Текст книги "Оружейники"

– Приветствую, господин Новиков.

– П-привет…

Н-да. И с голосом что-то не то. Искусственный какой-то, как будто синтезированный, причем без особого старания… Да это же андроид! Ни фига себе, капитан шикует! Ушлые сыны Страны восходящего солнца, ныне населявшие Колонию Киото, умудрились пустить эту технологию местных Предтеч на поток, разумеется, с использованием унаследованных производственных мощностей. Товар получился не из дешевых, но даже с учетом цены быстро стал дефицитным. А кэп умудрился себе где-то одного отжать. Я же их только на картинках видел да еще в голофильмах.

Андроид к моему изучающему взгляду отнесся с пониманием и терпеливо ждал, когда я наконец утолю любопытство. Много времени это не заняло – подумаешь, оживший манекен! Явно одна из самых низкоуровневых моделей, навороченного киборга от человека отличить куда сложнее. А здесь все признаки, прямо классика – и неподвижность лицевых мышц, и тусклые глаза, и неестественно прямая осанка. Про голос уже говорил. Поскупился Иванов на полную имитацию, скорее всего, прикупил где-то по случаю, ради выращенного вместе с телом искина.

– Разрешите представиться, – все так же невыразительно лязгнул андроид. – Меня зовут Зевс. Чем могу быть полезен?

– Да, собственно, ничем, – пожал я плечами. – Хотя… слушай, а почему у тебя такое имя?

– Вероятно, потому, что я повелитель «Молнии».

Офигеть! Могу поклясться, что у него уголки губ дернулись, как будто он усмехнулся! И в голосе промелькнуло что-то… ирония? Что же за искин в него залит? Заставить выразить эмоции совершенно для этого не приспособленное тело дорогого стоит. Это я вам как дипломированный специалист говорю.

– Повелитель? – ухватился я за ключевое слово. – Я думал, это определение больше кэпу подходит.

– На лавры капитана Иванова не претендую.

Опять ирония? Или сарказм? Да без разницы! Сам факт поражал!

– Э-э-э… Зевс?.. Ты не возражаешь против небольшой беседы?

– Ничуть. Готов ответить на все ваши вопросы – разумеется, не выходя за рамки дозволенного.

– Тогда для начала объясни мне, почему ты повелитель «Молнии». Надеюсь, эта информация не закрыта?

– Нет, сэр. Но я думаю, нам следует пройти в более удобное место, – предложил киборг, – у меня, помимо беседы с вами, есть и другие обязанности. Но общению они не помешают.

– Пошли. И можешь называть меня просто Денис.

– Хорошо, Денис.

Ух ты! Все-таки продвинутая модель! Только на внешности сэкономили. Хотя… мог и намеренно капитан такого заказать, чтобы не пугать лишний раз команду. Все-таки Зевс проходил по ведомости как оборудование. Иначе бы на вечере знакомства присутствовал.

Удобным местом оказалась технологическая ниша, оснащенная стандартным терминалом и откидной табуреткой. На сидячее место Зевс не претендовал, так что я без зазрения совести взгромоздился на узкое сиденье, пропустив андроида поближе к рабочей станции. Киборг выщелкнул из запястья игольчатый коммуникационный разъем и подключился к терминалу напрямую. По дисплею шустро забегали строчки, потом текст сменился ветвистым интерфейсом с множеством иконок, помеченных символами алфавита Диарру, и Зевс принялся быстро тыкать в них пальцем, умудряясь за сотые доли секунды усвоить информацию. При этом он еще и про меня не забыл. Компьютер, что с него взять! Причем хороший компьютер – весь последующий разговор шел на русском, и я не заметил ни одной корявости, даже идиомы он использовал к месту. Впрочем, загадка решилась просто – по признанию самого Зевса, пополнить словарь ему помогли кэп и наша суровая медичка.

– Итак, Денис, вы спрашивали…

– Можешь обращаться ко мне на «ты».

– Спасибо, – не отрываясь от работы, поблагодарил андроид. Причем я снова уловил в его голосе нечто отдаленно напоминающее иронию. – Итак, Денис, ты спрашивал, почему я Зевс. Отвечаю – так меня нарек капитан Иванов. Юмор до меня дошел не сразу, но потом я понял и принял имя. Оно мне очень подходит.

