Текст книги "Отметчик и разносчица. Фантастический роман"

6

Обед еще не закончился, и рубка купалась в тархуновой ванне. Марк прилег на раскладушку и закрыл глаза. До конца зеленого часа оставалось чуть меньше четверти, и он это время решил провести в раздумьях:

«Бедная Су. Жаль ее. А, может, старость на то и дана, чтобы безразлично относиться к смерти? Неужели старость – это полное смирение перед неизбежностью? М… Да… Но я еще не старик и не собираюсь умирать, тем более глупо и нелепо, – и он потрогал за ухом капсюль-ликвидатор. – Интересно, в какой стороне Земля? Эх, мне бы звездный атлас и звездолет! Я бы быстро разобрался в расчетах. Думаю, им управлять не сложнее чем кранолетом. А на Земле Канары, а на Земле Версаль! Боже, ведь я семье так и не показал Париж! А ведь обещал, когда вернусь с командировки. Жене обещал новую хлебопечку. Как она готовит кудрявые булочки с вареной сгущенкой! Это просто песня. Как надоели эти батвушки, не передать! Дочери обещал кабриолет. Ей уже шестнадцать. А сыну всего пять, он еще маленький. Я ему обещал большого робота-трансформера, чтобы непременно умел играть в шахматы и петь песни голосом Шаинского. Боже, а вдруг я в другом пространственно-временном континууме? А вдруг с момента нашей последней встречи прошло много времени и моей семьи давно уже нет? И Земли тоже нет?» – Марк похолодел и резко встал. Верхняя часть песочных часов была пустой.

Он нажал на кнопку экстренной связи с комендантом. На экране появилось страшное лицо:

– Что хотел, поросячий хвост? – рявкнул Плеширей.

– Я насчет разносчицы Су, – виновато начал Марк.

– Да, сегодня вечером этой старой крысы уже не будет. Ну?

– Она попросила, чтобы ее череп отдали мне.

– На память что ли?

– Так и есть.

– Валяй, земная блевотина! У меня этого добра навалом. Заберешь у дежурного. Расписаться у него не забудь в получении, сопливая обезьяна! – и Бугор исчез с экрана.

Марк и не подозревал, что всё так легко решится. Он довольно потер ладони и улыбнулся: «Видать, в хорошем настроении. И обзывал мало. Прямо, удивительно».

Все последующие голубые и синие часы он работал в поте лица: строго по списку запускал на разгрузку аэросвалы со всякими сыпучими техническими материалами, выпускал военные челноки-пульсвисты дальнего следования и пассажирские звездолеты с новобранцами из сборочного цеха. Что поделать? Шла война в галактических масштабах и линия фронта была бесконечной. Свет сражался с тьмой. Добро с кулаками топталось на ринге, пытаясь нанести сопернику – коварному злу сокрушительный удар, послать неприятеля в нокаут.

7

В начале фиолетового часа прилетел звездолет с новой партией арестованных в сопровождении конвойных пульсвистов – спереди, сзади и по бокам. Во главе эскорта на двухместном сверхскоростном космическом челноке, в пассажирском кресле сидел рогатый начальник конвоя. Он запросил у отметчика разрешение на влет. «Мне бы такой аппарат, я бы не растерялся», – подумал Марк, наблюдая, как шустрый пульсвист начальника конвоя, облетев скопление звездолетов, быстро проник в открытые ворота перевалки.

Марк снял с вешалки свой печатный автомат, раздвинул-задвинул ствол-швабру, вставил баллончик с краской, положил в карман список каторжников с номерами, натянул противогаз и пошел навстречу судьбе. Он запрыгнул в свою персональную дрезину с надписью «отметчик» на боку и помчался по узкоколейке к площадке приемки, отрезая на ходу конечности внезапно оступившимся зазевавшимся смертникам.

