Текст книги "Чертова Мельница"

– Будь на вашем месте человек постарше и поопытнее, ох, я б сказал… – протянул Сварог. – И вы это носили при себе четыре дня?!

– Нужно же было разобраться в этой странности…

– Это не странность, – сказал Сварог, с величайшим трудом поборов желание высказаться простыми моряцкими или драгунскими словечками. – Это, любезный мой Элкон, Белая Тревога, и никак иначе. Я серьезно. На земле вдруг обнаруживается компьютер, способный входить в нашу сеть… Черт, у меня слов нет… У вас же на столе, вон там, справа, крохотная такая черная панелька с тремя разноцветными клавишами, вы давным-давно обязаны были нажать белую… или, в крайнем случае, попытаться засечь самостоятельно, откуда эта Бетта вещает…

– Командир… – произнес Экон с ноткой укора. – Почему вы считаете, что мне это не пришло в голову? Даже если бы я не служил здесь, из чистого любопытства постарался бы отследить… но я прекрасно помню, где служу. В первый же день, когда они еще не успели наболтаться и разойтись, я врубил поиск… Бесполезно.

– То есть?

– Я просто-напросто не могу определить, откуда она выходит, – уныло сообщил Элкон. – Адрес не фиксируется, хотя любой наш адрес я бы определил довольно скоро. Я врубил автопоиск и обшарил все без исключения диапазоны. Ничего.

– А может она как-то… маскироваться? – спросил Сварог. – Я все же не силен в этой технике, честно признаюсь… Но вы понимаете, что я имею в виду?

– Понимаю, командир. «Замаскироваться» тут невозможно, ручаюсь. Как ни маскируйся, сам радиосигнал не спрячешь. Любую передачу, конечно, можно зашифровать… но наличие сигнала не спрячешь. А его нет. Я задействовал нашу наблюдательную станцию – безрезультатно.

– Ну, она у нас пока что одна-единственная, универсальностью и совершенством не блещет, – пожал плечами Сварог. – В Магистериуме наш заказ на дюжину «Филинов» выполняют лениво…

– Я знаю. А потому входил в наблюдательные сети восьмого департамента и Канцелярии земных дел, дал им парочку своих заданий. Вы же мне этого не запрещали…

– И не собираюсь, – сказал Сварог. – Соблюдайте закон, не лезьте в сети Канцелярии императрицы, Императорского кабинета и Канцлера. Все остальное меня не интересует, знать ничего не знаю, представления не имею… – он ухмыльнулся: – Лишь бы вы не запоролись. Теребить будут меня…

– Смею заверить, я ни разу не запоролся, – скромно улыбнулся Элкон. – Они ничего не подозревают, а если даже что-то и зафиксировали, в жизни не сумеют отследить и опознать…

– И что вышло?

– Опять-таки никаких результатов, – грустно признался Элкон. – Одно и то же: Бетта преспокойно болтает в сети, но ни одна из многочисленных станций не фиксирует идущего с земли радиосигнала. Бетты как бы и не существует… но она есть. У меня от безнадежности рождаются самые фантастические идеи: а что, если ее компьютер работает на каких-то других принципах? Которые мы сами не используем, а потому и не можем отследить?

– И на каких же?

– Не знаю, – понурился Элкон. – Но ведь должно же быть какое-то объяснение? Бетта есть…

– Выбор у нас, знаете ли, невелик, – сказал Сварог. – Радиоволны, инфракрасное излучение, магия…

– Проверено, – решительно сказал Элкон. – Не фиксировалось.

– Ну, давайте уж, если предались полету фантазии, добавим гравитационные волны и колебания земного магнетизма, – сказал Сварог, морщась.

– Вы серьезно?

– Серьезно, – молвил Сварог, – от безнадежности. Теперь-то уж все возможные виды излучений рассмотрели.

– Что же, мне попробовать и…

– А попробуйте, – сказал Сварог. – Чтобы окончательно убедиться. Нет – так нет. Зато мы все испробовали.

