Текст книги "Как построить украинскую державу. Абвер, украинские националисты и кровавые этнические чистки"

Глава 1
Историография проблемы

Отношение Организации украинских националистов и Украинской повстанческой армии к евреям – одна из наиболее дискуссионных проблем в историографии ОУН и УПА. К настоящему времени исследователи этой проблемы разделились на два непримиримых лагеря. Одни считают, что ОУН и УПА принимали активное участие в уничтожении евреев, другие это отрицают. С обеих сторон звучат обвинения в политической ангажированности и использовании «пропагандистских штампов», порою вполне справедливые.

На наш взгляд, такое положение вещей свидетельствует не столько о сложности вопроса, сколько о его политической значимости и одновременно недостаточной научной изученности. Причины последнего понятны. Вплоть до «архивной революции» 1990-х гг. источниковая база по данной тематике была крайне узка. Исследователь, взявшийся изучить отношение ОУН и УПА к евреям, имел в своем распоряжении лишь воспоминания, немногочисленные немецкие отчеты о положении на оккупированной Украине, а также опубликованные эмигрантскими украинскими историками документы ОУН и УПА, аутентичность которых порою вызывала сомнения.

Ситуация усугублялась тем, что мемуаристы противоречили друг другу. В мемуарах евреев и поляков неоднократно упоминалось об участии украинских националистов в погромах и убийствах[32]32
  Напр.: Kiperman Z. Years of Suffering, Pain and Struggle. URL: http://www.jewishgen.org/ yizkor/khorostkov/kho337.html (дата обращения– 11.02.2012); Horowitz N. My Town During the Second World War. URL: http://www.jewishgen.org/yizkor/mikulintsy/mik049.html (дата обращения – 11.02.2012).


[Закрыть], однако оказавшиеся в эмиграции оуновцы подобные обвинения отвергали. Ярослав Стецко, один из руководителей ОУН(Б), утверждал, что в погромах евреев летом 1941 г. оуновские активисты участия не принимали. «Я лично при каждом удобном случае в каждом селе или местечке, через которое мы проезжали, обращал внимание, чтобы не поддаться немецким провокациям ни на какие антиеврейские или антипольские эксцессы. Это на совесть было исполнено нашим активом», – писал Стецко[33]33
  Стецько Я. ЗО червня 1941: Проголошення відновлення державности України. Торонто; Нью-Йорк; Лондон, 1967. С. 178.


[Закрыть].

По утверждению оуновца Богдана Казановского, антиеврейские акции были даже запрещены краевым проводником ОУН(Б) Иваном Климовым, известным под псевдонимом «Легенда». По словам Казановского, однажды к Климову обратился один из заместителей комиссара украинской полиции с вопросом, каким должно быть их отношение к немецким антиеврейским акциям. В ответ Климов якобы заявил: «Мы не имеем интереса в том, чтобы уничтожать жидов, потому что после жидов придет очередь украинского населения. Мы помогли нескольким жидам-офицерам из У[краинской] Г[алицийской] А[рмии], врачам и другим специалистам, которые хотели разделить судьбу с нашим движением в подполье. Они с удовольствием согласились работать для ОУН, но их немного. Даю поручение, что в антижидовской акции не смел принимать участие ни один член ОУН. По этому делу скоро получите письменные инструкции»[34]34
  Казанівський Б. Шляхом Легенди: Спомини. Лондон, 1975. С. 264.


[Закрыть].

Николай Лебедь, бывший начальник Службы безопасности ОУН, приводил иной аргумент в пользу отсутствия в ОУН и УПА антиеврейских настроений: «Большинство врачей УПА были евреями, которых УПА спасала от уничтожения гитлеровцами. Врачей-евреев считали равноправными гражданами Украины и командирами украинской армии. Здесь необходимо подчеркнуть, что все они честно исполняли свой тяжкий долг, помогали не только бойцам, но и всему населению, объезжали территории, организовывали полевые больницы и больницы в населенных пунктах. Не покидали боевых рядов в тяжелых ситуациях, также тогда, когда имели возможность перейти к красным. Многие из них погибли воинской смертью в борьбе за те идеалы, за которые боролся весь украинский народ»[35]35
  Лебедь М. Українська Повстанська Армія, її генеза, ріст і дії у визвольній боротьбі українського народу за Українську Самостійну Соборну Державу. Дрогобич, 1993. Кн. 1. С. 69.


[Закрыть].

Тема о евреях в УПА более чем активно разрабатывалась оказавшимися в эмиграции националистическими историками и мемуаристами; вершиной работы в этом направлении стала публикация в рамках серии «Летопись УПА» сборника «Медицинская помощь в УПА», в котором были собраны воспоминания о деятельности врачей-евреев[36]36
  Медична опіка в УПА: Документи, матеріяли і спогади. Торонто, Львів, 1992. См. также: Омелюсік М. УПА на Волині в 1943 році // Волинь и Полісся: Німецька окупація. Торонто, 1989. Кн. 1. С. 34–35.


[Закрыть].

Насколько утверждения оуновских мемуаристов соответствовали действительности, понять было невозможно. Архивные документы, которые могли бы их подтвердить или опровергнуть, оставались недоступными для исследователей, а в воспоминаниях поляков и евреев, как уже говорилось, содержалась совсем другая информация. Более того: вскоре выяснилось, что пропагандисты темы «евреи в УПА» не гнушались вбросом подложных «воспоминаний».

В конце 1954 г. торонтская украиноязычная газета «Наша мета» опубликовала мемуары еврейки Стеллы Кренцбах «Живу благодаря УПА». Читатели газеты могли узнать, что учившаяся во Львове на философском факультете С. Кренцбах после прихода немцев жила под украинской фамилией, в 1943 г. вступила в УПА, затем была арестована советскими властями, приговорена к смерти, но освобождена боевиками УПА. Затем она через Австрию уехала в Израиль, где работала в Министерстве иностранных дел. Завершались мемуары патетической фразой о том, что «свободное Украинское государство будет залогом и доказательством справедливого мира на всей земле».

История была романтичная; мемуары С. Кренцбах были перепечатаны в ряде украиноязычных журналов. В СМИ появились утверждения, что после выхода воспоминаний Кренцбах была убита неизвестными. В 1957 г. воспоминания вошли в изданную в Нью-Йорке книгу «В рядах УПА», окончательно внедрившись в научный оборот как достоверный источник. Вскоре, однако, было доказано, что эти воспоминания являются подложными: никакой С. Кренцбах не существовало на свете. Американский историк Филип Фридман в 1959 г. опубликовал статью «Украинско-еврейские отношения в период нацистской оккупации», в которой писал:

«Еврейка Стелла Кренцбах рассказала об этих курсах [фельдшеров] в своих мемуарах, опубликованных в изданиях „Наша мета“ (Торонто 27.11 и 04.12); „Украинское слово“ (Буэнос-Айрес, 10 октября 1954 г.); „.Календарь-альманах на 1957 год“ (Буэнос-Айрес, 1957, стр. 92–97). В календаре также опубликована статья Дмитрия Андреевского (стр. 88–91), в которой он утверждает, что Стелла Кренцбах после войны уехала в Палестину, где позже устроилась на работу секретаршей в министерстве иностранных дел. Через несколько недель после публикации ее воспоминаний в „Вашингтон пост“ (эта публикация указывается в качестве первоисточника мемуаров) она была застрелена при загадочных обстоятельствах. Я просмотрел „Вашингтон пост“ за указанный период, но не нашел ее мемуаров. По моей просьбе д-р Н. М. Гельбер (Иерусалим) сделал запрос в министерство иностранных дел и получил ответ, что в министерстве никогда не работала женщина с таким именем. Вышеописанный случай убийства им также абсолютно незнаком. Более того, после тщательного анализа текста мемуаров я пришел к выводу, что вся история – „утка“. Аналогично, украинский писатель Б. Кордюк окрестил ее".мистификацией", утверждая, что ни один из известных ему членов УПА „никогда не встречал Кренцбах и не слышал о ней“»[37]37
  Подробный разбор истории «мемуаров С. Кренцбах» дан в статье И. Петрова «Стелла Кренцбах, женщина-врач». URL: http://labas.livejournal.com/840726.html (дата обращения – 11.02.2012).


