Текст книги "Колодец"

Плохие новости

В глазах с каждой секундой мутнело, но как только свежесть зимы доползла до покрасневшего носа и сквозняком проникла мне в мозг, я очнулся и оказалось, что бегу. Бегу во всю прыть, так что ноги заплетаются от скорости. Бегу, что есть сил. Спотыкаюсь, перепрыгивая сугробы и слякоть, падаю, задыхаясь встаю и, скользя по снегу и льду, продолжаю забег. Весь изгваздался, промок, озяб, но это сейчас не заботит. В конце концов я выдохся и, сбавив темп, сначала перешел на шаг, а через минуту и вовсе остановился, оказавшись уже очень далеко от больницы. Морозный воздух вырывался у меня из груди и вихрем разлетался по пустому двору. Я убежал. Во рту отчетливо чувствовался привкус рвоты, и вытерев его снегом и им же немного умывшись, я сел в грязный сугроб. Сердце колотилось и рвалось наружу, с каждым ударом угрожая проломить грудь изнутри. Я подогнул колени, поставил на них локти, а на согнутые руки положил свою тяжелую голову.

Куда моя жизнь катится? Я больше не понимаю, где реальность, а где выдумки моего больного разума. Происходящее невозможно объяснить логически, это либо галлюцинации, либо агония, последствия которой смерть. Этот день меня или убьет, или откроет что-то невероятно новое, отчего я никогда уже не буду видеть мир прежним. Сейчас я не живу, а наблюдаю собственную жизнь со стороны, лишь туловищем участвую в ней, пытаюсь что-то предпринять, но меня вечно сносит, я больше не властен над происходящим, как деревянный плот, плывущий по шумной и быстрой реке, который управляем теперь только стихией, он, как и я, плывет туда, куда подует ветер и понесет вода. Вот бы мне причалить к земле и тронуть руками пусть еще сырую почву. Мне это сейчас нужно, как никогда. Нужен глоток свежего, спокойного воздуха. Нужна пауза. Нужен знак свыше.

В эту секунду в моем кармане зазвонил мобильный и пробудил меня из сладких дум о моей ничтожной жизни. Незнакомый номер отчаянно пытался добраться до меня, я смотрел на светящийся экран смартфона и лишь после нескольких надоедливых гудков все-так решил принять вызов. Вытер слипшиеся и обмороженные губы свободной рукой.

– Я слушаю.

– Олег Дмитриевич! Это старший сержант Плотников. Я же просил вас ждать меня в машине? Буквально через минуту вернулся, а вас уже нет? В общем так, я составлю на вас ориентировку, если не явитесь в отделение, вам ясно?

– Почему-то я не удивлен? Зачем вы надо мной издеваетесь, что я вам сделал? – устало спросил я, снова положив голову на руку.

– Где вы сейчас? С вами все в порядке?

– О, сейчас со мной все прекрасно. Не дождетесь!

– Простите за угрозы, Олег Дмитриевич, трудный день. Вам, конечно, сейчас очень тяжело, я понимаю, сам когда-то потерял отца, но приехать в участок все-таки необходимо. Иначе будут последствия. Нужно успеть сегодня.

– Скажите адрес, выбор у меня все равно не велик.

– Пятый отдел полиции, улица Дзержинского, знаете? Там недалеко от автобусной остановки, серое двухэтажное здание. На входе скажете, что сержант Плотников ждет за вещами, вас запишут, и вы прямиком в мой кабинет, это на первом этаже.

– Хорошо.

– Олег Дмитриевич. Не пропадайте. – монотонно сказал он, в динамике зашуршало и вызов прервался.

Что это? Знак свыше, о котором я только что молил, или очередная иллюзия, которая не принесет ответов, а задаст еще больше вопросов. А может это просто гвоздь в крышку, который прикончит меня и дело с концом. Так даже легче. С другой стороны, если отбросить сомнения, после этого звонка у меня хотя бы появилось место, а точнее сказать шанс, что-то выяснить. Ведь сейчас я в растерянности. Лучше буду воспринимать это как удачу или свет с небес, что указывает мне путь. И я, конечно, поеду туда, другого варианта докопаться до истины пока не видно. Этот день длится слишком долго, и его нужно было закончить, завершить всю эту происходящую ерунду и добить уже себя. Выяснить наконец, что происходит и жить с этим.