– Есть, – сказал Элкон, пожимая плечами и крутя головой. – Я, правда, решительно не представляю, как можно использовать в компьютерной связи гравитационные волны или земной магнетизм… Но если вы приказываете… Как только она опять появится… Сейчас-то ее нет, я давно уже поставил программу и держу Детскую под постоянным присмотром…

– А как она вообще ухитряется выходить в нашу сеть, эта загадочная соплюшка?

– Представления не имею, – сказал Элкон. – Но ведь выходит же. У меня младшая сестренка, я уже говорил, так что я немного изучил эту мелкоту. Вот не сойти мне с этого места – это именно что шестилетняя соплюшка…

– Которая без спросу включила папин компьютер…

– Да запросто, – сказал Элкон. – В прошлом году я оставил компьютер без блокировки, Бари его включила и ушла с него в Детскую, – он смущенно отвел глаза. – Хорошо еще, не стала лезть в «кладовку».

– Так то здесь, – сказал Сварог. – А откуда на земле оставленный без присмотра папин компьютер?

– Но она…

– Ладно, я уже уяснил суть проблемы, – прервал Сварог. – Она есть. И у меня нет оснований вам не верить, когда вы на службе… Впрочем, когда вы не на службе, тоже… А что, если все вульгарнее и проще? Какой-то земной черный маг ухитрился влезть в Детскую.

– А зачем?

– А он извращенец, – сказал Сварог. – Всякие, знаете ли, встречаются извращенцы. Может, ему доставляет удовольствие общаться с малышней, выдавая себя за шестилетнюю Бетту… Теоретически такое можно допустить?

– Теоретически – да. Практически – нет. Любое вторжение в наши системы с помощью черной магии было бы моментально зафиксировано.

– Я знаю, – сказал Сварог. – То я от безнадежности всякую чушь выдумываю… В конце концов, любой взрослый человек должен бы понимать, что его присутствие быстро засекут…

– Вот это как раз далеко не факт, – сказал Элкон. – Автоматически фиксируется появление черной магии, вообще присутствие чего-то необычного. Но специально никто за Детской не присматривает, там нет никаких наставников, учителей, общение как-никак чисто виртуальное. В систему, правда, изначально заложены программы-надсмотрщики. Если кто-то из малышни начнет нецензурно выражаться или затрагивать иные сугубо взрослые темы – вот тут виновника моментально выловят и будут воспитывать. Но когда нет никаких нарушений, малышня может общаться и играть без присмотра, сколько душе угодно. Как бы ни вошла Бетта, она вошла незаметно. При обстоятельствах, которые ничуть не встревожили охранные системы. Я ведь по чистой случайности оказался в Детской, да еще в то время, когда Бетта только что появилась, и ей задавали кучу вопросов…

– Может, нам проверить и Лужайку с Беседкой? – спросил Сварог. – Вдруг и там обнаружатся… престранные гости? Это сложно? Долго?

– Да нет, не сложно и не долго. Нужно только ввести программу… но и это не сложно и не долго. Вот только я серьезно сомневаюсь, что мы и там обнаружим непрошеных гостей. Те, кто постарше, быстро определят несообразность, не успокоятся, пока не выяснят, в чем тут дело. Это малышня над подобными странностями не задумывается совершенно. Бетта есть, с ней интересно, и этого достаточно.

– И если развивать тему… – задумчиво произнес Сварог. – То же самое касается и земли. Думается мне, что у тамошнего подростка будет достаточно ответственности… или просто страха перед родительским гневом, чтобы не лезть к компьютеру без спроса и никуда не выходить… А здесь… Что же, это и в самом деле чертовски напоминает жизненные реалии: шестилетняя соплюшка в простоте своей лезет куда не надо, а настрого ей запретить никто не догадался, потому что никто такого от нее и не ожидал… Ладно, я пошел. Ко мне собирается в гости милорд Гаудин, чую, разговор предстоит тяжелый… Есть предпосылки… Сообщите мне немедленно, как только появится Бетта. Даже если я буду говорить с Гаудином. Компьютер на земле – это поважнее любых бесед…

– Что-то придумали, командир?

– Придумал, знаете ли, – ухмыльнулся Сварог. – Если там и в самом деле шестилетняя девочка, она попадется… Точно, попадется. Черт, лучше заранее… У вас сейчас есть какие-то неотложные дела?

