Текст книги "Хроника Мутного Времени. Дом с привидениями"

Не угодно ли обширную цитату?

«Для применения средств пропаганды сначала выискиваются слабые места в моральном состоянии противника, так называемые психологические слабости. Все это тщательно изучается, оценивается, и в соответствии с выводами применяются различные приемы психологической войны, могущие принести наибольший эффект… используются факты, уже известные противнику, в которые он верит, для того, чтобы прикрыть ими истинные цели своей пропаганды. Рекомендуется учитывать культуру, стремления народа, его музыку, шутки, обычаи, а также в максимальной степени использовать художественные средства пропаганды, которые наиболее доступны для понимания и больше привлекают внимание противника».

Замените «пропаганда» на «рекламная компания», «противник» на «потенциальный клиент пирамиды» – и освежите в памяти экранные похождения Лени Голубкова и его дебиловатых родичей. Есть схожесть с трудами теоретиков психологической войны? Еще какая…

А посему напрашивается версия, что за трудами по созданию пирамид типа МММ стояли отнюдь не бывшая кассирша парикмахерской Соловьева и не мелкие торговцы Мавроди. Невозможно отделаться от впечатления, что из-за кулис МММ торчат те же олигархические ушки. Что таким путем наши старые знакомые пытались перекачать в свой карман те денежки, что еще сохранились у россиян после всех ухищрений Чубайса и Гайдара. А кстати, где денежки? Ни у Соловьевой, ни у Мавроди их вроде бы не нашли, большая часть добычи куда-то испарилась…

Не я эту версию впервые придумал, но лично мне она кажется безусловно имеющей право на существование…

4. Приключения термина «залог»

Бал правили большевики. То ли умышленно, то ли неосознанно, но Гайдар и Чубайс (что давно и не мною подмечено) даже в названиях своих работ, даже в выступлениях практически повторяли большевистских руководителей. Ленин написал книгу «Государство и революция». Гайдар – «Государство и эволюция». Одна из программных статей Гайдара, вышедшая в 1998 г., именовалась «Советы постороннего» – но именно так называлась самая важная из предоктябрьских статей Ленина, опубликованная в «Правде» за четыре дня до того события, которое одни именуют «революцией», другие «переворотом». Широко известны фразы из знаменитой речи Сталина 4 февраля 1931 г.: «Мы отстали от передовых стран на 50–100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». Чубайс же заявил: «Нашей целью является построение капитализма в России, причем в несколько ударных лет, выполнив ту норму выработки, на которую у остального мира ушли столетия».

Это чистейшей воды неприкрытый большевизм: пытаться за несколько лет повторить то, на что у остального мира ушли столетия. Сталин, по крайней мере, строил нечто реальное. Страшной, неподъемной ценой, но все же – строил. Есть, знаете ли, некоторая разница между тем, чтобы поднять страну из разрухи, и насаждением капитализма, как насаждение картошки в старые времена – когда впопыхах людям забывали объяснить, как же с новомодным «земляным фруктом» обращаться, и те в простоте своей ели не клубни, а плоды с кустов, и травились, и умирали, после чего уцелевшие поднимали бунты против «отравы»…

…Итак, подавляющая часть бывшей государственной собственности была распродана по бросовым ценам. Свердловский промышленный гигант, завод «Уралмаш», ушел за 3 млн 720 тыс. долларов, Челябинский металлургический комбинат – за 3 млн 730 тыс., Ковровский мехзавод (крупнейший производитель стрелкового оружия) – за 2 млн 700 тыс., Челябинский тракторный – за 2 млн 200 тыс. Для сравнения – средняя европейская хлебопекарня «тянет» на 2 млн долларов, цех по выпуску «вагонки» – 4,5 миллиона…