Было совершенно непонятно, где сейчас я нахожусь, забежал в какие-то дворы старого микрорайона, преимущественно из двухэтажек, и тем более нет понимания, как из этих дебрей выйти к автобусной остановке. Не выпуская телефон из рук, открыл карту и попытался сориентироваться. Было бы несравненно лучше, если бы эти средства навигации помогали найти жизненный путь! Надеюсь, в скором времени технологии перешагнут и этот рубеж, а пока что я нашел только нужный отдел полиции, и маршрут показал, что короче и быстрее пройти пешком. Было решено проветрить голову, хотя ноги ужасно промокли и зудели от бега, а эмоциональная усталость от сумасшедшего дня уже давала о себе знать.

Я оторвался от грязного снежного сугроба, отряхнул замерзшую задницу и не спеша двинулся вглубь дворов. Осмотрев себя, нашел, что одежда была довольно измята, но в целом выглядела приемлемо. Я прекрасно вписывался в окружавший меня ландшафт, а типичные сооружения мгновенно навеяли какую-то тоску и ностальгию, дремлющую в глубине каждого из нас. Постройки вокруг были одинаковые, и человек, который хоть немного пожил в спальных микрорайонах подобных городов, без труда выберется из них с закрытыми глазами.

Я прошел мимо хрущевок, через небольшой и унылый двор, который был заставлен припаркованными машинами, где оставшиеся свободными тротуары все были в грязном, стоптанном снегу, а тот снег, что чистили никудышные пьяные дворники, свалили в детскую песочницу, где он просто лежал горой. По вытоптанной тропинке прошел мимо покошенных турников и лестниц, каруселей и ржавых горок и наконец уперся в разноцветную детскую пластиковую хреновину, по-другому и не назовешь. Она ярким пятном светилась среди серого и блеклого ландшафта. Я медленно подкрался и остановился, с удивлением и отвращением разглядывая её.

Неужели так сложно делать все для людей? Не притворяться, а действительно с чуткостью, уважением и заботой делать? Неужели те, кто конструируют, а затем устанавливают эти отвратительные сооружения думают, что все вокруг идиоты и не заметят их скотского, изуверского отношения к детям. Неужели все это план убить в нас вкус и все лучшие качества нашей человеческой натуры, превратить нас в биомассу, потребляющую пластиковые шоколадки? Неужели вы считаете, что раз создаете это, или управляете этим, то сможете сами избежать подвоха и быть умнее остальных? Не попасться на крючок и не стать заблудшей овечкой, очнувшись однажды жующей то же сено, что недавно скормили другим? Или никто этого не замечает, и все искренне верят, что подобного рода вещи, созданные в наш век, действительно прекрасны и помогают окружающим развиваться, помогают делать мир людей комфортнее? Как по мне, творцам таких разноцветных хреновин просто плевать, они ставят галочку в графе выполненные проекты и со спокойной душей идут дальше, совершенно не замечая того, что все вокруг превращается в груду разноцветных пластиковых хреновин, и что не сегодня, так завтра именно он сам в такую хреновину и превратится! Неужели трудно немного раскинуть мозгами. Раз ты там, тебе представилась невероятная возможность действительно влиять на ход истории, создавать нечто воистину невероятное и прекрасное. И это касается всех! Нельзя закрывать глаза на шлак под ногами! Нужно о нем кричать! Но это сложно, ведь нужно отвлечься от своей собственной задницы и немного подумать о людях вокруг. Или нет тут уже людей?