– Неотложных нет, одна рутина.

– Рутину – побоку, – решительно распорядился Сварог. – Идите в Детскую. Только не в своем истинном облике, конечно. Мне тут пришло в голову… Если они без уточнений так легко приняли Бетту, если их, как вы говорите, человек сорок… Они же не могут знать всех своих ровесников?

– Конечно, нет, – сказал Элкон. – Малышня…

– Значит, если там вдруг появится какой-нибудь гость лет шести, титулованный житель манора… пусть и несуществующего, никому и в голову не придет его проверять?

– Безусловно, не придет.

– А системы контроля?

– Вы же видите, они никак не реагируют на Бетту, – ухмыльнулся Элкон с крайне заинтересованным видом, кажется, начиная что-то соображать. – Если только гость не начнет непристойно ругаться или затрагивать взрослые темы…

– То бишь эротику?

– Ага.

– Ну, будем как можно неприметнее, – сказал Сварог. – Создайте этого сопляка, Элкон. По всем правилам: с портретом, с картинками… ну, вы лучше знаете. Потратьте часок, чтобы внедриться и стать своим. Получится?

– Да запросто.

– Вот и займитесь немедленно. Стыдно подобным образом поступать с детишками, но мы же не извращенцы, нас вынуждают обстоятельства…

– Ага! А потом…

– Вот именно, – сказал Сварог, вставая. – Когда появится Бетта, именно этот сопляк, поганец этакий, расставит ей ловушки, в которые она, может статься, быстро попадет…

Глава IV
Печальная необходимость

Когда на обширную зеленую лужайку плавно и бесшумно опустилась знакомая вимана – светло-коричневый с желтым изящный домик под темно-коричневой черепичной крышей, Сварог стоял в коридоре верхнего этажа, смотрел в щелочку меж высоченных портьер из тяжелого темно-вишневого шелка. Он видел, как по ступенькам невысокого, в три ступеньки крылечка с витыми перилами спустился Гаудин – издали видно, невозмутимый, спокойный, как всегда, несуетливый в движениях, уж безусловно, уверенный в себе. Никто не показался следом, начальник восьмого департамента прошел к парадному крыльцу в полном одиночестве, неторопливо поднялся по лестнице, исчез под козырьком.

И тут же появился комендант летающего острова, преисполненный служебного рвения, воинственно топорщивший усы. В здешнем штатном расписании такой должности не имелось, но не было и параграфа, запрещавшего бы Сварогу завести у себя коменданта. Он и завел. Комендант иногда необходим, как воздух. Большим умом этот ретивый усач не блистал, но от коменданта подобных достоинств вовсе и не требуется, лишь бы был рьяным в службе да исполнительным – а вот с этим у бывшего лейтенанта-антланца обстояло прекрасно.

– И что? – спросил Сварог небрежно.

– Кроме пилота, там двенадцать человек с оружием.

Сварогу стало грустно: ситуация сама подталкивала его к намеченному, решительного объяснения по душам просто не избежать, как ни печально…

– Все по плану, – сказал он решительно.

Кивнул вытянувшемуся с решительным видом коменданту и направился к лестнице, без всякой спешки. Спустился на этаж ниже, вошел в собственную приемную, где по случаю визита высокого гостя сидел секретарь – в обычное время располагавшийся в комнате перед рабочим кабинетом Сварога. Этот кабинет и эта приемная были чисто парадными, служившими исключительно для приема сановных гостей, а потому отделанными роскошнее служебных помещений. Конечно, без той аляповато-дурной роскоши, что свойственна Канцелярии земных дел. Вообще-то за пару месяцев бытия этого здания Сварог с секретарем появлялись тут второй раз, их контора не принадлежала к тем, куда знатные посетители тянутся вереницами. В первый раз здесь побывал Канцлер – без всякого дела, хотел посмотреть, как Сварог обустроился. Вряд ли Гаудин явился с теми же целями, простым любопытством тут и не пахнет…

Ни единого слова не было произнесено – они с Гаудином обменялись лишь вежливыми кивками. Лицо визитера на сей раз было особенно бесстрастным – до нарочитости. Так что Сварог, увы, не ошибался…

Вежливо пропустив гостя вперед, он закрыл за собой дверь кабинета – успев еще увидеть, как в приемной появился комендант и, перехватив его взгляд, выразительно кивнул.