Доходило до ситуаций, здравым рассудком не воспринимаемых. Перед самым началом Великой Распродажи московский Останкинский мясокомбинат приобрел новейшего импортного оборудования на 35 млн долларов. Комбинат был оценен… в 3 млн 100 тыс. долларов. На мой негуманный взгляд, инициаторов подобных сделок не стоит даже до тюрьмы доводить…

А впрочем, наряду с уже состоявшимися олигархами в торгах участвовали и самые что ни на есть простые граждане. Некий скромный труженик из далекой Тюменской области Василий Юрьевич Тимофеев (о котором и сегодня ровным счетом ничего не известно) одним махом ухитрился приобресть 210 миллионов акций «Газпрома», заплатив за них 2 миллиарда 100 миллионов рублей. Поскольку у нашего народа нет ничего святого, тут же объявились циники, болтавшие, что под этим имечком скрывается некто Черномырдин, но эти безответственные сплетники, скорее всего, попросту не знали, что в Тюменской области зарплаты у простых работяг очень высокие, позволяющие в два счета приобрести кусок «Газпрома»…

Тем временем «молодые реформаторы» (которых кто-то прозвал «мальчики в розовых штанишках», а другие именовали и вовсе уж непечатно) придумали новое дело – так называемые залогово-кредитные аукционы.

В чем тут суть?

В 1995 году вдруг обнаружилось, что у правительства нет денег. Доходы были около 37 млрд долларов, а расходы – примерно 52 млрд. Дефицит, таким образом, составил 15 млрд долларов. Денег не было – поскольку правительство их отдало в долг частным банкам под гораздо меньший процент, нежели тот, под который само же брало в долг у других…

А деньги требовались до зарезу. Но те же самые частные банки, которым правительство регулярно благодетельствовало, отказались давать кредит без залога, то есть материального обеспечения. И правительство объявило, что на эти условия оно согласно. В залог пойдут принадлежащие государству контрольные пакеты акций тех предприятий, что пока распродать не успели: «Норильского никеля», «ЮКОСа», «Сибнефти». Нераспроданными к тому времени оставались только акции оборонки, нефтяные и частично металлургические пакеты, закрепленные в федеральной собственности, и еще кое-что. Но слишком уж лакомые кусочки – как же наши хищники могли допустить, чтобы хоть что-то не попало в их жадные лапы! Тем более что продавать больше было нечего.

Впервые идею заложить государственные акции в банки для получения кредитов озвучил на одном из заседаний правительства в марте 1995 года Владимир Потанин, президент «Онэксим-Банка». Внакладе он, само собой, не остался.

Акции само же правительство оценило почему-то в смешные деньги, не соотносившиеся не только с рыночной стоимостью предприятий, но и с их годовой прибылью. Более того: в проект федерального бюджета на следующий год не закладывалось ни рубля на выкуп залогов у банков! А следовательно, свои акции правительство выкупать и не собиралось. Речь определенно шла о примитивной передаче помянутых предприятий в частные руки – фактически задаром.

Так и произошло. «Норильский никель» – мировой монополист по производству целого ряда драгоценных металлов, поставщик на мировой рынок более 40 процентов платины и так называемой платиновой группы, производитель более 90 процентов никеля и 60 процентов меди в России, производитель золота и серебра, обеспеченный рудами на ближайшую сотню лет. Годовая прибыль комбината – около полутора миллиардов долларов (есть еще кое-какие производства, о которых и словечком не заикнемся, потому что есть такое понятие – «государственная тайна»).

И вся эта благодать досталась Потанину и его группе… за сто семьдесят миллионов долларов. Всего сто семьдесят миллионов! Примерно то же самое, как если бы купить в автосалоне новенький, совершенно исправный шестисотый «мерс» за серебряный доллар.

Всего состоялось 12 залоговых аукционов. Перечислим их все:

3.11.95. Выставлено 40,12 % акций «Сургутнефтегаза» Победил негосударственный пенсионный фонд (!) «Сургутнефтегаз». В общей сложности заплачено 300 млн долларов США.