«Стой!», «Куда?» – Марк постоянно пытался криками предотвратить наезды. Но дрезина резко тормозить не умела, а его предупреждения оставались в противогазе. Даже если бы не было резиновой маски, вопли, как капли в океане, растворялись бы в общем грохоте перевалки. Что поделать – теснотища.

Когда произошел первый наезд, Марк сделал умозаключение, что теснота – это ещё одна составляющая адских мучений, также как беспорядок, языковой барьер, равнодушие, отсутствие страха, чувств и угрызений совести. Марк понял, что настоящий ад – это когда тебе на всё наплевать и ты превратился в сплошную кость без сердца и нервов. Чуть позже он пополнил этот список и добавил в него храп. Марк даже порадовался за себя, что храп его так достает: «Значит, я еще не до конца окостенел и превратился в скотину. Еще не всё потеряно».

На плацу отметчика встретил начальник конвоя. Каторжане стояли в шеренгу, переминаясь с ноги на ногу. Они ждали своей участи в одноразовых респираторах. Их лица покрывала серая пыль. Пленные, то и дело, щурились и чихали в малонадежные маски. Марк сразу заметил ее. Это была стройная блондинка с длинными волосами. Это была землячка! Остальные выглядели более чем странно и являлись представителями инопланетных цивилизаций. Они были явно неземного происхождения: какие-то непропорциональные головы, формы тел и конечностей. Но на судьбу инопланетяне не обижались. Такими их создал Всевышний, наградив каждого разными эстетическими чувствами и стереотипами прекрасного.

Марк быстро пересчитал заключенных и сверил со списком. Всё верно – сорок голов. Затем через переговорное устройство обратился к начальнику охраны:

– Эту подстричь под «ноль»! – он указал пальцем на грудастую блондинку. – И, давай, по одному заводи в табельную.

Начальник молча кивнул и махнул солдатам. Двое подошли к девушке. Один согнул пленницу в поясе и зажал между колен, а другой быстро машинкой для стрижки волос обработал голову под бильярдный шар. Блондинка пыталась сопротивляться, но ее усмирили электрошокером.

«Для твоей же пользы. В целях личной гигиены, детка. Блохи, вши, лишайная перхоть, иностранные бородавки здесь повсюду. Когда увидишь, как летяги хватают за волосы и увлекают за собой, сразу возрадуешься», – подумал Марк и пошёл в табельную. Он включил свет, снял автомат и вытянул ствол на два метра, затем выставил нужный номер и стал ждать.

Двое солдат завели заключенного. Они крепко держали инопланетянина за руки и плечи. Ему сняли респиратор, засунули кляп и прислонили к стенке. Щелкнули зажимы и зафиксировали голову. Марк осторожно приставил «шлеп» и нажал на курок. Через секунду на лбу несчастного высветился пятизначный номер.

– Готово! Уводи! – Марк дал команду и солдаты потащили на площадку приемки нового заложника перевалки.

Процесс пошел. Марк мастерски делал свое привычное дело, меняя баллончики с краской. Пару раз его пытались достать ногой, но он легко увернулся. Когда завели блондинку, Марк был уже весь мокрый. Отметчик аккуратно шлепнул заключенной на лоб номер, хотя лысая девушка трепыхалась и пыталась что-то кричать. Её спелые упругие груди вздрагивали под комбинезоном с биркой стюардессы космических авиалиний. На бирке красовалось имя «Виктория». Марк по достоинству оценил ее формы, которые на все сто процентов отвечали его вкусам и стереотипам прекрасного. «Хорошо, что я в противогазе и она не видит моё лицо. Пришлось бы потом долго извиняться и объясняться» – подумал отметчик и махнул рукой солдатам. Охрана быстро увела несчастную лысую красавицу на площадку приемки.

Марк снял противогаз и вытер коротко стриженую голову полотенцем. Он закурил и посмотрел на часы: « До конца смены осталось совсем немного. Старушки уже, наверно, нет. Вот, и еще один день пролетел бестолково и отвратительно. Словно я смотрю какой-то дурацкий сон и не могу проснуться. Как будто, всё происходит не со мной. Ладно, пойду, исполню последнюю волю умирающей».