С минуту я постоял, пялясь на безвкусное яркое пятно, и, горько выдохнув, двинулся дальше. Мимо магазина с известным всем названием, мимо детского сада, рядом школы, мимо выросших сорняков-многоэтажек, которые выглядели словно уродливые прыщи на теле девственных малоэтажных построек, дальше вдоль аллеи, разделявшей проезжую дорогу, через заросли каких-то кустов и помойку, от которой ужасно воняло, но после нее ландшафт сменился, и я наконец стал выходить к другому району. Ну а тут все по новой. И где-то поблизости незаметно втиснулся невзрачный отдел полиции.

Снова взглянув на карты, удостоверившись, что я в нужном месте, я направился к этому непримечательному зданию, чуть левее остановки, а вход в сам отдел был со двора. Я прошел сквозь дыру в синем металлическом заборе, который был криво пришит к жилому дому, подошел к человеку, сидевшему на КПП, сообщил, что пришел за вещами и назвал фамилию сержанта. Он неторопливо, искоса поглядывая на меня, записал данные моего паспорта и чванливо подсказал, где найти нужный мне кабинет. Я вошел. Внутри отделение полиции выглядит удручающе, мне немного жаль людей, которые тут работают. Неудивительно, что они здесь не всегда попадаются приятные, и с этим местом хочется взаимодействовать как можно реже. Я с минуту шаркал ногами по облезлому коридору, мимо череды дверей, а запах сырости и громкие звуки ругани, злобного мата и надрывного, неестественного смеха, вырывавшиеся из запертых комнат, навеяли небольшую тревогу, и, тяжело сглотнув слюну, я ускорил шаг. Еще немного и я уже стучу в нужную мне дверь.

– Да, да, входите, – полицейский показался мне даже немного веселым и радостным, совсем не подходящим атмосфере, царившей во всем отделении. – Вы быстро, присаживайтесь сюда, подождите пока, а я пойду схожу за вещами, они в архиве. – он энергично подскочил, суетливо заметался по кабинету, взял какие-то бумаги со стола и тут же быстро выбежал.

Дверь захлопнулась, я приземлился на деревянный стул без обивки и машинально весь напрягся. Как-то непроизвольно весь съежился, будто в ожидании подставы, будто некая субстанция извне сдавливала меня и напирала со всех сторон. Лишь от любопытства стал разглядывать кабинет. Строгий, без лишних деталей, тумбочка, на ней громоздкий телевизор и плеер с дисками, грязные стены с надорванными обоями, портреты и старые грамоты, открытый шкаф с папками, кодексами и книгами, два стола и едкий запах пота. Все что бросилось в тот момент. Я точно не запомнил, но кажется не было даже компьютера.

Дверь скрипнула и открылась. В комнату вошел совершенно незнакомый человек, одетый в обычную, гражданскую одежду, который держал в руках небольшой тканевый сверток. Он молча прошел к столу, перед которым я сидел, положил его передо мной и медленно снял куртку. Повернулся и пристально посмотрел на меня, взглядом всячески выказывая отвращение и пытаясь, непонятно зачем, произвести впечатление опасности и угрозы. Он покопался в кармане куртки, что-то достал оттуда и швырнул ее на другой стол. Прошел обратно к двери и закрыл ее ключом. Замок щелкнул, и до меня не сразу дошла суть происходящего. Мужик достал сигареты и закурил. Тяжелый удушающий дым мгновенно наполнил комнату, и без того ужасно смердящую. Я затаился. Он медленно, выверяя каждый шаг, намеренно стуча пятками по линолеуму, протопал к столу и сел на его край, прямо перед моим носом. Скрестил руки на груди, оставив сигарету в зубах. Затянулся и выдыхая тучу дыма сипло произнес:

– Узнаешь?

Демонстративная, наигранная пауза, и он вынул сигарету изо рта, выдохнул оставшийся в легких дым, задрав голову вверх, и снова вставил ее в зубы.

– Решил в молчанку со мной играть, да? По-хорошему не хочешь? Последний раз нормально спрашиваю, твое это? – и движением пододвинул ко мне сверток.

– Что это?

– А ты посмотри, не стесняйся!

Я раскрыл мешок и сунул туда руку. Не доставая, нащупал пакет, он шуршал и покалывал руку. Немного высунул его, чтобы сквозь полумрак разглядеть. Это был полиэтиленовый мешочек, набитый чем-то похожим на жухлое сено или траву. Сразу положил его обратно в мешок и отбросил на стол.