17.11.95. Выставлено 38 % акций РАО «Норильский никель». Победил ОНЭКСИМ-Банк. Заплачено 170,1 млн долларов США.

17.11.95. Выставлено 15 % акций АО «Мечел». Победило ТОО «Рабиком» (к тому моменту – владелец большого пакета акций). Заплачено 13,3 млн долларов США.

17.11.95. Выставлено 25,5 % акций «Северо-Западного речного пароходства». Победил Банк МФК. Заплачено 6,05 млн долларов США.

7.12.95. Выставлено 5 % акций «Лукойла». Победил сам «Лукойл». Заплачено 141 млн долларов США.

7.12.95. Выставлено 23,5 % акций «Мурманского морского пароходства». Победило ЗАО «Стратег» (фактически – банк МЕНАТЕП). Заплачено 4,125 млн долларов США.

7.12.95. Выставлен 51 % акций «Сиданко». Победил банк МФК (фактически – консорциум из МФК и «Альфа-групп»). Заплачено 130 млн долларов США.

7.12.95. Выставлено 14,87 % акций «Новолипецкого металлургического комбината». Победил Банк МФК (фактически – «Ренессанс Капитал»). Заплачено 31 млн долларов США.

8.12.95. Выставлено 45 % акций «ЮКОСа». Победило ЗАО «Лагуна» (фактически – банк МЕНАТЕП). Заплачено 159 млн долларов США.

11.12.95. Выставлено 20 % акций «Новороссийского морского пароходства (Новошип)». Победило само пароходство. Заплачено 22,650 млн долларов США.

28.12.95. Выставлено 15 % акций АО «Нафта-Москва». Победило ЗАО «НафтаФин» (фактически – менеджмент самого предприятия). Заплачено 20,01 млн долларов США.

28.12.95. Выставлен 51 % акций «Сибнефти». Победило ЗАО «Нефтяная финансовая компания» (фактически – консорциум Березовского и Абрамовича). Заплачено 100,3 млн долларов США.

В общей сложности с этих аукционов в бюджет поступило около 1 млрд 100 млн долларов США.

Прикажете и это именовать «честной игрой»?

Вмешаться в распродажу попыталась организация с немаленькими вроде бы возможностями – Счетная палата Российской Федерации. В отправленном ею Генеральному прокурору документе сообщалась масса интереснейших вещей. Например, из-за того, что Министерство финансов в нарушение установленного порядка поместило в банк «Менатеп» государственные средства по заниженной процентной ставке, казне был нанесен ущерб в миллион долларов.

Цитирую впрямую: «В 8 из 12 аукционов стартовая цена передаваемого в залог пакета акций была превышена на символическую величину. При этом или несколько участников имели одного и того же гаранта, или один из участников являлся гарантом остальных, или участники являлись гарантами друг друга. Тем самым подтверждается наличие предварительных договоренностей между участниками аукциона».

Проще говоря, никакой честной борьбы не было. Сидевшие в зале, хотя и старательно делали вид, что знать друг друга не знают, были одной шайкой-лейкой, сговорившейся заранее. Между прочим, в США за подобные штучки можно отсидеть в тюрьме очень-очень много лет… И выйти на свободу разве что ногами вперед.

Цитирую далее: «Задаток за коммерческие фирмы, в нарушение правил проведения залоговых аукционов, вносили выступающие гарантами коммерческие банки. Комиссия по проведению залоговых аукционов создала условия для фиктивного проведения аукционов. В результате федеральный бюджет недополучил значительную часть средств».

Дело дошло до того, что генпрокуратура стала готовить иски о признании недействительными всех двенадцати залоговых аукционов, проведенных в 1995 году. Основанием для исков должны были стать формальные нарушения законодательства при проведении аукционов (кстати, на этом основании еще не поздно деприватизировать всю промышленность России!). Например, тот факт, что документы Госкомимущества не регистрировались в Минюсте, а перечень предприятий, акции которых передавались в залог, утверждался не Правительством, а первым зампредом ГКИ.