8

В конце фиолетового часа Марк закрыл табельную. В противогазе, с автоматом наперевес, он запрыгнул в дрезину и направился на «разборку». Так назывался разборочный павильон сборочного цеха, куда в последний путь провожали тела умерших заключенных. Это было жуткое место со своими разделочными станками и комбайнами, моргом и крематорием.

Отметчик показал на КПП, смотрящему в окно, рогатому вахтеру фигу – негласный пропуск работников перевалки и беспрепятственно прошел на черепной склад. Шум работающих механизмов заглушил шаги и скрип открывающейся железной двери.

Дежурный черт сидел в кресле, закинув грязные ботинки на стол, курил и ковырялся в носу.

– Я за разносчицей, – начал Марк.

– Вон, она на полке, – черт бросил в ту сторону очередную козявку в виде серого шарика. – Долбаная пыль уже достала! Полный нос этой хрени.

Марк сразу узнал череп старушки по одному единственному зубу, который она иногда показывала, когда ему удавалось ее рассмешить. Он бережно снял череп с полки и, обмотав полотенцем, положил в рюкзак:

– Ну, бывай! – кинул он дежурному. – Противогаз носить надо, тогда и пыли в носу не будет.

– Что, самый умный? – огрызнулся черт. – Я уже три противогаза рогами порвал. Чуть в штрафбат за вредительство не упекли.

– Спили рога, если мешают.

– А ты отрежь себе уши. Что, больно будет? Вот, и мне больно.

Марк ничего не ответил и поспешил к выходу. Он вернулся на смотровую вышку как раз вовремя. Начинался вечерний мониторинг с комендантом. Отметчик плюхнулся в кресло и включил связь. На экране появилось страшное лицо Плеширея, и бывший машинист кранолёта непроизвольно икнул.

Хотя смотровая вышка Марка была первой, мониторинг почему-то всегда заканчивался на нем. Он стал рассеянно слушать отчеты других отметчиков, вспоминая новую разносчицу. Низкий бас коменданта привел его в чувства:

– Марк, вонь страусиная! Я слушаю!

Марк быстро отчитался о проделанной работе, заглядывая в журнал.

– Это всё? – рявкнул Плеширей.

– Да.

– Череп забрал?

– Так точно!

– Покажи!

Марк быстро развернул полотенце и показал в камеру череп старушки.

– Отжужжалась старая зеленая муха! – засмеялся комендант, показав всем черный язык и огромные желтые клыки. – Я помню молодой эту дерзкую вайвайку. Никто здесь столько не протянул, сколько эта вяленая мышь. Так что, храни, береги, тряпочкой протирай! Понял, протухший осьминог?

– Понял.

– Как тебе новая разносчица? – спросил бугор и, не дождавшись ответа, продолжил. – Смотри у меня, шлепок коровий, никаких там шуры-муры! Узнаю, убью обоих! А теперь слушайте сюда! – он обратился ко всем отметчикам. – Завтра у чертей большой праздник! День крупнорогатого скота! Так что объявляю выходной. Перевалка работать не будет. Никаких перемещений, разгрузок и погрузок. Рабочая перхоть будет отсыпаться. А вечером всех ждут праздничное построение, концерт и танцы.

– Танцы, что это такое? – осмелился перебить коменданта и задать вопрос торонетянин – любопытный отметчик с четвертой вышки, гуманоид без затылка с планеты Торо.

– Это по-вашему – кривлялки! Понял, червивый глаз! Бля, ещё раз кто-нибудь перебьёт, тому кадык вырву! Слушайте дальше! Будет много гостей. Их примут центральные ворота. Остальные заблокировать! Завтра работают только повара, разносчицы и отметчики до построения. Вам смотреть за порядком на территории. Чтобы никаких хождений и блужданий до вечера! С началом первого фиолетового часа включите праздничное освещение! И мои любимые гирлянды не забудьте. На построении чтобы все были в парадных противогазах. Потом снимите. Будет вам праздничный ужин, прожорливая саранча! Так что наедайтесь на целый год, голодные вшивые бурундуки! Ну что, с наступающим, мореные беременные тараканы! – засмеялся бугор и исчез с экранов.