– А на самом деле ты кто?

– Согласно технической документации – андроид класса А-19.

Я мысленно подобрал с пола упавшую челюсть и твердо решил больше ничему не удивляться. Хоть повод и железный. Тело Зевса, как я и предполагал, оказалось самым дешевым, не приспособленным к сложным работам – принеси-подай, не более. Этакий человекоподобный погрузчик. Зато мозг… по текущей классификации искусственных интеллектов самым навороченным считался искин по имени Синоби, принадлежащий Корпорации «Киото Биотекнолоджиз» с той самой Колонии Киото. Ему был присвоен двадцать третий класс. Стоил он, по слухам, как половина всех активов Корпорации. Столько нулей в числе, даже представить трудно. Моя родная Корпорация «Спейс Текнолоджиз Груп» владела искином двадцать первого класса. Частным лицам были доступны искины до семнадцатого включительно. Как кэп Иванов умудрился раздобыть искина девятнадцатого класса, лично для меня загадка. Его вычислительных мощностей хватило бы для управления крупной орбитальной станцией вроде той же STG-17… И андроид с такими мозгами разгуливал тут по кораблю!

– А на самом деле? – уточнил я, справившись с эмоциями.

– На самом деле я мобильный модуль основного искусственного интеллекта, управляющего этим кораблем.

Уже интереснее. Если я ничего не путаю, то исходный «мозг» должен был примерно соответствовать классу тела – где-то второй-третий. Основа по большому счету не так важна, как программное обеспечение. Оно-то и составляло львиную долю стоимости искина. Понятно, что чем мощнее виртуальная составляющая «мозга», то тем качественнее должен быть и его физический носитель, но тут у изделий «Киото Биотекнолоджиз» все было в порядке. Получается, кэп купил самого дешевого андроида, а местный искин подсадил в него свое второе «я». Изящно, черт побери! Интересно, как долго Иванову пришлось с настройками возиться?.. Тут, кстати, еще одна неувязочка.

– Текущий класс мне был присвоен по результатам тестирования сторонней организацией, – пояснил Зевс, когда я озвучил вопрос. – Разумеется, после модификации ядра. Отладка длилась шесть стандартных месяцев.

– А какая у тебя основная задача?

– Коммуникационная.

Я недоуменно заломил бровь, но андроид и эту проверку прошел – расшифровал вербальный сигнал без заминки.

– Моя приоритетная функция – осуществлять контакт между экипажем и сторонними модулями с одной стороны, и с базовым кораблем – с другой. Напрямую с моим материнским ядром может общаться только капитан.

Помню, Мак рассказывал. Мысленное управление и прочие навороты.

– Плюс я же корректирую программное обеспечение. Из-за низкой совместимости технологий накапливаются сбои, и приходится их устранять практически вручную. Помимо прочего я еще распределяю энергопотоки, идущие на вспомогательное оборудование. Ты, Денис, знаешь, почему мы болтаемся в пространстве уже вторые сутки?

– Без понятия. Думал, кэп кого-то ждет.

– Можно и так сказать, – все с тем же непроницаемым видом кивнул андроид. – Ждет, пока заполнятся накопители.

– Совсем ты меня запутал. Мы что, на какой-то нелегальной заправке? Почему на станции не заправились? Или сильно дешевле?

– Значительно дешевле. Я бы сказал, рентабельность данного предприятия составляет девяносто восемь процентов. Посмотри, пожалуйста, сюда.

Я послушно уткнулся в дисплей. Опять древовидный интерфейс – на сей раз стандартный «энергораспределитель». Два десятка накопителей разной емкости, из них две трети уже зеленые, а оставшиеся залиты зеленью где-то наполовину. И границы закрашенных зон еле заметно смещаются.

– Тормозная заправка. Зря капитан с базы улетел.

– Это не заправочная станция, Денис. Корабль наполняет энергоячейки самостоятельно. Три дня назад произошел мощный энергетический выброс в фотосфере местной звезды, и мы сейчас в центре потока жесткого излучения.

– Э-э-э… но ведь излучение сажает защитные экраны?