Только толку от всего этого нет и сегодня…

Тем временем произошло замечательное событие: вместо Чубайса, ушедшего в первые заместители премьера, главой Госкомимущества был назначен Владимир Полеванов, бывший губернатор Амурской области, бывший геологоразведчик золотоносных площадей на Колыме. Работал в приполярном Урале, на островах Северного Ледовитого океана. Технократ, практик, государственник. Если хотите узнать о таких мужиках побольше, почитайте Пикуля (хотя бы «Богатство») и Олега Куваева («Территория»).

И тут грянуло… Дальневосточный Терминатор, надо полагать, ошалел от того, что увидел вокруг. И действовать начал жестко. Для начала велел отобрать у всех иностранных граждан пропуска в здание Госкомимущества, справедливо считая, что нечего допускать иностранцев в учреждение, где копится серьезнейшая стратегическая информация, какую любая нормальная страна охраняет тщательнейшим образом.

Потом он остановил очередную приватизационную задумку – передачу в частные руки Сахалинского морского пароходства, в течение многих лет обеспечивавшего так называемый северный завоз. Потому что инициаторы этой идеи так и не смогли внятно ответить Полеванову на простой вопрос: кто и как в дальнейшем будет обеспечивать жизнедеятельность городов и поселков Дальнего Востока и Крайнего Севера?

И – наивный человек! – пошел к Чубайсу, которому сообщил, что, по его первым впечатлениям, разгосударствление экономики в России носит антигосударственный и антинародный характер. В качестве примера сослался на опыт в бывших странах Варшавского договора, мягко скажем, весьма отличавшийся от российской действительности.

Толку не было. Однако Полеванов не успокоился, заявив: «Если подтвердятся предположения, что разгосударствление этих (следовал длинный список) предприятий алюминиевых и оборонных отраслей противоречит государственным интересам, возможна их национализация». И отдал распоряжение приостановить торговлю акциями алюминиевых заводов, чтобы не допустить получения контрольных пакетов акций иностранными фирмами.

И написал обширное письмо тогдашнему премьеру Черномырдину. Где наглядно доказал, что главная цель приватизации, «формирование слоя частных собственников, содействующих созданию социально ориентированной рыночной экономики» оказалась невыполненной – вместо «слоя» образовалась кучка олигархов. Что повышения эффективности приватизированных предприятий опять-таки не получилось, поскольку олигархи «снимают пенки», не делая крупных капиталовложений, а значит, не заменяется устаревшее оборудование, не внедряются передовые технологии, нет ни улучшения управления, ни серьезных исследований рынка. Что социальной защитой населения и не пахнет. Что финансы так и не стабилизировались. Что за два года «приватизационной лихорадки» в бюджет поступило в два раза меньше доходов от нее, чем в Венгрии (!). Что не получилось «здоровой конкурентной среды». Что за приватизацией тянется длиннейший шлейф уголовных преступлений, от взяток до заказных убийств.

Наконец, резко упала эффективность системы защиты государственных секретов. Иностранцы получают сплошь и рядом доступ к ценнейшей научно-технической информации, что влечет за собой не какой-то там идеологический, а вполне реальный коммерческий ущерб. И вдобавок через подставные фирмы внедряются в российский оборонный комплекс.

Полеванов вовсе не выступал «против приватизации». Он лишь предлагал воздержаться в будущем от «больших скачков» типа «разрушим до основанья, а затем…» Предлагал защитить государственные интересы в стратегически важных отраслях промышленности.

Другими словами, против большевиков выступил грамотный управленец, типичный технократ.

Однако помянутые большевики его очень быстро сожрали – Полеванова сначала убрали из Госкомимущества, а там и вовсе уволили с государственной службы. Государственная Дума и Московская областная дума в обращениях к президенту фактически поддержали Полеванова, призывая умерить «революционные» темпы приватизации. Не подействовало.