9

Хорошая новость подняла настроение, и Марк в сердцах заулыбался. На его памяти это был первый выходной на перевалке, исключая День Темной Армии, когда протяженность обеда увеличивалась вдвое, и всем без исключения давали по буханке черного хлеба и по банке кабачковой икры. Но чтобы целый выходной, такое было впервые! Знать, дела на фронте у мракобесов пошли в гору.

Марк взял череп старушки, протер тряпочкой и поставил на полку рядом со старыми вахтенными журналами и технической литературой: инструкциями отметчика и результатами тринадцатого съезда мракобесской партии Укисракской империи. Землянин достал пакет с безделушками старой разносчицы и, вывалив на стол, еще раз стал перебирать их пальцем. Марк нашел струну и отложил ее в сторону. Затем пошарил глазами по комнате. Вспомнив, и заглянув под раскладушку, он достал оттуда самодельный струнный инструмент, выполненный из распиленной вдоль ножки стола и большой консервной банки:

– Вот, ты где, моя балалаечка! – обрадовался Марк. Он вставил струну и натянул ее при помощи плоскогубцев.

Теперь струн было три, и землянин подумал: «Класс! Можно уже и аккорды брать. Спасибо, старушка Су». Он нашел в кармане самодельный медиатор из куска сломанной логарифмической линейки, настроил свою «домбру-балалайку», сыграл гамму «до мажор» и взял первое трезвучие:

– Пойдет, – буркнул Марк и, закинув ногу на ногу, начал вспоминать старые земные мелодии.

Он вспомнил матросскую песню «Яблочко», и мелодия заполнила смотровую вышку. Когда-то в детстве Марк играл в сельском клубе на балалайке и навыки остались. Отметчик виртуозно высекал тремоло, переставляя пальцы на грифе своего самодельного «банджо»:

– Эх, яблочко! Куды ж, ты котишься? К черту в лапы попадешь, не воротишься! – мурлыкал себе под нос отважный кранолетчик.

Марк вспомнил старые народные хиты: «Черный ворон», «Эх, мороз, мороз!», «Прости, Земля!» и «Поворот». В перерывах он дул на свои, давно не видевшие струн, пальцы и продолжал.

Наигравшись, землянин спрятал инструмент и плюхнулся на раскладушку. Сон не приходил. Марк лежал с открытыми глазами и продолжал молча петь: «…И зацветает трын-трава, и соловьем поет сова, и даже тоненькую нить не в состоянии разрубить стальной клинок!»

Вдруг череп старушки заговорил, а единственный зуб запульсировал красным светом, как светодиод в режиме ожидания:

– Доброй ночи, Марк! – пробулькала черепная коробка. Ответной реакцией отважного машиниста кранолета была холодная испарина, мгновенно покрывшая всё тело. Он проглотил язык. – Это я, старушка Су. Не пугайся. Я сейчас всё объясню, – на русском родном языке Марка протараторил череп.

– Ничего не понимаю. Бред какой-то. Да, постарайся объяснить, – отозвался тихим дрожащим голосом Марк.

– Помнишь, я тебе рассказывала про сопротивление? Так, вот. Мой единственный зуб, который сейчас мигает, это всего-навсего маячок. Он передает координаты перевалки в ставку, ведь этот чертовый концлагерь постоянно перемещается. Да-да, представь себе. Не знаю, как они это делают, но вся эта адская территория не стоит на месте. Эту кузницу мракобесов надо срочно уничтожать! Маяк включился только после моей мнимой смерти. Чтобы всё получилось, ему надо непрерывно поработать хотя бы сутки. Следующей ночью здесь будет туча экстремафилов Бозяуха. Они сотрут с лица Почемурия этот адский терминал. Бежать тебе надо, Маркуша.