– В нашем случае – нет. Внешняя поверхность корпуса улавливает заряженные частицы и преобразует их энергию в электрическую. Она же выполняет и функцию силового щита. То есть мы пополняем запас энергии. Бесплатно.

– Только долго.

– Но оно того стоит, – парировал Зевс. – И капитан совершенно справедливо считает, что гораздо выгоднее повисеть сутки-другие в пространстве, затратив какое-то количество ресурсов на поддержание жизнедеятельности экипажа, чем отваливать необоснованно завышенную сумму заправщикам.

– Это он сам так говорит?

– Ответ положительный.

– Тогда получается, что мы перед каждым прыжком эту процедуру проходим?

– Полной емкости накопителей хватает на десять прыжков малой дальности, например, между соседними системами, четыре-пять – средней и как минимум два сверхдальних.

– Ага. Еще лучше. Запрыгнул к черту на кулички и кукуй. А если пираты?

– За все время моего функционирования ни одного подобного случая не зафиксировано. Капитан предпочитает не рисковать и всегда имеет энергорезерв. А если время поджимает, то пользуется услугами заправщиков. Но сейчас не тот случай! – предупредил мой возможный вопрос Зевс. – Надеюсь, я удовлетворил твое любопытство, Денис?

– Более чем полностью.

Мы тогда проболтали еще не меньше часа – вопросов касательно устройства редкого корабля у меня накопилось множество. Правда, членов экипажа я старался не затрагивать, но хватало и мелких, на первый взгляд несущественных деталей, временами проскальзывающих в ответах андроида, чтобы подтвердить первое впечатление, сложившееся после памятного обеда. К тому же Зевс оказался самодостаточной и очень интересной личностью с парадоксальными взглядами на многие банальные вещи. Так что неудивительно, что мне вскоре захотелось продолжить общение.

Колония Пандора, окрестности Вилсонс-Хоуп,

7 сентября 2135 года, поздний вечер

– Все, Дэнни-бой, устраиваемся на ночевку! – Мак с огромным облегчением скинул сидор и пристроил его у подножия крупного валуна, венчавшего вершину невысокого холмика. Шмякнул рядом скатку «мегаспальника» и с наслаждением уселся на нее, вытянув натруженные ноги. – Думаю, удобнее местечка все равно не найти.

Тут я с ним вынужден был согласиться – хоть с одной стороны защита от ветра. В обычных условиях я бы какую-нибудь ложбинку поискал, но… были нюансы. За день наблюдений (вернее, за первую его половину, потом уже на посторонние дела сил не осталось) накопилась значительная статистика, позволявшая более-менее точно прогнозировать поведение аномалий. Следов мы форсировали столько, что я со счета сбился. Зато выявил закономерность – перемещаться они предпочитали по низинам, если была для этого возможность. Такое ощущение, что они, аналогично всем водным потокам от ручьев до гигантских рек, текли по пути наименьшего сопротивления. Так что на вершине холма риск попасть в мясорубку минимален. Шанс, конечно, есть, но с этим пришлось смириться.

– Ну и фигли ты расселся? – укоризненно глянул я на напарника. – Ставь палатку, я пока дрова поищу.

– Может, наоборот?

– Не-а, – покачал я головой. Хрена с два поведусь. Кое-как переставлять ноги я еще способен, а вот вдумчивая работа – не для меня. Пусть спасибо скажет, что в пути не свалился. – Мое дело было проект разработать и в жизнь его претворить. А вот практикой тебе придется заняться. Не мое это. Или ты забыл, в какой я должности?

– Технично отмазался.

– Как смог. Все, я пошел.

Пусть отдувается за утро. Зря я, что ли, сидел и морщил ум, прикидывая, как из ничего смастрячить приспособления для переноски грузов (задача номер один), и плюс к тому портативное укрытие (задача номер два)? И я еще молчу про обогреватель!

Кстати, последним я особенно гордился – бывалый Мак о подобной конструкции даже не слышал. И был изрядно удивлен, когда я вскрыл багажное отделение глайдера и принялся потрошить облицовку. Даже поинтересовался, не тайник ли с местным самогоном ищу? Было бы неплохо. Я вместо ответа продемонстрировал ему вывороченный из гнезда матовый брусок размером с мобильник, украшенный с одного торца еле заметными контактами.