А тем временем в поисках выхода из очередного кризиса задумали очередную «пирамиду» – на сей раз уже не отдавая ее в частные руки…

5. Три честных советских буквы

Нет, это не то, о чем кое-кто подумал, а – ГКО. Во времена Великой Отечественной эта аббревиатура означала Государственный Комитет Обороны, а в середине девяностых приобрела иное значение, прямо противоположное, пожалуй, по содержанию: «государственные казначейские обязательства».

Популярно излагая, посредством этих облигаций государство брало в долг у любого, кто бумаги покупал, и возвращало долги с процентами. ГКО имело еще одну расшифровку: государственные краткосрочные обязательства. По которым выплачивалось до 100 процентов дохода. То есть купивший одну ГКОшку за сто долларов, ежели упрощенно, получал назад вдвое больше…

Знакомая картинка, не правда ли? Так и хочется поставить в уголке оной бумажки три заветные буквы «МММ».

Но если бы все было так просто!

Во-первых, минимальная сумма займа была установлена в 100 тысяч рублей. То есть, предназначались облигации не для народа и не для среднего класса, а для «новых русских» с банкирами. А наше правительство своего родного капиталиста ни в жисть не обидит, не для того оно там, наверху, поставлено.

А во-вторых, эти обязательства выполнялись! В срок и до последнего рубля.

ГКО лишь по виду напоминали обычную финансовую пирамиду. А на самом деле механизм тут был совсем другой. Намного более подлый. В конце концов, никто не заставлял лоха ушастого нести деньги Мавроди. А в афере ГКО, против своей воли, участвовала вся страна.

Механизм аферы был таков.

Государство в лице Минфина брало в долг у коммерческих банков крупные суммы денег, расплачиваясь означенными облигациями. И в течение года честно все выплачивало, до последнего процента. Но деньги, в отличие от классической пирамиды, Минфин брал не из новых займов, а проще и ближе – из госбюджета.

Грубо говоря, банки (естественно, не все, а лишь избранные), получили желанную возможность присосаться к тем деньгам, которые они до тех пор еще не оприходовали, к госбюджету.

По странной случайности, именно в это время почему-то хронически не хватало денег на выплату зарплаты (и без того мизерной) учителям, врачам, военным. Но вот платежи банкам не задерживали ни разу! Для них деньги находились всегда.

Естественно, чиновники Минфина все это проделывали абсолютно бескорыстно.

Покупали ГКО – конечно, не по штучке, а многими тысячами – наши старые знакомые, частные банки, главными из которых были «Онэксим», «СБС-Агро» (Смоленский, наша непотопляемая Баба Шура), «Альфа» и «Менатеп».

Поскольку «доходы» по ГКО были деньгами дутыми, не обеспеченными реальными товарами, легко догадаться, что выпуск очередных красивых бумажек лишь раскрутил инфляцию. А вдобавок практически свел к нулю так называемый внутренний кредит – проще говоря, банки практически перестали выдавать кредиты тем, кто что-то производил и торговал, потому что проценты с ГКО превышали любой доход, какой только можно получить, кредитуя реальную экономику. Раскручивался очередной виток дурной виртуальности, и доходы были бешеными – не зря же первое время к ним не допускали иностранные банки. Кто бы согласился делиться такой прибылью?