– Садитесь, милорд, – сказал Сварог, усаживаясь за роскошный пустой стол (с пустыми же ящиками). – Вино? Что-то еще?

– Нет, благодарю…

Они молчали, не встречаясь взглядами. Напряжение ощущалось прямо-таки физически, словно предгрозовая духота. Чтобы не оттягивать неизбежное, Сварог заговорил первым:

– Подозреваю, вас сюда привели крайне серьезные дела…

Свистела первая стрела холодной былью…

Словно бы с некоторым облегчением Гаудин взглянул ему в глаза:

– И, к сожалению, не особенно приятные…

– Случается… – сказал Сварог, и бровью не поведя. – Быть может, в таком случае побережем время друг друга? И не станем его тратить на дипломатические экзерсисы?

– Согласен, – ответил Гаудин бесстрастно. – К вам появились серьезные претензии, лорд Сварог…

– Вот совпадение, – сказал Сварог. – У меня тоже есть к вам серьезные претензии, давайте их друг другу выскажем… Разумеется, вам, как гостю, говорить первым…

– Благодарю за честь… Лорд Сварог, вы уже дважды игнорировали просьбу Магистериума передать им для изучения «Рагнарок»…

– Просьбы порой именно что игнорируют, – сказал Сварог совершенно спокойно. – Потому что это не более чем просьбы. Законных оснований для требований у них нет. Поскольку «Рагнарок», согласитесь, великолепно подпадает под параграф «О находках» из Кодекса Вольностей. Надеюсь, вы не станете это отрицать?

– Не стану, – согласился Гаудин. – Однако бывают ситуации, когда не следует цепляться за букву закона. «Рагнарок», знаете ли, имеет мало общего с простыми находками, сделанной в старые времена дребеденью. Даже Топор Дорана, если рассудить – не более чем занятная безделушка. А вот «Рагнарок»…

– И тем не менее позвольте уж когтями и зубами уцепиться за букву закона. Милорд Гаудин, я исхожу из насквозь житейских соображений. Мы оба с вами прекрасно понимаем, что «Рагнарок» в руках тружеников Магистериума послужит всего-навсего удовлетворению их безудержного любопытства… которое обычно ради благозвучия именуется «стремлением к познанию». Лично я, простите великодушно, этакую страсть поименовал бы просто – рукоблудие… Мне подлодка необходима по насквозь практическим соображениям. В океане преспокойно плавают две гигантских змеюки, одна из которых…

– Воплощение Чего-То Там, – кивнул Гаудин. В его голосе звучала легкая насмешка. – Я никогда не верил в легенду о Четырех Воплощениях. Старинные монахи отличались безудержным полетом фантазии и неприкрытой любовью к жутким легендам.

– Вы и в Багряную Звезду не верили до самого последнего момента.

– Ну, это другое… Значит, вы твердо настроены удерживать «Рагнарок» и далее?

– Настроен, – сказал Сварог. – До тех пор, пока у меня его не отберут законным образом.

– А подлодка Тагарона? Этот предмет никак не подпадает под Параграф «О находках». Подлодка, как и сам Тагарон – это уже моя юрисдикция.

– И моя тоже, – сказал Сварог. – Никак не поверю, что вы не читали сопутствовавшие указу императрицы нормативные документы, определяющие обязанности и права девятого стола. Тагарон у меня под арестом, я веду официальное следствие, его подлодка – вещественное доказательство. Опять-таки все по закону.