– Ну и на фига тебе батарейка? – озадаченно хмыкнул он, теребя в руках обнаруженную здесь же канистру-пятилитровку.

Я сначала даже не понял, что это емкость для хранения жидкостей – она больше всего походила на кусок полиэтиленовой пленки. И лишь после объяснения Гленна до меня дошло. Хитры все же были наши предки. Это надо же, такое выдумать – глухой пластиковый мешок с заливной горловиной и крышкой на резьбе. Удобно, практично, дешево. Судя по запаху, в ней покойный Джош тот самый разрекламированный эль собственной выделки возил. Но нам было не до брезгливости, так что даже этой… хм, посудой пренебрегать не стали. Еще Мак пояснил, что такая штукенция известна с глубокой древности, бурдюк называется.

– Батарейка нужна, без нее никак, – заверил я напарника. – Ты как ночью греться собрался? По уже испытанному методу?

– Ага.

– У меня есть вариант лучше. Мы сделаем «козла».

– Чего-чего?

– «Козла», говорю. Примитивнейшая вещь, да и довольно опасная, но для нас будет кстати. Надо два провода и какую-нибудь хрень металлическую на нагревательный элемент. В идеале, конечно, спираль, но сойдет и что-нибудь плоское… да вот, обшивка с дверцы. Только ножик свой дай.

– Затупишь!

– Зато не замерзнем!

Последний довод подействовал, и примерно через час возни мы стали счастливыми обладателями переносного электронагревателя – грубоватого на вид, но прекрасно функционирующего и достаточно легкого. Правда, это его свойство оценили уже ближе к вечеру. Я даже извратился и изобразил из тонкого листового металла нечто вроде радиатора с поперечными пластинами для увеличения поверхности теплообмена. Больше всего промучились с контактами, но в конце концов получили довольно надежное соединение через грубый переходник из все той же дверной обшивки. Ускоренные испытания показали жизнеспособность конструкции – от одной батарейки с остаточным зарядом «козел» проработал почти час. Мог бы и больше, но нам уже некогда было. В любом случае решили подстраховаться и загрузили в каждый сидор – опять же моей конструкции – по два десятка элементов, благо в глайдере их нашлось больше сотни. Хотя за глаза бы и одного хватило – где «козел» и где глайдер?

Заодно и проблему добычи огня решили – короткое замыкание еще никто не отменял. На растопку пустили прекрасный синтетический уплотнитель из салона, занимавшийся буквально от одной искры. Ничем не хуже древнего трута получилось.

В пути разжились водой – как оказалось, ручьи, до речушек сильно недотягивавшие, здесь попадались частенько. После утреннего «угощения» я уже ничего не боялся, так что пил сырую водицу за милую душу – один хрен, терять нечего. Да и проблем с санузлом никаких – присаживайся в любом приглянувшемся месте. Однако же животом мучиться не пришлось. Уж не знаю, организм у меня таким крепким оказался или подействовал просроченный «Мезим-нео», найденный в аптечке глайдера. Скорее второе, ибо и Гленн незавидной участи избежал.

А ближе к вечеру Бадди спугнул местного зверя, весьма смахивавшего на обычного поросенка, и Макдугал поразил меня до глубины души, сняв беглеца из Милашки первым же выстрелом. И это, прошу учесть, когда я уже с трудом передвигал ноги, а руки, удерживающие лямки сидора, дрожали от напряжения. Мак выглядел чуть свежее, но все же, все же… Кабанчик оказался мелковат, поэтому забрали его с собой целиком, предварительно выпотрошив. Эту почетную обязанность я уступил напарнику, ибо сам в таких делах дуб дубом. Но смотрел на процесс с гастрономическим интересом, хотя буквально вчера бы меня от такого зрелища минимум замутило.

Пса покормили сразу же, выделив часть тушки, свой же перекус отложили до ночлега – втянулись уже в ритм, да и чувство голода притупилось, напрочь заглушенное зудом во всех мышцах сразу. Даже в тех, о существовании которых я ранее и не подозревал.