Чуть позже иностранцев пришлось все же допустить к столу – подозреваю, после серьезного нажима, который западные банки оказали на свои правительства, а уж те – на Кремль. Есть также подозрения, что все происходило под негодующие вопли о необходимости честной конкуренции и равных возможностей для всех, а также открытости России перед мировым сообществом. Не знаю точных деталей, но на месте западных банкиров, обонявших умопомрачительные ароматы богатого стола, лично я так бы и поступил: оказал нажим на родное правительство и вдоволь наорался бы о честной конкуренции…

Игра раскручивалась. Она была столь выгодной и доходной, что иные отечественные банки, забыв о минимуме осторожности, вкладывали в ГКО абсолютно всю свободную наличность. Не отставали и иностранцы. В ГКО с увлечением играли не какие-то мелкие, сомнительные конторы со штаб-квартирой на Крокодиловых островах, которые не всякий учитель географии сможет правильно показать на карте, а солиднейшие банки и компании с именем и репутацией. Великобритания: «Брансвик», «Морган Гринфел» и «Смит нью корт». США: «Чейз Манхеттен бэнк», «Кредит Сюисс ферст Бостон», «Меррилл Линч», «Соломон бразерс», «Морган стенлей». Большинству читателей эти названия, уверен, мало что скажут, но поверьте на слово: в банковском бизнесе это примерно то же самое, что «Роллс-Ройс» среди автомобилей.

Иностранцы, вместе взятые, влупили в ГКО самое малое 70 миллиардов долларов. Разумеется, вышеупомянутые банкиры прекрасно все понимали – и что такое пирамида, и с каким грохотом она обрушивается. Однако прибыль ожидалась такая, что в зобу дыханье спирало и у трезвомыслящих иностранцев. «Халява» – понятие интернациональное. В таких случаях каждый надеется, что именно он окажется самым умным и успеет вовремя соскочить, а убытки понесет кто-то другой…

Естественно, тесто замешивалось не для этой жадной своры, а для другой, не менее жадной, но собственной. В некий трудноуловимый момент игра под названием ГКО стала приобретать все характерные черты финансовой пирамиды. Как мы помним, чтобы пирамида исправно работала достаточно долгое время, приходится постоянно выпускать все новые и новые, ничем не обеспеченные бумажки (совершенно неважно, как они именуются). Именно это и происходило: чтобы платить по прежним обязательствам, приходилось выпускать все новые и новые, повышая проценты…

Эта бодяга длилась пять лет. И конец ей пришел в 1998 году.

Кто-то был предупрежден и успел соскочить. Но для непосвященных удар был оглушающим.

В апреле 1998 года российские банки начали в массовом порядке сбрасывать свои ГКО. Предварительно банкиры (в первую очередь Смоленский с маячившим поблизости Березовским) бросились к премьер-министру Кириенко выпрашивать государственные субсидии. Совершенно как их американские коллеги семьдесят лет назад.

Но государственной помощи они так и не увидели – подозреваю, дело тут не в высоких моральных качествах премьера Кириенко, а в пустоте тогдашней казны. Тогда разобиженные олигархи развязали против премьера информационную войну.

Ну, а кризис, как и следовало ожидать, разрастался. Стало ясно даже неисправимым оптимистам, что ГКО пришел конец. В пожарном порядке в правительство вернули из государевой опалы Чубайса. Чубайс не подкачал: вылетев за границу и задействовав старые знакомства, подтасовав данные и скрыв всю правду о катастрофическом состоянии российской экономики, он сумел-таки выбить из МВФ и нескольких частных банков 23 миллиарда долларов ссуды, которая, угодив в Россию, большей частью волшебным образом испарилась. Самое пикантное, что Чубайс потом открыто посмеивался над западными кредиторами в прессе: «Мы их кинули…»

(Признаться, временами я все же испытываю к Рыжему нечто вроде уважения: прохиндей, конечно, но каков! Некого поставить с ним рядом в отечественной истории, разве что светлейшего князя Меншикова. Интересно, каков будет финал?)

Семнадцатого августа 1998 года пирамида, а заодно с ней и курс рубля, накрылись… Напоследок родное государство попыталось «кинуть» своих же граждан, уже совершенно по мавродиевским рецептам. 10 июля, когда до краха оставались считанные недели, минимальная сумма займа была снижена со 100 тысяч до 10 тысяч рублей (около 1,5 тысячи долларов). Налетай, подешевело!