Гаудин легонько поморщился:

– Официальное следствие… Вы, конечно, отгрохали тут чуть ли не настоящий городок, но во всей этой громадине, – он небрежно повел рукой вокруг, – лишь горсточка людей. Простите, если задеваю ваше самолюбие, но здесь пока что – пародия на серьезную разведслужбу…

– Дело наживное, – сказал Сварог. – Самолюбия моего вы не задеваете ничуточки. Расширяемся помаленьку, богатеем людьми и техникой. В любом случае у меня достаточно сил, чтобы провести полноценное расследование – зачем здесь орава следователей? Я сам веду следствие – как и вы на моем месте поступили бы… А для выяснения второстепенных деталей, для черновой работы у меня хватает людей на земле. Да и здесь кое-какие квалифицированные кадры имеются…

– Не сомневаюсь, – тон Гаудина стал вовсе уж ядовитым. – Ваши юные компьютерные гении… На протяжении последних трех дней кто-то посторонний трижды проникал в наблюдательные системы восьмого департамента, и вдобавок загружал их какими-то своими заданиями.

«Молодчина Элкон», – подумал Сварог. И произнес тоном опытного дипломата:

– Слова «кто-то» и «какими-то» подразумевают, что вы не знаете конкретного виновника. Не так ли? Молчание – знак согласия. При чем тут я?

– Мы оба прекрасно понимаем, чьих это рук дело.

– Предположим, – сказал Сварог. – Именно что предположим. Но и здесь ни один закон не нарушен. Закон прямо запрещает проникать в архивы Канцелярии императрицы, Императорского кабинета и Канцлера. В остальном же любой благородный лар имеет право получать любую информацию, где ему заблагорассудится. Другое дело, что подавляющее большинство наших высокородных бездельников то ли забыли о некоторых своих правах, то ли совершенно ими не интересуются, кружась в вихре светских увеселений, как выражаются романисты. Закон забыт, но он действует…

– Ну, если вы такой уж законник… – недобро усмехнулся Гаудин. – В этом случае могу напомнить, что согласно тем же действующим законам я имею право вас арестовать.

– Арестовать? Не имеете. Есть строго определенный список прегрешений, за которые благородный лар может быть арестован. Не соблаговолите ли разъяснить, какие именно за мной числятся? Сам я ничего такого за собой не знаю…

– Ну хорошо… Арестовать я вас не могу. А подвергнуть временной изоляции – вполне. Если уж вы такой знаток законов, должны знать, что Канцлер в связи с приближением Багряной Звезды объявил чрезвычайное положение. Внешне это, в общем, никак не проявляется, большинство наших светских бездельников на это и внимания не обратило, потому что их это никак не затрагивает. Однако положение действует. Я имею право без письменного приказа императрицы подвергнуть временной изоляции любого – кроме Канцлера, министров и приравненных к ним лиц, а также членов Тайного Совета. Вы в эту категорию не входите…

– Ага, – сказал Сварог. – То-то вы притащили дюжину вооруженных до зубов молодчиков… Только не торопитесь их вызывать, ладно? Может получиться невесело…

– То есть?

– Милорд… – хмыкнул Сварог. – Это у вас не самомнение и уж ни как не недостаток ума. Просто-напросто вы чересчур уж привыкли за долгие годы к существующему положению вещей. И как-то подсознательно не можете смириться с новыми реалиями… Никакой сверхчеловеческой проницательности тут и не нужно, все лежит на поверхности. Вы меня… временно изолируете, а сами тем временем попытаетесь захватить «Рагнарок», подлодку Тагарона, самого Тагарона… быть может, и порыться вдоволь в памяти здешних компьютеров. Потом вам, конечно, придется доложить императрице, она немедленно прикажет меня выпустить, но дело будет сделано. Ведь так? Нехитрая комбинация, тут и голову ломать нечего, моя тайная полиция на земле и похитрей порой крутит… Вот только одно вы как-то упустили. Указ о чрезвычайном положении и мне дает полное право временно изолировать любого, кто не входит в перечисленные вами категории… Вы сами тоже в них не входите, не так ли? – увидев, как правая рука Гаудина плавным движением потянулась к браслету на левом запястье, поднял ладонь и быстро сказал: – Милорд, я вас умоляю, не губите людей зря… Ваша вимана давно уже под прицелом пары десятков серьезных стволов, там даже есть парочка «драконьих вздохов» и пара «гремящего огня». Комендант получил приказ, а мои приказы он выполняет исправно…

– Откуда у вас «драконий вздох» и «гремящий огонь»?