– Издеваетесь? – человек спокойно и уверенно сделал еще одну глубокую затяжку, задержал дым внутри и наклонившись ко мне выпустил его мне прямо в лицо.

– Получается, твое! – он ехидно заулыбался. Явно был доволен собой, встал, подошел к окну, открыл его и выкинул окурок. – Я ведь не хотел по-плохому, но видит бог, с такой мразью и нечестью как ты, по-другому нельзя. Рассказывай, как все было. Как к тебе это попало?

Спиной ко мне, он смотрел в окно. Я молчал. Тогда с минуту постояв, он стал закрывать жалюзи на окнах и свет, который и так еле проникал в эту убогую комнату, теперь и вовсе стал обходить ее стороной. Стало мрачно. Человек, волоча по полу стул, придвинул его ко мне и сел напротив, угрюмо и зло уставившись мне в лицо.

– Молчание тебе не поможет урод, понимаешь? Ты попался, я тебя вычислил и теперь расколю любой ценой, слышишь? Ты сгниешь в тюрьме. Говори, кто тебе передал дурь эту?

– Да не мое это. – закричал я в ответ, – Вы ошиблись! Я впервые это все вижу!

– Черт! Паршивая сволочь, не говори мне, что я ошибаюсь, на нем отпечатки твои! Я найду свидетелей! Тебе конец! Я прижал тебя, а ты все юлишь! Вот змея! Паразит! Я выдавлю тебя как прыщ на жопе, ты понял? Ты понял? – он вскочил и схватил меня за ухо. Я в ответ схватил его за руку, но он тут же отпустил и стал расхаживать, нагнетая страх и панику в моей душе.

Он что-то подшёптывал, его башмаки стучали по моей голове словно дубинка, а тьма сгустившаяся и нахлынувшая словно волна, сдавила меня и пригвоздила так сильно, что я уже не мог встать со стула и уйти. Кто был этот человек? Это не важно. Я почему-то почувствовал себя преступником, почувствовал себя виноватым, прячущим что-то, скрывающим правду, сидел и терпеливо ждал своего приговора. Какой-то раб внутри меня не давал мне сдвинуться с места. Ухо ужасно горело. Сердце колотилось. Мужик снова вынул сигарету и закурил. Дыма уже не было видно только мелькающий и тлеющий окурок расхаживал взад-вперед. Он снова взял свою куртку и стал копаться в ней. Вынул из внутреннего кармана сверток бумажек и кинул мне перед лицом. Достал ручку из ящика стола и навис надо мной словно скала.

– А знаешь, что я тебе скажу? Я знаю кто твой поставщик! Я проверял на сколько ты скрысился! Понимаешь? Но ты хорош, своих не сдашь, да? Только вот что знай, тебя уже сдали со всеми потрохами, понял. Твой дружочек все уже слил, раскололся, так что мне даже не зачем у тебя что-то выпытывать, понял ты, ссыкун! – он отпрянул, сел на стул, закинув ноги на стол. Тьма буквально заполнила все пространство и готова была сожрать меня. Он спокойно продолжил давить, параллельно выпуская клубы, подсвеченного тлеющей сигаретой, дыма.

– Подписывай объяснение. Я за тебя написал уже, как все было. Тебе даже стараться придумывать ничего не нужно. Ставь свою закорючку и пиши рядом, что с твоих слов записано верно и тобою прочитано.

– Не буду.

– Ты дурак совсем? Я тебя сейчас так тряхну, все дерьмо ссыплется в ботинки. Подписывай говорю.

В коридоре послышались настойчивые шаги, и в дверь кто-то резко постучал. Он затушил окурок о стол и встал. Проходя мимо, ринулся было ударить меня, но видимо остановился в момент, когда я зажмурился и закрыл лицо руками. Я услышал лишь щелчок замка, и как дверь за ним захлопнулась. Тут же послышался диких, адский хохот, будто тысяча гиен слились в единую бесовскую симфонию, пробравшую меня до самых костей и поселившие во мне леденящий ужас. Я ждал худшего.