Кто-то сообразил, чем дело пахнет, и от почетной обязанности купить билет на тонущий пароход отказался, но многие повелись!

И что самое забавное – но и самое подлое! – банки, наварившие на этом деле многие миллиарды, сумели перевести стрелки на собственных клиентов. Как только государство отказалось от выплат по ГКО, они моментально прекратили все платежи клиентам – ну нету денег, нету, ясно вам? Государство нас обмануло!

Некоторым вкладчикам оно, государство это, милостиво разрешило – с огромными потерями – перевести свои деньги в Сбербанк. Вклады остальных накрылись медным тазом.

Честно признаться, автор этих строк в те безумные дни не потерял, в общем, ничего. И до сих пор свято уверен, что надежнейшую прививку от всех и всяческих «пирамид» получил еще в детстве, прочитав бессмертный роман Николая Носова «Незнайка на Луне», где подробнейшим образом излагается история одного такого дутого предприятия под названием «Общество гигантских растений». И ничего тут нет от шутки: я встречал многих серьезных людей, которые без улыбки признавались, что именно эта детская книжка их спасла от соблазна вложить хоть рублик во всевозможные «инвестиционные фонды» и прочие «Тибеты»… В общем, лично я за полгодика до обвала ухлопал все сбережения на «Мерседес» – и потом, именно в нем сидя неподалеку от одного из красноярских банков, с циничным удовольствием, каюсь, разглядывал толпившихся на его крыльце сотрудничков с безумными глазами. Еще вчера они были фигурами, как в анекдоте, а стали… Ага, вот именно.

Позже какие-то умные головы талдычили о «крахе среднего класса», шулерски подменяя понятия: под средним классом они понимали всевозможную мелочевку, брокеров, дилеров и прочих, простите за выражение, дистрибьюторов, которых в одной Москве осталось без работы триста тысяч. На деле никакой это не средний класс, а обслуга финансовых пирамид, которую нисколечко не жалко…

Самое приятное, что от «черного августа» нешуточным образом пострадал кое-кто из «продавцов воздуха». Помнит кто-нибудь такое имя – Владимир Виноградов? Сомневаюсь. А ведь до означенного августа в олигархах числился…

Из серьезного бизнеса вылетел и господин Смоленский. И никогда более уже не смог подняться. Обанкротились «Мост-банк» Гусинского и «Онэксим» Потанина. Их тоже не жалко – это были не настоящие банки, а приспособления, мягко говоря, для извлечения спекулятивного дохода.

Естественно, понесли нешуточные потери и иностранные игроки в наперсток. Их потери, по разным данным, оцениваются то ли в 40, то ли в 100 миллиардов долларов. Их тоже нисколечко не жаль: уж они-то должны были прекрасно понимать, что не в благородном собрании уселись играть в честные игры, а приперлись в грязный шулерский притон, где могут и краплеными картами сыграть, и карманы обчистить. Никто их, в общем и целом, на аркане не тянул…

Больше миллиарда долларов потерял в России самый, пожалуй, знаменитый финансовый спекулянт западного мира Джордж Сорос. Игрок опытнейший, иногда шутя обваливавший денежные системы целых стран. Но тут на старуху получилась проруха. У нас в России любого Сороса при минимальной фантазии разденут до кальсон.

Сорос потом причитал печатно: «Я прекрасно знал, что система грабительского капитализма ненадежна, нестабильна, я не раз об этом говорил, тем не менее я позволил втянуть себя в сделку со „Связьинвестом“. Это было худшее вложение за всю мою профессиональную карьеру».