Картинно пожав плечами, Сварог громко вздохнул, уставясь в потолок:

– Милорд, вы меня удивляете… Где же ваш блестящий ум? Откуда? Из арсенала, конечно. Мне, как и вам, полагается отряд спецназа, я подал заявку, ее удовлетворили… Повторяю еще раз: у меня точно такая же разведслужба, как и у вас, и, если подумать, стоящая даже на ступенечку повыше: вы подчиняетесь Канцелярии земных дел, а я Императорскому кабинету, каковой согласно известным вам законам стоит на бюрократической лестнице на пару ступенек повыше… Давайте бросим эти забавы, а? Несолидно как-то, право. Вы можете арестовать меня, а я с тем же успехом – вас. Только позиция у меня лучше. У вас одна-единственная вимана, давно попавшая на прицел. Никакого воздушного подкрепления поблизости не обретается, иначе мне уже доложили бы. Если кто-то дернется, если ваши молодцы попробуют выскочить наружу, мои люди вмиг разнесут на атомы и их, и виману. И тогда уж я буду просто вынужден вас… временно изолировать. Если так произойдет, это хоть кому-то пойдет на пользу? Не говоря уж о том, что «Рагнарок» и лодка Тагарона – в Хелльстаде, самого Тагарона вам быстро ни за что не найти, а мои компьютеры подготовлены к чужому вторжению… Поиграли – и будет. Давайте считать, что этой по-мальчишески дурацкой демонстрации мускулов попросту не было. Согласны?

– Да, – обронил Гаудин.

– Я могу полагаться на ваше слово?

– Вы прекрасно знаете, что можете, – высокомерно выпрямившись, отрезал Гаудин. – Хорошо. Это было… не вполне продуманной глупостью.

– Рад слышать, – кивнул Сварог.

Гаудин, как всегда, великолепно держал удар – и лицо, и даже глаза оставались спокойными, бесстрастными, не отражавшими ни малейших эмоций. Хотя эмоции и чувства его, конечно же, переполняли. Любой тут рассвирепеет…

– Я не считаю, будто одержал какую-то победу, – сказал Сварог. – Просто-напросто я вас неплохо изучил и смог рассчитать на пару ходов вперед… У вас есть еще какие-то серьезные претензии?

– Конечно, – сказал Гаудин с прежней невозмутимостью. – С тех пор, как существует ваша служба, меж нами так и не наладилось полноценного сотрудничества. Нет законов, которые бы нас к этому обязывали, но этого, согласитесь, требует сама житейская практика. Вы достаточно пробыли в роли земного короля, должны прекрасно понимать: такое сотрудничество необходимо.

– Вербовочные подходы тоже в это понятие входят? – спросил Сварог безмятежным тоном.

– Простите?

– Вы прекрасно понимаете, что я имею в виду. Поскольку занимались этим лично. Именно вы пытались вербовать моих юных сотрудников – маркиза Аркейна и баронессу Ролатан. Милорд, честное слово, я в полной растерянности. Куда подевался ваш ум и почему молчал ваш богатый опыт? Это уж, простите…

Гаудин холодно осведомился:

– Неужели вы намерены читать мне мораль?

– Ни в коем случае, – заверил Сварог. – Я не собираюсь давать вашим действиям каких бы то ни было оценок, и уж тем более не намерен примешивать мораль и прочие высокие материи. Разведка, само собой подразумевается – не пансион для благородных девиц… Я просто-напросто констатирую, что вы совершили грандиозную ошибку. Мои юные сотрудники из числа ларов – именно что юные. Их отличают присущие именно этому возрасту идеализм, романтика, благородство и прочие юношеские достоинства, в более зрелом возрасте, согласен, не всегда и уместные. А тут появляетесь вы и начинаете их вербовать, чтобы они на меня стучали… Вы бы видели их лица, когда они ко мне пришли… – он ухмыльнулся: – Томи Ролатан клянется, что влепила вам пощечину, и я ей верю…

Гаудин пожал плечами:

– Получить пощечину от дамы – не позор. Вот именно, очаровательная Томи… Она, часом, с вами не спит?