[Закрыть].

Показательно, что участие во вбросе подложных воспоминаний принял Дмитрий Андриевский, один из видных идеологов мельниковской фракции ОУН.

Фальсификация оуновцами источников не помешала появлению в Польше и на Украине целого ряда работ, посвященных преступлениям ОУН-УПА[38]38
  Turowski J., Siemiaszko W. Zbrodnie nacjonalistöw ukrainskich dokonane na ludnosci polskiej na Wolyniu 1939–1945. Warszawa, 1990; Масловский В. Обвиняет земля. М, 1991; Поліщук В.В. Гірка правда: Злочинність ОУН-УПА (Сповідьукраїнця). Торонто; Варшава; Київ, 1995; Poliszczuk W. Dowody zbrodni OUN і UPA. Toronto, 2000, и др.


[Закрыть]. Разумеется, в этих изданиях прежде всего речь шла об осуществлявшихся боевиками УПА массовых убийствах поляков на Волыни, однако и вопрос об уничтожении украинскими националистами евреев не оставался без внимания. Эти работы базировались в основном на воспоминаниях очевидцев, носили публицистический характер и, как правило, не отвечали строгим научным критериям. Некритический подход к источникам привел к появлению в этих работах ряда фактических ошибок[39]39
  Так, например, неправильно были атрибутированы некоторые фотографии «жертв ОУН-УПА». См.: RutkowskaA., Stola D. Falszywy opis, prawdziwe zbrodnie // Rzeczpospolita, 19.05.2007.


[Закрыть]. Тем не менее, авторы этих работ ввели в оборот большой объем фактической информации, позволяющей, как минимум, усомниться в выдвигаемых украинскими эмигрантскими историками и мемуаристами тезисах о непричастности ОУН и УПА к массовым убийствам, в том числе – к убийствам евреев.

Логичным продолжением «обличительной» историографии ОУН-УПА стала первая книга, целиком посвященная проблеме отношения ОУН и УПА к евреям – вышедшая двумя изданиям работа польского историка Эдварда Пруса «Холокост по-бандеровски»[40]40
  PrusE. Holocaust pobanderowsku: Czy Zydzi byli w UPA? Wroclaw, 1995; Prus E. Holocaust po banderowsku. Wroclaw, 2001.


[Закрыть]. Достоинством этой книги стало обобщение ранее обнародованной информации о преследованиях евреев украинскими националистами, недостатком – публицистичность и использование документов ОУН и УПА, чья аутентичность вызывает сомнения. Впрочем, впоследствии некоторые из приведенных Прусом распоряжений ОУН об уничтожении евреев были действительно обнаружены в украинских архивах[41]41
  ним без ссылки на источник приказ, якобы отданный Шухевичем командующему УПА-«Север» Климу Савуру: «Придерживаться инструкции… жидов, которые шатаются лесами и пытаются спастись от смерти, ликвидировать выстрелом в голову и объявлять, что это сделали немцы» (Наконечний В. Волинь – криваве поле війни. Тернопіль, 2006. С. 23).


[Закрыть].

Открытие украинских архивов для исследователей в 1990-х гг. позволило перевести исследование истории ОУН и УПА на прочную научную основу Историкам стали доступны десятки тысяч архивных документов, значительное число документов было опубликовано. И хотя в фокусе внимания исследователей в первую очередь оказалась борьба УПА с советской властью, постепенно начали появляться работы, посвященные отношению украинских националистов к «еврейскому вопросу».

Разработка этой тематики велась преимущественно в рамках исследования холокоста на оккупированной нацистами Украине. Одним из первопроходцев стал известный израильский историк Ицхак Арад, давший краткий обзор осуществлявшихся украинскими националистами антиеврейских акций лета 1941 г. По данным Арада, в первые дни после прихода немецких войск украинскими националистами на Западной Украине было уничтожено более пятнадцати тысяч евреев[42]42
  Арад И. Катастрофа евреев на оккупированных территориях Советского Союза (1941–1945). Днепропетровск; М., 2007. С. 161.


[Закрыть].

В монографии доктора исторических наук Феликса Левитаса, изданной в 1997 г., был впервые опубликован важный для понимания отношения ОУН к евреям документ – протокол состоявшегося в середине июля 1941 г. совещания членов ОУН во Львове. По мнению Левитаса, этот документ свидетельствует о наличии в ОУН двух лагерей по отношению к еврейскому вопросу – «радикального и демократического»[43]43
  Левитас Ф.Л. Евреї України в роки Другої Світовії війни. Київ, 1997. С. 180.


[Закрыть]. Однако это предположение выглядело как минимум сомнительно: ведь протокольная запись свидетельствовала о предельно негативном отношении участников совещания к евреям, а разногласия сводились к вопросу тактического характера.

В том же году в свет вышла монография немецкого исследователя Дитера Поля «Преследования евреев в Восточной Галиции». Автор сосредоточил свое внимание прежде всего на роли немецких оккупационных органов в уничтожении евреев. Однако помимо этого в исследовании была дана и характеристика отношения к антиеврейской политике местного украинского населения и ОУН. Использовав ряд пропагандистских и внутренних документов ОУН, Д. Поль констатировал, что во многих случаях погромы лета 1941 г. на Украине проводились созданной ОУН украинской милицией[44]44
  Pohl D. Judenverfolgung in Ostgalizien, 1941–1944: Organisation und Durchfürung eines staatlichen Massenverbrechens. München, 1997. Рецензию T. Курило на книгу см.: Україна модерна. 2003. № 8. С. 227–235. См. также весьма содержательную статью: Pohl D. Anti-Jewish Pogroms in Western Ukraine: A Research Agenda // Shared History – Divided Memory. Jews And Others In Soviet-Occupied Poland, 1939–1941 / Ed. by E. Barkan, E. Cole, K. Struve. Leipzig, 2007.


[Закрыть]. Д. Поль также поставил под сомнение традиционную точку зрения о том, что все погромы на Западной Украине провоцировались нацистскими властями[45]45
  Pohl D. Anti-Jewish Pogroms in Western Ukraine: A Research Agenda. P. 308.


[Закрыть].

Историк Жанна Ковба затронула вопрос об отношении ОУН-УПА к евреям в вышедшей в 1998 г. монографии «Человечность в пропасти ада», однако сформулировать однозначный ответ так и не смогла. Дав короткий и заведомо неполный обзор нормативных документов и высказываний руководителей ОУН, носящих несомненно антисемитский характер, Ж. Ковба, тем не менее, заявила, что четкой позиции по отношению к евреям ОУН(Б) якобы не имела[46]46
  Ковба Ж. Людяність у безодні пекла: Поведінка місцевого населення Східної Галичини в роки «остаточного розв'язаня єврейського питання». 3-є видання, випр. и доп. Київ, 2009. С. 249.