– Стоп! Какие ещё, к черту, экстремафилы? Какой, ёлы-палы, Бозяух? Я ничего не понимаю! – возмутился Марк. Он уже сидел на раскладушке. – Ты же два часа назад сыграла в ящик?

– Всё верно. Но скончалась моя точная копия, умер высокотехнологичный робот. Сама я сейчас нахожусь в ставке, откуда с тобой веду беседу через маячок. Он еще и ультра мощный приемопередатчик. Еще в черепе надежно спрятана парочка микросхем. Вот, почему так важно сохранить череп. Понимаешь, когда нашу группу взяли в плен, на моем месте уже был этот дублер, старушка-разносчица, которую ты хорошо знал. Это была хорошо спланированная операция. Разведгруппа была подсадными утками. Всё только для того, чтобы получить координаты перевалки.

– Почему ты маяк не включила раньше?

– Я не могла. В спальных блоках и в варочном цехе – везде стоят камеры слежения. Меня бы вычислили. А вы у коменданта на особом счету. У вас даже камер нет на вышках. Я долго присматривалась ко всем отметчикам и остановилась на тебе. И я в тебе не разочаровалась. Ты ведь хочешь домой? Ладно, смотри.

Вдруг из глазниц черепа вырвались два луча, и на глухой стене рубки Марк увидел самое настоящее кино!

– Ба, кинопроектор! – изумленно произнес землянин, почесывая бороду. Он уже сидел на табуретке.

Марк увидел на стене в небольшом квадратике свой дом, жену и детей. Они улыбались в экран и махали руками. Жена, утирая слезу, сказала:

– Марк, дорогой! Мы ждем тебя. У нас всё нормально. Только водогрейка стала плохо работать и теплица прохудилась. Сделай всё, что от тебя требуется, и возвращайся скорее! Нам тебя так не хватает!

10

Экран потух. В глазах Марка показались слезы. Он проглотил комок сожаления и резко встал:

– Так. Что надо делать? Я согласен. Но подожди! Откуда у вас эта запись?

– Мы наладили связь с Землей. Когда информация передается быстрее мысли, расстояний не существует.

– А как же остальные узники? Что будет с ними?

– Не беспокойся. Все останутся целыми и невредимыми. Экстремафилы Бозяуха уничтожат только всю аппаратуру связи, всё оружие и, самое главное, выведут из строя энергоблок и реактор. И тогда, где-то через месяца два-три сюда доберутся отряды освободительной армии.

– Вы представляете, что здесь начнется? Местные дистрофики с голода помрут в ожидании спасения. Стоп. А кто тогда такие экстремафилы, разве не солдаты?

– Это радиоуправляемые микрочастицы, которые поедают ровно то, на что они запрограммированы.

– Всё равно не понимаю, зачем мне бежать. Три месяца – это не пять лет. Можно и подождать, хотя, конечно, вся эта перевалка уже давно в печёнках.

– Беги и не теряй времени. После освобождения всех, кто останется в живых и не умрет от голодухи, ждут фильтрационные лагеря. Зачем тебе это надо? Твое возвращение затянется на неопределенный срок. Многие жизнь проживают в этих «фильтрах» в ожидании отправки домой. Пока там разберутся, откуда ты, пока вернется ответ на запрос, пока дождешься своей очереди, пока тебя проверят не шпион ли ты часом.

– Значит из одного лагеря в другой?

– Ну, как-то так.

– Но ты ведь можешь ускорить моё возвращение, похлопотать за меня?

– Вами будет заниматься особый отдел. Он на нашу ставку плевал с высокой колокольни. Я сама могу пострадать, если начну вмешиваться в их работу, ведь тут контингент, сам знаешь, какой – инопланетный. Для тебя побег – это самый лучший вариант. Поверь.