Зато сейчас самое время готовкой заняться. Дровишек вот наберу, костерок запалим, и здравствуй, жаркое! Без соли и специй, но пофиг! Даже полусырое сгрызу, на это силы остались. Хищник я, в конце концов, или погулять вышел? Вот-вот.

Кустов в округе было довольно много, так что хвороста запасти удалось достаточно. Для готовки, я имею в виду. А вот на полноценный костер, да еще на всю ночь… ну не знаю. Пару грузовиков если только собрать. Потому «козел» по-прежнему оставался актуальным. Огонь разведем и будем поддерживать, но чисто символически. Вдруг кто мимо полетит?

В лагере работа тоже кипела – Гленн, пусть и с матюгами, конструкцию освоил и уже почти собрал каркас. А к третьему моему возвращению с очередной охапкой хвороста и вовсе со сборкой покончил, так что у меня даже получилось полюбоваться результатом собственной фантазии в неверном свете такой же, как и вчера, небесной свистопляски. Ничего так получилось, особенно для первого раза. Нечто вроде юрты – силовой набор из пластиковых труб, а сверху полог из распотрошенного чехла с заднего сиденья глайдера. Как раз хватило. Тем более что с полезным объемом мы поскромничали – получилась одноместная палатка, в которой придется лежать в обнимку. Плюс зазор в полметра между нашими бренными телами и валуном, куда предполагалось установить обогреватель. В качестве подстилки использовали свеженарубленные ветки, на которые сверху бросили опустевшие сидоры. В общем и целом получилось весьма уютно.

Включив «козла», чтобы хоть немного внутри палатки воздух прогреть, занялись ужином. Теперь пришла очередь Макдугала показать класс, с чем он и справился ожидаемо блестяще. Впрочем, с такой голодухи любая бурда могла показаться верхом изысканности, так что неравномерно прожаренный поросячий окорок и кипяток (напарник умудрился вскипятить воду прямо в пластиковой канистре!) я расценил как одну из самых лучших трапез в жизни. У нас еще и на завтра осталось – Мак предпочел «пожарить» все мясо, чтобы утром не заморачиваться.

После ужина мы, смертельно уставшие, но умиротворенные, забрались в палатку, устроились со всем возможным удобством и задремали. Правда, далеко не сразу – было жестко и прохладно, но потом, что называется, надышали, плюс «козел»… и я незаметно для себя погрузился в хорошо знакомую полудрему. Подбив предварительно итоги дня.

Итак, если вкратце, в активе у нас миль тридцать. Спасибо рельефу, ноги особо ломать не пришлось, иначе вряд ли бы мы ушли так далеко.

В пассиве – связь по-прежнему отсутствовала, и за весь день мы не видели ни одного летательного аппарата, хотя бы жалкого глайдера. Такое ощущение, что небо вымерло. Или на всей планете запретили полеты.

И отдельное спасибо Бадди – он трижды предупреждал нас о приближении неприятностей, соответственно мы благополучно их избежали, во всех случаях элементарно убравшись с пути аномалий. При этом удалось рассмотреть процесс с разных ракурсов и сделать кое-какие выводы, делиться которыми с Маком я покуда не стал. Следов же нам встретилось и вовсе без счета, и изучение наполненных пылью канав тоже дало результат. Впрочем, об этом после. А пока – спать.

Колония Пандора, окрестности Вилсонс-Хоуп,

8 сентября 2135 года, день

– Ну и что вы можете по этому поводу сказать, коллега? – вопросил Мак, окинув взглядом открывшуюся с вершины холма панораму. – Технично нас поимели, не правда ли?

Тьфу. У него еще силы хохмить остались… Я же просто сел, где стоял, и вытянул ноги. А потом и вовсе лег на спину и уставился в небо. Единственное определение, приходившее на ум при виде превращенного аномалиями в руины города, заключалось в одном коротком слове – ндец. По классификации тренера дяди Коли. И не просто ндец, а полный и безоговорочный. Я даже мельком пожалел о брошенном часа полтора назад сидоре – уже тогда я настолько вымотался, что поставил Маку условие: либо дальше я иду один, либо мы с вещмешком остаемся прямо здесь. Оба. Гленн выбрал первый вариант, а еще через полчасика и сам последовал моему примеру, сначала избавившись от канистры, а затем и от остальной поклажи. Разве что пару батарей в карманы засунул, чисто на рефлексе.