Дверь открылась вновь, так же резко. Человек быстро прошагал вглубь комнаты и резким движением раздвинул жалюзи. Свет буквально разрезал комнату пополам. Он струился и разгонял частицы мрака и ужаса до тех пор, пока от них не осталось и следа. Передо мной как ни в чем не бывало стоял знакомый полицейский. Он подошел к столу.

– Прошу, ознакомьтесь со списком вещей. – и указал на листок, что лежал перед моим носом. На нем и правда был напечатан бланк, в котором рукой было вписано несколько предметов, а мне и впрямь оставалось лишь проверить и расписаться.

Полицейский раскрыл мешок, лежащий рядом и стал аккуратно вынимать оттуда содержимое.

– Так что у нас тут. Не сидите, проверяйте! – пододвинул ко мне желтоватую бумажку, а сам тем временем не мешкая стал зачитывать вслух. – Мобильный телефон. Наручные часы. Записная книжка… Проверяйте! Два кошелька и одни документы. Женская сумочка. Ключи. Флакон с духами. Собственно, это все! Точнее сказать, что смогли найти, а если еще точнее – это то, что нам принесли, может что-то разлетелось или забрали себе быстренько, не знаю. Проверьте вначале документы.

Странно, как быстро тьма рассеялась, а свет ворвался в комнату и развеял ужас, я не верил своим глазам. Вздохнул и снова ощутил контроль над собой. С головой видимо и впрямь не все в порядке. Вокруг появляются вещи и люди не совсем реальные, а чувство, что зло всегда рядом, меня не покидает. Ухо по-прежнему горело. Но мне теперь легче дышать. То, что происходит, уже не кажется таким уж страшным и безвыходным. Вероятно, все всегда может быть намного хуже. Или лучше. Обстоятельства нашей жизни лишь цепь, череда выборов, которые заводят нас в момент, и пребывая в нем всегда кажется, что это некая неизменная, непоколебимая и закономерная точка. Однако при отдалении становится четче видно. В масштабе это лишь крохотное пятнышко на картине из всевозможных вариантов развития событий, лишь крупица наших историй, которые в любую секунду могут свернуть с намеченной и ожидаемой дороги. Посмотрев на вещи, я и без проверки документов их узнал, но все равно развернул паспорт и увидел там фотографию отца.

– Отец?

Я утвердительно покачал головой.

– Держитесь. Терять любимое всегда нелегко. Особенно если не по своей воле. – молчание затянулось и когда стало совсем неловко он продолжил – Ну да ладно, хоть что-то мы выяснили. Теперь, прежде чем пойдем на стоянку и будем решать, что делать с остатками автомобиля, хотелось бы чтобы вы подумали, кто мог забрать тела?

– Хотел бы сам знать.

– Вот и приплыли! Да, тела у меня еще никто не крал! – он многозначительно почесал затылок, закинув обе руки за голову – Что ж, я думаю проблемы будем решать по мере их поступления. Таков уж видимо мир вокруг нас, даже трупы потеряться могут. Думаю, далеко они сами не уйдут, так что, если вам что-то станет известно, вы мне позвоните, номер у вас есть. Распишитесь вот здесь, я пока сложу ваши вещи в пакет и пойдемте уже на стоянку. – и он снова подсунул мне бланк и ручку.

Я расписался, и мы тем же путем, сквозь сырой коридор, направились на стоянку. Как оказалось, место под разбитый хлам и эвакуированные машины находилось минутах в трех ходьбы от самого участка. Снова грязь, слякоть, бабули у подъездов, с одной лишь разницей, теперь волоча ноги вслед за полицейским, у меня уже не было сомнений что я увижу в дребезги разбитый отцов джип. Так и вышло. Это был синевато-ржавый кусок металла, который уже мало походил на машину. Было странно наблюдать это, потому что при малейшей мысли о том, что мои родители были внутри этого снаряда, мысли переставали слушаться, а внутри моей черепной коробки разворачивались красочные плакаты с самыми ужасающими фрагментами аварии.