– Не надо пошлостей, – поморщился Сварог. – Она совсем молоденькая.

– Совершеннолетняя, – уточнил Гаудин. – Между прочим. Мара была гораздо моложе, когда вы… подружились.

– Это другое. И вы это прекрасно понимаете.

– Ну, как бы там ни было… Положительно, она в вас тайком влюблена. Видели бы вы, как она на меня бросилась дикой кошкой… Вам бы следовало воспользоваться случаем…

– Интересно, вы хотите меня оскорбить или просто вывести из равновесия? – спокойно сказал Сварог. – Не получится ни то ни другое. Вы безмерно упали в глазах этих молодых людей, простите за откровенность…

– Если откровенно, то их оценки моей скромной персоны меня не особенно интересуют… Давайте вернемся к главной теме.

– Давайте, – сказал Сварог. – Полноценное сотрудничество… Вот только его никак нельзя будет таковым назвать. Полноценное сотрудничество означает, что партнеры обмениваются полезной и взаимовыгодной информацией, и никак иначе. Вы же намерены только брать, ничего не давая взамен. Это ваше «полноценное сотрудничество» означает, что я должен буду передать вам массу ценной информации, не получив ничегошеньки взамен. А это просто-таки нелепо с практической точки зрения. Зачем мне быть смиренным поставщиком информации, зачем мне сообщать вам о делах, с которыми моя служба в состоянии справиться сама? Повторяю, здесь нет ничегошеньки от чванства. Один голый житейский практицизм. Сотрудничеством и не пахнет.

– Уверены?

– Увернен, – сказал Сварог решительно. – Потому что у вас нет абсолютно ничего, что могло бы меня интересовать в данный момент. Полная откровенность, так полная… Мои юные романтики, быть может, и не гении, но незаурядные мастера. Они проникли и за Серебряную Изгородь, и в Крепость, и даже, простите, в Камору. Не смотрите на меня так, мы уже поднимали эту тему. Никакие законы не нарушены. Защита у вас, конечно, стояла серьезная, но она, как выяснилось, не была рассчитана на юных компьютерных гениев. Видимо, в те времена, когда городилась защита, таковых попросту не было? В общем, все ваши архивы оказались для меня доступны. И это не принесло ничего, кроме унылого разочарования, честное слово… Вы намерены продолжать этот разговор?

– Да.

– Жаль, – сказал Сварог. – Мне искренне жаль. Потому что очень уж болезненно бывает порой расставаться с прежними иллюзиями, переоценивать жизнь и людей…

– Можно без этих красивостей?

– Это не красивости, – возразил Сварог. Вздохнул тяжко и непритворно. – Знали бы вы, как мне было грустно и больно в вас разочаровываться… Но я разочаровался в вас напрочь. Когда я здесь появился, когда делал первые, вот уж действительно младенческие шаги, я смотрел на вас снизу вверх с нешуточным уважением, да что там, с почтением. Как я вас уважал, вы бы знали… Нечто сродни юношеской влюбленности, право. Я всерьез верил: вот человек, который знает все тайны мира и способен справиться с любой угрозой… Так юный лейтенантик смотрит на седого рубаку в шрамах и орденах… А оказалось, вы совершенно не такой. Вы в сто раз мельче, слабее и беспомощнее. Ваша служба, если откровенно, кое в чем уступает иной земной тайной полиции. Добрая половина вашей агентуры занята исключительно тем, что бдительно надзирает за состоянием дел в земной науке, технике, инженерии, следит за университетами, книжниками, даже антикварами. Другая половина сплошь и рядом ничуть не превосходит уровнем и ценностью тех, кого вербуют земные разведки и тайная полиция.

