…

 
– Кто за? – Все за!
– А я против…
– Закроете бессмысленно глаза?
– Как вас колотит!
 
 
– Вы перспективный богочеловек,
Но знайте меры.
– Так ты, выписывай мне чек!
И, очумелый,
 
 
Я запощу на паблики ракет,
И смайлик «котик».