Смутные сомнения начали закрадываться мне в душу, когда до Вилсонс-Хоуп оставалось миль шесть, не больше. Самый главный и, по сути, единственный признак надвигающейся беды – полное отсутствие воздушного движения – буквально бросался в глаза. Но мы еще на что-то надеялись и продолжали терпеливо плестись по буеракам, хотя больше всего на свете мне хотелось рухнуть на землю и поваляться хотя бы часа два. Или больше. Ноги горели, а мышцы, вчера нывшие, сегодня вообще утратили чувствительность. Вечером я, оказывается, масштаб проблемы здорово преувеличил – настоящие мучения начались утром, когда я попытался собрать себя в кучу и подняться с лежанки. Как бы не так! Уж на что я закаленный – у дяди Коли не забалуешь! – но такого мне еще испытывать не доводилось. Вот что значит непривычная нагрузка.

Мак выглядел не намного лучше меня, но все же сумел выбраться из импровизированной палатки и разогреть остатки ужина. На запах я волей-неволей все же выполз, кровь потихоньку разбежалась по венам, а когда приспичило, э-э-э, по большому, и вовсе бодрячком передвигался. Правда, на разминочный комплекс меня уже не хватило.

А потом мы двинулись в путь, по молчаливому согласию бросив палатку. Забрали лишь «козла» с запасом батарей, распределив их по вещмешкам, да канистру с остатками воды. Но через какое-то время избавились и от этой ноши – слишком уж она стала неприподъемной.

Да что говорить – даже двужильный Бадди притомился и брел рядом с Маком, вывалив язык. Его тяжелое дыхание даже наши с Гленном хрипы перекрывало. Однако бедный пес старался не отставать, прекрасно осознавая, что одному ему через следы не перебраться. И если раньше он легко вскакивал на закорки мне либо Маку – смотря кому очередь выпадала, – то теперь ему приходилось помогать. А то и просто на руках тащить, как дите малое, что тоже отнимало порядочно сил.

Но все-таки мы справились. От нашего холма, на покорение которого ушли последние резервы, до окраин городка было не больше полумили. Вот только оптимизма нам этот факт не добавлял, ибо выглядел Вилсонс-Хоуп как после бомбежки – всюду горы камня и битого кирпича, улицы во множестве мест перекрыты завалами, а взлетное поле превратилось в шахматную доску – аномалии перечеркнули его почти под прямыми углами, этаким квадратно-гнездовым методом. Но все же кое-что уцелело, например, одно крыло мэрии. Да и здание аэровокзала выглядело более-менее прилично. Вот только людей нигде не было. И транспорта тоже, даже брошенного. Что наводило на определенные мысли.

– Ч-черт, опоздали! – в сердцах сплюнул Мак.

– Думаешь, их эвакуировали?

– Однозначно. А кто-то и сам смотался. Уж я бы точно здесь не сидел, если бы у меня был глайдер.

– Логично. Кх-ха!

– Эй, Дэнни-бой, ты чего-то взбледнул… ну-ка не расклеивайся! Придумаем чего-нибудь.

– Блажен, кто верует…

– Ты мне это брось! – рыкнул Гленн, разве что не дернулся, чтобы влепить пощечину. Видимо, силы решил не тратить. – Мы еще живы, так что надежда есть.

– На что? Что прилетит вдруг волшебник в голубом вертолете?

– Ты бредишь, что ли?

– Да нет, это цитата… шучу я. Ха-ха.

– Ну вот, другое дело! Вставай, пошли.

– Куда?

– Туда, куда же еще, – ткнул напарник пальцем в развалины. – Поищем средство передвижения. Или хотя бы мобильник.

– Думаешь, связь есть?

– Не знаю… но чем черт не шутит? Кстати…

Чудо свершилось. Ну почти. Если по лицу Мака судить, когда он бросил взгляд на инфор. Давненько я не видел такой надежды – совсем как у моего одногруппника Витьки Моисеева на экзамене по основам кибернетики. Впрочем, она тут же сменилась беспросветным отчаянием – Гленн злобно выругался и принялся трясти рукой, то бишь инфором на запястье. Метод не сработал, но напарник проявил упорство и принялся нарезать круги, то и дело косясь на циферблат.