[Закрыть]. Источниковая база этой работы оказалась крайне фрагментарна, не проводилось даже элементарной критики источников; показательно, что Ковба использовала подложные «мемуары С. Кренцбах» как достоверный источник[47]47
  Там же. С. 119–120.


[Закрыть].

Намного более четкой оказалась позиция ведущего российского специалиста по истории холокоста Ильи Альтмана, отмечавшего, что позиция ОУН по «еврейскому вопросу» оставалась негативной как в довоенный период, так и во время войны[48]48
  Альтман И.А. Жертвы ненависти: Холокост в СССР, 1941–1945 гг. М, 2002. С. 220–225.


[Закрыть]. Справедливость утверждения о негативном отношении ОУН к евреям в предвоенный период была продемонстрирована в исследованиях украинского историка Максима Гона, посвященных украинско-еврейским взаимоотношениям на Западной Украине в 1935–1939 гг.[49]49
  Гон М.М. Із кривдою на самоті: Українсько-єврейські взаємини на західноукраїнських землях у складі Польщі (1935–1939). Рівне, 2005; Гон М.М. «Комуністичний» фактор українсько-єврейських взаємин у Західній Україні (1935–1939 рр.) // Галичина. Львів, 2003. 36. 9; Гон М.М. Українські праворадикали та євреї Західної України (друга половина 1930-х років) //Проблеми історії України: факти, судження, пошуки. Київ, 2006. Вип. 15.


[Закрыть]На солидной документальной основе Гон показал, что хотя перед Второй мировой войной евреи и не рассматривались ОУН в качестве главного врага, членами этой организации проводились акции по оказанию на евреев психологического давления и уничтожению их имущества.

Позицию ОУН по «еврейскому вопросу» после начала войны в определенной степени позволило прояснить изучение конкретных антиеврейских погромов летом 1941 г. Филипп Фридман, Ханнес Хеер, Александр Круглов, Александр Ермаков и Иван Химка исследовали историю разразившегося после захвата немецкими войсками погрома во Львове[50]50
  Фрідман Ф. Винищення львівських євреїв // Незалежний культурологічний часопис «ї». 2009. № 58; Heer Н. Blutige Ouvertüre: Lemberg, 30 Juni 1941: Mit dem Einmarsch der Wehrmachttruppen beginnt der Judenmord // Der Zeit. 2001. № 26; Круглов А. Львов, июль 1941: Начало уничтожения // Голокост і сучасність (Киев). 2003. № 5; Химка І. Достовірність свідчення: Реляція Рузі Ваґнер про львівський погром влітку 1941 р. // Голокост і сучасність (Киев). 2008. № 2; Ермаков А. Вермахт против евреев: Война на уничтожение. М., 2009. С. 103–109; Хеер X. Прелюдия к Холокосту: Львов в июне – июле 1941-го // Журнал российских и восточноевропейских исторических исследований. 2010. № 2–3. С. 4–17.


[Закрыть], Бернд Болл и Марко Царинник – массовые убийства евреев в Злочеве и Дубно в начале июля 1941 г.[51]51
  Boll В. Zloczow, Juli 1941: Die Wehrmacht und der Beginn des Holocaust in Galizien // Zeitschrift für Geschichtswissenschaft. 2002. № 10; BollB. Zloczow, July 1941: The Wehrmacht and the Beginning of the Holocaust in Galicia: From a Criticism of Photographs to a Revision of the Past // Crimes of War: Guilt and Denial in the Twentieth Century. New-York, 2002; Царинник M. Золочів мовчить // Критика. 2005. № 10.


[Закрыть] Используя немецкие документы, исследователи продемонстрировали активное участие членов ОУН в обеих антиеврейских акциях.

Гораздо более дискуссионным оказался вопрос об участии в убийствах львовских евреев военнослужащих украинского батальона «Нахтигаль». Официальные украинские историки участие «соловьев» в погроме отрицают, апеллируя к решению западногерманского суда по «делу Оберлендера»[52]52
  Організація українських націоналістів і Українська повстанська армія: Фаховий висновок робочої групи істориків при урядовій комісії з вивчення діяльності ОУН і УПА. Київ, 2005. С. 8.


[Закрыть]. Однако, как замечает Александр Круглов, прокуратура Бонна установила, что «с большой вероятностью украинский взвод 2-й роты батальона „Нахтигаль“ имел отношение к актам насилия в отношении согнанных в тюрьму НКВД евреев и виновен в смерти многочисленных евреев»[53]53
  Круглов А. Львов, июль 1941. С. 13.


[Закрыть]. Существуют свидетельства того, что, по крайней мере, отдельные военнослужащие «Нахтигаля» принимали участие в уничтожении евреев[54]54
  Подробнее см.: Высоцкий С. «Нахтигаль»: предатели, преступники, герои // «Газета 24» (Киев), 27.02.2008. В статье представлены точки зрения таких историков, как Марко Царинник (США), Дитер Поль (Германия), Карел Бергкофф (Нидерланды), Жанна Ковба (Украина), Александр Ищенко (Украина) и Александр Дюков (Россия).


[Закрыть].

Еще одна дискуссионная тема – участие в расстрелах евреев в Бабьем Яру сформированного из украинских националистов «Буковинского куреня». Об участии «Буковинского куреня» в убийстве киевских евреев пишут историки Иван Фостий и Михаил Коваль[55]55
  Бабин Яр (вересень 1941 – вересень 1943 pp.) // Український історичний журнал. 1991. № 9; Фостий І. Діяльність ОУН на Буковині у 1940–1941 рр. // 3 архівів ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ. 2000. № 2–4. [Цитируется по электронному варианту, размещенному на официальном сайте Службы безопасности Украины, sbu.gov.ua].


[Закрыть], однако в последнее время эта точка зрения подвергается сомнению[56]56
  См.: Нахманович В. Буковинський курінь і масові розстріли євреїв Києва восени 1941 р. // Український історичний журнал. 2007. № 3.


[Закрыть]. Чья позиция более адекватна, понять невозможно, поскольку объем введенной в научный оборот информации по этому вопросу совершенно недостаточен.

Польский историк Гжегож Мотика посвятил львовскому погрому июля 1941 г. и теме взаимоотношений УПА и евреев два раздела монографии «Украинское партизанское движение». Введя в научный оборот новые внутренние документы ОУН, Г. Мотика пришел к выводу что украинские националисты рассматривали евреев как своих врагов. Одним из первых он обратил внимание на антиеврейскую деятельность СБ ОУН в 1943–1944 гг., а также высказал предположения о числе уничтоженных УПА евреев[57]57
  Motyka G. Ukrairiska partzyantka, 1942–1960: Dzialalnosc Organizacji Ukrainskich Nacjonalistöwi Ukrainskiej Powstanczej Armii. Warszawa, 2006. S. 96–99, 287–298.


[Закрыть].

Однако гораздо большее значение для изучения позиции ОУН-УПА по еврейскому вопросу чем все предыдущие работы, имела вышедшая в журнале «Harvard Ukrainian Studies» статья Карела Беркгофа и Марка Царинника[58]58
  Berkhoff K.C., Carynnyk M. The Organization of Ukrainian Nationalists and its Attitude toward Germans and Jews: Yaroslav Stets'ko's 1941 Zhyttiepis // Harvard Ukrainian Studies. 1999. № 3–4. См. также: Berkhoff К. Harvest of Despair: Life and Death in Ukraine under Nazi Rule. Cambridge, 2004 (украинское издание: Беркгоф К. Жнива розпачу: Життя і смерть в Україні під нацистською владою / Перекл. з англ. Т. Цимбал. Київ, 2011).