– Но я даже не знаю, где нахожусь! Я ни черта не смыслю в звездных картах.

– Тебе поможет новая разносчица. Стюардесса космических авиалиний – лучшей помощницы не найти. Она закончила ВУЗ и умеет читать звездные карты. Тебе в этом деле одному не справиться. К тому же она твоя землячка, вам по пути.

– Не понял. Откуда ты знаешь? Ведь ты ее даже не видела. Когда их привезли, тебя уже не было.

– Не забывай, что я в ставке. У нас здесь вся оперативная информация на тех, кто попался в плен или пропал без вести. Виктория поможет нейтрализовать охрану. Главное, чтобы маячок непрерывно работал! Он останется здесь. Только накрой череп тряпкой, чтобы не было видно светодиода. Усыпить охрану будет легко. У меня в безделушках найди гильзу от патрона. В нем нано технологичный препарат, сильное снотворное. Действует мгновенно. Когда разносчица будет кормить охрану стоянки звездолетов, его легко можно подмешать в пойло, которое они будут пить. А дальше дело техники.

– Какой техники? Надо ворота открыть.

– Вот, правильно. Ты это и сделаешь.

– Погоня неизбежна.

– А как ты хотел? Но у вас будет преимущество во времени. Звездолет марки «Пульсвист» легко разгоняется до скорости света. Пяти минут вам будет достаточно, чтобы запутать следы и улететь в неизвестном направлении.

– А как же капсюль-ликвидатор?

– В челноке начальника охраны есть деактиватор капсюлей, ведь чертям часто приходится перевозить заключенных с одной перевалки на другую. Без отключения пострадали бы не только пленные, но и сама охрана. Деактиватор есть только у начальника, запомни! Надо всего лишь его найти на пульте управления. Обдумай, Марк, всё основательно и ложись спать. Тебе завтра надо быть красавцем и склонить разносчицу на свою сторону. Главное, чтобы постоянно работал маяк. И тогда спадут оковы оккупации на нашей планете, и Почемурий очистится от скверны!

Череп замолк. И только зуб продолжал пульсировать красным светом. Маячок работал исправно. Марк лег на раскладушку и уснул.

11

«И тогда спадут оковы оккупации на нашей планете, и Почемурий очистится от скверны!»

Плеширей с улыбкой смотрел на экран, где отметчик поудобнее устраивался на раскладушке. Комендант перевалки сидел в своем кабинете, перед экраном и потягивал из бокала через трубочку семидесятиградусную настойку боярышника. Рядом с ним в кресле сидела старушка Су в форме оккупанта с регалиями и наградной планкой на черном мундире. Плеширей оторвался от экрана и весело сказал:

– Какой пафос! Концовка просто наповал! Браво! – он хлопнул в ладоши. – Ну что за наивняк?! Какие они, эти земляне, всё же доверчивые мудаки! Думает, что всё так просто: послушал череп, посмотрел кино, увидел домашних, усыпил, открыл ворота и свободен как ветер. Молодец, Сукла! Ты бесподобная очковтирательница. У меня таких агентов, как ты, по пальцам пересчитать. Твой артистизм меня поверг в экстаз, а твоя находчивость просто поражает!

– Ты знаешь, Плеширейка, было трудно.

– Бля, сколько раз просил не называть меня так!

– Хорошо, извини. Думала, что долго придется его уговаривать забрать мой череп. Но он сам предложил. Такого еще не было. Эти земляне и впрямь непредсказуемые особи. Этот русский просто засыпал меня вопросами. Хорошо, что я тщательно подготовилась. До сих пор не покидает чувство, что где-то я прокололась.

– Да ладно. Уже три раза посмотрели запись. Всё вроде отлично, – Плеширей встал и заходил по кабинету. – Ух, думаю, что он клюнет. Это будет фильм-бомба! И обязательно с разоблачением! Гости останутся довольными! А ты возьми отпуск и сгоняй-ка на курорт «Алкохелс». Там бесподобные винные погреба и безотказные инкубаторские жиголо! Развейся. Через три дня жду. Давай, дуй, не откладывай. Дальше я сам.