– Как вы легко все ниспровергаете, – сказал Гаудин, пытаясь безмятежно улыбаться, что не вполне получалось. – Жаль, что в свое время, при создании службы, обошлось без ваших ценных советов… Вот только это было сотни лет назад, когда и ваших прадедов на свете не было…

– Да я и сейчас не даю оценок, – сказал Сварог. – Всего-то и хочу мотивировать свои мысли и поступки… Я не собираюсь вас критиковать. Я просто уверен, что в нынешней ситуации ваша служба абсолютно бессильна, бесполезна и, я бы даже рискнул выразиться, никчемна. Не торопитесь возмущаться, давайте с фактами в руках… Вы хоть что-нибудь знаете о Багряной Звезде? Вы способны оказать ей противодействие? Нет… Вы можете хотя бы поверхностно, общими словами объяснить, что происходит в Горроте? Нет… Меж тем это и есть две моих главных тревоги на сегодняшний день: Багряная Звезда и горротские загадки. Я бы с кем угодно сотрудничал, чтобы одолеть эти опасности или хотя бы узнать о них побольше… но какой смысл делиться с вами уже имеющейся информацией, если вы не в состоянии ничем быть полезным? Вы бы на моем месте вели себя иначе? Позвольте усомниться. Рассуждая с позиций жесткого практицизма, вы мне бесполезны, милорд… а возможно, не только мне. Чисто опереточная контора. Разубедите меня, если можете. Я был бы счастлив, честное слово, если бы вы меня переубедили. Скажите, что моим ребятишкам еще учиться и учиться, что есть другие, гораздо более надежно защищенные архивы… Дайте мне что-нибудь по Багряной Звезде и по Горроту, чего я не знаю сам. И уж я, со своей стороны… Молчите? Разубедите меня, черт возьми! – он почти кричал. – Я бы ничего так не хотел!

– Знаете, в чем ваша беда? – спросил Гаудин почти спокойно. – Вы чересчур увлеклись земными делами… хотя по положению своему должны думать в первую очередь об интересах империи. Так вот, могу вас заверить: что бы ни случилось, интересы империи не пострадают. Давным-давно существуют планы действий на случай… не приближения Багряной Звезды, конечно – на случай некоей глобальной угрозы. Ничего особенно и не пришлось придумывать, оставалось лишь проработать мелкие детали. Канцлер одобрил план «Журавлиный клин». Вы, быть может, не удосужились вникнуть в иные тонкости, но каждый замок, да будет вам известно, способен в считанные минуты стать…

– Межпланетным кораблем, – кивнул Сварог. – Я знаю. Защитное поле, удерживающее кислород и не пропускающее космических излучений, очистка воздуха, резервные движители…

– Вот именно. Если угроза придвинется достаточно близко, а воспрепятствовать ей так и не удастся, понадобится менее часа, чтобы абсолютно все замки, дворцы, маноры собрались в единую эскадру. Вам, как и всем прочим, давно уже должны были доставить манорпакет с точными инструкциями – но вы, я полагаю, давненько не бывали дома… Флотилия уйдет к Сильване и переждет на ее орбите пару недель. Сильвану эта напасть совершенно не затронет, она далеко в стороне. Когда Звезда удалится достаточно далеко, мы вернемся. Вот и все. Вероятнее всего, исчезнет и эта ваша вторая «главная проблема» – горротские тайны.

– Но ведь на Таларе, вероятнее всего…

– Разразится нешуточный катаклизм, – кивнул Гаудин. – Да, вероятнее всего. Но тут уж ничего не поделать. В конце концов, это всего лишь Талар. Согласно заслуживающим полного доверия расчетам, Шторм пережило около пятидесяти процентов населения земли, а Вьюгу – и вовсе семьдесят. Конечно, разрушения, подозреваю, будут нешуточными… но это всего лишь Талар.

Самым жутким были даже не его слова, а то, что произнесены они спокойно, даже чуть небрежно, с чрезмерным равнодушием, без тени злобы, удовлетворения, сожаления. Таким тоном зажиточный крестьянин встречает известие о том, что у него пала одна-единственная корова из пары дюжин: неприятно, конечно, но их еще полный хлев. Только теперь Сварог осознал по-настоящему, какая пропасть разделяет небеса и землю. Ни капли жестокости и зла – одно безмерное равнодушие…

В голосе Гаудина зазвучали покровительственные нотки:

– Постарайтесь смотреть на проблему, как вам в вашем положении и подобает. Тогда очень многое оцените иначе.