[Закрыть]. В этой статье была опубликована «Автобиография» одного из руководителей ОУН(Б) Ярослава Стецко, написанная летом 1941 г. «Москва и жидовство – главные враги Украины, – писал Стецко. – Поэтому стою на позиции уничтожения жидов и целесообразности перенесения на Украину немецких методов экстреминации [уничтожения] жидов, исключая их ассимиляцию и т. п.»[59]59
  Berkhoff К.С., Carynnyk М. The Organization of Ukrainian Nationalists… P. 162.


[Закрыть]. Автором статьи были приведены и другие свидетельства антиеврейских взглядов руководства ОУН. Таким образом, была продемонстрирована ложность послевоенных заявлений Стецко, утверждавшего, что он препятствовал антиеврейским акциям. И хотя «Автобиография» Стецко была введена в научный оборот еще Ф. Левитасом[60]60
  Левитас Ф.Л. Евреї України… С. 179.


[Закрыть] и Д. Полем[61]61
  Pohl D. Judenverfolgung in Ostgalizien. S. 49. Цит. по: Україна модерна. 2003. № 8. С. 233.


[Закрыть], статья Беркгофа и Царинника привлекла гораздо больше внимания.

До этого вопрос об отношении ОУН-УПА к евреям находился на периферии внимания украинских историков и публицистов. Произведения «обличительной историографии» привычно игнорировались как ненаучные, работы историков холокоста общественного внимания также не привлекали. Украинская диаспора в США и Канаде не испытывала желания обсуждать проблемные страницы истории украинского национализма[62]62
  См.: Химка І. Воєнні злочини: біла пляма у колективній пам'яті північноамериканської української діяспори // Україна модерна. 2006. № 10.


[Закрыть]. Неудивительно, что разработкой данной проблемы украинские историки практически не занимались; значимым исключением стала лишь опубликованная в 1996 г. статья историка Ярослава Грицака «Украинцы в антиеврейских акциях в годы Второй мировой войны»[63]63
  Грицак Я. Українці в антиєврейських акціях у роки Другої світової війни // Незалежний культурологічний часопис «ї». 1996. № 3.


[Закрыть]. Кроме того, отдельные упоминания об антиеврейских акциях встречались в работах, посвященных боевой деятельности ОУН и УПА[64]64
  ПатрилякІ.К. Легіони Українських Націоналістів, 1941–1942: Історія виникнення та діяльності. Київ, 1999. С. 26. См. также: Вєдєнєєв Д., Биструхін Г Меч і тризуб: Розвідка і контррозвідка руху українських націоналістів та УПА (1920–1945). Київ, 2006; Антонюк Я. Діяльність СБ ОУН на Волині. Луцьк, 2007.


[Закрыть].

Появление статьи Беркгофа и Царинника изменило положение вещей. Проигнорировать опубликованную в солидном академическом журнале статью было невозможно. Очень скоро увидел свет сокращенный украинский перевод этой работы[65]65
  Беркгоф К., Царинник М. Організація українських націоналістів, її ставлення до німців та євреїв. Життєпис Ярослава Отецька від 1941 р. // Голокост і сучасність (Киев). 2003. № 1.


[Закрыть]. Со стороны прооуновски настроенных украинских историков последовала настоящая волна критики; использованные исследователями документы попытались объявить «сомнительными» и даже «сфальсифицированными». Такое предположение относительно «Автобиографии» Я. Стецко, в частности, высказал историк Тарас Гунчак[66]66
  Гунчак Т. Проблеми історіографії: історія та її джерела // Український визвольний рух. Львів, 2005. 36. 4. С. 253–264. Аналогичные сомнения по непонятной причине высказывала Ж. Ковба: Ковба Ж. Людяність у безодні пекла. С. 245–246.
  См. также: Косик В. Гарвард патронує ненаукові методи історичного дослідження // Український визвольний рух. Львів, 2003. 36. 1. С. 178–190; Наконечний Е. «Шоа» уЛьвові. Львів, 2006. С. 7.


[Закрыть]. При этом, однако, аргументация Гунчака оказалась откровенно слабой, что было впоследствии продемонстрировано канадскими историками Тарасом Курило и Иваном Химкой[67]67
  Курило Т, Химка І. Як ОУН ставилася до євреїв? Роздуми над книжкою Володимира В'ятровича // Україна модерна. 2008. № 2. С. 253.


[Закрыть].

Попытки «отчистить» ОУН от обвинений в уничтожении евреев продолжались и далее. Были повторены старые аргументы об участии евреев в УПА и о «советской пропаганде», а также заявлено, что ни в ОУН, ни в УПА не отдавались приказы по уничтожению евреев[68]68
  Гогун А., Вовк А. Евреи в борьбе за независимую Украину // Корни (Киев – Москва). 2005. № 25. С. 133; Русначенко А. Не про підручники йдеться // Критика (Киев). 2007. № 3. См. так же: Рибак АЛ. Українська держава у планах ОУН (1939-й – 1950-ті роки): Історико-політологічний аналіз. Острог, 2007. С. 154, 159–160.


[Закрыть]. Эти утверждения показались убедительными далеко не всем, свидетельством чему стали дискуссии историков и публицистов на страницах киевского журнала «Критика»[69]69
  Грачова С. Вони жили серед нас? // Критика (Киев). 2005. № 4; Ковба Ж. У пошуках власної відповідальности // Критика (Киев). 2005. № 9; Царинник М. Золочів мовчить // Критика (Киев). 2005. № 10. См. также: Гірік С. Українсько-єврейський конфлікт 1941 року в Галичині: Спроба пошуку причини // Незалежний культурологічний часопис «ї». 2007. № 48.


[Закрыть]. Через некоторое время к обсуждению проблемы стали подключаться и российские историки[70]70
  Дюков А. Об участии ОУН-УПА в Холокосте: «Москва и жидовство – главные враги Украины» // ИА «REGNUM», 14.10.2007; Дюков А. «Еврейский вопрос» для ОУН-УПА // Еженедельник «2000» (Киев), 08–14.02.2008; Дюков А. ОУН сотрудничала с нацистами и уничтожала евреев // Известия, 11.02.2008; Дюков А. Были ли бандеровцы антисемитами? // Комсомольская правда (Москва), 15.02.2007.


[Закрыть].

Общественный интерес к проблеме и осознание ее политической значимости сыграли свою роль в том, что вскоре директор львовского Центра исследования освободительного движения Владимир Вятрович опубликовал книгу, ставшую практически первым монографическим исследованием позиции ОУН по отношению к евреям[71]71
  В'ятрович В. Ставлення ОУН до євреїв: Формування позиції на тлі катастрофи. Львів, 2006. См. также: В'ятрович В. Ставлення ОУН до євреїв (1920–1950 рр.) // Український визвольний рух. Львів, 2006. 36. 7.


[Закрыть].

К сожалению, эту монографию нельзя охарактеризовать иначе, как ревизионистскую. Несмотря на все заклинания о «научной объективности», принципы использования Вятровичем архивных документов не могут не вызывать изумления. Главным источником Вятровича при описании позиции ОУН по «еврейскому вопросу» стали пропагандистские материалы, распространявшиеся этой организацией.