Что тут причитать? Халявы захотелось, вот и весь секрет. А ведь еще пушкинский Балда учил: «Не гонялся бы ты, поп, за дешевизной…» Есть у меня сильные подозрения, что именно после того, как его цинично «кинули» в России, м-р Джордж Сорос чуточку разуверился в прелестях родимого капитализма – иначе зачем выпустил книжку, где костерил США так, что завистливо вздыхали старые советские пропагандисты? Я имею в виду «Мыльный пузырь американского превосходства». Ну что же, давно подмечено: человек резко умнеет, когда его обчистят шулера. А порой нужно попасть на жесткие нары, чтобы «прозреть»: посмотрите, какие правильные, толковые послания касаемо краха либерализма и дикого капитализма шлет из-за решетки Ходорковский. Цены б ему не было, изрекай он такое на свободе, в ореоле респектабельности…

В общем, после августа 1998 года наши бравые реформаторы, полное впечатление, попросту не знали, что же теперь делать дальше. Еще до наступления окончательного краха попытались по привычке выставить на продажу кое-что из сохранившейся государственной собственности – но олигархи на сей раз не проявили никакого интереса. Вероятнее всего, оттого, что вбухали все активы в ГКО.

По Москве массами бродили безработные брокеры и маклеры, где-то в теплых краях громко причитал Сорос, и никому не было его жалко. Даже до американской Фемиды наконец-то доперло, что российские реформаторы – не совсем реформаторы, а те еще субъекты. В конце концов министерства финансов и юстиции США совместно с ФБР начали расследование о вывозе из России по крайней мере 7 миллиардов долларов через «Бэнк оф Нью-Йорк». Установили, что «как минимум часть» этих денег имеет криминальное происхождение. А там выяснилось кое-что более интересное: деньги в означенный банк перетекали из самых разных московских учреждений, но все они в той или иной степени принадлежали СБС-Агро, то есть Смоленскому. Среди управляющих этими учреждениями, по расследованию Хлебникова, было несколько близких друзей Березовского и Абрамовича.

Тем временем в Россию кто-то из «молодых реформаторов» привез на гастроли бывшего аргентинского министра финансов Кавалло – в надежде как-то использовать передовой аргентинский опыт. Означенный Кавалло, будучи еще при власти, провел целый комплекс мер, которые якобы оздоровили аргентинскую экономику и даже обеспечили некоторое процветание. Так что реформаторы полагали, что, за неимением лучшего, отыскали очередную палочку-выручалочку. Раньше они всецело полагались на «мальчиков из Гарварда» и папашу Сороса, но гарвардские мальчики, как читателю уже известно, угодили под следствие, а Сорос, смертельно разобиженный на московских «кидал», переключился на критику США, а потому в дело уже не мог быть употреблен (да и в Россию его с тех пор не заманить никакими калачами).

В общем, сгоряча едва не приняли «аргентинскую модель», но поскольку Бог все же хранит Россию, именно в этот момент в Аргентине грянул очередной кризис, наглядно показавший всю никчемность реформ Кавалло. Так что аргентинцу вежливо указали на дверь.

Но тут – превеликая неожиданность! – внезапно оживилась отечественная Генеральная прокуратура, о существовании которой начали уже как-то и забывать. Генеральный прокурор Юрий Скуратов начал расследование деятельности семисот восьмидесяти крупных государственных чиновников, которых подозревал в игре на рынке ГКО с использованием служебного положения, дававшего доступ к конфиденциальной информации. Культурно сие в мировой практике именуется «инсайдерство», а некультурно… ну, вы знаете.

Зазвучало всуе даже имя Чубайса и прочих «молодых реформаторов». Иные циники (вечно они возникают в самый неподходящий момент!) отчего-то считали, что данные чиновники, прекрасно зная закулисную ситуацию, еще до краха продали свои ГКО, а денежки конвертировали в баксы и перевели за границу.

Трудно сказать, сколько интересных разоблачений выплыло бы на свет Божий. Но тут по какой-то случайности угодил в нешуточные хлопоты сам генеральный прокурор Скуратов. По Центральному телевидению показали видеокассету, где голый мужик, похожий на Генерального прокурора, занимался с голыми девушками, похожими на шлюх, чем-то крайне напоминавшим групповой секс.