– Хорошо, раз ты настаиваешь, – старуха в черном мундире с осанкой гимнастки встала, вытянула вперед в партийном приветствии руку с дулей в кулаке, стукнула каблуками и, повернувшись на 360 градусов, энергично пошла к выходу.

Плеширей погрузился в раздумья. Он закурил сигару и откинулся на спинку кресла. Хитрый молмут сделал проверки всем отметчикам, но никто не клюнул на его удочку. Напуганные до полусмерти инопланетяне даже и не пытались забрать череп разносчицы и нажимали на кнопку экстренной связи с комендантом. Те не многие, кто осмеливался забрать, после разговора с черепной коробкой, дрожа от страха, также спешили связаться с бугром и доложить о происшествии.

Только землянин не нажал на кнопку связи. Только у него взыграли чувства и взяли верх над здравым смыслом. И это нравилось Плеширею. Его всегда притягивало то, чего он был лишен напрочь, ведь молмут был скроен из расчетов и вычислений, был клубком сарказма, цинизма, хитрости и зла. Он был носителем назюбоки – частички черного короля Укисрака, которая прочно сидела в его сердце.

Комендант уже ставил эксперименты и заставлял глотать эти черные дробинки представителей других цивилизаций. И у всех случались отторжения, а подопытные умирали. Его рапорт на эту тему сразу ушел наверх, но реакции пока не последовало.

Плеширей был рад, что всё идет по задуманному сценарию, и на перевалке в праздничный вечер будет большая веселуха. Он еще до конца не решил, как закончит свой фильм, который собирался показать знатным гостям, и сейчас обдумывал финал. Конечно, беглецы должны понести наказание, но какое? Естественно, что парочка дерзких землян должна будет умереть, но какой смертью? Концовка должна быть красочной и эффектной. Но что-то в нем не хотело и сопротивлялось такому решению. Это что-то радовалось, как животновод, который приобрел по случаю парочку кроликов для разведения. На последнем секретном совещании в ставке главком говорил о расширении оккупационных зон и после Почемурия, не исключено, что следующим плацдармом для захвата будет Земля. В связи с этим иметь у себя в коллекции парочку представителей земной цивилизации было делом даже полезным. Когда знаешь повадки, привычки и нравы своего раба, управлять им намного легче.

Плеширей вновь включил запись. Он нашел то место, где Марк играл на балалайке и, подперев костлявым кулаком лысую голову, заслушался, пустив черную, как капля мазута, слезу.

Коменданту парочка была нужна еще из сугубо личных соображений. Ему нравились земляне, и эту симпатию он надежно скрывал в глубине своей мерзопакостной души. Их чувственный запас, музыкальность и чувство юмора вызывали в нем всегда восторг, прикрытый приступом ярости. Он хотел держать землян в клетке как попугаев, слушать их болтовню, кормить крошками и выщипывать им перья в дурном настроении.

Плеширей выключил аппаратуру, закрыл сейф, зашел в лифт и спустился на третий этаж своего бункера. В анимационном отделе работала ночная смена. Он собрал вокруг себя всех сотрудников и пробасил:

– Молодцы, стойкие гидроцефалы! Хорошо поработали! Славный фильмец замутили. Будет вам премия, коровьи лепешки! Где материалы досье на отметчика Марка с первой смотровой вышки? – ему быстро принесли. Он открыл папку и посмотрел на фотографии жены и детей, которые прихватил десантник при аресте машиниста кранолета. – Если вам это больше не нужно, я забираю. Ну всё, сморщенные недоноски, работайте!

Когда бугор удалился, прозвучал синхронный выдох облегчения всей смены аниматоров. Они с минуту постояли, а потом молча разошлись по своим местам.