– Ну и чего высмотрел?

– Есть сигнал, – не слишком уверенно сообщил Макдугал, завершив пляски с бубном. – Только очень неустойчивый. На доли секунды ловится, а потом пропадает. Но в направлении города вроде усиливается. Еле заметно, так что могу и ошибаться.

– Это ты ретранслятор ловишь, – хмыкнул я, глянув на собственный гаджет и убедившись в правоте соратника. – Напрямую до «Молнии» не докричаться. Но можно ближе к источнику подойти. Нам в принципе даже эсэмэски хватит, лишь бы ушла по адресу.

– И чего разлеживаешься?! Погнали!

– Боюсь, там хуже будет. Слишком много препятствий, ноги переломаем…

– Прорвемся. Глупо упускать шанс. До следующего поселения, если карте верить, миль полтораста. Ты готов рискнуть?

– Нет уж, лучше по руинам поплутать, все меньше времени уйдет.

– Кстати, а где тут может быть ретранслятор?

– Я бы на мэрию поставил.

– Не самое очевидное решение, – покачал головой Мак. – Обоснуй.

– А ты здесь еще какие-нибудь объекты инфраструктуры видел? Одни жилые дома да магазины с барами. Если только вон на аэровокзале торчит. Но там мы в первую очередь проверим – все равно по пути.

– Убедил. Все, подъем!

Я оказался прав – тащиться пришлось практически до центра города, порядочно сбив ноги на завалах. Если в аэровокзале и имелся свой пункт связи, то он был либо обесточен, либо уничтожен – на качестве сигнала близость этого сооружения не сказалась. Он даже ухудшился, когда с холма спустились. Но вот по мере продвижения по той самой улочке, с которой и начался наш вояж позавчера утром, надежда периодически крепла – одна «палочка» в традиционной линейке индикатора задерживалась уже на секунду, а то и на полторы. Правда, потом на добрую минуту исчезала.

Зато от осознания этого радостного факта у нас с Гленном открылось второе дыхание, и мы уверенно перли вперед, к ратуше. Или мэрии, кто их разберет. Благо улица оказалась довольно широкой, и кучи щебня, бывшие не так давно уютными домами, редко перекрывали ее больше чем наполовину. Завалы почти всегда удавалось обойти, а пылевые следы все равно приходилось преодолевать вброд. Но мы не расстраивались – ровно до тех пор, пока не уперлись в особо крупную мусорную кучу, некстати совпавшую со следом. В общем, мешанина вышла знатная, не обогнешь.

– Черт.

– Вот именно, черт. – Мак задумчиво обозрел препятствие, потом перевел взгляд на инфор. – Тэк-с, вроде нормально… по крайней мере, попытаться можно. Что писать-то будем?

– SOS.

– Очень смешно, умник. А то капитан и не догадывается, что мы в дерьме.

– Тогда пиши, чтобы подобрали нас в Вилсонс-Хоуп.

– Вилсонс-Хоуп – понятие растяжимое.

– Не все сразу, Мак, не все сразу. Давай для начала связь установим, а потом уже к подробностям перейдем. Кстати, кому писать будем? Грегу или капитану?

– Кэпу, Грег все еще на шарике может париться. Ладно, пишу: «Мы в Вилсонс-Хоуп»… хотя нет, просто: «Вилсонс-Хоуп». Поймут, что это мы. Номер-то определится…

– Краткость – сестра таланта, – одобрительно кивнул я. – Думаешь, более длинное сообщение не уйдет?

– По-любому так надежнее, – совершенно серьезно подтвердил Гленн мой вывод, и я проглотил вертевшийся на языке издевательский комментарий.

Пусть его.

– Отправка.

– Ну и?

– Думает.

– Что-то долго думает.

– Скажи спасибо, что не посылает… я имею в виду, нас не посылает.

– Подбрось инфор.

Мак скривился скептически, но все же снял браслет с запястья и от души запулил в небо. Поймал вернувшийся гаджет, бросил взгляд на дисплей и ухмыльнулся ехидно:

– Доволен?