– Вы уж простите, что мне пришлось по телефону на вас слегка надавить. Плохая новость состоит в том, что вам нужно и это отсюда забрать, а иначе наше начальство – при этом он важно так указал пальцем вверх, – будет считать вам аренду места и выйдет кругленькая сумма. – он пригнулся слегка и сделал вид будто говорит мне что-то по секрету. – Слушайте, я понимаю ваше состояние сейчас, так что попробую вам помочь. У меня хороший знакомый работает в службе утилизации, так что за оплату эвакуатора можете не беспокоится, и, если вам эта груда металла не нужна, просто снимите ее с учета, сразу позвоните мне, а он уж ее мигом заберет и утилизирует. Только сделайте это как можно быстрее, например, до конца недели! Управитесь, а я попробую договориться, чтобы ее тут бесплатно еще подержали? Олег Дмитриевич, идет?

– Да, да, конечно, я постараюсь. – как жаль, что я даже не слышал, что он мне сказал, лишь звон в ушах.

– Вот и отлично. Тогда жду звонка! Держитесь. – и он хлопнул меня по плечу, резко развернулся и шаркая своими длинными ногами направился обратно в отделение, оставив меня у ворот стоянки с пакетом, в котором все, что осталось от моих родителей. И где собирать остальные фрагменты я пока не знаю.

Мое состояние можно описать как отсутствие. Я физически присутствовал в этом мире, проходящие люди видели меня, могли даже пощупать, они обходили меня стороной, ведь я встал практически посередине дороги, пронизывающей весь двор, кто-то даже вел со мной возмущенную беседу из открытого окна машины. Однако, сам себя я совершенно не ощущал в этой реальности, будто был в другой, параллельной, состоящей из моих фантазий. Я словно физически наблюдал свои мысли, они плавали перед глазами, пронизывали предметы, развивались и скользили, стремительно перетекая одна в другую. И в этой самой моей реальности исчезают все невзгоды, там тепло, нет тревог и забот, исчезла суета. Остались умиротворение и благо.

На какое-то время, которое для меня в моей идеальной вселенной показалось ничтожно малым, я выпал из существующей жизни, и осталась лишь жалкая моделька человека, тупо стоявшая в огромном мире случайностей. Я ничего не чувствовал, не было ни единого желания и плана, я абсолютно ничего не знал. Я был чист. Словно пустая страница ждущая, когда рука мастера сделает первый набросок. Ощущал себя птицей, стоял и летал одновременно. На секунду я вспомнил, где я ощущал подобное состояние, и в голове всплыла картинка сегодняшнего утра и мужика в кофейне, полностью отсутствующего, словно не загрузившегося в этом мире, застрявшего где-то между мирами, далеко по ту сторону сознания. Получается, что и я сейчас, в эту самую минуту будто отключился от сервера и больше не играю в общепринятую игру. Моделька стоит и ждет повторного подключения. А сам я занят куда более интересным делом – я наслаждаюсь небытием. Но именно в эту самую секунду, когда я подобрался совсем близко к познанию бесконечности, моему наслаждению пришел конец. Яркий, резкий звук автомобильного гудка прорезал мир моих фантазий насквозь, существующая реальность быстро загрузилась и то, что я в ней увидел заставило быстренько вспомнить все правила игры.

Дорога. Вокруг все остановились. Я стою и в упор смотрю на машину, которая буквально уткнулась своим капотом мне в ноги. Серая. Рено. За рулем еще незнакомый мне сумасшедший, а его не менее странный пассажир, голос которого до сих пор звенит в моей голове. Оба таращатся на меня своими бешеными глазами. Открывается окно и пассажир, вытянув руку, спокойно манит меня и приглашает сесть на заднее сиденье. Я повинуюсь. Проходя мимо, он медленно поворачивает голову, и мы не сводим друг с друга взгляда. Он улыбается. Щелчок двери, звук двигателя и через секунду мир запустился, а мы молча куда-то мчим.