Разумеется, это достаточно ценный, хотя и специфический источник, использование которого требует осторожности и сопоставления с внутренними, не предназначенными для пропагандистских целей, документами. Однако Вятрович, активно используя пропагандистские материалы ОУН, проигнорировал большую часть антиеврейских указаний, содержащихся в инструкции «Борьба и деятельность ОУН во время войны» (май 1941 г.). Не заметил Вятрович и других важных для проблемы исследования документов: обращения Краевого провода ОУН(Б) от 1 июля 1941 г., инструкцию № б проводника ОУН(Б) И. Климова (август 1941 г.), инструкций Службы безопасности ОУН о тайной ликвидации служивших в УПА евреев. Практически полностью им проигнорированы также воспоминания очевидцев, свидетельствующие об участии членов ОУН и УПА в уничтожении евреев. Проигнорированным оказался также целый ряд антисемитских статей, опубликованных в официальных изданиях ОУН.

Описывая предвоенную позицию ОУН по «еврейскому вопросу», Вятрович умудрился не сказать ни слова о масштабной антиеврейской акции, организованной ОУН на Волыни летом 1936 г. Акции, в результате которой крыши над головой лишилось около 100 еврейских семей. «Не замечает» Вятрович и многочисленных антиеврейских акций, производившихся членами ОУН летом 1941 г.

Удивление вызывают и претензии, которые Вятрович высказывает в адрес историков, занимавшихся исследованием политики ОУН и УПА по отношению к евреям. В уже упоминавшейся книге «Человечность в пропасти ада» Ж. Ковбы содержится упрек диаспорному историку В. Косику в том, что тот не включил в сборник «Украина и Германия во Второй мировой войне» немецкие документы об антисемитских лозунгах ОУН (таких как, например, «ляхов за Сан, москалей – в яму, жидов – на крюк»). Вятрович пытается создать у читателя впечатление, что этот упрек необоснован. «Для того, чтобы обвинять В. Косика в стремлении спрятать какие-то документы, следовало было самой указать, где они хранятся, а не ограничиваться риторическими вопросами», – пишет Вятрович[72]72
  В'ятрович В. Ставлення ОУН до євреїв. С. 12–13.


[Закрыть]. Слышать подобное высказывание из уст человека, позиционирующего себя как специалиста по истории ОУН-УПА, как минимум странно. Ведь еще в 1991 г. украинскими диаспорными историками было опубликовано немецкое донесение, в котором упоминается лозунг, выдвинутый ОУН осенью 1941 г.: «Да здравствует независимая Украина без евреев, поляков и немцев. Поляки за Сан, немцы в Берлин, евреи на крюк!»[73]73
  УПА в світлі німецьких документів / Упор., передмова П. Потічний. Торонто, 1991. Кн. 3. [Літопис Української повстанської армії. T. 21.] С. 96.


[Закрыть] Неужели Вятрович не знаком с этой публикацией?

Не приходится удивляться, что в результате содержащиеся в монографии Вятровича выводы оказались совершенно неадекватными. Так, например, утверждается, что ОУН «не позволила себе в идейно-политической плоскости опуститься до антисемитизма»[74]74
  В'ятрович В. Ставлення ОУН до євреїв. С. 101.


[Закрыть]. Однако как иначе можно трактовать лозунг «Москва, Польша, Мадьяры, Жидова – твои враги. Уничтожай их!»[75]75
  Українське державотворення. Акт ЗО червня 1941. С. 129; ОУН в 1941 році. Ч. 1. С. 261; Ч. 2. С. 576; ЦДАВОВ. Ф. 3833. Оп. 1. Д. 63. А. 12; Д. 42. А. 35; Оп. 2. Д. 18. А. 87.


[Закрыть], выдвинутый Краевым проводом ОУН(Б) в начале войны?

Имеющая весьма слабое отношение к науке, ревизионистская работа Вятровича была подвергнута серьезной критике как российскими, так и украинскими специалистами[76]76
  См.: Дюков А.Р. Второстепенный враг: ОУН, УПА и решение «еврейского вопроса». М., 2008. С. 17–19; Курило Т., Химка I. Як ОУН ставилася до євреїв? Роздуми над книжкою Володимира В'ятровича // Україна модерна. 2008. № 2.
  Помимо критики книги В. Вятровича, И. Химка и T. Курило дали в своей рецензии краткий, но весьма информативный обзор публикаций, касающихся «еврейского вопроса» в официальных и полуофициальных изданиях ОУН конца 1920-х – 1930-х гг.


[Закрыть]. Тем не менее, она оказалась востребована мечущейся в поисках «национальной истории» современной украинской властью. В начале 2008 г. Вятрович был назначен сначала советником председателя Службы безопасности Украины по научно-исследовательской работе, а затем начальником отраслевого государственного архива Службы безопасности Украины. На этих постах Вятрович развернул активную работу по пропаганде ревизионистских взглядов на историю ОУН и УПА. Выступая в украинских СМИ, он регулярно заявляет о непричастности украинских националистов к уничтожению евреев в годы войны[77]77
  См., напр.: Вятрович В. Украинско-еврейские буржуазные националисты: Об украинско-еврейском сотрудничестве в борьбе за независимую Украину// Украинская правда (Киев), 23.01.2008; Вятрович В. Как создавалась легенда о Nachtigall // Зеркало недели (Киев), 16–22.02.2008.


[Закрыть]. И хотя с реальностью такие заявления не имеют ничего общего, от непрестанного повторения они могут получить в украинском обществе статус «общеизвестного факта». Характерно, что, несмотря на свою явную неадекватность, тезисы ревизионистов уже начали воспроизводиться в работах украинских студентов как полностью достоверные[78]78
  Напр.: Михаленок И. Отношение Украинской повстанческой армии к евреям: свидетельства очевидцев // Проблемы еврейской истории: Материалы научных конференций Центра «Сэфэр» по иудаике. М., 2009. Ч. 2. С. 143–149.


[Закрыть].

Как видим, несмотря на то, что вопрос об отношении ОУН и УПА к евреям неоднократно поднимался историками и публицистами, говорить о его полной исследованности не приходится. Одни работы слишком публицистичны и не отвечают строгим научным критериям, в других игнорируются не вписывающиеся в авторскую концепцию источники, третьи описывают лишь отдельные аспекты интересующей нас проблемы или затрагивают ее мимоходом. Трудно отделаться от мысли, что исследования последних полутора лет оказались не слишком продуктивными.

К счастью, присвоение осенью 2007 г. звания Героя Украины командующему УПА Роману Шухевичу и вызванный этим решением президента В. Ющенко общественный резонанс привели к интенсификации исследований политики ОУН и УПА в отношении евреев. Автором этих строк в 2008 г. был опубликован первый (разумеется, несовершенный) вариант исследования «Второстепенный враг»[79]79
  Дюков А.Р. Второстепенный враг: ОУН, УПА и решение «еврейского вопроса». М., 2008.


[Закрыть], получившего достаточно существенный резонанс[80]80
  Красноглазое Н. Настоящий враг: Об одном «второстепенном» вопросе украинской истории//Вести сегодня (Латвия), 10.09.2008; Бутаков Я. Самостийники и холокост: О новой книге историка Александра Дюкова // Столетие. ш, 12.09.2008; Смирнов И. Против коричневой инфекции: новости с фронтов // Скепсис. ru, 20.09.2008; Смирнов И. «Второстепенный враг». Опора московско-большевистского режима // «Радио „Свобода“, 22.09.2008; Мартынов К. Второстепенный враг // Актуальные комментарии, 23.07.2009; Павлов И. Следы зверя: ОУН и УПА в свете документов // Свободная мысль. 2009. № 9. С. 205–208; Эскин А. Книга – приговор преступникам ОУН-УПА// antifashist.com, 07.12.2009.