– Продолжайте, коллега, продолжайте.

Нам снова невероятно повезло – на пятом или шестом броске инфор разразился мелодичным дилиньканьем, а мы с Макдугалом – восторженным ревом. Бадди тоже в стороне не остался.

– «Сообщение успешно отправлено», – с чувством зачитал Мак короткую строчку. – Ч-черт, никогда мне еще так хорошо не было! Даже на Престоне, когда мы… ладно, не важно. Что теперь?

– Дальше кидай, ответа ждать будем.

Дождались – еще бросков через десять. Сообщение оказалось предельно лаконичным: «Ориентир?»

– А вот теперь давайте думать, коллега, – сказал я, мужественно сдержав рвущееся из груди ликование. – Самый очевидный вариант – мэрия. Но я предлагаю аэровокзал.

– Тащиться далеко.

– Зато маршрут разведанный.

– Там связи не будет.

– А нам и не надо. Будем сидеть на попе ровно и ждать. Сам же предлагал такой вариант позавчера. Энди сюда не меньше часа добираться, так что успеем.

– Ладно, уговорил. Так и пишу: «Аэровокзал».

Проверенная методика не подвела, и через некоторое время мы прочли еще более лаконичный ответ: «ОК».

– Р-рота, подъем!!! Бадди, чувачок, проснись и пой! Нас ждут великие дела!

– Мак, Мак, успокойся!..

– Да ну тебя, Дэнни-бой, уже и порадоваться нельзя…

– Радоваться будешь, когда на орбите окажемся.

– А ты суеверный, как я погляжу.

– Нет. Просто убежденный последователь Мерфи.

К аэровокзалу вернулись достаточно быстро – сказались опыт и предварительно освоенный маршрут. К тому же ноги, казалось, шагали сами, без участия сознания, и темп мы задали нешуточный – с поправкой на наше физическое состояние. И уже минут через двадцать задумчиво рассматривали почти не поврежденный домик – так, угол обвалился, и все. Но внутрь зайти не решились – а ну как рухнет? В строительстве ни я, ни Мак ничего не понимали – не наш профиль, но здоровая паранойя, по выражению все того же Мака, еще никому не вредила. Да и смысл прятаться? Нам, по логике, вообще посреди летного поля торчать надо, отсвечивая на все четыре стороны. А посему мы, не сговариваясь, побрели вдоль корпуса, наметив один и тот же относительно целый пятачок бетонного покрытия – аккурат глайдеру приткнуться. Правда, не дошли – Бадди вдруг врубил ускорение (и это при общем упадке сил!), рванул к обрушенному углу кирпичной коробки и залился хриплым лаем, то бишь воспроизвел знаменитое «Вуф!» аж трижды. Застыл в охотничьей стойке, задрав морду, и принялся глухо рычать.

– Чего это с ним? – удивился Мак. – На опасность он немного иначе реагирует.

– Сдается мне, есть причина, – хмыкнул я и подошел поближе к покореженному зданию. Окинул взглядом завал на месте разметанного по кирпичику угла. – Все ясно. Эй, приятель, ты как тут?

– Дэнни-бой, у тебя глюки? Кого ты там высмотрел?

– Похоже, у нас еще один попутчик, – пробормотал я себе под нос, проигнорировав Макдугала. – Кис-кис-кис!..

Крошечный комок неопределенного цвета, восседавший посреди завала на чудом сохранившемся кирпиче, зыркнул глазищами-фарами:

– Мя-а-а-а-к!

– А ты, братец, пискля! Бадди, фу! Фу, я сказал!

Не обращая внимания на «грозный» оскал и шипение (неубедительное, ага), я аккуратно взобрался на кучу мусора и подхватил сделавшего слабую попытку отмахнуться когтями (если это можно так назвать) кошака под пузо. Тот заскреб в воздухе лапами, но быстро успокоился, поняв, что псу скармливать его не собираются. Держа трофей на вытянутой руке, я принялся разглядывать «нежданчик». Ну что сказать? Кот как кот, совсем еще мелкий. Колер не разберешь, слишком пыльный. Но в том, что это именно кот, сомнений никаких.