[Закрыть]. Канадский историк Иван-Павел Химка опубликовал ряд статей, рассматривавших отдельные аспекты, связанные с антиеврейской политикой украинских националистов, а также сделал обобщающий доклад «Украинская повстанческая армия и холокост» на 41-й национальной конференции Американской ассоциации содействия славянским исследованиям в Бостоне[81]81
  Курило Т., Химка І. Як ОУН ставилася до євреїв? Роздуми над книжкою Володимира В'ятровича // Україна модерна. 2008. № 2; Химка І. Достовірність свідчення: Реляція Рузі Ваґнер про львівський погром влітку 1941 р. // Голокост і сучасність. 2008. № 2; Himka J.-P. The Ukrainian Insurgent Army and the Holocaust: Paper prepared for the forty-first national convention of the American Association for the Advancement of Slavic Studies, Boston, 12–15 November 2009. Typescript, 2009 (пользуясь случаем, благодарю И. Химку за любезное предоставление текста доклада); Himka J.P. The Lviv Pogrom of 1941: The Germans, Ukrainian Nationalists, and the Carnival Crowd // Canadian Slavonic Paper. 2011. №. 2–4. P. 209–243; Himka J.P. Ukrainians, Jews and the Holocaust: Divergent memories. Saskatoon: Heritage Press, 2009. Рецензию на последнее издание см.: Критика. 2010. № 7–8. С. 21.


[Закрыть]. Ряд весьма интересных статей, посвященных антиеврейским погромам на Западной Украине летом 1941 г., опубликовали канадский исследователь Марко Царинник, россиянин Алексей Баканов и ряд других ученых[82]82
  of Ukrainian Nationalists, the Ukrainian Police, and the Holocaust." Seventh Annual Danyliw Research Seminar in Contemporary Ukrainian Studies, sponsored by the Chair of Ukrainian Studies, University of Ottawa, 20–22 October 2011. Typescript, 2011.


[Закрыть]. Обобщающие данные об этих погромах привел украинский историк Александр Круглов[83]83
  Kruglov A. Jewish Losses in Ukraine, 1941–1944 // The Shoah in Ukraine. History, testimony, memorialization. Bloomington; Indianapolis, 2008. P. 272–290; Круглов А. Погромы в Восточной Галиции летом 1941 г.: организаторы, участники, масштабы и последствия // Война на уничтожение: Нацистская политика геноцида на территории Восточной Европы: Материалы международной научной конференции (Москва, 26–28 апреля 2010 года). М., 2010. С. 324–341.


[Закрыть]. Таким образом, в достаточно короткие сроки были исследованы антиеврейские положения политики ОУН в предвоенный период, роль украинских националистов в уничтожении евреев летом 1941 г., политика различных формирований украинских националистов по отношению к евреям в 1943–1944 гг.

Новый всплеск интереса к проблеме «украинский национализм и евреи» произошел в начале 2010 г., после присвоения президентом В. Ющенко звания Героя Украины Степану Бандере. Это сомнительное решение вызвало протесты как со стороны международных общественных организаций[84]84
  Организатор массовых убийств не имеет права носить звание Героя Украины! Заявление лидеров российских и зарубежных HKO. URL: http://antirasizm.ru/index.php/news/211-mbhr-news-ban dera-2010?ff64eda6be7c8c0a513b4f753d39ad99 = 5a0510dae055c782bf d437flf9533b52 (дата обращения– 11.02.2012); Резолюция Международного антифашистского движения «О ситуации в Украине», г. Рига, Латвия, 16 марта 2010 г. URL: http://www.wcrj.org/resolution/ detail.php?ID = 794 (дата обращения– 11.02.2012).


[Закрыть], так и Европейского Парламента, призвавшего украинские власти отменить посмертное награждение лидера ОУН[85]85
  B7-0120/2010EuropeanParliamentresolutiononUkraine, 17.02.2010. URL: http://www.europarl.europa.eu/sides/getDoc.do?pubRef=-// EP//NONSGML+MOTION+B7-2010-0120 + 0 + DOC+PDF+V0//EN (дата обращения – 11.02.2012).


[Закрыть]. Указ о награждении Бандеры вызвал серьезные дискуссии и в среде профессиональных историков: в публичной дискуссии, инициированной критической по отношению к решению Ющенко статьей профессора Альбертского университета Дэвида Марплза, приняли участие директор Канадского института украинских исследований Зенон Когут и профессор Иван-Павел Химка[86]86
  Полностью дискуссия опубликована в редактируемой Домиником Арэлем электронной рассылке кафедры украинских исследований Университета Оттавы «The Ukraine List», № 441 (URL: http://www.ukrainianstudies.uottawa.ca/pdf/UKL441.pdf) и № 442 (URL: http://www.ukrainianstudies.uottawa.ca/pdf/UKL442. pdf). Украинский перевод ключевых статьей см.: Україністи та Бандера: розбіжні погляди. Зенон Когут – Іван Химка // Критика. 2010. № 3–4. С. 10–12; Химка І. Визнання попри знання? // Критика. 2010. № 7–8. С. 20–21. Русский перевод наиболее интересных моментов дискуссии опубликован: Степан Бандера: герой или преступник? // Журнал российских и восточноевропейских исторических исследований. 2010. № 2–3. С. 126–138.


[Закрыть]. Впоследствии к дискуссии о роли Бандеры в украинской истории подключились и другие исследователи[87]87
  Motyl A. Difficult Task Defining Bandera's Historic Role // The Moscow Times, 11.03.2010; Снайдер І Фашистський герой у демократичному Києві // Критика. 2010. № 3–4. С. 8–9; Кулик В. Неуникний Бандера // Критика. 2010. № 3–4. С. 13–14; Портнов А. Контекстуалізація Степана Бандери // Критика. 2010. № 3–4. С. 14. По итогам дискуссии был издан сборник: Страсті за Бандерою / Упор. Т. Амар, I. Балинський, Я. Грицак. Київ: Грані-Т, 2010. – 397 с.


[Закрыть]. Показательно, что одним из главных предметов дискуссии стал вопрос о причастности или непричастности ОУН и лично Степана Бандеры к проведению антиеврейской политики, причем если сторонники версии о виновности ОУН оперировали научными аргументами, то защитники Бандеры, как правило, прибегали к аргументам политическим[88]88
  Подробный разбор дискуссии см.: Rudling Р. The OUN, the UPA and the Holocaust: A Study in the Manufacturing of Historical Myths. Pittsburgh, 2011.


[Закрыть].

Благодаря открытию архивов и более чем активной публикаторской деятельности украинских историков, к настоящему времени исследователи располагают значительным числом источников, позволяющих объективно описать позицию ОУН и УПА по «еврейскому вопросу». Прежде всего, это внутренние документы обеих фракций ОУН. Помимо уже упоминавшихся протокола совещания членов ОУН во Львове в июле 1941 г. и «Автобиографии» Ярослава Стецко, в распоряжении историков имеются такие принципиально важные документы, как решения Великих съездов и конференций ОУН, «Единый Генеральный план повстанческого штаба ОУН» (весна 1940 г.), инструкция «Борьба и деятельность ОУН во время войны» (май 1941 г.)[89]89
  Подробнее об этом документе см.: Патриляк I.K. Військові плани ОУН(б) у таємній Інструкції Революційного проводу (травень 1941 р.) // Український історичний журнал. 2000. № 2.


[Закрыть], подготовленный перед войной ОУН(М) проект Конституции Украины, пропагандистские материалы обеих фракций ОУН, приказы и распоряжения Провода ОУН(Б), командования УПА. Большая часть этих документов была опубликована в сборниках, подготовленных сотрудниками Института украинской археографии и источниковедения и Института истории Украины НАНУ[90]90
  Украiнське державотворення. Акт 30 червня 1941: Збiрник документiв i матерiалiв / Iнститут украiнськоi археографii та джерелознавства НАНУ; Упор. О. Дзюбан; Передмова В. Кук; Я. Дашкевич. Львiв; Киiв, 2001; Сергiйчук В. Украiнський здвиг: Подiлля, 1939–1955 / Киiвський нацiональний унiверситет iм. Тараса Шевченка. Киiв, 2005; ОУН в 1941 роцi: Документи / Iнститут iсторii Украiни НАНУ; Упор. О. Веселова, О. Лисенко, I. Патриляк, В. Сергiйчук; Передмова С. Кульчицький. Киiв, 2006. Ч. 1–2; ОУН в 1942 роцi: Документи / Iнститут iсторii Украiни НАНУ; Упор. О. Веселова, О. Лисенко, I. Патриляк, В. Сергiйчук; Передмова I. Патриляк. Киiв, 2006; Конгрес Украiнських нацiоналiстiв 1929 р.: Документи i матерiали / Львiвська наукова бiблiотека iм. В. Стефаника; Центр дослiджень визвольного руху; Упор., предмова В. Муравський. Львiв, 2006; Роман Шухевич у документах радянських органiв державноi безпеки (1940–1950) / Iнститут нацiонального джерелознавства; Упор. В. Сергiйчук, С. Кокiн, Н. Сердюк, С. Сердюк; Передмова В. Сергiйчук. Киiв, 2007. Т. 1–2; ОУН і УПА в 1943 році: Документи / Iнститут iсторii Украiни НАНУ; Упор. О. Веселова, В. Дзьобак, М. Дубик, В. Сергійчук; Передмова. В. Дзьобак. Київ, 2008; Степан Бандера у документах радянських органiв державноi безпеки (1939–1959) / Упор. I. Бiлоконь, С. Кокiн, С. Сердюк; Передмова В. Сергiйчук. Киiв, 2009. Т. 1; Вєдєнєєв Д., Биструхін Г. Повстанська розвідка діє точно і відважно: Документальна спадщина підрозділів спеціального призначення ОУН та УПА, 1940–1950-ті роки. Киiв, 2006; Патриляк І., Пагіря О. Військова конференція ОУН(Б) 1942 р. і розробка планів зі створення українських збройних сил // З архівів ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ. 2008. № 1–2. С. 484–511; Радянськиi органи державноi безпеки у 1939 – червнi 1941 р.: Документи ГДА СБ Украiни / Iнститут украiнськоi археографii та джерелознавства НАНУ; Упор. В. Даниленко, С. Кокiн. Киiв, 2009; Мережа ОУН(б) и запiлля УПА на террииторii ВО «Заграва», «Турiв», «Богун» (серпень 1942 – грудень 1943 рр.): Документи / Iнститут украiнськоi археографii та джерелознавства НАНУ; Упор., передмова В. Ковальчук. Киiв; Торонто, 2007. [Лiтопис УПА. Нова серiя. Т. 11]; Воєнна округа УПА «Буг»: Документи i матерiали, 1943–1943–1952 / Iнститут украiнськоi археографii та джерелознавства НАНУ; Упор. В. Мороз, О. Вовк; Передмова. В. Мороз. Киiв; Торонто, 2009. Кн. 1–2 [Лiтопис УПА. Нова серiя. Т. 12–13]; УПА i запiлля на ПЗУЗ, 1943–1945: Новi документи / Iнститут украiнськоi археографii та джерелознавства НАНУ; Упор. В. Ковальчук, I. Марчук; Передмова В. Ковальчук. Киiв; Торонто, 2010. [Лiтопис УПА. Нова серiя. Т. 14].


[Закрыть].

Оригиналы некоторых значимых для понимания нашей темы внутренних документов ОУН и УПА к настоящему времени не выявлены (речь, прежде всего, идет об инструкциях Службы безопасности ОУН), однако их изложение содержится в материалах советских органов государственной безопасности, опубликованных украинскими и польскими исследователями[91]91
  Поляки i украiнцi мiж двома тоталiтарними системами, 1942–1945 = Polacy i ukraińcy pomiędzy dwoma systemamy totalitarnymi, 1942–1945 / Iнститут нацiональной пам’ятi Республiки Польща; Інститут політичних і етнонаціональних досліджень НАНУ; Упор. Б. Ґронек, С. Кокін, П. Кулаковський, М. Маєвський, В. Пристайко, О. Пшенніков, Є. Тухольский, В. Худзік. Варшава; Київ, 2005. Ч. 1–2; Боротьба проти УПА і націоналістичного підпілля: Інформаційні документи ЦК КП(б)У, обкомів партії, НКВС-МВС, МДБ-КДБ, 1943–1959 / Інститут української археографії та джерелознавства НАНУ; Упор. А. Кентій, В. Лозицький, І. Павленко; Передмова В. Сергійчук. Київ; Торонто, 2002. Кн. 1. [Літопис УПА. Нова серія. Т. 4].


[Закрыть].

Достаточно важным источником для понимания позиции ОУН по отношению к евреям в конце 1920-х – начале 1930-х гг. является журнал «Построение нации» – официальный орган руководства ОУН[92]92
  Розбудова нації: Орґан проводу українських націоналістів (Прага). 1928. № 1-12; 1929. № 1-12; 1930. № 1-12; 1931. № 1-12; 1932. № 1-12; 1933. № 1-12; 1934. № 1–8.


[Закрыть]. Опубликованные в этом издании статьи носили программный характер; для членов ОУН они становились не подлежащей обсуждению догмой, о чем свидетельствуется, в частности, в воспоминаниях одного из идеологов ОУН Владимира Мартинца[93]93
  См.: Курило Т, Химка І. Як ОУН ставилася до євреїв? С. 255.


[Закрыть].

Третья важная группа источников – немецкие документы о деятельности УПА, часть которых опубликована в подготовленных украинскими эмигрантскими историками сборниках[94]94
  УПА в світлі німецьких документів / Упор., передмова Т. Гунчак, П. Потічний. Торонто, 1983–1991. Кн. 1–3 [Літопис Української повстанської армії. Т. 6–7, 21]; Косик В.М. Україна і Німеччина в Другій світовій війні. Париж; Нью-Йорк, Львів, 1993; Косик В.М. Україна в Другій світовій війні у документах: Збірник німецьких архівних матеріалів. Львів, 1997–2000. Т. 1–4.


[Закрыть]. Хотя в эти сборники, как правило, не включаются компрометирующие ОУН и УПА документы[95]95
  О специфических особенностях отбора В. Косиком документов для публикации см., напр.: Курило Т., Химка І. Як ОУН ставилася до євреїв? С. 259.


[Закрыть], в них все же можно найти существенную для нашей темы информацию.

Оперативная информация о деятельности ОУН и УПА содержится не только в немецких документах. На оккупированных нацистами украинских землях действовали советские партизанские формирования. Их сообщения в Украинский штаб партизанского движения – интересный источник, однако содержащаяся в них информация иногда носит неверный характер. Некоторые из этих донесений опубликованы в первом томе сборника «Борьба против УПА и националистического подполья», изданного под эгидой Института украинской археографии и источниковедения в так называемой «Новой серии» многотомного издания «Летопись УПА»[96]96
  Боротьба проти УПА і націоналістичного підпілля: Інформаційні документи ЦК КП(б)У, обкомів партії, HKBC-MBC, МДБ-КДБ, 1943–1959 / Інститут української археографії та джерелознавства НАНУ; Упор. А. Кентій, В. Лозицький, І. Павленко; Передмова В. Сергійчук. Київ; Торонто, 2002. Кн. 1. [Літопис УПА. Нова серія. T. 4.]


[Закрыть]. Значительным информационным потенциалом обладают также дневники командиров советских партизанских отрядов и соединений, действовавших на Западной Украине[97]97
  Партизанская война на Украине: Дневники командиров партизанских отрядов и соединений, 1941–1944 / Сост. О.В. Бажан, С.И. Власенко, А.В. Кентий, А.В. Легасова, В.С. Лозицкий. М., 2010.


[Закрыть].

Еще один важный вид источников – оперативно-следственные материалы советских органов госбезопасности, в первую очередь – показания арестованных членов ОУН-УПА. К сожалению, протоколы допросов, как правило, публикуются украинскими историками в сильно урезанном виде[98]98
  См., напр.: Боротьба проти повстанського руху і націоналічного підпілля: протоколи допитів заарештованих радянськими органами державної безпеки керівників ОУН і УПА, 1944–1945 / Інститут української археографії та джерелознавства НАНУ; Упор., передмова О. Іщук, С. Кокін. Київ; Торонто, 2007. [Літопис УПА. Нова серія. T. 9].


[Закрыть]. Лишь отдельные из них содержат информацию по интересующим нас вопросам[99]99
  Напр.: Поляки і українці між двома тоталітарними системами… С. 442–444, 448–450.


[Закрыть]. Однако в целом информационный потенциал источников этого типа следует оценить как весьма значительный[100]100
  Наблюдения о достоверности подобного рода источников см.: Дюков А.Р. Протекторат «Литва». Тайное сотрудничество с нацистами и нереализованный сценарий утраты литовской независимости, 1939–1940 гг. М., 2013.


[Закрыть]; историкам предстоит значительная работа по выявлению этих документов и введению их в научный оборот.

Свидетельские показания, собранные Чрезвычайной государственной комиссией по расследованию преступлений, совершенных немецко-фашистскими оккупантами и их пособниками, лишь ограниченно используются историками. Однако содержащаяся в них информация крайне важна для исследования антиеврейских погромов лета 1941 г. К сожалению, свидетели фиксируют свое внимание в основном на нацистских преступлениях; для того, чтобы выявить упоминания о деятельности националистов, необходимо проработать огромный массив документов, как правило, написанных от руки. Масштабных публикаций источников этого типа не предпринималось.

Сбором свидетельских показаний жертв нацистского террора занимались не только структуры советской Чрезвычайной государственной комиссии. Воспоминания выживших жертв, в частности, после войны собрал Еврейский исторический институт в Варшаве. Анализ одного из таких воспоминаний (т. н. «сообщения Рузи Вагнер» о львовском погроме), проведенный канадским историком Иваном Химкой, показывает высокую степень достоверности этого источника[101]101
  Химка І. Достовірність свідчення: Реляція Рузі Ваґнер про львівський погром влітку 1941 р. // Голокост і сучасність (Киев). 2008. № 2.


[Закрыть].

Достаточно неожиданный источник информации – протоколы допросов, проведенных не работниками советской госбезопасности, а сотрудниками оуновской Службы безопасности на Тернопольщине. Вплоть до 2004 г. эти документы были закопаны на подворье жителя села Озерна Тернопольской области Сафрона Кутного, который лишь незадолго до своей смерти передал их в местный архив. В конце 2006 г. в серии «Летопись УПА» вышло двухтомное издание этих необычайно интересных документов[102]102
  Боротьба з агентурою: Протоколи допитів Службы Безпеки ОУН в Тернопільщині, 1946–1948 / Упор., передмова П. Потічний. Торонто; Львів, 2006. Кн. 1–2 [Літопис Української повстанської армії. Т. 43–44]. Подробно об этих документах см.: Папакін Г «Озернянський архів» – нові джерела до історії українського руху отпору //Архіви України. 2005. № 1–3. Небезынтересна также статья: Ковальчук В. Аналоги радянських протоколів допитів у системі документообігу ОУН(б) і УПА (1940-ві рр.) // 3 архівів ВУЧК-ГПУ-НКВД-КГБ. 2007. № 2. С. 159–170.


[Закрыть]. В основном протоколы допросов содержат информацию о событиях 1946–1948 гг., однако порою в них встречаются описания событий начала войны, в том числе – проводившихся оуновцами антиеврейских акций. Поскольку эта информация была получена СБ ОУН, явно не заинтересованной в выявлении подобных фактов, ей можно полностью доверять.

Послевоенные воспоминания – наименее надежный источник, использование которого возможно лишь постольку, поскольку содержащаяся в них информация подтверждается архивными документами. Так, например, в начале главы мы приводили цитаты из мемуаров Я. Стецко, Н. Лебедя и Б. Казановского. Сопоставление этих воспоминаний с документами позволяет сделать вывод об их ложности. Несмотря на содержащиеся в воспоминаниях бывших оуновцев заявления, Я. Стецко в первые дни войны принимал непосредственное участие в создании украинской милиции для «устранения жидов»[103]103
  Українське державотворення. Акт ЗО червня 1941. С. 77; [ЦДА-ВОВ. Ф. 3833. On. 1. Д. 12. Л. 10].


[Закрыть], И. Климов готовил листовки Краевого провода ОУН(Б) с антисемитскими призывами[104]104
  ОУН в 1941 році. Ч. 1. С. 261; Ч. 2. С. 453, 483, 576; Українське державотворення. Акт ЗО червня 1941. С. 129; [ЦДАВОВ. Ф. 3833. On. 1. Д. 42. А. 35; Д. 46. А. 36–37; Д. 63. А. 12; Он. 2. Д. 18. А. 87].


[Закрыть] и участвовал в работе принявшей антиеврейские тезисы первой военной конференции ОУН(Б)[105]105
  Поляки і українці між двома тоталітарними системами. Ч. 1. С. 208–210; [ГДА СБУ. Ф. 13. Д. 372. Т. 5. А. 21–38].


[Закрыть], а Служба безопасности ОУН, непосредственное отношение к которой имел Н. Лебедь, уничтожала вступивших в УПА «жидов-неспециалистов»[106]106
  Боротьба проти УПА… Кн. 1. С. 125–126; Вєдєнєєв Д., Биструхін Г Меч і тризуб: Розвідка і контррозвідка… С. 219; [ЦДА-ГО. Ф. 1. Он. 22. Д. 75. А. 94–95; Ф. 62. Оп. 1. Д. 277. А. 2; Ф. 57. Оп. 4.Д. 451. А. 10,52].


[Закрыть]. Достаточно характерно, что, несмотря на многочисленные опубликованные к настоящему времени документы, ветераны ОУН и УПА по-прежнему продолжают отрицать очевидные вещи. Так, например, бывший военнослужащий батальона «Нахтигаль» Мирослав Кальба отрицает сам факт антиеврейского погрома во Львове в июне– июле 1941 г. По его словам, во время пребывания во Львове он не видел «ни одного трупа на улице, ни одной капли крови, ни одного повешенного трупа на фонарном столбе»[107]107
  Кальба М. «Нахтіґаль» в запитаннях і відповідях / Передмова В. Косик. Львів, 2008. С. 23.


[Закрыть].